Я хочу тебе сообщить несколько хороших новостей. Но сначала позволь у тебя спросить:

— Есть ли у тебя дети? Сколько? Много? Трое!

Трое детей считается много. Конечно, в то время, когда у других людей нет ни одного ребенка. Кто-то создает семью, и ты спрашиваешь у него:

— Сколько у тебя детей?

— А у нас еще нет детей, — отвечает он тебе.

— А когда вы хотите их завести?

— Мы это решим позже, — он говорит.

— А сейчас что делаете?

— Ну, хорошо проводим время. Ходим на прогулки, берем отпуска, ездим на курорты, не имеем обязанностей.

Затем, когда приходит время завести ребенка, когда мужчина или женщина решают, что наступило подходящее время, уже не могут это сделать.

Тогда они приходят снова и снова и говорят:

— Помолитесь, чтобы у нас родился ребенок!

Я не понял, как думаешь, кем является Бог? Кто есть Бог? Твоим служащим? Твоим рабом? Хорошо проводишь время и Бога не включаешь в это приятное времяпровождение, и когда немножко испортится твое настроение, ты говоришь:

— Боже, а ну-ка подними чуть-чуть мое настроение! Угоди нам в этом немножко, а затем снова вернись на Свое место!

Сначала этот человек мог иметь детей, но не создал их, потому что он хотел жить без проблем, «хорошо проводить время», а затем, когда он решил завести ребенка, уже не может этого сделать. Эти слова относятся не к одной или двум парам, есть много таких пар. Нас наказывают наши дела, наш эгоизм.

Итак, есть у тебя ребенок? Или не имеешь ребенка? Если нет у тебя ребенка и если это не твоя вина, ты мученик/мученица, если в этом ты не виноват/а, то ты святой человек, потому что принимаешь Божий Промысл со смирением, а это трудно, очень трудно сделать. Я это понимаю. Существует и мнение народа, как другие люди смотрят на меня и как мы от этого себя чувствуем. Кто-то говорит:

— Мне все равно, что скажут люди! Я хочу ребенка, но столько лет у нас нет детей!

Бог знает, что ты помолишься, успокоишься, и ты и твоя супруга будете любить друг друга, не распределяя обязанностей, не думая о том, кто виноват; если один из вас виноват, не ищите, кто виноват. Кроме того, хорошо, если что можно вылечить медицинскими препаратами и любить друг друга, не думать и не волноваться. Потому что когда человек безпокоится о какой-то своей проблеме, что он не может легко ее решить, но должен уповать на Бога. Бог Всесильный и Премудрый, и Преблагой Бог допустил, чтобы ты заключил этот брак с конкретной личностью, где Бог в Своем мудром плане знает, что у тебя трудности три, четыре, пять, десять, пятнадцать лет. Мне известен случай о человеке, у которого после двадцати лет брака ребенок родился. После двадцати лет они смирились, что у них не будет детей. Один любил другого, ничего не требуя от него, не говорил ему: «Я хотел бы иметь от тебя ребенка, но если ты не можешь мне его родить, сейчас моя любовь к тебе охладеет!»

Нет! Он говорил: «Я тебя люблю еще безкорыстнее, я тебя люблю такой, какая ты есть. Так допустил Бог — Бог, Который меня любит и об этом знает, если Он хотел чего-то другого, не изменил ли бы Он события? Не допустил ли бы Он, чтобы я женился на другой девушке? Если я живу с тобой, и Бог это допустил, и мы поженились через таинство Брака, и Бог запечатал эти отношения — это означает, что это хорошо». Не так ли? Целью Брака не являются дети, рожденные насильно, а когда их Бог даст. Когда Бог не дает их по какой-то причине, по которой Он знает в Своем мудром промысле, то любовь не теряется, единство не теряется, полнота души не теряется, святость не теряется. Просто нет ребенка — естественно, ты смиряешься. Остаются боль и грусть, потому что ты человек.

Мы сказали, что мы не можем быть безстрастными, не может кто-то сказать: «Это меня не волнует, это меня вообще не безпокоит!» Но когда у тебя много детей, видишь, сколько трудностей возникает. Можно услышать такие слова людей: «Счастливы те, у кого нет детей», — как говорю и я иногда, когда я вижу трудности женатых людей, и говорю: «Пресвятая Богородица, от чего я избавился!» А в иные моменты, естественно, говорю: «Посмотрите, как хорошо они живут!» В другой раз говоришь: «Хорошо, что я не как эти люди, что это за сумасшедший дом, как они выдерживают, как справляются с семейными делами, как справятся с экономическими проблемами!» Посмотри, все распределено Богом. Бог знает, сколько допустить каждому, сколько выдержишь, сколько сможешь, и делаешь свой выбор, ведь все в жизни имеет свою цену. Что выберешь, через это и пройдешь. Будешь иметь и радости, будешь иметь и скорби, будешь иметь и счастье, будешь иметь и страдания, и болезни, и одиночество.

Все как-то сбалансированно. Существует и пустота во многих вещах, то есть в большинстве случаев, чтобы показал нам Бог то, о чем говорит старец Паисий: «Бог тебе дает какую-то конфету, чтобы понять, что кондитерская находится в раю, то есть мы здесь не имеем полноты счастья и, естественно, полноты несчастья. Жизнь тебе дает немного ада, чтобы ты понял, что в конечном счете настоящий ад гораздо хуже. Как и другое, дают тебе сладкое вкушение рая, частицу рая, чтобы ты увидел, что существует что-то гораздо большее в другой жизни. Но здесь не все совершенно. Не существует абсолютно совершенного пути».

Посмотри, сейчас у тебя есть ребенок, и у тебя много проблем.

— Мой ребенок, — сказала мне какая-то женщина, — не такой, как все. Я не могу его терпеть. С моим терпением я бы вошла в Книгу рекордов Гиннесса.

И отец говорит:

— Мой ребенок неправильно растет. Он очень непослушный. У меня очень плохой ребенок!

Итак, у тебя плохой ребенок. Что ты имеешь в виду, говоря «плохой ребенок»? Может быть, он не слушается: не ест, не учит уроки, кричит, ругается, нервничает, хлопает дверьми, не подчиняется, ревнует, ворует чужие вещи, не сидится ему на одном месте, все разбрасывает, проверяет, что есть в гардеробе? Это твой ребенок? «Да, это мой ребенок. Откуда ты его знаешь? Ты, батюшка, — они говорят, — сейчас описал моего ребенка». Почему ты говоришь, что у тебя очень плохой ребенок? Итак, я должен тебе сообщить хорошие новости. Позже этот плохой ребенок станет хорошим. «Исключено!» — ты скажешь. Ты не знаешь. Во-первых, это твой ребенок. Этот плохой ребенок — твой ребенок. Ты должен задуматься о том, как он стал плохим, если у него есть такой хороший отец и такая хорошая мать. Во-вторых, не называй ребенка плохим. Не говори, что он плохой. Ты это говоришь, потому что он шкодничает. «Шкодничает, имеет более буйный характер, непослушный, не сосредоточенный, не слушается. Ой, батюшка, я умру, я не могу! И не только один, а у меня есть и другие дети. Но эти один или двое из пяти детей, которые есть у меня, словно заболели! Чужие дети — ангелы!» Иногда те, о которых думаешь, что они ангелы, вовсе не растут как ангелы, и те, о которых ты изначально говоришь, что они имеют более буйный характер и непослушные, становятся добрее. Хочу сказать еще кое-что приятное. Когда был маленьким святой Силуан Афонский, он был очень буйным, очень непослушным ребенком, проказничал и грешил. Совершал грехи, и это не шутки, а совершал тяжкие грехи. Тяжкие грехи в юности, буйные шалости, вел бунтарскую и греховную жизнь, все то, из-за чего он не стал священником и монахом. Но этому юноше, этому буйному и непослушному ребенку, сегодня говорим: «Преподобный отче, моли Бога о нас!» А некоторые носят его имя. Я знаком с несколькими детьми, которых зовут Силуан. Однажды я поехал в какой-то православный лагерь и спросил у одного ребенка:

— Как тебя зовут?

— Силуан.

— Ты крещен в честь святого Силуана Афонского со Святой Горы.

Откуда этот ребенок может знать, что история его имени началась от одного святого, который в юности был плохим и непослушным ребенком, и если кто-то его видел бы, то сказал бы: «Ой, что это за ребенок? Представь себе, какой грешник из него вырастит!» Теперь он святой! В райской славе. Святой Иоанн Кронштадтский тоже был грешным и непослушным в детстве. Я имею в виду, что он шкодничал, дед ругал его за то, что он не учил уроки, был буйным, непослушным ребенком. Этот шаловливый ребенок стал святым. И теперь Церковь чествует его память, читаем его житие, ставим его в пример.

Так что успокойся, не спеши судить, не спеши делать выводы о своем ребенке. У тебя плохой ребенок, и ты сразу же кричишь и отчаиваешься, теряешь надежду, публично называешь ребенка хулиганом. Слова, благодаря уплотнениям в окнах, соседи не услышат. Итак, нельзя говорить ни ребенку, ни другим людям, ни самому себе, что у нас плохой ребенок. Наш плохой ребенок станет самым хорошим и очень хорошим. Каждая неприятность, которую ты называешь несчастьем, — это доброта, показанная и проявленная по-другому. То, что скрывает ребенок, это что-то очень хорошее, но он его по-другому проявляет. В своем завещании старец Порфирий говорит: «Когда я был маленьким, я очень много шкодничал…» И это не просто образ. Святые — не безгрешные, и то, что они стали святыми, не означает, что они были безупречными в своей жизни и не шкодничали, не совершали плохих поступков и не были плохими детьми.

Давайте спустимся на землю. Когда пишется житие какого-то святого, который покинул этот мир и жил преподобной, чистой и святой жизнью, житиеписец не станет писать о его недостатках, которые, несомненно, были ему присущи, но поставит его в качестве образца. Чтобы был эталоном. Сейчас не скажешь, что этот святой, например, иногда съедал по пять тарелок еды. Это не пишут в его житии. Да, он ел, но не всегда об этом говорим. В некоторых житиях, естественно, это написано. Как, например, в житии святого Афанасия Афонского сказано, что он слишком много ел, но все же это для него было большим воздержанием, потому что он после этого хотел еще больше кушать. Во многих житиях святых наблюдается тенденция не просто приукрашать, но брать все лучшее, как пчела, которая собирает самое хорошее из жизни. И никто не знает, что сделал святой в своей личной жизни, когда он был маленьким, в детстве, в школе. Есть святые, которые были очень озорными в детстве. Просто мы иногда читаем фильтрованные, приукрашенные, переработанные жития и говорим: «Почему мой ребенок такой или стал таким?»

Но есть святые люди, которые шкодничали, когда были маленькими. Ваш ребенок нормальный, который шкодничает, ругается, разговаривает и не сидится ему на одном месте, — это я хотел сказать. Ты говоришь: «Идем в церковь», — а он там поднимает шум. Ну он не может же стоять неподвижно; просто необходимо следить, чтобы он не отвлекал других прихожан и чтобы он им не мешал молиться, для этого нужно на некоторое время выходить из храма. Если ребенок не может несколько часов сидеть спокойно, скрестив руки, — это нормально. Также естественно, что он не может сидеть в классе все время молча и не сделав ни одного движения, не разговаривать. Иногда мы перебарщиваем со своими требованиями из-за взрослого мышления. Человеку, которому 25, 30 или 50 лет, трудно правильно судить своего ребенка, которому, скажем, 5, 10, 15 лет и он подросток. У тебя зрелый ум, и ты судишь незрелого ребенка, который сейчас развивается, вступает на свой жизненный путь. Жизнь твоего ребенка еще не закончилась, постепенно он станет хорошим.

В некоторых житиях говорится о недостатках святых, это мне нравится, потому что я утешаюсь, зная свои недостатки. Видя божественно-человеческую сторону Церкви, я понимаю, что Церковь — не пространство лицемерия, где корчим из себя святых, а пространство святости и подлинности. Аутентичность включает искренность, включает порядочное отношение и говорит тебе: я знаю, что у тебя есть грехи, шкодничаешь, но у тебя есть и стремление стать святым. Я вижу и то и другое. Священное Писание говорит обо всем: о непослушных детях и о неспокойных учениках Христа. Неужели святой апостол Петр не был буйным? Неужели он не имел бунтарского духа? Неужели он не был полон энергии? Неужели он не был воодушевленным? Иногда и легкомысленным, прежде чем Господь его изменил? Он спешил, отрезал ухо слуге Малху, что это было? Неужели это не было шкодой? Иуда не был ли плохим? Но Бог дает Иуде, Своему непослушному ученику и ребенку, сундучок с деньгами. Представь себе! Дает ему возможность нашкодничать! Сам Бог, Сам Христос дает ему свободу, находясь рядом с Ним, и в этом заключается тайна. Бог как бы говорит: «Я безгрешный Бог, не существует лучшего учения для тебя. Я буду рядом с тобой, ты будешь смотреть на Меня. Ты такой, какой есть. Поскольку Я Бог, не хочу оказывать давление на тебя и заставлять тебя быть добрым. Я не хочу тебя заставить стать Моим хорошим ребенком и учеником. Я тебя хочу вдохновить, заставить сильно стремиться, возлюбить святость, как и другие. Но также даю тебе свободу действий».

Посмотрите, как Бог поступает с непослушными учениками, — Он держит их возле Себя, давая им комфорт свободы, чтобы человек рядом мог дышать. Если ты отец или мать, дай своему ребенку дышать, чтобы он не чувствовал, что он задыхается, что ущемляется его свобода. Если заставляешь насильно своего ребенка быть хорошим, оказываешь на него давление, то это ад. Один ребенок мне рассказывает:

— Утром меня волокли по полу, когда я был маленьким, я протирал собой паркет, чтобы не пойти в церковь! Силой снимали с меня пижаму, и хотя я снимал одежду, меня снова одевали, чтобы пойти!

И как же этот ребенок полюбит храм, если для него идти в храм было мучением?

Такой подход к тому, чтобы сделать детей хорошими, неудачный. Дети могут быть плохими, но и такой подход неправильный. Христос показал нам другой пример — смирение, любовь, надежду, свободу. Какой хороший отец блудного сына! Я не верю, что есть лучше отец, чем он, если его Отцом является Сам Бог, а у него плохой ребенок. Не всегда виноват отец, что у него плохой ребенок, ребенок имеет право на свободу. И его отец дает ему свободу. В каждом возрасте существует свобода, в любом возрасте есть граница, но после определенного момента ты уже не можешь постоянно давить на своего ребенка. Сам Бог дает ребенку право уйти из дома. Блудный сын попросил отца разделить имущество, он взял все, что тот дал ему, и уехал в далекую страну. Какую свободу дать плохому ребенку?

Отец говорит: «Ты свободен, но я тебя люблю!» Дать свободу не то же самое, что сказать: «Оставь нас в покое! Делай что хочешь! Убирайся отсюда! Твоя жизнь нас не интересует!» Нужно сказать: «Мне больно, что ты согрешаешь, не хочу, чтобы ты уходил. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, но я также хочу, чтобы мы жили в любви, в единстве!»

Если бы ваш ребенок чувствовал себя хорошо, то не захотел бы делать то, что он делает, его не тянуло бы выходить на прогулки и находиться в разных компаниях, а тянуло бы домой. Но дома ему ничего не нравится. И вместо того чтобы выяснить, что ему не нравится, ты делаешь его еще более подавленным и раздражительным. Об этом тебе говорю: «Читай Евангелие, чтобы увидеть, как в притче отец относится к плохим детям, то есть ко всем нам, с какой свободой, с каким уважением, но не без контроля. Он следует за нами, педагогически наблюдает, внимательно, вмешивается, когда это необходимо, но никогда не отменяет свободу наших действий».

Смотри, у тебя есть пятилетний ребенок. Дать ему свободу не означает, что ты должен позволить своему ребенку делать, что захочет, или со второго, с третьего класса разрешить ему шляться, где захочет, и не знать, где он находится. Давайте называть вещи своими именами. Нужно иметь проницательность и рассудительность. Мы всегда склонны находить недостатки у других, а не у самих себя. Ты считаешь, что твой ребенок плохой, в то время как ты очень хорошая мать или очень хороший отец. Если ты прав и ты действительно хороший родитель, то должен быть спокойным, но ты не спокоен, тебе постоянно что-то мешает. Постоянно ищешь что-то в ребенке, чтобы его покритиковать. Постоянно готов сделать ему замечание, и ежедневно многие родители негодуют, критикуют, ругают своих детей. Это неправильно. Если ты такой хороший родитель, почему ты не успокоишься, уважай других, утихни, занимайся больше собой, чем своим ребенком. Говоря «занимайся собой», я имею в виду обработку души, а не то, что говорят иные родители: «Оставляю детей, хожу и смотрю на витрины магазинов. Пусть они делают, что хотят. Меня не интересует, я буду заниматься своей жизнью!»

Я не имею в виду это. Быть спокойным, чтобы твой ребенок видел, что в доме есть мать и отец и они являются самыми спокойными людьми — тихими, спокойными, счастливыми, молящимися, смиренными, — это я имею в виду. Заниматься собой не эгоистически, а духовно. Знаешь ли ты, какую большую помощь оказываешь своему ребенку, когда он тебя видит спокойным? Знаешь ли ты, какой огромной помощью является смирение? Когда отец блудного сына раздал имущество своим детям, знаешь ли ты, какая тишина и смирение были на его лице, сколько боли, как наполнились слезами глаза этого человека, но и какое уважение, доброта, любовь? Когда пришло время, его любовь приняла ребенка. Сын прошел по своему пути, пережил свой опыт, совершил грехи и вернулся. Лучше всего было бы, чтобы он не уходил и не делал грехов, а всегда оставался дома. Но если он так захотел ради своей свободы?

Тогда отец сказал ему: «Дитя мое, я даю тебе то, о чем ты попросил сейчас, когда ты уходишь. Я хочу быть с тобой! Но я не приду к тебе с ропотом, не буду тебе звонить по мобильному телефону, чтобы тебя раздражать, спрашивая: где ты находишься? что делаешь? с кем ты? что ты сейчас говоришь? почему ты только что мне не позвонил? когда ты вернешься? Нет. Я поставлю печать в твоем сердце, и куда бы ты ни пошел, я буду рядом с тобой. Я даю тебе мою любовь, тепло, наполненный болью взгляд, молитву, поцелуи и нежность, и, дитя мое, если это не может удержать тебя рядом со мной, то я не могу тебе ничего другого дать или сделать, чтобы тебя удержать. Я не могу тебя удержать силой. Делай, что хочешь. Но я буду тебя так сильно любить, что эта любовь наполнит меня покоем и спокойствием, смирением, любовью».

С этих пор ты спокойный родитель. И для ребенка это будет постоянным напоминанием: у меня такой отец, такая мать, и когда я сейчас не рядом с ними — когда я далеко, совершаю свой бунт, свои пороки, — эта их любовь не дает мне покоя! Я вспоминаю этот взгляд, эти наполненные слезами, тоской, любовью ко мне, теплом глаза.

Нельзя путать свободу в смысле, описанном выше, с той, когда родители относятся безразлично к детям, называя это свободой. Не стоит впадать в крайности.

Когда я говорю, что следует заниматься собой, я имею в виду построение отношений с мужем или женой. Любить друг друга, учиться жить в браке счастливо, в единстве. Так вы не будете заниматься круглосуточно своим ребенком. Некоторые люди, скажу вам немного грубо, но правду, вместо того чтобы признать, что проблема заключается не в их ребенке, а в несуществующих отношениях между супругами, отсутствии взаимопонимания, находят себе оправдание в том, что постоянно занимаются с ребенком. Так они скрывают от других и от самих себя, что между супругами нет контакта, нет реальной связи, нет единства, нет любви. Таким образом, они направляют всю свою энергию, жизнеспособность, нервы и заботу на ребенка. Но ребенок не виноват в этом и становится жертвой негармоничного и нестабильного брака своих родителей, а родители еще и срываются на него. Многие говорят детям в свое оправдание: «Я хочу тебе добра! Я о тебе безпокоюсь!» А кто сказал, что тебе надо так сильно безпокоиться о ребенке, если до этого ты не позаботился/позаботилась о себе, о своем браке и о своей супружеской жизни? Как твоя любовь к ребенку может быть чистой, если родители не научились любить друг друга после того, как их сочетал Бог?

Во время совершения таинства Брака Бог соединяет обоих, чтобы они друг друга любили, и говорится: два станут одной плотью. Таковы ли вы? Любите ли вы друг друга? Бог не говорит, что твой ребенок станет одной плотью с тобой, потому что ребенок — другая плоть, рождается новое тело, появляется новый человек, и он отправляется в свой путь. Ты ему поможешь, но твоя помощь ему должна быть такой: хорошо жить в своей семье, правильно жить в своем браке, давать правильный пример, не всегда жить так, как хочешь. После того как это налажено, можно заниматься детьми. Некоторые не разговаривают со своими женами и все время заняты ребенком; некоторые женщины не разговаривают со своими мужьями, возникают проблемы, но они постоянно занимаются ребенком. И это становится раздражающим, утомительным для ребенка, потому что часть той любви, которая у тебя есть, надо отдать супругу, а ты полностью ее изливаешь на ребенка. На мой взгляд, лучшая, образцовая семья — это когда родители смиренные, освящающие. Не те, которые достигли святости, а те, которые находятся на пути, пытаются, борются, падают и встают, являются аутентичными по своему духу (аутентичными — значит, чтобы они не были лицемерными, неискренними). В общем настоящие христиане — это не значит непогрешимые, а боголюбивые, искренние, честные, которые делают лучшее, что могут, которые борются, уважают своих детей. Христиане, которые не требуют, чтобы их дети стали хорошими, а сами становятся хорошими и любят своих детей, по какому бы пути они не пошли — в своей профессии, в своей жизни, в церковной жизни.

Одна мать делает просфоры, а один из ее детей не хочет идти в церковь. Она, занимаясь своим делом и не настаивая на том, чтобы он шел в храм, преподает своему плохому ребенку хороший урок, как бы говоря: «Дитя мое, пойми, я люблю Христа, сильно люблю Бога и, хотя я устала, работаю и переутомляюсь, напрягаю свои силы, делаю просфоры. Но я так сильно люблю Христа, что это мне нетрудно!»

Неужели эта просфора не говорит плохому ребенку, что у него верующая мать, которая ходит в церковь, которая его уважает, не заставляя его ходить в храм? Это является лучшим примером, который гласит: «Дитя мое, завтра в храме будет богослужение, завтра будет Божественная литургия, будет звонить колокол, я хотела бы, чтобы ты пришел. Но я не настаиваю, я не хочу на тебя давить!»

Ребенок это видит. Может быть, завтра утром он захочет пойти в храм, может быть, не захочет, может быть, ему будет тяжело, потому что он пришел только утром домой. Что бы ни случилось, эта мать — самая хорошая мать. Даже если ребенок не будет ходить в церковь, эта мать сделала, что могла. И от тебя, дорогой друг, возлюбленные мать, отец, тетя, дядя, дедушка, бабушка, все вы, кто воспитывает детей, Бог не хочет увидеть, сколько раз ты привел своего ребенка в церковь. Какую-то награду получат те, кто заставляет детей идти в храм, волоча их за собой против их воли? Бог смотрит на все обстоятельства: как ты приводишь его, какой пример подаешь ему, как мотивируешь, какую атмосферу в доме создаешь. И знай, эта мать, о которой шла речь выше, создает очень хорошую атмосферу в душе ребенка. Дело в том, что твой ребенок нервничает, бунтует, не хочет идти в церковь, если, например, он подросток, потому что он неправильно понял некоторые вещи. Важно уважать свободу ребенка и не заставлять его ходить в церковь, чтобы сказать: «Теперь нас будут уважать и хорошо о нас говорить. Все соседи видят, как мы все вместе ходим в церковь! Мы производим хорошее впечатление, и теперь все скажут, что мы благочестивая семья». Подумай, не по этой ли причине ты принуждаешь ребенка идти в храм? Если все-таки ради добра ребенка, тогда поступай как Бог — нежно, внимательно, а не с давлением. И неплохо подтолкнуть его, сказать ему: «Дитя мое, я хотел бы, чтобы ты пришел со мной в церковь, я рад, когда ты идешь со мной вместе!» Но не надо это делать насильно.

Божественная литургия переполняет нас радостью, мы чувствуем Христа рядом с нами, и особенно важно, чтобы твой ребенок видел, что ты, ходя в храм, меняешься. Как плохой ребенок станет хорошим, когда ты говоришь, что ты хороший, а на самом деле нехороший? Когда после храма ты возвращаешься домой нервный и ругаешься со своей женой, и он видит, что ты постоянно сребролюбив, жаден, эгоистичен, отстранен, капризен, неисправимый лицемер, хотя постоянно ходишь в церковь. Это самое худшее! Детям очень важны искренность, честность, прямота. А некоторые дети жалуются, что их родители делают дома одно, а на людях — другое.

В таком случае кто из вас плохой? Ребенок, которого ты считаешь плохим, или ты? Не окажется ли, что ты хуже, чем ребенок, потому что он, несчастный, всегда виноват? Ребенок не выносит нашего лицемерия, в таком случае мы не христиане, мы не Христовы. И позвольте мне еще раз привести пример хорошей семьи.

Мне нравятся семьи, где много детей, и все они разные. Семьи, где одни дети ходят в церковь, другие — не ходят, одни дети ходят гулять и возвращаются домой ночью, другие хотят посветить себя Богу и создать хорошую христианскую семью, третьи не хотят вступать в брак с христианами, а с людьми, которые не имеют отношения к Церкви, потому что у них много претензий. Какой-то человек сказал мне: «Батюшка, не должны ли нас умилять семьи, где все христиане? Где все совершенны, где все ходят в церковь? Не должны ли они быть примером хорошей семьи? Понятно, это наше стремление, это наше вдохновение, это содержание нашей молитвы, этого бы мы хотели. Это идеал».

Но если этого не происходит — это трудно. Если все члены семьи верующие, тогда все легко согласуется. Когда хотя бы родители веруют, когда эти две центральные личности в семье, по крайней мере, будут правильно служить «литургию» взаимоотношений, брака, тогда после Божественной литургии в церкви даже дети могут начать тянуться к вере, и этот дом будет благословен. Почему? Потому что взаимоотношения будут такими, какими являются отношения Бога с людьми. Потому что со своей человеческой логикой мы готовы осуждать людей, но надо будет осудить и Бога и сказать Ему: «Боже мой, что же это за мир, который Ты создал? Что это за общество? Какой же Ты Бог? Посмотри, что происходит сегодня! Сегодня я услышал в новостях: люди убивают друг друга, уничтожают дома друг друга, воруют, жгут, употребляют наркотики, творят неправду и многие грехи, и Ты, Боже, что делаешь для Своих детей? Что это за семья, которую Ты создал? Какой же Ты Бог-Отец?»

Но Бог ли в этом всем виноват? И Господь отвечает:

— Я нахожусь на Своем месте.

— Где?

— На Голгофе.

— И что Ты там делаешь?

— Я распят. Что еще Я могу делать? Из Моих рук течет кровь. Что еще? Люблю! Что еще? Прощаю грехи тем, кто этого хочет. Если тебя, дитя Мое, не тронет Моя любовь и не сделает из плохого человека хорошим, то ничего больше нельзя сделать!

Желая вырастить детей хорошими, мы принуждаем их, оказываем на них давление. Нельзя сделать человека хорошим силой. Потом, когда эти дети обретают свободу, находят ключ от дома или берут родительский ключ или когда получают свою зарплату и имеют достаточно денег, чтобы их тратить, то встают и уходят и уже ничего не сделают из того, к чему принуждали родители, потому что их заставляли силой, из-за родителей они будут ругать и Церковь. Они скажут: «Не выдерживаю больше, мне надоело, что всю жизнь на меня давят! С сегодняшнего дня буду высыпаться в воскресенье, никогда не буду ходить в церковь!»

А все потому, что ребенка постоянно силой водили в храм, потому что не научили по-хорошему делать добро. Родители говорили хорошие слова, но плохим способом. Поэтому я сказал, что лучшим домом является тот, где есть и хорошие, и плохие дети.

Я, например, плохое Божье дитя, ты можешь быть хорошим. Бог любит тебя, а ты обвиняешь Бога, у Которого много детей, и я в том числе Его ребенок, что Он терпит меня. И Господь с удивлением посмотрит на тебя и скажет: «О чем ты говоришь? Я настоящий Отец! Я жду Своего ребенка, Я его люблю, отношусь к нему со страданием, даю ему возможность, даю ему надежду!»

Хорошо быть настоящим отцом, таким, как Бог, — полным любви, заботы, святости, чистоты, благоговения, нежности. Но необходимо научиться также не жаловаться на своих «плохих» детей. Научитесь смотреть на себя и находить покой, как Бог блажен и имеет покой. Бог может видеть войну, кровь на земле и катастрофы, но не испытывать неудовлетворения, которое мы испытываем. Мы не удовлетворены, нам все виноваты! И мы используем детей как оправдание нашего непокоя. Я видел матерей, чьи дети употребляют наркотики, — эти матери постоянно живут с ножом в своем сердце. Но это не означает, что они должны потерять свой мир, тишину, молитву и веру в Бога. Если все это теряется, получается, такая мать как будто говорит: «Я выше Бога, и я лучше позабочусь о своем ребенке, чем Он!» Бог хочет лишь того, чтобы каждый был на своем месте. Тогда люди находят покой, мир, тишину и могут горячо молиться за своих детей. Возьми своего ребенка через молитву и положи его в объятия Бога, скажи своему ребенку с любовью несколько слов, покажи ему свою искренность. Но сначала сам прими в свое сердце, что не нужно делать добра ради себя, ради положительной оценки окружающих, но действительно лишь ради счастья ребенка. И тогда мать может сказать: «Дитя мое, я надеюсь, что ты когда-нибудь сможешь почувствовать благорасположение к Богу в своей душе, чего из-за меня ты не почувствовал. Я виновата, что я тебе еще не показала настоящего Бога, Бога любви, привлекательного, прекрасного, любящего Христа, Который очаровывает, привлекает к Себе души. Я виновата, что я не привлекла тебя к Церкви, что я не показала тебе милостивого Бога!»

И независимо от того, насколько плох ребенок, он ответит: «Нет, мама, я не говорю тебе, что ты виновата! Я виноват, я нервный, я бунтарь, я совершаю свой бунт, для этого у меня есть свои причины».

У детей есть причины быть плохими. Сегодня мы говорили о доме, но есть и школа, есть и общество, есть и телевидение, есть и мода, есть и атмосфера, а также бомбардирование понятиями, идеями, провокациями, предложениями, постоянно детей дергают, дразнит куча раздражителей. Будет ли хорошо нашим детям? Кто научит их добру, кроме нас, родителей? Ребенок живет в определенную эпоху, в определенном обществе, в течении, в реке… Куда уходит эта река? В рай или ад?

Я скажу: твой ребенок — очень хороший. Возможно ли, чтобы твой ребенок, которого Господь положил в твою утробу в тот день, в который ты его зачала, где ты и твой муж испытывали такую любовь друг к другу, и Бог подарил тебе этого ребенка, был плохим? Ребенок не плохой, нет!

Ведь и ты не намного лучше ребенка. Родители не очень хорошие, общество не очень хорошее, но, с другой стороны, самые плохие родители — это самые лучшие родители, то есть ты и плохой родитель, и хороший глубоко в душе, но еще не научился находить Божью доброту в себе, доброту души и проявлять ее по отношению к своему ребенку. В конце концов, если мы немного успокоимся, прекратим ссориться и скажем: «Все мы жертвы какого-то состояния, все мы больны, все мы дети нашего времени, грешные — все мы», — тогда мы сможем полюбить друг друга, все станет понятнее, мы по-другому посмотрим на жизнь. И ваш плохой ребенок окажется очень даже хорошим, а хороший ребенок в чем-то плохой, потому что он скрывает многое, что нуждается в исправлении. Вообще только Один свят — Господь Иисус Христос, только Господь абсолютно святой, безгрешный, сострадательный, милосердный, смиренный, любящий. Нам необходимо пройти долгий путь, нам необходимо сильно измениться. Итак, плохие дети являются самыми лучшими, просто необходимо научиться добру, разыскать его, прикоснуться к нему, полюбить его, погладить его, чтобы процветало хорошее, и не поливать места, где прорастают сорняки и раздражительность. Необходимо любить, как лучший Отец, Который является нашим Господом, полюбить, как Он любит нас и уважает нас и в то же время остается полностью независимым и счастливым. Он хочет видеть нас лучшими, чем мы сейчас, и не наказывает нас, не мучает нас, а ласково и внимательно хочет пробудить в нас всю красоту, которую мы скрываем глубоко в себе.

Извини, хороший родитель, если я обидел тебя. Ты хороший, но должен стать лучше: люби своих детей, свою жену, и желаю вам дома почувствовать рай, чтобы обрадовать ваших хороших и плохих детей. И молите Бога, чтобы Он когда-нибудь всех принял в рай, всю семью, и тогда увидите, какие все хорошие. Хорошо бы и мне быть там!

Какие проблемы у людей, сколько мучений, сколько боли? Что делать? Надеешься на Бога, доверяешься Христу, занимаешь свое место во Вселенной и говоришь:

— Господи, здесь мое место, я не могу находиться по всей земле, не могу уследить за своим ребенком везде, что мне делать? Я молюсь, мой Христос, Тебе. Ты находишься повсюду и все преисполняешь, но я не могу везде находиться, я живу дома, на определенной улице. Я не могу уехать куда-то на другое место, не могу бегать и гоняться за своим ребенком, за своим мужем, который ошибся, или за женой, которая в чем-то запуталась.

Слушаешь разные слова на исповеди, разные вещи происходят. Молитва, произносим непрестанную молитву, говорим: «Господи Иисусе Христе, помилуй меня. Господи Иисусе Христе, помилуй моего ребенка, мою жену, моего мужа, всех людей».

И помни, что все они очень хорошие. Нет плохого человека, и твой плохой ребенок — помнишь, мы уже говорили об этом? — он очень хороший. Просто он должен стать лучше и увидеть те тайны, которые он скрывает, и ту красоту, которая покрыта пороками, бурьяном и тернием, но под этими плевелами существует красота и изящность. У каждого плохого ребенка есть красота. Но только Христос это видит.

Поэтому Христос нам сказал, что мы, как дети, должны быть простыми, смиренными, добрыми.

Думаю, что, когда Христос говорил, чтобы мы были как дети, Он имел в виду маленьких детей. Потому что когда они подрастут, уже с первых лет своей жизни, как только получат немножко идентичности и осознают свое «я», с тех пор у них начинают прорастать первые семена зла, первые плевелы, первые пороки, эгоизм, упрямство, претензии. Хочу, чтобы это стало моим! Это мое! Нет! Убирайся! Я не хочу это, я хочу то!

И спрашиваешь себя: «Что имел в виду Христос, когда говорил, чтобы мы были как дети?»

Господь имел в виду маленьких детей, младенцев, невинных детей. Дети, на которых не повлияли взрослые. Дети, которые не были испорчены нашей эпохой, которые не были изменены другими людьми и не повзрослели преждевременно, не стали больными — и психически, и телесно, и умственно, и эмоционально, и волей, — мы испортили наших детей. Наш мир стал таким, чтобы дети не были детьми. Уже не существует детства, невинности. Они невинные, пока маленькие, но как только они начинают расти, то уже теряют невинность. Смотришь на детей, которые придумывают игры по мотивам телевизионных сериалов, и некоторые из них говорят: «Я начну встречаться с этой девочкой! Я хочу, чтобы она влюбилась в меня! Ты хочешь быть со мной, ты меня любишь? Хочешь со мной строить отношения?»

Смотришь, как некоторые дети со второго-третьего класса уже произносят такие слова. Не существует невинности, не существует любви, не существует детских объятий, где дети обнимают друг друга и где ребенок целует другого ребенка, даже в рот; маленькие дети не понимают, это они делают и из-за невинности и простоты, они везде целуются и ничего не понимают. Теперь мы портим детей. Хотел сказать — портят их, однако мы их портим сами. Мы плохие взрослые, также в глубине души мы являемся хорошими, но в конечном счете добро, которое в нас очень глубоко, теряем со временем. Но дети ни в чем не виноваты. Как будто в наше время все направлено на то, чтобы сажать в душе ребенка только семена зла, как будто дети обрабатываются таким образом, чтобы возрастало в них все самое плохое, что существует в душе как зародыш. То есть то, что мы называем склонностью к злу, греховным желанием, которым все мы, как дети Адама и Евы, заражены. Но наша кровь заквашивается и с Кровью Христа в Святом Причастии. Это происходит, когда причащаем наших детей. А когда мы их не причащаем, они не чувствуют себя причастниками с нами, не являются частью общества; они знают, как сказать «добрый день», «добрый вечер», но эти слова искусственные и формальные. Говорят: «Добрый день!» — а про себя издеваются над тобой, смеются над тобой, иронизируют, потому что мы научили их таким фальшивым манерам, чтобы они были необщительными, потому что они не причащаются. Везде кровь — это только наша собственная кровь, немощных родителей, потому что сказано: «я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (см. Пс. 50, 7). Моя мать и мой отец, Господи, они грешные люди и родили меня. И грешного ребенка создали. Не причащаемся, не приобщаемся к благодати, не молимся, не помогаем детям, и так их кровь — это кровь Адама, земного Адама, а не кровь Нового Адама — Христа. Мы видим, что в наше время все направлено на пробуждение в ребенке только страстей, низших инстинктов, сластолюбия, всего самого плохого, что только может существовать, потому что каждый человек имеет внутри себя джунгли страстей. Отцы Церкви исследовали человеческую душу и согласны с этим. В сущности, все люди хотят одного и того же, как основных потребностей, — любви, нежности, ласки, тепла, признания, оправдания, все мы этого хотим. Но в нас есть страсти. Вопрос в том, как не посадить семена зла, как сделать дикую маслину окультуренной, то есть преобразить, пересадить грех, находящийся в ребенке, на иную почву и превратить его в добро. Превратить зло в добро. Мы этого не делаем. Это делают только святые. И детство уже не скрывает в себе красивых вещей. Ребенок, каждый человек имеет внутри себя много склонностей — и к добру, и к злу. Святые, например святой Георгий, святой Василий, святой Григорий Богослов, святой Николай, святая Марина, святая Параскева, — что они сделали? Они подвизались и усилили все добро, которое имели внутри себя, все зло превратили в добро. Они не насаждали зло. И они стали как дети. Видишь какого-то старого монаха, или какую-то монахиню, или какого-то пожилого монаха, а он, как ребенок, добрый, ласковый, смотришь ему в глаза и понимаешь, что он незлобный. Почему? Потому что в своей жизни взращиваем злобу внутри себя. Но они этого не делали. Окружение, в котором они выросли, было благоприятным. Наша эпоха делает точно наоборот. Как будто она зареклась не развивать положительные качества ребенка, потому что если он сделает это, то возьмет и станет святым, наше время не хочет, чтобы были святые, а хочет, чтобы увеличилось все плохое.

Образование, которое мы получаем, наше окружение, мать и отец, квартал, то, на чем сосредоточено телевидение, не помогают ребенку развивать положительные качества души и доброту, которые у него есть. А у него есть доброта, она является капиталом, который еще не развит, это то, что необходимо развивать, подвизаться, чтобы немного утомиться, чтобы потекла кровь из его души, чтобы стать хорошим человеком. Человек не станет хорошим, если ему позволить делать все, что он хочет. Если не заботиться о своем ребенке, то он не станет хорошим, необходимо воспитание, то есть необходимо взять педагогику, которую дает тебе Бог, и подвизаться, делать то, что делает святой, — бороться, подвизаться.

Чему хорошему научило телевидение твоего ребенка? Любить? Любви? Видел ли ты, чтобы твой ребенок плакал, будучи тронутый телевидением, чтобы он увидел нечто, что затронуло бы его душу? Но ты наверняка видел, что он плачет, когда его футбольная команда проигрывает. Как и то, что он ругается, кричит, ломает вещи, ожесточается, да, такое ты уже видел. Так его научило телевидение, а также тому, чтобы ты ему покупал много вещей. Плохой ребенок, о котором ты говоришь, хороший — телевидение его сделало плохим. Не ругай своего ребенка, телевидение постоянно показывает, что сегодня преуспевающий человек должен иметь много вещей, чтобы он был алчным, чтобы он не останавливался. У тебя есть сотовый телефон? Купи себе еще один! Ты что, с этим телефоном останешься? Купи себе другой! Поменяй свой тарифный пакет, купи себе новую сим-карту, не останавливайся на достигнутом! Купи себе новую одежду! Поменяй свои вещи, свой автомобиль! Не оставайся в этой машине! Делай это постоянно. Наше время делает твоего ребенка потребителем, алчным эгоистом, делает его эгоцентричным, самовлюбленным, сластолюбивым человеком. Не так ли? Твой ребенок в этом не виноват, бедный ребенок, что он стал плохим, целый день может сидеть и смотреться в зеркало, хочет сделать себе прическу, наряжаться и тем самым хочет получить свою идентичность. Все это показало ему телевидение. А что оно показывает? Порок. Какой порок? То, что телесная красота является всем. Ты должен научиться быть красивым; кто не красивый, тот не подходит. Если ты не красивый, девушки не заметят тебя. Что значит быть не замеченным? Как давно ты не слышал слово «любовь»? Никто не говорит: «Тебя никто не любит», а говорят: «Тебя не замечают!» Наше время учит детей вести себя таким образом, чтобы его замечали. Чтобы заметили тебя, что необходимо иметь? Внешний вид, витрину, то есть лицемерие. Наш век воспитывает ребенка и делает его лицемерным, фальшивым и учит его показывать иной образ, нежели в действительности. Не учит его любить, смиряться, воздерживаться. Как научить детей воздержаться, если ты сам думаешь, что он отсталый, если он не встречается с девушкой. Телевидение показывает ему, что он должен встречаться с девушкой. Но оно не говорит ему, к чему могут привести эти отношения. Сколько связей с девушками необходимо иметь, прежде чем жениться? Сколько абортов нужно сделать, прежде чем выйти замуж? Где доброта? Как твой ребеночек станет хорошим, если он не научился иметь сияние чистоты? Видели ли вы чистое лицо? Человек имеет такое лицо, пока он не достигнет определенного возраста, но когда немножко подрастет, то он это теряет. В выражения лица входят лукавство, грубость, мерзость, грязь и отчаянность мира, следы многочисленных связей с девушками, и ребенок учится таким вещам. Ребенок не виноват в том, что он плохой, это эпоха, весь мир делают его плохим. Эта эпоха, которая не создает святых. Чтобы сегодня стать святым, необходимо дать отпор духу нашего времени.

Если бы мы жили в византийскую или греческую эпоху, то ход мира привел бы тебя в Церковь. То есть предоставляешь себя потоку и идешь в Церковь. Какая-то женщина рассказала мне о своей деревне в Македонии, что, если увидят, что во время Великого поста ешь непостную еду, начнут тебя поучать, что так нехорошо делать, что пост — что-то очень хорошее, там все постятся. Это значит отдаться своей эпохе и обществу, в котором ты живешь, они тебя научат поститься.

Кто сейчас может отнестись с доверием к своей эпохе? Никто. Не можешь предоставить себя эпохе, необходимо сопротивляться, чтобы поститься. Необходимо отделиться, потому что все смотрят на тебя и спрашивают: «Нормальный ли ты?»

Какой-то человек сказал мне, что в армии он захотел пойти в церковь, а сослуживец сказал ему: «Что, уже Пасха наступила?»

А время было перед Рождеством Христовым, и он ответил: «Какая Пасха? Я хочу пойти в церковь, сегодня воскресенье!» Его сослуживец ходил в храм только на Пасху, так его научили. Я не обвиняю этого парня, так научила его эпоха. Пока все в армии ходили в храм и воинство было действительно христолюбивым, крестились, любили Церковь и почитали Пресвятую Богородицу, не все, конечно, я не летаю в облаках, всегда были хулители, ругатели и пороки, но это не было правилом.

Однажды пришла какая-то восемнадцатилетняя девушка и сказала мне:

— Батюшка, я чувствую себя очень плохо!

— Почему, что случилось?

— Я чувствую себя очень плохо, батюшка, я чувствую себя ужасно. Мне стыдно!

Говорю себе: «Ой! Наверное, она сделала что-то плохое! Почему ей стыдно?»

— Что ты сделала? Что случилось, дитя мое?

— Нечего, батюшка.

— Почему ты стыдишься?

— Я не могу… Я скажу вам, но вы меня неправильно поймете. Мне очень стыдно!

— Почему?

— Батюшка, я девственница. Мне очень стыдно!

Я не понял. Покачал головой, чтобы прийти в себя.

— Смеются надо мной, мои подруги очень сильно глумятся надо мной. Потому что они, — рассказывает она, — говорят, что я отсталая, что они хорошо себе живут, делают разные вещи, что в наше время надо жить по-другому.

Стыдится, что она девственница. Ты что-нибудь понимаешь? Это твой ребенок, а не мой. Эта девушка, студентка, первокурсница, второкурсница или третьекурсница, которой в настоящее время стыдно сказать, что она чистая. Потому что остальные ее заставили себя почувствовать, что она не нормальная. То, что она бережет свою утробу, готова принять ребенка, которым забеременеет, и не делает из своего тела лабораторного животного, не перекидывает свое тело от одного мужчины к другому и не тратит свою жизнь на развлечения, чтобы приятно проводить время! Поверхностная сентиментальность и любовь на пару дней и месяцев. Стыдится, что она чистая, что готовит свою жизнь в правильном направлении. В другую эпоху стыдилась бы не она, а та, которая живет в разврате. И приходила бы ко мне на исповедь и плакала бы. Я хотел бы обратиться к телевизионщикам и сказать им: «Большое спасибо! Обвиняете Церковь, обвиняете нас, священников! Имеете право! Мы виноваты во многом! Но послушайте, каких людей вы приводите к нам, каких людей посылаете к нам на исповедь, что говорят нам люди, приходящие от вас? Телевидение, которое увлекает толпы людей и поддерживает молодых, безпорядки, анархии, — это очень хорошо. Молодые люди имеют право. Но то, что им предлагается, не является решением, ни спасением, ни исцелением. То, что телевидение говорит молодому человеку: “Ты имеешь право” и т. д., — это прекрасно. Но следующий шаг показывает, являешься ли ты настоящим реформатором эпохи».

Правда в том, что телевидение только притворяется, что заодно с молодыми людьми, а что оно предлагает им взамен? Что им дает?

Ты, уважаемый телевизионный продюсер нашей эпохи, посылаешь мне этих детей на исповедь, которые плачут, что они девственницы, и этого стыдятся, а другая девушка приходит и с легкостью говорит, что сделала аборт, но затем и она плачет, не один день, а в течение многих лет. Ты научил ее предотвратить этот аборт?

— Я научил ее! — говорит он. — Я показал ей сто реклам о предохранительных средствах!

— Является ли это терапией? Или это только профилактика? Это не является лечением, профилактика — только настоящей любовью? Кто защитит любовь?

Любовь, которую оскверняем и насилуем каждый день, какое предохранительное средство может очистить настоящую любовь и сохранить ее в чистоте, чтобы заключить брак, который продлится не пять, не шесть и не семь месяцев, а восемь десятилетий, то есть всю жизнь пары в браке. Как формируются дети с помощью телевидения? Я хотел бы об этом спросить у тех, кто работают на телевидении:

— То, что вы показываете на экране… задумывались ли вы, какие помыслы, какие фантазии вы культивируете в детях, какие примеры им подаете, когда они видят, что их должны окружать полуодетые, полуголые девушки, чтобы их ласкать, флиртовать с ними. Если мой ребенок это смотрит, что он скажет, что почувствует, что он захочет? Какой пример он получит? Как он посмотрит на эту девушку, как на свою сестру — с уважением, с любовью, с благоговением, с почтением и с чистой любовью? Как? Кто-то может это услышать и сказать: «Ты живешь в своем мире!»

Действительно я живу в своем мире, и мне очень сильно нравится мир, в котором я живу, и я буду жить в этом мире, и я еще больше хочу жить в нем, в настоящем Господнем мире. В мире жизни. Потому что мир, в котором ты живешь, находится в грехе и разврате, где так воспитывают детей. Где жизнь приводит их к аборту, к раненым душам, к раненым телам, к разрушению семьи, к разводу, к психологическим проблемам, к антидепрессантам. И они не придут к тебе, а это они говорят мне на исповеди и многим другим священникам, которые становятся преемниками тех слез, той боли и тех остатков. Мы собираем остатки.

Дети не виноваты. Я еще раз говорю: дети не плохие, это наша эпоха портит детей, они хорошие, они и плохие и хорошие, они должны исправиться, у них есть недостатки, но всех их направляют к злу и говорят им: «Если ты сделаешь что-то плохое, я тебя похвалю! Ты молодчина! Успел, молодец!»

Раньше кто-нибудь за такое сказал бы тебе: «Почему ты это сделал? Почему ты куришь?»

Ночные клубы, курение, пьянство, наркотики — сейчас это является современным образом жизни, культурой, цивилизацией. Падение стало образом жизни, идеалом, философией.

Запутавшиеся люди философствуют, а другие стоят и удивляются, слушают их и говорят: «Ой, как хорошо ты это сказал, мой брат!»

А он сказал какую-то безсмыслицу, сказал что-то, что не может устоять в жизни, что никого не поддерживает, никому не помогает, не может тебя поддерживать, когда тебе больно, не может победить смерть.

Сегодня дети не занимаются ничем существенным, а тем, что мы предлагаем, обслуживают наши или свои собственные интересы. Это не теория, потому что психологи говорят, что именно подростки являются целевой аудиторией рекламы, это означает, что целые отрасли бизнеса, огромные средства, миллионы поддерживают подростковые желания, волнения, мечты, фантазии. Не так ли? Все эти кафе, клубы, которые мы открываем для подростков, клубы распущенности, которые поддерживают желания молодежи, где они платят деньги. Для подростков инвестируются, подростки их и содержат. Их клиентура — молодежь. Так владельцы делают ставку на молодых и говорят: «Достанем из них стержень, чтобы не могли сопротивляться!»

Когда есть стержень, никто к тебе не прикоснется, ты отреагируешь. Сегодня подросток не реагирует. Научили его реагировать против священника, когда он хочет что-то сказать подростку, подросток готов ударить его, плюнуть в него. Так его научили, ребенок не виноват. Однако, когда он что-то сделает, на что его душа действительно должна реагировать и сказать: «Что я сейчас делаю?» Употребляю наркотики, запутался, связался с плохой компанией, ночью поздно ложусь спать… Это опасность, смерть, запутаюсь, тогда другой человек скажет ему: «Что, запутался? Такова жизнь!»

Не может быть! Смерть названа жизнью; ночная жизнь названа светом, а жизнь Церкви, жизнь Христа многие считают чем-то странным, чем-то безпочвенным, тем, что находится за пределами времени и пространства, тем, что меня не касается, тем, что не может мне ничего сказать. Дети не виноваты. Так их научили. Сегодня успешным человеком считается не тот, кто смиренный, а тот, кто имеет много связей, тот, кто кричит, — так научили ребенка. Сегодня в школе споры разрешаются путем драки, собираемся и бьем кого-нибудь, воруем. Какой-то ребенок сказал мне, что поймали его в метро и украли куртку. Другие дети, его друзья. У другого ребенка украли обувь, потому что она была брендовая. Кто заставляет этих детей воровать обувь, мобильные телефоны, бить своих ровесников, ломать? Они не были рождены такими. Посмотрите на фотографии, раньше они были невинными детьми. Кто так воспитал детей, кто сделал такими неузнаваемыми тех, кто раньше были ангелами? Наша эпоха делает детей такими! Телевидение не научило твоего ребенка иметь в своей душе мир, простоту, удовлетворяться малым, радоваться малому, а не требовать все больше и больше! Я хочу найти себе хорошую девочку, а не какую-нибудь там, и я не хочу ее любить, не хочу быть ответственным, не хочу создавать семью, не хочу, чтобы моя любовь где-то укоренялась, чтобы заботиться о ней и чтобы ей радоваться, а просто чтобы она стала моей, потому что я эгоист. В этом образе мышления не виноват ребенок, этому он научился от окружающей его действительности, это послания мира, которые вокруг нас. Ты должен быть сильным, богатым, согласно телевидению. Только так будешь иметь будущее, в противном случае ты будешь плохо жить. Если не будешь следовать этому, ты не преуспеешь. Сегодня смиренный человек ничего не стоит, он не может реализоваться в обществе. Кто-то сказал мне, что если на собеседовании при поступлении на работу в какую-нибудь компанию молодому человеку скажут: «Ты лучше всех!» — а он ответит: «Ну, я не самый лучший, есть лучше меня!» — тогда его не возьмут на работу. Сегодня ты должен согласиться, что ты самый лучший, чтобы растоптать других и сказать: «Я самый лучший, я всех вас обгоню!»

Где любовь, ради которой Христос говорит, что если у тебя что-то попросят, то ты ему все дай и даже свою последнюю рубашку, чтобы чем-то пожертвовать ради других. Отступи ради другого. Если ты так поступишь, то сегодня примут тебя за жертву. Наша эпоха внушает нам определенный образ действий и таким образом воспитывает детей.

Я ездил на какую-то беседу и возвращался домой на электричке. Расстояние было примерно 7 километров, от центра Афин до Марусси. Это было в субботу вечером. В электричку вошло несколько юношей, они ехали развлечься, не сидится им дома, они едут отдыхать, что-то делать. Я смотрел на их лица и пытался по этим лицам представить себе святых. Я это успел сделать, но мысленно сделал некоторые изменения, говоря себе: «Если бы у этой девушки была другая прическа, и вообще, если убрать все это с ее лица, то какое было бы у нее красивое лицо! Какую нежную душу она имела бы, святая девушка была бы! И этот парень был бы святым! Мне кажется, что все они могли бы быть святыми». Но потом, когда я снова посмотрел на них здесь и сейчас, сказал себе: «Как же мы сделали детей такими: с дикими лицами, ироничными, с такой напыщенностью в поведении, с этой эксцентричной одеждой, разорванными вещами…» Я говорю себе: «Христос мой, счастливы ли эти дети? Они сошли где-то на темной станции, чтобы куда-то пойти, в ночные клубы, где собирается вся молодежь, есть ли смысл и цель в их жизни? Если кто-то заболевает, могут ли они сказать что-то, чтобы он утешился? Будут ли они терпеливыми, если испытают трудности в своей жизни? Если они женятся, поймут ли, как сохранить свой брак?» Так я думал про себя. Ты сейчас можешь сказать, что я преувеличиваю. Но скажи мне, сколько из этих детей завтра, когда создадут семью, сохранят свой брак на долгие годы? Я не желаю чего-то плохого, а только чтобы у них была счастливая жизнь, но мне что-то подсказывало (об этом говорит и статистика), что большинство из этих молодых людей ждет очень тяжелое будущее. Я имею в виду положение, в котором они находятся, так их сформировала эпоха, которая не заботится о том, даст ли она им качественную жизнь, что под качеством не подразумеваются спортивные залы, развлекательные центры, кафе и бары. Не это. Качественная жизнь — это нечто другое, чтобы твой ребенок научился устанавливать отношения с другим человеком, что, когда у него родится ребенок, он должен воспитывать своих детей должным образом. Научить их, для чего они живут, ради чего борются, научить их говорить спокойно, смотреть на них и улыбаться, удержать их дома, любить свою жену, не разводиться, и тогда наступит мир. И на его лице будет написан внутренний мир ребенка. Кто из этих детей имеет духовный покой? Кому я все это говорю? Тебе это говорю, родителю, который говорит, что его ребенок не хороший, а плохой. И я объясняю тебе, что твой ребенок не плохой, а наша эпоха сделала его таким. Наша эпоха, наш мир, то, что Церковь называет миром: весь дух, вся атмосфера, которую очень сильно дьявол эксплуатирует и вдохновляет. Он формирует климат нашей эпохи, потому что если бы Христос его сформировал, то супруги не разводились бы так часто — половина браков не заканчивалась бы разводом. Думал ли об этом твой ребенок? А ты меня слушаешь, и ты развелся. Разве это неправда? Брак твоего ребенка будет таким, как твой? И он ли не разведется? Или это стало обычным делом — жениться по три раза, так, по привычке, для разнообразия. Это не делает нашу жизнь счастливой. Если ты где-то не укоренишься, не станешь счастливым, не научишься испытывать спокойствия, не найдешь покоя, не сможешь найти себя. К сожалению, ошибки повторяются. И если ты не религиозный человек, то ты не сможешь жить хорошо, сойдешь с ума. Поэтому прославляй Бога, что ты находишься возле Христа, что у тебя есть свой дом, что у тебя есть смысл и цель в жизни, что ты знаешь, куда идешь, в Кого веришь, кого любишь, что радуешься мелочам: что пьешь воду и чувствуешь счастье, чего не чувствует тот, кто пьет дорогие напитки. Можете ли вы пить воду и быть счастливыми? Чтобы делать это, необходимо в себе иметь другой, более высокий источник счастья, чтобы тебя не одолели другие суррогаты, опыт и эмоции внешнего мира. Радость — это то, что живет внутри тебя. А затем ты радуешься и самым маленьким вещам.

Если посмотреть на маленького ребенка прежде, чем он испортится (прежде чем мы испортим его, прежде чем его разрушим), когда даешь ему что-то незначительное, какую-нибудь книжку, ручку, он играет и рад. Но он растет, все меняется. Все имеешь, и ничем ты не удовлетворен. Все покупаешь и все еще недоволен. Это наша эпоха. Такими становятся дети. Ребенок — это самый лучший ребенок на свете. Просто он дитя своей эпохи, нашей эпохи — больной, страдающий, с потребностями. Как говорил старец Порфирий, он нуждается в помощи, он запутался, его мысли путаные. И если такой ребенок все это сейчас услышит, то он не очень поймет, о чем я говорю. Потому что, знаешь, я говорю о другой Родине, которую мы потеряли, о ностальгии, о переживании, некоторые дети никогда не испытывали его, потому что ребенок не почувствовал, что такое хорошая семья, чтобы он ее мог вспомнить и умилиться. Когда ребенок растет в неустроенной семье, как я ему объясню, что такое хорошая семья, хорошая жизнь, в которой он никогда не жил? Но ты, взрослый, слушающий эти слова, вспоминаешь, наверное. Ты помнишь своих бабушку и дедушку, дядю или тетю, своих родителей, как жил в хорошей семье, и говоришь: «Да, все так, мы изменились в последние годы! Очень быстро, молниеносно меняется мир».

Атмосфера нашей жизни, условия и наши нравы в последнее время очень быстро меняются, мы разрушаемся, и вопреки всему я очень оптимистичен. Знаешь почему? Потому что дела не меняются к лучшему, и это очень оптимистично — для Церкви, а не для мира; для мира это путь, ведущий к самоубийству. Но для Церкви эта трагедия, которую мы переживаем, очень оптимистичная, потому что со дна, на которое вскоре опустимся, будем вынуждены начать кричать: «Что произошло, люди? Как мы достигли дна? Достигли дна, но больше так не можем! Что произойдет теперь?» И тогда начнем молиться: «Господи, помилуй нас!», тогда есть надежда.

Я не знаю, поможет ли тебе то, о чем я говорю, заставит ли тебя задуматься и порассуждать о своем ребенке, относиться к нему спокойнее, не кричать, сильно его не ругать. Когда начнешь ругаться с ним, кричать на него, даже когда начнешь ругать его, что, к сожалению, ты тоже делаешь, задумайся, что и твой ребенок уже ненормальный и раздавленный жизнью от стольких вещей, через которые он прошел. Ты можешь быть уставшим после тяжелого рабочего дня, но и ребенок очень измучен, как будто он работал восемь часов, потому что его утомляет телевидение, глупости взрослых, грех взрослых, отсутствие смысла, безсмысленная жизнь. Знаешь ли ты, что значит, когда ребенок живет столько времени без смысла, знаешь ли ты, какая это душевная усталость? Огромная усталость. Он растет с компьютером, но не имеет никакого смысла в жизни и сходит ума, сегодня дети заболевают от компьютеров. В то время как ни один ребенок еще не заболел от молитвы, от Христа, от Святого Причастия, от Церкви, от любви, от бабушкиных сказок. Говорят, что от компьютера их привозят в больницы. Дети-эпилептики, у которых бывают приступы, заражены компьютерной болезнью и становятся зависимыми от него. Какой-то ребенок показал мне видеоролик, который он скачал из Интернета. На этом видеоролике были засняты дети, страдающие от компьютерной зависимости, которые сами себя бьют, в истерии ломают клавиатуру. Дети не виноваты. И если он ломает клавиатуру, все ломает и нервничает, знаешь ли ты, что это значит? Это значит, что у них что-то начало пробуждаться. И чем громче дети кричат, чем больше они ломают, тем убедительнее это показывает, что они жаждут чего-то другого. Я понимаю это и говорю себе: «Эти дети — будущие служители Бога, в настоящее время сколько бы эти дети ни нервничали, сколько бы они ни дрались, если правильно будут нажимать кнопку, то все это обернется с полной силой к Богу».

Просто взрослыми еще не сделано правильное движение, не достигли правильной точки, где Бог ждет, чтобы привести детей к Себе, и только бы это время не замедлило наступить. Люби своего ребенка, прощай его, пойми его, то, что говорят дети, — правда: «Взрослые не понимают меня!» Пойми его. Я не советую тебе говорить ему: «Молодец, ты прав во всем!»

А немного поставь себя на его место. Подумай, как он вырос, что он пережил, какие вопросы его интересовали. Сейчас ты слушаешь эту радиопередачу, твой ребенок слушает ее? Нет. Ты это слушаешь и думаешь, твой ум очищается, фильтруешь, оцениваешь, сравниваешь. Ребенок не слушает такие радиопередачи, а слушает то, что предоставляет наша эпоха. И если нет Христа, как очистить его ум?

Друзья мои, Христос сказал: «Без Меня вы ничего не можете сделать. Без Меня вы запутаетесь, без Меня вы сделаете дыру в море, без Меня вы полностью погубите себя. Я вас не пугаю, а говорю вам правду, потому что Я Тот, Кто настраивает ваш ум, который просветлит вашу совесть; без Меня ваш ум заболеет. Я говорю вам об этом, чтобы вы это знали».

И мы говорим Ему:

— Сядь с краю!

И сейчас мы от этого страдаем — сходим с ума без Христа. Где-то в одном из посланий апостол пишет: И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства (Рим. 1, 28). Господь предал их извращенному уму, который не может должным образом испытывать вещи и знать, что правильно, а что неправильно, то есть получается какая-то путаница. И ты сейчас говоришь: «Мой ребенок плохой!»

Твой ребенок очень хороший, он просто измученный и ущемленный. Любите своих детей!