Конец ночной смены. Сколь много в этих словах сокрыто смысла. Поймет, пожалуй, только трудяга похожий на меня. Все дела сделаны, все нормативы закрыты, последние пятнадцать минут тратятся на визуальную симуляцию деятельности, дабы руководство не приехало после с претензией «Вы целую четверть часа ничего не делали! Всем депремация!». Покрасневшие глаза, обрамленные мешками недосыпа – вяло, но в то же время придирчиво, осматривают окружающую обстановку. Что есть первый враг кладовщика? Это есть пыль! Что мы делаем с пылью? Мы делаем вид, что самозабвенно ее вытираем, в любое свободное время!

Мой напарник, Федька, старательно делает вид, что изучает рабочую почту. И у него даже почти идеально получается открывать по очереди одни и те же письма. Маленькая хитрость, пришедшая с большим опытом.

Мысли о доме вяло протекают в сознании ближе к семи утра, стимулируемые лишь чашкой недавно выпитого кофе. Но стоит лишь заветной минутной стрелке встать на двенадцать – накатывает невероятное чувство свободы и легкости. Приходят обманчивые бодрость и веселье. Появляется уверенность, что двенадцать прошедших часов – слишком мало. Готов остаться, повторить. Однако, всеобъемлющее чувство близкой свободы, неумолимо тянет на верх. Туда, где видно солнце. Главное не закрывать глаза. Это самое страшное, что может произойти. Моргнешь чуть дольше чем положено и осознаешь, что уже пол часа как спишь в раздевалке. Общее же состояние можно емко описать словом «автопилот». Окружающее пространство не оцифровывается и значения не имеет. Движем одним лишь желанием, добраться из точки А в точку Б.

Переодевшись и покидав все вещи в рюкзак – направляюсь на выход, потихоньку насвистывая. Настроение приподнятое, весна на улице, в конце концов.

- Как думаешь, на улице уже светло? – Спросил, догнавший меня на лестнице напарник.

- Думаю, что нет. Сам же знаешь. На работу приходим – уже темно. Идем с работы – еще темно. А днем отсыпной. Вот так солнца и не видим.

— Это да… Мы с тобой как эти, вампиры. – Хмыкнул Федька. – Сокрытые от солнца света, душой во тьме, боимся лета. Коль хочешь встретить ты рассвет – готовься, будет много бед.

— Вот ведь стихоплюй! – Не сдержал я улыбки. Его способность рифмовать все и вся, без особых затруднений, вызывала чувство восхищения и легкой зависти. Мне вот стихи никогда не давались.

- Слушай, а у тебя мелочевки не найдется? А то я похоже бюджет не подрасчитал, забегая вчера за булками.

- Наличкой не богат, но на карту перекину. Благо банкомат напротив круглосуточный.

- Мы с тобой тогда не вампиры! Мы гномы! Храним богатства в подземелье и деньги меж счетов кидаем! – Рассмеялся мой напарник.

Мои же мысли были заняты сложнейшей задачей. Одновременно осуществлять перевод денег и при этом подниматься по подмерзшей лестнице, желательно не свалившись. Как сказал директор: «Установка дверей – дело не быстрое и не дешевое.» Вот наледь и образуется, от сквозняка эвакуационного прохода.

- Готово! – Огласил я, когда мы добрались до пропускной.

***

Седовласый мужчина, предпенсионного возраста, по имени Иннокентий – сидел в своей небольшой комнатушке и откровенно клевал носом. Работал он здесь, скорее для галочки, по старой памяти. Устроился на работу больше десяти лет назад, еще при прошлом директоре. Работал хорошо и ответственно. Пару раз даже был награжден, при задержании во время кражи. А потом у него умерла жена. Дети разъехались и единственным смыслом в жизни – осталась работа. Новый директор вошел в положение и отправил его работать по ночам, сидя на камерах, да периодически совершая обход. Работа не сложная, при весьма достойной зарплате. Сейчас же он обратил свое внимание на двух молодых людей, что направлялись к нему, для проверки. Первым из них был Константин, лет двадцати пяти. Парень молчаливый и серьезный, до скрежета в зубах пунктуальный. Все перемены, кои выпали на его плечи за последние три года – переносил с неизменным ворчанием, но спокойно. Внешне был худощав, коротко стрижен и с трехдневной щетиной на лице, грозившей вырасти в полноценную бороду. Второй парень – Федор. Устроился, по меркам компании, совсем недавно. Добрейшей души человек, но с не стихающим ветром в голове. Постоянно находит неприятности на пятую точку. Слегка пухлое лицо украшали веснушки, а голове устраивали форменный беспорядок непослушные рыжие волосы. Отличительной чертой обоих – были приличного размера мешки под красными глазами. Хоть сейчас бери и блиндажи укладывай.

- Собрались, хлопцы? – Задал Иннокентий вопрос с очевидным ответом, для завязывания диалога.

- Дела доделаны, все вещи собраны, пора нам в странствия идти. – Выдал Федор очередной шедевр, улыбаясь при этом во все тридцать два зуба.

- Вперед, на встречу выходным! – Поддержал его Константин, растягиваясь в ухмылке.

***

Досмотр личных вещей и рюкзаков прошел без неожиданностей, как и всегда. Пожав на прощание руку Иннокентию – двинулись на улицу. За дверью притаилась темнота, изредка освещаемая огоньками еще работающих фонарей. Под одежду же устремились шаловливые пальчики холода, распугивая мурашков на спине. Середина весны – пора странная. Днем тепло как летом, ночью холодно как зимой. А утром… Сейчас по ощущениям было около пяти градусов выше нуля. Тот самый порог, когда с одинаковой вероятностью может пойти как дождь, так и снег. Подтянув повыше замок, на кожаной куртке – отправился в сторону ближнего закутка, в котором у сотрудников была организована постоянная курилка, сокрытая от глаз прохожих и камер видеонаблюдения. Сам я не курил, но за компанию выйти был всегда рад. Иначе в замкнутом помещении можно и с головушкой проблемы заиметь. Да и от коллектива отделяться не хотелось.

Напарник, ловко вытянув пачку из нагрудного кармана, стукнул ее по донышку и подцепил выскочившую сигарету. Чиркнул бензиновой зажигалкой и прикрыв глаза – затянулся. Лицо передавало эмоции бесконечного блаженства. В голову же прилетели слова из хорошей песни, про «пачку сигарет». И действительно ведь, все не так уж плохо. Скоро вот и солнце начнет свой церемониальный восход над многоэтажными домами. Хотя, увидим ли мы его, за этим тяжелым серым небом? С подобными мыслями, в полной тишине, мы простояли около двух минут. И так же молча, пожав друг другу руку – разошлись в разные стороны. Федька к банкомату, а я на остановку.

Путь пролегал через парковку, на которой сейчас, на удивление, стояли всего три машины. Еще почти два десятка мест пустовали.

- Любопытная любопытность… - Сами собой вырвались у меня слова. Порассуждать вслух, когда поблизости нет людей – это хорошо. Хотя мысленно иногда ассоциирую себя с тем медведем, что рассуждал о норе и хорошей компании.

- И если мне не изменяет память, а она у меня дама порядочная, то обычно тут все забито на ночь под завязку. А что сейчас? Сейчас тут хоть шаром покати. Ниипических таких размеров, шаром. И все равно проееееээдэт… - Монолог, самым бестактным образом, прервал сонливый зев.

- Ага. Помню. На днях звонил Виталик, жаловался, что у него здесь бензин слили. И это под камерой и при охраннике. Непорядок.

В этот момент как раз проходил мимо одной из тех машин. И верно. Лючок к бензобаку распахнут. На кузове полоски подтеков. Сливали.

Остановившись, достаю телефон и делаю фотографию. Пересылаю Иннокентию в соцсеть, с комментарием «очередное безобразие».

- Ну все, теперь совесть чиста. Можно топать дальше.

Тихонько насвистывая веселую песенку – углубляюсь во дворы. Кратчайшим путем идти бесполезно, горе строители перекопали почти всю улицу. Стремятся, видимо, как можно скорее бюджет нашей Родины попилить. Ну да и хрен бы с ними, если б не приходилось каждый раз ходить через мусорный закуток, где постоянно валяются бомжи и дохлые голуби. И вот что интересно. Охотятся на них те самые, которые первые? Или все же кошки? Хрен его не знает. А если и знает – то не расскажет. Я бы на его месте тоже был не особо разговорчив, когда вокруг столь благоухающие личности и декорации. Так что шаг лучше ускорить, а то вон уже даже сонливость, как кошка, спину выгнула и поскакала куда подальше.

Миновав столь красочные свидетельства развития цивилизации – направляюсь в двор соседний. Неожиданно внимание привлекает звонкий металлический стук. Останавливаюсь. Прислушиваюсь. Ага, прям за углом жилого дома. Вытягиваю из нагрудного кармана телефон, включаю. Экран услужливо показывает: 98% зарядки, 07:17 на часах, суббота седьмое на календаре. Твою ж дивизию! Это что ж там такое интересное в очередной раз решили «построить-починить», граждане со столь высоким показателем эгоизма? Любопытно. Да и по пути вроде. Решено, надо глянуть.

Продолжаю свой путь, насвистывая под нос. Уже почти повернув за угол – слышу смесь кряхтения и вскрика, полного боли.

- Да это похоже не строители. Там, походу, кого-то убивают...

Рука сама потянулась к правому карману за миниатюрным электрошокером. В стороне стоять никак нельзя. Человеку нужна помощь! Однако эту мысль быстро сменяет отрезвляюще возражение. Какому человеку? Кто на него напал? Сколько их там? А не прибьют ли меня самого, если я туда полезу? В мои планы совсем не входит смерть в двадцать пять лет. Проявим осторожность. Если там дерутся двое-трое – можно вмешаться. Если же целая группа – высовываем телефон из-за угла и делаем пару снимков, после чего тихо скрываемся в подворотне и звоним в полицию.

- А ведь такое было хорошее утро…

Тихо подобравшись к стене – выглядываю за угол. Примерно, метрах в двадцати от меня, разворачивается крайне нереалистичная картина. Две фигуры, одетые в нечто, весьма напоминающее кольчуги и стеганки – махают тяжелыми металлическими предметами. Еще один такой «товарищ» лежит неподалеку на земле, видимо уже отхвативший «по шапке» от человека, одетого в подобие серого балахона с большим капюшоном. И этот самый балахонщик – сейчас весьма резво отбивается предметом, напоминающим посох. Увидеть что-то подробнее с такого расстояния сложно. Сумерки, паршивое зрение и быстрота движений – дают о себе знать.

Сказать, что я от такой картины офигел – значит ничего не сказать. Ролевиков я, конечно, видел. И с эльфами в одном метро ездил. И доморощенных чародеев, кидающих теннисные мячики, с криками «Фаербол!» - тоже повидал. Но вот такое… Однако челу в сером явно нужна помощь. Уж больно это смахивает на реальное нападение. Выскальзываю из-за угла и максимально тихо, пригнувшись, бегу к этой троице. Ох и не живется же мне спокойно…