Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
На пятый день «Цитадели» перед Г. Готом по-прежнему стояла главная задача: разгромить танковые соединения русских в полосе наступления 48-го тк, 2-го тк СС и, сомкнув их фланги, создать сплошной фронт прорыва своей армии. Без ее решения он не видел возможности оказать помощь ГА Кемпфа, а тем более прорываться дальше, на северо-восток. Обе предыдущие попытки ликвидировать мощную группировку войск 1-й ТА на смежных флангах этих корпусов потерпели неудачу. Уже 6 июля советская сторона начала вводить в бой крупные подвижные соединения, а 8 июля на глубоком правом фланге корпуса Хауссера нанесла ими сильные удары, что не позволило ни на одном из участков сконцентрировать его силы и достичь заметного успеха. Отвоеванную двумя дивизиями СС территорию вновь пришлось оставить к исходу дня. Хотя русские и понесли значительные потери, тем не менее им удалось не допустить прорыва обороны и разгрома своих войск. Лишь корпус Кнобельсдорфа хотя и медленно, но двигался вперед. Однако он один переломить эту негативную тенденцию был не в состоянии.
Таким образом, к утру 9 июля ударный клин 4-й ТА хотя и глубоко вошел в оборонительную систему Воронежского фронта, но, по сути, его войска продолжали топтаться на месте в огненном полукольце, теряя силы и время, – и перспективы, особенно если учесть фактический провал наступления 9-й А, который четко обозначится к концу этого дня, были явно неутешительные. В это время Г. Гот уже думал не о наступлении, а о том, как избежать окружения. Отмечая высокую активность русских танковых соединений и систематическое усиление рубежей перед фронтом его армии, он считал: в ближайшие дни необходимо учитывать реальную возможность того, что Советы попытаются отсечь ее боевой клин. Конфигурация фронта для этого была очень удобной. Причем эти мысли не относились к разряду лишь предположений, а основывались на достаточно точных данных разведки. Например, в журнале боевых действий 48-го тк за 8 июля отмечено: «Вечерняя воздушная разведка обнаружила большие сосредоточения танков во вражеской обороне: перед восточным флангом танкового корпуса СС, а также перед фронтом корпуса СС и 48-го тк и на западном фланге, перед 52-м ак до Дмитриевки. Перед фронтом нашего корпуса стоит примерно 30–40 танков, 80 танков северо-западнее Верхопенье и 35 танков у Сырцево. У Дмитриевки и на остальном фланге 52-го ак обнаружено примерно 50 танков. Большая масса бронетехники противника на флангах еще раз однозначно говорит о его намерении охватить в котел весь атакующий клин операции „Цитадель“».
После стремительного рывка корпуса СС в первые двое суток обстановка на его участке резко ухудшилась и стала опасной. Сильное, хорошо подготовленное соединение в тяжелой борьбе, отражая ежедневные многочисленные танковые атаки, быстро теряло ударную мощь. Неспособность АГ Кемпфа прикрыть его правое крыло и систематическое давление русских на флангах заставили П. Хауссера не только обороняться, но и даже отходить. В результате утром 9 июля его ударной группировке придется начинать все заново. Готовясь к запланированному на 10 июля удару на Прохоровку, Г. Гот понимал, что без усиления боевого клина 2-го тк СС ожидать от него весомых результатов – дело пустое. Именно поэтому он отдал приказ провести перегруппировку с целью сосредоточить дивизию Зимона на главном северо-восточном направлении, у излучины р. Псел, а соединения Виша и Крюгера чуть позже нацелить на Прохоровку и села южнее от нее. Он рассчитывал, что в течение 9 июля боевым группам мд СС «Лейбштандарт» и частично «Мертвая голова» все-таки удастся оттеснить русских за линию Кочетовка – Сухо-Солотино, а мд СС «Мертвая голова», кроме того, сможет форсировать Псел для создания плацдарма на его правом берегу. Это позволило бы 10 июля с большей уверенностью (не опасаясь за фланги) двигаться на Прохоровку.
Вечером 8 июля Г. Гот подписал очень важный документ – приказ по армии № 4, в котором был изложен дальнейший план действий ее войск. В нем ставилась задача на ближайшее время всем трем корпусам, но для нас особенно интересен пункт, касавшийся 2-го тк СС. Его ударной группировке предстояло наконец решить задачу, над которой она билась уже два дня, – смять рубеж 31-го тк и отбросить его за реку Солотинка. Это должно было существенно снизить угрозу смежным флангам обоих корпусов и расширить прорванный им «коридор» на Прохоровском направлении. И лишь после этого войска Хауссера должны были повернуть на восток, непосредственно к Прохоровке. В 21.20 8 июля этот документ поступает в дивизии. Вот его основные пункты:
«1) 8.7 неприятельская 1-я танковая армия начала концентрическое наступление: 2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса – с востока, 3-й механизированный корпус – с севера, 6-й танковый корпус – с запада и севера. Благодаря образцовому поведению войск нам удалось наступление 2-го гвардейского танкового корпуса отразить, отражение атак 5-го гвардейского танкового корпуса еще продолжается. 3-й механизированный корпус можно считать потрепанным.
2) 4-я ТА, прикрыв восточный фланг, уничтожает 9.7 врага в районе северо-восточнее Берегового и готовит охват с севера 6-го гвардейского танкового корпуса на западном берегу Пены.
3) 2-й тк СС уничтожает врага в районе северо-восточнее Берегового и захватывает восточный берег Солотинки по обеим сторонам Кочетовки. Для этого необходимо сосредоточить все силы, имеющиеся на 9.7. Против неприятеля, наступающего со стороны Прохоровки, корпус 9.7. остается в обороне. Затем корпус готовится 10.7. выступить в направлении Прохоровки. Дивизион штурмовых орудий дивизии СС „Мертвая голова“ остается в подчинении 167-й пд.
4) 48-й тк наносит удар сильным правым флангом по обеим сторонам дороги Яковлево – Обоянь на север, отбрасывает противостоящие ему танковые силы неприятеля к р. Псел и овладевает грядой высот между Кочетовкой и севернее Новоселовки. Затем корпус должен быть готов разгромить путем охвата стоящий на западном берегу Пены 6-й гвардейский танковый корпус. Отразить возможный удар через Пену на восток.
5) 52-й ак держит под обстрелом крупными силами артиллерии неприятеля вблизи и южнее Березовки. Корпус принимает все меры, чтобы подготовиться к атаке через Пену на отрезке Алексеевка – Завидовка, с тем чтобы иметь возможность выступить по приказу командования армии, после того как обозначится успех охватывающего маневра 48-го тк.
6) Линии разграничения:
а) между 2-м тк СС и 48-м тк: до Покровки, как ранее, затем Береговой – Сухо-Солотино (2-й тк СС) – северная окраина населенных пунктов на участке Солотинки.
б) между 48-м тк и 52-м ак: до Черкасского, как прежде, далее севернее северо-восточных окраин Алексеевки – западнее западных окраин Березовки».
В этом приказе ясно прослеживается смена ориентиров. Командование 4-й ТА уже потеряло веру в успешное завершение операции «Цитадель» и стремится подстраховать себя на случай ее прекращения и возможного отвода войск на исходные позиции. Оно пытается добиться хотя бы уничтожения находящихся перед ее фронтом советских подвижных соединений, понимая, что, сохрани они свою боеспособность, вывести ударный клин 4-й ТА без высоких потерь из того капкана, в котором она оказалась после четырех суток наступления, будет невозможно. С этой целью не только П. Хауссер, но и Г. Брайт, 3-й тк АГ Кемпфа получают задачу на 10 июля: сосредоточенными ударами в направлении Прохоровки окружить войска 69-й А, находящиеся между флангами 4-й ТА и АГ Кемпфа. Одновременно задачу снять угрозу левому крылу армии получают О. фон Кнобельсдорф и О. Отт. Их дивизии должны оттеснить на запад 6-й тк и часть сил 6-й гв. А, находившиеся в обороне вдоль Пены.
И Г. Гот, и Э. фон Манштейн, утвердивший его приказ, понимали: эти планы потребуют достаточно много времени (по крайней мере, не одни сутки – это видно из боевых приказов корпусам) и напряжения всех сил, а учитывая опыт прежних дней, 4-я ТА и АГ Кемпфа могут понести такие потери, после которых наступать на Курск будет просто нечем. Вероятно, рассчитывали на два варианта. Если план будет реализован полностью, потери русских окажутся значительно выше, чем их войск, а Гитлер, учтя столь значительные успехи, даст разрешение на ввод в бой резервного 24-го тк генерала В. Неринга в полном составе. Если же разгромить советские корпуса на флангах не удастся, силы ГА «Юг» будут на исходе и вопрос о резервах отпадет сам собой, все равно русские окажутся значительно обескровлены, следовательно, отводить ударные соединения Гота и Кемпфа на исходные позиции будет значительно проще. Таким образом, шаги, предпринятые командованием Воронежского фронта в предыдущие дни по блокированию прорвавшегося в глубь его обороны ударного клина ГА «Юг», достигли своей первой, хотя и промежуточной, цели: немцы были остановлены и основательно увязли всеми силами в системе армейских полос. Теперь было необходимо заставить их отступить. Возможно, командование ГА «Юг», передавая вечером 7 июля 30 % сил 8-го ак в ГА «Центр», еще надеялось, что это поможет двинуть 9-ю А вперед и тем самым удастся несколько выправить общую ситуацию с наступлением. Теперь же высокие потери в корпусах 4-й ТА, неясная перспектива с прорывом АГ Кемпфа и появление перед ними значительных советских танковых резервов заставили серьезно задуматься над тем, как в ближайшее время с меньшими потерями выйти из этой кровавой авантюры с помпезным названием «Цитадель».
Исходя из полученных распоряжений к вечеру 8 июля, штабы корпусов армии Гота приступили к подготовке боевых действий на 9 июля. План О. фон Кнобельсдорфа состоял из двух частей, его замысел и мнение о нем командования 4-й ТА изложены в журнале боевых действий 48-го тк:
«1-я фаза. Корпус продвигается 11-й тд и „Великой Германией“ на север по обе стороны шоссе до развилки у хутора (домики, отметка на карте. – В.З.). Выступление одновременно в 5.00 (м.в.)
Первичная цель: для 11-й тд – занятие высоты у Ильинского, для „Великой Германии“ – занятие северной части Верхопенье, для 3-й тд – зачистка северо-западной и западной части Луханино до участка у Шепелевки.
2-я фаза. После достижения высот с обеих сторон Ильинский 11-я тд создает здесь оборонительный фронт, а мд „Великая Германия“ вместе с бронированной группой 11-й тд разворачивается на запад, чтобы достичь высот севернее Долгий и там соединиться с частями 332-й пд 52-го ак, которая идет через Завидовку.
3-я тд перенимает во взаимодействии с мд „Великая Германия“ участок Пены от Шепелевки до Верхопенье включительно. Ее бронегруппа готовится к переправе и переправляется у Сырцево для атаки на Березовку.
Есть сомнения в том, что 2-ю фазу удастся провести 9 июля, поскольку 1-я фаза для 11-й тд и „Великой Германии“, при таком упорном противнике, представляет собой очень тяжелую задачу.
3-я тд, кроме перенятия участка до северной части Верхопенья, должна на доминирующих высотах западнее и севернее Пены войска из боевого построения для обороны перегруппировать для наступления и переправить их через Пену.
Командующий армией приказал не спешить и акцентировал внимание на том, что армия не настаивает, чтобы разворот войск (на запад. – В.З.) был осуществлен уже завтра. Первая задача – захват территории на север. Если 11-я тд не справится самостоятельно с прорывом до Новоселовки, мд „Великая Германия“ должна будет ей в этом помочь. Силы корпуса ни в коем случае не должны быть распылены. Лучше всего выполнять задачи одну за другой.
После совещания в дивизии сразу после полуночи вышел приказ по корпусу в соответствии с вышеизложенным. Корпус ограничил дневные цели достижением линии: выс. 235.9, северо-западнее Кочетовки – выс. 248, севернее хутора – выс. 232.8. Эту линию занять, не используя мобильных резервов. Выступление для достижения первой цели атаки (11-я тд) высоты у Ильинского, и мд „Великая Германия“ – северная окраина Верхопенье в 5.00 (м.в.). На дальнейший прорыв корпус отдаст отдельный приказ, когда обе дивизии будут на одном уровне.
Вся артгруппа армии под командованием 122-го арткомандования движется в район восточнее Сырцево, чтобы поддержать удар корпуса на север и одновременно 3-ю тд для движения на запад или северо-запад.
8-й ак нанесет сильные удары перед атакующим острием корпуса и на западном фланге».
К полуночи 8 июля приказы поступили и дивизиям 2-го тк СС, в которых П. Хауссер поставил им следующие задачи:
– мд СС «Дас Райх» и 167-я пд – удержать занимаемые рубежи;
– мд СС «Мертвая голова», передав участок обороны 167-й пд, к рассвету сосредоточиться в районе Озеровский, после чего двумя полковыми группами перейти в наступление на Грезное и х. Веселый и далее в направлении Кочетовки. Цель дня – полный захват Кочетовки и создание плацдарма на правом берегу р. Псел в районе Красного Октября;
– мд СС «Лейбштандарт» одной полковой группой, при поддержке танков, нанести удар через Большие и Малые Маячки в направлении реки Солотинки, вновь овладев х. Рыльским, далее двигаться на Сухо-Солотино и после взятия села закрепиться на его северных окраинах. Достигнув этой цели, дивизия, если будет необходимость, должна развернуться на восток и помочь мд СС «Мертвая голова» в решении ее задач.
В ночь на 9 июля штаб 4-й ТА внимательно следил за сменой войск на правом крыле 2-го тк СС, т. к. эта задача была ключевой. К утру М. Зимон должен был полностью передать В. Триренбергу участок на Липовом Донце и сосредоточить боевые подразделения для рывка к Кочетовке и излучине р. Псел. Следовательно, на глубоком правом фланге корпуса СС оборону предстояло удерживать основным силам 167-й пд (без одного полка и артдивизиона) и мд СС «Дас Райх». А его ударный клин, до этого состоявший только из мд СС «Лейбштандарт» и «Дас Райх», которые пока были вынуждены не прорываться к Курску (реализовывать цели «Цитадели»), а прикрывать северный и восточный фланги корпуса, получит мощное подкрепление для развития наступления в глубь обороны русских – целую дивизию СС «Мертвая голова».
Главная задача войск Воронежского фронта на 9 июля тоже принципиально не изменилась: им по-прежнему было необходимо удержать ударную группировку ГА «Юг» в системе второй оборонительной полосы и как можно больше ослабить ее танковые дивизии. Основные пункты плана мероприятий по дальнейшему проведению оборонительной операции Н.Ф. Ватутин изложил в ходе переговоров с командирами отдельных танковых корпусов в ночь на 9 июля, тогда же он и определил каждому из них задачи дня. Несмотря на то, что в его распоряжении находились в полной боевой готовности два свежих танковых соединения (2-й и 10-й тк) и корпус Бурдейного, полностью сохранивший свою боеспособность, командующий фронтом был вынужден отказаться от активных действий крупными танковыми группировками.
Причина этого – тяжелое положение в 1-й ТА: войска, составлявшие ее костяк, были обескровлены и действовали на пределе своих возможностей. Мехкорпус Кривошеина самостоятельно свои задачи выполнять уже не мог. Группа бригад Черниенко – именно так наиболее точно можно было назвать в этот момент 31-й тк с приданными соединениями (100-й, 192-й, 180-й, 237-й, 242-й тбр, 28-й и 29-й оиптабр) – тоже оказалась существенно ослаблена. Единственным полнокровным соединением армии оставался корпус Гетмана, но он тоже находился в первом эшелоне и являлся каркасом обороны в излучине Пены.
Поэтому основные решения Н.Ф. Ватутина по укреплению обороны фронта, принятые вечером 8 и в ночь на 9 июля, касались прежде всего создания второго эшелона 1-й ТА и усиления наиболее уязвимых участков первого на ее фронте и соседей, 69-й А. По его мнению, в полосе армии Катукова таковым являлся район Верхопенье – Красная Поляна, где немцы на узком участке действовали очень значительными силами бронетехники. Хотя здесь находилось большое количество различных частей и соединений, все они были потрепаны. Если давление будет по-прежнему таким же мощным, а разведка доносила о возможной переброске противником сюда дополнительных резервов, то удержать этот рубеж они если и смогут, то недолго и с большими потерями. Поэтому он и направил из 40-й А в полном составе 309-ю сд, чтобы она заняла третью полосу на участке южнее Новоселовки и составила костяк обороны на главном танкоопасном направлении, оседлав шоссе Белгород – Курск за позициями 3-го мк. Но выдвижение лишь одной стрелковой дивизии без средств усиления не могло кардинально повлиять на ситуацию в столь ответственном районе, очень нужна была артиллерия. Но ее у Н.Ф. Ватутина просто не было, поэтому он решает рокировать сюда из района Прохоровки (относительно спокойного района) 10-й тк, а на его место выдвинуть соседний 2-й тк. Из переговоров по БОДО Н.Ф. Ватутина с комкором В.Г. Бурковым:
«Николаев: Я решил подчинить вас Катукову и вашими силами усилить направление на Обоянь, путем переброски вашего корпуса на Обоянское направление. Для этого находящуюся в вашем резерве 186-ю тбр немедленно направьте по маршруту Карташовка, Мал. Псинка, Пересыпь; и далее, по указанию тов. Катукова, вслед за 186-й тбр направить 183-ю тбр по тому же маршруту. Участок, занимаемый 183-й тбр, прикрыть частями тов. Попова. 178-я тбр будет сменена частями Попова, и после смены эту бригаду также направить по тому же маршруту. Мотострелковую бригаду остановить на занимаемом участке с задачей совместно с частями 52-й гв. сд прочно удерживать занимаемый район и ни в коем случае не допустить переправы противника через Псел на участке Ильинский, Андреевка.
Все распоряжения отдать немедленно и обеспечить их быстрое выполнение. Передать тов. Попову следующее:
1. Обстановку, изложенную вам выше.
2. Информировать его о возложенных на вас задачах.
3. Кравченко в течение 9 июля остается на месте. То же Бурдейный.
4. Задача Попова: прочно удерживать занимаемый им район, сменить часть танкового корпуса на участке свх. Комсомолец, Андреевка, ни в коем случае не допустить наступления противника на Прохоровском направлении. Разведкой и передовыми частями действовать активно и приковывать на себя внимание противника. В случае если противник будет главными силами наносить удар в направлении на север, через р. Псел, немедленно нанести ему контрудар во фланг и не допустить его переправы через Псел. При обнаружении незначительных сил противника перед собой – разбить их и выдвинуться к Грезное, угрожая тылу противника, наступающему на Катукова. Все. Будут ли у вас вопросы?
Бурков: Один вопрос – когда и через кого получу я задачу от Катукова?
Николаев: Вам поставит задачу Катуков через своего ответственного командира, которого он послал к вам. Все. Что еще?
Бурков: Прибудет ли он ко мне на квартиру или встречать его на пути?
Николаев: Он должен прибыть к вам на квартиру. Скажите, где ваша квартира, и пошлите своего представителя по маршруту ему навстречу. Что еще?
Бурков: Все ясно. Приступаю к выполнению.
Николаев: Хорошо, доносите через каждый час. До свидания. Николаев, Сергеев, Павленко. Не забудьте немедленно передать задачу Попову. Все.
Бурков: Не забуду, вызываю. До свиданья».
Обращает на себя внимание красноречивое замечание Н.Ф. Ватутина в отношении памяти комкора, ведь если он его приказы игнорирует (8 июля), то, вполне возможно, и распоряжение забудет передать. Как показали дальнейшие события, решение о переброске 10-го тк явилось дальновидным и уже во второй половине дня 9 июля сыграет очень важную роль при отражении удара 48-го тк.
5-й гв. Стк пока оставался в прежнем районе, но командующий фронтом тоже запланировал передать его в 1-ю ТА, а на его участок растянуть войска 183-й сд 69-й А. В 22.50 8 июля он подписывает боевой приказ № 12781 для В.Д. Крюченкина и А.Г. Кравченко: «Центр и левый фланг 183-й сд выдвинуть на фронте: свх. Комсомолец, Ясная Поляна, Тетеревино, (иск.) Петровский, примкнув левый фланг к 93-й гв. сд. На этом рубеже сменить части 5-го гв. Стк». Во исполнение этого приказа командарм-69 ставит задачу генерал-майору З.З. Рогозному, командиру своего 48-го ск: к 4.00 9 июля вывести 295-й и 227-й сп на рубеж: Ясная Поляна, Тетеревино, Петровский.
Примерно в это же время в штаб фронта поступает донесение о том, что 5-я гв. ТА генерал-лейтенанта П.А. Ротмистрова, двигающаяся со Степного округа, находится уже в районе Старого Оскола. Н.Ф. Ватутин немедленно направляет командарму распоряжение: к исходу 9 июля выйти в район ст. Прохоровка, а через сутки сюда же должна была подойти и 5-я гв. А. Это обстоятельство обнадеживало (фронт получал огромные силы) и давало возможность более свободно использовать войска 38-й и 40-й А для укрепления обороны 1-й ТА. Поэтому Н.Ф. Ватутин в 22.15 8 июля подписал шифротелеграмму № 12780 генерал-лейтенанту Е.Н. Чибисову о выводе с правого фланга его 38-й А уже второй дивизии – 204-й сд полковника К.М. Байдака и направлении ее в район Обоянь, во фронтовой резерв. Соединению была поставлена задача занять оборону южнее Обояни на третьей полосе по северному берегу р. Псел на участке Туровка – Трубеж.
В это время командующий фронтом пристально следил за развитием оперативной обстановки не только на направлении главного удара немцев, он и детально изучал ситуацию на всем фронте. Причем делал это не только в силу служебных обязанностей, а прежде всего для того, чтобы распределять имевшиеся силы и средства пропорционально возникавшим угрозам. Его все больше тревожило Корочанское направление. Здесь противник хотя действовал и не столь напористо, как в полосе 1-й ТА и 6-й гв. А, тем не менее довольно глубоко вклинился в оборону на стыке 7-й гв. А и 69-й А, вечером его передовые части подходили к Мелихово, а это уже вторая армейская полоса на Корочанском направлении. И хотя войска Крюченкина и Шумилова пока держали рубежи, но силы их таяли. Причем убыль отмечалась в соединениях всех родов войск. Поэтому 8 июля в штаб 69-й А была направлена шифротелеграмма № 12867 для З.З. Рогозного, в которой Н.Ф. Ватутин потребовал – с целью более прочного прикрытия Корочанского направления выдвинуть на рубеж Сабынино, Мелихово, Шеино, Ушаково 305-ю сд полковника М.П. Серюгина и у села Ушаково ее левый фланг примкнуть к правому 107-й сд 7-й гв. А. Вместе с тем он принимает решение и об усилении этого района танками, хотя пока и незначительным числом. А.С. Бурдейный получает приказ: три бригады корпуса оставить в прежнем районе, а 26-ю гв. тбр вывести к Шахово в качестве резерва на случай необходимости оперативно блокировать прорыв АГ Кемпфа на стыке 69-й и 7-й гв. А.
К этому времени на картах в штабе Воронежского фронта четко обозначились три ударных клина войск ГА «Юг» на Обоянском, Прохоровском и Корочанском направлениях. Причем прорывавшиеся вдоль Липового Донца (2-й тк СС) и р. Разумная двигались по обоим флангам 69-й А, постепенно формируя вокруг ее основных сил, которые находились в междуречье Донца и между Донцом и р. Разумная, клещи. Пока одна из них сдерживалась войсками Шумилова при поддержке корпуса Горячева, а вторая была скована соединениями Черниенко, Кравченко и Бурдейного. Однако логика боевых действий в предыдущие дни подсказывала Н.Ф. Ватутину, что в ближайшее время обе группировки ударят и по фронту 69-й А. Он не сомневался, что уже выбрано и направление ударов – по стыкам 69-й А с 6-й гв. А и 7-й гв. А – это проверенный и излюбленный прием немцев. Поэтому командующий решил упредить противника и заранее помочь руководству армии. Для этого в 11.30 9 июля он подписал очень важный документ, боевое распоряжение № 0015/оп, в котором говорилось:
«В целях наилучшего выполнения задачи и более удобного управления войсками приказываю:
1. Возложить ответственность за оборону направления Корочи на командующего 69-й армией генерал-лейтенанта т. Крюченкина.
Задача 69-й А – прочно удерживать занимаемый войсками фронт: Васильевка, Беленихино, Вислое, Шопино, Черная Поляна, Старый Город, Ближняя Игуменка, Мясоедово, не допустить прорыва противника на указанном фронте и дальнейшего продвижения его со стороны Мелихово. Уничтожить противника в районе Мелихово. Особое внимание обратить на прикрытие Прохоровского направления и на обеспечение своего левого фланга.
2. Включить в состав войск 69-й армии:
48-й ск с дивизиями: 183-я, 305-я и 107-я;
35-й ск с дивизиями: 92-я гв., 93-я гв. и 94-я гв. сд;
375-ю сд и 89-ю гв. сд от 6-й гв. А, 81-ю гв. сд от 7-й гв. ар(мии);
96-ю отбр, 148-й тп.
Артиллерия: 30-я ибр, 27-я пушеч/ная/ артбригада, два иптапа, один полк РС и все прочие средства усиления, находящиеся в пределах разгранлиний 69-й А, кроме танк(овых) корпусов.
3. С 18.00 9.07.1943 г. установить следующие разгранлинии:
с 6-й гв. А справа: Грезное, Васильевка, Мал(ая) Псинка,
Петровка, Чуево, Юшково.
слева с 7-й гв. армией: р. Разумное, Мясоедово, Аркадьевка, Новоселовка, Нечаево, Велико-Михайловка.
49-й ск в составе: 111-я и 270-я сд исключить из состава 69-й А и включить в состав 7-й гв. А.
4. Командующим 6-й гв. и 7-й гв. армиями до 18.00 9.7.1943 г. передать отходящие от вас войска в состав 69-й армии по акту.
5. Исполнение донести».
Это распоряжение, во-первых, значительно упрощало управление войсками на направлении, которому в ближайшее время предстояло стать эпицентром главных событий оборонительной операции, во-вторых, усиливало 69-ю А, в-третьих, четко разграничило обязанности и ответственность всех трех командующих общевойсковых армий, участвовавших главным силами в отражении удара ГА «Юг».
Хочу обратить особое внимание читателя на важный момент. В некоторых источниках встречается мнение о том, что Н.Ф. Ватутин якобы оказался слабым командующим. При проведении Курской оборонительной операции он не всегда верно прогнозировал шаги противника, в его действиях наблюдались суетливость и непоследовательность. Безусловно, командующий фронтом допускал просчеты и ошибки, как, впрочем, и многие полководцы. Возможно, некоторые его решения сложно понять, но мероприятия, проведенные с 5 по 9 июля 1943 г., несмотря на все трудности, в основном достигли своей цели: они сломали планы командования ГА «Юг», остановили ударную группировку Гота и заставили ее топтаться на месте, а затем спешно вырабатывать план по отводу войск на исходные позиции. Безусловно, этот весомый результат был достигнут в том числе и благодаря численному превосходству в силах и средствах над противником. Но не стоит забывать, что вермахт к этому моменту по-прежнему превосходил Красную Армию по качеству ряда основных типов вооружения, управлению войсками, а также по уровню подготовки командного состава тактического звена. Н.Ф. Ватутин делал все, что было в его силах, для подготовки армий фронта к летним боям. Но за те три месяца, что шла подготовка к Курской битве, изменить кардинально уровень профессионального мастерства своих войск он был не в силах. Немаловажная деталь: учитывая тяжелое положение, в котором оказался его фронт, приняв удар наиболее сильной группировки из двух, действовавших в районе Курского выступа, в эти пять суток (5–9 июля) ему удавалось избежать очень высоких потерь, за исключением случая с 5-м гв. Стк.
Что же касается прогнозирования действий германской стороны, то он их просчитывал достаточно точно. Вот лишь один пример. В то время как Г. Гот в своем приказе на 9 июля ориентировал П. Хауссера на подготовку к наступлению 10 июля на ст. Прохоровка, командующий Воронежским фронтом отдает приказ сосредоточить у станции к исходу 9 июля 5-ю гв. ТА, а 10 июля – 5 гв. А. Кроме того, в первой половине дня, 9 июля, отдает распоряжение об упорядочении управления войсками на Прохоровском и Корочанском направлениях и усиливает 69-ю А. Хотя все еще идут очень тяжелые бои на Обоянском направлении и в какую сторону качнется чаша весов – непонятно. Но и здесь его прогнозы в основном будут точными. Об этом рассказ впереди.
В эту ночь принимает ряд важных решений и командующий 1-й ТА. Лично сталкиваясь с нестыковками и сложностями в управлении при двойном подчинении бригад, оборонявшихся на правом фланге армии, М.Е. Катуков решил выправить положение: он подчиняет 1-ю и 10-ю мбр 3-го мк командиру 6-го тк и дополнительно передает ему 60-й отп и 66-й гв. мп «катюш», которые были еще на марше из 40-й А. К утру оборона на правом фланге его армии выглядела следующим образом. Из боевого приказа 6-го тк № 13 от 5.45 9 июля:
«2. 6-му тк подчинить 10-ю и 1-ю мбр 3-го мк. Задача – оборонять участок: Чапаев, Раково, Шепелевка, Спицин, западная окраина Сырцево, по западному берегу р. Пена, западная сторона Верхопенье по р. Пена до рощи, что севернее Верхопенье, не допустив прорыва противника в западном и северном направлениях.
3. Правее обороняются части 184-й сд. Левее – 3-й мк.
4. Решил: до подхода 60-го тп 40-й армии оборонять район одним эшелоном, имея частные резервы в руках командиров бригад.
5. 6-й мсбр с частями 90-й гв. сд, действующими в районе обороны бригады, 270-му мп – оборонять район: Чапаев, Раково, Шепелевка, Спицин, (иск.) лес западнее Сырцево, юго-западная окраина Березовки. Задача – не допустить прорыва противника в северном и северо-западном направлениях. Поддерживает 163-й пап.
6. 112-й тбр с 10-й мбр оборонять район: Спицин, овраг, что северо-западнее Сырцево 1 км, Березовка. Задача – не допустить прорыва противника в западном и северо-западном направлениях.
Части 10-й мбр, действующие восточнее р. Пена, отвести в свой район и по выходе 10-й мбр в свой район, 1/6 мсбр – мой резерв, подготовить для обороны район: выс. 258.5 и роща 1 км юго-восточнее, в готовности к контратакам в направлениях: Раково, Сырцево, Верхопенье.
7. 22-й бр с 12-м иптап оборонять район по западному берегу р. Пена: роща 1 км северо-западнее Сырцев, западнее церкви Верхопенье, роща 2 км юго-восточнее выс. 258.5. Задача – не допустить прорыва противника в западном и северо-западном направлениях. Поддерживает 79-й гв. мп.
8. 200-й тбр с 1-й мбр оборонять район: (иск.) мельница 1 км западнее церкви Верхопенье, зап. сторона Верхопенье по зап. берегу ручья до рощи юго-западнее выс.243.0.
Задача – не допустить прорыва противника в западном, северо-западном и северном направлениях. Поддерживает один дивизион 79-го гв. мп.
9. Артиллерия: 163-й пап, 270-й мп, 79-й гв. мп и 12-й иптап. Задача: не допустить прорыва танков и пехоты противника через р. Пена, подготовить СО по району: овраги южнее Завидовка и Алексеевка, Луханино, Сырцево, Красная Дубрава, слияние безымянного ручья и р. Пена сев. Сырцево, МТС Верхопенье.
10. Требую: части 3-го мк и другие подразделения, отходящие от обороны корпуса, собрать, привести в порядок, подчинить командирам бригад и поставить на позиции в своих районах. Зарыть всю матчасть и личный состав в окопы, минировать передний край обороны, вклинившиеся подразделения противника уничтожать, прочно удерживая занимаемые районы.
11. Тылы: бригад и ПРБ – свх. Сталинский, выс. 243.8 (иск.), Ивня.
Иметь неснижаемый запас: боеприпасов – 2 б/к, ГСМ – 3 заправки, довольствия – 7 сутодач.
Отремонтировать всю материальную часть и лично помощникам командира и по техчасти доставить ее в свои части. Больных и раненых эвакуировать на ППГ Ивня, Павловка, Нагорный.
12. КП – ур. Плотовая. НП – выс. 258.5, дополнительный НП – выс. 233.3».
К исходу 8 июля корпус Кривошеина фактически потерял бое способность. 1-я и 10-я мбр были переданы в 6-й тк. Разбитые 3-я мбр (в 16-м тп осталось 4 Т-34), 49-я (7 Т-34) и 1-я гв. тбр (9 Т-34) отошли за боевые порядки стрелковых частей 6-й гв. А для приведения в порядок подразделений, хотя они по-прежнему рассматривались как боевые единицы – последний и единственный резерв комкора. Поэтому бригады не просто вышли на отдых и пополнение, а заняли оборону в районе выс. 260.8, располагавшейся на Обоянском шоссе, т. е. на острие боевого клина 4-й ТА, имея задачу: отразить ее удары и удерживать свои позиции как можно дольше. 451-й мспб с остатками 16-го тп 3-й мбр оседлали шоссе в 1,5 км южнее высоты, справа от него окопались оба танковых батальона 49-й тбр. Два других батальона 3-й мбр сосредоточились: 453-й мспб – на выс. 240.4 (восточнее Новоселовки), а 452-й мспб – в ур. Меловое для сбора людей. 459-й минбат вышел на огневые позиции: 1-я и 2-я батареи 800 м севернее выс. 248.3, 3-я – в овраг южнее Орловки. 1-я гв. тбр находилась севернее выс. 260.8. Стремясь сохранить боеспособность бригады, М.Е. Катуков утром передал ей на усиление 203-й оттп, укомплектованный танками КВ, а С.М. Кривошеин – остатки своего резерва: три батареи 35-го иптап. К 5.00 9 июля по приказу В.М. Горелова танковый полк частью сил прикрыл подходы к Новоселовке: 3 КВ-1 выдвинул на рубеж: южная окраина рощи южнее Новоселовки, 9 КВ-1 – южные скаты выс. 248.7, 2 КВ-1с находились с командованием полка – в роще у Новоселовки, а 9 КВ-1 – отстали в пути по техническим причинам.
В резерве М.Е. Катукова находились 180-я, 86-я тбр и 36-й гв. мп. Бригада Киселева за ночь восстановила 5 боевых машин (3 Т-34 и 2 Т-70) и к утру 9 июля располагала 29 боеспособными танками (15 Т-34, 12 Т-70 и 2 Т-60). С 20.00 8 июля ее батальоны заняли позиции по скатам выс. 260.8, и экипажи приступили к окапыванию.
86-я отбр полковника В.С. Агафонова до этого момента в боях не участвовала. Утром 8 июля она вышла в полосу 1-й ТА и заняла рубеж: выс. 251.4 – выс. 240.4 – ур. Ситное. Комбриг построил оборону следующим образом:
«4. Я решил: оборону занять в два эшелона на рубеже выс. 251.4, отм. 240.4, южная опушка ур. Ситное, следуя по маршруту: Красно-Октябрьское, Богдановка, отм. 227.2, отм. 232.8, район обороны.
5. 232-му тб с первой ротой мспб занять оборону в районе южные скаты выс. 251.4, (иск.) дорога Белгород – Обоянь, фронтом на юго-восток Верхопенье, Ильинский, Сухо-Солотино.
6. 233-му тб со второй ротой мспб занять оборону в районе дорога Белгород – Обоянь, юго-восточные скаты высоты с отм. 240.4 фронтом на юго-восток, с задачей не допустить противника на Обоянь с направлений Ильинский, Сухо-Солотино, Кочетовка.
7. МСПБ (без стрелковых рот) занять оборону в стыке с танковыми батальонами, седлая дорогу Белгород – Обоянь, имея мин. роту на ОП в овраге, что южнее Новоселовка, с задачей прочно прикрыть шоссе Белгород – Обоянь». В течение 8 июля 1/232 тб была выдвинута к высотам 248.7 и 248.3.
Данных о численности исправных боевых машин в бригаде Агафонова утром 9 июля обнаружить не удалось. Известно лишь, что к 22.00 5 июля после выхода в полосу 40-й А она имела в строю 61 танк (43 Т-34, 8 Т-70, 10 Т-60), еще 8 (3 Т-34, 3 Т-70, 2 Т-60) остались в прежнем районе сосредоточения (Зеленый Остров). В результате налета немецкой авиации 8 июля были подбиты 3 Т-34. Опираясь на эти данные, можно предположить, что к утру 9 июля она могла располагать 59 танками.
36-й гв. мп находился в роще юго-западнее Орловки, был полностью укомплектован реактивными установками М-8 и имел приказ: с утра поддерживать огнем войска 3-го мк у Обоянского шоссе.
На правом фланге 1-й ТА перед передним краем 6-го тк и 3-го мк находились две дивизии 6-й гв. А: 90-я гв. сд, она обороняла рубеж: 268-й гв. сп – Чапаев, Раково, Шепелевка, 272-й гв. сп – (иск.) Шепелевка, западная окраина Луханино, и 274-й гв. сп (без двух батальонов) с учебным батальоном дивизии – (иск.) северо-восточная часть Луханино; и 67-я гв. сд: 196-й гв. сп – опушка леса, в 2 км западнее Верхопенья, западная окраина Верхопенья, 300 м восточнее выс. 243.0, 199-й гв. сп – 300 м восточнее выс. 243.0, 400 м северо-западнее Верхопенья, 400 м восточнее Верхопенья, 201-й гв. сп – 400 м восточнее Верхопенья, северные скаты выс. 242.1, южная опушка ур. Становая.
На западном берегу Пены в боевых порядках 67-й гв. сд развернулась 27-я оиптабр, усилив ее ПТО. Кроме того, в документах дивизии отмечается, что комдиву был подчинен 5-й гв. мп «катюш», который действовал в ее полосе. Однако согласно оперативной сводке штаба ГМЧ № 00189 от 10 июля, этот полк находился в составе армейской опергруппы полковника Ф.Ф. Терешенка и в течение 9 июля его два дивизиона из трех обстреливали скопление германских войск и отражали атаки исключительно в полосе 31-го тк, а третий находился в свх. «Рудавский» и огня не вел. Возможно, причина разных данных о месте нахождения полка в том, что приказ о его подчинении штаб 67-й гв. сд получил, но затем он был спешно направлен в полосу соседа, а комдиву было сообщено об этом устно. Тем не менее я склонен верить все-таки документам командования ГМЧ.
Таким образом, к утру 9 июля главное танкоопасное направление – Обоянское шоссе – советскими войсками было перекрыто в трех местах. Несмотря на это, из-за малочисленности окопавшихся полков и бригад оборону здесь назвать прочной было трудно. М.Е. Катуков это понимал, но его расчет строился на том, что к утру сюда, во второй эшелон, выйдет 309-я сд, которая уже вторые сутки находилась на марше из 40-й А.
Обстановка на левом фланге 1-й ТА к исходу 8 июля тоже была очень сложной. Перед сумерками 31-й тк основными силами (100-я, 192-я, 237-я и 242-я тбр) отошел в Сухо-Солотино и на южные окраины Кочетовки. В ночь на 9 июля Д.Х. Черниенко провел перегруппировку. Учитывая высокую активность немцев у шоссе Белгород – Курск, он выдвинул на правый фланг 242-ю и 192-ю отбр. Бригада Соколова организовала оборону методом засад западнее и северо-западнее Сухо-Солотино и Кочетовка. Из журнала боевых действий 242-й тбр: «3 Т-34 – в районе большака, идущего на Сухо-Солотино, южнее отм. 240.4, 5 Т-34 – в районе проселочной дороги, идущей из ур. Ситное на Кочетовка при выезде Кочетовка; 7 Т-34 по большаку, что идет на юго-восток от отм. 235.9 непосредственно на окраине деревни. Иптб – приводит себя в порядок в ур. Ситное. Штаб бригады расположился северо-западнее опушки ур. Ситное».
В бригаде Каравана к этому времени вышло из строя больше половины танкового парка, вечером в строю находилась лишь 21 боевая машина. Комкор приказал разделить ее побатальонно и выдвинуть: 11 танков 416-го тб – в район рощи 1 км севернее Сухо-Солотино, 10 машин 417-го тб – в район 1 км южнее выс. 244.8, а мспб был отведен на высоту в 1 км южнее Орловки.
100-я тбр (22 Т-34 и 1 Т-70) в 22.00 8 июля сосредоточилась на восточной окраине Кочетовки и перекрыла дорогу Кочетовка – х. Веселый. Юго-западные и южные окраины Сухо-Солотино заняли подразделения 154-го гв. сп 51-й гв. сд. Кроме того, во второй половине 8 июля для усиления противотанковой обороны на этом направлении командование 6-й гв. А первоначально запланировало развернуть во втором эшелоне 31-го тк, вдоль р. Солотинка, три полка 14-й оиптабр полковника В.И. Заботина. Уже в 17.00 комбриг отдал приказ:
«212-му иптап занять ПТО в районе: (иск.) овраг Сухо-Солотино юго-восточнее 200 м отм. 235.9, (иск.) выс. 227.0, с задачей не допустить прорыва танков с направления Грезное, отм. 235.9.
1207-му иптап занять ПТО в районе отм. 248.3 и перекресток дорог западнее 500 м, с задачей не допустить прорыва танков по шоссе с юга на Орловку, отм. 235.9 на запад.
1177-му иптап занять ПТО в районе (иск.) школа в Сухо-Солотино, (иск.) ур. Ситное, (иск.) овраг, юго-восточнее выс. 235.9 с задачей не допустить прорыва танков с х. Веселый на ур. Ситное и с юга». Однако в связи с обострением оперативной обстановки штаб армии изменил это решение, и утром 9 июля части бригады окопались на огневых позициях севернее Солотинки:
1177-й иптап (6 орудий) – развилка дорог 1 км восточнее Шипы,
1207-й иптап (10 орудий) – район 3 км западнее Кочетовки,
1212-й иптап (9 орудий) – сосредоточился для занятия противотанковой обороны в с. Орловка.
Кроме того, вечером 8 июля в Сухо-Солотино отошла 28-я оиптабр для приведения частей в порядок и доукомплектования оставшейся в трех полках материальной частью одного (1838-й иптап). А на рассвете комбриг получил приказ штаба артиллерии 6-й гв. А: быть готовым к отражению удара противника с запада, юго-запада и с юга.
Таким образом, основу обороны 1-й ТА на участке: (иск.) северные окраины Верхопенья, выс. 251.4, выс. 240.4 (т. е. перед фронтом мд «Великая Германия») составили подразделения все тех же 1-й гв., 49-й, 86-й, 180-й тбр и несколько экипажей 16-го тп с минбатом – в общей сложности 108 танков, а перед ними окопались части 67-й гв. сд. А на участке: 1 км южнее выс. 244.8 – южные скаты выс. 248.7 – 1 км севернее Сухо-Солотино (полоса наступления 11-й тд и мд СС «Лейбштандарт»): в засадах находились 30 танков 192-й отбр и 203-го отп, за которыми, прикрывая Кочетовку и Сухо-Солотино, еще 15 Т-34 242-й тбр. Обращаю внимание на следующий важный момент: приведенные выше цифры наличия бронетехники в бригадах были собраны мной из документов, которые готовились сразу после их выхода из боя 8 июля. Поэтому, возможно, в них не учтены часть машин, пришедших из ремонта, технический резерв командования или переданные из спецчастей 3-го мк и 31-го тк в боевые подразделения к утру 9 июля. Иного объяснения трудно найти, например донесению начальника политотдела 1-й ТА полковника А.Г. Журавлева, который сообщал, что «9 июля с.г. для отражения атак противника соединения 3-го мк смогли бросить в бой только 71 танк Т-34 и 5 Т-70». При этом почему-то не упомянуты КВ.
После ожесточенных дневных боев обе стороны всю ночь приводили в порядок войска, стягивали с поля боя подбитую и вышедшую из строя по техническим причинам броне- и автотехнику, собирали раненых, кормили личный состав и, по мере возможности, давали ему отдохнуть. Участники тех боев с советской стороны вспоминали, что к 9 июля большинство красноармейцев и командиров в передовых частях были измотаны до предела, многие контужены и легко ранены, но в санбаты не спешили. Если в условиях стабильного фронта человеку на передовой приходилось отдыхать 5–6 часов в сутки, он втягивался и мог держаться, оставаясь работоспособным до 4 суток. В ходе наступления или оборонительных боев, подобно тем, что проходили на Курской дуге, нагрузки возрастали в разы. Были дни, когда отдохнуть вообще не удавалось, поэтому люди буквально валились с ног и засыпали стоя, двигаясь в районы сосредоточения, из-за усталости и перенапряжения притуплялась реакция, появлялись апатия и безразличие к происходящему вокруг. Основные силы стрелковых дивизий и мотострелковых бригад из-за отсутствия автотранспорта перебрасывались пешком. Марши обычно длились несколько суток, причем некоторым соединениям приходилось вступать в бой с ходу, без отдыха. Точно в таком же положении находились и танкисты. Например, 8 июля часть экипажей 2-го тк после 200-км марша почти сразу перешли в контрудар.
Перенапряжение войск усиливалось перебоями с доставкой на передовую продуктов, горячей пищи и воды. А в первую половину июля 1943 г. в средней полосе европейской части СССР погода выдалась знойной, дожди хотя периодически и перепадали, но температура днем держалась 18–23 и даже доходила до 29 градусов. Особенно парило перед ливнями; например 9 июля в дневной сводке штаб мд СС «Дас Райх» доносил об изматывающей духоте. Первая половина дня оказалась солнечной, но все говорило о надвигавшейся грозе, и после полудня начались дожди почти по всему фронту. В полях, где в основном разворачивались боевые действия, переносить жару и жажду человеку было труднее. Реки Пена, Псел, Липовый и Северный Донец, их притоки были заполнены трупами людей и животных, застрявшими и завалившимися в ходе переправ автомобилями и танками, залиты бензином и газойлем. Колодцы обрушены. Солдатам часто приходилось пить просто из луж и непроточных запруд. В войсках вермахта к 9 июля тоже появились явные признаки значительной усталости. Утром 9 июля Г. Гот лично обратил на это внимание командования 48-го тк, после того как О. фон Кнобельсдорф в докладе попытался проигнорировать эти факты: «Командующий армией находится на командном пункте корпуса. Ему доложено, что, несмотря на тяжелые бои, наступательный дух части непоколебим. Физические силы людей от 4-дневных боев, конечно, сдают. Командующий армии предупреждает, что не стоит перенапрягать части, и приказывает начало атаки назначить не слишком рано, чтобы части ночью могли отдохнуть».
С наступлением сумерек усиливалась активность разведслужбы. Захват контрольных пленных, определение линий соприкосновения войск, районов скопления бронетехники и пехоты, наблюдение за действиями противника – это далеко не все задачи, решением которых занимались изо дня в день разведчики обеих сторон. Работая с архивными документами, мне удалось обнаружить ряд интересных фактов о деятельности разведорганов в описываемый период непосредственно в тактической полосе 1-й ТА и 6-й гв. А. Так, в ночь на 9 июля командование мд «Великая Германия» решило провести рейд в глубь обороны советских войск, удерживавших позиции перед ее ударным клином. В нем были задействованы офицеры разведки и строевые подразделения. Его цель – посеять панику на переднем крае одного из полков 90-й гв. сд и затем, используя неразбериху, просочиться в тыл, нарушить систему огня и связи, нанести потери, а если удастся, то и заставить бежать русских из этого района. Из справки Главного управления контрразведки «Смерш» от 24 июля 1943 г.: «На Воронежском участке фронта в процессе боевых операций отмечен ряд фактов в боях на стороне противника небольших групп из числа изменников Родины и предателей. Так, например, в ночь на 9 июля с.г. группа „власовцев“, воспользовавшись беспечностью командного и личного состава 2-го батальона 272-го гв. стрелкового полка 6-й гв. А, проникла в траншеи, где расположились бойцы на отдых, и криками: „Братцы! Давайте скорее спасаться!“, подняла панику. Красноармейцы, увлекаемые „власовцами“, бросились бежать в глубь нашей обороны, а предатели стали уничтожать их штыками и кинжалами. Принятыми мерами положение было восстановлено, часть „власовцев“ убита, а остальные в беспорядке отброшены с занимаемых нашими войсками позиций. Вся группа „власовцев“, принимавшая участие в провокационном нападении на наших бойцов, была обмундирована в красноармейскую форму, но не имела погон и выглядела крайне неряшливо».
Широко использовали ночные рейды в глубь тактической полосы противника, нападение на места отдыха его отдельных подразделений и советские части. Так, за сутки до случая, описанного выше, под покровом сумерек разведгруппа в составе двух стрелковых взводов произвела налет на подразделения 11-й тд. Из отчета 112-й тбр: «В течение ночи с 7 на 8 июля бригада проводила мелкими группами разведпоиск, а группой автоматчиков в количестве 50 человек под командованием заместителя командира 112-го мспб капитана Дорягина произвела внезапный ночной налет на Гремучий. В результате налета в рядах противника поднялась паника. Немцы подняли по тревоге до полка пехоты и танки для отражения „нападения“. Эта демонстрация была необходима для отвлечения части сил и внимания противника от участка обороны бригады, так как сосед справа – 1-я мбр и слева – 3-я мбр оставили рубежи обороны».
Но наиболее важным для обеих сторон было до рассвета завершить намеченную перегруппировку: советскому командованию – перебросить 10-й тк в район Ивня – Круглик, а немецкому – сменить 167-ю пд дивизию СС «Мертвая голова» и сосредоточить ее в исходном районе для наступления. После переговоров В.Г. Буркова с Н.Ф. Ватутиным в 3.40 9 июля начальник штаба 10-го тк полковник Свиридов направляет командиру 2-го тк следующее письмо: «На основании личного указания Ватутина Вам необходимо сменить 178-ю тбр, так как весь 10-й тк рокируется в распоряжение Катукова.
Для вашего корпуса у тов. Буркова имеется данная для Вас Ватутиным задача. У нас имеется СТ, на котором Вы можете переговорить с фронтом.
Тов. Бурков просит Вас приступить к смене 178-й тбр немедленно, а самого – прибыть на КП». Тем не менее А.Ф. Попов на КП 10-го тк не приехал, а приказ Н.Ф. Ватутина был доставлен офицером связи штаба 2-го тк. В архиве обнаружен документ, выполненный от руки и озаглавленный «Задачи для 2-го тк на 9.7.43 (получены в 3.15 9.7 от командира 10-го тк)», на котором рукой комкора-2 написано: «04.10. 9.7.43 Попов». Процитирую его: «Прочно удерживать занимаемые рубежи до Андреевки (включительно). Основная задача – не допустить противника на Прохоровку. В случае сильного нажима на Катукова (на его левый фланг) отдельными группами контратаковать его во фланг для вида наступления (отвлекать силы). Немедленно сменить 178-ю тбр и левый фланг 183-й тбр». Судя по отметкам на документе, командиры трех танковых бригад и полка 2-го тк с этим приказом ознакомились между 5.30 и 5.50, т. е. имели время для подготовки быстрой смены соседа. Тем не менее гладко провести перегруппировку двух соединений не удастся, что чуть не приведет к тяжелым последствиям. Но подробный рассказ об этом впереди.
Смена дивизии Виша тоже проходила не гладко. Хотя о перегруппировке командование и 167-й пд, и мд СС «Мертвая голова» было уведомлено еще 7 июля, передача рубежа по Липовому Донцу из-за опоздания частей 167-й пд затянулась и была завершена уже после рассвета, в 6.00. Это осложнило организацию ввода в бой не только дивизии Зимона, но и всего 2-го тк СС, в результате 4-я ТА не сможет перейти в наступление одновременно двумя корпусами. 5-й тгп СС «Туле», сдав свой участок около 4.00, двинулся к Тетеревино сразу после рассвета, поэтому на исходных позициях к установленному сроку находился почти в полном составе. А 6-й тгп СС «Т. Ейке» из старого района тронулся к Озеровскому только после 6.00. Это не позволило его боевой группе под командованием оберштурмбаннфюрера (подполковник) Х. Бекера своевременно выступить вместе с группой тгп СС «Туле» (оберштурмбаннфюрер О. Баум). Штаб корпуса дал время на подтягивание полков и перенес наступление на 11.00, но и к этому времени полк Баума не смог сосредоточиться. Дальше откладывать наступление было нельзя, поэтому атака ударного клина 2-го тк СС началось значительно позже, чем 48-го тк, да к тому же силами лишь двух, а не трех полковых групп, как планировалось. Это обстоятельство оказало заметную помощь войскам 31-го и 10-го тк, т. к. для захвата сел Васильевка, Козловка и Красный Октябрь, располагавшихся на левом берегу р. Псел, именно в стык этих соединений (по 237-й тбр 31-го тк и 11-й мсбр 10-го тк) предполагалось нанести удар боевой группой Бекера.
Существенные проблемы с началом наступления возникли и у корпуса Кнобельсдорфа. Подразделения гренадерского полка мд «Великая Германия» и бригада Штрахвица, ворвавшись поздно вечером в южную часть Верхопенья, закрепились в нем, но контратаки советских войск продолжались всю ночь. Тяжелые бои не позволили дивизии своевременно провести подготовку к наступлению, и при этом В. Хернляйн не доложил в штаб корпуса о неготовности к нанесению удара. В свою очередь 11-я тд, не получив предупреждения, самостоятельно выступила, как и планировалось, в 5.00. В результате весь план О. фон Кнобельсдорфа с первых минут боя был сорван. Как развивались дальнейшие события, изложено в документах штаба корпуса:
«Погода: Ясно, солнечно, после обеда легкие грозовые дожди.
7.45 (м.в.). Первая цель атаки достигнута. Высота Ильинский врагом не занята. Бронированная группа 11-й тд стоит на южном склоне и не может двигаться дальше на север, поскольку на высоте 260.8 находятся сильные танковые части противника, обстреливающие дорогу. Новые неизвестные виды оборонительного вооружения или штурмовые орудия уже подбили два наших танка. По сообщению командира, эти танки от попадания полностью разорвало.
От „Великой Германии“ до сих пор нет сообщения о взятии северной части Верхопенье. Продвижение этой дивизии имеет решающее значение для дальнейшего выступления 11-й тд. Выяснилось, что подготовка „Великой Германии“ не была окончена вовремя и выступление сдвигается до 6:30 (м.в.). А по радиопереговорам стало понятно, что танковая бригада планирует выступить только в 9:00 (м.в.). Дивизия не передала в корпус сообщение о позднем выступлении. В связи с этим 11-я тд в одиночку стоит перед вражеским танковым фронтом и не может двигаться дальше.
9.30 (м.в.). Командир корпуса жестко требует прекратить замалчивание таких важных сведений. Он требует немедленно донесение – какие части и когда выступают. В 8.00 (м.в.) дивизия сообщает, что в данный момент находится в тяжелом бою с танками и противотанковыми орудиями южнее дороги, которая под надписью Верхопенье и ведет на восток. От МТС выступает танковая бригада, при поддержке штурмовых орудий на северную часть. В связи с сильным фланговым огнем с запада атака продвигается очень медленно. Танки, по сообщению командира танковых сил корпуса в 8.20 (м.в.), все еще стоят на стартовых позициях. По сообщению 11-й тд, части фузилерского полка „Великой Германии“ на дороге вплотную слева, распределенные в обратном порядке на уровне острия северо-западнее Ильинский. Корпус приказывает после сильной артиллерийской подготовки и налета пикирующих бомбардировщиков в 9.15 (м.в.) совместно 11-й тд и всеми незадействованными в северной части Верхопенье силами „Великой Германии“ продолжить атаку на высоту 260.8. План корпуса – зачистка северной части Верхопенье – отложить и оставить 3-й тд, не может быть выполнен, поскольку танковая бригада уже вошла в его северную часть.
9.00 (м.в.). Командир 8-го ак прибыл на командный пункт корпуса и пообещал с 9.30 всю возможную поддержку перед наступающим острием». Все это на языке военных называется «неисполнение своих обязанностей и отсутствие должного взаимодействия». Как видим, не только в Красной Армии, но и в вермахте, даже на дивизионном уровне, этого хватало.
Интересная деталь: упомянутое в цитате неизвестное вооружение, от которого немецкие танки разрывало на части, это 85-мм зенитные пушки, приспособленные для ведения огня по наземным целям, которыми были укомплектованы два отдельных противотанковых дивизиона, занимавших оборону в полосе наступления 11-й тд.
Утром 9 июля удар бронегруппы Шиммельмана 11-й тд первыми приняли подразделения 199-го гв. и 201-го гв. сп 67-й гв. сд. В журнале боевых действий дивизии отмечается, что после интенсивной бомбежки переднего края, которая через некоторое время была перенесена в глубь обороны, эти полки были атакованы значительными силами бронетехники. На 24.00 8 июля 11-я тд имела 23 Т-3, 11 Т-4, 5 огнеметных, 2 командирских и 7 штурмовых орудий, а также, по некоторым данным, в это время ее поддерживал и один батальон «пантер». Гвардейцы Баксова встретили противника плотным артиллерийским огнем и удерживали свои позиции в течение трех часов. После 9.00 на флангах немцы все-таки прорвали ее рубеж. Около 10.00 бронегруппа совместно со 111-м тгп и 339-м грп уже вела бой в хуторах Красная Поляна и Береговой (северо-восточнее Гремучего), а 2/110 тгп – пытался овладеть хутором Покровский. Важную роль в том, что 11-я тд в это время двигалась быстрее, чем мд «Великая Германия», играл рельеф местности в ее полосе: вдоль Обоянского шоссе она была довольно ровной. Плюс плотная поддержка авиа ции: любой участок, на котором советские войска оказывали сопротивление, немедленно подвергался бомбардировке. А гренадеры мд «Великая Германия» и бригада «пантер» действовали в населенном пункте Верхопенье, окруженном заболоченными балками, минированными оврагами, и, самое главное, через село протекала Пена. Поэтому, как только немцы выдавливали подразделения 6-го тк на каком-то участке, они упирались в реку, и с ходу развить тактический успех не удавалось. Кроме того, оборонявшимся танкистам и артиллеристам помогали заросшие кустарником отроги балок, жилая застройка и заболоченная пойма. Тем не менее в 9.00 разведбатальон дивизии Хернляйна, при поддержке штурмовых орудий нанеся удар в стык двух полков на правом фланге 67-й гв. сд, прорвал ее оборону и вышел к дороге Верхопенье – выс. 242.1. В это же время бригада Штрахвица из района МТС начала массированную атаку танками вдоль реки и, смяв позиции войск 6-го тк, ворвалась в северную часть села, но попала под шквальный фланговый огонь с западного берега.
Непосредственно обороной Верхопенья руководил лично комкор А.Л. Гетман, находившийся в это время на КП 200-й тбр в заросшей балке, в 2,5 км западнее села. Он сосредоточил по немецким танкам все имеющиеся под рукой огневые средства. По его приказу почти одновременно огонь открыли артиллерия и танки 200-й и 22-й тбр, 27-й оиптабр, 12-го иптап, 163-го пап и 79-го гв. мп РС. В результате южная часть села, его юго-восточные и восточные окраины превратились в клокочущий огневой котел. В. Ран, служивший в полку «пантер» и участвовавший в штурме Верхопенья, вспоминал: «По моему мнению, наиболее тяжелые бои шли у нас у деревни Верхопенье. Это была такая вытянутая в длину деревня. Для нас, а ведь у нас было много совсем мальчишек, Курская битва была грандиозным невероятным сражением. Лично я всем говорил, что мы попали в ад. Русская артиллерия действовала чрезвычайно активно. То же самое можно сказать о танках русских. А тут еще наше отставание в количестве танков… У русских же все больше и больше танков вводилось в бой. Мы говорили так: „Подобьешь сегодня 20 русских танков, завтра будешь иметь дело с 40 новыми“».
Тем не менее между 10.00 и 10.30 в полосе наступления дивизий и Микла, и Хернляйна наметился успех. Бронегруппа 11-й тд и бригады Штрахвица смяли оба фланга 67-й гв. сд, а разведбатальон мд «Великая Германия» со штурмовыми орудиями ворвался в их тыл и вдоль дороги Верхопенье – выс. 242.1 повернул на запад, к селу. Система обороны полков гвардейской дивизии распалась на отдельные очаги сопротивления, а сбитые с позиций роты и взводы начали отходить на север. Хотя на ее правом фланге темп наступления гренадеров заметно снижал огонь «катюш» 79-го гв. мп РС и артиллерии с западного берега Пены. В 10.00 комдив А.И. Баксов отдал приказ об отводе частей на новые позиции:
«2. Дивизия с боями отходит на новый оборонительный рубеж: мостик южнее Калиновка, отм.+1,8, выс. 251.4, южная окраина Новоселовки.
3. Правее – 90-я гв. сд обороняет Березовка, ур. Толстое, левее – 51-я гв. сд, обороняет Сухо-Солотино, Рыльский, Веселый.
4. Я решил: во избежание глубокого обхода танков противника в тыл части с боями отвести на новый рубеж обороны, где уничтожить танки и пехоту противника.
5. 196-му гв. сп отойти и прочно оборонять участок: (иск.) мостик южнее Калиновки, северный отрог балки у отм.+1,8. КП полка – балка восточнее Калиновки.
6. 199-му гв. сп отойти и оборонять участок: отм.+1.8, выс. 251.4. КП полка – восточный отрог балки южнее выс. 232.8.
7. 201-му гв. сп отойти и прочно оборонять южные окраины Новоселовки. КП полка – северную окраину Новоселовки.
8. Артиллерии не допустить прорыва танков в северном направлении.
9. Мой резерв – учебный батальон, оборонять район по южным скатам выс. 232.8.
10. КП дивизии – ур. Долгенькое».
Однако указанный в приказе рубеж дивизия полностью занять не успела. Поняв, что основное сопротивление перед Верхопеньем сломлено и русские оттягивают силы на правый берег Пены и в направлении Калиновки, О. фон Кнобельсдорф попытался использовать этот момент и развить дальнейший успех. Он отдал приказ В. Хернляйну все незадействованные танки бросить на север по дороге Верхопенье – выс. 260.8, чтобы усилиями бронегрупп двух дивизий как можно быстрее пробить в обороне вдоль шоссе «коридор» к Новоселовке. Однако при подходе к выс. 260.8 танковый клин корпуса натолкнулся на сильный огонь 180-й тбр, которую поддерживали расчеты истребительно-противотанкового дивизиона (85-мм ПТО) и отошедшие сюда экипажи 49-й тбр. Из журнала боевых действий 48-го тк:
«10.10 (м.в.) Бронегруппа 11-й тд достигла участка леса сильно юго-восточнее высоты 260.8. Брошенные на эту высоту танковые части „Великой Германии“ через открытую местность западнее дороги не могут продвинуться вперед, т. к. встретили сильный танковый фронт противника. Обойти его слева невозможно из-за флангового огня с северной части Верхопенье и заросшего лесом оврагом, который идет от высоты 260.8 на юго-запад.
11-я тд также не может двигаться фронтально на 260.8. Капитан Цахарие Лингенталь, который ведет авангардный батальон танкового полка, принял решение, обходя через участок леса юго-восточнее высоты 260.8, охватить восточнее танковый фронт противника. Неожиданное решение себя оправдало, и после уничтожения большого количества танков противника его фронт начал отходить и наши танки двинулись на север.
10.30 (м.в.). Сейчас начала двигаться и танковая атака „Великой Германии“, танковые полки обеих дивизий в быстром продвижении на высоту 260.8. В северной части Верхопенье атака гренадеров „Великой Германии“ остановилась сильно юго-западнее ветряной мельницы. Дивизия сообщает, что в связи с сильным фланговым огнем с запада дальнейшее продвижение гренадеров обещать не может. Дивизия остановила атаку и организует оборону западного фланга дивизии одним батальоном и тяжелым вооружением до смены гренадеров разведбатальоном 3-й тд, который уже находится на марше сильно восточнее Верхопенье. Дивизия считает, что нужно, наконец, выбираться из дыры Верхопенье – Сырцево, чтобы наступление на север, наконец, начало продвигаться. Корпус с этим согласен, поскольку если мд „Великая Германия“ развернется на запад, Верхопенье противник удержать не сможет».
Эта задержка в наступлении дивизии Хернляйна, хотя и незначительно, но, тем не менее, помогла А.И. Баксову начать вывод полков из-под Верхопенья к Калиновке. Часть батальонов 199-го гв. и 201-го гв. сп, попавших под удар боевых групп двух немецких дивизий, были рассеяны, управление в полках потеряно, командир последнего – полковник Т.Н. Сорокин – получил тяжелое ранение, под огнем его удалось вывезти на лошадях в санбат. Под напором противника гвардейцы отходили на новые рубежи поодиночке и группами. Ряд подразделений оказался в окружении и продолжал сражаться до конца. Погибая с оружием в руках, они мужественно защищали свои позиции до последнего патрона. Часть гвардейцев прорвалась через Пену на западный берег, к позициям 22-й и 200-й тбр, но таких оказалось немного. Как вспоминали очевидцы, немцы быстро установили пулеметы вдоль левого берега и расстреливали всех, кто пытался перейти реку.
Стойко держались арьергарды 67-й гв. сд, основу которых составляли орудийные расчеты 138-го гв. ап и небольшие группы стрелков. Бой шел на ближних дистанциях, артиллеристы, отразив очередную атаку танков, отступали, на руках вытягивая орудия с поля боя в балки и укрытия, где находились тягачи. Согласно данным штаба 67-й гв. сд, вывоз материальной части артполка прикрывала 2-я батарея первого дивизиона, ее расчет к этому времени уже был неполным. Когда танки стали наседать, командир батареи с оставшимися бойцами выкатил орудия на прямую наводку и сам встал к панораме. Дуэль длилась недолго. От прямого попадания снаряда из танка 76-мм пушка была искорежена, комбат убит, еще три красноармейца и сержанта ранены. К сожалению, оперативные документы, сохранив подвиг батареи, не донесли до нас фамилии тех героев.
Кроме Верхопенья и «треугольника» Покровский – Ильинский – выс. 260.8, третьим районом в полосе обороны 1-й ТА, где в первой половине дня 9 июля шли наиболее напряженные бои, был участок Сырцево – Луханино. Ночью и утром перед фронтом 112-й тбр, 10-й мбр части 3-й тд активности не проявляли. Лишь в Луханино, с наступлением сумерек, подразделениями 10-й мбр были пресечены несколько попыток немцев форсировать реку. С раннего утра 112-я тбр вела огневую дуэль через реку с танками, находившимися в Сырцево, а в небе над излучиной Пены «висели» немецкие самолеты-разведчики. Из оперсводки ее штаба к 11.00:
«1. 112-я тбр продолжает оборонять участок: (иск.) Сырцево, безымянная высота 1,5 км северо-восточнее Березовка, восточная окраина Березовка. В течение ночи части вели наблюдение и разведпоиск. Противник активности не проявлял. С утра ведет артиллерийский огонь.
2. 112-й мспб продолжал оборонять западный берег Пены на фронте: от южных до северных мостов в Сырцево. В течение ночи вел наблюдение. С рассвета ведет огонь по пехоте и танкам противника. Потери: убито – 3 чел., ранено – 10 чел. Уничтожено до 50 солдат и офицеров противника.
3. 124-й тб в составе 4 Т-34 и 7 Т-70 находится на рубеже: восточная окраина Березовка, безымянная высота 1 км северо-восточнее Березовка. Один взвод Т-70 выдвинут к северному мосту через Пену в Сырцево. С рассвета батальон ведет огневой бой. К 9.00 батальон подбил 2 Т-6, 2 Т-4, 2 самоходных орудия, уничтожил до 40 солдат и офицеров, подавил огонь одной артиллерийской батареи.
Потери: подбит один Т-34 (отбуксирован в укрытие) и продолжает вести огонь с места, ранено 2 человека, один из них (командир батальона) – легко, остался в строю.
4. 125-й тб в составе 9 Т-34 и 8 Т-70 находится на рубеже: безымянная высота 1 км и 1,5 км северо-восточнее Березовка. Один взвод Т-70 выдвинут к северному мосту через Пену в Сырцево. Батальон ведет огневой бой. Потерь не имеет.
5. Иптаб находится на ОП – северные скаты безымянной высоты в 1,5 км северо-западнее Березовка и ведет огонь по танкам и пехоте противника. Уничтожен 1 танк Т-6 и рассеяно до роты пехоты противника. Потери: ранен один человек».
После рассвета, когда уже началось наступление 48-го тк, Военный совет фронта с целью совершенствования управления войсками 6-го тк, старшим на всем боевом участке 10-й мбр и 112-й тбр: (иск.) Спицин – северная окраина Сырцево – назначил командира 112-й тбр. Кто конкретно передал это распоряжение полковнику М.Т. Леонову и почему именно руководство фронта, а не армии, озаботилось делами на этом участке 1-й ТА и именно в этот момент, установить не удалось. Но в его первом письменном приказе в качестве старшего начальника на участке обороны двух соединений сказано: «Согласно распоряжения Военного совета Воронежского фронта, я назначаюсь командиром боевого участка…» Комбригу-112 в подчинение были переданы 10-я мбр, 2/6 мсбр и 2/270 мп. Для выработки единого плана действий и оперативного доведения его до войск, удерживавших рубежи, М.Т. Леонов утром на своем КП, в овраге 1 км северо-западнее Березовки, собрал совещание командиров подчиненных ему частей и соединений.
После того как к 9.30 на направлении главного удара 48-й тк имел некоторый успех, части 3-й тд, проведя предварительную разведку боем, перешли в наступление одновременно в двух направлениях – в Сырцево и в Луханино. Из боевого донесения 10-й мбр: «С утра 3-я тд противника в полном составе с приданными ей 40 танками… атаковала наши позиции. При этом противник применил следующую тактику. Боевые порядки наших частей вначале подверглись бомбежке с воздуха (по 30–36 самолетов), затем последовал короткий, но мощный артиллерийский налет. После чего шли развернутым строем одной или двумя волнами танки Т-6, а за ними небольшими колоннами (до взвода за каждым танком) пехота. Танки продвигались медленно, в темпе движения пехоты, ведя на ходу беспорядочную стрельбу из пушек и пулеметов». Бой длился около полутора часов, позиции бригады полковника И.Я. Яковлева войскам Вестховена с ходу смять не удалось. Из журнала боевых действий корпуса Кнобельсдорфа: «10.00 (м.в.). 3-я тд все еще находится в тяжелом бою на восточном берегу Пены. Сырцево в основном зачищено. На западном берегу восточнее Березовки на высоте 210 на открытых огневых позициях стоят 30 танков. К тому же ведется ожесточенный артиллерийский огонь и обстрел из „сталинских орга нов“. Противник запустил в бескрайние пшеничные поля специальные войска, вооруженные исключительно автоматическими пистолетами. Дерутся в одиночку, нанося нашим войскам большие потери. 2/3 населенного пункта взято, наши слабые танковые силы стоят в бою между Луханино и Сырцево на высотах 0,3. Строительство моста у Луханино под этим тяжелым огнем не продвигается».
После первого неудачного штурма командование 3-й тд отвело танки от Сырцево и через некоторое село вновь подверглось сильной бомбежке, после которой была предпринята вторая массированная атака. Силы 112-й тбр были на исходе, в строю осталось 24 танка и одна «тридцатьчетверка» с перебитыми гусеницами, которая стояла в укрытии и вела огонь, а интенсивность ударов противника возрастала. После того как начался второй штурм села, М.Т. Леонов решает отвести 10-ю мбр с восточного берега на западный и создать за ее позициями второй эшелон, а также уплотнить боевые порядки 112-й тбр. В 12.00 он подписывает частный боевой приказ № 10 комбригу И.Я. Яковлеву: «Противник продолжает подтягивать резервы в район курганов, что 1 км севернее Сырцево и в район ур. Щенячий. Севернее Верхопенья противник пытается силою до 150 танков прорваться на запад. 10-й мехбригаде двумя батальонами к 16.00 9.7.43 г. выйти и занять оборону по Пене на рубеже: (иск.) Спицин, переправа с развилкой дорог с восточной окраины Сырцево на Березовку, иметь третий батальон во втором эшелоне на своем левом фланге». Однако осуществить задуманное не удалось. Этот приказ майор Ковалев, начальник штаба 10-й мбр, получил в 13.30, когда только была отражена вторая атака и разведка докладывала о подтягивании немцами к переднему краю новых сил. Днем, на глазах готовившегося к атаке врага, отвести целую бригаду было невозможно, поэтому перегруппировку отложили до полуночи.
К середине дня в районе Верхопенье – выс. 260.8 положение войск 6-го тк, 3-го мк и 22-го гв. ск резко ухудшилось. С рассвета германская авиация не давала возможности 451-му мспб капитана А.М. Кунина и двум танковым батальонам 49-й тбр подполковника А.Ф. Бурды, занимавшим оборону у высоты, вести эффективный огонь. В течение всей первой половины дня через небольшие интервалы времени на их участки с неба сыпались бомбы и параллельно артиллерия и минометы 11-й тд с дистанции 2–2,5 км вели интенсивный огонь. В результате к полудню позиции оборонявшихся представляли собой лунный пейзаж, весь холм и прилегающая к нему местность были буквально перепаханы по несколько раз бомбами и снарядами, окопы и щели завалены, огневая система мотострелкового батальона подавлена. Не имея возможности под таким сильным давлением удерживать рубеж, командир 3-й мбр, с согласия комкора, начал отвод батальона на север, к Новоселовке. В 12.00, после очередного удара с воздуха части 11-й тд вышли на выс. 260.8. Этот холм был самым высоким в округе, с него просматривалась оборона советских войск, в том числе и на север, на несколько километров. Поэтому сюда немедленно была подтянута часть артиллерии дивизии Микла. На ее скатах расчеты быстро развернули гаубичные батареи, на гребне оборудовали наблюдательный пункт и начали пристрелку рубежей. После чего по отходящей мотопехоте открыли сильный огонь. Из боевого донесения 451-го мсб за 9 июля: «Противник начал бомбежку боевых порядков батальона и танков 49-й тбр в 5.00 9.7.43. Вести бой с противником не представлялось возможности, потому что его авиация производила массированные налеты по боевым порядкам подразделений. В такой обстановке батальон продолжал держать рубеж до 12.00 и понес большие потери в личном составе и материальной части: убито 32 бойца и командира, ранено 43, разбито станковых пулемета 4, ручных – 10, автоматов 35 шт., винтовок – 13, минометов – 1, ружей ПТР – 3, автомашин „Форд“ и ГАЗ-АА – 2, 1 кухня. В 12.00 батальон отошел вместе с танками на позиции: 500 м южнее д. Новоселовка, а потом, в 15.00, на новый рубеж обороны у развилки дорог: шоссе с Белгорода на Обоянь – Кочетовка. Здесь имею убитыми 11 человек и ранено – 16».
В это время из Верхопенья к Новоселовке упорно прорывалась мд «Великая Германия». Около 13.00 ее разведбатальон со штурмовыми орудиями вышел к южным скатам выс. 251.4 и остановился, ведя упорный бой с отходящими батальонами 199-го гв. сп 67-й гв. сд и 232-м тб 86-й отбр. На какое-то время танкисты бригады Агафонова смогли сбить темп продвижения разведбата, пытавшегося на плечах отходившей пехоты прорваться в глубь обороны 3-го мк. Стремясь окончательно сломить сопротивление у высоты, Хернляйн примерно через 30–40 минут после остановки разведбата направляет сюда основные силы бригады Штрахвица, которая находилась в северной части Верхопенья. Вот как описаны боевые действия танкового полка мд «Великая Германия» в первой половине дня в донесении его штаба: «Полк выступил в 9.00 (м.в.). Прорыв идет с высот восточнее Верхопенье до высот в северной части села. Оттуда успешно уничтожаются позиции противотанковых орудий и артиллерии западнее Верхопенья. В саму северную часть села войти не удалось, поскольку переправа сильно заболочена. Танки развернулись на восток и без серьезных боестолкновений в быстром прорыве с юго-запада подошли к высоте 260.8. Справа от шоссе уже к этому моменту подошел 15-й тп (11-й тд. – В.З.) и стал своими танками на позиции. Наши танки стали на позиции слева от высоты. При попытке перейти высоту на север вдоль шоссе танки были обстреляны очень сильным противотанковым огнем и огнем вкопанных танков. Около 11.00 один батальон брошен в обход слева в направлении Новоселовки, в то время как батальон „пантер“ и „тигры“ прикрывают продвижение батальона. Тут было уничтожено много танков в тяжелой перестрелке».
Чтобы связать боем бронетехнику, преследовавшую пехоту дивизии Баксова и тем самым помочь ее оторвать от противника, С.М. Кривошеин на рубеже северо-восточнее Верхопенья бросает против частей мд «Великая Германия» последний свой резерв – 9 танков и полсотни мотострелков 1-й гв. тбр. Одновременно у рощи южнее Новоселовки немцев встретили огнем экипажи трех КВ, выставленных В.М. Гореловым ночью в засаду. Бои в этом районе шли очень тяжелые, танкисты гвардейской бригады находились в неравных условиях. Напомню, Т-34 мог вести эффективный огонь по немецким машинам лишь с 500–600 м. А по данным генерал-полковника Г. Гудериана, приведенным в отчете о боевых действиях 39-го тп, который он подготовил по итогам поездки в 48-й тк, орудие «пантеры» позволяло надежно поражать советские боевые машины на дистанции до 2000 м, а один Т-34 был подбит даже с 3000 м. Как же непросто в этих условиях было сражаться экипажам «тридцатьчетверок», не говоря уже о Т-70! А ведь они шли в атаку в одном строю.
Следует особо подчеркнуть, что 9 июля, как и в прежние дни, важнейшим фактором, помогавшим войскам 4-й ТА относительно быстро двигаться вперед, являлось массированное и интенсивное применение авиации непосредственно на поле боя в интересах боевых групп 48-го и 2-го тк СС. В документах штабов всех советских частей и соединений, действовавших 9 июля на Обоянском направлении, активность люфтваффе отмечается с раннего утра. Причем из-за высокой динамики боев под свои бомбы нередко попадали и танковые группы немецких дивизий. Сын командира роты средних танков 2-го тб 1-й гв. тбр старшего лейтенанта В.В. Бочковского (будущего Героя Советского Союза и генерал-лейтенанта), Александр Владимирович вспоминал эпизод, который произошел в это время с его отцом в ходе боя у Обоянского шоссе с танками бригады Штрахвица: «Чтобы спастись от большой группы немецких бомбардировщиков, отец приказал стремительным фланговым броском врезаться в боевой порядок атакующих немецких танков, все равно видимости почти никакой не было. Из-за густой пелены дыма и пыли немецкие летчики обрушили сильнейший удар на смешавшуюся массу наших и немецких танков. Бомбежка была такой силы, что все остановились – танки взрывными волнами бросало так, что глохли двигатели, а видимости вообще не было никакой. В какой-то момент через триплекс сквозь густую пыль отец увидел метрах в 15 „пантеру“, перископ которой развернулся на его танк. Только он начал разворачивать башню, как у „пантеры“ приоткрылся командирский люк, и оттуда показались скрещенные руки. Отец понял – немцы показывают, что стрелять не будут. Он приоткрыл люк и также сделал знак немецкому танкисту. Так до конца бомбежки никто и не стрелял. Когда она прекратилась и появилась видимость, уцелевшие наши и немецкие танки стали запускать двигатели и осторожно расходиться задним ходом. Башни у всех оставались неподвижными. Так, не стреляя, и разошлись. Поэтому отец очень критично воспринял известный эпизод в фильме „Освобождение“, где два горящих танка, наш и немецкий, с разных сторон съезжают в реку, из них выскакивают танкисты, начинают тушить свои машины, а потом устраивают поножовщину. Он говорил, что несколько раз был свидетелем чем-то похожих эпизодов, но все происходило совсем не так – танкисты, не глядя друг на друга, тушили свои машины и, не стреляя, разъезжались в противоположные стороны. Надо знать психологию танкиста, говорил он. А для этого надо хоть раз гореть в танке, тогда все поймешь и не будешь снимать глупости».
Итак, несмотря на стойкость войск 1-й ТА и 6-й гв. А, во второй половине дня на направлении главного удара корпуса Кнобельсдорфа их оборона начала стремительно рушиться, особенно это стало заметно около 15.00. Рубежи 3-го мк были полностью захвачены мд «Великая Германия», его соединения были окончательно обескровлены, а правый фланг 31-го тк смят 11-й тд. Остатки 1-й гв. тбр с 203-м оттп и 49-й тбр держались из последних сил. Бригада Горелова из 9 боевых машин, утром находившихся в строю, к 18.00 потеряла 7. В тяжелом полку из 12 КВ-1 и КВ-1с 5 машин сгорело (2 – от ударов авиации, 3 – от артогня), 1 – был подбит и эвакуирован в с. Афонасьевку. В бригаде Бурды из 7 Т-34, начавших бой, осталось 3 (два танка сгорело, один, подбитый, взорвал экипаж). 180-я тбр тоже была отброшена от выс. 260.8 и, потеряв 11 танков (5 Т-34 и 6 Т-70), оставшимися 18 (10 Т-34, 6 Т-70 и 2 Т-60) в 16.00 отошла к выс. 239.6. Остался в прежнем составе – 4 Т-34 – лишь 16-й тп 3-й мбр, утром он оборонялся в районе выс. 242.1, а затем был отведен сначала к выс. 260.8, затем далее, к выс. 244.8.
В этот критический момент удар бронегруппы 11-й тд и бригады Штрахвица приняло на себя последнее сохранившее боеспособность танковое соединение армии Катукова, находившееся в этом районе, – 86-я отбр полковника В.С. Агафонова. К утру она заняла оборону непосредственно у Обоянского шоссе севернее выс. 260.8 и, по сути, стала единственным препятствием перед ударным клином 48-го тк у Новоселовки, если не считать отдельных орудийных расчетов и батарей, отошедших сюда после боя у высоты. Комбриг построил оборону в два эшелона, каждый из которых состоял из несколько узлов сопротивления (зарытые боевые машины и группа мотопехоты). В первом находился 232-й тб с ротой мспб, он окопался по линии: южные скаты выс. 251.4 – Обоянское шоссе, во втором – 233-й тб с ротой мспб, его позиции находились: Обоянское шоссе – юго-восточные скаты выс. 240.4, и рота малых танков заняла оборону на участке: (иск.) выс. 240.4 – (иск.) ур. Ситное. Из отчета штаба бригады: «Авиация противника с рассвета начала усиленно бомбить и штурмовать боевые порядки 86-й отбр, особенно роту малых танков и 232-й тб. Действие штурмовой и бомбардировочной авиации сопровождалось сильным прикрытием истребителей.
Наша авиация небольшими группами проводила штурмовку живой силы и техники противника, истребительная же авиация прикрывала совсем мало, в результате этого вражеские самолеты бомбили с небольшой высоты, нанося большой урон в живой силе и технике.
После сильной авиационной обработки противник перешел в наступление крупными силами танков. К 11.00 они, выдвигаясь по Обоянскому шоссе (11-я тд. – В.З.) из Ильинского, вышли на выс. 260.8 и продолжили движение, заходя 232-му тб на левый фланг. 232-й тб встретил танки противника огнем с места, расстреливая их и сдерживая наступление врага. Танковый бой проходил при явном превосходстве сил со стороны противника и при сильном воздействии его авиации на наши боевые порядки, в результате было сожжено 5 Т-34.
В 13.30 9.7.43 г. 6 танков 180-й тбр, занимавшей оборону на правом фланге 232-го тб, наблюдая бой с танками, не помогли батальону в уничтожении противника, а оставили занимаемый рубеж и отошли в северном направлении, открыв правый фланг 232-го тб. В результате боя с 11.00 до 12.25 в 232-м тб осталось всего 8 танков. В 14.00 до 17 тяжелых танков («пантеры» Штрахвица. – В.З.) повели наступление северо-западнее леса, что севернее Верхопенье, заходя на правый фланг 232-му тб, откуда ушла пехота 309-й сд. В это же время танки, вышедшие вдоль Обоянского шоссе на выс. 260.8, продолжали вести наступление, зайдя 232-му тб на левый фланг, а впоследствии вышли в тыл и продолжали уничтожение наших танков. К 14.00 в 232-м тб оставалось всего 2 Т-34, которые вели бой и отходили в северном направлении.
Одновременно в 14.00 до 40 танков повели наступление на 233-й тб, выходя двумя колоннами: одна – на запад, из Сухо-Солотино, в направлении 2-й танковой роты; вторая же, из Кочетовки, в северо-западном направлении, силой до 15 танков „тигр“ (2-й тк СС. – В.З.).
В 14.00 зам. начальника штаба по оперативной работе, докладывая по телефону обстановку начальнику оперативного отдела штаба 1-й ТА Никитину, получил распоряжение: левофланговому батальону (233-й тб. – В.З.) контратакой на правый фланг противника в направлении Новоселовка помочь правофланговому батальону. Для выполнения полученного распоряжения начальник штаба бригады по радио передал это распоряжение командиру 233-го тб майору А.Н. Кузнецову. Командир 233-го тб решил: 2-й тр вести бой с танками противника, выдвигающимися из Кочетовки, тем самым прикрыть левый фланг 1-й тр, которой дал распоряжение выйти в район оврага, что в 1 км севернее Новоселовки, удержать танки противника, расстреливая их огнем с места. К этому времени оставшийся 232-й тб в количестве двух штук (танк командира батальона и его зам. по строевой части) отошли в северном направлении».
После отхода батальонов 86-й отбр за Новоселовку путь войскам Кнобельсдорфа к этому последнему крупному селу на второй армейской полосе у Обоянского шоссе был открыт. Захват района Новоселовки позволял 4-й ТА начать наступление уже на третью тыловую полосу, располагавшуюся фактически перед Обоянью. Еще в 9.00 С.М. Кривошеин, стремясь хоть как-то усилить оборону частей у шоссе, выдвинул в район 300 м юго-западнее Новоселовки 452-й мсб капитана Н.П. Листратова, который в тот момент приводил себя в порядок в ур. Меловое после тяжелых боев. Снявшись по тревоге, его подразделения в полдень подошли к Новоселовке и только приступили к окапыванию, как началась сильная бомбежка, в результате которой он потерял 45 человек, в том числе 15 убитыми. После этого комбат получил приказ отойти за Новоселовку.
0 том, что в этот день на Обоянском направлении немцы двигаются быстрее, чем прежде, Н.Ф. Ватутин понял еще утром, сразу же после первых сообщений из 1-й ТА. Но весь трагизм положения командарм ощутил лишь после того как М.Е. Катуков лично доложил ситуацию. Генерал армии сразу задал вопрос о подходе резервов, но получил неожиданный ответ – они еще не подошли. Разговор состоялся перед полуднем, и командующий фронтом недоумевал, почему 10-й тк хотя бы одной резервной бригадой, как он приказал В.Г. Буркову, еще не выдвинулся в полосу первой танковой. Он сразу же связался с корпусом, и его начальник штаба доложил, что перед участком обороны 285-го сп 183-й сд, за которым стояли его бригады, противник начал активные боевые действия в направлении сел по левому берегу р. Псел и в районе Беленихино, 2-й тк еще не приступал к их смене. Поэтому отвести 178-ю и 186-ю тбр нельзя. А 183-я тбр вышла на марш в 7.00 и через 3 часа начала занимать оборону во втором эшелоне 1-й ТА в районе х. Шипы (севернее Кочетовки). В этой обстановке, памятуя события 8 июля, командующий фронтом, возможно, вновь недобрым словом вспомнил генерал-майора А.Ф. Попова, но в тот момент от комкора-2 ничего не зависело. В районе обороны 183-й сд, где находились его бригады, готовившиеся к смене 10-го тк, произошел ряд трагических событий, которые напрямую коснулись и его соединения. Дело в том, что в 2.58 9 июля полковник С.М. Протас, исполнявший обязанности начальника штаба 69-й А, направил в штаб фронта и одновременно командующему 2-й ВА следующую шифровку:
«Прошу: 1. 9.7.43 г. бомбардировать танки и пехоту противника:
а) Прохоровка,
б) Беленихино – Короча, с предварительной доразведкой и вызовом с КП командарма.
2. Прикрыть с воздуха боевые порядки армии.
3. Направить оперативную группу ВВС со средствами связи на КП командарма».
О том, как была выполнена эта просьба, свидетельствует его второе письмо № 110960, направленное на те же адреса: «С 7.00 до 9.00 до 60 Ил-2 бомбардировали боевые порядки 285-го сп, 295-го сп 183-й сд в пунктах: Васильевка, свх. Комсомолец, выс. 241.6, ущерб выясняем. Прошу информировать, по чьей заявке бомбардировали данные пункты». Что помешало штабу 2-й ВА уточнить оперативную обстановку в полосе, где предполагалось нанести столь сильный удар, непонятно. Неясно, почему командование 1-го ШАК проигнорировало пункт письма о «доразведке» целей, а с утра сразу отдало приказ провести штурмовку рубежей. Во что превратили два полка Ил-2 за 2 часа интенсивных ударов траншеи, блиндажи и минные поля двух полков дивизии генерал-майора А.С. Костицына, читатель может сам представить без труда.
Но это лишь часть того, что произошло утром в районе сосредоточения двух танковых корпусов. В момент начала налета штурмовиков из леса ур. Сторожевое выходили колонны 99-й тбр подполковника Л.И. Малова 2-го тк, которая шла в Андреевку для смены 178-й тбр. Заметив скопление людей и техники, экипажи Ил-2 переключились на эту бригаду. Зенитных средств в колоннах не было, а летчики трудились на совесть. Поняв, что попали под бомбы собственной авиации, пехота и экипажи танков начали уходить обратно в лес, а позже, когда начался новый налет штурмовиков, – за дома сел у поймы р. Псел. Основной удар пришелся по мотострелковому батальону бригады. Об этом ЧП майор И.И. Тептин, начальник политотдела 99-й тбр, так докладывал в корпус: «Сегодня наша авиация бомбила боевые порядки бригады и подразделений на марше до трех раз, в результате бомбежки 75 % личного состава 1-й роты мспб убито и ранено, также ранено до 10 человек из экипажей (танков. – В.З.)». Общую цифру потерь всех соединений во время трех авианалетов на 2-й тк пока обнаружить не удалось, есть лишь разрозненные данные. Так, в документах штаба 99-й бригады указано, что только в двух местах: у выс. 258.2 и в Васильевке во 2-м тб и мспб было убито и ранено 30 человек.
О подобных фактах в действующей армии обязательно доносилось в Москву. Были направлены сообщения и о ЧП в полосе 183-й сд и 2-го тк в течение 8 и 9 июля. Вероятно, на тот момент такой череды происшествий с одними и теми же соединениями в одном и том же районе во всей действующей армии не было, и о них доложили лично И.В. Сталину. Уже на следующий день Н.Ф. Ватутин получил распоряжение от заместителя начальника Генерального штаба генерал-полковника А.И. Антонова, в котором указывалось:
«Народный Комиссар обороны приказал:
1. Немедленно расследовать факты и виновных привлечь к ответственности.
2. Обратить внимание командующих армиями, командиров корпусов и дивизий на недопустимость подобного рода явлений и потребовать от них более четкой организации взаимодействия между родами войск и поддерживания непрерывной связи с соседями. О принятых мерах прошу донести».
Но это было позже, а 9 июля, в критический момент боя за Новоселовку, где были так необходимы силы 10-го тк, он не подошел. Из-за неоднократной бомбежки колонн 99-й тбр смена его бригад оказалась задержана почти на два часа. Затем, когда наконец подчиненные подполковника Л.И. Малова приступили к приему боевого участка, началась путаница, какой бригаде – 99-й или 26-й тбр – принимать рубеж, так как из штаба 2-го тк последовало два разных приказа. Причина этой неувязки в следующем.
Бомбардировку местности, где находились его войска, командир 2-го тк наблюдал лично, но что происходит непосредственно в соединениях, он не знал. Так, например, из-за элементарного бездействия штаба 99-й тбр и лично его командира в течение 10 часов в корпус не поступило ни одного доклада. Не понимая, почему Л.И. Малов не меняет соседа и не доносит о местонахождении бригады, А.Ф. Попов, получая настойчивые требования из штаба фронта о немедленной смене 10-го тк, отдает приказ комбригу-26 полковнику П.В. Пискареву: срочно выйти в Андреевку и принять от 178-й тбр ее участок. После чего направляет офицера связи разыскать 99-ю тбр, а с ним и собственноручно написанное распоряжение. Читая это письмо, чувствуешь, как «кипел» комкор. В нем он потребовал от комбрига собственноручно ответить на поставленные вопросы, а в конце провел для подполковника «ликбез»: «Почему Вы и Ваш начальник штаба упорно молчите и не доносите о смене 178-й тбр и выходе в новый район? Ведь мне об этом надо докладывать в штаб фронта. Тов. Малов, поймите и знайте – как можно чаще надо доносить о положении бригады». На что комбриг рядом написал: «Тов. генерал – буду информировать». К сказанному трудно что-то добавить, думаю, читатель и без комментария оценит уровень подготовки командира 99-й тбр и знания им своих элементарных обязанностей.
По одним данным, 178-ю тбр полностью сменили в 12.00, по другим – в 13.00, после чего весь корпус Буркова двинулся в полосу 1-й ТА. Однако мной обнаружено в ЦАМО РФ распоряжение начштаба 2-го тк полковника В.В. Кошелева в адрес командиров 99-й и 26-й тбр с требованием немедленно принять боевой участок 178-й тбр от ее начальника штаба майора Жукова и доложить об этом к 18.00. Исходя из этого документа, ситуация видится следующим образом. Вероятно, 186-я тбр двинулась на марш между 9.00 и 10.00, поэтому ее передовой батальон выйдет в район Обоянского шоссе лишь после 12.00 и сразу вступит в бой, а прием рубежа 178-й тбр начался в 13.00 и затянулся, потому что в 13.40 танки дивизии мд СС «Мертвая голова» прорвались в Васильевку с юга и обе бригады 2-го тк завязали с ними бой, а пока шло отражение атаки эсэсовцев, 178-я тбр оставалась на месте.
А в районе Новоселовки бои разворачивались тяжелейшие: войска 48-го тк и 8-го ак методично перемалывали рубежи соединений 6-й гв. А и 1-й ТА, державшихся из последних сил. Если 8 июля М.Е. Катуков еще мог стягивать с других направлений на наиболее опасный участок хоть какие-то подразделения – одну-две роты, батарею или 5–8 танков, то во второй половине 9 июля даже этих «крох» он уже был не в состоянии выкроить, армия крайне нуждалась в полноценных резервах. Сразу после полудня обстановка на направлении главного удара корпуса Кнобельсдорфа для советской стороны сложилась критическая, оборона здесь держалась буквально на пределе. Из журнала боевых действий 48-го тк: «12.30 (м.в.). Противник начинает отходить. Авиация сообщает о перемещениях с фронта корпуса в северном направлении. „Великая Германия“ также считает, что с западного берега Пены западнее центра с. Верхопенье вражеские танки, артиллерия и бронемашины отходят в западном направлении. Вражеский танковый фронт из 40 танков южнее с. Новоселовки, похоже, прикрывает отход частей и не дает ударить танковой группе мд „Великая Германия“ им вдогонку, в северном направлении. Разведбатальон со штурмовыми орудиями мд „Великая Германия“ двигаются к выс. 251.4, юго-западнее Новоселовки.
11-я тд в 13.00, во время движения восточнее дороги у выс. 240.3, нарвалась на 10 танков противника. В урочище Ситное обнаружено множество танков. Сильно северо-западнее от него, севернее выс. 248.3 на дороге 15 танков. По сообщениям разведки, танки и моторизированные сосредоточения у развилки дорог. Похоже, противник создал оборону на господствующих высотах по обеим сторонам развилки.
Атака 3-й тд все еще задерживается, поскольку на Пене необходимо разминировать минные заграждения. Ее разведбатальон приближается к Верхопенье.
13.30. Разведбатальон „Великой Германии“ находится значительно южнее выс. 251.4. Наблюдаются 20 танков противника, которые въезжают в северную часть Верхопенье. Разведбатальон 3-й тд встретит тут серьезное противостояние. 11-я тд силами 111-го тгп достигла юго-западную окраину с. Сухо-Солотино и движется к дороге, проходящей с востока на запад. Севернее центра с. Сухо-Солотино обнаружены отдельные танки противника. Танковый полк 11-й тд западнее в движении на ур. Ситное».
М.Е. Катуков с нетерпением ждал подхода войск из 38-й и 40-й А, выделенных ему фронтом. Главную надежду он возлагал на 309-ю сд полковника Ф.Д. Дремова, но она опаздывала. Автомашин в дивизии было очень мало, и везли они самое необходимое: боеприпасы и продукты. Ее полки уже не один день шли пешком, люди были вымотаны до предела, темп движения постепенно падал. Поэтому командарм был вынужден отдать приказ: направить в дивизию грузовики армии и корпусов для оперативной переброски ее боевых частей в район севернее Новоселовки. Хотя в этот момент соединения 1-й ТА сами испытывали жесточайший дефицит автотранспорта, в корпусах даже боеприпасы к переднему краю доставлялись с большим трудом, на некоторых участках в излучине Пены даже привозили на лошадах. Это решение было вынужденным, но верным: для удержания обороны южнее Обояни соединение Байдака имело очень большое значение. И командарм это понимал как никто.
В это время штаб 1-й ТА работал с предельным напряжением сил. Для розыска частей и соединений, двигавшихся со всех сторон к передовой, были задействованы все имеющиеся силы и средства. В воздух были подняты самолеты авиаполка связи, а в западном и юго-западном направлениях, откуда должны были подходить войска, выехали офицеры для розыска их командиров и скорейшей переброски передовых мобильных групп к переднему краю. Все, что подходило во второй половине дня 9 июля – танки, артиллерия, пехота, – сразу направлялось в район Новоселовки; задача была одна: не допустить прорыва мд «Великая Германия» и 11-й тд на север. К южным окраинам села отошли и вместе с экипажами танков из разных бригад заняли оборону батальоны 201-го гв. сп 67-й гв. сд. Сюда подтягивались и группы бойцов из 3-й мбр, 1-й гв. и 49-й тбр, отдельные расчеты ПТР, орудий иптаб бригад и 35-го иптап. В полдень в район восточнее Обоянского шоссе наконец начали подходить танки одного батальона 186-й тбр 10-го тк и, не дойдя до Новоселовки, с ходу вступили в бой с частями 11-й тд.
Наблюдая за тем, как немецкие танки подходят к очередной линии траншей бригад 3-го мк и не имея возможности повлиять на обстановку, командарм, вероятно, не раз пожалел, что нет в армии даже одного гаубичного полка. При танковых атаках лишь только мотопехота противника отставала, экипажи танков немедленно останавливались. Сейчас, когда значительная часть средств ПТО была потеряна, а оставшиеся, в основном 45-мм орудия и ПТР, малоэффективны, гаубичным огнем было бы возможно и не допустить бронетехнику к позициям пехоты и сорвать атаки немцев. Например, корпусу Гетмана держать оборону на Пене очень помогали два полка 33-й отпабр, которые периодически «перепахивали» восточную часть Верхопенья, не давая возможности гренадерам «Великой Германии» полностью взять под контроль его и прилегающую местность. Но тяжелая бригада была не резиновая и ее 36 гаубиц было невозможно растянуть по всему фронту, она была единственным подобным соединением на две армии – 6-ю гв. А и 1-ю ТА. Штаб артиллерии уже после операции отмечал: «Отсутствие в составе 1-й ТА армейской группы из пушечных полков РГК и отсутствие в корпусах гаубичных полков не давали возможности уничтожать противника еще на подступах – в колоннах, в местах сосредоточения. Из-за этого противник беспрепятственно подвозил свои основные силы и резервы непосредственно к переднему краю нашей обороны (на 1,5–2 км), располагал огневые позиции своей артиллерии, обстреливая наши боевые порядки, а крупные танковые группы, начав атаку, сразу выходили в районы ОП наших истребительных батарей. Например, 9.7.43 г. противник проводил наступление вдоль шоссе Белгород – Обоянь колоннами, не принимая боевых порядков без какого-либо противодействия с нашей стороны. И лишь когда он вышел на дистанцию прямого выстрела и по нему был открыт огонь наших танков и артиллерии (45-мм и 76-мм ПТО) с открытых ОП прямой наводкой, он приостановил движение и развернулся. Командующий артиллерией армии, не имея в своих руках мощной артгруппы, не мог маневрировать траекторией, а вынужден был сводить свое влияние на ход боя только оперативным руководством частями – перемещением огневых средств на направление главного удара».
К 14.00 боевая группа мд «Великая Германия» и бригада Штрахвица полностью овладели Новоселовкой и приступили к закреплению прилегающей к селу территории. В первую очередь начали окапываться пехота и подтягиваться артиллерия. В это же время 11-я тд, оттеснив части 31-го тк от выс. 240.4 (1,5 км восточнее Новоселовки), заняла ее и продолжила наносить удары по правому флангу и центру обороны корпуса. Не без основания предполагая, что для обороны русских настал критический момент и требуется еще один сильный удар, чтобы сломить ее, Ф. фон Меллентин запросил у 8-го ак помощи бомбардировщиков для удара вдоль Обоянского шоссе от Новоселовки на север, и в первую очередь по командной выс. 244.8, расположенной на шоссе в 3,5 км севернее села. Из донесения штаба танкового полка мд «Великая Германия»: «Благодаря прекрасной поддержке авиации, которая целенаправленно и успешно уничтожала отдельные очаги противотанкового сопротивления и вкопанные танки, удалось в быстром прорыве через высоту (выс. 251.4. – В.З.) достичь села Новоселовка. Под прикрытием дымовой завесы, поставленной артиллерией, и бомбардировкой пикирующих бомбардировщиков, и два других батальона прошли высоту, уничтожая по ходу движения вражеские танки. Перед высотой 260.8 наблюдаются 75 вражеских танков, у которых, похоже, нет единого управления – часть из них развернулась на север, часть стала на позиции и стала хорошей мишенью для уничтожения. Северо-восточнее Новоселовки батальоны соединились и прорвались вперед, к высоте у хутора (развилка севернее Новоселовки, перед выс. 244.8. – В.З.). При попытке перейти высоту, догнать и уничтожить развернувшиеся там танки, тяжелым противотанковым орудием, похоже, самоходкой 12,2 см, три Т-4 (длинных) и 3 „пантеры“ подожжены и уничтожены (это действовали два противотанковых дивизиона, укомплектованных 85-мм зенитками. – В.З.). Тем не менее удалось много танков противника уничтожить. Также при продвижении на высоты восточнее дороги на участке 15-го танкового полка, который продвигался не так быстро, многочисленные противотанковые орудия, танки и пушки, местами прицепленные к тягачам, уничтожены при отходе. Танки выставили на высоте охранение. В течение второй половины дня удалось уничтожить много Т-34 и КВ-1, которые в разных промежутках времени проводили многочисленные атаки…
Деятельность нашей авиации в течение второй половины дня была значительной. В то время как вражеские самолеты ограничивались налетами и бомбардировками тыловых частей, наша авиация, особенно пикирующие бомбардировщики, прекрасно поддерживала наступление острия танков, по собственному сценарию уничтожая танки, противотанковую оборону и артиллерию противника».
Захват Новоселовки был прямым следствием острого дефицита сил и средств у командующего 1-й ТА. Перед ударным клином 48-го тк все ее полки и бригады были скованы боем и несли значительные потери. Резервов на месте пока не было, выделенные фронтом силы или находились в пути, или только начали сосредотачиваться в полосе армии. Поэтому перед М.Е. Катуковым стояли две ключевые задачи. Во-первых, не дать «бронированному тарану» – бригаде Штрахвица прорваться значительно севернее Новоселовки, по дороге на Зоринские Дворы, через выс. 244.8, где намечалось развернуть уже подходившие части 309-й сд. Во-вторых, было необходимо укрепить рубеж 31-го тк, прежде всего правое крыло, чтобы не дать немцам, используя успех у Обоянского шоссе, развернуться на восток и ударить от него в направлении р. Псел. Для этого надо было любым способом перекрыть путь 11-й тд в тыл 31-му тк, который к этому времени уже находился в полукольце. На правом фланге и в центре его полосы немцы уже заняли хутора Береговой, Покровский, Ильинский, шли бои в центре Сухо-Солотино. Вместе с тем группа танков настойчиво пыталась продвинуться через выс. 240.4 в направлении ур. Ситное, вероятно, нацеливаясь в тыл 154-му гв. сп 51-й гв. сд, 100-й и 237-й тбр, а на левом фланге части СС штурмовали Кочетовку. Казалось, еще чуть-чуть, и корпус будет смят, но пока его войска держались.
В этот момент в штаб 1-й ТА поступили данные разведки о том, что в районе Новоселовка – выс. 240.4 немцы подтягивают из глубины новые силы бронетехники. И командарм понял – готовится сильный удар, и об этом немедленно поставил в известность Д.Х. Черниенко. У комкора все было брошено в бой, поэтому какими силами отражать очередную атаку, он пока не понимал. Для начала надо было срочно найти хотя бы какие-то боеспособные артчасти, чтобы на короткое время сковать танки боем. Он отдает приказ командующему артиллерии корпуса немедленно подтянуть на правый фланг ближайшее соединение – 29-ю оиптабр. В это время из трех полков у нее остался лишь один (1843-й иптап), неполный (9 76-мм, 6 45-мм ПТО), который находился в районе выс. 235.9, блокируя дорогу. Однако и его быстро снять с позиций и перебросить к Обоянскому шоссе оказалось делом непростым. Артиллеристы уже вели бой с танками разведбатальона одной из эсэсовских дивизий. Кроме того, в небе непрерывно висели немецкие бомбардировщики и штурмовики, их экипажи утюжили не только район шоссе, но и все прилегающие к нему дороги, стремясь не допустить переброски войск и техники к участку прорыва. Бомбы сбрасывались на все – танки, автомашины, повозки и группы людей. Но ситуация требовала действий, поэтому Е.Ф. Петрунин, получив приказ из штаба артиллерии 31-го тк: остановить танки, которые готовились двинуться из Новоселовки на север любыми средствами, приступил к его исполнению. О том, что произошло дальше, комбриг так докладывал в корпус: «В 13.40 бригада получила приказ командующего артиллерией 31-го тк сняться с занимаемого рубежа и занять противотанковую оборону у шоссе Белгород – Обоянь в районе выс. 244.8 – выс. 244.3. Это было в самый разгар действий авиации противника, и выполнение приказа угрожало большими потерями в материальной части и автотранспорте. Я запротестовал, но мне было вторично приказано. Получив письменное подтверждение этого приказа от представителя командующего артиллерией 31-го тк, я отдал распоряжение командиру 1843-го иптап о снятии с занимаемого рубежа. Когда первая атака танков была отбита и танки отошли, полк с занимаемых позиций снялся. При снятии батареи были подвергнуты бомбардировке вражеской авиацией. В результате бомбардировки бригада потеряла 76-мм орудий – 3 шт., автотягачей – 4. При движении батареи вновь были подвергнуты бомбардировке и обстрелу из танков. Бригада еще потеряла 2 76-мм орудия и один автотягач. Всего бригада потеряла от ударов авиации 76-мм орудий – 5 и 5 автотягачей. Оставшиеся 4 76-мм ПТО и 6 45-мм ПТО в 16.00 9.07.43 заняли противотанковую оборону на южных окраинах с. Зоринские Дворы».
Приказ о немедленном снятии полка с рубежей в ходе бомбежки был, безусловно, ошибочным и привел к неоправданным потерям. Однако в это время подобные решения в горячке боя принимались в артчастях 1-й ТА часто. И как следствие их к 10 июля потери в расчетах и материальной части артиллерии стали ощутимыми. Дело дошло до того, что вечером 9 июля начальник штаба М.А. Шалин отдельным распоряжением категорически запретил проводить перегруппировку артиллерии под бомбежкой, а также потребовал улучшить инженерное оборудование позиций батарей и во время налетов в обязательном порядке расчеты выводить от орудий в щели.
После 14.00 бригада Штрахвица, закрепившись в Новоселовке, заправив танки и пополнив их боезапас, начала новую сильную атаку, в ходе которой войска Катукова начали отходить вдоль шоссе на север, к выс. 244.8. Из журнала боевых действий 48-го тк: «14.45 (м.в.). Мд „Великая Германия“ в быстром продвижении танковым полком («пантер». – В.З.) сломила сопротивление у Новоселовки и после уничтожения большого количества танков взяла населенный пункт. Танковый полк движется дальше на север. Разведбатальон взял высоту 251.4. Корпус выполнил дневную цель досрочно». Но именно в этот момент в боевых действиях на этом участке наступил перелом, хотя участники боев сразу его не ощутили. Дело в том, что к этому моменту уже не только подошли, но и начали развертываться основные силы двух стрелковых полков 309-й сд, а главное, в их боевых порядках занял огневые позиции дивизионный артполк. Сосредоточение части сил этой дивизии до начала новой атаки мд «Великой Германии» стало существенным успехом М.Е. Катукова. Соединение Дремова перекрыло путь к Обояни бригаде Штрахвица, которая начала вытягиваться из Новоселовки для атаки. В 14.00, когда 1/959 сп 309-й сд, занявший с ходу рубеж: юго-западные скаты выс. 244.8 – (иск.) выс. 239.6, пропускал через свои порядки 86-ю отбр, танки мд «Великая Германия» ворвались на его позиции и начали давить пехоту, возникла паника. Однако опытный командир 959-го сп полковник Ф.Г. Мащенко сумел удержать ситуацию под контролем: он быстро организовал контрудар своим резервом, котрый был усилен остатками 233-го тб 86-й отбр. А Ф.Д. Дремов начал уплотнять рубежи 959-го сп, подтянув в район севернее Новоселовки часть рот 957-го сп. Бой на рубеже 1/959 сп шел ожесточенный. Несколько раз немцев отбрасывали назад, к Новоселовке, но они быстро собирались «в кулак» и вновь атаковали. Из отчета 86-й отбр: «1-я тр 233-го тб контратаковала и к 15.00 заняла оборону в 1 км севернее Новоселовки. В это время из Новоселовки в северном направлении выдвигалось до 20 танков „тигр“ и в Новоселовке было скопление самоходной артиллерии и танков разных марок неустановленной численности.
1-я тр 233-го тб (командир роты капитан Губа) продолжала вести бой с танками противника, выдвигающимися из Новоселовки в северном направлении, 2/233 тб вела бой с танками противника, выдвигающимися из Сухо-Солотино.
Потеряв 2 Т-34 в 1-й тр и 4 Т-34 во 2-й тр, батальон отошел: 2-я тр – двумя танками на юго-западной опушке ур. Ситное, 1-я тр заняла оборону между ур. Малиновое и Обоянским шоссе, где и оставались до 18.00, а к 19.00, при отходе пехоты в северном направлении, танки отошли: 1-я тр – на южные скаты выс. 244.8, 2-я тр, в количестве 2 Т-34, – на южную окраину Орловки и соединилась с 1-й тр 10.7.43 г. в районе выс. 244.8».
Это был один из критических моментов Курской оборонительной операции Воронежского фронта. Захват дивизией Хернляйна Новоселовки и бой ее танковой группы с 309-й сд у выс. 244.8 для советской стороны означали, что вторая армейская полоса южнее Обояни может быть прорвана на всю глубину в ближайшие часы. Дальше шла тыловая полоса, которая хотя и имела окопную систему, блиндажи и площадки для орудий, но была слабо прикрыта минными полями и иными противотанковыми заграждениями, а главное, не была занята войсками, т. е. в тот момент за высотой 244.8 частей, способных остановить боевые группы мд «Великая Германия», еще не было.
Кроме того, после захвата Новоселовки стала обостряться обстановка и в полосе группы Гетмана. Хотя и медленно, но левофланговые части мд «Великая Германия» начинали продавливать ее оборону севернее Верхопенья, т. е. на левом фланге 6-го тк. Поэтому возникла угроза того, что в случае резкого разворота этой дивизии на запад она своей массой может с ходу прорваться на участке: ур. Меловое – Калиновка – (иск.) северные окраины Верхопенья и выйти не только в тыл бригад 6-го тк, удерживавших рубеж Верхопенье – Сырцево, но и на коммуникации всей группы Гетмана.
Еще когда шел бой перед Новоселовкой, М.Е. Катуков связался с И.М. Чистяковым и обсудил складывавшуюся обстановку. Командующий 6-й гв. А сообщил, что по его приказу в район села уже брошены несколько групп саперов – истребителей танков и три роты огнеметчиков. К сожалению, для исследователей пока не доступны все документы штаба инженерных войск Воронежского фронта. Но, судя по тем отрывочным данным, которые удалось собрать, эти подразделения сработали быстро и эффективно. Обоянское шоссе было перекрыто минами в нескольких местах, а огнеметчики оказали существенную помощь 309-й сд в борьбе с прорвавшимися в глубь ее обороны танками и мотопехотой.
После полудня накал боев возрос не только у Новоселовки, особое напряжение чувствовалось по всему району, примыкавшему к Обоянскому шоссе, с каждым часом стальной обруч обороны, который строили М.Е. Катуков и И.М. Чистяков, трещал от сильных ударов дивизий Хернляйна и Микла, и казалось, он вот-вот лопнет. Тем не менее в этот момент командующий 1-й ТА считал наиболее важной задачей надежно блокировать танковую группировку в Новоселовке. Для этого он использовал свой последний резерв – боевой отряд, находившийся южнее Обояни и состоявший из 59-го отп, 4-го гв. и 222-го иптап. 59-й отп майора В.Т. Листратенко (17 Т-34 и 5 Т-70) еще утром 9 июля вышел к селу Зоринские Дворы, располагавшемуся на Обоянском шоссе, в нескольких километрах к северу от переднего края третьей полосы, а артполки сосредоточились здесь в середине дня. И после того как начался бой на позициях 309-й сд, командарм направил отряд к выс. 244.8 для усиления дивизии Дремова. Помощь оказалась очень кстати: «противотанковый кулак» из двух полков помог комдиву связать боем всю бригаду Шрахвица в 1–1,5 км севернее северных окраин Новоселовки и не допустить прорыва рубежа. Это дало возможность М.Е. Катукову подключиться к ситуации в полосе 31-го тк, которая тоже крайне обострилась. Войска Д.Х. Черниенко держались столь же упорно, как и С.М. Кривошеина, но и проблемы у них были похожи как две капли воды – практически все бригады по своей численности превратились в роты и батареи. Поэтому сплошной линии обороны корпусу по-прежнему создать не удавалось, его рубеж удерживался системой опорных пунктов и только на танкоопасных направлениях, в которых были сконцентрированы боеспособные подразделения танков и артиллерии. Например, 416-й тб 192-й отбр действовал в 1 км севернее Сухо-Солотино (полоса наступления 11-й тд) оставшимися 11 танками, а 203-й отп всеми 9 исправными КВ-1 находился на южных скатах выс. 248.7. Положение на участке этого полка в какой-то момент стало критическим. Высота занимала очень выгодное положение, она располагалась у развилки, где к Обоянскому шоссе примыкала дорога из Кочетовки, в центре танкопроходимого «коридора» между отрогом балки ур. Малиновое (западнее Обоянского шоссе) и заросшим дубравой ур. Ситное (восточнее), благодаря этому экипажи 203-го отп не только перекрыли этот «коридор» для движения 11-й тд и мд «Великая Германия» от Новоселовки на север, но и на какое-то время могли остановить боевые группы дивизий СС, если они будут прорываться от Кочетовки, х. Веселый и Сухо-Солотино к Обоянскому шоссе на участке севернее Новоселовки. Поэтому командир 8-го ак, по заявке штаба 48-го тк, сосредоточил над районом высоты значительные силы бомбардировщиков, которые в ходе сильных и продолжительных ударов почти полностью уничтожили танки полка, находившиеся у холма. Штаб 1-й ТА сообщал: «Авиация противника группами 50–60 самолетов в течение пяти часов, беспрерывно чередуясь, бомбила боевые порядки наших частей, нанося большие потери в технике и живой силе. Так, из 13 танков КВ-1 203-го отпп, занимавших оборону, 8 танков были выведены из строя прямым попаданием авиабомб, еще до введения полка в бой».
Около 14.00, с разрешения командарма, Д.Х. Черниенко отдал приказ 242-й тбр отойти из Сухо-Солотино и сосредоточить оставшиеся силы в западном направлении для оказания помощи 192-й тбр, а в случае численного превосходства неприятеля и невозможности удержания рубежей – отходить на север к Орловке, но не допустить распространения противника из района Новоселовки в тыл корпуса. После 16.00 обстановка в полосе 31-го тк несколько стабилизировалась, сюда начали подходить артчасти 6 гв. А – остатки отдельных истребительно-противотанковых бригад Косачева и Петрунина. Силы небольшие, но в тех условиях каждый ствол был на счету.
Как и предполагал Г. Гот, продвижение корпуса Кнобельсдорфа у Обоянского шоссе оказало существенную поддержку 2-му тк СС, так как заставило Д.Х. Черниенко ослабить рубеж (центр и левый фланг) перед мд СС «Лейбштандарт» и «Мертвая голова», которые утром большой активности не проявляли. В полдень перейдя в наступление на х. Рыльский, боевые группы 2-го тгп СС при поддержке танкового батальона мд СС «Лейбштандарт» и 5-го тгп СС (группа Баума) мд «Мертвая голова», атаковавших в направлении Грезное – Веселый, уже через 1,5 часа вышли к Сухо-Солотино и выс. 224.5 (южнее Кочетовки). Таким образом, расстояние, которое эсэсовцы отвоевывали у 31-го тк весь день 8 июля, было отдано им без значительного сопротивления. Столь стремительный бросок был связан именно с тем, что Д.Х. Черниенко под давлением 48-го тк силы корпуса был вынужден отвести на линию: Сухо-Солотино – Кочетовка. Лишь в Грезное ночью вернулись танкисты 237-й тбр и в первой половине дня 9 июля вели бой с танками дивизии Зимона. Из сообщений в штаб корпуса СС:
«09.30 (м.в.). Сообщение мд „Мертвая голова“: Разведбат доносит, что Грезное занято сильным неприятелем.
10.25. Донесение мд „Мертвая голова“: Сухо-Солотино занято сильным неприятелем. Нашими войсками атакуется его передовая линия.
12.00. Доклад мд „Лейбштандарт“: Дивизия выступает силами одной боевой группы на Сухо-Солотино.
12.00. Сообщает мд „Мертвая голова“: Начинает наступление силами боевой группы Баума в направлении Кочетовка.
14.10. Приказ корпуса в адрес „Лейбштандарт“: Направить сильную разведку на Сухо-Солотино.
14.15. Донесение мд „Дас Райх“: Опасность на восточном фланге на линии разделения со 167-й пд.
14.20. Доклад мд „Лейбштандарт“: Рыльский свободен от врага, занят без сопротивления. Поступило донесение, что Сухо-Солотино свободно от врага. Переход через Солотинку взорван. Достигнута линия в 1 км севернее Рыльский – совхоз Сухо-Солотино.
14.20. Сообщение из мд „Мертвая голова“: Группа Баума взяла Веселый в 13.15. Танковый бой у Кочетовки и у высоты 224.5. Группа Бекера (6-й тгп СС. – В.З.) выступит предположительно в 14.30 от Озеровского на север.
14.30. Сообщение по телефону через командира корпуса: группа Баума, двигаясь сначала на северо-запад, затем на север, взяла Грезное при слабом сопротивлении неприятеля. В восточном направлении разведка не проводилась. Группа Бекера выступит примерно через час.
14.36. Донесение из мд „Мертвая голова“: В 13.50 разведгруппа установила связь с 11-й тд в 1 км юго-западнее совхоза Сухо-Солотино».
Атмосферу тревоги и одновременно напряженной, слаженной работы управления 1-й ТА передает стенограмма переговоров по БОДО начальника оперативного управления Воронежским фронтом генерал-майора С.И. Тетешкина с генерал-майором М.А. Шалиным, которые начались в 14.30:
«У аппарата генерал-майор С.И. Тетешкин. Здравствуйте. Николаев приказал уточнить у вас последние данные по обстановке в районе Обоянского шоссе и какие приняты вами меры для восстановления своего положения. Прошу отвечать.
У аппарата Алексеев:Здравствуйте, товарищ генерал. Докладываю:
1. Противник силою 150–200 танков при активной поддержке авиации с 10.00 перешел в наступление на фронте Верхопенье – Ильинский. Главный удар наносит силою до 150 танков западнее Обоянского шоссе. В 14.00, прорвав фронт 31-го корпуса, частью сил наступает вдоль шоссе на Новоселовку и силою до 100 танков через выс. 251.4 в обход Новоселовки с запада и на север. По предварительным данным, пока непроверенным, часть танков ворвалась в Новоселовку. Ефимов с задачей уничтожения обходящей группировки противника на участок западнее Новоселовки выдвигает 59-й отп, резервный батальон 86-й отбр и вышедший в район Владимировка головной батальон Буркова. Одновременно из района ур. Толстой на север выбрасывается резерв командира 6-го тк. Из артиллерийских средств дополнительно на участок 86-й отбр передвигается подошедший 4-й гв. иптап. Первоочередная задача: не допустить дальнейшего прорыва противника на север.
Попытка противника форсировать Пену 50 танками и до полка пехоты в районе Верхопенье успеха не имела, он отброшен в исходное положение. Около 12.00 до 100 танков повели наступление на фронте Сухо-Солотино, Кочетовка. 13.10, 25–30 танков прорвались на северо-западные окраины Сухо-Солотино. Идет бой.
Авиация противника непрерывно бомбит боевые порядки 3-го мк и 31-го тк на участках наступления и в глубину до района Зоринские Дворы. За последние 1,5–2 часа наша авиация была не видна. От авиаразведки мне известно: в 13.30 в районе западнее Беленихино и в районе восточнее и юго-восточнее Грезное танковые бои. Все.
Тетешкин: Прошу уточнить: на какой рубеж выбрасываются предназначенные части для удержания и уничтожения прорвавшихся танков противника, что вы еще имеете у себя в резерве, полностью ли подошла и встала 309-я сд и 60-й тп, 222-й иптап, 203-й тп и еще, грубо, в каком районе они расположены. Выступили ли части в указанный им район навстречу противнику и когда ориентировочно они должны занять рубеж? Прошу отвечать.
Алексеев: 1. Части выбрасываются на рубеж выс. 232.8, что северо-западнее Новоселовки, 3 км от Новоселовки. Части в настоящее время должны уже быть на месте.
2. На 12.00 309-я вышла на рубеж обороны двумя полками, третий полк на подходе, дивизия занимает рубеж: южнее ур. Малиновое, развилки дорог, что 3 км севернее Новоселовки, ур. Меловое и далее в направлении на Ольховатку.
3. 222-й иптап – в районе (иск.) Владимировка, (иск.) Орловка, Зоринские Дворы.
4. 203-й отп был придан 3-му корпусу и вышел в район западнее выс. 260.8. В настоящее время положение 203-го отп неизвестно. Штаб 3-го мк связи с бригадами не имеет. Положение корпуса и приданных ему частей уточняется. 60-й отп не прибыл, на машине и самолете высланы командиры. Пока безрезультатно.
Получил данные: прибыл 230-й отп в составе 9 американских. Все. Отвечаю на записку о десятом (10-й тк. – В.З.) – на 15.30 одна бригада должна была выйти в район Богдановка, Владимировка».
Сообщение разведки эсэсовской дивизии о том, что в середине дня советские войска ушли из Сухо-Солотино, оказалось неверным. Их командование по крохам собирало имеющиеся силы по всему участку, прежде всего артиллерию и танки, чтобы укрепить каждый населенный пункт. Так, например, в 12.00 по приказу командующего артиллерией 51-й гв. сд, собранный из оставшихся орудий 28-й оиптабр 1838-го иптап, начал занимать оборону в следующих районах:
1-я батарея (76-мм орудия) – район церкви в Сухо-Солотино, фронтом на юг,
2-я батарея (76-мм орудия) – район выс. 248.7, фронтом на запад,
3-я батарея (76-мм орудия) – район юго-восточные скаты выс. 235.9 в районе мельницы севернее Кочетовки, фронтом на восток,
4-я батарея (45-мм орудия) – юго-восточные скаты выс. 240.4, фронтом на запад.
Выдвижение этого полка и позволило командиру 31-го тк произвести упомянутый выше отвод 242-й тбр на север, хотя она отошла не сразу. Уже в 13.30 1838-й иптап начал отражать атаку передовых танковых подразделений мд СС «Лейбштандарт», а вместе с ним в бой вступила и 242-я тбр, поэтому танкисты из Сухо-Солотино постепенно выходили до 17.00. А несколько позже, с целью блокировать возможные удары 11-й тд из района Новоселовки через ур. Ситное и мд СС «Лейбштандарт», из СухоСолотино на северо-восток, на дорогу Кочетовка – Обоянское шоссе была выдвинута 14-я оиптабр. Она тоже имела большой некомплект орудий, но все же они у нее были, и бригада заняла ими этот рубеж. В 14.00 ее начальник штаба майор Рогов направляет следующее распоряжение № 14: «Командиру 1212-го иптап занять ПТО в районе отм. 235.9, (иск.) лес ур. Плотовая, (иск.) лес ур. Меловое.
Командиру 1177-го иптап занять оборону в районе (иск.) отм. 235.9, 1,5 км на северо-запад и вдоль дороги, на 1,5 км от отм. 235.9 на отм. 248.3.
Ответственный за стык 1207-го иптап и 1177-го иптап – командир 1177-го иптап.
Ответственный за стык 1177-го иптап и 1212-го иптап – командир 1212-го ипап.
Готовность к открытию огня – немедленно. Мой КП с 15.00 – Сафоново. Связь по радио и через посыльных между полками КП». К этому моменту все 10 орудий 1207-го иптап уже находились у выс. 248.3 и вели бой с бронегруппой 11-й тд.
Но основную надежду на стабилизацию всей обстановки на участке Верхопенье – Новоселовка – ур. Меловое командование 1-й ТА возлагало на двигавшийся из района Прохоровки свежий корпус Буркова. Авторы книги о боевом пути этого соединения утверждают, что уже к 10.00 9 июля две его бригады, САП и противотанковый полк подтягивались к д. Шипы, располагавшейся на берегу р. Псел юго-восточнее Обояни, поэтому М.Е. Катуков через некоторое (короткое) время эти силы якобы использовал для контрудара, в ходе которого развернулось масштабное встречное танковое сражение. Вот цитата из этого издания: «К моменту выхода частей корпуса в заданный район дивизии „Адольф Гитлер“ и „Мертвая голова“ сбили части 1-й танковой армии с рубежа р. Солотинка и начали их теснить на северо-запад. Положение стало критическим: создалась реальная угроза прорыва крупных сил противника на Обоянь. Сразу же последовал приказ генерала Катукова: „Частям 10-го танкового корпуса с рубежа деревень Орловка и Сафоново срочно нанести контрудар по прорвавшемуся противнику и восстановить положение“. И вот с севера из ур. Меловое стремительно выдвинулись колонны 183-й и 186-й танковых бригад и 1450-го самоходного артполка с мотострелками, посаженными на танки и самоходки. Выйдя на рубеж развертывания, колонны с ходу перестроились в боевой порядок и решительно ударили по врагу. Начался ожесточенный встречный бой, в котором с нашей стороны участвовало около сотни танков и САУ. Смелыми действиями танкистов, самоходчиков и мотострелков корпуса удалось не только остановить гитлеровцев, но и отбросить их на исходные позиции. В ходе отражения удара противника были ранены командир корпуса В.Г. Бурков, начальник штаба корпуса А.Г. Свиридов, заместитель командира корпуса по технической части Е.Н. Шелухин, командир 183-й тбр Г.Я. Андрющенко. Тяжелораненый Шелухин был сразу же эвакуирован в госпиталь, а остальные остались в строю».
При описании этого события авторы ссылаются на архивный документ из штаба 10-го тк. Если судить по приведенным ими цифрам, советская танковая группировка была внушительной и действовала компактно, следовательно, это должен был быть действительно крупный встречный бой. Однако из приведенного отрывка не вызывают сомнения лишь строки о ранении комкора и ряда старших офицеров корпуса. Хотя это произошло в результате налета пикирующих бомбардировщиков, когда корпус был на марше. Спас генерал-лейтенанта В.Г. Буркова его адъютант капитан Н.Г. Старшинов: он прикрыл комкора своим телом и получил при этом тяжелые ранения, но выжил. И уже 14 июля 1943 г. был представлен, а затем и награжден за этот подвиг орденом Отечественной войны 1-й степени. Причем наградной лист от 14 июля 1943 г. подписал лично инженер-полковник Е.Н. Шелухин, которого авторы книги 9 июля «отправили» в госпиталь. Остальные же события не находят подтверждения ни в советских, ни в немецких документах. Не упоминает о них в своих мемуарах и М.Е. Катуков. Хотя столь масштабные события, как правило, в материалах штабов немецких дивизий отмечаются. Безусловно, заносились они и в журналы боевых действий советских соединений, которые принимали в них участие, а вот, например, в журнале боевых действий 183-й тбр упоминания о контрударе 9 июля нет. В нем указано, что около 10.00 бригада сосредоточилась в районе Шипы и комбриг начал рекогносцировку, а в 14.00 был получен радиоприказ комкора-10 на марш в район с. Круглик, и через два часа она двинулась в путь. Однако этот отчет бригады вызывает сомнения, т. к. его тональность напоминает не боевой документ, а представление к награде, и он изобилует преувеличениями и откровенным передергиванием известных (установленных) фактов. Например, о том, что с утра 8 июля корпус якобы был атакован 200 танками при поддержке 60–70 самолетов. И самое главное, ни о каком выполнении приказа командующего 1-й ТА о нанесении контрудара и вообще атаках на противника не упомянуто в главном документе штаба корпуса – в боевом донесении № 1 на 3.00 10 июля, т. е. по итогам 9 июля. В нем указано, что и 183-я, и 186-я тбр отражали вражеские атаки, при этом последняя потеряла 2 Т-34, а о собственной активности ни слова. Таким образом, и доступные сегодня документы, и данные о потерях бригад свидетельствуют о том, что никакого массового удара и встречного сражения в районе Шипы – Орловка – Сафоново войск 10-го тк 9 июля не было. Хотя в отражении наступления боевых групп и 2-й тк СС с направления Кочетовки (183-я тбр) и 48-й тк (186-я тб) участие они принимали. Так, например, передовой батальон 186-й тбр около 14.00 уже вступил в бой с танками 11-й тд на подходе к Новоселовке.
А теперь вновь вернемся в полосу наступления ударной группировки Кнобельсдорфа. Несмотря на довольно значительный список частей и соединений, сосредоточенных советским командованием в районе выс. 232.8, выс. 244.8, выс. 248.3, ур. Ситное, между 14.00 и 15.00 окончательно стабилизировать ситуацию здесь не удавалось. Причин этого было несколько. Во-первых, не был создан единый центр управления войсками. Здесь действовали соединения и части разных армий и разных корпусов, поэтому возникали проблемы со связью и подчинением. После взятия Новоселовки штаб 3-го мк потерял связь почти со всеми своими бригадами, С.М. Кривошеину приходилось выезжать лично на передний край и разыскивать соединения. Такая же ситуация в результате отхода полков на новые рубежи сложилась и в 67-й гв. сд. Во-вторых, подходившие с марша резервы фронта вступали в бой с ходу, иногда еще до того момента, как их командование докладывало о своем прибытии в штаб соединения, которому они формально (на бумаге) были переданы. Некоторые прибывшие полки до конца дня не знали, где находится командование ни 3-го мк, ни 22-го гв. ск. А руководство этих корпусов, в свою очередь, не имело точных данных о том, какие войска удерживают участок, за который они ответственны. Перечисленные проблемы мешали оперативно строить оборону по единому плану из единого центра управления.
Однако после 15.00 на направлении главного удара 48-го тк начало наблюдаться снижение активности немецких войск, которое помогло советской стороне выиграть время и укрепить оборону. Причиной этого стал случай, порою очень важный на войне. После Сталинграда немецкое командование особенное внимание уделяло флангам. В этом отношении не было исключением и руководство корпусов 4-й ТА. Г. Гот понимал всю сложность положения своих войск. Они уже вклинились в советскую оборону на глубину более 30 км на относительно узком участке, при этом понесли существенные потери в танках. Например, к этому времени в дивизиях 48-го тк было выведено из строя уже две трети бронетанковой техники и значительное количество транспорта, что заметно снизило их боевые возможности и мобильность. Учитывая эти факторы, штаб армии пристально отслеживал все шаги советской стороны, фиксировал все более или менее значительные перемещения ее войск перед фронтом. Его руководство беспокоили донесения о ежедневном вводе в бой русскими все новых и новых подвижных соединений. Об их появлении свидетельствовали и нарастающие сильные танковые атаки по всему фронту прорыва, и опрос пленных, и донесения разведки, обнаруживавшей на поле боя документы убитых. Поэтому армейская разведка усиливала свою работу, используя все доступные средства. Значительную помощь в изучении обстановки сразу за передним краем советских войск оказывала авиация. Самолеты-разведчики с рассветом и до позднего вечера внимательно отслеживали тактическую полосу и дороги, идущие к фронту, и о любом заметном передвижении немедленно докладывали в штаб армии и офицерам связи при командовании танковых корпусов. Один такой доклад сначала наземной разведки, а затем авиации о переброске сил русских на левом фланге 48-го тк заставил О. фон Кнобельсдорфа прекратить, казалось бы, успешное продвижение на север обеими дивизиями и немедленно развернуть от Новоселовки на запад соединение Хернляйна. Из журнала боевых действий 48-го тк:
«15.45 (м.в.). Пришло тревожное донесение о том, что 394-й полк 3-й тд на большой дороге западнее Березовки обнаружил на марше вражескую колонну всех видов вооружений, идущую маршем на север. Противник отходит, с точки зрения полка. Танки прикрывают отход. Немедленно туда повернута воздушная разведка. 8-й ак согласен. Корпус принял решение „Великую Германию“ развернуть сейчас же на юго-запад, в направлении развилки у выс. 258.5. Цель – Долгий и высоты севернее от него, для остановки отходящих сил противника.
11-я тд пробивается дальше на север и прикрывает растягивание корпуса вдоль дороги между участком Солотинка и шоссе у отметки двор (отметка на карте у развилки дороги, идущей к Новоселовке, южнее выс. 244.8, рядом с ур. Малиновое. – В.З.). Командующий армией после доклада командира корпуса об изменившейся ситуации согласен с решениями корпуса и приказывает подогнать 3-ю тд, чтобы она, наконец, закончила переправу. Командир корпуса лично выехал в дивизию, которая все еще застряла между Луханино и Сырцево, для того чтобы все силы сосредоточить для ускорения атаки. Линии связи работают в этот важный момент прекрасно. Уже к 15.50 (м.в.) поступил приказ к развороту „Великой Германии“ у выс. 258.5.
16.05 (м.в.). 11-я тд получила приказ захватить и удерживать линию: выс. 227, сильно севернее Кочетовки – выс. 235.9 – выс. 248.3 – развилка у отметки двор – выс. 232.8.
8-й ак одной боевой частью ударит по отходящему противнику.
…52-й ак должен ускорить переправу у Завидовки. Корпус все еще на западном фланге слишком связан.
Воздушная разведка подтвердила наблюдения 3-й тд.
16.45 (м.в.). Маршевая колонна противника длиной 3 км примерно в 3 км севернее участка леса у Толстое фронтом на север. Самое время, чтобы „Великая Германия“ вышла на дорогу, поскольку есть опасность, что противник сможет уйти.
16.45 (м.в.). „Великая Германия“ танковой бригадой достигла выс. 244.8 на развилке дороги.
Начальник штаба еще раз запросил разрешения отправить 339-й полк вместе с 11-й тд на север. Командующий армией не разрешил, поскольку для полка запланированы иные задачи и он не должен уходить далеко от своей дивизии.
Планы дивизии „Великая Германия“ (17.00) (м.в.): Танковая бригада „Великой Германии“ идет через Новоселовку южнее Калиновки на выс. 258.5. Разведбатальон с выс. 251.4 в направлении Долгий. Фузилерский полк организует оборону на правом крыле у Новоселовки, левым крылом у выс. 251.4 фронтом на северо-запад. Гренадерский полк организует оборону на высоте сильно юго-восточнее Калиновки и прикрывает прорыв на северо-запад. Артиллерийский полк поддерживает оборону фузилеров и гренадеров и предотвращает попытки прорыва противника из занятой большими силами противника северной части Верхопенья на выс. 260.8. Речь идет о том, чтобы 11-я тд как можно быстрее переняла оборонительный фронт до выс. 232.8 и освободила основную массу мд „Великая Германия“. Начальник штаба уточнил, что разведбатальон „Великой Германии“ должен быть быстро брошен на выс. 258.5, поскольку он является самой мобильной частью дивизии.
17.20 (м.в.). 3-я тд взяла высоты 0,9 и 219 севернее Луханино. Между Сырцево и Луханино один батальон перешел участок и ворвался в овраг. Западная часть Луханино все еще занята противником. Бои приносят большие потери. Перед дивизией все еще стоит 40 танков противника. Армия требует как можно быстрее закончить зачистку треугольника рек севернее Луханино и подготовить дивизию к прорыву в северо-западном направлении.
17.35 (м.в.). Воздушная разведка и наземная разведка мд „Великая Германия“ сообщают, что хвост вражеской колонны только что прошел выс. 258.5. Колонна удерживает севернее высоту на дороге. При всех ускорениях эту колонну окружить уже не удастся, но надо рассчитывать на то, что противник начнет отводить другие силы с участка Пены».
Войска, двигавшиеся в колонне, о которой доложила разведка 3-й тд, принадлежали 6-му тк, это был 2/6 мсбр и 17-й тп 10-й мбр, но офицеры штаба 48-го тк ошибались: они не отходили из излучины Пены, а наоборот, А.Л. Гетман перебрасывал их для усиления левого фланга своего корпуса. Переполошились немцы по двум причинам. Во-первых, войска на марше – удобный момент для их уничтожения. Во-вторых, и это главное, было ясно – русские усиливают свою оборону северо-западнее Верхопенья, и значит, рубежи здесь непрочные и можно воспользоваться моментом для их прорыва. Если же они сумеют все-таки перебросить сюда значительные силы, то возникнет реальная угроза срыва плана по окружению 6-го тк в излучине Пены, войска упорно оборонялись и нависали на левом фланге 4-й ТА. Тем более что план дня корпус Кнобельсдорфа к этому моменту уже выполнил и его дальнейшее наступление за Новоселовку было уже рывком на опережение графика. Но момент для разгрома колонны действительно был упущен, и, чтобы не разочаровать читателя, офицер штаба 48-го тк, готовивший журнал боевых действий, обнадежил его, высказав предположение, что это не последняя колонна и мы еще устроим русским кровавую баню. Но как бы там ни было, в результате этого давление «Великой Германии» на оборону 1-й ТА севернее Новоселовки резко снизилось. Войска 48-го тк начали готовиться к передаче рубежей и маршу, хотя быстро провести перегруппировку соединения Хернляйна не удалось. Поэтому ситуация с колонной, безусловно, помогла М.Е. Катукову выиграть время и подтянуть силы.
А теперь вернусь к отводу 2/6 мсбр, из-за которого началась суматоха в штабе 48-го тк. С ним связано еще одно происшествие, причем тоже неприятное, но теперь уже для командования 6-го тк, которое чуть не повлекло за собой серьезные последствия. Батальон находился в первом эшелоне обороны корпуса, на стыке с правым флангом 10-й мбр. Отвод подразделений днем, на столь ответственном рубеже, всегда сопряжен с большим риском, его необходимо тщательно готовить и надежно прикрыть огнем артиллерии и минометов. Комбат, вероятно, не имел достаточного боевого опыта (или начальники настойчиво требовали вывести батальон немедленно), поэтому он и допустил грубейшую ошибку. Это привело к трагическим последствиям: немцы, используя его необдуманные действия, чуть не прорвали фронт обороны корпуса на Пене. Командир 10-й мбр полковник И.Я. Яковлев докладывал: «Особенно напряженное положение было при седьмой атаке противника. По приказу командира 6-й мсбр 2-й батальон этой бригады днем, на виду у противника был спешно снят с занимаемой позиции и переведен в северном направлении. Противник расценил это как поспешный беспорядочный отход. Быстро двинул на большой скорости до 70 танков и до полка пехоты. Танки прорвались на всю глубину обороны, дойдя до КП батальона, но пехота сразу была отсечена от танков минометным и пулеметным огнем и залегла, не дойдя до переднего края. В глубину обороны просочилось не более двух рот автоматчиков, которые контратакой резерва были почти полностью истреблены».
Это был единственый очень няпряженный момент, после которого до конца дня каких-либо существенных изменений в полосе группы полковника М.Т. Леонова на рубеже Луханино – Сырцево не произошло. Войска удерживали позиции здесь прочно, хотя отвод на север 17-го тп 10-й мбр ее оборону несколько ослабил.
А теперь вернемся к событиям севернее Новоселовки, происходившим после 16.00. Как ни старался В. Хернляйн быстро развернуть свою дивизию на запад, до конца 9 июля сделать это ему не удалось. Вся 11-я тд была скована боем с войсками правого фланга 31-го тк и подходившего 10-го тк, поэтому приступить к смене соседа ее части не смогли. Поэтому мд «Великая Германия», чтобы не терять время, продолжала попытки бригадой Штрахвица атаковать на север, в направлении выс. 244.8, хотя удары были уже не столь сильными, как прежде, а ее разведбатальон начал пробиваться на северо-восток от Новоселовки, чтобы проложить путь основным силам дивизии к выс. 232.8 и далее к Калиновке и Круглику. И именно в это время наконец в полную силу заработал план Н.Ф. Ватутина по усилению Обоянского направления 309-й сд и 10-м тк. Дивизия Дремова полностью сосредоточилась на указанном ей рубеже и успешно отражала атаки, а между 16.30 и 17.30 к Новоселовке начали подходить главные силы корпуса Буркова – танковые бригады и самоходный артполк. Немецкие самолеты-разведчики это отметили. В журнале боевых действий 48-го тк указано: «19.15 (м.в.). Танковая бригада „Великой Германии“ еще не развернулась в юго-западном направлении, поскольку с севера на высоту 244.8, у развилки, на марше 200 вражеских танков (10-й тк. – В.З.), которые в 18.35 начали атаковать высоту. Поворот даже части сил перед лицом этой опасности невозможен, поскольку от 11-й тд еще не подошло ни одной части на смену. 11-я тд получила приказ как можно быстрее сменить танковый полк „Великой Германии“. Разведбатальон мд „Великая Германия“ в бою с 15 танками противника, пришедшими с высоты 232.8.
20.10 (м.в.). Командир корпуса проинформировал о ситуации командующего армией и надеется после отражения атаки разведбатальоном мд „Великая Германия“ все-таки выйти на дорогу у Круглика».
Поэтому про удар по левому флангу группы Гетмана (6-й тк) О. фон Кнобельсдорфу на время пришлось забыть. Вместе с тем по двум крупным селам, Верхопенье (по левому берегу) и Новоселовка, которые лишь несколько часов назад заняла мд «Великая Германия», М.Е. Катуков сосредоточил огонь двух полков «катюш», а 2-я ВА нанесла бомбоштурмовые удары. Поэтому земля в них буквально горела. Вот хроника ударов по Новоселовке лишь 36-м гв. мп, дивизионы которого вели огонь из района юго-западнее Орловка:
– 16.00 104/36 гв. мп дал дивизионный залп по пехоте в селе. Уничтожено 2 автомашины с мотопехотой. Расход М-8 145 шт.
– 17.30 104/36 гв. мп дал дивизионный залп по танкам противника на шоссе восточнее села. Подбито 2 танка. Расход М-8 137 шт.
– 17.40 108/36 гв. мп дал дивизионный залп по пехоте в селе. Рассеяно и частично уничтожено до взвода мотопехоты. Расход М-8 138 шт.
– 19.30 105/36 гв. мп дал дивизионный залп по танкам и пехоте в селе. Рассеяно и частично уничтожено до 60 человек. Расход М-8 139 шт.
– 20.30 104/36 гв. мп дал батарейный залп по танкам в селе. Подбит 1 танк. Расход М-8 74 шт.
– 21.20 104/36 гв. мп дал батарейный залп по автомашинам и мотопехоте в селе. Уничтожено 4 автомашины, рассеяно и частично уничтожено до взвода пехоты. Расход М-8 58 шт.
Интенсивными были обстрелы и 79-м гв. мп восточной части Верхопенья, который вел огонь более мощными установками БМ-13. В интервале с 15.00 до 21.00 он дал пять дивизионных и батарейных залпов, выпустив в общей сложности 431 132-мм снаряд.
Из-за скудности документальной базы выстроить в деталях картину боевых действий между Новоселовкой и выс. 244.8 после ввода в бой 10-го тк трудно. Очевидно, что по-прежнему единого центра управления войсками здесь не было. Поэтому ясного представления об оперативной обстановке на всем участке не имел никто, да это и выяснить было невозможно. Появление трех танковых бригад и одного сап заметно увеличило концентрацию сил и соответственно осложнило управление. Подвижные подразделения противоборствующих сторон перемешались, танки и мотопехота на БТРах вели бой в глубине обороны 31-го тк, а танкисты Буркова прорывались к окраинам Новоселовки. Ключевые приказы передавались в основном устно при личных встречах. Нередко отданные распоряжения не исполнялись, так как обстановка уже в ходе их получения исполнителем кардинально менялась. Хотя перед ударным клином корпуса Кнобельсдорфа и не было сплошной линии обороны, тем не менее на его пути даже отдельные разрозненные подразделения оказывали упорное сопротивление. Командиры советских танков собирали вокруг машин группу пехоты и держались, стрелки подтягивались к орудиям и даже к подбитым танкам, но с исправной пушкой, и создавали малый узел сопротивления. Бойцы понимали, что выжить и остановить врага легче, если рядом есть противотанковое средство.
В этот день 48-й тк, вероятно, имел лишь один шанс взять выс. 244.8 и выйти к крупному селу Вознесеновка, находившемуся на третьей полосе, а возможно, даже и взять его – это момент сразу после захвата Новоселовки (примерно между 13.30–15.00). В это время бригада Штрахвица сбила с позиций 1-й сб 959-го сп и двинулась дальше. Его отход был неорганизованным, да к тому же началась паника, и счет шел на минуты. 309-я сд подошла лишь частью сил, пехота заняла рубеж сразу с марша, красноармейцы и младшие командиры были очень уставшими, а 10-й тк еще не весь вытянулся из прежнего района, лишь один танковый батальон 186-й тбр уже вел бой с 11-й тд. Севернее высоты 244.8 сосредотачивался только отряд резерва М.Е. Катукова – 59-й отп майора П.В. Скорнякова с 4-м гв. иптап подполковника Пономарцева, а перед ними находились наспех отрытые окопы 452-го мсб капитана Н.П. Листратова 3-й мбр, выведенного С.М. Кривошеиным из Новоселовки после жестокой бомбардировки. Безусловно, даже если бы бронегруппа мд «Великая Германия» и прорвалась на несколько километров севернее Новоселовки, ее подразделения были бы остановлены. Для этого у командования 1-й ТА уже были необходимые силы, но тогда бои шли бы уже на третьей полосе, в менее выгодных условиях. Этот шанс немцами был упущен в силу следующих обстоятельств. Во-первых, его не позволили реализовать стойко и мужественно сражавшиеся советские войска. Во-вторых, как мне представляется, подвела немецкая педантичность. 48-й тк к тому моменту полностью выполнил план дня. Ставя задачи дивизиям на 9 июля, его штаб подчеркивал, что поворот мд «Великая Германия» на запад – это второй этап плана наступления, и его реализация в этот день представлялась делом сомнительным из-за ожесточенного сопротивления русских. Но войска корпуса неожиданно быстро овладели высотами 260.8, 240.4, Новоселовкой и даже вышли севернее ее, т. е. менее чем за день вышли на указанную в приказе линию. До полного выполнения плана (разворот на запад, в излучину Пены) оставалось всего ничего. С этим, кстати, согласился и Г. Гот, когда О. фон Кнобельсдорф докладывал свое предложение о начале разворота мд «Великая Германия» уже 9 июля.
Тем не менее это не свидетельствует о том, что если бы советские войска не отразили танковые атаки за Новоселовкой, немцы не продолжили бы их преследование, отложив предварительный приказ о развороте на запад. Именно возрастающее сопротивление перед боевой группой корпуса и появление колонны в излучине Пены командование 48-го тк восприняло как свидетельство того, что у Верхопенья складывается более выгодная обстановка, чем севернее Новоселовки, поэтому О. фон Кнобельсдорф, вероятно, решил – это фортуна подсказывает ему дорогу на запад. И действительно, относительно предыдущих суток итоги 9 июля впечатляли и вполне могли вызвать легкую эйфорию. В этот момент и у Г. Гота настроение было приподнятым. Он находился на КП 2-го тк СС в лесу Журавлиный (юго-восточнее Быковки), когда с ним связался О. фон Кнобельсдорф и доложил о взятии Новоселовки. В ответ командующий армией поздравил корпус с весомыми результатами и выразил благодарность за отличную боевую работу. Но радостное ожидание дальнейших успехов О. фон Кнобельсдорфу и Г. Готу испортили подошедшие резервы Н.Ф. Ватутина, и войска 1-й ТА вновь собрались с силами.
Тем не менее, судя по трофейным документам войск 48-го тк, несмотря на заметные успехи, немецкое командование в этот день не обольщалось и в основном вполне трезво оценивало и намерения советской стороны, и ее способность к обороне. Приведу выдержку из вечернего донесения разведотдела штаба дивизии «Великой Германии»: «Ожесточенно обороняющийся противник отброшен на север через высоту 260.8, на шоссе в 3,5 км северо-восточнее Верхопенье. Новоселовка взята штурмом. Танковые бои у высоты 251.4 в 3 км севернее Верхопенье. Особо сильная сторона противника в обеспечении танками, противотанковыми орудиями и тяжелыми минометами. Тяжелый огонь этого вооружения с западного берега Пены на линии Верхопенье – Сырцево сильно осложняет продвижение левого крыла. Вражеская авиация атакует штурмовыми самолетами и бомбардировщиками (Ил-2 и Пе-2) примерно 4 эскадрильями по 9–12 машин в процессе боев на земле. Наша атака продолжается.
…Оценка противника. Из надежных источников известно, что противник любой ценой будет оборонять западный берег Пены и дорогу на Обоянь. Командование его частями прочно держит ситуацию под контролем. Подтягивания новых частей не обнаружено».
Прорыв к Новоселовке оказал существенное влияние и на ход боя в полосе 2-го тк СС, хотя и не сразу, как рассчитывал штаб 4-й ТА. Как только были заняты села Веселый, Малые и Большие Маячки и Грезное (после непродолжительного боя) и боевые группы дивизий Виша и Зимона попытались двинуться дальше, они сразу же увязли на позициях войск 31-го тк перед р. Солотинка. Первые донесения утром 9 июля их командиров казались обнадеживающими, но затем обстановка изменилась. Хотя 1-й тгп СС мд «Лейбштандарт» и овладел южной окраиной Сухо-Солотино, но двинуться дальше он не смог, и сосед справа, мд СС «Мертвая голова», пока помочь был не в силах. Ее 6-й тгп СС утром так и не вступил в бой, его подразделения продолжали сосредотачиваться в Озеровском, а боевая группа 5-го тгп СС оберштурмбаннфюрера О. Баума тоже увязла в тяжелом бою перед Кочетовкой.
Поэтому сразу после взятия Новоселовки штаб армии направил в 11-ю тд приказ: помочь 2-му тк СС. Дивизия должна была, нанеся удар от Обоянского шоссе в тыл войскам Черниенко, овладеть рубежом: выс. 227.0 (севернее Кочетовки) – выс. 235.9 – выс. 248.3 – развилка дорог севернее сел – высота 232.8. Однако ее наступление, как и удар бригады Штрахвица, сорвал корпус Буркова. Столкнувшись с передовыми подразделениями (головным батальоном 186-й тбр) нового сильного танкового соединения, штаб 48-го тк немедленно направил заявку командованию 8-го ак об усилении ударов перед фронтом дивизий Хернляйна и Микла. Из журнала боевых действий 186-й отбр: «Противник вел наступление силами до полка пехоты при поддержке 70 танков в направлении Зоринские Дворы, Красно-Октябрьское, Владимировка. Авиация противника весь день производила массированные налеты на расположение бригады. 9 самолетов с включенными сиренами в течение 30 минут беспрерывно бомбили и обстреливали боевые порядки наших частей. 186-я тбр прочно удерживала свои позиции на рубеже: развилка дорог шоссе Белгород – Обоянь и Кочетовка – шоссе, ур. Меловое. Все атаки противника были отбиты».
Кроме того, участок полосы обороны 31-го тк между дорогой, ведущей от Обоянского шоссе к Сухо-Солотино, и дорогой, идущей от шоссе к Кочетовке, был заблокирован батареями и отдельными орудиями истребительно-противотанковых полков и несколькими танками 242-й и 192-й тбр. А у выс. 248.7 упорно сражались 9 экипажей КВ 203-го оттп. Вечером его начальник штаба майор Поветкин докладывал: «В 5.00 противник начал авиационную и артподготовку. В 12.00 крупными силами танков и пехоты он перешел в наступление в направлении шоссе Белгород – Обоянь при поддержке авиации и артиллерии. Полк по приказу командира 1-й гв. тбр занял оборону: 3 КВ – южная опушка рощи, что в 3 км южнее д. Новоселовки, 9 танков – южные скаты выс. 248.7.
…В результате боя продвижение противника было приостановлено на рубеже отм. 240.4 – Новоселовка. Во время боя личный состав проявил мужество и отвагу. Экипаж КВ-1, где командир ст. лейтенент Гаврилов, уничтожил (поджег) три танка Т-6, причем свой танк сберег, во время бомбежки Гаврилов был ранен. Экипаж КВ, где командир лейтенант Мартюков, тоже смело вступил в единоборство с „тиграми“ и два из них поджег.
Смертью храбрых погиб лейтенант Трущин, его экипаж подбил один танк Т-6.
Экипаж танка старшины Губанова под непосредственным руководством командира 1-й роты капитана Хударкова, оказавшись в окружении танков противника, умело вышел по исключительно труднопроходимой местности (заболоченность, овраг), сохранив боеспособность техники и экипажа. Полк истребил до 70 солдат и офицеров противника… Всем боем руководил командир полка?…оин, находясь непосредственно в боевых порядках своих танков. Потери полка… убиты – 4 человека, ранено с эвакуацией в госпиталь – 13».
Согласно некоторым донесениям советских частей, отдельные группы немецких танков вечером сумели просочиться даже за выс. 244.8, но плотным огнем артиллерии 309-й сд и 4-го гв. иптап при поддержке вышедших в этот район 59-го отп, 186-й тбр и 1450-го сап были сначала остановлены, а затем отброшены к Новоселовке. Причем особенно успешно действовали бригада подполковника Овсянникова и самоходный полк полковника Лебедева. В этот день рубеж, занимаемый 186-й тбр и 1450-м сап, немцами так и не был преодолен. Наладив тесное взаимодействие и используя складки местности, танкисты плотным огнем с места и умелым маневром сорвали несколько танковых атак 11-й тд вдоль Обоянского шоссе и восточнее от него. При этом САП не потерял ни одной машины, а в бригаде вышли из строя лишь два танка (от огня артиллерии). В.Г. Бурков, наблюдавший отражение одной из атак, объявил благодарность всему личному составу корпуса, как отмечается в приказе, «за стойкость, отвагу и умение драться с врагом».
В некоторых западных изданиях встречается утверждение о том, что 9 июля войска Хернляйна все-таки овладели выс. 244.8 и оттеснили советские части на ее западные скаты. Это не соответствует действительности. Вероятно, их авторы опирались лишь на воспоминания участников боев и не анализировали реальную оперативную обстановку на основе документов. Согласно боевого донесения № 1 штаба 10-го тк, к 4.00 10 июля его бригады сосредоточились в следующих районах:
183-я тбр – восточная окраина Круглика, северо-западная окраина Калиновка,
186-я тбр – Владимировка, роща в 0,5 км западнее выс. 244.8,
178-я тбр – Вознесеновка, Курасовка,
а к утру корпус полностью занял рубеж: юго-западная окраина Круглика, южная окраина Калиновки, 500 м севернее Новоселовки, перекресток дорог 1 км юго-восточнее выс. 244.8. Левее, по линии юго-западные скаты выс. 244.8, выс. 239.6, выс. 211.9, выс. 195.5, Сафоновка, окопались остатки частей 67-й гв. сд и 31-го тк. А непосредственно на высоте 244.8 оборону занял 59-й отп, переданный М.Е. Катуковым в подчинение Д.Х. Черниенко, и удерживал он ее до 11 июля. Кстати, в это время в связи с тем, что 3-й мк был разбит, ответственность за оборону района севернее Новоселовки была возложена на 31-й тк. Трофейные источники тоже свидетельствуют, что войскам Гота не удалось овладеть этим холмом 9 июля, и более того, именно окопавшиеся на нем советские части сорвали план Кнобельсдорфа по быстрому развороту мд «Великая Германия» на запад и нанесению ею удара по левому флангу 6-го тк. Вот цитата из одного из них – журнала боевых действий 48-го тк за 10 июля: «Ночью около 3.00 выяснилось, что на заявленной как занятой высоте 244.8 севернее села 11-й тд нет. Высота занята большими силами противника и полностью ими контролируется. Любое поперечное движение дивизии для удлинения фронта обороны в восточном и западном направлениях контролируется оттуда и усложняется сильным огнем. Зачистка возможна только путем атаки, которая, в связи с большими силами противника вряд ли будет успешной. Около 4.00 противник атаковал одним батальоном пехоты и примерно 10 танками с высоты 244.8 в южном направлении. Атака была отбита, но, в связи с этим, смена мд „Великая Германия“ задерживается».
К концу дня силами дивизии Баксова и корпуса Буркова был локализован и прорыв разведбатальона мд «Великая Германия» (с дивизионом штурмовых орудий) к выс. 232.8. Из итогового боевого донесения 67-й гв. сд № 00162 за 9 июля: «Развивая наступление, противник овладел Новоселовкой, вышел на выс. 232.8 и продолжил движение в северном и северо-западном направлениях. К 17.00 9.7.43 г. огнем артиллерии и танков противник задержан в районе курганов с отм. +1,8, 2 км северо-западнее Верхопенья, выс. 232.8 и севернее северных окраин Новоселовки. Контратакой 199-го гв. сп и учебного батальона дивизии противник был выбит с выс. 232.8, и части закрепились:
а) 196-й гв. сп – (иск.) роща восточнее Круглика, отрог оврага 400 м южнее кургана +2.0,
Войти с помощью соц. сетей: