99

Премьер-министр Джей Першинг нервно ходил из угла в угол, а его помощники Бен Грохам и Фелиция Шкода напряженно следили за резкими движениями своего шефа. Наконец премьер остановился и, бросив на своих помощников злой взгляд, закричал:

– Что я скажу президенту? Что я теперь скажу президенту?

Грохам и Шкода ничего не отвечали, понимая, что никакого ответа премьер-министр от них не ждет.

– Где Руджери?!

– Он сегодня не явился в офис, сэр. Сослался на боли в пояснице, – сообщил Бен Грохам.

– Вот с-сука! – непарламентски выразился премьер. Он потер переносицу и уже спокойнее продолжил: – Может, и мне заболеть…

– Вряд ли это возможно, сэр, – осторожно заметил Грохам. – Президент заставит вас выступить с докладом, даже если вы будете при смерти, сэр.

– Да знаю я, знаю, – в отчаянии махнул рукой премьер. – Знаю, что во всем обвинят меня. Вот что, Грохам, подумай, как нам выпутаться из этой ситуации?

– Нужно извиниться перед императором Джоном, сэр, – подала голос Фелиция Шкода.

– Что-что? – переспросил премьер, приближаясь к Фелиции. – Ну-ка, развивай, развивай! – Премьер сделал приглашающее движение рукой.

– Нужно послать императору Джону извинение за то, что вышедший из-под контроля генерал… как его?

– Уокер. Бригадный генерал Уокер… – подсказал Бен Грохам.

– Да, что бригадный генерал Уокер сошел с ума или проявил преступную инициативу и самоуправно попытался увести ударную группу кораблей неизвестно для каких целей.

– Но ведь был бой! – воскликнул премьер.

– Да, бой был… – согласилась Фелиция и глубоко вздохнула, приведя в движение свой большой бюст. – Бой был, – продолжала она, – но это была вина имперских войск, которые хулиганство преступного или сумасшедшего генерала Уокера приняли за враждебные действия. Они связывались с нашим Советом Безопасности? Нет. А если бы связались, мы бы им объяснили, что бригадный генерал Уокер вне игры и его бояться не следует.

– Я тебе поражаюсь, Фелиция, – удовлетворенно кивнул премьер. – С виду простая деревенская баба, а как мыслишь…

– Спасибо, босс, мне так приятно слышать это от вас… – сквозь зубы поблагодарила мадам Шкода.

– Учись, Бен, она обходит тебя на каждом шагу, – улыбнулся Джей Першинг.

Он испытывал двоякое чувство. С одной стороны, ему было приятно, что найдено подходящее решение проблемы, которая мучила его вот уже несколько часов. С другой стороны, решение лежало на поверхности, и его нашел не он, блестящий Джей Першинг, а эта квашня – Фелиция.

– Она обходит тебя на каждом шагу, Бен, – повторил премьер. – Пожилая женщина, мать семерых детей, а как мыслит, а? Как будто и не было долгих лет погружения в старческий маразм! – закончил Першинг, повышая голос почти до крика.

Он знал, что у Фелиции есть только одна, взрослая дочь, но в стремлении оскорбить человека выдумывал все новые и новые нелепости.

– У вас не застегнута «молния», сэр… – сказала Фелиция.

– Что?..

– Ваши штаны, сэр. Они не в порядке…

– Да, действительно… – Премьер неловко хихикнул и застегнул ширинку. – Ну ладно… Инициатива наказуема, Фелиция, поэтому будь добра через пятнадцать минут представить мне текст с извинениями императору Джону.

– Его может составить МИД, сэр, – заметил Бен Грохам.

– Составить-то они его составят, но за что тогда я буду распекать министра иностранных дел? Завтра заседание правительства, а я что, скажу, что у нас все хорошо? Нет, дорогой Бен, я, конечно, понимаю, что у вас, геев, есть свои…

– Сэр, может, я пойду писать текст, пока вы с Беном поговорите о геях? – вмешалась Фелиция.

Последовала пауза, потом Першинг сказал:

– А ты с-сука…

– Я знаю, сэр, – невозмутимо отозвалась мадам Шкода.

– За это я тебя и люблю. Иди, пиши этот долбаный текст, а мы с Беном поговорим о геях и гейках.

«Придурок…» – подумала Фелиция Шкода.

«Толстая шлюха…» – подумал Першинг.