Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
«Однажды я видел такой сон, — рассказывает Мэтью. — Я прихожу в один из моих любимых ресторанов, почему-то вместе с начальником, и тот заказывает для нас по шоколадному десерту. Блюдо выглядит роскошно, но мне даже смотреть на него не хочется: я просто не могу есть то, что заказал мой босс».
Мэтью было 42 года, и до тех пор он, как сам выразился, «ехал в поезде успеха». Он многого достиг в профессиональном плане, но все время казалось, что он лишь выбрал общее направление и «попутчиков», а в остальном чувствовал себя как пассажир. Мэтью окончил колледж, потом получил диплом магистра в области международного менеджмента. В университете познакомился с Джеймсом. Оба отлично учились, имели серьезные карьерные амбиции. У них были схожие взгляды и планы, и довольно быстро мужчины стали парой. На протяжении восемнадцати лет они продвигались по карьерной лестнице: Мэтью — в области здравоохранения, а Джеймс — в строительной индустрии. Они благополучно миновали первый переходный этап и казались олицетворением успеха: высокие, симпатичные, уже на руководящих должностях, много работают и любимы коллегами.
Так почему же тот сон так встревожил Мэтью?
По его словам, сновидение символизировало нечто важное относительно всей его жизни. Перед ним открывались новые интересные карьерные перспективы, но были и моменты, которые его смущали, и он очень боялся пожалеть. Почему-то новые возможности не несли ни радости, ни смысла. Сон вызвал у Мэтью целую бурю чувств, а еще появились вопросы к самому себе: «На что я вообще трачу свою жизнь? Не стоило ли выбрать другой путь?» Мужчина понимал, что ему во многом везло, но ответов на вопросы относительно дальнейшего движения не находилось. Он начал раздумывать над альтернативами: как бросить корпоративную работу и заняться чем-то менее прибыльным, но дающим настоящее удовлетворение.
Примерно в это же время Джеймсу предложили очередное повышение и возможность войти в состав высшего руководства компании. В новой роли ему пришлось бы гораздо чаще ездить в командировки, хотя переезжать не требовалось. Он был счастлив, а Мэтью подавлен, поскольку ему казалось, что он предает своего партнера: «Нас все давно воспринимали как амбициозную и успешную пару. Будет ли он любить меня, если я брошу работу и все начну заново?»
Впервые за все время отношений Мэтью боялся поделиться с другом своими мыслями и чувствами. А тому стало казаться, что партнер к нему несколько охладел: «Бывает, что пары распадаются, когда обоим исполняется по сорок или чуть больше, и мы с моим спутником знаем такие примеры, — рассказывал мне Джеймс. — Я уже не был уверен, что он хочет сохранить наши отношения. Моя паранойя дошла до того, что я даже стал подозревать его в измене».
Прожив полгода в таком состоянии — оба молчали, но понимали, что происходит нечто неправильное, — Мэтью и Джеймс решили ненадолго уехать в отпуск на побережье. Когда в первый вечер они пошли ужинать, заказали по бургеру с картошкой, и Джеймс посмотрел на друга по-особому: «Так. Ты мне объяснишь, что происходит, или нет?»
Смутные сомнения, тревожные сны, вопросы, на которые никак не находится ответ, — так начинается второй переходный этап. Партнеры достигают среднего возраста, и стабильность общего пути, который они выбрали на этапе первого перехода, сменяется новыми сложностями, непонятными и пугающими. Если прежде им приходилось справляться с жизненными обстоятельствами, то на этом этапе пары задаются вопросами о смысле жизни и нередко переоценивают выбранное прежде направление. Первый переход требовал осознания ответственности за сделанный выбор — а теперь приходится ставить этот выбор под сомнение. Чем тверже оба придерживались принятых тогда решений, тем сложнее теперь их переосмыслить.
Может показаться, что все эти сомнения и вопросы появляются ниоткуда, как будто нарочно, чтобы испортить вроде налаженную и на вид вполне благополучную жизнь. Но на самом деле они зреют подолгу, годами — и наступает момент, когда их приходится осознать. Начинается все нередко с незначительных сомнений: точно ли я строю ту карьеру, о которой мечтал? Что меня по-настоящему увлекает? Скоро возникают сомнения и по другим поводам: устраивают ли меня эти отношения? Кем и каким я хочу быть? На что потратить свою жизнь?
Несложно разобраться, откуда возникают эти вопросы. Многие из тех, с кем я беседовала, осознают, что ценой серьезных усилий им удалось сохранить отношения и построить карьеру, но при этом все время кто-то чего-то от них требует. До какого-то момента удовлетворять эти требования и ожидания, связанные как с работой, так и с личной жизнью, чаще всего удавалось, и большинство моих собеседников считали, что сами выбрали свой путь и строят свою жизнь. Но наступает момент, когда человек начинает спрашивать себя: ради чего он, собственно, все это терпит и долго ли еще выдержит?
Я прихожу к выводу, что чаще всего партнеры начинают всерьез задумываться над этими вопросами, приближаясь ко второму переходному этапу, когда обоим уже за сорок. К этому моменту накапливается достаточно профессионального и личного опыта, на основе которого можно размышлять и делать выводы о собственных успехах и границах. Приходит осознание, что совершенно не хочется тратить оставшийся потенциал на то, что не вызывает интереса. В этот период люди, достигшие материального благополучия, отказываются переплачивать за товары и услуги, цена на которые раньше казалась вполне приемлемой. Всё чаще чужие оценки — как положительные, так и отрицательные — подвергаются сомнению. Оскару Уайльду приписывают любопытную фразу: «Бог может посмеяться над нами двумя способами: либо не дать нашим мечтам осуществиться, либо выполнить наши просьбы». Вы добились успеха и реализовали хотя бы часть из того, о чем мечтали, — и теперь спрашиваете себя: «Для чего я все это делал? Неужели жизнь так и пройдет?» А если вам кажется, что вы отстали от сверстников и не смогли получить того, о чем мечтали, возникает другой вопрос: «Что же мне теперь делать?» Вы разочарованы, поскольку приходите к выводу, что так и не сможете достичь своих целей.
Результаты многочисленных исследований подтверждают, что людям более зрелого возраста крайне важно ощущать себя хозяевами собственной жизни; некоторые психологи считают, что эта потребность универсальна для всех. Объективна она или становится ответной реакцией на давление со стороны социума — с этим пусть разбираются философы. По сути, большинство из тех, кто с двадцати до сорока изо всех сил строил карьеру и добивался достойного места в жизни — а таковы практически все пары, участвовавшие в моем исследовании, — после сорока начинают ощущать стремление к большей свободе от тех самых обязательств, которые прежде казались такими важными.
Лет до сорока большинство из нас строят карьеру и личную жизнь под влиянием родителей, друзей и коллег, хотя не все готовы это признать. К примеру, окончив колледж, мы поступаем на медицинский факультет, идя по стопам матери или отца. Решаем учиться на инженера, потому что именно так делают все амбициозные отличники в нашем окружении. Не зная, с чего начать карьерный путь, принимаем предложение от банка или консалтингового агентства — в глазах приятелей подобная работа будет выглядеть крутой и статусной. Мы делаем то, чего от нас ждут, и становимся такими, какими нас видят: много работаем и рвемся к успеху, учимся заботиться о других или следуем за авторитетом. Наши жизненный путь и личностные качества во многом определяются окружающими, но это не делает нас слабаками и не свидетельствует о дефиците осознанности — это всего лишь распространенный и разумный шаблон поведения, и многим в молодости он очень помогает, заменяя хорошего наставника. Но со временем этот образчик теряет актуальность.
Как правило, после сорока у многих возникают сомнения и начинаются споры с самим собой. Они служат первым признаком того, что наше «истинное я» пытается пробиться сквозь образ, который мы выстроили за предыдущие годы под влиянием чьих-то ожиданий. Когда люди, с которыми я работаю, впервые осознают, что в некотором смысле живут чужой жизнью, они чувствуют себя в ловушке. Им хочется все изменить, пойти другим путем, следуя собственным желаниям, а не требованиям других. Но они не очень-то понимают, чего, собственно, хотят. Они застревают.
Задача каждого из партнеров на втором переходном этапе — перестать подстраиваться под требования других, понять собственные желания в отношении карьеры и личной жизни и следовать им. Я называю это взаимной индивидуализацией партнеров. Психолог Карл Юнг первым описал индивидуализацию, в ходе которой человек формирует собственную личность и учится строить жизнь, опираясь на свои интересы и желания. Юнг признает, что этот процесс может проходить бурно и не всегда комфортно, но он необходим для здорового личностного развития. По мнению Карла, только так мы отказываемся от прежней «навязанной версии» нашей личности, становимся тем, кем должны были стать, и начинаем двигаться по собственному пути .
Чтобы успешно пройти этап взаимной индивидуализации, партнерам важно научиться поддерживать и ценить раскрывающуюся уникальность друг друга, а также корректировать намеченный совместный путь в соответствии с интересами и желаниями обоих.
Беседуя с парами, в которых оба партнера делают карьеру, я часто слышала о страхах, появляющихся на этом этапе; из-за них люди пытаются избежать изменений, как в случае Мэтью и Джеймса. Мэтью боялся, что, переживая индивидуализацию, он предает и партнера, и их союз «преуспевающих личностей». Вот почему второй переходный этап так пугает: нам кажется, что внезапное стремление проявить собственную личность и обособиться угрожает совместному будущему.
Чтобы подойти ко второму переходному этапу и полностью погрузиться в индивидуализацию, партнеры должны принять, что траектория движения, которую они на первом этапе договорились считать приемлемой для обоих, больше не соответствует их целям. Здесь, конечно, придется пойти на риск: карьерный рост, личностное развитие, отношения реализовывались в рамках ранее выбранного пути и подстраивались под него — а теперь все это нужно пересмотреть и обдумать заново.
Неудивительно, что многие пары сопротивляются этому: «Важно сконцентрироваться на хорошем»; «В целом все неплохо, зачем раскачивать лодку?»; «У каждого из нас слишком много обязанностей, тут уж не до сомнений». Я много раз слышала, как партнеры говорят друг другу подобные слова, стремясь заглушить внутренний голос. Люди не уверены, что в состоянии пережить еще один переходный этап.
К моменту нашего разговора Бенджамин почти год вполне успешно подавлял сомнения в том, что правильно выбрал карьеру и жизненный путь. Его всегда увлекали компьютеры и технологии, он успешно отучился на инженера в области вычислительных технологий и с тех пор поработал в нескольких компаниях среднего размера в сфере IT-безопасности. Но в последний год он стал чувствовать некоторую неудовлетворенность: хотелось попробовать что-то новое. Бенджамину всегда нравилось помогать другим и решать сложные проблемы, поэтому он и выбрал компьютерную индустрию — а теперь все эти «технологически безграмотные», как он выразился, коллеги стали его раздражать. Начались конфликты с подчиненными. Что же ему теперь делать? Беседуя со мной, Бенджамин несколько раз объяснял — думаю, по большей части себе самому, не мне, — почему именно сейчас «невозможно» уволиться и начать все заново. Он убеждал себя, что ни за что не найдет ни времени, ни сил.
За три года до этого мужчина познакомился с Зоей, аналитиком. У обоих были опыт не вполне удачного брака и дети: у него две дочери, семи и девяти лет, а у его подруги — пятилетний сын. Как это часто случается в повторном браке, у каждого партнера оставалось множество разнообразных проблем и задач. Бенджамин обожал Зою, восхищался ее профессионализмом и работоспособностью, ценил открытость в отношениях, чего ему не хватало в первом браке. Но наладить комфортную для обоих жизнь никак не удавалось.
Бенджамин и Зоя быстро и легко прошли через первый переходный этап от автономности к взаимозависимости. Сын Зои жил с ними, выходные дважды в месяц проводил с отцом, и тогда в гости приезжали дочери Бенджамина. У пары практически не было возможности побыть вдвоем. Мало того, родители мужчины жили по соседству, у матери недавно обнаружили симптомы болезни Альцгеймера, и глава семьи предполагал, что вскоре придется уделять ей много внимания. Где же отыскать время на себя?
Бенджамин говорил, что очень ценит открытость в отношениях с Зоей, но решил, что лучше не делиться с ней возникшими сомнениями. Вскоре он, разумеется, почувствовал, что жена отдаляется; примерно так же случилось и в его первом браке. Зоя призналась мне, что тоже заметила, как отношения в семье стали более прохладными. Ничего не подозревая о переживаниях мужа, она решила, что он от нее устал. Тот, в свою очередь, заметил ее реакцию и убедил себя, что при таком объеме обязательств и настолько сложной жизни просто не имеет права делиться своими мыслями.
Многие из нас принимают решение, схожее с тем, к которому пришел Бенджамин. Второй переходный этап начинается примерно в тот момент, когда обязанностей в жизни становится особенно много. После сорока человек достигает серьезных высот в карьере и у него может быть целая команда подчиненных; появляется немало финансовых обязательств вроде ипотеки, расходов на медицинское обслуживание, учебу и развлечения детей. В этом возрасте часто приходится заботиться о престарелых родителях. И сама мысль о том, что неплохо бы найти силы и время на себя, кажется рискованной и почти до неприличия эгоистичной. Я замечаю, что в результате многие просто не позволяют ни себе, ни партнеру отвлекаться на поиск ответов на важные вопросы. Однако, как мы видим из историй Бенджамина и Зои, а также Мэтью и Джеймса, люди могут даже себе не признаваться в том, что переживают период сомнений, но партнеры все равно это чувствуют.
Я видела немало людей, изо всех сил сопротивляющихся второму переходу, отказывающихся думать о сложных моментах и отчаянно цепляющихся за привычное. Бывает и по-другому: человек, не обдумав происходящее до конца, с головой бросается в перемены и поиск нового пути. Вот, к примеру, Карла: в сорок три она начала задавать себе те самые неудобные вопросы и сомневаться в прежних решениях. Ей стало казаться, что довольно монотонная и отнимающая массу времени работа в дизайн-бюро не для нее и лучше заняться тем, что ее по-настоящему увлекает. От природы активная и склонная быстро действовать, а не размышлять, женщина не стала тратить время ни на какие поиски ответов: однажды вечером просто объявила своему мужу, что увольняется и теперь будет работать как дизайнер-фрилансер, а также заниматься волонтерством. Франческо был потрясен и начал было объяснять Карле возможные финансовые последствия такого решения для их семьи, но она все же сделала по-своему.
Прошло девять месяцев — и ее вновь начали мучить сомнения. Прежняя скучная работа больше не тяготила, поэтому теперь она стала пересматривать собственный жизненный сценарий. «Я всегда как будто куда-то спешу, — объясняла мне женщина. — Не понимаю даже, почему, куда и от чего. Чего вообще хочу? Я, похоже, не знаю». Карла поняла, что, сменив работу и образ жизни, она не нашла ответов на важные вопросы. А из-за ее поспешности Франческо оказался единственным кормильцем в семье, и ей стыдно было признать, что то решение не принесло ей покоя и удовлетворения. И еще стало страшно: поддержит ли ее муж, если она снова решит что-то менять?
Карла рассчитывала, что, изменив внешние жизненные обстоятельства, сможет перейти в новое качество, а просто сменив работу, найдет ответы на все свои вопросы — и такую ошибку совершают многие. Все кризисные моменты связаны в первую очередь с внутренним миром, а потому требуют поиска нового формата существования, иного понимания смысла, других приоритетов. Некоторые пытаются добиться внутренних изменений, меняя внешнее — работу или партнера, но такие перемены должны основываться на внутренней трансформации, иначе все может кончиться плачевно.
Все переходы начинаются с завершения. Первый переходный этап требует от партнеров отказа от независимости в профессии и в личной жизни. На втором приходится отпускать что-то более существенное и глубинное. Человек начинает ставить под сомнение прежние убеждения и решения — и это знак того, что мировоззрение, сформировавшееся в угоду окружающим, а также выбранный в соответствии с этим жизненный путь перестали приносить удовлетворение. Первое на пути трансформации — разобраться, что именно перестало устраивать. Вспомним Карлу: ей ведь не работа надоела, а режим «белки в колесе». Для каждого переходный этап начинается, когда удается понять, от чего нужно избавиться: это может быть и образ жизни, и отношение к другим, и мировоззрение, и усвоенные некогда модели поведения или цели.
Я давно заметила: люди начинают понимать, от чего нужно избавиться, когда задумываются, чему посвящают время и каковы их цели. Когда Мэтью, с чьей истории началась эта глава, поразмышлял над глубинными причинами — почему его больше не вдохновляет прежняя «волна успеха», то понял, что в рамках сформировавшегося мировоззрения приходится показывать все более высокие результаты, чтобы быть собой довольным. Сложилась привычка постоянно заставлять себя и действовать на пределе возможностей, и оказалось, что с этой «волны успеха» сложно соскочить даже на время. Вот как он объяснял свои ощущения: «Я вдруг понял, что собственными руками превратил свою жизнь в гонку за новыми успехами. Если я брался готовить еду, старался делать это лучше всех; в беге заставлял себя все время повышать результат. В итоге этот подход стал привычным во всех областях жизни». Наступил момент, когда Мэтью это осознал — и ему стало грустно, будто он лишился чего-то важного: «Я вспомнил, каким эмоциональным мальчиком был когда-то. Мог целый день сидеть в саду, рисовать или читать. Мне хотелось вернуть прежнего себя или хотя бы дать тому мальчику место в моей жизни». Он понял, что важно вернуться к прежнему себе, а для этого нужно было отказаться от привычки все время соревноваться и побеждать или хотя бы приглушить это стремление к рекордам.
Отказываться от привычного мировоззрения совсем непросто. Это, конечно, дает чувство свободы, но что-то в нас при этом умирает. Приходится признать, что прежние подходы, позволявшие добиваться успехов, больше не годятся и не помогут достичь новых целей, причем эти новые цели вами, возможно, даже не сформулированы. В этот момент трудно двигаться вперед, поскольку новые цели мы по привычке связываем исключительно с внешними изменениями. Но переходный этап требует в первую очередь перемен внутренних. Трансформируя мировоззрение и отказавшись от неверных подходов, вы добьетесь и перемен в жизни. Вот почему умение ставить под сомнение прежние взгляды и цели оказывается в этот момент столь важным.
Только после того, как человек отпускает прежние подходы, он оказывается в пороговом или переходном состоянии, в фазе лиминальности, — а это и есть центральный элемент второго переходного этапа. Лиминальность была впервые описана еще фольклористом Арнольдом ван Геннепом, а позже антропологом Виктором Тернером: это особое, пороговое психологическое состояние, в котором наши личностные характеристики оказываются крайне неустойчивыми . Мы как будто застываем между прежним и новым. У человека в фазе лиминальности появляется возможность установить новые связи между отдельными элементами собственной личности. В этот период человек уже не тот, каким был, и только подходит к пониманию того, каким станет.
Традиционно фаза лиминальности связывается с переходом в новое состояние или статус и в прежние времена сопровождалась определенными ритуалами. К примеру, подростки покидали племя и вместе со старейшинами удалялись в особое место, где осваивали новые «взрослые» модели поведения. А теперь мы переходим в фазу лиминальности по большей части в одиночку, и никакие опытные и мудрые люди нам не помогают — каждый из нас вдруг словно отправляется по морю в лодке без руля и карты и даже не зная, куда, собственно, плыть. Построив же полноценное судно со всей оснасткой, человек по-настоящему становится собой.
В фазе лиминальности мы открыты разнообразным экспериментам и обдумываем свои впечатления, благодаря чему черты нашей индивидуальности проявляются острее. Эксперименты в сочетании с размышлениями позволяют заново принять решения, изменить поведение, разобраться с прошлым и нащупать путь в будущее. Этот переход не протекает мгновенно, за счет внезапных озарений: необходимы последовательное осмысление и открытия, которые постепенно формируют картину идеального будущего и пути к нему. На все это нужно время.
В современном мире скорость и эффективность стали считаться чуть ли не важнейшими факторами успеха, но в фазе лиминальности они же служат и главными ограничителями. Человеческий эмбрион развивается девять месяцев, и только потом на свет появляется здоровый ребенок; взрослому требуется довольно долго оставаться в фазе лиминальности, чтобы заново осмыслить собственную личность. Важно перестать спешить, отказаться от попыток быстрее добиться максимальной эффективности и вступать в фазу лиминальности, заранее приняв все ее особенности: трансформация не будет быстрой, а главным инструментом станет способность осмысливать опыт и делать выводы. Как писал Уильям Бриджес, эксперт в области переходных процессов, «переход в фазу лиминальности — это шаг к выходу из кризиса» . Приняв особенности и ограничения этой фазы и научившись их использовать, чтобы как можно лучше понять самих себя и сформулировать цели, мы естественным образом начнем движение по выбранному пути с учетом вновь осмысленной индивидуальности.
Рефлексия — одна из основных задач, стоящих перед каждым в фазе лиминальности. Эта способность человеческого мышления важна в отношении анализа прошлого: почему я в тупике? Кто я такой? Почему принимал именно такие решения? Не менее важны и размышления относительно будущего: каким я хочу стать? Чего хочу от жизни? Рефлексия реализуется, когда мы ничем не заняты: чтобы начать размышлять, важно прекратить привычную деятельность. Можно не только думать, но и вести дневник, рисовать, обсуждать все это с другими; некоторые предпочитают анализировать в одиночестве. Во время долгих молчаливых прогулок, сидя на берегу моря или глядя на огонь, даже работая в саду, мы отключаемся от суеты, позволяем мыслям свободно течь, цепляться друг за друга, формировать любопытные взаимосвязи. Мы можем вести длительные разговоры с друзьями, родными, коучами, психоаналитиками или собственным партнером и делиться мыслями и ассоциациями, рисунками или записями. Нередко даже сама возможность произнести вслух все, что мы думаем, и описать все, что чувствуем, помогает прояснить отношение к происходящему. Разумеется, многие используют сразу несколько форматов для размышлений и анализа, постепенно нащупывая наиболее приемлемые.
Я замечаю, что успешно преодолеть второй переходный этап удается тем парам, в которых партнеры с самого начала включают друг друга в анализ происходящего. Это не значит, что они все и всегда обдумывают «хором», или что в этот процесс больше никто не вовлечен, или что они никогда не остаются наедине с собой. Я имею в виду, что ни один не позволяет себе просто информировать второго о своих новых намерениях: важные соображения, гипотезы и выводы рождаются в таких парах при участии обоих. Отказываясь от прежней жизни, они осознанно берут друг друга в новую жизнь.
Чтобы обдумать прошлое, нужно время. Чтобы подумать о будущем, нужна информация, поэтому важно уметь исследовать возможности — и это еще одна серьезная задача в фазе лиминальности. Исследование позволяет рассмотреть и сравнить открывающиеся перед нами пути и варианты собственной эволюции. Здесь требуется разглядеть новые и незнакомые пока версии будущего, собрать информацию, которая позволит сравнить альтернативы, а также понять, какие люди решают идти по каждому из вероятных путей. Так мы начинаем понимать, что предпринять и кем стать, если пойти по выбранному пути. Как пишет Эрминия Ибарра, моя наставница, в книге «Обретая Я» , исследование возможностей может принимать самые разнообразные формы. Один из вариантов — установить контакт с соответствующим профессиональным сообществом или, например, клубом выпускников. Подобные организации проводят регулярные встречи, и там можно собрать довольно много полезной информации. Для исследования и оценки вариантов попробуйте расспросить друзей, соседей или коллег, попросите их познакомить вас с теми, чей карьерный путь или область деятельности вам показались интересными. Иногда можно обойтись и без личного контакта: вы немало узнаете из книг, статей и блогов, написанных теми, кто уже идет по пути, который вы только обдумываете. Некоторые формы исследования требуют изобретательности и готовности: можно понаблюдать за кем-то в ходе работы или даже договориться о дублировании части его функций, попроситься на практику в интересующую вас компанию, поработать без оплаты. Разумеется, в идеале исследование возможностей должно быть организовано сразу в нескольких разных форматах, чтобы у вас сложилась как можно более полная картина относительно альтернативных направлений движения.
В книжках о карьере полно отличных советов о том, как исследовать и оценивать альтернативные возможности. Но маловато внимания уделяется тому, как легко на этапе лиминальности зайти в тупик или начать нервничать. После полутора лет постоянной борьбы Бенджамин, эксперт в области IT-безопасности, с которым мы познакомились чуть выше, признался и себе, и Зое, что пока ему сложно отказаться от роли, как он сам выразился, «бойца-одиночки, который не только ведет собственное сражение, но и помогает всем вокруг». Мужчина совершенно не представлял, что ему теперь делать, — он лишь понимал, что продолжать жить по-старому не может и пора выяснить, как он хочет жить и каким быть. Жена рада была поддержать его в этом поиске, но ни она, ни он не были готовы к тому, что несет с собой фаза лиминальности. Вот как Бенджамин описывал тот период: «Я был в полной растерянности. Знал, что назад дороги нет, но не представлял, что может ждать меня впереди. Я много часов потратил на размышления о том, как вообще до этого дошел. Стал собирать информацию о сферах деятельности, которые могли бы меня заинтересовать. Поговорил со многими, но прошло немало времени, прежде чем что-то стало проясняться. Что особенно странно, внешне ничего не изменилось: я все так же ходил на работу, занимался детьми, помогал маме, но как будто отстранился, и между моими делами и мной, моими чувствами и мыслями не было больше тесной связи».
То, что описывает Бенджамин, — явление довольно распространенное. В фазе лиминальности мы можем чувствовать некоторую растерянность, но именно здесь и скрыт огромный потенциал: мы постепенно начинаем осознавать, чего именно хотим, примеряем на себя разные образы и оцениваем соответствующие им направления движения. Вот тут и происходит та самая индивидуализация. И только оставаясь в этом состоянии, вы имеете шанс понять, чего хотите и каким стремитесь стать. Замечу, что есть здесь и еще одна проблема: говоря об индивидуализации, мы вроде имеем в виду индивидуума, то есть конкретную личность и ее поиски. Но в реальности речь как раз о паре, а не о каждом в отдельности.
Когда люди становятся парой, они начинают играть в жизни друг друга крайне важную или даже основную роль. На первом переходном этапе партнеры становятся взаимозависимыми и начинают двигаться по общему пути, учатся меняться и подстраиваться в соответствии с масштабными событиями в их жизни, договариваться о том, какими будут карьерные приоритеты в их семье и как разделить домашние обязанности. В ходе исследований я заметила, что в это же время партнеры условливаются и о том, какую роль будут играть в жизни друг друга. Я поговорила со многими, и никто из моих собеседников не рассказывал, что обсуждал с супругом роли в паре до второго переходного этапа, но почти у всех были ожидания и представления на этот счет.
Иногда пары переживают первое масштабное событие, не обсудив ни возможных последствий, ни необходимых изменений: они попадают в одну из типичных ловушек первого переходного этапа и продолжают жить с прежним пониманием карьерных приоритетов и разделения домашних обязанностей, которые одинаково не удовлетворяют обоих. Партнеры действуют по старому сценарию и довольно быстро начинают сожалеть, что согласились на это. Если они находят возможность обсудить масштабное событие в совместной жизни, появляется шанс договориться о новом распределении ролей, которое устроит обоих и позволит продолжать движение по выбранному пути. Но со временем эти роли — даже если партнеры все обсудили и пришли к соглашению — начинают ограничивать развитие, вызывают разногласия и споры: это второй переходный этап.
Получается, что он реализуется под влиянием двух факторов: стремления каждого партнера к индивидуализации, логичного на этом этапе жизни, а также необходимости пересмотреть разделение ролей, сложившееся при первом переходе. Чаще всего партнеры входят во второй этап после сорока, но я встречала пары, которые переживают его в другом возрасте.
В трех главах, посвященных первому переходному этапу, мы поговорили о том, что, договорившись о карьерных приоритетах и домашних делах, партнеры достигают успеха (или нет) и в работе, и в семейной жизни. В этой главе, а также в шестой и седьмой мы увидим, какие более глубинные вопросы приходится обсуждать на втором переходе.
Супруги договариваются о разделении дел и обязанностей, то есть физической нагрузки; им приходится распределять и логические задачи, причем каждый знает, что готов взять на себя, а чего предпочел бы избежать. Например, за бюджет семьи обычно отвечает более рациональный партнер, который меньше склонен к проявлению эмоций. Мы тяготеем к тем функциям, которые в большей степени соответствуют нашим личностным особенностям. Если супруг предпочитает избегать определенных обязанностей, мы готовы действовать за него, благодаря чему некоторые наши способности развиваются. При этом черты характера, необходимые для тех видов деятельности, за которые отвечает вторая половина, остаются незадействованными. Получается, что каждый из нас сосредоточивается только на определенных действиях, а другие не выполняет практически никогда. Такое разделение входит в привычку: с одной стороны, мы становимся все более эффективной парой, но с другой — приобретаем некую односторонность, ограничиваясь несколькими ролями.
Достигнув тупика, с которого начинается второй переходный этап, мы погружаемся в сомнения и начинаем задавать вопросы, связанные как раз с той забытой, не до конца развитой стороной личности, которая в результате первого перехода оказалась для нас наименее приоритетной, поскольку за эти качества и роли в паре отвечали не мы. Карла, о которой шла речь выше, принявшая спонтанное решение бросить работу в дизайн-агентстве и перейти в режим фриланса, всегда была человеком пробивным и целеустремленным. Но, оглянувшись на прошлый опыт, увидела, что жила в состоянии «постоянной гонки», во многом потому, что так распределились роли в их паре с Франческо. Именно она постоянно подгоняла родных и заставляла их действовать быстрее и эффективнее, все организовывала и помнила о массе вещей сразу. А муж помогал успокоиться, притормозить, отдохнуть, хотя бы вечер посидеть в тишине — и восхищал жену способностью отключиться от суеты.
Карла понимала, что когда-то тоже умела расслабляться — может, не так, как Франческо, но все же лет двадцать назад забот у нее было намного меньше. С годами в паре произошла поляризация ролей: из-за быстрого карьерного роста в динамичной среде женщина забыла о своей беззаботности и сосредоточилась на гонке за новыми достижениями. Теперь ей хотелось уравновесить две стороны собственной натуры, но для этого нужно было изменить расклад сил. Карла переживала индивидуализацию, и муж должен был не просто поддержать ее, а серьезно измениться сам.
Пары можно сравнить с любой сложной системой: изменения одного из элементов затрагивают все остальные. Чтобы один смог скорректировать стиль и философию жизни, другому тоже придется трансформироваться. Мы нередко говорим — и даже верим, — что готовы поддержать индивидуализацию партнера, все его поиски и превращения, но подсознательно этому сопротивляемся. Конечно, пусть супруг «обновляется» — но только если нам не придется отказываться от собственной привычной роли ответственного за эмоциональную сторону жизни. Пусть он реализует новые амбиции — но только если нам не нужно будет брать на себя новые скучные домашние обязанности. Я прихожу к выводу, что люди очень часто испытывают дискомфорт, когда их половинка начинает серьезно «перезагружаться», поскольку это влечет за собой смену ролей в семье. Но неправильно смотреть на этот процесс только в негативном ключе.
Когда партнер не соглашается с прежним разделением ролей в паре, это дает вам шанс взять на себя новые роли и поработать над развитием тех способностей, которые пока не были востребованы, становясь таким образом более целостной личностью. Это возможность для личностного развития каждого, которая позволит сделать отношения более разносторонними. Когда один из партнеров чувствует, что оказался в тупике, это и другому усложняет жизнь — партнеры часто настроены на одну волну в том, что касается индивидуального развития. Подобный эмоциональный резонанс усиливает ощущение тупика для двоих и со временем подталкивает к поиску возможностей для одновременных изменений.
Месяца через три после того, как Бенджамин рассказал Зое обо всех сомнениях, которые его мучили, та и сама стала ощущать нечто подобное. В отличие от мужа, она стала сомневаться не в карьерном пути, а в том, как исполняет другие роли. Вот как она это объясняла: «За мной всегда кто-то приглядывал и помогал, как будто я так и осталась маленькой девочкой. В детстве меня опекал отец. После университета я пошла работать в лабораторию, где оказалась среди коллег гораздо старше меня, которые тоже обращались со мной, будто я их дочь». Она рассказала, что и в первом браке играла роль «младшей», а после рождения сына муж стал все сильнее эмоционально подавлять ее. «Бенджамин спас меня тогда и помог вернуть уверенность в себе», — объясняет Зоя. Но со временем она вернулась к привычному шаблону — и вот впервые в жизни этот формат стал казаться тесным и неудобным. Ей хотелось вырваться, хотелось самостоятельности. Довольно быстро пара заметила, что оба зашли в тупик, причем эти состояния были связаны: ему надоела роль спасателя, а ей не хотелось больше быть жертвой, которую надо выручать. Однако отношения в их текущем виде лишь закрепляли прежнюю расстановку сил.
Как мы видим на примере истории Бенджамина и Зои, в начале второго переходного этапа партнеры обнаруживают себя в тупике, но это не значит, что сложившаяся к этому моменту психология взаимоотношений больше не работает — дело скорее в том, что партнеров перестало устраивать выбранное прежде направление движения и нужно найти новые ориентиры и выйти на иной путь, а для этого придется заново договариваться о распределении ролей в паре. Супруги должны задать себе вопрос: «Чего мы на самом деле хотим?»
В чем бы ни проявлялись ваши сомнения и искания, на их фоне становится ясной главная задача второго переходного этапа — перестать подстраиваться под внешние требования и ожидания и начать следовать собственным желаниям в области карьерного развития, личной жизни и отношений. Этот переход предполагает новое распределение ролей, поэтому теперь недостаточно просто спросить себя «чего я хочу?». Вы так прочно связаны с партнером, что нужно разобраться, чего желаете оба.
Как и при первом переходе, партнеры, которым удается успешно строить карьеру и семейную жизнь, ищут ответ на главный вопрос вместе. Теперь придется обдумать собственные чувства и мысли, а также обсудить общие взгляды. Эти размышления и рассуждения составляют основу фазы лиминальности, которая выводит к необходимым переменам.
В шестой главе мы увидим, в какие ловушки партнеры рискуют попасть, пока находятся в фазе лиминальности, и какие усилия им придется приложить. Особое внимание обратим на потребность каждого делиться с партнером своими переживаниями и получать от него поддержку, что позволяет обоим успешно двигаться вперед, а также рассмотрим такое понятие, как петля позитивной обратной связи, которая возникает, когда партнеры друг друга поддерживают. В седьмой главе речь пойдет о совместном построении нового пути после того, как партнеры решили, чего хотят, и наметили траекторию движения к цели.
Второй переходный этап оказывается довольно сложным с психологической точки зрения, и не все пары преодолевают его успешно. Именно в этот период отмечается максимум разводов . Так что, прежде чем охарактеризовать специфику второго переходного этапа, я предложу несколько советов, которые помогут повысить устойчивость ваших отношений и выдержать даже сложные обстоятельства.
Если отношения достаточно устойчивы, партнеры остаются вместе даже в сложные времена. Во второй главе мы отмечали, как важно относиться друг к другу по-доброму, а также что для формирования прочных отношений необходимо хотя бы время от времени уделять супругу полное внимание. Чтобы здоровые отношения оставались еще и прочными, вам обоим нужны одинаковые установки.
Психолог Кэрол Дуэк описывает два типа сознания: установку на данность и установку на рост; они влияют на мотивацию, способность достигать успеха и строить отношения . Люди с установкой на данность считают, что интеллект, способности и черты характера врожденные и не могут серьезно меняться. Люди с установкой на рост уверены, что все эти качества можно развивать и трансформировать — важно только прилагать достаточно усилий в нужном направлении. Исследователи много раз доказывали преимущества установки на рост, но в сфере отношений обстоятельства формируют у нас установку на данность.
С ранних лет мы усваиваем, что успех отношений в паре предопределен свыше. И сказки, и фильмы, и журнальные статьи навязывают убеждение, что мы должны встретить того самого, единственного, идеального партнера. Конечно, нам нравится верить в то, что мы предназначены друг для друга и должны быть вместе, но подобные убеждения не позволяют осознать личную ответственность за формирование прочных отношений и навязывают установку на данность. В соответствии с ней мы интерпретируем возникающие в отношениях сложности как признаки несовместимости с партнером. Если мы спорим или ссоримся, значит, мы просто не должны быть вместе — нам не суждено. При возникновении конфликтов люди с установкой на данность часто отказываются от продолжения отношений и не оказывают супругу поддержки . В сложных ситуациях они менее склонны прощать друг друга, что приводит к разрыву связей, как мы уже видели во второй главе .
Люди с установкой на рост убеждены, что отношения развиваются и укрепляются, если над ними работать, особенно в сложные времена. При возникновении разногласий, конфликтов и ссор такие пары понимают, что должны вкладывать больше времени и сил в свою семью. Они с большей вероятностью сохраняют позитивный настрой, преодолевают сложности, готовы прощать друг друга. То есть партнеры проявляют большую устойчивость: связь между ними не слабеет, а только усиливается.
Но как развить в себе и в своем спутнике установку на рост и за счет этого укрепить отношения?
Во-первых, забудьте о сказках про «идеального партнера». Людям удается выстроить и сохранить здоровые отношения, потому что они вкладывают в них силы и эмоции, а не потому, что Купидон когда-то сделал меткий выстрел.
Во-вторых, демонстрируйте искреннюю благодарность за все, что супруг делает для вас. Разумеется, иногда его поступки могут раздражать и доставлять неприятности. Но старайтесь обращать внимание в первую очередь не на его действия, а на намерения и готовность работать над развитием отношений. Когда вы научитесь демонстрировать благодарность, ваша половинка наверняка ответит вам взаимностью и начнет вносить свой вклад в развитие вашего союза.
В-третьих, не воспринимайте сложности исключительно в негативном ключе — это ведь и возможности для роста. В непростые времена отношения становятся прочнее. На пути ко второму переходному этапу проблем будет достаточно, поэтому привыкайте думать, что они необходимы и полезны.
В-четвертых, цените процесс, а не результат. Сколько раз вам приходилось говорить: «Когда произойдет Х, можно будет наконец отдохнуть / уехать в отпуск / гордиться собой»? Но часто на место одного Х приходит другой, и именно в эти моменты вы развиваетесь. Цените, что можете решать проблемы и разбираться с задачами сообща.
И последнее: отмечайте совместные достижения. Нередко супруги устраивают праздники по случаю внешних побед: новой должности, повышения зарплаты, получения награды. Отмечайте успехи в развитии вашей семьи: например, вы разрешили серьезный конфликт или научились с легкостью обсуждать серьезные вопросы — все это важно для формирования у вашей пары установки на рост.
Войти с помощью соц. сетей: