65

Замке долго ползал по крыше и капоту грузовика, рассматривая лобовое стекло. Нашел несколько царапин, каверну с воздушным пузырьком и маркировочный номер, выгравированный в правом верхнем углу. Ничего более подозрительного обнаружить не удалось. Стекло как стекло, иссеченное песчинками. Но через него никакого черного камня видно не было. Совершенно.

— Я не понимаю, — твердил Замке и снова, с упорством фанатика лез с капота на крышу, потом в кабину, потом снова на капот. — Не понимаю! Это удивительный феномен, совершенно удивительный… Вы понимаете?

Фрисснер и Ягер стояли перед машиной и рассматривали скалу. Ягер никак не мог отделаться от поганого ощущения, что за ним кто-то наблюдает. Он часто оборачивался, осматривал скальную гряду, песок и все время возвращался к скале. По спине ползали мурашки, тело била мелкая дрожь.

Людвиг беспокойно выдохнул.

— Что вы дергаетесь? — вполголоса спросил Фрисснер.

— Не знаю, — резко ответил Ягер. — Не знаю. Мне тут сильно не нравится.

— О, — Фрисснер удивленно поднял брови. — Мне тут давно не нравится…

— Нет, не то, что в пустыне, это… Это другое. Вот именно тут… — Людвиг дернул плечами, казалось, что под лопатками ползают мураши.

— Успокоитесь, мы уже много видели. По крайней мере, достаточно, чтобы не впадать в истерику от какого-то оптического феномена.

— При чем тут… Неужели вы не чувствуете?

— Чего?

— За нами кто-то наблюдает.

Фрисснер посмотрел на Ягера более внимательно. Того дергало, лицевые мускулы выполняли какой-то замысловатый танец. Людвиг щурился, оскаливался, дергал щекой, глаза его бегали. Ко всему этому добавлялись рефлекторные почесывания и прочие телодвижения.

— Постарайтесь успокоиться. За нами действительно наблюдают. Например, наши солдаты. Им совершенно необязательно видеть вас в таком состоянии… В аптечке, в грузовике под сиденьем, есть таблетки. Примите сразу две.

Ягер дернул щекой, но полез-таки в кабину, оттолкнув совершенно ошалевшего профессора.

— Я не понимаю… — бормотал Замке. — Вы только послушайте… Такого не может быть по законам физики.

— Забавно, а эта тварь с двумя членами может быть по законам физики? — спросил Ксавьер Лангер, следивший за действиями профессора.

— Тварь… — Замке потер переносицу. — Тварь, пожалуй, может быть. Все-таки существование таких живых организмов… возможно.

— Здорово, а два члена ему зачем, по-вашему? — Лангер привалился к бензобаку и крутил в руках нож. У Фрисснера создалось ощущение, что Ксавьер пьян, хотя все запасы спирта если и были, то находились у Ягера.

— Ну, — профессор находился в таком возбуждении, что даже не заметил издевательского тона. — Вероятно… Если следовать логике, где-то есть, может быть, две самки. Или…

— Бред какой, — сказал Ксавьер.

— Займитесь людьми, Лангер, — сказал Фрисснер, отметив про себя, что распоряжение его было воспринято довольно равнодушно. — Пусть поедят и выпьют по три глотка воды. Не больше. Нам нужно экономить воду.

Ксавьер, не сказав ни слова, развернулся и ушел. К Артуру подскочил Замке.

— Вот вы скажите мне, скажите, как может быть такое?!

— Я не ученый, профессор. Я солдат.

— Да, я понимаю, но все-таки… — снова заговорил Юлиус, но Фрисснер прервал его жестом.

— Поэтому у меня нет ответов на такие вопросы. Поймите, профессор, меня сейчас больше заботит другое… Вы, как человек ученый, можете мне в этом помочь.

Методика сработала, и Замке мигом переключился:

— Да? Что случилось? Фрисснер взял его под локоть и повел вдоль грузовика

— Понимаете ли, профессор, мы достигли предпоследней приметы. Теперь на пути к Зеркалу есть только одна преграда. Я бы хотел знать, что мы должны делать дальше. Понимаете? Дальше…

— Ага… — Замке покачал головой. — Понимаю… Понимаю.. Я сейчас скажу вам. Одну минутку.

И он рванул в сторону своих вещей.

«Господи, два сумасшедших — это слишком, — с тоской подумал Фрисснер. — Один безумен и считает, что за ним наблюдают, другой сходит с ума от какой-то загадки и забывает про все. К тому же Лангер становится откровенно ненадежен… Операция находится в критической фазе. Что-то должно случиться…»

Когда он проходил мимо кабины, внутри завозились и на свет выбрался Ягер. Сел на ступеньку, мотнул головой.

— Знаете, Артур, мне стало легче. Вообще в кабине легче. Не видно этой чертовой каменной бабы. — Ягер мотнул головой в сторону скалы. — Меня вот интересует, что бы произошло, если бы мы, то есть если бы вы не остановились. С одной стороны, эта штука есть, с другой… вы-то ее не видели.

— Это из-за стекла, — спокойно ответил Фрисснер.

— Ну да, из-за стекла. Но не так важно, из-за чего. Важно, что для вас этого предмета не существовало. Он существовал только для нашего сознания…

— Вы скатываетесь на метафизику, Людвиг. Боюсь, что это вам не идет.

— Разве?

— Именно. И к тому же… Спирт едва ли сможет заменить вам воду — Артур сразу заметил, что от Ягера сильно шибает спиртным.

— О, не беспокойтесь. Когда придет срок, я буду в отличном состоянии!

— Кстати, это вы напоили Лангера?

— Я? — Ягер подумал. — Нет. Лангера не я. Значит, у него свой запас… Это надо учесть…

«Свинья», — зло подумал Фрисснер и резко зашагал к профессору, который склонился над дневниками, пытаясь что-то разобрать Ягер выбрался из кабины и увязался следом.

— Итак? Что говорит нам наука?! — бодро вскричал Людвиг. — А! Наука! Встать!

— Прекратите! — прикрикнул на него Фрисснер. — Черт возьми, неужели вы не можете вести себя не как свинья?!

— А, — Ягер махнул на него рукой. — Вы не понимаете шуток…

Фрисснер промолчал.

— Знаете, тут сильно испорчено водой. Рукопись сильно пострадала, я не знаю из-за чего, но пострадала… Отец пишет что-то про ворота.

— Ворота?

— Да, он пишет про ворота, которыми является скала. Я плохо понимаю… Как-то это связано с тенью. Почерк и без того неразборчивый, так еще чернила размылись.

— А последняя примета?

— Она как раз находится за этими воротами, вот в чем загвоздка. Отец не пишет вообще ничего про это. Только время, пять часов пополудни. Ровно.

— Означает ли это, что мы должны пройти эти ворота в пять часов пополудни?

— Скорее всего, дело обстоит именно таким образом.

— Отлично, и что же такое эти ворота?

— Я не знаю… — Замке огорченно сел на песок. — Не имею ни малейшего понятия.

— Бредни, это же физика, элементарная физика, — при этих словах Ягер пошатнулся, но устоял. — Послушайте. Мы должны пройти через тень скалы в пять часов дня. Или вечера… Всего-то!

— С каких это пор у вас проснулась способность отгадывать загадки? — с сомнением спросил Фрисснер.

— Со школы уважаю это занятие, если вас интересует. И все-таки, вы признаете, что я прав? Мы пройдем через эти «ворота» и увидим точное направление на нужный нам ориентир.

— Не исключено, что именно так и обстоят дела. Будем ждать пяти часов? — Замке вопросительно посмотрел на Фрисснера.

— Зачем? — воскликнул Ягер. — Мы же можем определить это опытным путем. Как я понимаю, это что-то такое же уникальное, как и этот чертов обелиск. Какой-то проход или вроде того. Просто давайте просчитаем, где будет тень в нужный момент… Это просто.

— Ну вот и займитесь, — сказал Фрисснер.

Ягер хмыкнул и с видом оскорбленной невинности выхватил у Замке бумажку, внимательно посмотрел на часы и отошел в сторонку, что-то вычерчивая на бумаге карандашом.

— Интересно, как он собирается проделывать все необходимые манипуляции без компаса? — спросил Замке.

Ягер словно бы услышал его. Вернулся к грузовику и начал рыться в вещмешках.

— Где же он?..

— Возьмите мой, — сказал Юлиус Замке, протягивая Ягеру компас.

Тот недовольно нахмурился, но прибор взял.

— Ждем, привал, — устало сказал Фрисснер и начал устраиваться возле грузовика.

Тени удлинялись. Черная тень от скалы незаметно ползла по песку.

Фрисснер незаметно для себя задремал. По какой-то причине ему снился штурмбаннфюрер Ягер, одетый ангелочком, в белых прозрачных юбочках, со стилизованными крылышками за спиной, но почему-то в форменной фуражке СС. Ангелочек-Ягер танцевал, кружился, размахивая маленьким луком Амура. Каким-то уголком сознания Фрисснер знал, что лук Амура-Ягера содержит более тридцати зарядов и способен стрелять очередью. «Оружие возмездия! — кричал в экстазе Ягер, размахивая луком и кружась. — Оружие возмездия! Возлюбим ближнего до самой его смерти! До самой смерти!»

Артур понял, что это кошмар.

— Господин капитан! — из сна его вырвал голос Ксавьера.

— Да, Лангер. Слушаю вас. — Фрисснер открыл глаза. За время его сна ничего не изменилось. Ягер — Артур удовлетворенно отметил, что стилизованных крылышек у него за спиной не обнаружилось, — что-то рисовал на бумаге. Замке дрых.

— Мы бы хотели поговорить с вами. Можете пройти со мной?

— Да, конечно. — Видимо, сон сильно разморил его, потому что Фрисснер не уловил подвоха.

Он встал и протопал вслед за Лангером за грузовик. Вся команда, кроме молящегося Фрица Людвига, ждала его там. Собственно, назвать это командой было трудно. Четыре обшарпанных песками человека.

— Мы бы хотели поговорить с вами, капитан, — начал Ксавьер.

— Мы, это кто? — перебил его Артур.

— Мы это мы, нас не так много. Фактически вы видите всех. Бешеный штурмбаннфюрер не в счет, профессор тоже, а Фриц и без того тронулся, с него спрос короткий.

Фрисснер понял все уже после того, как зашла речь о «бешеном штурмбаннфюрере». Пистолет был в застегнутой кобуре, автомат и того хуже — в кабине грузовика. Лангер, Шинкель и Хенне стоят с оружием наготове. Ойнер стоит чуть дальше и откровенно присматривает за Ягером, который сдуру или с перепоя весь ушел в свои идиотские расчеты.

Теперь имело смысл только одно — тянуть время.

— Чего-то я не понимаю. — Артур потер кончик носа и принял более расслабленную позу. — Вы что-то хотите спросить, Ксавьер?

— Нет, я бы так не сказал, — ответил Лангер, и Фрисснер только сейчас понял, что он не пьян. Все обстояло гораздо хуже. Ксавьер обкурился. Какой-то местной дряни, вероятно. Раздобыл где-то во время остановки или тащил все это время с собой. Гашиш, конопля или еще какое-нибудь зелье. Что бы это ни было, оно окончательно разъело мозг Лангера. — Мы не желаем спрашивать. Мы согласны сделать вам предложение.

Фрисснер удивленно приподнял брови.

— Да, именно предложение. Вы готовы присоединиться к нам?

— Зачем?

— Затем, что мы не желаем тут подыхать. Нам надоело мотаться по пескам. Нам надоело жрать дерьмо. Нам надоело рисковать всем неизвестно из-за чего. И к тому же…

Фрисснер понял, что Лангер припас этот аргумент напоследок, как откровенно убойный.

— И к тому же у нас кончается вода. На всех ее не хватит. Кому вы откажете в последнем глотке? Вашему драгоценному профессору? Психу-штурмбаннфюреру? Или себе? Черта с два! Вы в первую очередь отнимете пайку у нас! — Остальные согласно закивали. — Но мы согласны пойти на уступки. Мы возьмем вас в команду, не на должности руководителя, понятно… Но…

— А кого же вы назначите руководить командой? — увидел свой шанс Фрисснер, но Лангер был не так прост.

— Все честно, капитан. Ребята, — он указал на Гинкеля, Хенне и Оинера, — согласились побыть под моим началом. Вы пойдете с нами, но без оружия. Воду мы вам гарантируем, равно как и жизнь.

— Но зачем я вам нужен? — не удержался Артур.

— Можете считать это жестом доброй воли, вы были не таким уж плохим командиром…..

— Да, конечно, если уж вы взялись руководить командой, Лангер, учитесь врать более правдоподобно. — Краешком глаза Артур видел, как дернулся Ягер. То ли начались обычные припадки, то ли что-то учуял. Мелькнула дурацкая мысль: «А тени удлиняются…» И действительно, черная тень от камня протянулась уже через всю площадку, на которой стоял грузовик, лежала почти под ногами Артура. — Так вот… Вы отлично просчитали все возможные варианты и понимаете, что, заявись вы в Триполи без нас, вас ждет трибунал. И вы наивно полагаете, что я именно тот человек, который отмажет вас от суда. В благодарность за дарованную жизнь…

— Ну, если вы так хотите, то я на это рассчитываю, — сказал Лангер. Тень скалы, похожей на ящера, медленно обползала его ноги. Артуру стало страшно. Не от оружия, направленного ему в живот… Тень! Артур закрыл глаза, слыша сквозь черноту, как по-глупому звучит хвастливый голос Ксавьера. — И, насколько я успел вас изучить, мои расчеты правильны. Я ведь не ошибся в вас, а, капитан? Хотя, сами понимаете, и без вас мы справимся… Я знаю десять способо…

Его голос оборвался. Фрисснер сжал зубы и только когда по ушам ударил визг, он открыл глаза и едва успел упасть на песок. Упасть и покатиться в сторону. Туда, где черная, страшная тень скалы-ящера не сможет до него дотянуться. Сквозь забивающийся под веки песок Фрисснер видел страшно изломанные фигуры солдат, которые пытаются что-то стряхнуть с себя, через мешанину крови, мяса и кишок… Падают на песок… Хрипят, булькают, но не умирают.

Не умирают!!!

Артур разрядил почти всю обойму в эти омерзительные шевелящиеся куски мяса. Выстрелы вывели его из ступора, он вдруг сообразил, что на песке остались только трое. Лангер, Шинкель и Хенне. Ойнер не попал в тень и стоял с оружием наготове.

Беспокоиться не следовало. Подмяв Ойнера под себя, Ягер со звериным оскалом, медленно, преодолевая сопротивление руки солдата, всаживал ему острый карандаш в глаз. Рука Ойнера дрогнула, подломилась. Ягер ткнулся лицом в песок.

— Готов, — произнес он, поднимаясь, отряхивая одежду и отплевываясь. — Никогда не доверял гражданским и армии… Кстати о штатских. Где наш драгоценный очкарик?

Они обнаружили Замке под колесами грузовика, профессор весь дрожал и пытался что-то бормотать. Удалось разобрать только: «Они все исчезли… Исчезли… не забыть о черном песке…»

— Дайте ему спирту, Ягер. Из ваших личных запасов… — сказал Фрисснер, а когда Ягер направился к машине, добавил: — И мне тоже.

Тень потеряла свою глубокую черноту, втянулась. Стала обычной тенью от необычной скалы.

— Господи сохрани, на твою милость уповаю. Верю в твою власть на небе и под небом на земле. Повсюду царствие твое… — Фриц Людвиг уже не отдавал себе отчета в том, что происходит вокруг.

За черным камнем, словно мираж, из воздуха вырисовывались два огромных каменных столба, похожие на опоры от ворот…