Просто поезжай, шепчет себе Мэтт Вопат. Поезжай. Он сидит в своем пикапе Sierra, в гараже, всего в нескольких футах от открытой двери в прачечную, где стоит Дарси с девочками. Он смотрит на них, как на картину. Они рыдают и шлют ему воздушные поцелуи.

Мэтт видит, как дочери отворачиваются от двери. Он видит Дарси, она, как будто больше не может это вынести, машет на прощание и закрывает дверь. Мэтт остается один, сдерживает слезы. Он изо всех сил старался звучать обнадеживающе, чтобы убедить семью, все будет хорошо. Теперь Мэтт задается вопросом, насколько убедительным он был, потому что, по правде говоря, сам он в этом не уверен.

Поворот ключа зажигания, и Мэтт чувствует знакомый звук двигателя старого грузовика. Рука тянется к коробке передач, но Мэтт не может заставить себя переключиться на задний ход. И знает почему.

На него тяжело давит бремя, как на человека, который на пороге пятого десятка обнаружил, что делать все правильно недостаточно. Недостаточно, чтобы жить по плану «А», как это делали отец, тесть и дядя, а также тысячи людей пару поколений назад, которые считали дни и месяцы на конвейере, прежде чем достигнуть тридцатилетнего стажа, чтобы уйти на пенсию. Он придумал план «Б», учась подниматься по электрическим столбам, на случай, если сборочный завод не откроется, хотя его отец, Марв, все еще упорно утверждает, что завод откроют. План «Б» тоже выглядит не очень хорошо.

К этому воскресному дню, 7 марта, прошло семь месяцев с тех пор, как Мэтт начал изучать распределение электроэнергии, оказавшись в толпе безработных фабричных рабочих, которые пришли в Технический колледж Блэкхок. Сначала он чувствовал себя странно и неловко, но затем смирился с вечерним ритуалом, когда раскладывал школьные учебники на кухонном столе после ужина, вместе с Бритни, ученицей двенадцатого класса, Брук – девятого и Брией из седьмого, все четверо делали домашнее задание, и он даже иногда просил Бритни помочь с математикой. Мэтт чувствовал, что подает дочерям хороший пример – пример усердного труда и преодоления сложной ситуации.

Его главный преподаватель, Майк Даблдей, провел детство на ферме в Клинтоне, небольшом городке в пятнадцати милях к юго-востоку от Джейнсвилла, где выращивали кукурузу и сою, и после окончания средней школы занялся фермерством, потому что отец получил травму. Его дни на ферме длились недолго. Он стал студентом в Блэкхоке, обучаясь по той же программе, которую сейчас преподает, а затем нашел работу по строительству и ремонту линий электропередач для города Эвансвилл, в двадцати милях к северо-западу.

В течение пятнадцати лет Майк был учеником, затем подмастерьем, пока не узнал, что в колледже нужен инструктор, чтобы помогать с накопившимся количеством людей, желающих стать такими же линейными монтерами, как он. К нему обратились во время перемен. К моменту прибытия Мэтта Майк преподавал всего год, но у него был дар предсказывать, через несколько недель после начала семестра, кто из его учеников преуспеет, кто бросит, а кто середнячок, который может пойти в любом направлении.

По мнению Майка, Мэтт обладал всем необходимым, чтобы добиться успеха. Как и у большинства парней, у Мэтта были проблемы с алгебраическими формулами по теории электроснабжения. Но он общался с пятью другими работниками GM из класса, в том числе с одним, особенно хорошо разбирающимся в математике, пока каждый не находил решение. Мэтт произвел на Майка впечатление. Честный и прямолинейный, трудолюбивый, он был необщительным, но не боялся задавать вопросы, когда чего-то не понимал, и стремился помочь другим парням, если первым понял идею. Плюс, его опыт работы кровельщиком дал Мэтту некоторые знания, которые пригодились. Майк был уверен, что из него получится хороший линейный монтер.

Майк Даблдей не замечал, что, пока Мэтт вместе с несколькими парнями из класса ломал голову над теорией электроснабжения, он также испытывал тревогу. Мэтт – сознательный человек, а сознательные люди не позволяют просрочку по ипотечным платежам, но дело обстояло именно так. Они с Дарси жили на пределе того, что можно купить на зарплату General Motors, $28 в час, как это делали многие работники GM, отдавая по $270 в месяц за свой домик на колесах, меняя модели автомобилей на более современные, даже время от времени залезая в свои пенсионные накопления 401 (k), чтобы отправить детей в путешествия. Поэтому, несмотря на то, что, как сотруднику GM, профсоюз, к счастью, выплачивал Мэтту дополнительные пособия по безработице, а федеральное правительство покрывало траты на обучение и учебники, на бензин для поездок до кампуса и даже подходящую одежду для лазания по электрическим столбам, в сумме это даже близко не давало $28 в час. Реальность была такова, что они с Дарси не имели большой подушки безопасности, а его дополнительные пособия по безработице собирались сократить вдвое, и медицинская страховка GM скоро заканчивалась.

Мэтт говорил себе, что нужно продержаться до мая. Получив технический диплом, он сможет ухватиться за работу, которую Майк оставил, чтобы стать инструктором. Но вот тут-то и пошли слухи – они становились все громче, что линейные монтеры местной коммунальной компании Alliant Energy, чей средний возраст составлял около пятидесяти пяти лет, в итоге, возможно, не уйдут в отставку, так что вакансии могут не открыться. И именно поэтому, когда другой работник GM, который учился подниматься на электрические столбы, упомянул в разговоре с Мэттом, что в Индиане открываются вакансии GM, Мэтт почувствовал, что необходимо обратить на это внимание.

К этой зиме сотни работников GM Джейнсвилла превратились в работников GM, работающих далеко от Джейнсвилла. Их контракт с профсоюзом UAW давал право на перемещение. Около двухсот человек работают на заводе General Motors в Канзас-Сити – так много, что люди в городе теперь шутят, что Канзас-Сити стал западным Джейнсвиллом. Почти 140 из них находятся на заводе в Арлингтоне, штат Техас – южный Джейнсвилл – который до сих пор выпускает внедорожники Tahoe, ранее производимые в Джейнсвилле. На данный момент пятьдесят пять человек переехали в восточный Джейнсвилл – Форт-Уэйн, штат Индиана, – чтобы собирать грузовики Chevy Silverado, которые настолько популярны, что завод добавляет третью смену и рассылает предложения о работе еще шестидесяти семи сотрудникам Janesville GM, в том числе Мэтту.

Цыгане GM, так называют работников GM за пределами Джейнсвилла, потому что даже те, кто живет в Арлингтоне, почти на расстоянии в тысячу миль, в большинстве оставили семьи и добираются до дома как могут. Мэтт был уверен, что не станет цыганом. Ни за что.

Но в то же время они с Дарси не хотят переезжать. Они вели долгие, задушевные, множественные беседы на эту тему. Они были единодушны. Как они могут переехать, будучи столь близки с обеими своими семьями? Дарси присматривает за домом отца, с тех пор как умерла мать, чтобы оплачивать его счета из пенсии работника GM и следить за его чековой книжкой. Девчонки состоят в спортивных командах в школе. Это было единственной причиной, по которой Мэтт начал делать домашнее задание, сидя за кухонным столом, – пройти переподготовку, чтобы получить другую работу и остаться вместе в городе.

Но это было до того, как стали задерживаться выплаты по ипотечным кредитам, его льготы собрались сократить, и открылись вакансии GM в Форт-Уэйне, который, хотя и находится в четырех с половиной часах езды, ближе, чем Канзас-Сити или Арлингтон. Вот почему однажды Мэтт и группа работников GM, которые вместе с ним учились лазить по электрическим столбам, решают, что пора остаться после уроков, и задают своему преподавателю Майку конкретный вопрос: если они останутся в школе до получения диплома, будут ли их ждать вакансии линейных монтеров?

Майк начинает с того, что рассказывает о преимуществах распределения электроэнергии. Но чем больше он говорит, тем больше чувствует, что должен быть честным с этими парнями, которые уже так много потеряли. Он должен признать, правда в том, что в прошлом году не многие из выпускников Технического колледжа Блэкхок получили работу. Прогноз по-прежнему не очень хороший. В сфере коммунальных услуг есть вакансии, но в южном Висконсине их не так много. Он говорит, что они могут оказаться в Дакоте, Техасе или где-то на юго-западе.

Когда Мэтт слушал это откровенное признание, одна фраза, которую произносит преподаватель, врезалась ему в память: «Если бы я был на вашем месте, ребята, и у меня была бы возможность получить зарплату GM, я бы бежал, не оглядываясь».

Именно тогда Мэтт понимает, что вариант, который он отверг, является единственным вариантом, который остается. Он даже не мог назвать это выбором, потому что чувствовал, что все это в конечном итоге обернулось бы либо Форт-Уэйном, либо, возможно, даже банкротством, а ответственные люди не подают заявление о банкротстве.

Пока мысли крутятся вокруг затруднительного положения, в котором он находится, самое странное, что Мэтт не может найти абсолютно никого, чтобы обвинить. Ни преподавателя, который, бедолага, только что поговорил с ним откровенно. Ни правительство, покорно оплачивающее обучение профессии, вакансию по которой он может никогда не получить. Ни компанию GM, которая раскошеливается ему на льготы, даже когда сама обанкротилась. Ни, конечно же, Дарси, которая изо всех сил старается найти работу получше, чем пополнять витрины с товарами Hallmark пару дней в неделю. Ни даже себя, потому что каждый раз, когда он переосмысливал чрезвычайно сложный вопрос, не упустил ли какую-то зацепку, не просмотрел ли какую-нибудь узкую щель, которая могла бы вывести из лабиринта, Мэтт пришел к выводу, что нет.

За девять недель до получения диплома Мэтт уходит из школы.

Теперь, менее чем через двадцать четыре часа, он будет работать на заводе GM, которого никогда не видел, в городе, где никогда не бывал. Мэтт не мог думать о чем-то меньшем, что хотел бы сделать, или о чем-то большем, что нужно было сделать.

Мэтт, Дарси и девочки только что завершили воскресный ланч, и он стоял в теплой, светлой кухне, настаивая, что все не так уж плохо. Всего пять дней, с понедельника по пятницу, – сказал он, обнимая семью, – и он будет возвращаться каждые выходные. И кто знает, может быть, скоро что-нибудь приличное, что-то близкое к $28 в час, наконец появится в Джейнсвилле.

Теперь, сидя в Sierra, держа руку на коробке передач, пришло время выехать из гаража и направиться на юг, на границу с Висконсином и дальше в Иллинойс, мимо завода Belvidere Chrysler – на котором, конечно же, нет вакансий, – а затем на восток, в Индиану, до самого Форт-Уэйна, где он рухнет на диван другого сотрудника GM из Джейнсвилла – еще одного парня, который бросил учиться лазить по электрическим столбам пару недель назад, – потому что Мэтт не имеет ни малейшего понятия, как будет жить.

Пора. Но он сидит там пять минут. Десять. Просто размышляя, уставившись в пустоту, только звук холостого хода пикапа в его гараже. Мэтт до сих пор помнит время, когда был даже младше, чем Брия. Денег было мало, потому что отец пил, прежде чем стал представителем Службы помощи сотрудникам. Он ездил по городу на ржавом Cadillac своего отца, чувствуя, будто он единственный, кто ездил на развалюхе, в городе, заполненном новенькими автомобилями. Его друг стоял на тротуаре, и он так смутился из-за Cadillac, что, притворившись, будто завязывает шнурок, пригнулся.

Это так просто: он не может позволить своим детям чувствовать такой стыд из-за недостатка денег. Какого бы плана Мэтт ни придерживался, плана «А», плана «Б», он будет, по крайней мере, человеком, которым себя всегда считал. Который не пощадит себя ради семьи. Который всегда держит слово, когда говорит, что сделает работу. Который понимает, что для того, чтобы защитить свою семью, должен покинуть их.

Он сжимает руль, переключается на задний ход и выезжает из гаража вниз на проезжую часть.