ВАСИЛИЙ ГОЛОВАЧЕВ
СОЛО НА ОБОРВАННОЙ СТРУНЕ
1
Первый китайский космонавт — во всём мире их стали называть тайконавтами — совершил свой героический полет в две тысячи третьем году. После чего китайцы заявили, что к две тысячи десятому году они создадут свою собственную орбитальную станцию и запустят к Луне исследовательский модуль, а затем и построят на спутнице Земли жилой комплекс.
Поначалу программа китайского Космического агентства вызывала у журналистов и ученых лишь скептические усмешки и порождала массу колких анекдотов, смысл которых сводился к известной украинской поговорке: нашему теляти вовка б зъисты. Однако вскоре китайцы запустили ещё один «Волшебный корабль» (так назывались их ракеты — «Шэнь Чжоу» — «волшебный корабль», или «священная ладья») уже с тремя тайконавтами на борту, потом ещё и ещё, и в две тысячи одиннадцатом году действительно полетели на Луну.
К две тысячи пятнадцатому году Китай стал третьей державой мира, после России и США, имевшей собственные космические станции и поселение на Луне. А их корабли летали и на Марс, и на Венеру, и даже к Юпитеру, Для изучения его спутников. Мало того, китайцы даже смогли послать экспедицию к объекту Окурок, оказавшемуся своеобразной горловиной связи с иной Вселенной, и попытались отогнать от него российских и американских космонавтов, желая объявить Окурок собственностью Китая.
Какими усилиями достигались позитивные результаты тайконавтики, знали только спецслужбы ведущих государств мира, для обывателей же был важен сам факт небывалого успеха Китая в освоении космоса, поставившего целью завоевать в скором времени всю Солнечную систему.
Третьего января две тысячи шестнадцатого года космический корабль «Шэнь Чжоу-105» с пятью тайконавтами на борту, запущенный в пояс астероидов между орбитами Марса и Юпитера для поиска астероидов из чистого золота (существовала и такая китайская программа), внезапно обнаружил гравитационную аномалию, сбившую его с курса.
Командир корабля Ло Вейянь тотчас же включил двигатели маневра, пытаясь исправить возникшее расхождение между расчётной траекторией и реальным вектором движения, но это не помогло. Космолёт неудержимо влекло в сторону от курса, хотя на экранах не было видно ничего, кроме звёзд. Впечатление создавалось такое, будто наперерез двигалась невидимая протяжённая масса, обладающая гигантским гравитационным полем.
Ло Вейянь включил компьютер бортового исследовательского комплекса, но тот лишь констатировал факт появления гравитационной аномалии да нарисовал примерную конфигурацию поля, которая привела в состояние ступора весь экипаж китайского корабля. Космолёт сбила с курса прямая, колоссальной длины, но тонкая стена или лента, притягивающая к себе объекты, как массивная планета!
— Этого не может быть! — проговорил с дрожью в голосе тайконавт-исследователь Цзянь Ко Мынь. — Это же настоящая Китайская Стена!
— К дьяволу твои восторги! — рявкнул Ло Вейянь. — Что делать?! Нас сносит прямо на эту стену!
— Я не специалист по тёмным силам. Запроси рекомендации у Кормчего.
Кормчим тайконавты называли главный компьютер корабля.
— Он даёт только одну рекомендацию — развернуться и включить двигатель на полную тягу.
— Значит, это единственный правильный выход.
— Кормчий, твой совет принимается. Разворачивай ладью и врубай форсаж! Цзянь, попытайся определить, что это такое. Зря мы, что ли, тащили с собой телескоп и всякую исследовательскую хрень. Лю Чен — радио на базу, пусть там поломают головы, как обойти эту чертову стенку.
«Шэнь Чжоу» ощутимо упёрся в пространство максимальным выхлопом двигателя, по-прежнему не видя впереди ничего, что бы соответствовало представлениям экипажа о массивных объектах. На планету или рой астероидов эта странная тонкая «лента», или «стена», не походила уж никак. Но притягивала к себе корабль не слабее достаточно крупной планеты.
Тайконавтов вдавила в кресла сила инерции, равная пяти «g». Однако терпели, понимая, что ничего хорошего встреча с «китайской стеной» не сулит.
Скорость космолёта упала почти до нуля. Некоторое время длилось зыбкое равновесие в положении корабля. Двигатель остановил падение на «стену», однако его мощности не хватало, чтобы отвести корабль от необычного «гравитационного волновода».
— Двигатели маневра! — прохрипел штурман. — Почти тонна тяги!
— Нас раздавит как слизней!
— Есть другой выход?
Ло Вейянь думал ровно три секунды, дыша как вытянутая на берег рыба.
— Кормчий, маневровые на ось!
— Не рекомендую, здоровью экипажа может быть причинён…
— Запускай!
Но компьютер не успел включить двигатели маневра.
«Шэнь Чжоу» уже давно двигался в поясе астероидов. И хотя плотность небесных камней в поясе была невелика — можно пролететь его насквозь и ни разу не наткнуться на булыжник, — всё же камни эти имелись, иногда сбиваясь в струи и стаи, и один из них, размером с автомобиль, притянутый «китайской стеной», именно в этот момент и налетел на корабль, уже начавший удаляться от опасной аномалии.
Удар потряс космолёт!
Астероид свернул носовой обтекатель с антенной локатора, повредил следящие системы, сделал вмятину в корпусе, сломал верньеры маневровых ракет и разорвал лонжероны тангаж-крыла.
Двигатель отключился. Медленно кувыркаясь в пространстве, корабль устремился к невидимому, пролетающему мимо объекту, действительно имеющему сходство с тонкой и плоской стеной, но огромной длины — более четырёх тысяч километров, судя по оценке бортового вычислителя.
Странная сила начала скручивать космолет и всё, что находилось внутри: приборные панели, кресла, экраны, стены, тела людей. Тайконавты закричали.
— Кормчий… радио… на базу… — с трудом выговорил Ло Вейянь. — СОС…
— Выполняю, — отозвался компьютер.
В центре единственного работающего экрана обзора показалось какое-то мутно-белое пятно. Через несколько секунд оно заполнило весь экран, превращаясь в снежно-ледяную гору. «Шэнь Чжоу» крутанулся вокруг оси и врезался в гору кормой…
2
Собирались как по тревоге при объявлении войны.
Ровно в семь утра четвёртого января в Центре экстремального космического оперирования, располагавшемся на космодроме в Плесецке, началось совещание, на котором присутствовали шесть человек: начальник ЦЭОК генерал Зайцев, глава службы безопасности Российских войск космического назначения генерал Матвейкин, замминистра обороны Рагозин, командующий РВКН генерал-полковник Степчук, эксперт по космическим исследованиям, главный технический специалист профессор Черников и советник президента по науке Ферсман. Открыл совещание Матвейкин:
— Коллеги, мы только что получили оперативную информацию из Китая секретного характера.
— По закрытым каналам, я полагаю? — рассеянно заметил Ферсман, могучий, бородатый, с шапкой чёрных вьющихся волос. — Насколько мне известно, СМИ и открытые китайские каналы молчат.
Матвейкин пожевал губами, он не любил, когда его перебивали, но высказывать недовольство советнику не стал.
— Месяц назад китайцы запустили в пояс астероидов свой новый «Волшебный корабль» — для поисков астероидов из чистого золота.
— Они что, идиоты?
— Ну почему? — поморщился лысый, с огромными очками на пол-лица, профессор Черников. — Если в пространстве встречаются чисто железные метеориты и даже глыбы из дейтериевого и тритиевого льда, то почему бы в поясе астероидов не летать золотым метеоритам? Другое дело, что вероятность встречи с таким объектом чрезвычайно мала.
— Зато китайцы, судя по всему, встретили не менее интересный объект, — продолжил речь Матвейкин. — Четыре часа назад «Шэнь Чжоу-105» передал две радиограммы в китайский Центр управления полетами на Луне. В первой сообщается, что тайконавты наткнулись на невидимый массивный объект малого диаметра, но длиной более четырёх тысяч километров, из-за чего они и назвали его «второй Китайской Стеной». В последней радиограмме компьютер корабля доложил о столкновении с ледяной горой, возникшей на пути. После этого китайцы замолчали и молчат до сих пор.
Находящиеся в кабинете начальника ЦЭОК ответственные лица российского Космического агентства переглянулись.
— Вы считаете, что они разбились? — поинтересовался Рагозин.
— Возможно.
— Тогда зачем вы собрали нас здесь?
— Во-первых, в любом случае требуется спасательная экспедиция, и только мы можем её организовать.
— А американцы?
— И американцы. — Матвейкин усмехнулся. — Именно по этой причине надо отреагировать быстро, иначе они нас снова опередят.
— Китайцы просили о помощи?
— Нет.
Командующий РВКН исподлобья посмотрел на замминистра.
— Мы не имеем права…
— Есть и другой аспект проблемы, Геннадий Сергеевич, — перебил его Матвейкин. — Объект, на который напоролись тайконавты, настолько необычен, что нашим специалистам не мешало бы посмотреть на него вблизи. Представляете, длина четыре тысячи километров, и при этом он тонкий и совершенно прямой!
— Я бы всё же запросил китайцев…
— Вообще интересная штука получается, — вмешался в разговор Черников. — Мы всё чаще сталкиваемся с удивительными явлениями в космосе, налицо статистическая концентрация артефактов. Сначала это был астероид Ирод, упавший на Венеру. Потом Окурок, занявший позицию между Меркурием и Солнцем. Наконец, Плутон с его таинственно пробудившейся жизнью. И теперь вот… гм, гм, «китайская стена»… которая скорее всего представляет собой искусственное сооружение. Напрашивается один неординарный вывод…
— Какой?
Черников помолчал.
— Пока я не могу его огласить, мне надо посоветоваться с коллегами. Да и данных не хватает. Вот почему я за экспедицию к объекту.
— С чего вы взяли, что эта… м-м, «стена» является искусственным сооружением?
— А вы можете представить себе естественный массивный объект протяжённостью в четыре тысячи километров и ничтожно малого диаметра? Да ещё совершенно прямой? Я лично не могу.
— Как эта «стена» появилась в космосе? И что означает ваша «статистическая концентрация»?
— Этот термин предложил Глинич, летавший вместе с экипажем Молодцова… но опять же не хватает данных. Необходима исследовательская экспедиция.
— Прежде всего нужен спасательный рейд, — проворчал генерал Зайцев. — А уж потом можно будет думать об изучении «стены».
Все посмотрели на него, перевели взгляды на главу службы безопасности.
— Корабль готов — второй наш «Амур», — сказал Матвейкин. — Нужен экипаж.
— Пошлите команду подполковника Молодцова, — пожал плечами замминистра. — По моим сведениям, это наш лучший экипаж.
— Молодцов уже полковник.
— Прекрасно.
— Лучший-то он лучший, — почесал темя Зайцев, — но ребята всего десять дней назад вернулись из рейда на Плутон. К тому же у Молодца… у полковника Молодцова жена в больнице, он сейчас с ней.
— Что значит — с ней?
— Его жена — капитан-командор американских ВКС Кэтрин Бьюти-Джонс, он спас её во время рейда на Плутон. А лежит она, разумеется, в клинике НАСА, во Флориде.
— Вызовите его. Всё равно лучше Молодцова командира нам не найти. А рисковать нельзя. Объект, обнаруженный китайцами, может иметь огромную научную и практическую ценность для державы.
— Кто бы спорил. Но человек в стрессовом состоянии, ещё не отдохнувший как следует, может наделать ошибок.
— Что это вы так защищаете полковника Молодцова, Константин Петрович? — прищурился Рагозин. — Он же профессионал, должен справляться с любыми нервными потрясениями. Да и в команде у него не новички.
— Ему пора заняться другими делами, он мой зам…
— Одно другому не мешает. — Замминистра глянул на помалкивающего командующего РВКН. — Геннадий Сергеевич, не теряйте время, посылайте «Амур» к… э-э, предлагаю назвать объект Космической Китайской Стеной. Первый «Амур» показал себя в высшей степени замечательно, думаю, и второй не подкачает.
— Слушаюсь, — буркнул Степчук.
3
Денис летел в Москву с тяжёлым сердцем.
Несмотря на то что состояние Кэтрин не внушало особых опасений, жена ждала ребенка — пошёл уже четвёртый месяц беременности, — и пережитый ею стресс на Плутоне не мог не сказаться на здоровье будущего отпрыска. Однако отказаться от полёта к объекту под названием ККС — Космическая Китайская Стена — он не мог. Как не мог и сообщить жене причину вызова.
Ровно через шесть часов после совещания в Плесецке с Плесецкого космодрома взлетел российский «челнок» «Амур-2» и направился к Ориону, откуда пришёл сигнал СОС, посланный китайским космолетом. Экипажу «Амура» не нужно было рассчитывать инерционные фазы полета и считаться с полями тяготения встречающихся планет и астероидов. Его траектория представляла собой луч, да и скорость он набирал почти равную скорости света, благодаря удивительному изобретению академика Леонова, названному эграном, — электро-гравитационному генератору, использующему поляризационные свойства вакуума.
Снедаемый нетерпением — хотелось вернуться домой как можно скорее, Денис решил дать эгран-двигателю полную нагрузку, и его надежды оправдались: «Амур» преодолел разделявшее Землю и пояс астероидов расстояние за двадцать восемь часов. Экипаж в составе капитана Славы Абдулова, космонавта-исследователя Феликса Эдуардовича Глинича и бортинженера Миши Жукова не возражал против инициативы командира. Мужчины понимали его состояние и верили, что принимаемые им решения непогрешимы.
Космическую Китайскую Стену они обнаружили задолго до прибытия в район её дрейфа.
Исследовательский комплекс на борту корабля, управляемый компьютером по имени Добрыня, был существенно мощнее того, что стоял на первом «Амуре», и позволял команде в минимальные сроки анализировать состояние среды в радиусе многих тысяч километров. Гравитационное «дыхание» Космической Китайской Стены он уловил с расстояния в два миллиона километров.
Вскоре Добрыня смог оценить и другие параметры Стены, после чего синтезировал её объёмное изображение в экране обзора.
Китайцы перемудрили с названием открытого ими объекта, ни о какой «стене» речь не шла. Это была колоссальной длины нить или очень тонкая — диаметром в доли сантиметра, если не меньше — трубка, совершенно прямая и очень массивная. Каждый метр её длины гравитировал как танкер в миллион тонн весом, а вся она притягивала к себе попадавшиеся по пути предметы как планета, равная по массе по крайней мере Земле.
— Ни хрена себе! — проговорил Слава Абдулов, оглядываясь на Глинича. — Феликс, я сплю или нет?
— Тогда мы спим все, — флегматично отозвался планетолог.
— Никакая это не стена!
— Абсолютно согласен.
— Тогда что это?!
— Струна.
— Что?!
— Ты знаком с космологическими теориями?
— В общих чертах, а что?
— По одной из них, считающейся самой адекватной, при фазовых переходах в ранней Вселенной в вакууме возникали топологические «трещины», или «дефекты».
— Точно, их назвали суперструнами!
— Нет, суперструны — это из другой физической епархии, связанной со структурой элементарных частиц и мерностью пространства. Я же имел в виду космологические струны, обладающие рядом интереснейших качеств.
— Долго объясняешь.
— Толщина этих струн лежит в интервале от десяти в минус двадцать девятой степени до десяти в минус тридцатой степени сантиметра, а масса…
— Короче, Склифосовский!
— Короче, возможно, мы имеем дело с такой гиперструной. Большинство из них по теории свернулось в кольца, мы же видим развернутую струну.
— Откуда она взялась в Солнечной системе?
— Спроси чего-нибудь полегче.
— А что это за узелки на ней?
— Скорее всего притянутые из космоса объекты — астероиды, ядра комет, камни, обломки планет и прочий мусор.
— Командир, мы входим в пояс астероидов, — напомнил компнавигатор корабля по имени Умник. — Необходимо снизить скорость.
— Мы не на прогулке, — мрачно отрезал Денис. — Если китайцы ещё живы, мы обязаны их спасти. Курс — на объект! Торможение в форсмажорном режиме!
— Слушаюсь.
«Амур» продолжал мчаться вперед с той же скоростью, догоняя Космическую Китайскую Стену, двигающуюся с приличной скоростью — около двухсот километров в секунду — почти точно поперёк плоскости эклиптики.
— Китайцам повезло, — со смешком сказал Миша Жуков, чаще других покидавший рубку для осмотра своего энергетического хозяйства. — Если их Стена будет шпарить с той же скоростью и в том же направлении, она проткнёт эклиптику за три дня и выйдет за пределы Системы.
Денис промолчал. Он думал лишь о том, чтобы спасательная экспедиция наконец достигла цели и, не мешкая, взяла обратный курс. Китайская Стена, оказавшаяся, по словам Глинича, «развернутой гиперструной», не показалась ему достойным для изучения объектом по сравнению с астероидом Ирод и горловиной входа в иной мир под названием Окурок, с которыми он познакомился во время прошлых рейдов.
Через два часа «Амур» приблизился к убегающей Стене на расстояние вдвое меньше, чем расстояние от Земли до Луны. И сразу начали сказываться эффекты нелинейности гравитационного поля сверхтонкой «струны», обладающей чудовищной массой.
«Амур» стал плохо слушаться управления.
Какая-то сила начала скручивать его в «бараний рог», изгибать по длине и одновременно по диаметру (!), из-за чего люди внутри испытывали странные ощущения и стали часто терять ориентацию. Лишь Умник, как машина, избавленная от физиологической информации и проявлений человеческой психики, продолжал контролировать движение корабля и не поддавался на «провокации» тороидального гравитационного поля Китайской Стены.
По мере приближения к ней экипажу удалось с помощью локатора и телескопа обнаружить более сотни разного размера тел, «налипших» на космическую «струну». Среди них были и снежно-ледяные глыбы, и каменные горы, и целые рои камней, а также удивительные структуры, напоминающие кольца наподобие колец Сатурна, только в миниатюре.
— Интересно, из чего состоят эти кольца? — заметил Абдулов, успевая заниматься контролем состояния систем корабля, ориентированием и обзором космических панорам.
— Вероятнее всего, из частиц пыли, мелких камней и песчинок, — ответил Глинич.
— Почему же эта пыль не падает на Стену?
— Потому что она вращается вокруг «струны». Таких колец должно быть много. Кстати, возможно, что материал колец захвачен «струной» далеко от Солнечной системы, стоит попытаться взять образцы.
— Почему далеко?
— Потому что она наверняка путешествует в космосе не один миллион лет и нацепляла на себя столько артефактов, что стала бесценной. Вполне может быть, что мы найдем здесь даже обломки сооружений других разумных существ. Если только…
— Если что? Договаривай.
— Если только сама она не является частью искусственного сооружения.
— Ну это ты загнул, теоретик!
Денис тоже посмотрел на планетолога с удивлением. Под таким углом зрения он на Китайскую Стену не смотрел.
— С чего ты взял, Феликс Эдуардович?
— Если верить теории, космологические «струны» должны иметь гораздо большую длину, порядка сотен тысяч и даже миллионы световых лет. А тут всего четыре тысячи километров. Вот и родилась идея.
— М-да, фантазии тебе не занимать, — хмыкнул Абдулов не без уважения. — Не зря тебя на базе прозвали «некремлёвским мечтателем».
«Амур» заметно повело из стороны в сторону. Так он реагировал на очередное гравитационное завихрение.
Абдулов охнул.
— Командир, может, не будем подходить слишком близко? Уж очень тут неуютно, желудок постоянно наружу просится.
— Мы спасатели или где, капитан? Думай лучше, как нам снять с этой Стены китайцев. Умник, сообщение на базу: мы у цели…
4
Матвейкин ворвался в кабинет Зайцева как всполошенный охотниками лось.
Начальник ЦЭОК с недоумением взглянул на генерала, обычно сдержанного и порой даже меланхоличного.
— Что случилось, Владимир Федорович? На вас лица нет.
Глава службы безопасности РВКН сделал глубокий вздох, с трудом возвращая хладнокровие.
— Только что стало известно… китайцы направили в пояс астероидов еще один аппарат.
— Ну и что?
— Это их второй космолет с леоновским двигателем.
— Всё равно команда Молодцова стартовала раньше…
— В том-то всё и дело, что китайцы стартовали сразу же вслед за «Амуром», с разницей всего в пять часов.
Зайцев нахмурился, погладил гладкий коричневый череп, встал из-за стола.
— Ты полагаешь…
— Ничего я не полагаю. Самое плохое, что китайцы официально не признались в запусках своих «волшебных челноков» за орбиту Марса. А это говорит о том, что цели их далеки от благородных. Если они увидят наших ребят возле своей Китайской Стены…
— Положим, она им не принадлежит. Да и не станут же они нападать на спасателей?
Матвейкин выдавил бледную улыбку.
— Мы ведь тоже не афишировали полёт «Амура». Так что варианты контакта могут быть самыми разными.
— Так предупредите Молодцова или вообще отзовите, пусть китайцы сами спасают своих парней.
— «Амур» не отзывается на вызовы.
— Почему?
— Эксперты полагают, что радио и лазерные пакеты отклоняются тороидальным гравитационным полем Стены. Может быть, полковник нас и слышит, и отвечает, но ответные его передачи до нас не доходят.
— Хреново, генерал!
— Сам знаю. Одна надежда — на опыт и светлую голову Молодца.
— Ты ещё помолись.
— Да и помолился бы, коли б помогло.
— Что будем делать?
— Вызывать «Амур»… и ждать.
На столе начальника ЦЭОК зазвонил мобильный телефон.
Зайцев посмотрел на него с подозрением, поднёс к уху.
— Слушаю… добрый день… да, я…
Затем лицо генерала изменилось. Он в замешательстве прикрыл микрофон ладонью, повернулся к собеседнику.
— Кэтрин Джонс… жена Молодца… спрашивает, где её муж…
— Откуда у неё ваш телефон? — нахмурился Матвейкин.
— Наверное, Денис дал… что сказать?
Начальник службы безопасности пожал плечами. Он не знал, что ответить американке, но был уверен, что разглашать государственную тайну не имеет права.
— Соври что-нибудь.
— Не хочу.
— Тогда скажи, что Молодцов отправлен в спасательный рейд.
— И всё?
— И всё.
Зайцев сдвинул ладонь, кашлянул и сказал казённым голосом:
— Полковник Молодцов выполняет задание командующего…
5
Мощь нелинейного гравитационного поля Китайской Стены превышала возможности «Амура», и, чтобы не свалиться на неё, Глинич предложил превратить корабль в своеобразный поперечный спутник «струны». После недолгих расчетов Умник сориентировал корабль таким образом, чтобы «Амур» не только вращался вокруг «струны», но и одновременно двигался вокруг неё по спирали, и космолёт начал наматывать витки на невидимую «струну», продвигаясь по её длине к одному из торцов.
Сначала радиус орбиты установили равным трёмстам километрам, затем поняли, что не в состоянии терпеть постоянные боли в нервных узлах от скручивания тел и общий дискомфорт (желудок отказывался принимать пищу в таких условиях, а глаза отказывались выполнять функции органов зрения), и корабль отвели чуть дальше, на пятьсот километров. Хотя это почти ничего не изменило в смысле улучшения физического состояния. Но чем дальше от «струнной» Стены отдалялся «Амур», тем меньше деталей видели на ней космонавты, и вероятность обнаружения потерпевшего крушение китайского космолета падала катастрофически. Тем более что с такого расстояния увидеть двадцатиметровый китайский «челнок» визуально не представлялось возможным. Засечь и опознать его мог только локатор «Амура».
В общем, все понимали, что обречены работать в таких нестандартных условиях, и запаслись терпением.
Дважды Умник реагировал на яркие отражения сигнала локатора, заставлявшие экипаж останавливать продольное движение корабля и тщательно анализировать параметры отблеска.
В первом случае локатор обнаружил железистый астероид размерами с трёхэтажный дом, во втором — некий странный объект в форме ежа, отражающий луч локатора не хуже металлической болванки. Но всё-таки на китайский «челнок» этот «ёж» не походил.
— В сообщении китайцев говорилось, что их колымага врезалась в ледяную гору, — вспомнил Абдулов. — Давайте искать ледяные глыбы.
Денис кивнул, принимая совет.
Умник сориентировался быстро, отсортировал «мусор», налипший на «струну», и вскоре на экране стали появляться встречавшиеся на пути, нанизанные на «струну», как бусы, снежно-ледяные образования: снежинки размером со стадион, горы, облака, «снежные бабы» и угловатые «сосульки». Однако прошло достаточно много времени, прежде чем стали попадаться ледяные кружева с яркими вкраплениями металла. Каждую такую встречу приводилось долго анализировать, пуская в ход исследовательский комплекс, и продвижение «Амура» вдоль «струны» существенно замедлилось.
— Ну хорошо, допустим, мы их найдём, — заговорил Абдулов, бледный, заросший щетиной, с тенями под глазами; впрочем, примерно так же выглядели все члены экипажа. — Что потом? Как мы их вытащим?
— Придумаем что-нибудь, — оскалился Денис. — Главное найти.
Абдулов скептически дёрнул щекой, снова приник к окулярам телескопа. Потом оглянулся на молчаливого бортинженера.
— Миша, мы сможем уйти от «струны» на форсаже?
— Эгран рассчитан на старт и посадку на такие планеты, как Земля, — ответил Жуков. — Есть такое понятие — критическое сечение энергозахвата…
— Да или нет?
— Мы не пробовали форсажные режимы. Может быть, генератор справится.
— А если нет?
Жуков оттянул губу, нерешительно посмотрел на Дениса.
— Можно рискнуть…
— Запросим базу, пусть поломают головы эксперты.
— Забыл, что у нас нет связи?
— Работайте! — сжал губы Денис. — Потом будем прикидывать варианты спасения китайцев. А пока…
— Смотрите! — перебил командира Глинич, тыча пальцем в экран. — Похоже, я был прав.
Все уставились на экран обзора, в глубине которого виднелось синтезированное изображение Космической Китайской Стены: светящаяся зелёная линия и разного размера узелки и звёздочки на ней. Компьютер дал вариацию увеличения одного из узелков в левом сегменте экрана, стал виден прозрачно-голубой ледяной ком, а рядом вдруг возникла идеальная сфера, усеянная чёрными точками.
— Что это? — осведомился Абдулов.
— Китайцы… — начал Жуков.
— Это не китайцы. Размеры этого шарика — около двух километров. — Глинич нервно потёр ладонь о ладонь, чего с ним не случалось давно. — По-видимому, эту штуку «струна» подцепила где-то в космосе, пролетая мимо обитаемой звёздной системы. Командир, более ценной находки я ещё не видел! Надо стыковаться и…
— Остынь, Эдуардович, — буркнул Абдулов. — У нас нет ни времени, ни средств на изучение феномена. Здесь нужна хорошо подготовленная экспедиция.
— Стена скоро пересечёт диск эклиптики и навечно канет в пространство! Мы будем преступниками, если не воспользуемся случаем.
— Мы станем преступниками, если не выполним поставленную перед нами задачу.
— Вы не понимаете…
— Отставить базар! — бросил Денис. — Сначала — спасоперация, всё остальное потом!
— Но мы сюда больше не вернёмся, командир! Или вернёмся?
— Посмотрим на обстоятельства. Слава, попробуй всё-таки установить связь с базой.
— Есть, командир.
Однако связь с Центром управления на Земле им установить так и не удалось. Мешало «плавающее, вздрагивающее и шатающееся» гравитационное поле Китайской Стены с резко изменяющимся градиентом. Пока «Амур» находился рядом с ней, помочь его экипажу советом эксперты на Земле не могли.
6
Китайский корабль они обнаружили спустя сутки.
Корма «Шэнь Чжоу» торчала из огромной ледяной горы как исполинский подсвечник и была хорошо видна издалека. Спутать её с чем-нибудь ещё было невозможно, так как китайские ракетчики старательно копировали все российские разработки, в том числе и последнюю — «Ангару-Амур» с леоновским электрогравитационным двигателем.
Кроме «Волшебного корабля» на этом космическом ледяном айсберге размером с Эверест были видны еще какие-то предметы, отражавшие луч локатора так же сильно, как и корпус «челнока», но они скорее всего являлись деталями обшивки или же металлическими вкраплениями во льду астероида.
На вызовы, однако, тайконавты не ответили.
— Что дальше? — осведомился Абдулов скрипучим голосом. — Надо либо садиться рядом, либо…
— Что? — кинул на него Денис мрачный взгляд.
— Либо возвращаться домой! Какой смысл снимать китайцев с их разбитого корыта, если мы не сможем вернуться обратно? К тому же ещё неизвестно, живы они или нет. Небось разбились на хрен!
Денис стиснул зубы, чтобы не выругаться, потрогал щетину на подбородке; он, как и все, не брился уже трое суток.
— Подходим ближе. Готовимся к посадке. У нас будет всего несколько минут на проверку, живы китайцы или нет. Если да — режем корпус кабины управления, перетаскиваем их к себе и взлетаем. Если нет — стартуем немедленно. Миша, на тебя вся надежда.
— Сделаю всё, что смогу, — смутился бортинженер. — Выдержал бы эгран…
— Поехали!
«Амур» начал уменьшать радиус орбиты, приближаясь к «струне» Космической Китайской Стены.
Четыреста километров…
Рыскание и раскачивание корпуса увеличились. Космонавтов начало тошнить, как во время шторма на борту небольшого морского судёнышка.
Триста километров…
Боли усилились, особенно головные и в области сердца.
Двести километров…
Расстроилось зрение. Перед глазами людей начали вспыхивать странные видения. Рубку наполнили призраки, свободно проходящие сквозь стены. Ориентироваться стало труднее. Чтобы увидеть показания приборов, надо было чуть ли не уткнуться в них носом.
Сто километров…
Корабль стал дёргаться, словно человек от кашля.
Волны искривления побежали по стенам рубки быстрее. В цепях управления начались сбои, сама собой включилась сирена тревоги. Денис с великим трудом нашёл красный грибок отбоя тревоги на правой панели воклера. В кабине стало тихо.
Пятьдесят километров…
— Есть связь, командир! — изумлённо и обрадованно заорал Абдулов. — Нам пришло сообщение от Зайцева! Он говорит, что кто-то летит вслед за нами… Ах, черт, сорвалось! Не слышу больше ничего… вот незадача…
— Странно, что мы вообще их услышали, — пробормотал Глинич. — Кто там летит за нами?
— Да не понял я…
— Внимание! — раздался голос Умника. — Отмечаю появление неопознанного управляемого объекта!
— Где?! — в один голос воскликнул экипаж.
Компьютер переключил вектор обзора. В экране стала видна полусфера пространства со стороны кормы корабля. В поле обзора на фоне звёздных россыпей загорелся алый огонёк. В нижнем сегменте экрана протаяло изображение удлинённого овала с острым клювом и розеткой кормы.
— Космический «челнок» типа «Шэнь Чжоу-105», — снова заговорил Умник, в течение секунды определив принадлежность корабля. — Расстояние — двадцать два километра, скорость — пять единиц.
— Китайцы! — пробормотал Абдулов ошарашенно. — Они таки послали своего спасателя! Во дают, узкоглазые! Лепят ракеты, как пирожки! А вообще, все идёт отлично, командир! Пусть теперь и спасают своих сами!
— Выпей валерьянки, — посоветовал Жуков. — Разве мы их бросим?
— Умник, запроси их.
— Не отвечает, — доложил компьютер.
— Врубай аварийную волну, иллюминацию, опознавательные огни, лазерную связь.
— Есть!
Прошла минута, другая. Догнавший «Амур» китайский космолёт не отвечал, но существенно приблизился. Теперь корабли разделяло всего четыре километра, и расстояние продолжало сокращаться.
— Что они делают?! — прошептал Жуков.
— Слава, что сказал Зайцев?
— Я почти ничего не разобрал. Нас кто-то пытается догнать… теперь понятно кто. А в экипаже у них всего два человека. И ещё я вроде бы услышал странное слово «ведчики».
— Может быть, разведчики? — предположил Глинич.
— При чём тут разведчики? Тогда уж контрразведчики, коль речь идёт о китайцах. Они запустили вдогон за нами своих контрразведчиков.
— Зачем?
— Чтобы не допустить утечки информации.
— Мы же с ними сотрудничаем в космосе… с ними и с американцами…
— Каждая держава всё равно вынуждена охранять свои секреты. Наша, кстати, тоже. Так ведь, Феликс Эдуардович? Ты ведь у нас не только спец по космосу, но и контрразведчик.
— Без комментариев, — остался невозмутимым Глинич.
Корабли сблизились ещё на километр.
Китайский космолёт слегка замедлил скорость, но продолжал упорно держаться за кормой «Амура», словно собирался пристыковаться к нему.
— Может быть, он вообще без экипажа? — предположил Жуков. — Идёт на автомате…
— Китайская автоматика пока не в состоянии самостоятельно… — Денис не закончил.
Приближающийся космолёт выбросил яркий алый лучик.
— Лазерное нападение! — отреагировал Умник. — Мощность в импульсе девятьсот тераватт! Угроза повреждения энергокапсулы!
— Они с ума сошли?! — ахнул Абдулов.
Жуков начал выбираться из кресла:
— Если луч попадёт в эгран…
— Сиди! — приказал Денис. — Умник, маневр влево! Приготовить к выстрелу кормовой лазер!
Но ответить на атаку преследователей они не успели.
Китайский «челнок» испустил ещё один яркий лучик, корабль содрогнулся, и Умник хладнокровно констатировал:
— Прямое попадание в гондолу генератора! Повреждён эгран! Пожар в отсеке вакуумсоса! Отключаю двигатель!
— Я в отсек! — метнулся из рубки Жуков.
— Командир, мы падаем! — крикнул Абдулов. — Если они выстрелят ещё раз, нам кранты!
— Умник, ответь!
Компьютер, успевший навести кормовой лазер на чу- жой корабль, выстрелил.
Китайский «челнок» резко замедлил ход.
Но это не могло помочь «Амуру», двигатель которого отключился и уже не мог противодействовать силе притяжения Китайской Стены. Корабль неудержимо повлекло к «струне».
— Разворот кормой по вектору движения! Двигатели маневра на полную тягу!
Умник повиновался.
На тела людей упала чугунная плита экстренного торможения.
Выругался сквозь зубы Абдулов. Что-то пробормотал Глинич. Денис, почти ослепший от отлива крови от головы, не видя экрана обзора и панелей управления, откинулся на спинку кресла, чувствуя, как трещат кости и лёгкие судорожно пытаются вытолкнуть застрявший в них воздух.
Впереди выросла призрачная гора космоайсберга.
— Держитесь! Миша — садимся, хватайся за что-нибудь!
Удар, скрежет сминаемого металла, грохот сорвавшихся с мест кресел, острое шипение начавшего просачиваться сквозь трещины воздуха…
Больше Денис не услышал ничего.
7
Восстановлению и ремонту «Амур» не подлежал, несмотря на чудом уцелевшие системы навигации и обзора.
Это стало ясно после доклада Умника, проверившего состояние всех узлов корабля и сделавшего печальный вывод. Но экипаж практически не пострадал, хотя и чувствовал себя хуже некуда. Скручивающая тела гравитация «струны» была так сильна, что мышцы не справлялись с удержанием тел в равновесном состоянии, и космонавты вынуждены были всё время напрягать их, шевелиться, пытаясь найти позу, при которой мучившие их боли стали бы чуть слабее.
— Что будем делать, пацаны? — прохрипел синий от переживаемого Абдулов, извиваясь в своем кресле как червь. — Похоже, это наш последний рейд.
— Ещё не вечер, — возразил Денис, также ища положение, уменьшавшее боль в костях. — Феликс Эдуардович, есть идеи?
— Я понял, — отозвался планетолог после паузы; голос его был глух и невнятен, но, судя по всему, паниковать спец по непознанным космическим явлениям не собирался.
— Что ты понял?
— Что происходит.
— Китайцы, дышло им в печёнку, нас сбили! — выговорил Абдулов в три приёма. — Вот и все события.
— Я не об этом.
— А о чем?
— Я знаю, что происходит в Солнечной системе.
— Бардак!
— Не перебивай, Слава.
— Мы имеем ярко выраженный вектор воздействия на Систему. Астероид Ирод, объект Окурок, десант неизвестной формы жизни на Плутон, теперь эта проклятая Китайская Стена… целый шлейф артефактов!
— Короче, философ, сил нет терпеть!
— Я считаю, что Солнце в своём движении в коротационном круге Галактики вошло в обитаемую зону и наткнулось на следы древней цивилизации.
— Какие следы?
— Все объекты, которые мы же и исследовали, представляют собой искусственные сооружения. Надеюсь, возражать не будете? В крайнем случае это остатки искусственных сооружений и объектов. Лично для меня нет сомнений, что мы все время сталкиваемся со следами разумной деятельности. Возможно, в Систему залетит еще не один удивительный объект со стопроцентной сфинкту-рой.
— Не каркай! Командир, Эдуардовича лечить пора.
— Нас всех пора лечить, — флегматично отозвался Глинич.
— Выходим! — наконец решился Денис после долгих мучительных поисков выхода из тупика. — Попробуем вскрыть китайский «челнок» или достучаться до них, если они еще живы.
— А те идиоты, что стреляли по нас, не помешают?
«Амур» внезапно содрогнулся.
Все замерли, прислушиваясь к затихающему гулу, чувствуя вибрацию стен и пола рубки. И словно в ответ на вопрос Абдулова, заговорил Умник:
— Стрелявший из лазера корабль упал в двух километрах от нас.
Космонавты переглянулись.
— Мы его всё-таки повредили, — пробормотал Абдулов, — при контратаке. Командир, давай-ка захватим на всякий случай оружие. Кто их знает, этих китайских контрразведчиков, они живучи, как тараканы. Да и намерения У них явно не дружеские.
Денис подумал и согласился.
— Берём личное оружие. Миша, погрузи в капсулу сопровождения гранатомёт и ПЗРК. Не забудьте ИЗ, аккумуляторы, планинги и ЖК. Вперёд, спасатели!
Борясь с головокружением, а также с «кривой» силой тяжести, обливаясь потом, трепыхаясь как рыбы, выта-Щенные на берег, они выбрались из перекошенной рубки в тамбур, потом сошли на подсвеченный прожектором корабля голубовато-зелёный, с чёрными жилами и серебристыми вкраплениями, лёд космического айсберга, притянутого «струной». Саму «струну» — «голую», так сказать, увидеть было нельзя, но за время путешествия в космосе она обросла толстой «шубой» пыли и мелких частиц снега, льда и каменного материала, и космонавты некоторое время разглядывали в свете прожектора метровой толщины пушистую «трубу», протыкавшую ледяной астероид насквозь и уходящую в обе стороны в чёрные бездны пространства.
— Это и в самом деле не стена, — прошептал Жуков.
— Могила! — мрачно отозвался Абдулов. — Наша и китайцев. Кстати, я их не вижу.
— Вот они, — показал рукой Глинич, сумев отличить китайский космолёт от естественных торосов.
Хвост китайского «челнока» и в самом деле торчал изо льда в паре километров от разбившегося «Амура», отчётливо видимый на фоне слабо фосфоресцирующего свечения льда.
— Это те, ради кого мы прилетели? Или же те, кто нас догнал?
— Увидим. Не отставайте.
Денис первым направился к чёрному обелиску китайского корабля. Остальные, кряхтя, буквально поползли за ним, понимая, что сами находятся в таком же положении, как и тайконавты, но веря, что шанс спастись отыщется.
Ползли больше двух часов. Добрались до кормы «Шэнь Чжоу», изуродованного ударом о лёд, пытаясь по пути вызвать тайконавтов по рации. Но в эфире царила тишина, если не считать частые свисты, вой и треск помех. Не отозвались китайцы и на стук по корпусу корабля.
— Кирдык! — просипел Абдулов, вконец обессилев. — Китайская космонавтика в очень сильном упадке.
— Ты о чём, капитан?
— Я имею в виду, что грохнулись они прилично. В лепёшку! Кстати, искать второй «волшебный дредноут» я не пойду. Сил нет. Оставьте меня здесь.
— Отдохнём чуток, — Денис попытался придать голосу необходимую толику бодрости, — и попрёмся дальше.
— Не пойду! — упрямо заявил штурман. — К дьяволу всех китайцев, к дьяволу эту их Китайскую Стену, к чёрту эту жизнь! Всё равно нам отсюда не выбраться.
— Прекратить киснуть, капитан! Пока мы живы — шанс есть! Вставай!
— Давай я помогу, Слава, — подсунулся еле живой от перенапряжения Жуков.
Денис подставил Абдулову руку, Жуков взял его под локоть с другой стороны, и они поставили штурмана на ноги. Он выругался слабым голосом. Но сделал шаг, другой, третий…
— Эх, покопаться бы в этом льду! — мечтательно пробубнил Глинич. — Да и вообще по «струне» полазить… Столько интересного обнаружили бы…
— Фанатик… — выдохнул Абдулов. — Я с тобой больше не полечу.
— Почему?
— Дай тебе волю — ты и нас препарируешь.
— Смешно, — согласился Глинич.
Внезапно в наушниках раций послышался напряжённый женский голос:
— Эй, на айсберге! Есть кто живой?
Говорили по-английски. Космонавты вздрогнули, останавливаясь.
— Кэтрин? — неуверенно проговорил Денис.
— Дэн?! — раздался в ответ ликующий вопль. — Ты жив?!
— Наполовину.
— Держитесь, мы уже близко!
Над головами космонавтов загорелась яркая звезда — прожектор американского шаттла.
— Не подходите близко! Это гравитирующая «струна»…
— Мы в курсе, нас предупредили.
— Кто, китайцы?
— При чём тут китайцы? Ваши учёные из ЦЭОК. А китайцев мы действительно встретили, час назад выловили спасательную капсулу, в ней два тайконавта…
— Свяжите их! Эти паразиты в нас стреляли!
— Что?!
— Не спускайте с них глаз! Кто знает, что у них на уме. А первые тайконавты, наверное, разбились, не отвечают ни на вызовы, ни на сигнализацию.
— Хорошо, — после паузы проговорила Кэтрин Бью-ти-Джонс. — Я поняла. Всё под контролем. Ждите, мы что-нибудь придумаем.
Золотая звезда на фоне других звёзд Млечного Пути стала увеличиваться.
— Интересно, — со смешком сказал Абдулов, воспрянувший духом, — как долго вы будете спасать друг друга? Не пора ли просто зачислить твою жену в наш экипаж?
— Может быть, — улыбнулся Денис. — Может быть, после рождения сына.
