4

– Что у тебя на лбу, черт подери? – выпалил Андерс вместо приветствия, увидев Чарли в дверях здания полиции на Пулхемсгатан.

– Я ударилась.

– Об этом я уже догадался, но каким образом?

– Какая разница?

– У тебя будет еще один шрам.

– На мне все зарастает, как на собаке.

Они прошли через турникет. У лифта их пути разошлись. Чарли всегда поднималась по лестнице. Ее мало волновало, что коллеги веселятся по поводу ее клаустрофобии. Самое плохое, что может произойти, – лифт остановится, говорили они, и тогда достаточно позвонить и вызвать помощь. Но для Чарли мысль о том, чтобы застрять между двумя этажами на такой крошечной площади была невыносима. Она сойдет с ума еще до того, как подоспеет помощь.

– Чалле ждет тебя в зале заседаний, – сказал Андерс, когда они снова встретились у лифта на третьем этаже.

– А ты куда?

– Пойду налью себе чаю. У меня была ужасная ночь.

«И что, чай от этого помогает?» – подумала Чарли.

– Аннабель Роос, – проговорил Чалле, когда Андерс пришел с чашкой чая и они все расселись в мягких красных креслах в зале заседании, – пропала в пятницу вечером после вечеринки, на которую ей не разрешили пойти. Похоже, пили много, так что от молодых людей, которые там находились, мало что удалось узнать. В какой-то момент, предположительно между двенадцатью и часом ночи, она ушла с вечеринки в одиночестве и с тех пор… с тех пор ее местонахождение неизвестно. Телефон найти не удалось, деньги с ее счета не снимались.

– Прошло четыре дня, – сказал Андерс. – Как получилось, что ее не начали искать раньше?

– Ей семнадцать лет, – вздохнул Чалле. – И, судя по всему, она исчезала и прежде. По словам полицейских, у нее репутация… беспутной девушки.

– Беспутной? – переспросила Чарли. – Это что еще за слово?

– Я просто повторяю то, что они мне сказали. Одно ясно: им требуется подкрепление. Всю информацию я направил вам по электронной почте. Ехать вам примерно триста километров, так что успеете ознакомиться с материалами по дороге.

Андерс отправился в туалет. Чарли достала компьютер, ввела пароль, открыла почту и начала читать документы, присланные Чалле. Хотя текст об исчезновении был составлен формально и сухо, перед ее глазами все это обретало яркие краски.

– …Ты какая-то бледная, – сказал Андерс, когда они шли к машине.

– Просто немного устала, – ответила Чарли. – От жары, наверное.

Роль пассажира оба терпеть не могли, поэтому все свои выезды они обычно начинали со спора, кто поведет машину. Но сейчас, когда изо рта недвусмысленно пахло алкоголем, начинать эту дискуссию не имело смысла.

Опустив щиток от солнца, Чарли стала разглядывать свое лицо в маленьком зеркальце. Пожалуй, Андерс прав. У нее будет еще один шрам. Рядом с левым глазом уже виднелась светлая отметина в форме перевернутой буквы S – после несчастного случая с бутылкой. Бетти сказала тогда, что надо же так неудачно упасть, но все же повезло, что глаз не пострадал. Могло бы кончиться куда печальнее.

– Загулялась вчера? – спросил Андерс, взглянув на нее.

Чарли кивнула.

– Не понимаю, как у тебя сил хватает. И ты никогда не уходишь домой сама. Тебе обязательно нужно быть последней, дождаться, когда бар уже закроется.

– Строго говоря, совсем недавно мы с тобой вместе сидели до последнего.

Андерс вздохнул.

– Такое ощущение, что это было в другой жизни.

Чарли промолчала. Ее огорчало, что Андерс так изменился с тех пор, как стал отцом. В последние месяцы он был раздражителен и часто дулся. Чарли знала, что его жена за полное равенство, а для нее это означает, что они встают к ребенку по очереди, одну ночь – она, следующую – он. Неважно, что сама она сидит в отпуске по уходу, жаловался Андерс, по ее мнению, ухаживать целыми днями за ребенком – такая же работа, как и любая другая. Он рассказывал об этом в расчете на поддержку Чарли, но Чарли не знала, что она думает по этому поводу. Смотря какая работа, смотря какой ребенок…

Андерс включил радио. Зазвучала мелодия в стиле кантри.

– Погоди, – сказал он, когда Чарли потянулась, чтобы переключиться на другой канал. – Ты лучше послушай.

– Хочу послушать текст, – добавил он, включая еще громче.

– Какое жуткое совпадение, что они включили именно эту песню. Мертвая девочка с таким же редким именем, как и у нас в этом деле.

– Это всего лишь случайное совпадение, – ответила Чарли.

– Разве не ты все время говоришь, что не веришь в совпадения?

– Ты путаешь меня с Чалле. Я не верю в судьбу.

– Разве не скучно верить только в совпадения? Большинство моих знакомых так или иначе верят в судьбу.

– Это потому, что они не умеют различать судьбу и совпадение, – ответила Чарли. – И еще принимают желаемое за действительное.

– Подозреваю, что большинство людей желают видеть смысл в том, что с ними происходит.

– Да. Именно поэтому они придумали себе, что существует судьба.

Она снова убавила громкость, мысленно желая, чтобы Андерс перестал болтать.