Глава 11

Никки Робертс, тяжело дыша и ощущая дрожь в теле, словно ее облили ледяной водой, рывком села в постели. Футболка была мокрой от пота.

Взглянув на часы, которые показывали 4:52, Никки рухнула обратно на подушку.

Один и тот же сон на протяжении уже нескольких месяцев терзал ее ночами и заставлял с криком просыпаться. В этом сне умирающий Дуглас просил Никки о помощи, умолял сделать хоть что-нибудь, но она оказывалась бессильна. Сегодня ночью все повторилось: Дуглас умер, и его смерть была на ее совести. Каждый раз муж погибал по-разному. То тонул в реке и тянул к Никки руку, а она стояла на берегу и смотрела, как он уходит под воду. То летел в скоростной тачке, у которой отказывали тормоза, а Никки могла каким-то образом остановить машину, но бездействовала. Этой ночью она увидела очередную версию личного ада: они с Дугласом прогуливались по краю обрыва, муж оступился и чуть не упал в пропасть. Цепляясь одной рукой за каменный выступ, вторую он тянул к Никки, умоляя помочь. Но она просто стояла и смотрела, а затем села на корточки и принялась разжимать пальцы мужа. Никки следила за его полетом вниз, слышала удар о скалы, видела распростертое тело. Она убила Дугласа и при этом, что было самым страшным, чувствовала невероятное удовлетворение. Власть. Освобождение.

В полдень миссис Робертс встретилась со своей подругой Гретхен Адлер в кафе «Глориус гринс». Они договаривались о позднем завтраке.

– Мне снова снился Дуглас, – выдавила Никки.

– Опять тот сон?

Она кивнула.

– Только в этот раз было еще хуже.

И пока официант расставлял на столе чашки и тарелки, Никки в подробностях рассказала о кошмарном сне.

Она, как обычно, заказала яйца пашот, тост и латте на цельном молоке, тогда как Гретхен ограничилась смузи из свеклы и шпината с каплей сливок и чашкой каких-то зерен в йогуртной заливке. Они с Гретхен дружили давно, еще со школы, и сколько Никки себя помнила, подруга всегда вела войну с лишним весом. Серьезно похудеть Гретхен не удалось ни разу, однако диеты позволяли ей хотя бы не переходить из разряда «пышек» в разряд «толстух». Все эти годы Гретхен не складывала оружия и пробовала все новые и новые диеты. Сейчас у подруги был этап сыроедения и веганства.

– Выглядишь усталой, – заметила Гретхен. – Если у тебя проблемы со сном, подумай о том, что ты ешь. Веганская пища легкая, но вкусная. Съеденные на ночь овощи и фрукты сделают сон крепким и здоровым. Вот что ты ела вчера на ужин?

– Бургер, – ляпнула Никки.

– Вот видишь! – Гретхен улыбнулась, радуясь, что ее догадка подтвердилась. – Красное мясо. Прямо подарок для твоих кошмаров.

– Неужто?

– Ага. А уж если с сыром… только не говори, что это был чизбургер! – Гретхен драматично закатила глаза.

Никки расхохоталась и призналась, что это действительно был чизбургер.

– Но едва ли сыр и котлета заставляли меня убивать собственного мужа.

– Тогда что?

– Не знаю. Может, чувство вины?

Гретхен не купилась.

– Надуманное объяснение по старине Фрейду. Откуда взяться чувству вины? Смерть Дугласа – случайность.

– Да знаю я. И что с того?

– Ты была прекрасной женой.

– Прекрасной, любящей и очень наивной женой, – добавила Никки.

Гретхен нахмурилась.

– Да перестань! Ваша любовь была взаимна, вы заботились друг о друге.

А так ли было на самом деле? Никки казалось, что память изменяет ей.

– Тогда, может, это гнев? Возможно, я все еще бешусь из-за того, что он умер и бросил меня? И пытаюсь отомстить за причиненную мне боль, убивая его снова и снова в своих снах?

– Хочешь знать, что я думаю? Я думаю, что проблема всех психотерапевтов в том, что они подавляют в себе эмоции, которые их обуревают. Серьезно! Вот ты, Никки, пережила настоящий стресс, но вместо того чтобы предаться скорби, принялась анализировать себя и создавшуюся ситуацию. Ты терзала свой мозг чертовым психоанализом, пытаясь докопаться до истины! Тебе нужно отвлечься.

– Я не могу, – вяло ответила Никки.

– Ну, – Гретхен подалась к ней навстречу, – ты же смогла переключиться с собственных переживаний на убийство любовницы Уильяма Бадена. Разве нет?

– Что?

Гретхен достала из сумочки планшет и открыла электронную версию журнала «Ю-Эс уикли», опубликовавшего статью под броским названием «Предательство Уилла» о недавнем романе Уильяма Бадена и Лизы Флэннаган. Статья сопровождалась фотографиями самого владельца команды «Рэмс», развалившегося в шезлонге на мексиканском пляже, его жены и Лизы Флэннаган трехлетней давности, когда она еще работала моделью.

Никки внимательно смотрела на снимок миссис Баден. Стройная, элегантная, с коротким светлым бобом, она выглядела довольно привлекательно для своих шестидесяти, однако на всех фотографиях на лице Валентины Баден застыло мученическое выражение, которое не скрывали даже большие зеркальные очки.

– Бедняжка, – протянула Никки. – Почему они просто не оставят ее в покое?

Гретхен пожала плечами.

– Репортеры безжалостны и никого не оставляют в покое. И я не согласна: Валентина Баден кто угодно, но только не бедняжка.

– Ты же знаешь, что я не о деньгах говорю.

– Знаю. Но думаю, ты ошибаешься. Мне кажется, Валентина отлично знала об изменах мужа: в конце концов, она не дура, – и его интрижки были в порядке вещей.

– Вот ублюдок!

– А если они заключили соглашение о невмешательстве в личную жизнь друг друга? Я слышала, у Валентины тоже рыльце в пушку.

– Да это сплетни. Обычно изменяют мужики, а не женщины! – зло выпалила Никки, чем удивила подругу.

– Я думала, тебя больше заинтересует, что в прессе пишут об убийстве. Твоя пациентка погибла от руки маньяка, а ты считаешь главным злом Уильяма Бадена, потому что он изменял жене?

– Но ведь Лизе уже не помочь, – смутилась Никки. – А жена Бадена страдает. Представь, каково ей сейчас! Выходя за Уильяма замуж, она вряд ли давала согласие терпеть его измены и при этом сохранять лицо в глазах окружающих.

– Но ведь твоя пациентка была молода и наивна и не заслуживала смерти, ведь правда?

– Да, Лиза была молода, – откликнулась Никки, смягчаясь. – И знаешь, она работала над собой, даже пыталась уйти от Уилла. То, что я сочувствую его жене, не означает, что мне не жаль Лизу. Но она не была невинна, пойми! Лиза думала только о себе и спала с чужим мужем, потому что он был богат!

Гретхен промолчала, но бросила на Никки странный взгляд.

– Допустим, допустим. Может, ты права и Лиза была злодейкой, а Валентина – невинной жертвой измен мужа. Кстати, у миссис Баден благотворительный фонд по розыску пропавших без вести. Она выросла в Мексике, где в один далеко не прекрасный день пропала ее сестра.

– Откуда ты все это знаешь? – изумилась Никки.

– Из Интернета! Девушку так и не нашли. Возможно, продали на органы или в секс-рабство!

– Какой ужас!

– У Валентины нет детей, и все деньги мужа она тратит на благотворительность и на поиски пропавших без вести. Помнишь случай с исчезновением Шарлотты Клэнси лет десять назад?

Никки нахмурилась. Имя казалось смутно знакомым.

– Ей было восемнадцать, и она тоже пропала без вести в Мехико-Сити. Валентина Баден рассказала об этом в прессе и на телевидении, чтобы привлечь внимание общественности.

– Шарлотту нашли?

– Увы, – уныло сказала Гретхен. – Как и сестру Валентины. Я хочу сказать, что Валентина нашла себе занятие по вкусу и едва ли ей есть дело до интрижек мужа, а вот твою пациентку действительно жаль. У нее вся жизнь была впереди.

Никки покачала головой.

– А вдруг ее пристукнул Уилл? – внезапно округлила глаза подруга. – Лиза хотела его бросить, вот он ее и замочил.

Никки рассмеялась.

– Ты снова пересматриваешь «Клан Сопрано»? Что значит «замочил»?

– Я серьезно! – перебила ее Гретхен. – Ну, не своими руками, конечно. Он же богатенький, у него наверняка есть связи в разных сферах, если ты понимаешь, о чем я.

Никки закатила глаза.

– Уилл не убивал Лизу. Между ними давно все шло наперекосяк. Хотя, конечно, решение Лизы разозлило его, как любого властного мужика. – Никки вспомнила последний разговор с покойной – Лиза упоминала, что Уилл угрожал ей расправой.

– Вот видишь! – взмахнула руками Гретхен. – У него был мотив.

Никки покачала головой.

– Мотив и действие – разные вещи. Да, гордость Уилла была задета, ведь не он первым бросил любовницу. Но мне кажется, даже Лиза не считала его опасным.

– Может быть, и зря. И если не Уилл, то кто?

Никки, прищурившись, уставилась на подругу и призналась:

– Понятия не имею. И почему все спрашивают об этом именно меня?

– Но ведь ты была психотерапевтом Лизы. А кому, как не вам, люди поверяют душевные раны.

– Напрасно все думают, что на терапии люди делятся самым сокровенным. Они говорят о том, о чем хотят поговорить. А между тем один коп считает, что я скрываю какие-то важные факты.

Гретхен нахмурилась.

– С чего он так решил?

– Да кто же его знает? Очень неприятный человек, злой, раздражительный и весьма подозрительный. Он меня невзлюбил с первой встречи и сразу занес в список подозреваемых.

– Но это нелепо!

– Нелепо? – Никки вздохнула. – Я была последней, кто видел бедняжку живой.

– Пусть так, но…

– У всех людей есть темная сторона, и копы хорошо об этом знают. Мое подсознание убивает Дугласа с несвойственным мне злорадством. И что любопытно, я получаю от этого удовлетворение. – Никки криво ухмыльнулась.

Гретхен покачала головой. Она все больше и больше переживала за подругу. Нельзя же годами жить, скорбя о прошлом! И кажется, состояние Никки не только не улучшалось, но становилось хуже. А это странное жестокое убийство стало дополнительным стрессом для истерзанной психики.

Чем быстрее полиция найдет виновного, тем лучше.