Илья Шумей

Разум главного калибра

Открыв сейф, Артур вытащил из-под груды документов продолговатый черный футляр и положил его перед собой на стол. Вряд ли он смог бы толком объяснить, от кого прячет под замок вполне обычный медицинский инструмент. Вполне возможно, что от себя самого. Уже не раз его охватывало безумное желание решить все прямо здесь и сейчас, и только необходимость лезть ради этого в сейф удерживала Артура от совершения необдуманных поступков. Ввод замысловатой кодовой последовательности помогал немного прочистить мозги и сбросить давление пара.

Но сейчас все его действия являлись результатом трезвого и холодного расчета. И тоже не впервой. Однако по сей день он так и не смог найти в себе достаточно решимости, чтобы сделать следующий шаг. Разум подавлял адреналин и наоборот, снова и снова не позволяя закончить задуманное.

В итоге, все вполне может разрешиться и без его участия, тем более что целый ряд намеков свидетельствовал о приближении неизбежной развязки. Это он может сколько угодно мяться и терзаться сомнениями, а вот другие бесконечно ждать определенно не расположены. За последние несколько дней Артур не получил от них ни одного нового предложения, при том, что до того ему звонили едва ли не каждый день, озвучивая все более лакомые условия.

А потом все прекратилось. Крайне сомнительно, что они отступились, скорее решили, что обойдутся и без него, путь даже и в обход закона. Он писан не для таких людей. И тогда… Хотя об этом лучше не задумываться. Так или иначе, но все последствия останутся на его совести, договориться с которой ему не удастся уже никогда. Но даже судьбам миллионов, если не миллиардов человек, лежащим на одной чаше весов, крайне непросто перевесить другую, на которой покоится жизнь его собственного ребенка.

Но если и спасать мир, то сегодня. Сейчас. Это же не убийство, ведь правда?

Артур открыл футляр. Здесь в аккуратных ложементах хранился походный медицинский инъектор и две ампулы с голубоватым раствором. Как два пистолета для дуэлянтов, поставивших на карту все.

Задумчиво покрутив одну из ампул в пальцах, покрытых пятнами от старых химических ожогов, он вставил ее в инъектор и положил аппарат в карман халата, после чего скинул тапки и босиком вышел в коридор. Несколько долгих секунд он напряженно вслушивался в звуки ночного дома – ровное гудение холодильника на кухне, журчание воды в батарее отопления, тиканье настенных часов… все тихо.

Пройдя через холл, Артур подошел к лестнице на второй этаж. Он не стал включать свет, ноги сами прекрасно знали, сколько шагов нужно сделать, где повернуть, а где переступить через порог. Ведь вся его жизнь, начиная с самого детства, прошла в этих стенах. И еще тогда, в школьные годы он успел изучить, как следует наступать на рассохшиеся ступеньки старой лестницы, чтобы они не скрипели.

Еще пять шагов прямо, поворот за угол… остановившись у спальни дочери, Артур снова прислушался. Босые ноги зябко холодил поддувающий из-под двери сквозняк. Странно, в такую мерзкую погоду мерзлючая Сильвия обычно держала окно плотно закрытым. Обострившийся слух уловил какой-то звук, похожий на дребезжание мотаемой ветром оконной створки.

Отбросив осторожность, Артур рывком распахнул дверь и влетел в комнату.

Одного быстрого взгляда хватило, чтобы понять, что его дочь исчезла. В желтоватом свете настольной лампы развевающиеся занавески чем-то напоминали крылья взлетающего лебедя. Артур подскочил к окну и, держась рукой за раму, по пояс высунулся наружу.

– Сильвия! – крикнул он в темноту ненастной беззвездной ночи.

Вдалеке, за воротами промелькнула вспышка света, и порыв ветра принес шум мотора отъезжающей машины.

– Сильвия!

Артуру захотелось выпрыгнуть в окно и прямо так, босиком броситься в погоню, но тяжелый якорь циничного жизненного опыта удержал его на месте. Ограничившись несколькими эмоциональными и образными ругательствами, он закрыл окно и сделал глубокий вдох.

Тише, спокойно. Надо постараться мыслить логически, противопоставив бушующим эмоциям холодную силу разума. Суета и спешка провоцируют ошибки, мешают сосредоточиться на главном. Да и не гоняются за злодеями по улице в одном домашнем халате. Сделав еще один вдох, Артур пригладил ладонью упавшую на глаза жидкую прядь волос и внимательно осмотрел комнату, подмечая мельчайшие детали.

Да, он допускал и такой вариант.

Да, он предполагал, что его оппонент способен на подобный шаг.

Да, его опередили, но это еще не значит, что игра окончена.

Артур осторожно разрядил инъектор, вышел из спальни, прикрыв за собой дверь, и начал спускаться по лестнице, крепко зажав голубую ампулу в кулаке. Она ему еще пригодится.

* * *

– Позавчера вечером Артур Кожич отъезжал в город, и оперативная группа, воспользовавшись его отсутствием, проникла в дом.

На экране за спиной докладывающего майора луч света выхватывал из темноты куски обстановки – приоткрытая дверь, коврик на полу, мебель, измятая постель…

– Однако Сильвии на месте не оказалось, и, судя по всему, она отсутствует уже несколько дней.

Майор умолк и опасливо покосился на адмирала.

– Отсутствует? Несколько дней? – голос Кехшавада оставался негромким и ровным. Он не вскакивал в кресла, не орал на подчиненных, его широкое смуглое лицо не наливалось кровью, но все это утешало слабо. Если во время адронной бомбардировки Вы увидели вспышку, но пока все еще живы – не спешите радоваться. Ударная волна немного задерживается. Ровно настолько, чтобы дать Вам возможность перед смертью вознести своему Богу последнюю коротенькую молитву.

Майор нервно сглотнул и продолжил:

– В последний раз Сильвия появлялась в сети вечером в воскресенье. Готовясь к операции, мы со вторника вели за домом наружное наблюдение – девчонка никуда не выходила. То есть она исчезла где-то в промежутке между воскресеньем и вторником.

– Исчезла? – в устах адмирала даже самые обыкновенные слова иногда звучали как приказ расстрельной команде.

– В последние дни Артур успел совершить большое количество звонков, но, поскольку его личные каналы связи хорошо защищены, мы пока не смогли выяснить всех подробностей того, с кем он общался, и о чем шла речь, – майор набрал в грудь побольше воздуха и торопливо продолжил, – предварительное изучение записей с камер охранной системы также не принесло результата, но наши специалисты, проанализировав мельчайшие вибрации изображения, сумели восстановить несколько фрагментов его переговоров. Но только те, где дискуссия шла на повышенных тонах.

Адмирал молчал, но его темные глаза, угрюмо выглядывающие из-под кустистых бровей, точно два тигра из зарослей, вполне могли потягаться в красноречии с самим Цицероном.

– Похоже, что Сильвию похитили, и Артур пытается найти кого-нибудь, кто взялся бы ее вызволить.

– Похитили? – адмирал медленно поднялся, нависнув над съежившимся молодым офицером.

– Мы сейчас анализируем информацию, добытую из ее личного терминала, и у нас есть некоторые предположения…

– Найдите ее! – рокочущий голос горным камнепадом похоронил под собой жалкое лепетание майора, – делайте что хотите, хоть всю Галактику вверх дном переверните, но найдите девчонку! Во что бы то ни стало! Любой ценой! Любой, слышите!?

– Так точно!

– Прошерстите все последние финансовые транзакции Кожина! Поднимите базу охотников за головами, перетрясите всех, но обязательно выясните, кого он подрядил на дело! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он добрался до дочери раньше нас. У ее папаши в голове бродят опасные идеи, и их реализация вполне может обернуться глобальной катастрофой!

– Есть!

– Черт знает что! – Кехшавад смерил усталым взглядом застывшего перед ним бледного юнца, – Вы хоть понимаете, что мы с вами все еще живы только потому, что похитившие Сильвию недоумки даже не догадываются, что в их руках оказалось, возможно, самое сокрушительное оружие из всего, что было когда-либо создано Человечеством!?

* * *

– Вы искали встречи со мной, – от резкого тембра безликого синтетического голоса у Артура заныли зубы.

Демонстрируя явные параноидальные наклонности, он и сам активно использовал различные ухищрения, чтобы сохранить анонимность и скрыть свои контакты от посторонних глаз и ушей, но собеседник, похоже, оставил его в этом отношении далеко позади. Экран оставался черным, а табло, отображающее состояние связи, мельтешило сообщениями как малахольное, следуя за непрестанными переключениями соединений. Похоже, что Артур нашел именно того, кто ему требовался.

Поиски отняли у него немало времени и сил, потребовав в кратчайшие сроки усвоить массу весьма специфической информации, касающейся рынка такого рода услуг. Рынка, на котором никто и никогда не называет вслух ни имен, ни адресов, ни контактных данных. Рынка, где нет стандартных расценок и типовых договоров. Где заказчик с исполнителем находят друг друга посредством череды весьма затейливых маневров, чем-то напоминающих причудливый брачный ритуал. Порой Артуру приходилось буквально пересиливать себя, чтобы двигаться дальше, но он видел перед собой цель, и она оправдывала любые жертвы.

– У меня есть для Вас… работа, – готовясь к разговору, он неоднократно прокручивал в голове свои реплики, но под пристальным взглядом пустого экрана придерживаться выбранного плана оказалось крайне непросто.

– Какого рода?

– Я хочу, чтобы Вы вернули мою похищенную дочь.

Ответ последовал не сразу – то ли по ту сторону обдумывали его предложение, то ли сигналу потребовалось больше времени, чтобы избавиться от «хвоста».

– Странное предложение. Почему именно я? Такого рода задачи – не мой профиль. Я обычно людей не спасаю… скорее наоборот.

– Те, кто ее похитил, не оставили мне другого выбора.

– Полиция? Частные детективы? – невидимый собеседник ронял слова скупо, не позволяя по обрывочным фразам составить свой психологический портрет и тем самым дать шанс раскрыть свою личность.

– Меня заверили, что располагают обширными связями как в силовых структурах, так и среди… независимых специалистов, – этим эвфемизмом Артур подменил термин «наемник», надеясь, что так его слова прозвучат более уважительно, – о любой моей попытке выследить похитителей им незамедлительно станет известно, и моя дочь умрет. Не исключено, что мучительно.

– Обычное запугивание, не более.

– Я не могу рисковать, речь идет о жизни моего ребенка!

– Я прекрасно Вас понимаю, – металлический голос оставался все таким же холодным и бесстрастным, – и Вы не нашли ничего лучше, чем обратиться ко мне?

– Вряд ли похитители ожидали, что я воспользуюсь услугами специалиста такого рода.

– Интересная логика, – по-видимому, на другом конце линии раздался короткий смешок, но через дебри цифровых фильтров до Артура добралось лишь синтетическое похрюкивание, – у Вас потребовали выкуп?

– Да.

– Большой?

– Четыре миллиона.

– Эта сумма для Вас неподъемна?

– Скажем так, она ощутима, но не смертельна, – Артур хмыкнул, – в подобных ситуациях, как мне кажется, торговаться не принято.

– Тогда почему Вы не хотите просто заплатить?

– Потому что нет никакой гарантии, что похитители выполнят свои обещания! У меня нет ни единого рычага, которым я мог бы на них воздействовать. Что мешает им пересмотреть условия и потребовать еще? Или, получив желаемое, убить Силь… мою дочь, чтобы устранить единственного свидетеля, способного их опознать?

– Это стало бы проявлением невероятной глупости с их стороны. А в такого рода бизнесе дураки долго не живут.

– Увы, но подобная статистика утешает слабо.

– Я понимаю… ладно, я попробую решить Вашу проблему. Не за бесплатно, разумеется.

– Сколько?

– Четыре миллиона.

– Сколько!? – Артур аж подпрыгнул в кресле, – да Вы… знаете… какая тогда, вообще, между вами разница!? Если и Вы, и похитители требуете за освобождение моей дочери одинаковую сумму!? Чем Вы от тогда от них отличаетесь!? Чем Вы лучше!?

– Тем, что мне Вы доверяете, а им – нет, – невидимый собеседник, похоже, получал садистское удовольствие от издевательства над ним, – я Вам своих услуг не навязывал, это Вы сами меня искали. Искали долго и настойчиво.

– Вы – бессовестный мерзавец! – если в самом начале разговора Артур осторожно подбирал слова, стараясь произвести благоприятное впечатление и завоевать доверие, то теперь он дал волю эмоциям.

– Я же специально спросил, насколько критична для Вас такая сумма, и Вы сказали, что она Вам вполне по силам, и что в таких ситуациях торговаться не принято. Разве нет?

– Да, но… – Артур умолк, уронив лицо в ладони и собирая разбежавшиеся мысли, пока на другом конце линии терпеливо ждали его ответа.

Все, абсолютно все пошло не так, как он планировал! И, в итоге, он сам отдал себя в руки еще одному вымогателю, обменяв шило на мыло. Стоило бы, наверное, проявить принципиальность и наотрез отказаться от столь «соблазнительного» предложения, но безжалостное время диктовало свои условия. Потратить как минимум еще один день на поиски альтернативного варианта, который, скорей всего, будет ничуть не лучше, Артур не мог. Он обреченно вздохнул.

– Хорошо, пусть будет по-Вашему.

– Тогда мне понадобятся дополнительные данные, все детали, вплоть до самых мельчайших подробностей.

– Все, что потребуется, только… – Артур замялся, соображая, как лучше подойти к одному щекотливому вопросу.

– Что-то еще?

– У меня будет одно дополнительное, несколько специфическое пожелание.

– Насчет дальнейшей судьбы похитителей?

– В смысле? – замешательство длилось лишь мгновение, пока он не вспомнил, с кем имеет дело, и какие заказы обычно выполняет его визави. Артур нервно рассмеялся, – о, нет, на них мне наплевать. Дело касается моей дочери.

– Что за пожелание?

– Если вдруг… что-то не сложится, Вам помешают, или Вы не сможете с ней потом выбраться, – требовалось определенное усилие, чтобы складывать неподатливые буквы в слова и фразы, – в общем, если Вам не удастся спасти мою дочь, прошу – убейте ее.

* * *

Риккардо отставил в сторону пустую кружку и потянулся, громко хрустнув суставами.

– Шон, собери-ка мне еще подносик с обедом – я отнесу на пассажирскую палубу.

Молча кивнув, тот встал из-за стола, последовательно разложив свои длинные и тощие, точно швартовые манипуляторы, конечности, и направился к плите.

– И не лень тебе эквилибристикой заниматься, – не переставая жевать, пробурчала Сейра, – не проще ли пригласить человека к нам в кают-компанию?

– Ну почему ты постоянно пытаешься казаться глупее, чем на самом деле? – капитан недовольно зыркнул на нее единственным глазом, – я уже говорил, что условия контракта обязывают меня исключить любое общение нашей… нашего пассажира с остальными членами экипажа.

– Нашей, значит, – тряхнув головой, Сейра отбросила с лица прядь рыжих волос и довольно ухмыльнулась, – один-ноль в пользу моей «глупости»!

Глаз Риккардо одарил помощницу столь выразительным взглядом, что на испещренном оспинами лице он сверкал, как вулкан среди россыпи кратеров. В лице Сейры женская проницательность и хитрость, слившись с аналитическим складом ума, образовали гремучую смесь, которая не раз выручала команду в сложных ситуациях, и, одновременно, изводила капитана подобными мелкими уколами, когда ей было нечем заняться.

– Kindermate в два хода, – прогнусавил Чак с другого конца стола и высморкался с грохотом стартующего лихтеровоза.

– О, боже, Чак, – сморщилась Сейра, – ну не за обедом же! Выйди в коридор хотя бы!

– Где ты слов-то таких набрался? – сидящий рядом с ним бородатый пилот удивленно приподнял бровь, – у тебя обычно на языке либо твои железяки, либо бабы.

– А ты, Игоряш, вместо навигационных карт и сам больше на пикантные картинки налегаешь, – тем же носовым платком Чак вытер круглое раскрасневшееся лицо, – но это почему-то никого не шокирует.

– Два сапога – пара, – донесся от плиты меланхоличный комментарий Шона, который уже давно ничему не удивлялся.

– Где тебя так продуло-то? – предпочла сменить тему Сейра.

– На Веленге, где же еще? – техник внимательно изучил свой платок в поисках хоть небольшого сухого места и со вздохом затолкал его в карман, – там у девчонок открытая веранда, а я же весь потный был…

– Кхм, лучше бы я не спрашивала.

– Ха! Я же говорил! – Игорь торжествующе вскинул вверх указательный палец, – у него всегда так – либо бабы, либо реакторы.

– Кстати, о реакторах, – подал голос капитан, – мы уже завтра будем на Цироне-2. Нам там дозаправляться придется?

– Для ответа неплохо бы представлять наш дальнейший маршрут.

– На Цироне мы только быстро пополняем запасы и сразу же стартуем к Фогелю. Дальше – по ситуации.

– По какой такой ситуации?

– Это решает заказчик. Мы только послушно исполняем его указания.

– Твой заказчик, часом, не наркоман, кэп? – одной рукой Игорь водил по навигационному планшету, а другой задумчиво скреб бороду, – а то наш маршрут напоминает метания сбрендившего автопилота. Туда-сюда, туда-сюда… У нас хоть какая-то цель конечная есть?

– Цели и намерения клиента меня никогда не интересовали. Не интересуют и сейчас. Задавать много вопросов вредно для нашего бизнеса, – Риккардо хлопнул ладонями по столу, – пока он платит и платит хорошо, меня все устраивает, как должно устраивать и вас. Или есть недовольные?

Он обвел взглядом свою команду, но желающих возразить не нашлось. Полученный ими аванс представлялся более чем щедрым, чтобы засунуть свое неуемное любопытство куда подальше и помалкивать, спокойно делая свою работу. А то на некоторые вопросы иногда можно получить такие ответы, что и жить расхочется. Кому такое надо?

Удовлетворено кивнув, капитан подхватил со стола подготовленный Шоном поднос с обедом и вышел из кают-компании.

Он бы ни за что не признался бы в этом вслух перед всей командой, но нынешний заказ и у него самого вызывал массу вопросов и сомнений. Он чем-то напоминал ему только что вытащенную из костра печеную картофелину, что нещадно обжигает руки, но бросить которую жалко.

Риккардо протиснулся в люк и, держа поднос в одной руке, а другой хватаясь за поручень, спустился на пассажирский уровень, целиком предоставленный в распоряжение одной-единственной пассажирки. Перед дверью ее каюты он остановился, собираясь с духом. Звучит немного глупо, но он чувствовал себя в ее компании несколько неловко. Не то, чтобы боялся, но определенный дискомфорт испытывал, поскольку понимал, что за невинной внешностью кроется какая-то недосказанность. Какая-то тайна.

Впрочем, до сегодняшнего дня их гостья не давала ни единого повода для подозрений, но легче от этого не становилось. Наоборот, нервозность капитана с каждым днем только нарастала. Ведь хуже любых неприятностей может быть лишь их затянувшееся ожидание.

Не станет же кто-то просто так, за здорово живешь, катать по галактике маленькую девочку, уплатив за аренду старенького транспорта сумму, вполне достаточную для того, чтобы нанять небольшой персональный флот.

* * *

Адмирах Кехшавад широким упругим шагом вошел в зал тактического планирования. В последнее годы отсюда осуществлялось управление ходом войсковых учений и маневров. Реальными операциями здесь не занимались с окончания последней войны. Вплоть до сегодняшнего дня. Сейчас полулежащие в своих инфококонах дежурные офицеры работали в обстановке, максимально приближенной к боевой. Адмирал постарался предельно доходчиво донести до подчиненных важность поставленной перед ними проблемы, хотя поиски маленькой девочки, затерявшейся на просторах галактики, донельзя плохо подходили под определение задачи стратегической важности.

В информационную систему, собирающую и анализирующую все имеющиеся в сети инфопотоки, правительство вложило немалые средства, и он очень надеялся, что деньги были потрачены не впустую. Ему срочно требовался результат!

– Докладывайте, – Кехшавад одним взглядом вытянул перед собой по струнке все того же несчастного майора, отвечавшего за дежурную смену.

– К настоящему моменту на основе всех данных, собранных с доступных источников, в том числе агентурных, мы можем уверенно утверждать, что Сильвия Кожич покинула планету. На Серене-2 ее нет.

Майор умолк, переводя дух. Главное – говорить уверенно и четко, и тогда доклад будет восприниматься более позитивно, безотносительно его фактического содержания. С содержанием-то дела обстояли пока что не очень…

– Чудесно, – судя по угрюмому лицу адмирала, фокус не прокатил, – вообще-то от вас требовалось выяснить, где она есть.

– Да… м-м-м… – темп был потерян, и задор иссяк, но путей для отступления не просматривалось.

Ну что за жизнь! Штабная служба предполагала размеренный и неспешный темп событий, каждое из которых планировалось загодя, а вся работа сводилась к эпизодическому управлению движением разноцветных маркеров на тактической карте во время тренировочных симуляций. Полное довольствие, каждые пять лет – дежурное повышение по службе, и никаких неожиданностей. В планы майора никак не входило руководить вполне реальной, хотя и несколько странной операцией, и отчитываться перед находящимся на взводе Командующим.

Майор проглотил застрявший в горле ком и продолжил:

– Сейчас мы изучаем маршруты всех кораблей, стартовавших с Серены-2 в очерченный интервал времени, подняли досье на всех членов их экипажей, а также финансовую отчетность за последнюю неделю. Нас интересуют любые сомнительные или подозрительные действия, могущие свидетельствовать об их причастности к похищению девочки.

– Хоть какие-то зацепки есть? – Кехшавада уже утомили хождения вокруг да около. Он жаждал конкретных фактов!

– Откровенного криминала мы пока не обнаружили. Есть отдельные странности, но я не уверен, что их можно расценивать как…

– Докладывайте все! Важны любые мелочи, а решение по ним я уже сам приму.

– Эм-м-м, так точно! – майор развернулся к голоэкрану и дал знак одному из операторов, – наше внимание привлек небольшой частный транспорт «Турин», перемещения которого в последние дни выглядят несколько… бессмысленно.

Поверх галактической карты высветилась траектория транспорта, больше напоминавшая метания мухи, колотящейся вокруг лампочки. Кехшавад, однако, не спешил с выводами.

– У ребят, похоже, нет отбоя от клиентов, – заметил он, задумчиво пожевав губами.

– Судя по декларациям, во время стоянок «Турин» только заправлялся и пополнял припасы. Никаких погрузочно-разгрузочных работ не проводилось.

– Ну, корабли такого рода часто используют для перевозки «серых» грузов, которые в декларациях по понятным причинам никто отражать не будет. Они, небось, всегда так носятся – кушать-то всем охота, – адмирал кивнул оператору, – покажите их маршруты до посещения Серены-2, давайте сравним.

К светло-зеленой линии на схеме добавилась еще одна, более темная и, если ее предшественница походила на неумелую попытку заштопать порвавшуюся галактику, то новая выглядела куда более уравновешенной. Судя по отметкам рядом с местами стоянок, на каждом из них «Турин» задерживался по нескольку дней, а то и по неделе. Создавалось впечатление, что на Серене-2 его кто-то будто наскипидарил, отчего транспорт начал скакать от звезды к звезде точно полоумный.

– Так-так-так, – рокочущим метрономом отчеканил Кехшавад, что прозвучало как отсчет часового механизма перед взрывом бомбы, – чей заказ они выполняют в данный момент?

Словно требуя огневой поддержки, энергичной жестикуляцией майор привлек внимание другого оператора, отвечавшего за финансовое направление расследования.

– Все платежи, разумеется, непрямые, – он почти засунул голову в голопроекцию, изучая высветившиеся колонки цифр, – но если сделать обратную трассировку транзакций…

За его спиной послышался угрожающий рык адмирала, и майор торопливо закончил:

– …то их услуги сейчас оплачиваются со счетов «ИнгароФарм». И весьма щедро, кстати.

– Где-то я уже слышал это название, – Кехшавад наморщил лоб, – кто владелец компании? Дайте-ка сюда список акционеров.

– Вот ведь черт! – невольно вырвалось у майора секунду спустя.

В первой строчке списка красовалось имя держателя самого большого пакета акций – Артур Кожич.

– Это что же получается? – офицер вопросительно посмотрел на Командующего, – он, значит…

– Кожич сам профинансировал похищение своей дочери, а теперь хочет нанять дурачка, который ее спасет? Чушь какая-то! – адмирал помотал головой, отгоняя бредовый дурман, – как бы то ни было, оставлять такое дело на самотек категорически нельзя. Готовьте «Трою» к вылету.

– Крейсер!? – удивление оказалось столь сильным и неожиданным, что сумело превозмочь субординацию, – для перехвата обычного гражданского транспорта!? Зачем!?

– Я должен подстраховаться от любых неожиданностей, – голос Кехшавада вновь обрел поблекшую, было, уверенность, – если наши… конкуренты не дай бог пронюхают, какое сокровище без присмотра разгуливает по галактике, то непременно захотят его заполучить. Дело вполне может дойти до рукоприкладства, и на такой случай полезно иметь в активе хорошую увесистую дубинку. Готовьте «Трою». И быстро! Мы во что бы то ни стало должны добраться до Сильвии раньше них, да и ее папеньки тоже, что бы он там ни затевал.

* * *

Пронзительный зуд забирался в уши, заполняя собой гудящую голову, и колошматил изнутри по стенкам черепной коробки. Риккардо перевернулся на другой бок и попытался спрятаться под одеялом, натянув его на голову, но звон не утихал. Вдобавок, сквозь закрытые веки начали пробиваться красные сполохи, окончательно прогнав сон.

– Ну что, кто, кому… – капитан сбросил одеяло и протянул уже руку к интеркому, но замер на полпути, обнаружив, что пробудил его отнюдь не сигнал внутреннего вызова, а настойчивая трель аварийной тревоги.

– Что за…? – он впился взглядом в монитор, усердно хлопая глазами, с которых никак не хотела сходить сонная пелена, – «Разгерметизация охлаждающего контура»!? «Радиационная опасность»!? Какого черта!?

В один миг с него слетела вся сонливость. Риккардо буквально запрыгнул в комбинезон и выскочил в коридор, озаряемый отсветами тревожных фонарей. Через переборки слышался топот ног других членов команды, также поднявшихся по общей тревоге. В случае возникновения подобных аварий первой категории, последствия которых не могли быть оперативно устранены силами экипажа, всему персоналу предписывалось покинуть борт в спасательной капсуле. Сдернув с вешалки свой рюкзак и прихватив папку с документами, Риккардо бросился к лестнице, ведущей в аварийный шлюз.

Команда уже поджидала его там. Четыре слегка помятых спросонья лица дружно обернулись к нему, ожидая разъяснений.

– Что за ерунда у тебя творится!? – накинулся капитан на Чака, прижав того к стене и почти уткнувшись носом в его матово поблескивающую лысину, – что ты сотворил с реактором!?

Свои слова он сопроводил парочкой кучерявых оборотов, должных свидетельствовать об исключительной серьезности заданных вопросов.

– Я-то здесь при чем!? – искренне удивился техник.

– Реакторное хозяйство – твоя епархия! Почему там что-то разгерметизировалось!? Что ты там накрутил!?

– Да бог с тобой, кэп! – Чак попытался выскользнуть из-под нависшего над ним Риккардо и отползти в сторону, – у меня нет доступа к его начинке, там же все опломбировано спецами из «Нуклетроник». Мне остается только пыль с панелей протирать и следить за своевременным проведением регламентных работ. Я при всем желании ничего с реактором сделать бы не смог!

– И что там сейчас приключилось?

– Я знаю ровно то же, что и ты – что произошла разгерметизация какого-то охлаждающего трубопровода, приведшая к утечке радиоактивных материалов. Система управления автоматически заглушила ядро и отправила рапорт в сервис-центр «Нуклетроник». Вот прилетят спецы – они и разберутся.

– Ты можешь сам починить?

Чак покосился на босса со странной смесью жалости и тревоги во взгляде.

– С тобой все в порядке, кэп? – осторожно поинтересовался он, – голова не болит, не кружится?

– Что теперь-то не так?

– Да там сейчас так жарит, что от меня через минуту лишь лужица вонючей протоплазмы останется! Кроме того, весь реакторный отсек наглухо изолирован системой безопасности, туда без спецдопуска или, на худой конец, без динамита не пробиться! – Чак развел руками, – в такой ситуации мы при всем желании ничегошеньки поделать не можем.

– Ты пробовал оценить повреждения? – подключилась к обсуждению Сейра, – что показывают камеры?

– Сплошное «молоко». Там такой фон, что вся электроника вышла из строя.

– Слушайте, а нельзя ли это обсуждение немного отложить, – от волнения Игорь переминался с ноги на ногу, будто ожидая своей очереди в уборную, – давайте сперва отлетим на безопасное расстояние, и там уже будем препираться.

– И то верно, – согласилась старпом, – лучше придерживаться инструкций, а то страховки нам не видать.

– Ладно, – Риккардо предпочел уступить под напором коллективного здравого смысла, – ты в капсуле запасы проверял, Шон? Мы там с голодухи не окочуримся?

– По инструкции десятерым пассажирам запасов должно хватить на три дня, – пробубнил долговязый стюард, – нас меньше, так что вполне можем протянуть и неделю.

– Да что вы несете, народ!? – возмутился техник, – какая неделя!? Аварийная бригада из «Нуклетроник» будет здесь уже через несколько часов!

– Соломку подстелить никогда не помешает, – капитан шагнул к трапу, – вы пока загружайтесь, а я сгоняю за нашей пассажиркой.

С загрузкой, впрочем, возникли определенные затруднения, поскольку люк в спасательную капсулу открываться отказался наотрез. На счастье, Чак всегда имел при себе ящик с инструментами, и незамедлительно принялся за разборку строптивого замка, чтобы добраться до силовых цепей и активировать привод напрямую. При этом с одной стороны над ним нависала Сейра, проклинавшая техника за то, что он не следит за исправностью оборудования, а в другое ухо постанывал Игорь, который хоть и был первоклассным пилотом и штурманом, в технике разбирался немногим лучше младенца. И пугался любых неисправностей точно так же, как малое дитя шарахается от тени Бабайки.

Сопровождаемый таким вот своеобразным аккомпанементом, Чак вскрыл панель управления и залез внутрь. Он копался там уже довольно долго, когда вдруг обнаружил, что за его спиной неожиданно воцарилась тишина. Он кое-как выковырнулся на свет и обернулся.

Рядом с Риккардо, держась одной рукой за руку капитана, а другой – за поручень, стояла девчушка лет десяти… или пятнадцати. Более точно определить ее возраст представлялось затруднительным из-за ее круглого, гладкого и начисто лишенного какого-либо выражения лица с вызывающе вздернутым конопатым носиком посередине и под шапкой коротко остриженных русых волос. Встретив такого ребенка на улице, люди обычно отводят взгляд и старательно делают вид, будто ничего особенного и не заметили, всякий раз вознося молитвы своим святым покровителям за то, что их собственных детей подобная участь счастливо миновала. И очень сложно потом удержаться и не оглянуться на плоское и застывшее, как фарфоровая маска, лицо, отличающее детей, родившихся с синдромом Дирке. На определенном этапе они перестают взрослеть, так и оставаясь большими детьми на всю дальнейшую жизнь.

Она стояла молча, тяжело дыша, как будто перед этим пробежала парочку кругов по стадиону, и переводя взгляд с одно члена экипажа на другого. И этот ее взгляд в корне менял первоначальное впечатление, так как не имел ничего общего с бессмысленными, распахнутыми навстречу миру взорами других детей с аналогичной задержкой умственного развития. Он был внимательным и цепким, и человек, на которого он обращался, чувствовал себя весьма неуютно, словно оказавшись под рентгеновским аппаратом.

Быстро осмотрев тесный закуток шлюза, девочка сфокусировалась на Чаке…

– Что вы тут копаетесь!? – рявкнул Риккардо, гневно полыхнув своим единственным глазом.

– Замок, босс, – техник кивнул на груду деталей, вываленных на пол, – сейчас сделаем.

– Давай быстрей! – нетерпеливо поторопил его пилот, – ведь в любой момент жахнуть может!

– Ничего не жахнет, не волнуйся ты так, – Чак снова по пояс скрылся за демонтированной панелью.

– Почему ты так уверен?

– Потому что современные энергетические установки спроектированы таким образом, что при любом выходе показателей за номинальные пределы, реакция естественным образом затухает, исключая даже малейшую вероятность неконтролируемого развития…

– Ладно, ладно, успокоил! Чини давай!

– Но коли никакие катаклизмы нам не грозят, то может и эвакуироваться не надо? Подождем ремонтников здесь, на борту, а? – Шон вопросительно посмотрел на капитана.

– Условия страховки предписывают покинуть корабль в случае такой аварии, – вздохнула Сейра, – хотя все равно странно. Ни с того, ни с сего…

– Есть, кстати, мнение, – каким-то странным голосом произнес вдруг Риккардо, – что вся эта авария – вообще фальшивка.

– Что? – хором отозвалась его опешившая команда.

– Судя по показаниям вторичных подсистем корабля, в изолированных отсеках не наблюдается ни повышенной температуры, ни давления, что неизбежно при разгерметизации первичного охлаждающего контура, – капитан говорил медленно, тщательно выговаривая слова, как будто он зачитывал заученный, но так и не понятый до конца текст.

– То есть ложная тревога? – Игорь буквально воспрянул духом.

– Если так, то камеры видеонаблюдения продолжали бы работать, а они вышли из строя, но не полностью, – Риккардо выглядел как человек, опасливо шагающий по тонкому неверному льду. Он даже взмок от напряжения, – управляющие схемы в порядке, камеры можно поворачивать и менять фокусировку, но вот картинки с них нет. Радиационное облучение выжгло бы все.

– Рик, что с тобой? – старпом выглядела не на шутку обеспокоенной, – где ты всего этого набрался? Откуда?

Теперь уже команда таращилась на своего капитана с недоумением и опаской. Будучи порождением современной системы образования, готовившей исключительно узких специалистов, Риккардо, так же как и Игорь, никогда не забивал голову техническими подробностями, возлагая решение соответствующих вопросов на корабельного техника и всецело полагаясь на его квалификацию. Все возникающие неисправности устранялись по одному и тому же алгоритму: загорелась красная лампочка – зови Чака.

А потому неожиданно прорезавшаяся у капитана способность выстраивать связные фразы, содержащие столь большое количество технических терминов, воспринималась как откровение.

Под пристальным взглядом обескураженной и встревоженной Сейры Риккардо начал нервничать, но отступать ему было некуда. Он покосился на стоявшую рядом с ним девочку, словно ища у нее поддержки, и выдал заключительную тираду:

– Из чего я делаю вывод, что все произошедшее – диверсия, организованная кем-то из вас!

– Ну вот, приплыли, – обреченно вздохнул Шон, – Сейра, это по твоей части, похоже.

– С чего вдруг?

– Ты же у нас за медика? Значит и психические отклонения тебе лечить.

Кряхтя и лязгая инструментами, из-за панелей выбрался Чак. Столь серьезные обвинения все же стоит выслушивать, повернувшись к человеку лицом, а не пятой точкой.

– Интересный у нас тут расклад выходит, – он присел, копаясь в своем ящике, – я, конечно, не эксперт в таких вопросах, но одно мне непонятно – кому и зачем могло понадобиться устраивать столь нелепое шоу?

– Это неплохо бы спросить у тебя.

– У меня!? – техник так вытаращился на капитана, что его красный лоб превратился в одну сплошную «гармошку».

– Ты имеешь полный доступ ко всем системам корабля, и сымитировать отказ реактора тебе ничего не стоит.

– А также заблокировать замок люка спасательной капсулы, – все невольно вздрогнули, когда неожиданно раздался звонкий детский голосок, – и теперь старательно делать вид, что занимаешься его ремонтом.

Вряд ли кто-то из команды «Турина» читал Гоголевского «Ревизора», но, тем не менее, финальную сцену пьесы им удалось воспроизвести весьма достоверно. Прошло несколько секунд, но, поскольку занавес все никак не опускался, Чак решил самостоятельно сдвинуть ситуацию с мертвой точки.

– А еще говорите, что никакой утечки нет, – угрюмо проворчал он, – иначе, где же вы тогда такой забористой дряни нанюхались? Причем оба.

Вытащив из ящика респиратор, техник бросил его девочке.

– На, держи. Провентилируй мозги немного, авось полегчает.

– Не уходи от ответа, Чак! – вновь насел на него капитан, воинственно прищурив единственный глаз.

– Ой, брось, кэп! Дай мне сперва с делами… разобраться.

Техник вновь нырнул в глубины своего сундука, а когда он выпрямился, на нем уже был надет такой же респиратор. Выпав из его руки, по полу с дребезгом запрыгал зеленый металлический цилиндр. Мгновенно сориентировавшись, девчонка также быстро натянула маску, и в следующий миг из цилиндра с громким хлопком вырвалось облачко сизого дыма.

Одним прыжком Чак оказался рядом с малышкой и, сгребя ее в охапку, бросился к открывающемуся люку капсулы. За его спиной послышался шум падающих на пол тел.

Не оглядываясь и не останавливаясь, он влетел в кабину и усадил девочку с первое попавшееся кресло.

– Не бойся, малышка, я не причиню тебе вреда, – скороговоркой выпалил он, застегивая на ней фиксирующие ремни.

– А я и не боюсь, – девочка, и правда, выглядела совершенно спокойной.

– Ты – Сильвия, верно?

– Кто же еще! – фыркнула девчушка, которую происходящее скорее забавляло, нежели пугало, – а ты?

– Чак. Дядя Чак.

Техник запрыгнул в кресло пилота и пристегнулся сам. Его пальцы исполнили короткое аллегро на рядах тумблеров, активируя системы корабля. Загудел привод закрывания входного люка, звонко клацнули сработавшие замки. Пол под ногами завибрировал от гула набирающих мощность генераторов. Дождавшись, когда все необходимые транспаранты окрасятся зеленым, Чак вскинул руку вверх и рванул рычаг отстрела.

– Ну вот и выбрались, – выдохнул он с облегчением, когда мощный пинок выбросил капсулу из шлюза, отправив ее в автономный полет, – Ты как, в порядке?

– Странно, – задумчиво отозвалась Сильвия, – я полагала, что все будет выглядеть несколько иначе.

– Что именно? – Чак стянул с лица ненужный более респиратор и отбросил его в сторону.

– Я ожидала стандартной операции по захвату корабля силами штурмовой группы. Всех носом в пол, на руки – «браслеты» и все тому подобное. Твой выход стал для меня полной неожиданностью! Кто же знал, что в экипаже «Турина» окажется «спящий» агент!

– Строго говоря, я не совсем агент, – спокойная, рассудительная и взрослая речь в устах маленького ребенка вызывала у Чака неясное беспокойство, – даже, скорее, совсем не агент.

– Кто же ты тогда?

– Обыкновенный человек, которого попросили о небольшом одолжении.

– Что за чушь! – Сильвия, наконец, сняла респиратор, и ее голос зазвенел ярче, – военные так никогда не действуют! Зачем им лишние сложности?

– Э-м-м-м, а причем тут военные? – насторожился Чак.

В его планы не входило сражение с боевыми истребителями, а потому он быстро застучал по клавишам, вводя полетное задание. К людям в погонах он испытывал давнюю неприязнь, и как только они появлялись на горизонте, Чак всегда старался поскорее перебраться на другую сторону галактики. Так, на всякий случай.

Генераторы завыли на повышенных тонах, и палец техника лег на красную кнопку, ожидая когда загорится сообщение о готовности к скачку.

А еще его нервировало странное ощущение, что их с Сильвией беседа движется по параллельным путям, которые упорно не желают пересекаться. Они явно по-разному трактовали сложившуюся ситуацию, и требовалось как можно быстрее привести их видение к общему знаменателю.

Судя по всему, девчонка пребывала в аналогичном недоумении, а потому в кабине повисла неловкая пауза.

– На кого ты работаешь? – спросила Сильвия, наконец.

– Меня наняли, чтобы сделать кой-какую работу для твоего отца. Он опасался привлекать официальные структуры, чтобы не вспугнуть твоих похитителей, а потому обратился к частным исполнителям.

– Ты – охотник за головами? Наемник?

– На полставки. Только в свободное от основной работы время, – табло на панели загорелось зеленым, и Чак нажал кнопку, швырнув их утлую капсулу через сотни световых лет. Уже скоро они будут на месте.

– Так. Понятно, – голос Сильвии звучал сухо и даже трескуче, – немедленно верни меня на «Турин»!

– Что!? – если бы не ремни, Чак точно вылетел бы из кресла от удивления.

– Что слышал. Возвращайся на «Турин». Сейчас же!

– Какого черта ты тут раскомандовалась!? – взорвался техник, – я, знаете ли, жизнью своей рискую, спасаю ее, а она, вместо того, чтобы поблагодарить, начинает кривляться и выдвигать дурацкие требования! Ей, видишь ли, срочно обратно надо! Плюшевого мишку в каюте забыла, что ли!? Да я при всем желании этого сделать не могу – у капсулы запаса энергии хватает только на один прыжок, и мы его уже использовали.

– Куда мы летим?

– Куда, куда… К твоему отцу, естественно. Должен же я получить деньги за твое спасение.

– Вообще-то ты меня не спасаешь, а на убой везешь.

– Вот заладила! Или Стокгольмский синдром подхватила? – Чак отмахнулся и снова склонился над панелью управления, – если мы будем тут и дальше препираться, то твои похитители, когда прочухаются, отследят нас по идентификационному маячку и бросятся в погоню. Вот тогда уж точно мне денег не видать, а тебе отца.

– Дядя Чак, – с неожиданной укоризной вздохнула Сильвия, – ты либо глухой, либо тупой, либо и то и другое одновременно. Меня никто не похищал! Я сама от отца сбежала!

* * *

Импульсы маневровых двигателей отдавались по всему корпусу штурмового катера гулкими ударами кувалды. Сидя рядом с десантниками в своем противоперегрузочном ложементе, адмирал Кехшавад чувствовал себя крайне неуютно из-за полнейшего отсутствия информации об их текущем положении. Невольно вспомнилась молодость, когда точно так же запечатанный в небольшую консервную банку десантного модуля он неоднократно отправлялся навстречу неизвестности. Но сейчас им хотя бы не нужно прорываться через рубежи обороны противника – уже легче.

– Корабль полностью обездвижен, главный реактор заглушен, – захрюкал в наушнике голос координирующего операцию офицера, – на связь экипаж по-прежнему не выходит.

– На борту произошла какая-то авария?

– Мы еще анализируем поступающую информацию.

– Вы взяли их на «поводок»?

– Да, мы установили соединение, но, поскольку двигательная установка обесточена, у нас нет возможности управлять кораблем. Входной люк я открою, но дальше вам придется разбираться самостоятельно.

Катер ощутимо тряхнуло, натужно загудели сервоприводы, прижимая его к стыковочному порту. Десантники начали расстегивать ремни и проверять оружие.

– Где находится экипаж?

– Все, кто есть на борту, собрались в эвакуационном шлюзе, но никаких активных действий не предпринимают.

– Пытались спастись? Или сбежать?

– Отсюда трудно определить, чем они там занимаются, но спасательной капсулы на месте нет.

– Кто-то все же успел улизнуть!

– Не факт. Частные транспорты нередко эксплуатируются без нее, особенно если они успели пройти через руки нескольких хозяев.

– Какого черта тогда команда собралась в том шлюзе? У них явно что-то приключилось, – адмирал не без труда выбрался из тесного ложемента, – осмотрите окрестности повнимательней.

– Будет сделано!

– Ладно, мы заходим.

На стекле шлема вспыхнула схема транспорта с указанием местоположения членов экипажа «Турина» и бойцов штурмовой группы. Извивающаяся красная линия отмечала рекомендуемый маршрут продвижения к цели. В нижнем углу побежали цифры счетчика времени. Стоявший впереди десантник навалился на люк, распахнув его внутрь. Операция по захвату началась.

Хотя, строго говоря, назвать происходящее полноценным штурмом можно было лишь с большой натяжкой. Команда и пассажиры рядового гражданского корабля вряд ли сумели бы оказать сколь либо серьезное сопротивление закованным в тяжелую броню солдатам. Группа спокойно продвигалась по коридорам от шлюза к шлюзу, от трапа к трапу, так и не встретив на всем своем пути ни единой живой души.

Порхающий впереди разведывательный дрон нырнул в люк, ведущий к эвакуационному выходу. На передаваемой им картинке промелькнули лежащие вповалку на полу четыре тела. Девочки среди них не оказалось. Лидер группы вскинул руку, приказывая всем остановиться.

– В воздухе обнаружены следы Тирпетана-В, – доложил он.

– «Оглушитель»? – хмыкнул Кехшавад, – думаю, вариант с аварией можно исключить. Команду специально собрали в одном месте, чтобы нейтрализовать всех одним ударом. Тот, кто все это организовал, явно готовился заранее и хорошо знал, что и как следует делать.

– Анализ полученных данных показывает, что на борту сработал сигнал радиационной утечки, однако все показания реактора в полном порядке, – отчитался координатор, – кто-то взломал систему безопасности и активировал тревогу в обход штатной схемы.

– Этот кто-то чертовски хорошо знал, что и как, – адмирал даже не пытался скрыть свое раздражение.

– Повышенная концентрация аргонной плазмы в ближайших окрестностях «Турина» свидетельствует о том, что относительно недавно поблизости был совершен гиперпространственный прыжок, – офицер словно решил дополнительно подразнить командующего, – если речь идет о небольшой спасательной капсуле, то это произошло не более двадцати минут назад.

– Увели из-под самого носа! – адмирал коротко выругался, – давайте, вперед. Заглянем хоть к оставшимся на огонек, побеседуем немного.

В глазах… в глазу у Риккардо только-только начали рассасываться красные круги, когда прямо перед его носом с грохотом приземлились чьи-то тяжелые ботинки. Повернув голову, он сквозь мутную пелену разглядел вооруженного десантника в полной боевой экипировке. Уж кто-кто, а капитан в таких вещах разбирался как никто другой.

– Ну надо же! – пробормотал он, едва ворочая непослушным языком, – сюрприз на сюрпризе!

Не будь его мозг слегка выведенным из строя ударной дозой «оглушителя», Риккардо никогда бы не решился на проявление столь неуместного чувства юмора в присутствии человека с оружием.

Следом за первым десантником с лестницы посыпались другие. Мощные руки, усиленные экзоприводами, ухватили его за шиворот и играючи отбросили к стене. Рядом выстроились остальные его подчиненные, плохо соображавшие и едва державшиеся на ногах.

Когда импровизированное построение было закончено, в люк с некоторым трудом протиснулся тот, кто командовал всем этим парадом. Убедившись, что никакой опасности более нет, он откинул защитное забрало шлема, открыв широкое смуглое лицо с густыми кустистыми бровями, напоминающими два растрепанных сорочьих гнезда.

– Адмирал!? – потрясенно вытаращился на него Риккардо.

– Так-так, кто тут у нас? – Кехшавад явно пребывал не в лучшем расположении духа.

Вперед выступил один из десантников, сканируя задержанных и сверяясь с показаниями монитора на предплечье.

– Стандартный транспортный корабль «Турин» класса «Северка-2», – начал докладывать он, дублируя основную информацию на дисплей адмирала, – порт приписки – Иншань. За текущий год начислено два штрафа за ненадлежащее оформление документов и пять штрафов за незадекларированный груз.

– Контрабас, – констатировал Кехшавад.

– Да ладно Вам, с кем не бывает… – встрял Игорь, но немедленно умолк. То ли при виде шагнувшего к нему десантника с парализатором в руке, то ли от полученного в бок капитанского тычка.

– Капитан – Риккардо Кьюи, – продолжал докладывать офицер, – подполковник флота в отставке. Безупречный послужной список. Две Медали за Отвагу и орден Серебряной Звезды. После полученного восемь лет назад ранения отчислен из рядов по состоянию здоровья. К настоящему моменту имеет судимости за незаконную торговлю оружием и оказание сопротивления представителю правоохранительных органов.

Глаз капитана одарил Кехшавада угрюмым взглядом исподлобья, но тот даже не моргнул. Он и не таких бунтарей по струнке выстраивал. Иначе не стал бы адмиралом.

Офицер тем временем зачитал краткие досье на остальных и отступил в сторону.

– Типичный пример того, что я называю «катиться по наклонной», – процедил Кехшавад с нескрываемым презрением.

– А чего Вы ожидали, подписывая приказы о нашем увольнении в запас без сохранения содержания? – огрызнулся Риккардо в ответ, – пришлось выкручиваться.

– Республика тогда вела изнурительную войну, и лишних денег у нее не было, – в планы адмирала не входило оправдываться перед задержанными, а потому он поспешил перейти к обвинениям, – в любом случае, грамотный специалист всегда мог найти достойную работу. Но какой путь избрали вы? Контрабанда, торговля оружием, а теперь еще и киднэппингом подрабатываете? Совсем с заказами туго стало?

– Какой еще киднэпп… – Игорь охнул, когда локоть капитана снова ткнул его под ребра.

– Мы будем говорить только в присутствии адвоката, – буркнул Риккардо, сложив руки на груди и всем своим видом давая понять, что всерьез намерен потягаться в красноречии с рыбой.

– Уважаемый, – голос командующего преисполнился сладкой патоки, – если Вы выглянете в иллюминатор, то увидите там небольшую штуковину длиной в километр с хвостиком. Именуется сия штуковина – тяжелый ударный крейсер «Троя». Это Ваш адвокат, прокурор и судья в одном лице. Один-единственный выстрел его главного лучевого орудия оставит от вашего корыта облачко плазмы. Ни улик, ни свидетелей, ни глупых вопросов – он довольно осклабился, увидев, как вытянулись лица стоявшей перед ним компании, – ну так что, будете продолжать упрямствовать, или все же поговорим по-хорошему?

* * *

До стыковки с доком оставалось чуть меньше одного витка, и пока автопилот вел капсулу по маршруту, появилось немного времени для прояснения назревших вопросов. Между изначальным планом и суровой реальностью обнаружились серьезные расхождения, и, во избежание новых неожиданных и неприятных открытий, ясность следовало внести как можно скорее.

Чак на всякий случай еще раз проверил показания приборов и развернулся к Сильвии. Девчонка сидела пристегнутой в своем кресле и отнюдь не спешила благодарить своего спасителя. Ее практически лишенное мимики лицо не выражало каких-то заметных эмоций, но угрюмый взгляд говорил сам за себя.

– Итак, давай еще раз с самого начала. Как ты оказалась на «Турине»?

– А как это обычно у людей происходит? – сварливо отозвалась она, – приехала в порт на такси и поднялась по трапу.

– Почему Рик, наш капитан, держал тебя взаперти?

– Я сама попросила его никого ко мне не пускать. Чем меньше людей знает, где я – тем лучше.

– Ты явно от кого-то скрываешься, но от кого?

– Склероз, да? Говорю же – от отца!

Чак с трудом подавил в себе желание подойти к несносной девчонке и отвесить ей хороший подзатыльник или оттаскать за ухо. Чтобы знала, как проявлять неуважение к взрослым.

– Почему?

– Долгая история…

– И почему ты ожидала, что за тобой придут военные?

– Некоторых вещей тебе лучше не знать – спокойней спать будешь.

Технику пришлось сцепить руки на коленях, чтобы унять обуявший их зуд. Сильвия остро нуждалась в хорошей дозе воспитательных процедур. А их беседа, похоже, обещала быть долгой. За странной историей с мнимым похищением замаячили события куда больших масштабов, участие в которых в планы Чака не входило. Хотя их подробности разузнать все же стоило. Удачно пристроенная ценная информация может порой принести весьма неплохие деньги.

– Ладно, теперь давай с самого начала, – Чак протянул руку и перевел автопилот в режим ожидания, – а со своей бессонницей я как-нибудь разберусь.

– Ну, с чего все началось, ты вполне можешь видеть по моему лицу.

– А именно? – он мысленно взял на себя обязательство вытерпеть все выходки жуткого ребенка. Пусть думает, что он и вправду тугодум.

– Синдром Дирке, – вздохнула Сильвия, – я родилась полным и безнадежным дебилом.

– Ну, если не принимать во внимание идиотскую манеру общения, – Чак задумчиво поскреб щеку, – то на данный момент твоя голова соображает вполне сносно. А местами, как мне кажется, даже малость перебарщивает.

– Перебарщивает!? – по рубке рассыпался заливистый детский смех, – да я играючи перемножаю в уме восьмизначные числа и решаю дифференциальные уравнения второго порядка! Из меня, по сути, сделали живой компьютер!

– Кто же это тебя так? – как ни странно, но заявления Сильвии, хоть и звучали они совершенно фантастически, не вызвали у техника ни капли сомнений. Девчонка явно говорила чистую правду.

– Папаша, кто же еще! Ты ведь в курсе, кто он такой?

– Какая-то большая шишка в фармацевтическом бизнесе, да?

– Специалист с мировым именем в области нейрогенетики и адаптивной фармацевтики, глава «ИнгароФарм», совладелец «Коути Кемикал», «ВедоЛек», «Принкманн и Ко», ну и еще кое-что по мелочи.

Все перечисленные бренды давно были на слуху и настолько примелькались, что воспринимались уже как имена нарицательные, и никаких особых ассоциаций не вызывали. Почти наверняка в бортовой аптечке завалялись несколько упаковок со знакомыми логотипами. А тут перед тобой сидит дочь реального человека, который всеми этими компаниями руководит. И привычные наборы букв неожиданно превращаются в живых людей со своими страстями и слабостями, и у которых тоже рождаются дети с жутким, но, к счастью, крайне редким синдромом Дирке. Вот только у простых людей такой диагноз – приговор, тогда как у избранных…

– И он сумел тебя вылечить?

– …принеся на этот алтарь десять лет жизни и все свое состояние. Думаю, соответствующий препарат вполне мог быть создан и раньше, просто никто и никогда не концентрировал на его разработке такие сумасшедшие ресурсы. Ты же знаешь, на какие свершения способны люди, движимые своей любовью!

– Но, коли ему удалось победить такую страшную болезнь – так это же здорово!

– Да, наверное, – Сильвия поджала губы и на секунду умолкла, – беда в том, что эта победа, эта борьба поглотила отца целиком и полностью. Он настолько зациклился на поиске решения, что перестал замечать, что творится вокруг. Мать ушла от нас, забрав с собой двух моих братьев. Бизнес-партнерам пришлось отстранить его от принятия решений, поскольку отец становился все более и более неадекватным. Хотя, номинально, он все еще является президентом «ИнгароФарм», реальные рычаги управления уже давно находятся в других руках.

– Но теперь, когда задача решена, когда лекарство найдено, – Чак никак не мог понять, в чем кроется камень преткновения, – твой отец вполне может позволить себе заслуженный отдых. Кроме того, столь важное достижение просто обязано быть щедро вознаграждено! Замечательная перспектива, по-моему, разве нет? Что у вас с ним пошло не так? Почему вы разругались?

– Фанатичная увлеченность чем-либо, в плену которой ты пребывал на протяжении многих лет, сама собой не рассасывается и бесследно не проходит. Оставленные ею шрамы порой меняют человека до неузнаваемости. Образно говоря, отец попросту влюбился в свои исследования и совершенно потерял голову. Ради них он был готов пойти на любые жертвы, – девочка постучала себе пальцем по лбу, – думаешь, мое излечение было его целью? Поначалу – да, но потом все изменилось. В какой-то момент требовалось переходить к клиническим испытаниям препарата на людях, а соответствующие бюрократические процедуры занимают кучу времени. Отец не хотел ждать, а потому на свой страх и риск испытал его на мне, не дожидаясь согласований и разрешений. Я стала для него подопытным кроликом, белой лабораторной мышью. Когда появились первые положительные результаты, отец радовался как маленький ребенок, но не тому, что его дочь пошла на поправку, а тому, что его препарат работает! К тому моменту на меня ему было уже наплевать.

– Печально, – Чак невольно поежился, поскольку в устах маленькой девочки подобный жестокий и циничный монолог звучал невероятно чужеродно и даже жутко.

– Погоди, – неожиданно рассмеялась Сильвия, – то еще цветочки! А вот дальше у нас пойдут ягодки.

И действительно, ее рассказ объяснял многое, но из него никак не следовало, почему маленькая девочка мечется по галактике, пытаясь замести следы, и почему ее отец готов выложить кругленькую сумму за то, чтобы вернуть беглянку во что бы то ни стало. Живой или мертвой.

– Получив искомый результат, отец не угомонился и возжелал большего. Деньги его уже не волновали. Если мозг имбецила удалось довести почти до совершенства, то каких высот можно достичь, проделав аналогичную процедуру с полноценным человеком!? Его захватила идея создания Сверхразума, и, как ты думаешь, кого он назначил в подопытные на сей раз?

– Опять тебя?

– Какой же ты наивный простак! – жалостливо поморщилась девчонка, – такими вещами направо и налево не разбрасываются. Эту участь отец уготовил себе и только себе. А все исходные материалы по созданию препарата он бы потом уничтожил. Сверхразуму конкуренты ни к чему.

– Псих!

– Все талантливые ученые немного не в себе, а мой отец, что ни говори, является одним из лучших нейрогенетиков современности, что, возможно, наложило свой отпечаток на его видение мира и своего места в нем, – девочка тряхнула шапкой волос, возвращаясь к исходной теме, – в общем, он решил повторить эксперимент уже на себе, но предварительно требовалось собрать максимум информации по результатам предыдущего опыта. То есть всесторонне и тщательно изучить мой мозг.

– Каким образом?

– А ты догадайся, – она снова засмеялась, но смех ее был исполнен горечи.

– То есть он хотел… тебя… Да ну, брось! Ты же его родная дочь!

– Я же говорила – он сильно изменился. Теперь любимым ребенком моего отца является созданный им препарат, и ради его безоблачного будущего он готов пойти на все. А я – всего лишь расходный материал, сбежавший с лабораторного стола, и который он жаждет вернуть, чтобы завершить свои исследования. А если не получится – он предпочтет меня уничтожить, лишь бы я не попала в лапы конкурентов.

– Понятно, – Чак откинулся в кресле, раскладывая в голове кусочки мозаики и пытаясь составить цельную картину. Нескольких фрагментов недоставало, – выходит, люди в погонах, с которыми ты меня перепутала, и есть те самые конкуренты? Что им-то от тебя нужно?

– То же, что и всегда – возможность создавать своих Уберзольдатен, – Сильвия закатила глаза, вынужденная снисходить до разжевывания подробностей для сидящего напротив недоумка, – проводимые отцом изыскания всегда представляли для них большой интерес. Более того, Министерство Обороны даже выделило ему на эти цели неплохое финансирование. Однако вскоре они начали подозревать, что отец водит их за нос, а потому в довольно жесткой форме потребовали передать им все полученные результаты, но он отказался. В общем, получился скандал. Опасаясь, что вояки могут попытаться выкрасть меня, отец решил ускорить работы, и мне пришлось бежать. Хотя я понимала, что лишь оттягиваю неизбежное, и вопрос состоял только в том, кто именно доберется до меня раньше. Исход-то один, как ни крути.

– Что ж, – Чак вздохнул, пригладив ладонью остатки волос на лысине, – в таком случае, чем быстрее мы спрыгнем с этой посудины, тем лучше. Только истребителей на хвосте мне не хватало! Будем надеяться, что твой любящий отец, в отличие от военных, сделает это не больно.

– То есть ты отдашь меня ему!? – воскликнула девчонка и осеклась, ее губы задрожали, – ты так просто, не моргнув и глазом, отправишь меня на верную смерть?

– Ну почему же, пару раз моргну для приличия, – техник торопливо замахал руками, увидев, что она собирается разреветься, – вот только не надо теперь, после всего, что ты тут наговорила, изображать из себя маленького ребенка! Ты уже вполне взрослая и все прекрасно понимаешь. Мне платят деньги – я делаю свою работу. Я делаю работу – мне платят за нее деньги. Все очень просто, и твои слезы в этой схеме ничего не изменят.

– Деньги! – презрительно фыркнула Сильвия, мгновенно сбросив с лица более бесполезную жалостливую маску, – сколько он тебе посулил за мою поимку?

– Не твоего ума дело, – теперь и Чак говорил жестко и сухо, – я, в конце концов, всего лишь исполнитель и всех деталей не знаю.

– Мальчик на побегушках у взрослых дяденек! Ха! – в воздухе отчетливо запахло озоном от нарастающего напряжения, – так знай же – ни гроша ты не получишь!

– Почему же, позволь узнать? – палец замер над клавишей, активирующей дремлющий до поры автопилот.

– Что, в одно ухо влетело, а в другое уже вылетело? Или чем ты там меня слушал? Сказала же – мой отец потратил на исследования все, что у него было. Все! Плюс Минобороны на хорошие деньги развел. У него ничего не осталось. В настоящий момент мой отец, Артур Кожич – полный банкрот!

* * *

В недрах «Трои» еще громыхали и лязгали захваты, размещающие транспортник в бездонном трюме крейсера, когда Кехшавад с сопровождающими его офицерами вошел в комнату, где уже сидел задержанный экипаж. Обстоятельства требовали действовать максимально быстро.

Всю предварительную информацию он вытряс из несчастной четверки еще там, на «Турине», но теперь из груды фактов следовало сложить законченную панораму происходящего, а это все же сподручней делать в комфорте, выбравшись из треклятого скафандра, натиравшего тело во всех мыслимых местах.

Судя по окаменевшим лицам и напряженны позам команды «Турина», они все еще не понимали, что происходит, и почему на их перехват бросили аж флагман флота с самим адмиралом во главе. Что ж, тем лучше – когда человек растерян, его легче разговорить.

– Итак, – адмирал положил ладони на стол перед собой, – правильно ли я понимаю, что по запросу некоего весьма щедрого клиента, пожелавшего остаться анонимным, вы взяли на борт двенадцатилетнюю девочку, после чего, повинуясь его указаниям, мотались с малышкой по всей галактике без какой-либо конкретной цели. А потом ваш судовой техник, Чак МакМарр неожиданно подстроил ложную тревогу, отрубил всех вас зарядом «Оглушителя» и был таков вместе с маленькой пассажиркой и спасательной капсулой. И вы понятия не имеете, кем является эта девочка и даже как ее зовут, кто оплачивал ее путешествия, почему Чак похитил ребенка и куда мог с ним направиться. Я ничего не упустил?

– В общих чертах все верно, – угрюмо проворчал Риккардо.

– Вот ведь засранец! – Игорь даже не пытался сдерживать эмоции, – когда доберусь до него – я ему задницу с лысиной местами поменяю!

Адмирал невозмутимо пропустил его гневный всплеск мимо ушей.

– Что могло побудить его к такому неожиданному поступку? У вас есть какие-то догадки или подозрения? В конце концов, вы работаете бок о бок с МакМарром уже не первый год и должны были уже неплохо его изучить.

– Да что там изучать! – вступила в разговор Сейра, – у него же все на поверхности! Чака всегда интересовали только две вещи – техника и женщины. Все. Ни амбиций, ни тщеславия, ничего такого, за что можно было бы ухватиться.

– Его могли шантажировать! – Игорь из кожи вон лез, чтобы хоть чем-то помочь.

– Чем?

– Откуда мне знать! Быть может его связями с девицами легкого поведения?

– Шантажировать человека тем, что и так известно всем вокруг? – Риккардо скептически приподнял единственную бровь, – да ты у нас криминальный гений!

– Не нравится – предложи свою версию!

– Деньги? – внес свою скромную лепту Шон.

– Да во всех банках Вселенной не наберется суммы, способной заставить Чака оторвать зад от мягкого дивана!

Кехшавад не вмешивался в их дискуссию, надеясь, что в ее ходе нет-нет, да и проскочит какое-нибудь откровение, но тщетно. Гипотезы выдвигались разные, одна безумнее другой, но вся суть препирательств вкратце сводилась к тому, что МакМарр не мог такого сделать, потому что не мог такого сделать никогда, и все тут.

К уху адмирала наклонился сидевший рядом майор, и Кехшавад активировал звуковую стену, отсекающую их от допрашиваемых.

– Наше психологическое подразделение также полностью исключает вероятность того, что МакМарр мог пойти на подобную авантюру. Профиль субъекта не соответствует описываемому поведению.

– Но он, тем не менее, это сделал! А факты – упрямая штука. Вы же сами видели записи с камер.

– Или на его месте мог быть кто-то другой.

– Подмена? – адмирал пристально посмотрел на майора, встретив такой же обеспокоенный взгляд. Озвученный вариант тянул за собой целый ворох новых вопросов, значительная часть из которых не сулила ничего хорошего.

– Других дельных идей у наших экспертов нет.

– Да и эта, честно говоря, так себе, – Кехшавад недовольно поджал губы, – с ходу, безо всяких там репетиций вжиться в роль другого человека, да еще настолько органично, что даже его коллеги, знающие МакМарра как облупленного, ничего не заподозрили…

– Такого рода специалисты существуют, насколько мне известно.

– Спасибо, я в курсе, – осадил майора командующий, – но их по пальцам одной руки пересчитать можно! И все они работают на те или иные спецслужбы, подотчетные центральному командованию. А вот если такого уровня профи появились у конфедератов, тогда дело совсем плохо.

– Я попробую разузнать, – майор уткнулся в свой планшет, а Кехшавад снова вернулся к допросу.

За это время дискуссия по ту сторону «стены» успела заглохнуть, так и не породив никаких путных предложений. Откровения не случилось.

– Минуточку внимания, – адмирал прокашлялся, – еще пара вопросов.

Ответом ему были все те же угрюмые взгляды. Похоже, команда «Турина» успела переругаться еще и друг с другом.

– Вы не замечали в последнее время каких-то перемен в поведении вашего коллеги? Ну, там, странные оговорки, неожиданная забывчивость, отказ от старых привычек или еще что необычное?

Все четверо отрицательно замотали головами.

– Да мы и пересекались-то с ним только в столовой, – высказала общее мнение Сейра, – а там как-то не до разговоров особо.

– Тем более, что всю последнюю неделю он больше сморкался, чем разговаривал, – ввернул Игорь, – после того, как простыл на Веленге, тиская своих подружек на открытом воздухе.

– Кстати! – встрепенулся майор, – насморк – один из стандартных приемов, позволяющих скрыть изменившийся голос.

– Ясно, – адмирал восстановил звукоизоляцию, – срочно проверьте все его перемещения на этой самой Веленге. Вполне возможно, что как раз там его и подменили.

– Так точно!

– Что с конфедератами?

– Судя по имеющимся у нас разведданным, – майор сверился со своим планшетом, – пока они соответствующими возможностями не располагают.

– Уже легче, – Кехшавад не удержался от вздоха облегчения, – но что тогда остается?

– Какой-нибудь «вольный художник», которого нанял Кожич. При условии, что он обладает необходимыми навыками и требуемым оборудованием… – майор вдруг просиял, – и если он ранее был уже достаточно хорошо знаком с экипажем «Турина», то вполне мог убедительно разыграть свою роль.

– Возможно, возможно, – командующий побарабанил пальцами по столу, – в их… среде обретается немало отставников. Собственно, капитан этого корыта – один из таких. Все они так или иначе друг друга знают. И мастера требуемого уровня там найдутся. Немного, но найдутся, однако, даже знай мы конкретное имя, нам бы это ничего не дало – слишком уж хорошо эти ребята прячутся от широкой публики.

– Что же тогда делать?

– Следить за Кожичем, – Кехшавад поднялся, – сядьте ему на хвост и не отпускайте ни на шаг, благо он особо и не прячется. Если наши выкладки верны, то в самое ближайшее время он должен пересечься с дочерью и ее похитителем. Вот там-то мы всю их компанию и накроем.

* * *

На высоте нескольких сотен метров пронизывающий ветер властвовал совершенно безраздельно. Он трепал одежду, сбивал волосы в комок пакли, выжимал слезы из глаз и, вдобавок, сопровождал все свои издевательства заунывными стонами, извлекаемыми из органа строительных конструкций и незаделанных проемов в стенах.

Одолев еще один лестничный пролет, Артур остановился, чтобы отдышаться. Возраст все же давал о себе знать. На Земле он свалился бы еще на полпути, но здесь, на Серене-2, пониженная гравитация сделала ему небольшую поблажку. Уф! Еще восемь этажей – и он на месте.

Та же пониженная гравитация открывала широкий простор для самых безумных архитектурных экзерсисов. Некогда планета пережила настоящий строительный бум, превратившись на время в Мекку для дизайнеров, мечтающих воплотить в стали, стекле и бетоне свои безумные фантазии, которые доселе сдерживались злокозненной силой тяготения. Однако, когда развернувшаяся десять лет назад война погрузила мировую экономику в глубокий кризис, всеобщее увлечение экзотическими конструкциями закономерно сошло на нет. Рынок многоэтажной недвижимости на Серене-2 рухнул без какой-либо надежды на скорое восстановление, оставив после себя целые кварталы высотного недостроя.

Башня «Ось неба» изначально задумывалась как доминанта, возвышающаяся над раскинувшимся у ее подножия роскошным городом, но скоротечная мода переменилась, и теперь ее скелет доминировал разве что над окружающим пустырем. Ее нижние этажи облюбовали различные асоциальные и деклассированные элементы, а наверху царствовал пронизывающий ветер.

И именно здесь нанятый Артуром «специалист» назначил ему встречу с дочерью. Артур пытался возражать и требовал изменения условий, но очень сложно препираться с человеком, в руках которого находится твой ребенок. Нет, определенно, тот мерзавец, к услугам которого он решил прибегнуть, ничем, абсолютно ничем не отличался от прочих вымогателей.

Ему было велено подняться на ховере до посадочной площадки, расположенной на 186-м уровне, а дальше пришлось топать на своих двоих. Ну все, остался последний пролет!

Чтобы немного успокоиться, Артур сунул руки в карманы, нащупав продолговатый футляр с заправленным инъектором в левом и рифленую рукоять пистолета в правом. Все на месте. Он сделал глубокий вдох и шагнул на этаж.

Зацепившееся за горизонт закатное солнце расчертило все в черно-багряную «зебру», навылет просвечивая недостроенные конструкции и вытягивая черные ленты теней от каждой опоры. В просветах между ними виднелся дальний край перекрытий, однако, кроме Артура, никого более здесь не наблюдалось. Он оглянулся по сторонам, пытаясь найти кого-нибудь еще, но на продуваемом всеми ветрами этаже он стоял один-одинешенек. Вот будет потеха, если его банально обмишурили и ни за что ни про что заставили карабкаться на такую верхотуру!

Для верности он решил обойти весь этаж, но не успел сделать и шага, как услышал насмешливый голос:

– Вы всегда так опаздываете?

Артур развернулся на звук, стараясь двигаться неторопливо и расслабленно, чтобы не создать у собеседника впечатление, будто он испуган.

– Только когда мне приходится карабкаться на двадцать этажей, пробираясь через груды строительного мусора.

– Прошу меня извинить, но пришлось принять определенные меры предосторожности.

– Где моя дочь?

– В безопасности.

– Я хочу ее увидеть.

– А я хочу получить свои деньги.

– Вы их обязательно получите, но сперва я должен переговорить с Сильвией, – как Артур ни старался, ему никак не удавалось разглядеть собеседника в чересполосице теней.

Послышался металлический дребезг, и к его ногам выкатилась пустая пивная банка, на боку которой черным маркером были выведены крупные цифры.

– Вот Вам номер счета. В подтверждение своих благих намерений перекиньте на него часть оговоренной суммы. Скажем, процентов десять. Тогда и поговорим.

– Что, прямо сейчас? Прямо здесь? – Артур выпрямился, брезгливо держа банку в отставленной в сторону руке.

– Это представляет для Вас проблему?

– Но не могу же я оперировать такими суммами прямо отсюда!

– Странно, а я могу, и никаких затруднений обычно не испытываю, – невидимый собеседник поцокал языком, – боюсь, девчонка была права, и у Вас банально нет за душой ни гроша.

– Сильвия? Что она Вам наплела?

– Не имеет значения. Пока я не получу оплату за сделанную работу, нам с Вами разговаривать не о чем.

– А ну стойте! – отбросив банку, Артур выхватил из кармана пистолет, – немедленно отведите меня к дочери, или я…

– Или… что?

Из темноты донесся тяжкий вздох, и оппонент Артура шагнул на свет.

Невысокий ссутулившийся мужичок, чья лысина в лучах закатного солнца пламенела так ярко, словно раскалилась докрасна и вот-вот взорвется, остановился в нескольких шагах перед ним и демонстративно сложил руки на груди. Его круглое добродушное лицо и покрытая пятнами от машинного масла куртка удивительно диссонировали с тем равнодушным спокойствием, с которым он держался перед нацеленным на него оружием.

– Занятно, – протянул он, – с чего вдруг Вы решили притащить ствол на встречу с любимым чадом?

– Я приберег его не для нее, а для Вас!

– Ну надо же! И откуда на свете столько дилетантов, мечтающих проделать во мне несколько дополнительных дырок? – Чак раздосадовано махнул рукой, – лучше уберите его, пока чего не приключилось. Я же по глазам вижу, что Вам никогда не приходилось стрелять в живого человека. Так что не пытайтесь меня запугать, со мной этот номер у Вас не пройдет.

– Поймите меня правильно, – немного поколебавшись, Артур все же опустил пистолет, – мне необходимо увидеться с дочерью!

– Зачем же, если не секрет?

– Это дело… семейное, – он коснулся футляра в левом кармане.

– Тогда Вам придется взять меня в компаньоны. Вы у меня в долгу после того, как предоставили ложную информацию о похищении Вашей дочери, – Чак погрозил Артуру пальцем, – а я страх как не люблю, когда меня водят за нос! Ваш заказ и так влетел мне в хорошенькую сумму, плюс еще репутационные издержки немалые, так что мне деньги нужны позарез! Но я готов пойти Вам навстречу, поскольку полагаю, что при разумном подходе Вы быстро сможете отбить вложенные инвестиции и расплатиться по счетам.

– Инвестиции!? – Артур непонимающе нахмурился, – какие к черту инвестиции!? О чем Вы!?

– Я знаю, что Вы все свое состояние потратили на создание лекарства для дочери. Но теперь, когда результат получен, финансовая отдача обещает быть весьма солидной. Задействовав имеющиеся у меня связи, я могу подыскать для Вас укромное местечко, где Вы сможете продолжить свою работу, не опасаясь визита непрошенных гостей в погонах. Мне, правда, несколько претит идея препарировать маленьких девочек, но я надеюсь, что Вы все же сумеете найти более щадящий вариант…

– Что за бред Вы несете!?

– И я не имею намерений вмешиваться в Ваши планы. Идея со Сверхразумом, конечно, звучит заманчиво, но журавлю в небе я все же предпочитаю синицу, а, точнее, оплаченный чек в руках. Рассчитаетесь со мной – и делайте, что хотите.

– Какой еще Сверхразум?

– Но… – Чак запнулся, чувствуя, что их разговор определенно не клеится.

Естественно, он предполагал, что Артур начнет все категорически отрицать и изображать оскорбленную невинность, но для дилетанта доктор играл просто потрясающе! Станиславский был бы доволен. Или он не играл?

– Да, Вы правы, у меня действительно не осталось ни гроша, но не потому, что я все потратил на исследования, а потому, что их результат обернулся против меня! Сильвия, моя родная дочь, украла и результаты многолетних изысканий, и все мои деньги в придачу!

– Что значит украла? Как? Нельзя ли поподробнее?

– Замкнув на себя доступ ко всем моим счетам и базам данных. Она лишила меня всего! – Артур раздраженно взмахнул руками, в одной из которых продолжал сжимать пистолет, и Чаку пришлось на всякий случай отступить на шаг назад, – она высосала меня досуха и сбежала! Она и с Вами поступит точно так же, если вы ей доверитесь. Где она сейчас?

– Не-е-ет, так дело не пойдет, – техник замотал головой, – мне плевать, кто там у вас что и у кого умыкнул, но причитающееся я хочу получить в любом случае. Мне, знаете ли, уже надоело выслушивать от вас обоих всякие полоумные сказ… ки…

Он замер, прислушиваясь. Сквозь шум ветра послышался приближающийся свист турбин. Тугие снопы света от прожекторов пронзили этаж, высветив каждый камушек. Что-то загудело и заклацало, и Чак сорвался с места. Он налетел на ничего не понимающего Артура и вместе с ним нырнул за ближайшую колонну. Этот лязгающий звук был ему прекрасно знаком – звук выдвигаемых в боевое положение скорострельных пулеметов.

Оглушительный рык ударил по ушам, и все вокруг вмиг скрылось в тучах цементной пыли, искр и осколков. Бетонная опора, за которой они прятались, задрожала под натиском свинцового урагана. Одной короткой очереди хватило, чтобы прогрызть в ней изрядную траншею.

– Что тут происходит? – спокойствие Артура объяснялось, скорее всего, тем, что он еще не осознал реальной угрозы.

– Это я у Вас спросить хотел!

– Меня? Но при чем здесь я!?

– Потому что в данный момент за штурвалом моего ховера, из которого по нам палят, находится Ваша дочь!

Двое мужчин пристально посмотрели друг на друга, но ясности это не добавило.

– А я Вас предупреждал, – вздохнул Артур.

– Со своим предупреждением Вы тоже малость припозднились, – буркнул Чак, внимательно следя за тем, как ползут по полу тени от прожекторов.

Ховер смещался, выбирая положение для новой атаки. Противник явно не ограничивался намерением всего лишь напугать, он определенно вознамерился их уничтожить.

– Вон за тот парапет, быстро!

Чак с Артуром нырнули за бетонный уступ за мгновение до того, как вторая очередь оставила от колонны, где они укрывались только что, дымящийся огрызок с топорщащимися в стороны прутьями изувеченной арматуры.

– Я одного не пойму, – Чак сплюнул хрустнувшую на зубах каменную пыль, – кого из нас двоих она пытается убить?

– Да мы оба у нее под ногами путаемся. Думаю, она не сильно расстроится, если прихлопнет двух зайцев одним ударом, – Артур скептически осмотрел свой пистолет и затолкал его обратно в карман, – много у нее еще патронов?

– Достаточно.

– Может, рванем к лестнице?

– Прыгая по ступенькам, Вы будете представлять из себя прекрасную мишень. Кроме того, почему Вы решили, что на другом этаже безопасней? – Чак покосился на лестничный марш, – впрочем, под лестницей можно укрыться, пока мы не придумаем что-то получше.

Укрытие, однако, оказалось не таким уж и надежным, поскольку одна из пуль пробила в плите дыру аккурат между их головами. Артуру осколком рассекло щеку, и по белой цементной пыли, что покрывала их уже с головы до пят, покатилась первая алая капля крови.

Ситуация выглядела безвыходной. Укрыться на пустом этаже было практически негде, да и бетонные колонны защищали от тяжелых бронебойных пуль только условно. Кроме того, огненные залпы сметали на своем пути все подряд, включая и несущие опоры, так что Чак с Артуром вполне могли найти свою кончину под обрушившимися на их головы перекрытиями.

– Проклятье! У меня накопилось столько вопросов, на которые хотелось бы получить ответы! – Чак смахнул с лысины каменное крошево, – есть еще какие-нибудь идеи?

– Есть один вариант, – задумался Артур и торопливо добавил, – но Вам он не понравится!

– Ничего, я сейчас не привередливый. Выкладывайте.

– Вам придется мне довериться.

– Я попробую.

– Ладно, – Артур коснулся закрепленной на ухе гарнитуры, – Лина, организуй мне подхват. Западная стена, 205-й этаж. Доложи о готовности.

– Лина – это…?

– Автопилот моего глайдера.

– Романтичненько, – Чак скептически прищурился, – полагаете, Ваша дочурка не заметит поднявшуюся к нам машину?

– Это не совсем то, что Вы думаете, – отмахнулся от него Артур, – нужно дождаться, когда Сильвия окажется в таком положении, что солнце будет светить ей прямо в глаза, и тогда приготовьтесь бежать.

– Куда?

– Неважно. Просто бежать, – он провел по щеке рукой и с некоторым недоумением во взгляде уставился на окровавленную ладонь, – а пока давайте подыщем более надежное укрытие.

Воспользовавшись очередной паузой в обстрелах, они переползли за груду кирпичей, сваленную подле недостроенной стены. Поднимаемая пулями пыль заслоняла стрелку обзор, и Сильвии приходилось делать перерывы, чтобы ветер отнес белую завесу прочь. Она никуда не торопилась, поскольку ее жертвам бежать было все равно некуда, все возможные пути их отхода прекрасно просматривались, а потому неизбежный исход оставался лишь вопросом времени.

– Хорошо, Лина, принято. Жди моей команды, – Артур повернулся к Чаку, – ну что, готовы?

– Но я даже не знаю, что Вы затеяли!

Артур протянул ему руку.

– Держитесь крепче и ни в коем случае не отпускайте! Второй попытки у нас не бу…

Грохочущий огненный веер буквально срезал вершину кирпичной кучи у них над головами, с головы до пят обдав дымящимся рыжим крошевом. Лишенные еще одной опоры перекрытия угрожающе заскрипели.

– Бежим! – Артур метнулся вперед, волоча за собой Чака, который еле-еле успевал перебирать ногами.

Они мчались, очертя голову, сквозь разгромленный этаж, направляясь к обрезу плиты, за которым их не ждало ничего, кроме нескольких сотен метров вертикальной пустоты.

– Эй, эй! А куда мы…?

– Не тормозите, быстрей! – Артур только сильней дернул его за руку, – доверьтесь мне!

Край неотвратимо приближался, и до Чака постепенно начало доходить, что именно задумал его невольный компаньон.

– Ой-ой-ой! – заскулил он.

– Не бойтесь, все будет хорошо! – бежавший впереди Артур, не останавливаясь, шагнул в бездну, – Лина, лови!

Во время армейской службы Чаку случалось прыгать с парашютом, и высоты он не боялся, но вот так запросто без спасительного ранца за спиной выйти в никуда с двухсотого этажа – такое было уже слишком даже для него. Впрочем, теперь его сомнения уже не имели значения, поскольку он уже летел вниз следом за крепко сжимающим его руку Артуром.

Пониженная гравитация затягивала их в свой водоворот поначалу неспешно, но вскоре бьющий в лицо поток набегающего воздуха набрал плотность и силу, заглушив своим ревом все прочие звуки. Бесформенной пыльной кометой Чак и Артур устремились навстречу земле.

Краем глаза техник заметил, как мимо них промчалось нечто красное, и его лицо обдало горячим выхлопом двигателя.

– Держитесь! – проорал Артур, ухватив его за трепыхающуюся куртку и притянув к себе.

Что-то сильно ударило Чака по плечу, и он вдруг обнаружил себя втиснутым в узкую щель между велюровым покрытием, прижавшимся к его лицу с одной стороны и пыльной подошвой ботинка – с другой.

– Бинго! – послышался торжествующий голос Артура, – Лина, выводи!

И тут же все вокруг натужно завибрировало, и на тело навалилась неимоверная тяжесть, выдавливающая из легких последние капли воздуха. Чак протестующее замычал, а судя по доносящемуся сзади хрипу, его спутнику также пришлось несладко. К счастью, пытка длилась недолго, хотя и эти несколько секунд едва не оставили их обоих инвалидами.

– Господи, Лина! – воскликнул Артур, как только вновь обрел способность говорить, – я же просил – нежнее!

– Я действовала в полном соответствии с полученными инструкциями, – отозвался приятный, пусть и безликий женский голос, – перегрузка не превысила шести единиц.

– Шести!? О, боги…!

В результате непродолжительной рекогносцировки Чак выяснил, что лежит на полу, застряв между передним и задним рядами сидений небольшого спортивного глайдера. Точнее, его голова и тело провалились вниз, а ноги остались торчать сверху. Артуру повезло немного больше, и он большей частью попал на сиденье, и это его ботинок упирался Чаку в физиономию.

Распутывание конечностей потребовало некоторого времени, после чего Артур перебрался вперед, в кресло пилота. С негромким шелестом поднялась и встала на место прозрачная крыша.

– И часто нейрогенетикам подобные трюки вытворять приходится? – задний ряд мог сгодиться разве что для маленьких детей, да еще и безногих, поэтому Чак растянулся на диване, запрокинув голову и высматривая в вышине свой захваченный Сильвией ховер.

– Воспоминание о грехах молодости. Каких только глупостей мы тогда не вытворяли! – Артур тоже посмотрел наверх, где лучи прожекторов продолжали обшаривать окутанную пылью вершину «Оси неба».

– Похоже, Ваше чадо не заметило нашего побега.

– Да уж, такой дури она вряд ли могла от меня ожидать. Мне и самому-то, честно говоря, немного дико. Будь у меня хоть капля времени на раздумья – ни за что бы не решился!

Тем временем процессы, происходящие на верхних уровнях небоскреба, по-видимому, приобрели неконтролируемый характер. Вниз сыпались уже целые куски бетонных плит и строительных конструкций, порождая у подножия здания панику и суматоху среди обитающих там бродяг. Поскольку в мешанине обрушающихся перекрытий разглядеть что-либо уже не представлялось возможным, Сильвия сочла задачу выполненной и, погасив прожекторы, направила ховер в сторону ближайшего городка.

– Давайте за ней, – после очередной неудачной попытки все же как-то разместиться на заднем ряду, Чак перебрался в соседнее с Артуром кресло.

– Только бы она нас не заметила, – на панели остались светиться только самые основные приборы, и глайдер, темный и бесшумный как летучий голландец, заскользил вдоль самой земли следом за парящим в вышине ховером.

– Транспондер обязательно отключите, иначе она обнаружит, что за ней кто-то увязался.

– Не думаю, что она всерьез опасается нашего воскрешения. Сильвия не параноик.

– Зато мой ховер – параноик, каких поискать. Отключите транспондер!

– Хорошо, как скажете, – Артур щелкнул тумблером на панели.

– Это Вы ее так ловко пилотировать научили?

– Ну да, конечно! – нервно рассмеялся Артур, – а заодно и с пулеметами управляться. Почему бы и нет?

– Тогда я не понимаю…

– Вы даже не представляете себе, на что способна эта девчонка! Истинных пределов ее возможностей не знает никто, даже я, ее отец и, в каком-то смысле, создатель.

– Что-то мне эта история нравится все меньше и меньше, – вздохнул Чак, застегивая ремни, – куда она направляется?

– Откуда мне знать! Будем следить за ней, пока не подвернется удобная возможность.

– Возможность для чего?

– Я еще не знаю, – рука Артура невольно потянулась к карману с футляром, но он вовремя отдернул ее и вернул на штурвал, – там видно будет.

– Хотелось бы побольше конкретики, а то… ух ты!

С затянутого рваными облаками неба вертикально вниз ударил столб яркого белого света, который, прочертив в воздухе пару зигзагов, сфокусировался на управляемом Сильвией ховере. Следом за ослепительным лучом, растолкав мелкие облачка, сверху, словно коршун на добычу, свалился здоровенный угловатый корабль, резко затормозивший и зависший на одном месте.

– Это еще что такое!? – в легкой панике воскликнул Артур, затормаживая глайдер.

– Десантный шаттл, – Чак чуть шею себе не вывернул, наблюдая за действом, что разворачивалось у них над головами.

– Откуда он здесь!? Что ему нужно!?

– Сильвия опасалась, что военные могут попытаться прибрать ее к рукам. Судя по всему, ее опасения сбываются.

Тем временем ховер, словно потеряв управление, сбросил ход и начал медленно дрейфовать вбок. А потом развернулся и потихоньку двинулся в сторону шаттла, словно притягиваемый к нему сияющим световым канатом. В брюхе транспорта разверзся широкий проем, напоминающий разинутую пасть, готовящуюся проглотить добычу, и ховер покорно направился к нему.

– Эй, куда она летит!? – продолжал недоумевать Артур, – почему не пытается от них сбежать!?

– Ее взяли «на поводок», – терпеливо разъяснил Чак, – машину перевели на дистанционное управление и ведут к себе в трюм. Сильвия теперь всецело в их власти и даже при всем желании ничего сделать не может, даже спрыгнуть, поскольку двери наглухо блокируются.

– Мы должны ей помочь! – глайдер совался с места, заложив лихой вираж и устремившись ввысь, к шаттлу.

– Вы что, рехнулись!? – простонал Чак, которого снова придавила перегрузка, – она же только что пыталась нас убить!

– Это не имеет значения. Главное – не дать военным до нее добраться, иначе быть беде!

– Как!? Как вы собираетесь им помешать!? – техник попытался дотянуться до Артура, чтобы остановить его суицидальный порыв, но натянувшиеся ремни удержали его на месте.

– Еще не знаю, но я должен попытаться!

Ховер тем временем скрылся в трюме шаттла, и тот, даже не закрыв до конца погрузочный люк, полыхнул включенными на полную тягу двигателями и начал набирать высоту. Военные явно не собирались задерживаться здесь дольше необходимого.

– Они уходят! – Артур до упора вдавил педаль, но глайдер в ответ лишь разродился пригоршней предупреждающих сообщений, а Лина сухо пояснила:

– Выход за разрешенные режимы пилотирования! Немедленно снизьте скорость и перейдите в горизонтальный полет!

Чуть погодя, проигнорировав проклятия своего хозяина, автопилот самостоятельно выровнял машину, и мужчинам оставалось лишь провожать взглядами огни удаляющегося шаттла.

– Куда он направляется? – Артур схватил Чака за рукав куртки и принялся трясти его, требуя ответов на свои вопросы, – куда они повезли Сильвию.

– Мне-то откуда знать! – огрызнулся техник, – в любом случае, такие шаттлы самостоятельно далеко не летают, а потому на орбите его должен ждать материнский корабль.

– Какой корабль? Где?

– Я как раз пытаюсь его разглядеть, а Вы мне меша… – выдернув рукав из пальцев Артура, Чак ткнул пальцем вверх, в прозрачный потолок, – да вот же он! Сами смотрите! Но только…

По мере того, как шаттл поднимался все выше и выше, превратившись уже в маленькую светящуюся точку, приходило осознание истинных габаритов зависшей в небе махины, к которой он направлялся. Приспособившиеся к темноте глаза выхватывали все новые и новые грани ее вытянутой туши, подсвеченной заходящим солнцем.

– Бог ты мой! – присвистнул Чак, – это же «Троя»!

– Что еще за «Троя»? – Артур переводил непонимающий взгляд с темнеющей громады в небе на техника и обратно.

– Тяжелый ударный крейсер, – Чак помотал головой, словно утрясая разбежавшиеся мысли, – Сильвия говорила, что вояки проявляли интерес к ее талантам, но я никак не ожидал, что на ее поимку отправят аж целый флагман республиканского флота. Его появление на орбите нейтральной планеты может вызвать неслабый скандал, но даже такая перспектива их не остановила. Ради чего они пошли на такие издержки?

Он развернулся к Артуру и с подозрением на него посмотрел.

– Сдается мне, что Вы что-то недоговариваете, а?

– Долго рассказывать…

– А мы никуда не торопимся.

– Проклятье! – взорвался Артур, – Вы что, не понимаете, что у них моя дочь!?

– А еще они позаимствовали мой ховер, – напомнил Чак, но Артур его не слышал.

– Они похитили мою Сильвию, – его худые руки сжались в кулаки от бессильной злобы, – и на этот раз по-настоящему.

* * *

– Это может быть опасно, адмирал, Вам совершенно незачем так рисковать!

Едва поспевавший за Кехшавадом майор с трудом удерживался от того, чтобы не ухватить командующего за рукав. Они сбежали по лестнице в шлюз, из которого ворота вели в грузовой ангар. Здесь уже находилась штурмовая группа, бойцы которой в последний раз проверяли оружие и экипировку.

– Долго еще? – Кехшавад чуть не подпрыгивал от нетерпения.

– Наддув трюма завершится через две минуты, – доложил десантник, следивший за показаниями на панели рядом с воротами.

– Адмирал, Вам не следует… – завел старую пластинку майор.

– Хватит уже ныть! Прекратите! – огрызнулся тот, – тут я решаю, что и как! Вас туда лезть никто не заставляет – вот и радуйтесь.

– Думаю, в чем-то майор прав, – заметил офицер, командующий группой, – во всяком случае, Вам, адмирал, лучше держаться позади меня, под прикрытием моего щита.

– Еще одна нянька! – крякнул с досады Кехшавад, но все же уступил, – ладно, уговорили. Но это еще не дает Вам права отдавать мне приказы.

– Наддув закончен! – объявил дежуривший у ворот десантник и рванул открывающий их рычаг.

Тяжелые створки нехотя поползли вверх, и солдаты один за другим начали пролезать в открывающуюся щель. Впереди, в ангаре, залитый светом ламп, стоял угловатый и приземистый шаттл, двигатели которого еще потрескивали, остывая после недавнего полета. Бойцы распределились вокруг его грузового люка, занимая места за толстыми посадочными опорами. Кехшавад вместе с командиром группы расположились немного поодаль так, чтобы видеть всю картину. За своей спиной адмирал услышал тяжелое сопение – майор, не желая ударить в грязь лицом перед командующим, увязался следом.

Когда все заняли свои места, командир вызвал по связи экипаж шаттла:

– Мы готовы, открывайте!

В брюхе корабля загудела, залязгала и зашипела машинерия, и погрузочная платформа с припаркованным на ней ховером начала неспешно опускаться. Вообще-то изначально предполагалось, что добычей окажется глайдер Кожича, но в назначенном районе встречи удалось отловить только этот ховер. Что ж, будем надеяться, что сети пришли не пустыми.

Кехшаваду эта модель была хорошо знакома – у него самого на площадке у дома стояла подобная, но при ближайшем рассмотрении обнаруживались некоторые вроде бы незначительные детали, которые в корне меняли первоначальное впечатление, превращая обычную гражданскую машину в весьма грозного и кусачего зверя.

Двигательные гондолы увеличенного диаметра, дополнительные топливные баки, отливающие зеленью бронированные стекла кабины… Однако сейчас все внимание приковывали к себе два тяжелых скорострельных пулемета, высунувшиеся из ниш, где вообще-то должны были располагаться надувные понтоны на случай аварийной посадки на воду. Почти наверняка в недрах аппарата скрывались и иные не менее любопытные доработки, но и того, что успел рассмотреть Кехшавад, вполне хватало, чтобы понять, что рядовой обыватель никак не мог завести себе подобного «питомца».

Потянув носом, адмирал ощутил характерный запах, от которого у него пошли мурашки по коже – запах раскаленной стали, смешанный с пороховой гарью. Похоже, что эти пушки только что неплохо потрудились.

– Свяжитесь с Сереной-2, – обернулся он к майору, – узнайте подробности недавней перестрелки в районе «Оси неба». Есть ли жертвы, и кто именно пострадал. По возможности задержите и изолируйте всех свидетелей инцидента. Чем меньше причастных к делу посторонних будет шляться по округе – тем лучше.

– Поднять щиты! – распорядился командир, – отойти на фланги!

Предосторожность выглядела вполне разумной. Несмотря на то, что все бортовые системы ховера по-прежнему находились под внешним управлением, оставаться под дулами его орудий все же не стоило.

Платформа гулко ударилась о пол ангара, и десантники, действуя в соответствии с намеченным планом, начали подтягиваться к обездвиженной машине. Идущие впереди прикрывались голубоватыми панелями силовых щитов, а остальные двигались под их защитой. Когда бойцы подошли вплотную и заняли позиции на подножках кабины, старший скомандовал:

– Разблокировать замки дверей. Вперед!

Створки распахнулись, и десантники ворвались внутрь. Почти сразу же один из них выскочил обратно, держа в охапке маленькую девочку.

– В укрытие ее! – крикнул Кехшавад, и боец со своей драгоценной ношей со всех ног помчался к выходу из ангара.

Еще несколько секунд ничего не происходило, а потом другой десантник высунулся из кабины и объявил:

– Чисто!

– Как это, «чисто»? – опешил майор, – кто же тогда управлял ховером? Кто стрелял? Пусть под сиденьями посмотрят, что ли?

– Отставить! – адмирал облегченно выдохнул и выпрямился. Он прекрасно знал, что в кабине там спрятаться абсолютно негде, – сворачивайтесь. Пусть техники осмотрят машину, там должно быть немало интересного. А нам надо побеседовать с нашей маленькой гостьей.

Десантники также пребывали в легком замешательстве, и у них также накопилось немало вопросов, но приказ есть приказ, а потому они отключили щиты, разрядили оружие и побрели к выходу.

– Нет, я все-таки не понимаю… – майору приходилось почти бежать, чтобы не отстать от командующего.

– Всему свое время, – Кехшавад выглядел крайне довольным, он разве что не мурлыкал себе под нос, – сейчас мы обязательно все проясним!

Он распорядился доставить девочку в свой кабинет, куда также прибыли несколько старших офицеров, а также корабельный врач. Вся их компания смотрелась весьма своеобразно, сидя с серьезными физиономиями за столом напротив десятилетнего ребенка, да еще и с очевидными признаками слабоумия на бледном круглом личике.

Кехшавад уселся посередине, сцепив перед собой пальцы, поскольку с трудом удерживался, чтобы не отбарабанить по столу какой-нибудь бодренький марш.

– Привет, Сильвия!

– Здрасьте, начальник!

Кехшавад уже не раз встречался со своенравной девчонкой ранее, а потому ее выверты были ему не в диковинку, а вот со стороны окружавших его офицеров послышался неодобрительный ропот, на который он, впрочем, не обратил внимания.

– За тобой, знаешь ли, пришлось изрядно побегать по всей галактике! Что дома-то не сиделось?

– Мне надоело, что другие люди распоряжаются моей жизнью по своему усмотрению! Что вы, что папенька…

– Кстати, насчет отца – почему твой вояж на «Турине» оплачивала его компания? Как-то странно выходит – сначала он отправил тебя в тур, а потом бросился следом?

– Я сама все оплатила, – Сильвия самодовольно усмехнулась, – а деньги я у папеньки в некотором роде позаимствовала.

– Это каким же образом? – встрял майор, но Кехшавад лишь небрежно отмахнулся.

– Поверьте мне, для нее это сущий пустяк. Верно, Сильвия?

– Угу.

– Равно как и освоить управление ховером, впервые оказавшись за его штурвалом, да?

– Угу.

– Крайне любопытная машинка, кстати, – адмирал подался вперед, – чья она?

– Дяди Чака.

– Техника с «Турина»?

– Угу.

– А тебе не приходило в голову, что простой техник вряд ли сможет позволить себе такой аппарат, и уж тем более ни в жизнь не будет оснащать его столь неординарными игрушками?

– Я над этим как-то не задумывалась.

– А неплохо бы. Его истинная личность может представлять немалый интерес.

– Я полагаю, его личность сейчас озабочена несколько иными проблемами… если озабочена вообще.

– Это ты в него там палила на «Оси неба»?

– Угу. Ну, и в папеньку заодно.

Со всех сторон послышались возмущенные реплики и недовольное ворчание, но Кехшавад снова пропустил их мимо ушей. Ему и так приходилось непросто, чтобы еще отвлекаться на мнение окружающих. Очень сложно заставить себя разговаривать с маленьким ребенком как с равным себе взрослым, да еще и своенравным. Инстинктивно хотелось опуститься до сюсюканья, предложить девочке конфету или новую куклу, но приходилось совершать над собой усилие и продолжать разговаривать серьезно.

– У нас есть какая-нибудь новая информация с Серены-2? – повернулся он к одному из офицеров, – все пострадавшие опознаны?

– Пока нет. Там такой гиблый район – ни света, ни коммуникаций нормальных! Полноценная работа станет возможна только после рассвета.

– Ладно, подождем, – Кехшавад снова сосредоточился на Сильвии.

Ее циничная откровенность граничила с эксгибиционизмом и даже пугала. Часто ли десятилетние малышки признавались Вам, что только что пытались хладнокровно пристрелить собственного отца? А она выложила все как на духу и продолжала спокойно смотреть в глаза адмиралу, который почувствовал, что уже вспотел.

– Чем же тебе родной папаша-то не угодил?

– Я же сказала – не хочу быть подопытным кроликом! – девчонка не скрывала раздражения, вызванного скудоумием собеседника, – я вам не чашечка Петри, чтобы со мной эксперименты ставить! А если человек по-хорошему не понимает, то приходится объяснять по-плохому.

– Не хочу тебя огорчать, – Кехшавад все же не удержался и побарабанил пальцами по столу, – но парочку опытов мы с тобой все же проведем. Придется тебе немного поработать с нами.

– Вот еще! – фыркнула Сильвия, – обойдетесь!

– Смею тебя заверить, что очень скоро ты изменишь свое мнение на сей счет, – лицо адмирала невольно расплылось в недоброй ухмылке, – ведь если человек не понимает по-хорошему…

* * *

– Они забрали мою дочь! – уже в который раз повторил Артур, обхватив руками поникшую голову.

На данный момент Чак уже исчерпал весь свой небогатый запас утешений и подбадриваний, а потому просто сочувственно вздохнул.

Сидя на поросшем чахлым леском пригорке в нескольких километрах от «Оси неба» они наблюдали за суетой, творящейся в районе недостроенного небоскреба, акульим плавником вздымающегося над морем утреннего тумана. Полицейские вертолеты вились вокруг здания, словно мухи, дорвавшиеся до дохлой мыши.

Вызывающе-красный глайдер они загнали под сень деревьев и прикрыли ветками, а теперь ждали подходящего момента, чтобы улизнуть, не привлекая к себе излишнего внимания. Судя по то и дело пролетающим над их головами вертолетам, ждать им предстояло еще долго.

– Что же теперь делать? – вопрос безутешного отца адресовался, по-видимому, траве под ногами.

– Прежде, чем двигаться дальше, неплохо бы прояснить ряд моментов, которые в итоге и завели нас в это болото.

Артур поднял глаза на Чака, но на сей раз вместо сопереживания встретил жесткий, холодный и требовательный взгляд.

– А что Вы так на меня уставились? – развел руками техник, – да, я раздражен и даже зол. Что тут удивительного? Меня еще никогда так беспардонно не водили за нос! Что Вы, что Ваша Сильвия… Я впустую потратил кучу сил и ресурсов, а теперь еще и без ховера остался. Есть, с чего огорчиться, как считаете?

– Да, я… – Артур помассировал гудящие виски, – я сожалею, что все так получилось… я прошу прощения. Просто я оказался в безвыходной ситуации, и мне пришлось…

– Зато сейчас наше положение – богам на зависть! – Чак горько рассмеялся, обведя рукой раскинувшуюся перед ними панораму, – так-то оно гораздо лучше, согласен.

– Я… мне очень жаль, – ученый вновь уронил голову.

– Вообще-то безвыходных ситуаций не бывает. Так что кончайте ныть и начните думать!

– Да ну, бросьте.

– Если ты заблудился, то это еще не значит, что выхода нет. Ведь как-то ты сюда попал! И что-то сломавшееся всегда можно починить. Уж поверьте мне, я знаю, о чем говорю.

– Не тот случай. Не в этот раз.

– Почему же?

– Вы не понимаете…

– Так объясните! Все равно заняться нечем.

Артур снова посмотрел на товарища по несчастью. Он совершенно не горел желанием изливать душу постороннему человеку, да еще практикующему столь своеобразный род занятий. Но если это могло хоть чем-то помочь вернуть Сильвию, он согласился бы исповедоваться и перед самим Дьяволом.

– Она говорила Вам о своей болезни?

– Синдром Дирке, да, знаю.

– Своего рода парадокс, кстати, – Артур почесал кончик носа, – человек, страдающий синдромом Дирке, вряд ли сможет рассказать об этом кому-либо.

– Почему?

– Да потому, что такие больные абсолютно неспособны к обучению и вообще к усвоению любой информации. Суть синдрома в том, что нейроны в мозгу почти не образуют новых связей помимо тех, что имелись на момент рождения, да и те имеют структуру, существенно отличающуюся от обычной. Кора оказывается разбита на изолированные области, никак не взаимодействующие друг с другом. Базовые рефлексы еще как-то функционируют, но любая рассудочная деятельность оказывается невозможна. Даже простейшие условные реакции практически не формируются. Не человек, и даже не животное получается, а так, овощ.

– Это генетическое заболевание?

– М-м-м, нет, не совсем. Если честно, никто пока не знает, что именно его вызывает. Но факт в том, что синдром проявляется только у детей, зачатых и рожденных не на Земле.

– «Дети Вселенной», кажется, так их называют? Эдакая месть родной планеты отрекшимся от нее отступникам?

– Кто его разберет. То ли дело в нехватке привычного магнитного поля, то ли в отсутствии контакта с материнской биосферой. К счастью, заболевание встречается крайне редко, так что на полноценную месть не тянет.

– Насколько я понял, Сильвия – первый больной с таким синдромом, которого удалось излечить?

– Строго говоря, таких пациентов и раньше удавалось ставить на ноги и даже в определенной степени успешно социализировать.

– Вот как? Каким же образом?

– Ну, вариантов-то на самом деле масса, – Артур откинул со лба свалившуюся прядь волос, – нейропротезы, шунты синаптичские, плюс лошадиные дозы стимуляторов, способные в два счета из обычного человека эпилептика сделать… Человеческому мозгу, по сути, приделывают «костыли», берущие на себя основную нагрузку по реализации когнитивных функций. На выходе получается синтетический разум, начисто лишенный какой-либо индивидуальности, просто помещенный в биологическое тело. В лучшем случае, пациент способен запомнить свое имя, да еще несколько базовых фактов о своей персоне. Даже круглый идиот способен что-то да усвоить, если достаточно долго и настойчиво ему это вдалбливать. Но все равно то, что получается в итоге, вряд ли можно назвать личностью. Так, биоробот.

– Иногда мне кажется, что у нас половина населения – такие вот гомункулы.

– А чего Вы хотите? Для работы кладовщиком или курьером особо выдающегося интеллекта и не требуется. Протезированных на таком фоне разве что внешность выдает, а в остальном – один в один.

– Но с Сильвией, как я понимаю, такой вариант Вас не устроил?

– Скорее, я воспринял такой удар Судьбы как личный вызов. Шутка ли, у ведущего мирового специалиста по лечению иммунных и генетических заболеваний мозга родилась дочь-дебил! – Артур устало провел руками по лицу, – и я этот вызов принял, бросив в горнило борьбы все, что у меня было. Здоровье, семью, карьеру…

Он умолк, снова бессильно уронив голову, словно сражение с болезнью дочери отняло у него и последние силы. Чак терпеливо ждал, понимая, что такого рода исповедь торопить не стоит – достаточно внимательному слушателю человек со временем наверняка расскажет даже больше, чем собирался.

Над ними, едва не задевая верхушки деревьев, пронесся очередной полицейский вертолет, и Артур вздрогнул, словно проснувшись от шума его винтов.

– Я никогда, ни до того, ни после, не работал с таким остервенением. Без выходных и праздников, почти без сна и отдыха, забросив все прежние дела и начинания.

Жена не раз призывала меня отступиться, отдать дочь в пансионат для умственно неполноценных и жить дальше, но я только сильней закусывал удила. В конце концов она не выдержала и ушла сама, а я остался один на один с Сильвией и своими исследованиями. Так я и работал, одной рукой вводя данные для расчетов, а другой утирая текущие по ее подбородку слюни…

– Но Вам все же удалось победить ее недуг? – Чак все же рискнул немного подбодрить собеседника, когда пауза начала слишком уж затягиваться.

– Мне порой кажется, что это он меня одолел, – Артур безуспешно попытался пригладить волосы, которые, набравшись цементной пыли, перьями топорщились во все стороны, – у меня самого в голове, похоже, некоторые шарики вывалились. Но именно это, пожалуй, и помогло мне найти решение.

– Какое?

– Все исследователи, и я в их числе, делали у пор на возобновлении нормального функционирования поврежденных участков мозга. Но в один прекрасный… или ужасный день меня осенило – если парадный вход закрыт, всегда можно пройти в обход.

– Что Вы имеете в виду?

– Мне пришла в голову парадоксальная мысль. Я решил не пытаться восстановить нормальное функционирование мозга, а, напротив, инициировать дальнейшее развитие болезни!

– То есть? – Чак непонимающе нахмурился.

– Первые годы после рождения мозг больного синдромом Дирке активно развивается и растет, хоть и не так, как у нормальных людей, однако где-то к пяти годам его эволюция останавливается, и человек так навсегда и остается большим недоразвитым младенцем. Моя же идея состояла в том, чтобы возобновить рост новых связей между нейронами, пусть и отличающихся от обычных. Они проходят через те глубинные области мозга, которые обычно заняты совсем другими вещами, и в мыслительной деятельности напрямую не участвуют. Я фактически пошел ва-банк, стимулируя хаотический рост аксонов по всему объему серого вещества, лишь бы организовать взаимодействие тех зон коры, которые еще на что-то способны.

Сначала я экспериментировал на мышах, получив результаты, которые показались мне обнадеживающими… знаете, я к тому времени уже настолько зациклился, что вряд ли мог судить объективно. Позже я пересматривал данные, и сейчас я ясно вижу, сколько методологических ошибок я допустил, насколько порой неверно интерпретировал итоги опытов – я настолько сильно хотел найти решение, что обманывал сам себя.

Уверенный, что я нахожусь на правильном пути и будучи не в силах дольше ждать, я проделал аналогичную процедуру с собственной дочерью. Помню, что у меня от волнения так тряслись руки, что я даже чашку держать не мог – все расплескивалось. Хорошо, что всю работу делал робохирург, а у него нервы в буквальном смысле стальные. Потом же мне оставалось только ждать и молиться.

– Наверное, Вы тогда пережили жуткие минуты.

– Минуты!? Ха! – Артур вдруг расхохотался, – то были жуткие дни и недели!

– Недели!?

– А сколько, по-вашему, человек после такой операции восстанавливаться должен? Это же как после комы, если не хуже. Причем внешне-то ничего не меняется, и следить за прогрессом можно только по картинкам, что выдает томограф, – ученый с сомнением взглянул на Чака, – Вам раньше случалось выращивать что-то из семечка?

– Бобы, – хмыкнул озадаченный техник, – в детстве. На мокрой фланельке.

– Тогда Вы должны помнить то чувство, которое испытываешь, впервые увидев, как наружу пробивается тоненький зеленый росточек. И ровно такие же эмоции охватили меня, когда на экране прибора проступили первые зеленоватые нити, которым система отмечала новые нейронные связи. А уже вечером следующего дня Сильвия вполне осознанно сфокусировала свой взгляд на моем лице, чего доселе не делала ни разу! Все предыдущие годы ее глаза оставались абсолютно пустыми, а тут она вдруг взяла и посмотрела прямо на меня! Мой метод сработал!

– Поздравляю! – кивнул Чак, – пусть несколько и запоздало, но все же.

– В тот вечер, помнится, я на радостях знатно набрался, но повод был более чем весомый. Я хохотал, распевал песни, отплясывал джигу прямо посреди лаборатории, – Артур вздохнул, – да, в тот момент я был фактически безумен и еще не понимал, что сделал, но теперь, задним числом, что-то изменить уже невозможно.

– Но Сильвия же в итоге поправилась! – Чак недоуменно нахмурился, – где тут крамола? В чем раскаиваться-то?

– Я вторгся в те области, в которых человечество за века исследований так и не смогло до конца разобраться. Мы тешим себя иллюзиями, будто знаем, как устроен и функционирует человеческий мозг, но в действительности все это – ложь. Современное научное сообщество подобно маленьким детям, играющим на отмели, и фантазирующим, будто они покорили океан. Но стоит нырнуть поглубже, и можно столкнуться с такими монстрами, какие и в кошмарном сне не привидятся. Работая с Сильвией, я вытащил на поверхность демонов, обитающих в сумрачных безднах человеческого мозга, и теперь мой долг – любой ценой загнать их обратно.

– Хм-м-м, – подобные неожиданные откровения как-то даже выбили Чака из колеи, – Ваша дочь, конечно, барышня своеобразная, но, сколько я с ней общался, никаких признаков безумия или иных патологий не приметил. Да, она хвасталась, что может в уме решать дифференциальные уравнения, но это же еще не преступление. В чем криминал?

– Уравнения… – Артур рассеянно покрутил в пальцах сорванную травинку и отбросил ее в сторону, – вообще-то мы начинали с абсолютного нуля. Учились осмысленно двигать руками и ногами, осваивали звуки и слова. Все, как с новорожденным, только намного быстрее. Всего за год она вышла примерно на уровень среднего первоклассника, почти догнав в развитии своих ровесников. А вот потом начались странности.

От нахлынувших воспоминаний ученому стало жарко, да и солнце уже начинало припекать, а потому он встал и снял куртку, перекинув ее через ветку ближайшего дерева.

– Вы, наверное, помните, как Шерлок Холмс развлекал своего друга, доктора Ватсона, делая умозаключения, которые со стороны воспринимались чуть ли не как волшебство? Так и маленькая Сильвия то и дело выкидывала такие коленца, что хоть стой, хоть падай. Это касалось как жизненных ситуаций, когда она с одного взгляда на то, как я одеваюсь, определяла, куда я собрался и зачем, так и разного рода задачек, которые мы с ней решали.

Разгоряченный Артур принялся вышагивать перед сидящим на траве Чаком, активно жестикулируя в такт словам.

– Поначалу я относился к фокусам Сильвии спокойно и даже гордился ее сообразительностью. Поймите меня, я же все это время пребывал в полнейшей эйфории! Моя дочь уверенно шла на поправку, мне удалось победить недуг, перед которым пасовали поколения исследователей. Каждую неделю к нам в гости наведывались делегации из того или иного института, чтобы ознакомиться с ее успехами. Все были в восторге, и мелке шероховатости, которые вполне можно было списать на своеобразный характер ребенка, не могли омрачить общую благостную картину. Подумаешь!

– И в какой момент Вы поняли, что что-то пошло не так? – задал Чак вопрос спине Артура, застывшего на месте, глядя на все еще дымящуюся башню «Оси неба».

– Задачки, – отозвался тот, не оборачиваясь, – разного рода задачки на сообразительность, логические, шахматные и тому подобное. Сильвии они очень нравились. Я постепенно подбирал ей все более сложные упражнения, но ее они ничуть не смущали, она щелкала их как семечки, хотя у меня самого, порой, мог уйти целый вечер, чтобы найти решение какой-нибудь особо каверзной головоломки. А вот уже беспокоиться я начал после случая с задачей о восьми ферзях. Знаете такую?

– Увы, как-то никогда шахматами особо не увлекался.

– Задача вроде бы несложная – расставить на доске восемь ферзей так, чтобы они друг друга не били. Решение можно найти минут за пять, – Артур развернулся к Чаку, – я только собрался вывести на стол доску, как Сильвия выпалила, что всего существует 92 решения. И все. Вы понимаете, что произошло!? Поиск всех возможных вариантов требует перебора тысяч комбинаций. Сам Гаусс в свое время сумел найти только 72. Эта задача элементарно решается на компьютере, но живому человеку потребуется уйма времени и сил. А Сильвия выдала конечный ответ мгновенно! Понимаете!?

– М-м-м… она реально так быстро соображает? Занятно, ничего не скажешь!

– Тут дело даже не в скорости, хотя считает в уме она тоже – будь здоров, а в том, что ее мозг работает иначе.

– Это в каком смысле?

– Я и сам не знаю, – Артур беспомощно развел руками, – никто не знает. Не так, как обычный человек, не так, как компьютер или нейроанализатор. Иначе.

– Что-то я не улавливаю, – на лице Чака проступила неуверенность, – какие тут еще возможны варианты? Дважды два ведь в любом случае будет четыре, как ни крути.

– С этим никто и не спорит, разница в том, каким путем она приходит к ответу. И вот путь этот выходит далеко за пределы моего… и не только моего понимания.

– И как это выглядит на практике?

– Ну, после того фокуса с ферзями, я счел, что она где-то уже видела ту задачу раньше и знала решение, хотя Сильвия категорически это отрицала. Но знать ответы на абсолютно все примеры и головоломки, что я ей подсовывал в дальнейшем, она никак не могла! А она продолжала их глотать одну за одной! Вот так! – Арутр щелкнул пальцами, – даже не пережевывая! Я обсуждал ситуацию с коллегами, но вменяемого объяснения не смог предложить никто.

Один из них, кстати, был жутким параноиком и всю свою переписку обязательно шифровал, пусть даже речь в ней шла о погоде за окном. И однажды, сидя со стаканом в руке после очередного бесплодного мозгового штурма, я решил над Сильвией… поиздеваться, что ли. Я запустил «Чистый лист»… ну, знаете, утилиту для шифрования.

– Да, имел с ней дело, – кивнул техник.

– Так вот, – продолжил ученый, – я забил в нее первый, пришедший мне спьяну в голову текст. Как сейчас помню: «Сильвия – глупышка, получит по лбу шишкой!», выбрал самый сильный алгоритм шифрования и конвертировал свой каламбур в целую страницу бессмысленных цифр. После чего сунул ее дочери под нос.

– И как?

– И как? Да очень просто! Эта мерзавка посмотрела на цифры, пару секунд посопела, а потом поднимает на меня взгляд и обиженно спрашивает: «За что?». Я еще переспросил ее, что она имеет в виду, а она говорит: «За что мне шишкой по лбу-то?», – Артур махнул рукой и плюхнулся на землю рядом с Чаком, – меня тут словно самого по голове огрели. Причем, не шишкой, о кое-чем потяжелее. Нет, Вы представляете! Надежнейший алгоритм, для вскрытия которого даже правительственным нейроанализаторам понадобятся часы и даже дни, а какая-то мелкая девчонка его просто прочитала!

– Как же ей это удалось!?

– Говорю же – никто не знает! Ее разум словно нашел выход в дополнительное мыслительное измерение. И точно так же как Вы, имея доступ к четвертому пространственному измерению, сможете вынуть содержимое из запертого сейфа, не открывая его, так и она получает ответы, просто минуя процесс решения. Причем ей для просчета ситуации достаточно совершенно мизерного набора данных. Я уже сравнивал ее с Холмсом – так вот, на ее фоне старина Шерлок – раззява и тугодум! А все наши вычислительные монстры – жалкие механические арифмометры! Они информацию грызут, а она в ней плавает, как рыба в воде.

– Сильвия – сверхчеловек? Следующая итерация Homo Sapiens?

– Вряд ли. Скорее всего, единственный в своем роде уникум, – Артур криво усмехнулся, – в детстве я, как и другие мальчишки, увлекался комиксами про супергероев, обладающих различными сверхспособностями. Кто-то огненные лучи из глаз пускает, кто-то кулаком стену пробить может. А вот поди ж ты! Судьба так повернулась, что я своими собственными руками создал самого настоящего супергероя в реальности. Ведь сверхинтеллект Сильвии – самая настоящая суперсила, способная творить почти чудеса. Человечество никогда не сталкивалось ни с чем подобным! С точки зрения влияния, которое интеллект Сильвии способен оказать на науку, технологию и вообще на сам ход развития нашей цивилизации, моя дочь – натуральная сингулярность!

– Она засасывает в себя информацию, как черная дыра?

– Нет, не в этом смысле, – ученый торопливо замахал руками, – суть в том, что нам теперь придется заново переписывать все математические законы и правила, поскольку они фактически перестали работать. И никто на данный момент не в силах предсказать, спрогнозировать, чем такая революция обернется. Мы не знаем, что у Сильвии на уме, какие умозаключения она строит, наблюдая за тем, что происходит вокруг нее, к каким выводам приходит и что значится в ее планах. С учетом тех возможностей, что ей доступны, последствия могут оказаться самыми невероятными. Как в хорошем, так и в плохом значении этого слова.

– Как любил говорить мой папаша, терпенье и труд до добра не доведут, – Чак задумчиво поскреб подбородок, – если в истории с взломом шифра Вы ничего не приукрасили, то дело и впрямь пахнет жареным!

– Именно! И не Вы один почуяли этот запах, – Артур криво усмехнулся, – не прошло и трех дней, как я поделился со знакомыми специалистами такой новостью, когда на моем пороге нарисовались люди в форме.

– Полиция?

– Пф! Хуже. Республиканская Военная разведка.

– О да! Эти ребята шустрые! Своего никогда не упустят.

– Удивительное сочетание вежливой корректности с настойчивой непреклонностью! Я не хотел впускать их в дом, но таким попробуй, откажи! Они до самого вечера истязали мою дочь, тестируя ее способности, а после того, как они ушли, Сильвия рухнула без сил и проспала почти весь следующий день, – по лицу Артура пробежала короткая рябь, но и этого было достаточно, чтобы понять, насколько он привязан к своей дочери и как за нее переживает, несмотря ни на что, – ей же все такие упражнения не бесплатно даются! Человеческий мозг, вообще, потребляет огромное количество энергии, а когда Сильвия загружает его на полную, то ее это здорово утомляет и изматывает.

– Каково было их резюме?

– Думаете, они передо мной отчитывались? Вежливо попрощались и отвалили восвояси. Но, как мне кажется, именно после их визита мой дом и меня самого взяли под наблюдение.

– У Вас что, на хвосте Разведка сидит!? – Чак даже слегка отодвинулся от Артура, – хорошенькие новости Вы мне задним числом выкладываете!

– Если они и следили, то не за мной, а за Сильвией. Им не терпится прибрать к рукам ее таланты.

– И я их прекрасно понимаю!

– Они еще не раз к нам наведывались, звонили регулярно, а потом нас с дочкой еще и в свой командный центр пригласили. Я-то был против, но Сильвия загорелась и смогла меня уломать. Вот там-то у меня глаза и открылись.

– На что?

– На то, какую роль они отводят ей в своих планах, и в чем эти планы состоят.

– Ну, у вояк в головах вечно одно и то же – блистательные победы, честь, слава и, по возможности, с минимальными потерями.

– А я, увы, осознал эту простую истину слишком поздно.

– Чем же вас там с ней развлекали? Что именно Вас просветило?

– Первые подозрения начали у меня закрадываться сразу после приезда. Нас с Сильвией встретил сам Командующий, – Артур воздел руки к небу, иллюстрируя значимость момента, – как его там – Кешах… Кехаш…

– Кехшавад, – кивнул Чак, – адмирал Сайр Кехшавад.

– Да, точно. После дежурного обмена вежливостями нас отвели в зал операционных симуляций – масштабная штука, доложу я Вам, с непривычки здорово впечатляет. Один только тактический голопроектор в половину помещения! – Артур осекся, столкнувшись со скептическим взглядом техника, явно не разделявшего его восторгов, – так вот, Сильвию кратко ввели в курс дела и усадили ее за пульт, командовать одной из сторон симуляции. Им было интересно, на что способен ее шустрый ум в условиях динамически изменяющейся обстановки, максимально приближенной к реальности.

– Я правильно догадываюсь, что девчонка их благополучно разгромила?

– «Разгромила», боюсь, не самое точное определение, – ученый помассировал тонкими пальцами лоб, подбирая более удачный термин, – она их порвала, раскатала в тонкий блин и вытерла об него ноги, она их унизила\ Понимаете? Целая команда опытнейших офицеров, которые позже еще призвали себе на помощь свой нейроанализатор, ничего, абсолютно ничего не могла с ней поделать! Сильвия раз за разом сметала их с доски как беспомощных оловянных солдатиков. И, знаете, что было для них самым страшным, самым оскорбительным?

– Что?

– Она при этом смеялась! – Артур затряс головой, будто отгоняя дурной сон, – для нее происходящее представлялось лишь игрой! В виртуальном огне одна за другой сгорали дивизии и эскадрильи, а для Сильвии все оставалось веселой и увлекательной забавой, которую она громко и озорно комментировала, восхитительная в своей детской непосредственности.

– И что, она выиграла у них абсолютно все бои? – с сомнением прищурился Чак, – не могли же они ее просто так отпустить, хоть раз не отыгравшись!

– Ну, они, конечно, пытались. Дошло до того, что против ее звена истребителей выставили две полновесных эскадры.

– Лихо! – Чак присвистнул, – в такой ситуации даже я, пожалуй, задрал бы лапки кверху.

– Вы? – Артур непонимающе на него уставился, но техник только отмахнулся.

– Армейское прошлое дает о себе знать. Не обращайте внимания, лучше расскажите, как Ваша дочка выкрутилась.

– Честно говоря, я не большой специалист в военной области, но, судя по той ругани, что стояла в зале после симуляции, я понял, что Сильвия так их запутала своими маневрами и постановкой помех с ложными целями, что сбитые с толку корабли противника открыли огонь друг по другу. А в конце она лишь зачистила то, что осталось.

– Потрясающе! Нет, правда, я просто снимаю шляпу!

– Кеш… Кехшавад тоже был впечатлен, причем настолько, что сразу же предложил Сильвии место в их офицерском училище. Не знаю, как бы одиннадцатилетняя девчонка уживалась там с двадцатилетними лбами, но его это ничуть не смущало. Он ни за что не хотел выпускать такое сокровище из своих рук. Речь зашла еще и о том, чтобы подключить ее к работе над последними военными проектами и разработками. Я даже опасался, что нам вообще не дадут уйти домой, но, к счастью, обошлось.

– Ни за что не поверю, что вояки так просто отступились!

– Разумеется, нет! Они буквально донимали меня своими звонками и уговорами. Но после того визита в командный центр я удалил все данные о своих исследованиях и твердо решил, что, пока я жив, Сильвии они не получат.

– Отчего так?

– Я видел их глаза, видел огонь, что горел в них при виде того, как она разделывается с виртуальными флотилиями. Многие из них воспринимают мирное соглашение, которым завершилась последняя война, как предательство, как личное оскорбление, требующее обязательной сатисфакции. И в лице моей дочери они увидели тот инструмент, что поможет им утолить свою жажду мести, жажду справедливости, как они ее понимают, – Артур обхватил себя руками за плечи, потому как при мысли о возможных перспективах его охватил озноб, – если в руках военных окажется ключ, способный играючи вскрыть любой вражеский шифр, довести до ума новейшие образцы вооружения, плюс непревзойденный аналитический ум, против которого бессильны любые стратегические построения противника, они, будучи уверенными в своей победе, непременно решатся на «матч-реванш». Таковы их инстинкты, противостоять которым они не в силах. Да они и пытаться не будут. Соблазн слишком уж велик, чтобы с ним бороться.

– Ну, если эти ребята что-то твердо решили, то их уже ничто не остановит, – скептически хмыкнул Чак, – они снесут все, что встанет на их пути. И один человек, пусть даже такой именитый и влиятельный, как Вы, вряд ли сможет что-то им противопоставить. Они придут и возьмут то, что им нужно. Пусть даже через Ваш труп – им это особого беспокойства не доставит.

– Я не столь наивен, как Вы полагаете, – ученый глянул на него с укоризной, – я прекрасно понимал, что не смогу защитить Сильвию, а потому я решил ее уничтожить.

– Эм-м-м, боюсь, что я не совсем…

– Не убить, нет! – поспешил объясниться Артур, – я разработал вакцину, разрушающую все молодые нейронные связи в мозгу. Это приводит к эффекту, похожему на старческий склероз – то, что было несколько лет назад, ты помнишь в мельчайших деталях, но при этом начисто забываешь, куда вчера положил очки. Поскольку в мозге Сильвии почти все связи молодые, то введение ей моей вакцины скорей всего вернуло бы девочку в прежнее полурастительное состояние. Да, я понимаю, что мои слова звучат чудовищно, но когда на другой чаше весов лежит перспектива новой галактической войны…

– Отчаянный Вы человек!

– На войне погиб мой брат, и я слишком хорошо знаю, каково это – терять родных и близких из-за того, что кому-то дорвавшемуся до власти неймется удовлетворить свои детские комплексы.

– Теперь понятно, почему Вы просили убить Сильвию, если мне не удастся ее вызволить.

– Решение далось мне непросто, но иного выхода я не видел.

– Так что же Вам помешало реализовать задуманное?

– Поначалу я никак не мог решиться на этот шаг. Сами понимаете, что было поставлено на карту. Но когда ежедневные звонки от Кехшавада и его людей вдруг прекратились, я понял, что они плюнули на попытки добиться моего согласия легальными способами и готовы перейти к иным методам, и начал действовать. Однако Сильвия меня опередила.

– Сбежала?

– Да, – сокрушенно покачал головой Артур, – для нее не составило труда меня просчитать и спрогнозировать мои действия. От этой бестии крайне сложно что-либо утаить, особенно если живешь с ней под одной крышей. Пара оговорок, жесты, взгляды – и все ваши тайны оказываются перед ней как на ладони. Сильвии достаточно пообщаться с человеком всего несколько минут, и она будет знать о нем все. Его прошлое, настоящее и будущее, все его планы и чаяния, пароли, коды доступа и ключи к банковским счетам. И перемены в моем настроении после визита к военным не укрылись от ее цепкого взгляда.

– Но на кой черт Вы тогда наврали мне про похищение!?

– А Вы взялись бы за возврат в отчий дом сбежавшей девчонки?

– Нет, конечно! Семейные дрязги – не моя специализация.

– Вот потому-то я и решился на эту маленькую ложь. Иначе бы Вы не смогли проникнуться серьезностью ситуации.

– Для Вас-то она, может, и маленькая, а вот мне Ваша инициатива еще выйдет боком, – Чак машинально провел рукой по лысине, приглаживая давно сгинувшие волосы, – лучше бы Вы подыскали кого-нибудь другого.

– Увы, но времени у меня оставалось в обрез. Сильвия же просчитывала все мои возможные действия и прекрасно понимала, что я не буду сидеть, сложа руки, и обязательно попытаюсь ее вернуть.

– Но когда я вытаскивал ее с «Турина» мне показалось, что такой поворот событий все же стал для нее полной неожиданностью. Появления военных она, так или иначе, ожидала, а вот моего выхода – нет. Получается, Ваша дочь все же не всемогуща? Почему она Вас неверно оценила?

– Как ни крути, а для построения достоверного прогноза необходимо, чтобы действия людей укладывались хоть в какие-то разумные рамки. Да, возможности Сильвии кажутся фантастическими, но даже она не способна предугадать обычную человеческую глупость, – Артур усмехнулся, – чем я и воспользовался.

– То есть решение нанять для работы меня Вы считаете глупостью? – Чак выглядел оскорбленным в лучших чувствах.

– Для такого человека, как я – да. Сами посудите, как поступит кабинетный червь, обыватель, никогда не имевший проблем с законом, оказавшись в такой ситуации? Вызовет полицию, начнет обзванивать друзей и знакомых – что угодно, но только не нанимать киллера!

– Ну, строго говоря, сам я себя киллером не считаю. Так, человек, решающий чужие проблемы в меру собственных талантов. Но почему Вы и вправду не обратились в полицию?

– Привлечь их к делу я не мог, поскольку в этом случае Разведка немедленно бы все узнала и взяла бы дело под свой плотный контроль. И вот тогда я вышел из привычного паттерна, совершив, возможно, самый абсурдный поступок в своей жизни. Я нашел Вас.

– А я-то полагал, что ничего безумнее прыжка с двухсотого этажа без парашюта быть уже не может, – Чак кивнул в сторону возвышающейся башни «Оси неба».

– Решение, принятое по тому же принципу, – кивнул Артур, – я никогда не рассказывал дочери о своих юношеских увлечениях, так что замысел вполне мог удаться. Да у нас и выбора-то особого не было.

– Да уж, – вынужден был согласиться техник, – чертовски неприятное чувство, когда тебя методично расстреливают из твоего же собственного оружия!

– А как, по-вашему, себя чувствовал я, зная, что по мне палит собственная дочь!?

– Ну, теперь все это не так уж и важно. Факт в том, что в итоге вояки все же сумели наложить свои лапы на супер-девчонку. Что дальше?

– Теперь, когда они дорвались до своей вожделенной игрушки, ничего хорошего ждать не приходится. Из Сильвии сделают сверхоружие, и ее собственное мнение вряд ли будет приниматься в расчет.

– О, да! Эти ребята в таких делах мастаки!

– Она станет их разумом главного калибра, при помощи которого они разнесут к чертям полгалактики, и один Бог знает, когда они остановятся, поскольку никакой внешней силы, способной им противостоять я не вижу. Так что, думаю, нам стоит готовиться к самому худшему, – Артур тяжело поднялся, – грядет новая война, на фоне которой все предыдущие покажутся мелкими уличными потасовками.

* * *

Метрдотель «Тихой гавани» на секунду оторвался от попыток растормошить терминал, переставший подавать признаки жизни, чтобы взглянуть на вошедших, да так и застыл с открытым ртом.

В распахнувшиеся стеклянные с золотым обрамлением двери ввалилось с полдюжины вооруженных десантников в полной экипировке. Они организованно заняли позиции у окон и других выходов из холла, на счастье оказавшегося в данный момент пустым. Обычно по вечерам тут бывало куда многолюдней.

За одно мгновение в голове у немолодого метрдотеля вихрем пронеслись десятки догадок, одна другой неприятней. «Тихая гавань» относилась к тому роду заведений, хозяева и посетители которых избегают задавать друг другу ненужные вопросы. Гостиница аккуратно балансировала на грани законности, предоставляя номера всем, кто платит, не вдаваясь в подробности и исправно глядя в другую сторону, когда к кому-то приходили подозрительного вида гости… или гостьи. Разумеется, здесь под половицами можно было раскопать материала не на одно дело, но, как правило, все ограничивалось мелочевкой вроде барыг с дурью или девиц легкого поведения. Да и то местная полиция прекрасно знала все персоналии, также избегая баламутить воду без особой надобности.

И уж тем более даже в самом жутком сне никому бы не привиделось, что за кем-то из постояльцев могла нагрянуть группа захвата.

Командир отряда, тем временем, убедившись, что его бойцы расставлены по местам, приблизился к стойке, на ходу доставая из кармана планшет.

– Вам знаком этот человек? – с экрана на метрдотеля глядело круглое красное лицо под лоснящимся куполом алеющей лысины.

– Да… о, да, конечно! – после такой впечатляющей прелюдии язык сам рвался оказать всяческое содействие, – это Чак. Чак МакМарр, он у нас регулярно номера снимает. Насколько я знаю, он работает судовым техником на транспортном корабле… э-э-э… черт, я…

– Когда Вы видели его в последний раз?

– Недавно, буквально на прошлой неделе, – метрдотель прекрасно помнил этого невзрачного мужичка, который неказистость своей внешности с лихвой компенсировал щедрыми тратами на жриц любви, благо, на нехватку средств он особо не жаловался, – он попросил зарезервировать номер за ним на несколько дней. Господин МакМарр оплатил номер вперед и ушел, но пока не возвращался, что для него несколько…

– Когда именно это произошло?

– Я так сразу сказать не могу, – работник покосился на испещренный сообщениями о сбоях экран, – а терминал сегодня что-то…

Командир вскинул руку и пробежался пальцами по панели на запястье. В следующую же секунду монитор ожил, вернувшись к нормальной работе.

– Найдите, когда он снял номер и какой именно.

– Да, я… я сейчас! – вконец сбитый с толку метрдотель склонился над терминалом, – вот! Он снял номер 38 в среду, четыре дня назад, но потом, как я сказал, ушел и…

– Покажите!

Откопав в ящике нужный ключ, служитель повел командира, сопровождаемого еще двумя десантниками, по коридору. Звук их шагов бесследно тонул в глубинах мягкого ковра, а из-за толстых дверей апартаментов не прорывалось ни звука. Местная клиентура весьма высоко ценила неприкосновенность своей приватности.

– Вот, – они остановились у двери с нужным номером.

– Открывайте! – бойцы взяли оружие наизготовку и заняли позиции по бокам от дверного проема.

– Поймите меня правильно, – замялся метрдотель, – я человек подневольный, и если начальство спросит, хотелось бы иметь на руках какую-нибудь бумажку, ордер там, или…

– Открывайте! – с нажимом повторил офицер, положив руку на рукоять винтовки, тем самым ясно давая понять, что при необходимости они вполне могут справиться и самостоятельно, забрав ключ из его остывающих пальцев.

– Я… да, уже! – служитель дрожащей рукой вставил карту в щель замка и толкнул дверь.

Убранство номера отличала характерная аляповатая помпезность, типичная для любовных гнездышек, снимаемых на одну ночь. Пышный ковер, обильная фальшивая позолота и тяжелые складки бархатных портьер – все было призвано создавать впечатление роскоши и богатства и тешить самолюбие не особо взыскательной клиентуры.

Десантники бесшумно проскользнули внутрь, внимательно обшаривая каждый уголок. Они заглянули под необъятных размеров кровать, ощупали одеяло и подушки, но, открыв стенной шкаф, вдруг застыли на месте.

– Думаю, Вам стоит на это взглянуть, – отрапортовал один из них.

Сопровождаемый метрдотелем командир осторожно приблизился и заглянул внутрь. Здесь, полускрытый под стопкой полотенец, сидел скрюченный человек со связанными руками и заклеенным липкой лентой ртом.

– Узнаете его? – рука в перчатке почти втолкнула служителя в шкаф.

– Да, это мистер МакМарр. Но я же помню, как он ушел и…

– Так, отлично, – командир без особой деликатности отодвинул старичка в сторону, – что там у него на шее?

Присев на корточки, десантник отодрал небольшой зеленый прямоугольник, приклеенный у бедолаги позади уха.

– «Ибрафон», – прочитал он, подняв пластырь к свету, – 500 единиц.

– Ну, по крайней мере, он тут не скучал, – командир закинул винтовку за спину, – мультиков, небось, на год вперед насмотрелся. Хватайте-ка за ноги, надо его вытащить отсюда.

* * *

Голове Чака, избавившейся под горячим душем от слоя цементной пыли, ощутимо полегчало, а свежевыстиранная и выглаженная рубашка приятно щекотала тело. Выйдя в столовую, он обнаружил Артура, ведущего непростые переговоры с кухонным автоматом. Почти беспредельные возможности машины, как это обычно и случается, сдерживались ограниченной фантазией хозяина и скудным выбором имеющихся в наличии продуктов. Чак даже предположил, что одной из причин, побудивших Сильвию к побегу, вполне могли стать ежедневные омлеты и овсянка. Ничего не евший со вчерашнего вечера он определенно предпочел бы что-нибудь более содержательное, но выбирать не приходилось. С голоду сегодня не умрем – уже хорошо!

– Ну что, док? Есть у нас какие-нибудь просветы? – забрав из автомата свою порцию, Чак подсел к столу напротив Артура.

– Ни единого, – тот вяло поковырял вилкой в своей тарелке, – как я уже говорил, Сильвия замкнула на себя доступ к моим финансовым инструментам, лишив меня всех денег, а теперь она сама в руках военных. У меня не осталось ничего. Так что мне нечем с Вами расплатиться. Можете меня пристрелить, если от этого Вам станет легче.

– Строго говоря, я своих денег еще не заработал. Я же так и не смог вернуть Вам дочь. Да и мою машину вернуть неплохо бы. А потому я считаю, что еще ничего не закончено, – Чак прервался, чтобы прожевать кусок омлета, – если я каким-то образом сумею представить дочь пред Ваши светлые очи, то это поможет решить финансовый вопрос?

– К чему эти гипотетические рассуждения?

– И все же?

– Да, думаю, поможет, – ученый бросил вилку и вновь обхватил голову руками, – при нашем первом разговоре мне казалось, что затребованный Вами гонорар чрезмерно высок, а сейчас я бы с радостью отдал бы все, лишь бы прекратить этот нескончаемый кошмар!

– Ловлю на слове! – Чак достал коммуникатор и его пальцы забегали по экрану.

– Не болтайте глупостей! Девочка сейчас на борту крейсера, под охраной как минимум роты спецназа! Это же неприступная крепость, штурмовать которую не осмелился бы даже весь флот Конфедератов! К чему эти бесполезные фантазии!?

– У любой крепости всегда имеются свои уязвимые места, – техник усмехнулся, – тем более, когда она называется «Троя», а потому… это что еще за ерунда!?

– Что еще не так?

– Я не могу подключиться к своему личному серверу! Связь в порядке, но он меня не впускает!

Артур вдруг расхохотался.

– Добро пожаловать в наш клуб! – он даже протянул руку, собираясь панибратски хлопнуть Чака по плечу, но в последний момент сдержался.

– На что это Вы намекаете? – вскинул голову Чак.

– В чем-чем, а в педантичности и последовательности Сильвии не откажешь – она прибирает к рукам все, что может представлять для нее какую-то ценность. Проверьте-ка еще свои счета – там Вас тоже могут поджидать сюрпризы.

На лице техника читалось явное сомнение, но он все же последовал совету и вскоре обнаружил, что и все его финансовые инструменты теперь недоступны. Все его попытки разблокировать систему успеха не принесли, и он раздосадовано бросил коммуникатор на стол.

– Я, знаете ли, хотел бы получить некоторые разъяснения, – его голос звенел от еле сдерживаемого бешенства, – что за игру вы тут затеяли вместе со своей девчонкой?

– Это ее игра, а не моя, – хмыкнул Артур, – поганка пустила по миру меня, своего родного отца, а теперь еще и Ваши карманы обчистила. То ли она собирает необходимые ей ресурсы, то ли просто лишает нас возможности вмешиваться в ее планы. Впрочем, сути это не меняет – мы оба теперь нищие, как церковные крысы.

– Проклятье! – взорвался Чак, – как, черт подери, как она смогла получить доступ ко всем моим сервисам!?

– Я же говорил, ей достаточно лишь понаблюдать за Вами несколько минут, чтобы выяснить всю подноготную от детских страхов и грехов молодости до затаенных амбиций и планов на будущее.

– Как!? Как ей это удается!?

– Неизвестно, – ученый пожал плечами, в своем безразличии разительно контрастируя с разгоряченным техником.

– Ну, знаете ли… если раньше мною двигало банальное желание подзаработать, то сейчас речь идет уже о личной мести! Я не успокоюсь, пока не верну все, что она у меня похитила. Если Ваша дочь решила объявить мне войну, то она ее получит! И это уже не шутки!

– Тише, тише! Я понимаю Ваши чувства, поскольку не так давно и сам угодил в аналогичную ситуацию.

– Вот только я, в отличие от Вас, не намерен сидеть, сложа руки, и сокрушаться о судьбах мира, тем более что повлиять на эти самые судьбы нам вполне по силам!

– Ваш оптимизм, несомненно, радует, но мы с Вами сейчас оказались в столь глубокой яме, что я не вижу способа, как мы могли бы из нее выбраться. Ведь с пустыми карманами особо много не навоюешь.

– Что, у Вас совсем ничего не осталось?

– Абсолютно.

– А вот мне кажется, что Вы несколько прибедняетесь – Чак демонстративно окинул оценивающим взглядом богато обставленную столовую с автоматической кухней и дорогой эксклюзивной мебелью.

– Умерьте пыл, – Артур невесело усмехнулся, – дом со всем имуществом находится в закладе, я проверял. Счета и ценные бумаги – сами знаете. А мой глайдер почти наверняка числится в угоне. Да у нас даже на то, чтобы его заправить, денег нет! Полный ноль!

Положение и впрямь выглядело аховым. Ситуация требовала осмысления, а потому Чак откинулся на спинку и закрыл глаза, перетасовывая в уме все доступные ходы. Сидящий напротив ученый терпеливо ждал. Он был уже готов окончательно поддаться отчаянию, но спокойствие Чака вселяло в него робкую надежду, похожую на ожидание чуда. Прошло чуть больше минуты, когда уголки губ техника чуть дрогнули, словно ему на ум пришла некая забавная мысль.

– И все же, у Вас имеется одна вещь, из которой вполне можно извлечь некоторую пользу.

– Что именно?

Чак открыл глаза и пристально посмотрел на Артура.

– Ваш пистолет.

– Мой…? Вы что, предлагаете кого-нибудь ограбить!?

– Пф! И это мне говорит интеллигент! – Чак закатил глаза в картинном негодовании, – я предлагаю его продать. В наше непростое время обзавестись такой игрушкой легально почти невозможно, а потому я рискну предположить, что Ваш ствол нигде за Вам не числится. Верно?

– Надеюсь, что так.

– Еще одно из увлечений юности? – Чак взмахнул рукой, упреждая реплику ученого, – можете не отвечать, меня Ваши секреты не интересуют. А вот на пистолет я бы взглянул. Вы позволите?

Артур вытащил оружие из кармана, в котором его держал все это время. Сейчас, при свете солнца, лежащий на белоснежном обеденном столе матово-черный пистолет смотрелся откровенно угрожающе. Подумать только, несколько часов назад он, Артур, был почти готов пустить его в ход. Быть может там, на высоте двухсот этажей, в продуваемой яростным ветром темноте, система ценностей и впрямь претерпевает существенные изменения, провоцируя нечто вроде легкого помешательства?

Он разрядил его и протянул через стол, держа рукоятью вперед.

Чак внимательно осмотрел оружие, затем в несколько быстрых движений разобрал и изучил уже отдельные узлы и детали. Снова собрав пистолет, он положил его аккурат посередине столешницы и выдал свой вердикт:

– Не самый плохой вариант, хотя и несколько запущенный. Довольно старый образец, лет пятнадцать, если не ошибаюсь, но стреляли из него мало, так что износа почти нет, а вот обслуживанием и чисткой откровенно брезговали. Много за него выручить вряд ли удастся, но с чего-то же надо начинать. Хоть Ваш глайдер заправим, в конце концов.

– Поступайте, как считаете нужным.

– Ладно, давайте попробуем сварить кашку их этого топора, – техник опять взялся за коммуникатор.

– Учите, – напомнил ему Артур, – все Ваши контакты почти наверняка также оказались в распоряжении Сильвии. Тут стоит проявить осторожность и без необходимости не рисковать.

– Не волнуйтесь, – Чак постучал себя пальцем по лбу, конфиденциальную информацию я доверяю только своей голове.

Он набрал номер и приготовился хорошенько поработать. Тот, кому он звонил, относился к категории людей, старательно избегающих любой публичности и обустраивающих все подступы к своей персоне максимумом препон, дабы удержать праздную публику на почтительном расстоянии. Деньги любят тишину, знаете ли. Тем более, если речь идет о столь щепетильном деле, как торговля оружием.

После обхода целого ряда блокировок, ложных автоответчиков и череды перекоммутаций Чак, наконец, услышал живой человеческий голос:

– Я Вас внимательно слушаю, – тот, кто все же сумел пробиться через все эти баррикады, заслуживал уважительного отношения.

– Привет, Мико! Чертовски рад тебя слышать!

– Ах ты, чумазый проказник! Сколько лет, сколько зим! – радость собеседника была совершенно искренней, – чем обязан таким вниманием?

– У меня есть для тебя предложение.

– Нет, чтобы просто поболтать! Ладно, говори.

– «Когель-Уэсс»-24. В хорошем состоянии. «Чистый».

– С чего это тебя на антиквариат потянуло?

– Пытаюсь осваивать новые рынки. Ну, что скажешь?

– Сколько их у тебя?

– Один.

– Один ящик?

– Один… – Чак замялся, – один штука.

– Та-а-а-к, – протянул Мико, и через световые года донесся его тяжелый вздох, – во что ты опять влип?

– Лучше тебе не знать, поверь.

– Ладно, все с тобой ясно. Выкладывай, что тебе нужно.

* * *

Майор выглянул из-за плеча Кехшавада, наблюдая за суетящимися вокруг Сильвии врачами, и озабоченно поджал губы.

– Я все же полагаю, – заметил он осторожно, – что мы с этой девчонкой несколько, м-м-м… выходим за рамки дозволенного.

– Ценю Вашу заботу, – буркнул адмирал, – но я вполне могу обойтись без посторонних советов.

– Но если в сенате или министерстве об этом прознают…

– Держите язык за зубами, и все будет в порядке. В конце концов, если уж дело дойдет до суда, то я обязательно упомяну, что Вы выступали против, – Кехшавад обернулся и смерил адъютанта насмешливым взглядом, – ну что, полегчало?

– Не особо, – майор отступил к стене, чтобы хоть таким образом обозначить дистанцию между собой и происходящим в комнате.

По приказу командующего Сильвию доставили в корабельную операционную. К ее приходу на столах разложили целую коллекцию изделий из сверкающей хирургической стали, от одного устрашающего вида которых даже майору сделалось дурно. Он старательно убеждал себя, что адмирал блефует, и никогда не решится применить методы «интенсивного допроса» к ребенку, но всякий раз, когда майор бросал взгляд на лицо Кехшавада с плотно сжатыми губами, от его уверенности оставалась лишь жалкая тень, и процедуру успокоительного самовнушения приходилось начинать по новой.

За годы войны адмирал накопил богатый опыт вытрясания информации из самых упрямых и подготовленных агентов противника. Злые языки поговаривали даже, что он получает извращенное удовольствие от раскалывания таких крепких орешков. И маленькая девочка, оказавшаяся в его руках, выглядела хрупкой елочной игрушкой, попавшей под безжалостный гидравлический пресс.

Сильвию усадили в огромное кресло, установленное посередине помещения, и надежно зафиксировали, притянув ремнями ее руки и ноги. Осознавая полную бессмысленность сопротивления, девочка даже не пыталась вырываться или кричать, и только взгляд ее глаз, с ненавистью буравивших адмирала, давал понять, что она о нем думает.

Закончив с ее размещением, медики приступили к установке электродов, которых они налепили на Сильвию десятка с два, не меньше. На лоб, шею, запястья и щиколотки – в итоге малышка оказалась буквально опутана проводами как мотылек, угодивший в паутину. Один из санитаров запер тяжелую входную дверь, чтобы ни один звук не просочился наружу, и кивнул Кехшаваду, сообщая, что все готово и можно приступать.

Адмирал подошел ближе, встав так, чтобы стол с инструментами располагался между ним и полулежащей в кресле Сильвией и принялся с задумчивым видом рассматривать орудия для истязания плоти, словно выбирая блюда из меню. Краем глаза он наблюдал за девочкой, которая к его досаде упорно отказывалась опускать взгляд к скальпелям и ланцетам, продолжая сверлить глазами его лицо.

– Ну-с, с чего начнем? – поинтересовался он с наигранным весельем, – ногти, зубы, коленные чашечки?

– Да-да, сделайте мне маникюр! – в тон ему отозвалась Сильвия, – и укладку, а то этот унылый горшок на голове меня уже утомил. Отцу всегда было наплевать на мой внешний вид.

– Все хорохоришься, – Кехшавад неодобрительно покачал головой, – а я ведь не шучу.

– Так я и не смеюсь вроде бы.

– В соответствии с канонами жанра примерно сейчас ты должна заявить, что я не посмею, что с рук мне это не сойдет или еще что-то в таком роде. Ну?

– А это поможет?

– М-м-м… нет.

– Тогда какой прок? – Сильвия попыталась пожать плечами, но из-за тугих ремней она смогла лишь чуть шевельнуться.

– Ну, мне интересна твоя точка зрения на то, чем мы тут занимаемся.

Отсутствие хоть какой-то внятной реакции с ее стороны и впрямь здорово раздражало Кехшавада. Если ты пытаешься запугать человека, то требуется обратная связь, чтобы знать, что твои угрозы достигают цели. А если подопечный никак не реагирует, то затея теряет смысл. Какой резон в устрашении бесчувственного манекена?

– Моя точка зрения? – малышка ухмыльнулась, – что ж, вот она: в соответствии с «Договором о взаимном доверии» Ваш крейсер в любой момент может быть подвергнут инспекции, отказать которой Вы не имеете права. А после его визита на Серену-2 оснований для проведения такой проверки более чем достаточно. Так что запрос может поступить в любой момент. А находящаяся на борту маленькая девочка, да еще со следами пыток на теле, вызовет немало вопросов. А поэтому все, чем мы тут с Вами занимаемся – дешевый спектакль с бездарными актерами. Так что да, Вы не посмеете, потому как с рук Вам это не сойдет.

– Девчонка права, – поддакнул майор, – с нас шкуру спустят, если узнают.

Кехшавад сделал себе мысленную пометку как можно скорее подобрать себе нового адъютанта. Нынешний годился только для мирной штабной работы, а в ситуации, требующей решительных и жестких действий, начинал беспомощно мямлить и звать маму.

– Твое пребывание на борту объясняется тем, что на Серене-2 мы вызволили тебя из лап похитителей и теперь собираемся вернуть родителям, – командующий перешел от стола с хирургическими инструментами к небольшому пульту и положил на него руку, – кроме того, с чего ты взяла, что на теле обязательно должны оставаться какие-то следы?

Он нажал на одну из кнопок, и Сильвия пронзительно закричала, до звона натянув удерживающие ее ремни.

– …а твой изможденный вид объясняется тем, что похитители содержали тебя в нечеловеческих условиях и обходились с тобой крайне неласково, – Кехшвавад отступил назад и сложил руки на груди, точно художник, оценивающий свежий мазок на своем полотне.

– Адмирал, – создавалось впечатление, что заряд прошел мимо цели и угодил в майора, который был бледен как мел, а его голос превратился в дрожащий шепот, – это же всего лишь ребенок!

– Внешность обманчива, молодой человек.

– Сукин сын! – Сильвия сплюнула кровь на пол, – гнида!

– Вот видишь! – командующий довольно осклабился, – я же говорил! Под этим невинным детским личиком скрывается самый настоящий дьявол! Только маленький.

– Осталось объяснить это инспекционной комиссии, – майор оставался преисполнен пессимизма.

– Не волнуйся, если эта чертовка продолжит упрямиться, то мы переместимся в более укромное местечко, где нас никто не побеспокоит. Там у нас будет гораздо больше возможностей, чтобы найти общий язык, и мы его обязательно найдем! Верно, Сильвия?

Адмирал подмигнул девочке, но та вместо ответа лишь снова плюнула.

– Слушай, детка, – он постучал пальцем по пульту, – у меня тут еще много кнопочек. Они разных веселеньких цветов и под некоторыми из них есть весьма занятные подписи.

Кехшавад наклонился, рассматривая панель управления и что-то мурлыча себе под нос.

– Вот, например – «Морозное утро»!

Он нажал другую кнопку, и Сильвия по-змеиному зашипела, сотрясаемая мелкой дрожью от которой даже зазвенели скальпели на столах. На ее губах проступила розовая пена. Майор промычал что-то нечленораздельное и отвернулся, зажимая ладонями рот.

– …так что забавляться мы с тобой можем еще долго и разнообразно, – адмирал склонился над своей подопытной, – но результат один – тебе придется стать хорошей девочкой.