38

Прошел ровно месяц с тех пор, как Джим и Тони поступили на курсы. Утром, на построении перед завтраком, сержант Гроу сообщил, что сегодня все получат первое жалованье.

Это известие приободрило курсантов, поскольку на территории учебного городка было несколько небольших магазинчиков, в которых можно было купить что-то особенное. Например, чипсы или конфеты-тянучки.

Впрочем, при получении первого курсантского жалованья следовало пройти определенную процедуру.

Сразу после завтрака курсантам раздали по экземпляру стандартного договора и оставили в коридоре перед сержантской комнатой изучать текст, чтобы каждый понимал, что он делает, ставя на бланке свою подпись. Джим с Тони вышли на улицу и стали на свежем воздухе просматривать пункты договора. В нем было всего три листочка, а главными пунктами оказались два.

В одном говорилось, что подписавший этот документ должен отслужить в действующей армии пять лет. В случае, если подписавший договор человек отказывался от службы, его по приговору военного суда могли отправить в спецподразделение особого назначения. В скобочках пояснялось – штрафбат.

Что такое «штрафбат», ни Тони, ни Джим не знали, а потому обратились с этим вопросом к ефрейтору Курцу, который очень кстати проходил мимо.

– Что такое «штрафбат»? – переспросил ефрейтор и самодовольно ухмыльнулся. – Это такое место, ребята, куда вам лучше не попадать. Штрафбат – это штрафной батальон, который принимает участие в самых жестоких боевых столкновениях с армиями сепаратистов. На Тукулу и в песках Балтимора этими ребятами мостят дороги нашей победы. У них самые высокие потери. До конца трехгодичного срока доживают только единицы, правда, уйти с передовой в военную тюрьму можно, получив ранение.

Рассказав все эти ужасы, ефрейтор ушел, оставив курсантов в состоянии глубокой задумчивости.

– Да, – сказал Джим. – Если бы не помощь дяди, я бы такую бумажку никогда не подписал. Представляешь, каково всем остальным ребятам из нашего взвода? У них же вообще никакого выхода нет.

– Выход всегда есть, – возразил Тони. – Ты же слышал, что говорит Том Морган, – хочу быть солдатом, хочу воевать, и все тут. Это его выбор.

– Да, Том просто рвется в бой, – согласился Джим, которому было достаточно приключений вроде учебного боя со стрельбой красящими пульками.

– «В случае гибели военнослужащего его родственникам выплачивается разовая страховая сумма в размере 20 000 реалов для рядового состава, а также месячное жалованье военнослужащего за неокончившийся месяц…» – прочитал Тони. – Может, Том от отчаяния идет на войну? Даже если погибнет, он поможет своим родителям.

Поговорив еще немного, друзья поставили свои подписи в указанных местах документа и отправились становиться в очередь на получение первого жалованья.

Очередь двигалась быстро, и скоро Джим вошел в сержантскую комнату. За столом, помимо сержанта Гроу, сидел незнакомый капитан, который принял у Джима договор, проверил его подписи и поставил свою – от имени кадрового управления. Затем офицер поднялся и, крепко пожав Джиму руку, торжественно произнес:

– Поздравляю вас, курсант Симмонс, с поступлением в ряды вооруженных сил. Теперь вы настоящий мужчина и гарант целостности нашего государства.

С этими словами он вручил Джиму конверт с деньгами. Довольный, тот вышел в коридор и кивнул Тони, чтобы он заходил следующим. Пока ждал друга, пересчитал деньги. Дядя не обманул, в конверте действительно оказалось сто пятьдесят реалов новенькими десятками и двадцатками. Очень неплохая по меркам Галлиополиса сумма, а уж в учебном городке, где вообще не приходилось ничего тратить, за время обучения можно было скопить триста кредитов.

Чуть большую сумму Джим и его мать из своих скудных доходов собирали почти пять лет.