Литературная сказка в русской литературе имеет давние традиции. Речь идет не только о сказке для ребенка, сказка для взрослых возникла в России значительно раньше. Пока няни по старинке рассказывали своим маленьким подопечным устные народные сказки, родители этих самых подопечных читали первые русские сказки, написанные, казалось, лишь для забавы. Не стоит удивляться, двести лет назад, когда в русской литературе только зарождалась сказочность, книга или журнал являлись полными властителями дум грамотного и просвещенного человека начала ХІХ века.

Сказка… В ней миф опускался на землю, надевал одежды рядового обывателя, совершал невиданное и уходил в неизвестность, оставляя необыкновенное, острое впечатление. Сказка – это картины Питера Брейгеля, изображающие сцены из Библии так, будто мы их видим из окна голландского дома XVI века: Пресвятая Дева в одеждах католической монахини, римские стражники, одетые ландскнехтами и вооруженные баграми и арбалетами, города Иудеи, удивительно сходные с голландскими городами (поразительно наблюдать новозаветные сцены на фоне заснеженного, тщательно выписанного европейского города). Это вовсе не анахронизм. Это – сказка, и приобщающийся к ней понимает, что не всему в ней надо верить. Что необходимо глубже вглядываться в суть вещей. Сказка – способ сделать суть этих вещей ближе.

Да-да, сказка стала увеличительным стеклом, приблизившим к нам тайну вещей и явлений, сделавшим ее отчетливее и понятнее. Великий русский мыслитель прошлого века Алексей Лосев в одной из бесед, записанных В. Ерофеевым, предлагает такую последовательность вопросов и ответов: Что такое тайна одного? Это есть личность. Что такое тайна двух? Это есть любовь… Культура же, цивилизация – это тайна всего человечества. Если при восприятии личности, любви, цивилизации тайна исчезает, то вместо личности мы видим функционера, любящие представляются нам сожительствующими, ну а цивилизация – не что иное, как процесс борьбы государств и идеологий.

Важнейший прием сказки – сближение обыденного и фантастического (невероятного) – стал плотью многих видов искусств еще в глубокой древности. Ну, а современное искусство максимально использует этот прием, порой даже чрезмерно, вопреки реалистичности. К характерным чертам стиля сказки можно отнести упрощение языка, высокую метафоричность событийности, условность художественной реальности описываемого мира.

В современной русскоязычной литературе достаточно много примеров литературной сказки – и в чистом виде, и в качестве составной части других жанров. В 2011 году в луганском издательстве «Шико» увидела свет книга Анны и Олега Семиролей «Одуванчиковое лето у бетонной стены», позиционируемая в издательской аннотации как литературная сказка. Книга А. и О. Семиролей, прекрасно иллюстрированная Алвеной Рекк, примечательна прежде всего стремлением не соответствовать канонам литературной сказки (многие произведения сборника не являются литературными сказками), а передать глубинную суть описываемого.

«Одуванчиковое лето у бетонной стены» – первая книга дуэта Семиролей, на несколько месяцев опередившая фэнтезийный роман писателей «Полшага до неба» (увидел свет в издательстве «АСТ/Астрель»). Увы, прекрасный авторский дуэт прервался, Олег Семироль ушел из жизни в марте 2011 года, так и не увидев выхода книг. Анна Семироль, молодая писательница из Тулы, продолжает писать, остановив свой выбор на малой форме. Из последних произведений – викторианская сказка «Седые травы» выходила в сборнике «Антология мифа» издательства «Шико».

В книге «Одуванчиковое лето у бетонной стены» собраны сказки и рассказы, написанные Анной и Олегом как в соавторстве (цикл «Сказки лиски и медведика»), так и по отдельности (Олег Семироль – цикл рассказов «Человечность»; Анна Семироль – циклы «Живет одна девушка…» и «Сказки россыпью»).

Цикл «Сказки лиски и медведика», открывающий сборник, состоит из шести композиционно и сюжетно взаимосвязанных сказок-историй, лишенных навязчивой претензии к притче. Сказки цикла характеризуются нарочно упрощенным стилем изложения. Описываемый мир, происходящие события, душевный мир персонажей (включая главных героев) также утрирован, что соответствует «сказочному» антуражу жанра. Вместе с тем авторы мягко акцентируют внимание читателей на главных героях цикла, разворачивая эволюцию их взаимоотношений.

Как и в любой сказке, в историях цикла весь описываемый мир – условно фантастический, существа, населяющие его, антропоморфны внутренне и зооморфны внешне (и наоборот). За сказочным антуражем легко угадываются вполне реальные, обыденные черты вовсе не сказочной действительности. В образе лиски, утратившей крыло и не способной летать, – метафоричный образ легкоранимой нашей современницы, тяжело страдающей от непонимания и отчаянно верящей в чудо. Преодоление «немоты» главной героини («Сказка о ниточках слов») – история о совместном сотворении чуда, о поиске Настоящего Слова: «Стоило связать Настоящее Слово – и оно само собой произносится вслух». (Здесь не зря вспоминается «Зорко лишь сердце» Экзюпери.) Весь цикл – о сотворении этого взаимного чуда, имя которому – Любовь.

Три короткие сказки Анны Семироль, по-своему интерпретирующие тему поиска чуда, собраны в цикл «Живет одна девушка…». В сказках этого цикла мы встречаем главную героиню – Мусю, русскую загадочную девушку, наполненную странностями и удивительным ожиданием чуда. Влюбленность Муси – перманентна, как пролетарская революция, как ожидание ментальной любви. Муся одинока – ее окружают одухотворенные предметы и растения, благожелательно или неблагожелательно настроенные против нее, но в любом случае – неравнодушно наблюдающие за ее перманентной влюбленностью. Ожидание чуда завершается кульминацией – Муся встречает крылатого льва. Попытка расставания (лев пытается покинуть Мусю ради львицы) завершается триумфом чуда любви: «Зачем какие-то львицы, когда где-то тебя ждет Муся…»

Фантастические рассказы Анны Семироль собраны в раздел, названный «Сказки россыпью» – несмотря на то, что как раз здесь и нет сказок. Рассказы эти дают представление о художественных поисках автора – поисках жанра (фэнтези, мистика, научная фантастика, нереалистическая проза, юмористический рассказ), поисках художественных средств и собственного художественного стиля. Эти поиски вполне логичны – автор еще молод, и в дебютной книге собраны первые творческие удачи писательницы. Из этих рассказов наиболее удачными, с нашей точки зрения, являются «Мари» и «Одуванчиковое лето у бетонной стены». «Мари» – рассказ, представляющий синтез мотивов городского фольклора и элементов психологического триллера. Образ всевластной маленькой девочки, берущей страшную плату за исполнение желания, пожалуй, не нов в литературе. Автор здесь достигает успеха не новизной темы, а мастерством художественного исполнения. Умелая передача тревожной атмосферы достигается путем сочетания акцентных повторов отдельных фраз, эмоциональных риторических обращений, детальных описаний наряда героини, ее внешности и поведения. Мари с первых же строк приковывает внимание читателя, она ведет его за собой, и стук ее каблучков навязчиво сопровождает читателя на протяжении чтения рассказа. Прорисовка описываемого мира прекрасно сочетается с тщательно выверенными и психологически верно переданными диалогами. Рассказ атмосферен и, несомненно, является одним из лучших в творческом багаже Анны Семироль.

В рассказе, давшем название сборнику, с трудом можно отыскать фантастический элемент. Скорее всего, предположение главной героини «Одуванчикового лета у бетонной стены» о наличии разума у растения – одуванчика – ничем не подтвержденное субъективное ощущение, вызванное обостренным личным самоосмыслением. Рассказ, ведущийся от первого лица, психологичен, он построен в форме личных записей. Фрустрационные переживания главной героини (неудачи с поиском работы, неурядицами в отношениях с любимым человеком) обостряют восприятие окружающего мира. Ее собственные неудачи кажутся героине не столь трагичными по сравнению с бедой засыхающего от летнего городского зноя одуванчика. Какое дело человеку до одуванчика? Вопрос, кажется, не затруднит с ответом: мало ли одуванчиков и нужно ли о них заботиться… Но забота о погибающем от жары одуванчике становится для главной героини рассказа тем малым шагом, который помогает преодолеть многое, прежде всего, собственный эгоизм. Личные проблемы героини отодвигаются как второстепенные. Примечательно, что добро, сделанное героиней рассказа одуванчику, вернется к ней сторицей. В этом рассказе ощущается влияние литературной сказки (на уровне использования метафор), но автор избегает традиционной для сказки условности, событийный ряд рационален, логичен. Сказка у бетонной стены все же остается фантастическим рассказом, пускай и сопряженным с красивой метафорой.

Книга завершается тремя рассказами Олега Семироля. Два из них – фэнтезийные, третий – «Падший клоун» является научной фантастикой с элементами абсурдизма. Проза О. Семироля художественно менее богата. Большим достоинством рассказов О. Семироля является динамизм сюжета и четкая композиция.

Малая проза Анны и Олега Семиролей, вошедшая в сборник «Одуванчиковое лето у бетонной стены», достаточно полно раскрывает художественное мастерство и индивидуальное своеобразие писателей, как в сольном, так и в парном исполнении. Акцент на литературных сказках, адресованных взрослому читателю, вовсе не случаен – в книге они занимают одно из центральных мест. Цикл «Сказки лиски и медведика» – яркий пример русской литературной сказки для взрослых.