«Доходный дом П. И. Лихачева» (Невский пр., 66 / Караванная ул., 28 / наб. Фонтанки, 29)
Участок между Караванной улицей и Фонтанкой вдоль Невского проспекта до 1780 г. принадлежал казне. В первой половине XVIII в., когда Фонтанка являлась границей города, здесь находилась гауптвахта. Затем участок передали приказу Общественного призрения. Приказ предпринял несколько попыток его продать. В результате участок в 1785 г. купил поэт Г. Р. Державин.
Архитектор Н. А. Львов подготовил для него проект дома, но тот так ничего на этом месте и не построил.
В 1799 г. поэт продал участок купцу П. И. Шарову. Тот начал на этом месте строительство большого доходного дома, которое закончилось в 1806 г. Каменное здание было трехэтажным, с тремя ризалитами и фасадами, оформленными в стиле строгого классицизма. На первом этаже располагались кондитерская, французская красильня, итальянский магазин, «цигарочная» фабрика, магазин, продававший китайские чай.
В 1820-е гг. владелицами дома стали купчихи Ситкова и Медникова. В 1839 г. на углу, со стороны Аничкова моста, открылась аптека, которая по своему местоположению так и называлась – «Аничкова аптека». Она считалась главной городской аптекой и являлась наследницей аптеки, существовавшей еще при Петре I в Петропавловской крепости. Затем аптеку из крепости перевели в дом на углу Немецкой (Миллионной) улицы и переулка, который стал именоваться Аптекарским.
После того как дом на углу Миллионной улицы и Аптекарского переулка отвели под квартиры офицеров Павловского полка, аптеку перевели в дом № 68. В 1830-е гг. аптекой владел Вольф, в 1840–1850-е гг. – Гаугер, затем, до 1896 г. – Гильзен, в 1895 г. – А. Г. Диц, в 1896 г. – М. Г. Юргенс. Располагалась аптека на втором этаже, в угловой части дома. Вход в нее был со стороны Невского проспекта, а на углу, со стороны Аничкова моста, висела большая вывеска в виде орла. Орел на вывеске означал, что аптека постоянная, ее владелец получил от государства привилегию на ее открытие, а государство контролирует ее деятельность Аптекарской таксой и Аптекарским уставом.
Кстати, вывески, висевшие в то время на Невском проспекте и на других улицах города, заслуживают отдельного упоминания. Здесь же, у Аничкова моста, висела вывеска-загадка: «Време, це, маст. Кузма Федоров», трудно было догадаться, что это означало «Временный цеховой мастер. Кузьма Федоров»; на доме Энгельгардта помещалась вывеска на французском: «PlumassieredeParis», что в переводе означало «Парижская перечница».
Чудную подборку таких курьезных вывесок приводит в своей книге «Замечательные чудаки и оригиналы» М. И. Пыляев: «Были вывески иллюстрированные: так, на Сенной была пивная лавка, на вывеске которой было изображение бутылки, из которой пиво переливается шипучим фонтаном в стакан. Под этим рисунком была лаконическая надпись: „Эко пиво!“. Замечательная иллюстрированная вывеска красовалась у Аничкина моста: на ней был изображен огнедышащий Везувий, дымом которого коптятся окорока и колбасы. На углу одного из домов Невского проспекта виднелась вывеска: „Фортепьянист и роялист“; за Казанским собором жил „стеклователь“, он же „стеклянный художник“; над игрушечной лавкой в Офицерской улице была вывеска „Детское производство“; над лабазом по Гороховой: „Продажа разных мук“; в Спасском переулке была мясная лавка с вывеской: „Лавка Ивана Капустина“; на Гороховой улице долго проживал „Портной Иван Доброхотов из иностранцев“; близ Столярного переулка жил портной, у которого на одном углу дома была вывеска „Военный Прохоров“, а на другом „Пантикулярный Трофим“. Была вывеска у одного из красильщиков: „Здесь красют, декатируют а такожде пропущают машину“».
В этой же книге М. И. Пыляев рассказывает, что в 1820-х гг. на стене табачной фабрики купца Смекаева висела любопытная вывеска. На ней были изображены господин, сидящий со стаканом вина, и дама, которая подавала ему трубку и пыталась отнять стакан, а внизу следующее четверостишие:
Оставь вино, кури табак,
Ты трубочкой разгонишь всю кручину;
Клянусь, что раскуражишъ так,
Как будто выпил на полтину!
С угловой аптекой в доме № 66 связан один эпизод из повести Н. С. Лескова «Сказ о тульском косом Левше и стальной блохе». Как известно, два героя повести заспорили о том, живая ли выставленная на всеобщее обозрение английская блоха или нет. Для решения спора именно из этой аптеки и был призван химик, который определил, что блоха стальная и нерусской работы: «Позвали от Аничкина моста из противной аптеки химика, который на самых мелких весах яды взвешивал, и ему показали, а тот тотчас взял блоху, положил на язык и говорит: „Чувствую хлад, как от крепкого металла“. А потом зубом ее слегка помял и объявил:
– Как вам угодно, а это не настоящая блоха, а нимфозория, и она сотворена из металла, и работа эта не наша, не русская».
Эта аптека работала в доме до 2005 г.
Не позже 1844 г. дом стал полностью принадлежать Е. П. Мельниковой, вдове купца 2-й гильдии Н. Ф. Мельникова. Вместе с ней здесь проживали сыновья Александр и Николай, унаследовавшие дом после смерти матери. В 1860-е гг. в доме Мельниковых работал книжный магазин В. В. Яковлева и князя А. С. Голицына. Магазин служил местом встреч П. Л. Лаврова, А. Д. Путяты и А. А. Черкесова, связанных с деятельностью «Издательской артели».
«Издательская артель» являлась первой (и единственной) в России женской переводческой и издательской артелью. Ее возникновение в 1863 г. связано с подъемом борьбы за женскую эмансипацию в те годы. В артель вступили А. Н. Энгельгардт, А. П. Философова, Н. А. Белозерская, М. Г. Ермолова, Е. П. Бекетова, В. И. Печаткина, П. С. Стасова, В. В. Ивашева, М. А. Менжинская, Е. А. Штакеншнейдер и др. (всего 36 человек).
«Доходный дом П. И. Лихачева». Фото 1890-х гг.
Хотя власти и не утвердили устав артели, она начала работать и в 1863 г. приступила к изданию отобранных для переводов иностранных книг. Безвозмездными консультантами артели являлись многие известные педагоги, ученые и литераторы: А. М. Бутлеров, А. Н. Бекетов, В. В. Стасов, И. М. Сеченов и т. д. За небольшую плату книги печатались в типографиях Н. Л. Тиблена, О. И. Бакста, А. С. Голицына, М. А. Куколь-Яснопольского, Ф. С. Сущинского. Главным складом артели был уже известный нам книжный магазин Н. А. Серно-Соловьевича (Невский пр., 24). Книги «Издательской артели» продавались в различных магазинах Петербурга, в том числе и в магазине В. В. Яковлева и князя А. С. Голицына. Все эти магазины объединяла приверженность к пропаганде материалистических и социалистических идей.
Когда в 1879 г. разорился и закрылся книжный магазин А. А. Черкесова (продолжателя дела Н. А. Серно-Соловьевича), встал вопрос о невозможности работы в дальнейшем. Закрывались в те годы и другие «идейные» книжные магазины в Петербурге. Большинство участниц женской «Издательской артели», вопреки мнению Н. В. Стасовой, проголосовало за ликвидацию предприятия.
В 1877 г. дом купил купец 1-й гильдии потомственный почетный гражданин П. И. Лихачев. Для него в 1877–1888 гг. здание перестроили по проекту архитектора А. В. Иванова. Оно подросло на два этажа и стало пятиэтажным. Фасад архитектор оформил в стиле эклектики. Его украсили лопатки, пилястры, обильная лепка, штукатурная отделка, имитирующая дощатый руст, пышный фриз.
Фасад, выходящий на Невский проспект, и скошенные углы дома украсили балконы. На уровне третьего-четвертого этажей появились прямоугольные эркеры – два со стороны Невского проспекта и по одному на боковых фасадах, а наверху появились четыре шатровые крыши, шестиэтажным стал и дворовый флигель, раньше имевший четыре этажа.
Дом приспособили для сдачи внаем меблированных комнат. Сам же Лихачев, как уже говорилось, жил в собственном доме на Владимирском проспекте. Часть меблированных комнат взяла в аренду и стала сдавать мадам М. О. Мессюро (позднее – гостиница «Париж»). Вход в них располагался со стороны Караванной улицы. Как и прежде, на втором этаже в угловой со стороны Фонтанки части дома продолжала работать аптека.
А. И. Желябов
В меблированных комнатах Мессюро в 1881 г. жил активный член тайной организации «Народная воля» М. Н. Тригони, принимавший участие в подготовке покушения на Александра II. В феврале того же года за два дня до готовившегося покушения его арестовали. Вместе с ним арестовали и зашедшего к нему А. И. Желябова, одного из руководителей этой организации. В марте Желябова приговорили к смертной казни Особым присутствием Правительствующего сената (первоприсутствующим сенатором был Э. Я. Фукс, а прокурором – Н. В. Муравьев). В апреле А. И. Желябова вместе с С. Л. Перовской, Н. И. Рысаковым, Н. И. Кибальчичем, Т. М. Михайловым и А. Н. Саблиным повесили на плацу Семеновского полка.
В этих меблированных комнатах жили также писатель А. И. Куприн (летом 1893 г.), поэт А. Белый (в 1905 и 1906 гг.), большевик публицист В. В. Боровский, у которого в конце 1905 г. останавливался В. И. Ленин.
В доме Лихачева в конце XIX – начале XX в. арендовали помещения следующие магазины и конторы: магазин фабрики пианино «Оффенбахер и К°», магазин-контора издателя В. В. Бесселя, куда неоднократно заходил П. И. Чайковский, фотография Перла, выставка-магазин Артели обойно-столярно-мебельных ремесленников, контора строительной фирмы Бадаевых, книжный магазин Вольфа, издательство М. В. Попова.
В середине 1920-х гг. в доме № 66 располагалась контора «Сахаротреста». В годы НЭПа работал магазин строительных и декоративных, майоликовых, эмалевых и терракотовых украшений, плиток для облицовки стен в ванных комнатах, печных изразцов и т. п. от фирмы М. С. Кузнецова, в 1928 г. здесь появился приемный пункт № 6 Красильной и прачечной фабрики ОТКОМХОЗА.
Невский проспект около Аничкова моста. Фото 1900-х гг.
После I съезда советских писателей в Ленинграде приняли решение организовать специальный магазин для торговли их книгами. Такой магазин в 1934 г. открыли в доме № 66, и он называться «Книжная лавка писателей», с ним по соседству до Великой Отечественной войны располагался Дом детской и юношеской книги.
«Книжная лавка писателей» продолжала работать во время блокады Ленинграда. В ноябре 2009 г. в музее-квартире А. С. Пушкина на Мойке (дом № 12) торжественно отметили 75-летие магазина. В присланном тогдашним губернатором Петербурга В. И. Матвиенко приветственном адресе были следующие слова: «Созданная при поддержке Максима Горького, знаменитая „Книжная лавка“ стала культурным достоянием северной столицы, одним из центров литературной жизни нашего города».
Фасад «Доходного дома П. И. Лихачева» по Караванной улице в наше время
Ныне «Книжная лавка писателей» включена в так называемую «Красную книгу», т. е. в список петербургских культурных объектов особой значимости, которые не могут быть перепрофилированы ни при каких обстоятельствах. В ходе проведенного в 1970-х гг. капитального ремонта дома «Книжную лавку писателей» расширили и заново оформили по проекту архитекторов Т. В. Болдыревой и К. П. Ворпулева. Само здание также реконструировали – восстановили лепные украшения фасадов, балконные ограды и другие элементы внешнего декора.
А вот аптеку спасти не удалось, в 2005 г. ее закрыли. На ее месте появился сначала японский ресторан, а позже – греческая таверна «Афины». Единственным напоминанием об аптеке ныне служит галерея портретов петербургских фармацевтов на стене таверны. В 2000-е гг. булочная-кондитерская на углу Невского проспекта и Караванной улицы превратилась в гастроном с кафетерием, также в доме открылись и другие кафе и магазины.
* * *
Ну, вот мы и подошли к конечному пункту нашей прогулки по Невскому проспекту. Далее Невский проспект пересекает реку Фонтанку, через которую переброшен Аничков мост со знаменитыми конями барона Клодта.
Фонтанка выше Аничкова моста в наше время
В первой половине XVIII в. Фонтанка в районе Невского проспекта являлась загородной рекой. От реки Мьи (Мойки) до Фонтанки на плане 1725 г. показаны пустые места, а за Фонтанкой располагались Ямская и Астраханская слободы. Только к середине XVIII в. городские строения подошли к самой Фонтанке. На месте Преображенского полкового двора возвели Аничков дворец, а сама река стала считаться границей города. На другой стороне начали возводиться загородные усадьбы елизаветинских, а затем и екатерининских вельмож. Неподалеку от Невского проспекта построил свой роскошный загородный дворец граф Шереметьев.
Однако местность за Фонтанкой в то время была еще пустынной. В лесах близ дороги и по берегу реки по ночам шалили разбойничьи ватажки. Полиция из-за этого обязала владельцев загородных дач и усадеб вырубить леса вокруг их строений, «дабы ворам пристанища не было». Грабежи случались даже на Невском проспекте, в связи с чем по ночам возобновили солдатские пикеты. М. И. Пыляев писал по этому поводу: «Для прекращения разбоев правительство принимало сильные меры, но меры эти не достигали своей цели: разбойников преследовали строго, сажали живых на кол, вешали и подвергали другим страшным казням, а разбои не унимались» («Старый Петербург». СПб., 1889 г.).
Сама Фонтанка, которая тогда называлась еще Безымянный Ерик, в первые годы существования Санкт-Петербурга представляла собой неширокую реку среди низких болотистых берегов. Свое современное название она получила из-за фонтанов, устроенных в Летнем саду Петром I. Уже в 1710 г. в середине сада существовал большой, выложенный плитами водоем с гротом по центру, из которого бил фонтан, который приводился в действие большим водовзводным колесом, находившимся в специальном доме, стоявшем в саду на берегу Безымянного Ерика.
Позднее, в 1718 г., для снабжения фонтанов водой от реки Лига начали рыть специальный канал. Он проходил от села Лигово вдоль нынешнего Лиговского проспекта до специально вырытых бассейнов в конце Бассейной улицы (ныне – ул. Некрасова). Отсюда по трубам вода поступала в Летний сад. Для их перехода через Безымянный Ерик архитектором М. Г. Земцовым и «шпичного и столярного дела мастером» Германом фон Болесом (Фонболесом) были устроены три водовзводные башни. Столярные и спичечные мастерские этого фон Болеса располагались, кстати, неподалеку – рядом со «Слоновым двором» («Караван-сараем») на правом берегу Фонтанки.
Еще при императоре Петре I реку расчистили, углубили и превратили в судоходный канал. По распоряжению Елизаветы Петровны берега Фонтанки дополнительно очистили и укрепили деревянными щитами с перилами поверху, при Екатерине II решено обустроить каменные набережные. Для этого в 1780 г. создали Комиссию строения Фонтанки и Екатерининского канала. Работами, которые завершились в 1789–1790 гг., руководил инженер И. Герард, а подряд на их выполнение взял некий Долгов. Последний настолько притеснял рабочих, что в 1787 г. более 400 человек пришли с жалобой на него к царскому дворцу. В результате работ берега реки одели в гранит, украсили решетками, набережные замостили и устроили спуски к воде.
Невский проспект продолжается и за Фонтанкой, доходя до площади Восстания (бывшей Знаменской площади) у Московского (ранее Николаевского) вокзала. Далее он идет до Александро-Невской лавры, но уже под названием Старо-Невский проспект. О домах, стоящих далее по Невскому и Старо-Невскому проспекту, мы поговорим позже, в ходе нашей очередной прогулки по улицам Санкт-Петербурга.
