С одной стороны, тяжесть с сердца Шульгина свалилась. Живет там Валентин Лихарев, ну и пусть живет. Опасных глупостей он не допустит, особенно после консультаций с Левашовым. И свой мир намеренно гробить не станет. А с другой – они с Новиковым посидели, пораскинули мозгами и выявили отчетливые нестыковки во всем происходящем. Главное, картина, нарисованная Лихаревым, не очень совпадала с той, что им изобразил Антон. Даже – очень не совпадала. Валентин, естественно, не мог знать всех тонкостей и подробностей, очевидных при взгляде на картину мироздания, или Сеть, извне.

Но ведь и Антон не сообщил им о присутствии там Лихарева, его прыжке через пропасть «в два шага», наличии в распоряжении бывшего координатора действующей аггрианской аппаратуры. Не знал? Не захотел?

И то и другое равновероятно. При условии, что он работает «под контролем». Нет, главное-то он сказал – делайте что хотите, следите за обстановкой и сами отвечайте за свои действия. Все остальное – продолжение Игры.

– Может, бросим, и нехай оно все катится? – предложил Новиков.

– Да можно и бросить. Пусть каждый сам хоронит своих мертвецов. Вы все свободно можете самоустраниться. А я останусь так, присматривать. Не зря же я этого парня, Ляхова, завербовал? Что-то ведь там, у Валентина, должно произойти? С его ведома или случайно, но должно. Эта самая стыковка-расстыковка. Вот этот момент я и хочу отследить. В лихаревские дела мешаться не буду, как и обещал, до последней крайности. Но кой-какой оперативный задел создам.

На том и порешили.

До «времятрясения», вычисленного в Сети, оставалось еще больше полугода локального времени.

Шульгин совершенно освоился в Москве настоящей, регулярно, словно бы в качестве туриста, наведывался в лихаревскую, и они там нескучно проводили когда день, когда и неделю. Валентин привозил с собой Эвелин, чтобы не закисала в провинции, и тогда они, бывало, переходили из мира в мир, как из комнаты в комнату. Вернее – именно так.

Подруга Лихарева разобралась в сути происходящего легко и быстро и подружилась и с Сашкой, и с Сильвией, Ириной, Анной, которую тоже пришлось взять сюда. Не может же жена месяцами терпеть трудно объяснимую разлуку. Не Пенелопа все-таки.

Соответственно подтянулся сюда же и Берестин. Образовалась целая маленькая колония в собственном будущем, которое, несмотря ни на что, было как-то милее под себя построенного прошлого. И в то же время все понимали, что это тоже ненадолго. Оставаться тут совсем не собирался никто. Это получился как бы совместный выезд на дачу, точнее, в экзотическое путешествие, в Индию или на Багамские острова.

Точно так же они съезжались в Новую Зеландию или месяц-другой гостили у Ростокина.

На Главную последовательность их появление в «2004» году не влияло, то есть влияло в той мере, как любая деятельность обычных людей, занятых собственными заботами, на общий исторический процесс. Наверное, перемещение из рук в руки и из банка в банк сотни-другой миллионов долларов как-то отразится на еще не существующем будущем, но судить об этом «изнутри» невозможно. Развилок от этого пока что не возникало и не предвиделось.

А там кто его знает? Вдруг от встречи Новикова с Султаном как раз и пойдет новый вариант? Ну и что, с другой стороны? Припугнули не слишком крутого бандита, поставили его на место, что, от этого мир перевернется? Из прессы известно, сколько таких главарей ОПГ и просто волков-одиночек за последние пятнадцать лет перестреляли в разборках, посадили в тюрьмы и вынудили сбежать за границу. И что? И власть не поменялась, и всеобщего процветания не наступило. Может, нравы в обществе слегка смягчились, на шажок продвинулись к чуть более цивилизованному капитализму.

Кстати, Султан и его команда с тех пор знать о себе не давали. Не слишком доверяя такому миролюбию, Новиков всех выделенных ему Воронцовым роботов перестроил под детективов высшей квалификации, сочетающих в себе качества лучших оперов МУРа и старших офицеров спецназа ГРУ. Дал задание полностью вскрыть систему их группировки, выходы на властные структуры любого уровня и при малейшем намеке на желание взять реванш или банально отомстить, рубить под корень. Невзирая на лица. Желательно чужими руками, но в случае чего можно и собственными. Как когда-то сострил Новиков в адрес Левашова: «Мы хоть и толстовцы, но с пулеметами».

При имеющемся техническом обеспечении, от «шаров» до блок-универсалов, а также и земной техники работы тут было на пару дней.

И сразу же выяснилось, что Султан и кое-кто повыше отнюдь не смирились с унижением, напротив, они развернули бурную, но пока еще подготовительную деятельность. С привлечением друзей и покровителей принялись выяснять все, что можно, о сути и реальном статусе обитателей квартир в переулке, их связи в военных и военно-морских кругах, в преступном и околопреступном мире.

Акция устрашения планировалась масштабная, предусматривающая и физическое устранение дерзких с предшествующими мучениями, и отъем всех финансовых активов, движимимого и недвижимого имущества тоже. Аналитики и тактики среди друзей и покровителей Султана имелись неслабые, предусматривающие самые разные варианты возможного развития операции. Вплоть до того, что ими было установлено – ни одна часть или подразделение морской пехоты, дислоцированные в европейской части страны, в указанное время в Москву вооруженных тяжелым оружием нарядов не высылало. Проездом из Чечни к местам постоянной дислокации соответствующих описаниям бойцов на тот момент также не регистрировалось. Ну и так далее…

Люди к делу были привлечены настолько серьезные, что Новикову с Шульгиным стало даже несколько смешно. Вот как они тут живут! Два серьезных мужика надавали по ушам одному уголовнику, а вопрос вышел чуть ли не на уровень Администрации Президента, Правительства России, Правительства Москвы и еще нескольких «силовых ведомств».

Потому как нарушен привычный порядок вещей. Каждый давным-давно знает свое место, свой помеченный, как собачкой у столбика, участок, предел своих полномочий и нормы откатов.

А иначе что же это будет? Новый передел? Или беспредел?

В советские времена, как помнил Новиков по своей журналистской работе, приткнут известного всей Москве авторитета, начальник райотдела перекрестится от облегчения, что одним геморроем меньше, и все на этом. А простые «воры в законе» участкового как огня боялись, потому что мог достать из кобуры старый «ТТ» и применить без особых проблем.

Как только стало известно, что завтра ими займутся всерьез, даже по часам и минутам акция уже расписана, Андрей сыграл тревогу.

Берестин переоделся в мундир генерал-полковника морской пехоты. Из здешних фильмов и телепередач было известно, что три большие звезды на погонах – это минимально для самоуважения. Ниже идут сразу майоры. Взять для дела хотя бы БТР-60ПБ – неплохо, но на улицах благополучной столицы несколько грубовато. Зато «Хаммер» – в самый раз. Подумают, что Филипп Киркоров с концерта едет. Пять бойцов в той же форме – достаточно. Еще один наряжен в мундир начальника московской ГИБДД, с его же лицом и голосом. Этого мужика все постовые и патрульные хорошо знают. Боятся, кстати.

Новиков и Шульгин по старой памяти натянули спецкостюмы. Нынешняя Москва, конечно, даже ночью переосвещена фонарями и рекламами, однако по дворам еще можно найти места, где похожий на Ихтиандра монстр останется невидимкой до «крайнего» (чтобы не сказать – «последнего») момента.

Это ведь их город, в конце концов. Родной. Отлучились на двадцатку лет, и сразу к ним стали относиться не по-людски. Да и кто? Султан какой-то! Мишку с Марьиной Рощи знали, Косого с Переяславки, даже о Толике-офицере, что Рижский вокзал держал, были в курсе, хоть и не пришлось пообщаться, но с той публикой всегда договаривались то кулаками, то через бутылку.

Шульгин очень ко времени вспомнил, что он ведь тоже работал под Леньку Пантелеева. Даже пролистал нужную литературу и посмотрел серию из кинофильма «Рожденная революцией», где романтизированный Ленька геройствовал.

Интересная будет сегодня ночка!

Предварительно, пользуясь вышеупомянутой техникой, они забили все каналы информации врагов и «друзей». Под друзьями подразумевались правоохранительные органы, среди которых далеко не все являлись «оборотнями в погонах». Районные прокуроры получили приказы Генерального возбудить дела и устроить обыски в офисах таких-то фирм. Управления собственной безопасности отделов и отделений милиции, тоже по приказам свыше, внезапно начали повальный шмон в кабинетах подконтрольных товарищей, когда незарегистрированный патрон в сейфе уже становился поводом. ФСБ возбудилось, получив сигнал, что прокуратура на корню куплена пресловутым олигархом, и если ее немедленно не осадить, наломает антигосударственных дров.

В итоге операция Султана и его хозяев посыпалась в самом начале. Да и как иначе? Жоре Горьковскому от абсолютно секретного и совершенно надежного источника сообщили, что караван из шести «КамАЗов» с контрабандой и наркотиками будет перехвачен под Александровом ФПС и Госнаркоконтролем, и стуканул не кто иной, как один из ближайших помощников Султана. Тоже тревога, но уже другая, по иной системе связи.

Перед выходом из квартиры Новиков, проверив снаряжение, допивал свою чашку кофе с сигаретой. Ирина, будто обычная русская жена, стояла, оперевшись спиной о кухонную стенку. Смотрела на него не тем взгядом, что подходил к случаю.

– Андрей, мне нехорошо на душе. Может, не стоит?

– А может, ныть не нужно? Я что, первый раз?

– Но вы же сейчас убивать идете? Просто так. Зачем это?

– Просто так никто не убивает. За исключением сумасшедших и алкоголиков. Тебе, помнится, не понравилось, когда я той ночкой кого-то там пострелял. Тоже переживала. Если б не стрелял, лучше было бы? Меня на улице замочили, тебя в подворотне впятером поимели. Нормально?

Ирина прикусила губу, опустила глаза, ничего больше не сказала.

– Тогда мы поехали. Сотовые при нас. Удобная, кстати, штучка. Звони, если что.

Будто бы в двадцатом году, спустились они с Сашкой вниз, сели в машину, не в «шестисотый» «мерс», и не в «БМВ» «семерку», а в маленький «Судзуки-самурай». Почти привычный «Виллис». За рулем – робот Иван. И три автомата на троих, не считая пистолетов и прочего.

Хоть поразвлечься!

Списочек был и у Берестина, и у них тоже. Те, кто сегодня должны погибнуть во внутренних разборках, были помечены синим карандашом. Кого перехватит Берестин в своем обычном армейском стиле – красным. Остальные, самые интересные, которых Андрей с Сашкой оставили себе, – никак не обозначены. Просто на всякий случай.

– С кого начнем? – спросил Шульгин.

– Давай с Горьковского. Сразу все связи обрубим. А потом депутатами займемся.

Жестоко все это, кто же спорит! Без санкции районного прокурора, без адвоката, без камеры СИЗО с телевизором, водкой и девочками, без суда двухгодового, который даст или «в пределах отбытого», или «девять лет условно». А если вот ты лично знаешь, что перед тобой холодный убийца, организатор десятка тяжчайших преступлений?

Позволить вершить незаконное правосудие другим – это, может быть, и неправильно. Другие – они бывают всякие и завтра же начнут злоупотреблять. Но ты ведь – знаешь? Как в известном с молодости фильме про комиссара Миклована «Последний патрон». Тот тоже знал, что его клиента суд оправдает, вынуждал на сопротивление и – стрелял. Лицом к лицу, ствол к стволу – кто успеет, тот и прав.

А у этих – у них правосудие законное?

Жора Горьковский, самый главный на сегодняшний день в Москве вор, жил на Рублевском, где же еще?

Слава богу, разговаривать с ним было не о чем. Через забор они переправились спокойно. Под проволокой колючей подлезли, подперев нижнюю нитку колышком, спрыгнули на мягкую весеннюю траву. Телекамеры, если они и были, их костюмы не фиксировали.

Просочились между кустарниками к заднему фасаду нелепо громадного дома, не стали затрудняться карабканьем по стенам и взламыванием окон. Обошли понизу с двух сторон. Удивительно, но даже охранника на крыльце не было. Он сидел в прихожей за незапертой от ощущения полной безопасности дверью. Его бы и Новиков снял запросто, но Шульгин это умел лучше.

Горьковский, мужик почти шестидесятилетний, но крепкий и в полной силе, с модной трехдневной щетиной на щеках и побородке, отдыхал перед телевизором. На удивление, молодых девушек с ним не было, да и немолодых. Сотрудников и советников не присутствовало тоже. Бутылка виски на столе, вазочка со льдом, три телефона в ряд. И – ноутбук включенный, мелькают строчки по экрану.

На плазменном полутораметровом экране по «Дискавери» показывали гонки на американских чопперах.

«Он?» – взглядом спросил Новиков у Шульгина, чтобы не ошибиться невзначай.

«Он», – движением свободной от автомата руки подтвердил Сашка.

Андрей никогда не был сторонником предсмертных разговоров с клиентом, хоть информативных, хоть душеспасительных. Но сейчас молча выстрелить в ничего не подозревающего человека ему показалось неправильным.

– Жора, – окликнул его Новиков.

Тот резко обернулся, сделал попытку встать, но передумал. Неожиданно возникшие в его тихой обители люди выглядели слишком необычно для его стереотипной реакции.

– Я. Что надо? Вы от кого? О чем говорить будем?

– Да особенно и не о чем. Султана ты пасешь?

– Я. Какие проблемы?

– Сказал же – никаких. Просто надоели вы нам…

Шульгин от бедра воткнул две пули из «Хеклер Коха» с очень длинным глушителем точно над правым ухом вора. Тут есть особая тонкость. Чтобы на автоматике выстрелить два раза, нужно поймать момент срыва курка, и тут же отпустить палец. Стрелковый шик, если угодно. Хлопнуло на уровне звука разбитого капсюля. Новиков и то почти ничего не услышал. А уж на улицу тем более не донеслось ни звука.

Что там полетело на шторы и обои – это подробности для художественных фильмов. Все равно из его не такой уж умной, как оказалось, головы крови вылилось раз в сто меньше, чем он пустил только лично.

– Пошли. Тем же путем и без шороха.

– Давай лучше сначала запалим домик. Чтоб с концами и наглядно!

– Согласен. Открывай все газовые краны, и гранату с двадцатиминутным замедлением.

– До других дач не достанет?

– Вряд ли. Тут по сто метров в любую сторону…

Уже подъезжая к Окружной, они увидели, как здорово пыхнуло. Аж весь горизонт засветился.

Часов до трех ночи Андрей с Шульгиным занимались персонажами, сложными в «обслуживании», но стопроцентно виноватыми в мокрых делах. В равной пропорции из враждующих группировок. Стрелять в депутата, хотя бы и взявшего десять миллионов «зеленых» за заказанный братвой закон, Новикову как-то претило. При том, что раньше ему приходилось стрелять и в совершенно невиновных людей. Лично невиновных. Но воюющих с оружием в руках не на той стороне.

Вооруженных боевиков на исходных позициях и на марше зачищали бойцы Берестина. Ему это нравилось. Какая-никакая, а война. Тем более, в отличие от других – общественно полезная.

Когда начали стрелять друг в друга милиция, ФСБ, ОМОН и СОБР, одни штурмуя воровские «малины» и «блатхаты», а другие их же отчаянно обороняя, совершенно потеряв ориентировку, кто кого крышует, кого защищать, а кого мочить, Новиков решил сворачивать свою часть операции. Дальше разберутся без нас.

По предварительным подсчетам, московский преступный мир, во всех его видах и сущностях, поимел сегодняшней ночью свою Курскую битву. Или нет, скорее – Перл-Харбор. Что там будет дальше, трудно сказать, но утренние программы телевизора и радио прямо-таки лопались от восхищения, смешанного с ужасом. В зависимости от ориентации, своей и спонсоров.

Тут и проявила себя предварительная работа Андрея с друзьями политологами и информациологами. Материал они получили добротный да еще подработали в меру темперамента и фантазии.

Официальные и официозные каналы еще как-то сдерживались, прочие несли полную ерунду.

Говорили и о переносе президентской идеи «мочить в сортире» на московские улицы, и мятеже предназначенных на заклание «оборотней в погонах», о новом издании «гангстерских войн», о схватках этнических группировок за передел сфер влияния.

Число убитых и задержанных тоже сильно колебалось, от десятков до тысяч. Примерно так же разнились данные о погибших у Белого дома и Останкино в октябре девяносто третьего.

Интересно получилось с депутатами разных уровней. Достоверно была установлена гибель всего лишь трех, которым «желтая пресса» и раньше приписывала тесную связь с криминалом, зато вдесятеро большее количество просто исчезло. Закатаны в асфальт или подались в бега? Несколько позже прошла информация, что кое-кто из них, пользуясь дипломатическими паспортами, оперативно пересек границу, остальные же просто растворились на необъятных просторах Родины.

– И чего же вы добились? – спросила Ирина Новикова. – Неужели вправду вообразили, что таким образом можно ликвидировать преступность? Или инстинкты потешить захотелось? Скучно стало? – Лицо ее выражало явное осуждение, чуть ли не неприязнь.

– Да ты что? Преступность ликвидировать невозможно в принципе, и ты это знаешь не хуже меня. Разве только снова мне Иосиф Виссарионовичем стать и учинить тридцать седьмой год теперь уже для «социально близких»? Минимальный срок за любое правонарушение и даже за умысел – десятка, для всех ранее судимых – бессрочное превентивное заключение. И все равно не поможет. Мировой опыт показывает. Мы просто обезопасили себя на ближайшие годы, ну и заодно слегка взбудоражили общественное мнение, восстановили кое-какую социальную справедливость… А самое главное, знаешь что? – он приблизил губы к уху Ирины, будто опасался подслушивания, и прошептал, как страшную тайну: – Это были маневры. Просто маневры. Командно-штабная игра с боевой стрельбой. На случай, если потребуется учинить нечто подобное в масштабах пошире. Теперь ясно, что у нас и здесь получится. Средства связи у них очень подходящие, сплошная компьютеризация опять же. И общественная психология. Даже в восемьдесят четвертом ничего подобного не было…