Комплекс зданий католической церкви Св. Екатерины (Невский пр., 32 и 34)

Комплекс католической доминиканской церкви Св. Екатерины состоит из двух жилых флигелей (дома № 32 и № 34) и собственно здания церкви. Флигеля располагаются по обеим сторонам костела, который стоит между ними немного в глубине.

Католическая церковь Св. Екатерины

Католический приход в Санкт-Петербурге существовал с 1710 г. и находился в Греческой слободе, на болотистом участке между берегом Мойки и зданием Главной аптеки (ныне дом № 3 по Аптекарскому пер.). Участок, на котором построили первую деревянную церковь, завещал приходу садовник Питер ван дер Гар, к 1733 г. ее перестроили в камне, но пожар 1737 г. уничтожил храм.

В 1738 г. указом Анны Иоанновны петербургской католической общине выделили участок у Невской першпективы. На нем сразу же построили временный деревянный молитвенный дом. Дальнейшую планировку застройки этого участка в 1739 г. выполнил архитектор П. А. Трезини. Ему принадлежат как проекты флигелей, так и первоначальный проект самого собора в стиле барокко. Однако исходный проект костела, в отличие от проекта жилых флигелей, неоднократно переделывался. Многие зодчие, участвовавшие в его возведении, вносили в ходе строительства свои правки. В результате построенный собор имел мало общего с проектом П. А. Трезини, однако из его проекта сохранился предложенный им прием соединения двух церковных домов с собором арками.

Во второй половине XVIII в. собор построили. Проект нового здания костела принадлежал архитектору Ж.-Б. Валлен-Деламоту. Теперь собор был выполнен в стиле, переходном от барокко к классицизму. Арка возведенного при входе портала по своему облику очень похожа на арку складов на острове Новая Голландия, которую тоже построили по проекту Валлен-Деламота.

Вид церкви Св. Екатерины на Невском проспекте. Худ. Ж. Делабарт. 1830-е гг.

Первыми, правда, построили не храм, а трехэтажные церковные дома по краям выделенного участка. В одном из них разместилась так называемая «малая церковь», освященная во имя праздника Благовещения. Именно в ней в 1750 г. и начались постоянные богослужения, а в январе 1761 г. в глубине участка освятили место для возведения самого храма. В июле 1763 г. приор Иероним Пауло торжественно заложил первый камень. В честь этого события отчеканили памятную серебряную медаль.

Строительство началось в 1763 г., а в 1775 г. Ж.-Б. Валлен-Деламот уехал на родину. После его отъезда строительством, которое продолжалось по 1783 г., руководил архитектор А. Ринальди, упростивший проект. Он отказался от задуманных Деламотом двух симметрично расположенных одноярусных башен-звонниц, от сложных скульптурных композиций и сделал оформление фасада более строгим. Одновременно Ринальди перестроил и флигеля, возведенные еще в 1740-х гг. по проекту П. А. Трезини. Окончательно строительство собора было закончено уже под руководством архитектора И. Минчаки.

Большую часть расходов по строительству (118 тыс. руб.) взяли на себя синдики – придворные банкиры братья Ливио, а также баварский купец Андрей Пирлинг. В октябре 1783 г. собор освятили в честь св. Екатерины Александрийской, мученицы, небесной покровительницы Екатерины II. Церемонию освящения проводил папский нунций архиепископ Халкидонский Дж. А. Аркетти.

В плане церковь представляет собой крестообразное здание, завершенное большим куполом на мощном барабане. Вход в храм оформлен в виде портала, утопленного в глубину фасада. Фасад перед входом открывается высокой аркой, украшенной по бокам колоннами коринфского ордера. Боковые ризалиты по обеим сторонам арки украшают пилястры, овальные окна, пышные наличники. Над карнизом установили мраморные фигуры четырех евангелистов, фигуры двух ангелов, воздвигающих крест. Над входом в костел надпись: «Domus mea domus orationis / Math: XXI cap / Anno Domini MDCCLXXXII. Die» (Дом мой домом молитвы наречется. Мф. 21. Лето Господне 1782).

Внутри церковь украсили скульптурой, цветными витражами, росписями, мозаичными полами, колоннами коринфского ордера. Еще в 1781 г. в Италии изготовили из разноцветного мрамора престол. Над алтарем находилась подаренная Екатериной II картина «Обручение Святой Екатерины», выполненная художником Я. Меттенлейтером. По эскизам художника И. П. Витали, занимавшегося художественным оформлением храма, было создано возвышавшееся над алтарем трехметровое бронзовое распятие. Скульптурные композиции внутри собора выполнил скульптор К. Альбани. Он же являлся и автором изваяний апостолов на карнизе здания.

Справа от алтаря находилась небольшая каплица, отделанная по эскизу В. Бренна и освященная в 1801 г. во имя праздника Благовещения. Алтарный образ для каплицы написал художник Лерози, а слева от алтаря в 1890–1891 гг. прихожане-французы устроили каплицу Лурдской Божией Матери с чтимой статуей Мадонны.

Во время своего визита в 1787 г. в Петербург церковь Св. Екатерины посетил австрийский император Иосиф II. После этого он прислал в дар храму дорогую утварь. А торговая компания Дазер и Пирлинг в 1803 г. преподнесла серебряный циборий (дарохранительницу), изготовленный в 1719 г. в Аугсбурге мастером И. А. Телотом. Золотой реликварий и серебряную позолоченную дароносицу, украшенную драгоценными камнями, преподнес в дар церкви император Николай I.

В 1828–1830 гг. искусственным мрамором в храме облицевали стены и поддерживающие своды колонны коринфского ордера, тогда же заново расписали своды и переделали главный придел. В октябре 1830 г. его освятили заново.

В 1850 г. во время ремонта церкви установили мраморные престолы в каплицах Святого Доминика и Распятия Христова. Их украсили картины кисти художника Т. Горецкого. Спустя пять лет, в 1855 г., в костеле появилась огромная люстра на 300 свечей из золоченой бронзы весом в 200 пудов, подаренная герцогом М. Лейхтенбергским. Видимо, люстру плохо укрепили, поскольку она вскоре упала. Позже эту люстру продали. В 1896–1897 гг. польские живописцы расписали интерьеры храма по эскизам Г. Д. Гримма.

К 1902 г. церковь украсили витражи «Добрый пастырь» и «Иоанн Предтеча», выполненные в рижской мастерской Э. Ф. Тоде. Историк Т. М. Шульгина, ссылаясь на составленную В. Д. Болдыревой-Семеновой-Тян-Шанской в 1940 г. опись ГИОП, описывала эти витражи так: «В окне слева от алтаря находилось изображение Иоанна Предтечи, фигура которого была задрапирована в зелёный плащ, справа – Доброго Пастыря в красном одеянии с ягнёнком на руке. Основная часть стеклянных поверхностей вокруг фигур была заполнена живописным стилизованным орнаментом в виде листьев аканта, лилий и раковин. В нижней части окон располагались фигурки херувимов. Каждое окно имело латинскую надпись: левое – „Paraterium domini E. Tode. Riga“ („Собор украшен Э. Тоде. Рига“), правое – „Ego sum paster bonus“ („Добрый пастырь“)».

Храм гордился прекрасным органом, специально изготовленными немецкими мастерами, а обширная церковная библиотека насчитывала более 60 тысяч редких книг на 30 языках. С 1844 г. работало благотворительное общество Св. Викентия Паулинского, содержавшее богадельню, две гимназии в соседних церковных домах (для мальчиков и для девочек), начальные училища и убежище для бедных мальчиков. Во время службы в храме могло разместиться около 2500 человек. Управляли костелом сначала францисканцы, с 1800 г. – иезуиты, с 1816 г. – доминиканцы, а с 1892 г. – епархиальные священники. У прихожан разных национальностей (немцев, поляков, французов, итальянцев) были свои проповедники.

К сожалению, в 1930-х гг. облицовка и росписи стен были в значительной степени уничтожены, престол расколот, мозаичные полы разбиты, орган демонтирован. Все это стало результатом того, что церковь в 1938 г. закрыли, вывезя утварь неизвестно куда. Часть утвари ризницы в 1922 г. канонику К. Будкевичу удалось спасти, переправив ее в Польшу. На следующий год, когда это выяснилось, каноника расстреляли.

Люстры перекочевали во дворец Белосельских-Белозерских, в котором находился Куйбышевский райком ВКП(б). Сегодня они украшают фойе перед концертным залом.

Здание костела отдали Публичной библиотеке под склад. Во время блокады храм лишился своих витражей, хотя в послевоенные годы еще сохранялись две фрамуги с росписями в стиле гризайль, на которых были изображены картуши в обрамлении цветочных гирлянд.

Нынешняя старейшая прихожанка храма Св. Екатерины, Я. А. Шиманьская, родители которой здесь венчались в 1925 г. и крестили своих четверых детей, вспоминает: «До закрытия храма в 1938 году нашим последним священником был француз Амудрю. По-русски он говорил неважно и мог иногда спросить: „А девки придут завтра на мессу?“. Его поправляли, мол, так неприлично говорить. „Ну, эти маленькие бабы“. В храме тогда было полно детей. На мессе на ступеньках алтаря мальчики-министранты стояли в несколько рядов. На Пасху или на праздник Божьего тела я с другими девочками в белых платьях участвовала в церковных процессиях. После богослужения прихожане долго не расходились, разговаривали, общались – ведь у нас была огромная община, а костел Екатерины был главным католическим храмом России. У него было много филиалов – и в городе, и вокруг. Сейчас только стены остались, а я помню и витражи в окнах, и живописные полотна над дверьми, алтарь из черного мрамора, алтарный образ „Обручение Екатерины Александрийской“, дар Екатерины II. На консолях стояли статуи двенадцати апостолов, высокие серебряные подсвечники. А орган был одним из лучших в Европе – погибло все. Сокровищница состояла из даров европейских и российских коронованных особ, много жертвовали православные аристократы, когда, скажем, венчались с католиками».

Сюда приходили молиться такие известные личности, жившие или приезжавшие в Петербург, как Ж. де Местр, А. Мицкевич, О. Бальзак, А. Дюма, Ф. Лист.

В 1829 г. в соборе Св. Екатерины венчался архитектор О. Монферран, здесь же в 1858 г. его и отпевали. В том же 1858 г. в соборе захоронили останки польского короля Станислава Лещинского, которые привезли из Парижа. А в январе 1837 г. в храме состоялась свадьба Ж. Дантеса и Е. Гончаровой, сестры Н. Гончаровой, супруги А. С. Пушкина.

В 1793 г. в церкви Св. Екатерины отслужили панихиду по Людовику XVI, последнему королю Франции. По этому поводу Г. Р. Державин написал «Оду на панихиду в католицкой церкви, бывшую в Санктпитербурхе, по покойном короле французском Людовике XVI марта 16 дня 1793 года, сопровожденную музыкой г. Сартия».

В костеле похоронен умерший в 1798 г. в Санкт-Петербурге последний польский король Станислав II Понятовский. Он являлся четвертым сыном краковского каштеляна С. Понятовского и княжны К. Чарторыйской. В конце 1750-х гг. Станислав весьма сблизился с молодой Екатериной (будущей Екатериной II), супругой наследника престола Петра (будущего Петра III). Ходили упорные слухи о том, что они были любовниками.

После смерти короля Августа III, при поддержке Екатерины II, Станислава в 1764 г. избрали новым королем Речи Посполитой (Польши). Понятовский начал преобразования в казначействе, чеканке денег, в армии, в государственной наградной системе, законодательной системе. Все это вызвало недовольство части польской шляхты, и в стране началась гражданская война.

Война привела к интервенции соседних государств и произошедшему в 1772 г. первому разделу Польши между Пруссией, Австрийской и Российской империями. России отошла часть Прибалтики (Ливония и Задвинское герцогство) и Белоруссия (до Двины) – это территория площадью 92 тысячи км²с населением 1,3 млн человек.

Последние годы жизни, после отречения от престола в 1795 г., Понятовский провел в Петербурге, в Мраморном дворце, предоставленном ему Павлом I в качестве резиденции.

Когда в 1938 г. церковь Св. Екатерины собрались закрывать, польское правительство обратилось к И. В. Сталину с просьбой о перезахоронении останков короля. Разрешение было дано, и в июле того же года прах вывезли в Польшу и захоронили в Троицком костеле в Волчене, месте рождения Понятовского. После войны эта территория вошла в Белорусскую ССР. В середине 1950-х гг. костел исключили из государственного реестра историко-архитектурных памятников и использовали как склад, а захоронение С. А. Понятовского разграбили. При этом исчезло не только забальзамированное тело короля, но и заказанная Павлом I бронзовая позолоченная корона Станислава Августа, в которой он был погребен. В октябре 1988 г. польское правительство обратилось к М. С. Горбачеву с просьбой дать возможность перезахоронить прах Понятовского в Варшаве. Но специальная экспедиция обнаружила на месте только фрагменты одежды и обуви короля, а также части коронационного плаща. Это немногое в декабре передали польским властям и захоронили в Варшаве, в храме Св. Иоанна.

Коронационный портрет Станислава Августа Понятовского. Худ. М. Баччарелли. 1764 г.

18 октября 1800 г. император Павел I, благоволивший иезуитам, издал указ, согласно которому костел Св. Екатерины передавался ордену. При костеле открыли училище, позднее преобразованное в иезуитскую коллегию и существовавшее вплоть до изгнания членов «Общества Иисуса» из Санкт-Петербурга в 1815 г. Впрочем, это событие никоим образом не сказалось на отношении властей к католикам вообще и их положении в городе.

Спустя пятнадцать лет после похорон С. А. Понятовского, в 1813 г., рядом с ним захоронили останки павшего в битве под Дрезденом французского дивизионного генерала Ж. В. Моро, являвшегося республиканцем. Прах генерала перенесли сюда из Дрездена по приказу Александра I. В 1839 г. маркиз А. де Кюстин писал в связи с этим: «Рядом с телом изгнанного короля лежит изуродованное тело Моро. Император Александр приказал перенести его сюда из Дрездена. Мысль соединить останки двух людей, столь достойных сожаления, чтобы слить в одну молитву воспоминание об их неудавшихся судьбах, кажется мне одной из самых благородных мыслей этого монарха, который, никогда не должно забывать этого, казался великим даже при въезде в Париж, откуда только что выехал Наполеон» (Записки французского путешественника де Кюстина // Альманах «Русская старина», 1892 г.).

Генерал Ж. В. Моро. Худ. Ф. Бушо, 1835 г.

Сын адвоката, в возрасте 28 лет он поступил в национальную гвардию и назначен командиром батальона, всего два года спустя он уже дивизионный генерал.

Военные успехи позволяли Моро наряду с Наполеоном претендовать на пост главы новорожденной французской республики. Понимая, насколько Моро серьезный соперник в борьбе за власть, Наполеон обвинил его в участии в заговоре против республики. Позднее он так говорил об этом: «Нас… было двое, тогда как нужен был только один».

Генерала приговорили к тюремному заключению, которое Наполеон заменил на изгнание за пределы Франции. В 1804 г. Моро уехал в Америку. Когда в 1812 г. началась англо-американская война, Жан Виктору предложили возглавить американскую армию. Однако он предпочел принять предложение Александра I стать военным советником в штабе союзных армий, воевавших против Наполеона.

В августе 1813 г. в сражении при Дрездене он был смертельно ранен ядром из французской пушки. Тело Ж. В. Моро отвезли в Петербург, где с воинскими почестями и похоронили в католической церкви Св. Екатерины. В 1814 г. Людовик XVIII посмертно присвоил Моро звание маршала Франции. Ныне к праху генерала не подойти, поскольку все замуровано.

В 1857 г. в склеп С. А. Понятовского поместили останки другого польского короля – Станислава I Лещинского.

В Россию останки С. Лещинского попали в 1830 г., их вывезли из Варшавы вместе с другими трофеями после подавления очередного польского восстания. До 1857 г. они хранились в Публичной библиотеке, и только затем их перенесли в склеп С. А. Понятовского. В 1921 г. прах передали полякам.

В 1861–1864 гг. в Польше происходили политические волнения, связанные с требованием предоставления Царству Польскому независимости от России. Было даже создано тайное революционное правительство («жонд народовый»). Состоявшуюся в начале 1861 г. Варшаве демонстрацию разогнали царские войска, но при этом имелись жертвы. В память убитых демонстрантов в костеле Св. Екатерины 1 марта 1861 г. отслужили Реквием. Вместе со студентами поляками в службе приняли участие и русские студенты. Полиция арестовала присутствовавших на богослужении поляков. Тогда русские письменно заявили, что они также участвовали в службе и, более того, пели после этого польский гимн. Всего подписалось порядка 300 человек. В результате во избежание волнений и скандала арестованных поляков освободили.

Траурная месса прошла в церкви Св. Екатерины в 1914 г. по поводу убийства в Сараево эрцгерцога Франца-Фердинанда I. Как известно, это убийство послужило поводом к началу Первой мировой войны.

Говоря об иноверческих церквях в Петербурге, необходимо отметить, что российская столица была весьма веротерпимым городом. Администрация не вмешивалась во внутренние дела неправославных религиозных общин. Порядок максимальной свободы в отправлении религиозных обрядов установил еще Петр I, сохранялся он и после его смерти. К 1770 г., например, в Санкт-Петербурге насчитывалось 30 православных и 7 иноверческих церквей.

Более того, власти с определенным подозрением относились как раз к иноземцам, состоявшим на русской службе и с легкостью менявшим в России свое вероисповедание. Датчанин Питер фон Хафен вспоминал о реакции Петра I на такие случаи принятия православия: «Петр I обнаруживал неудовольствие к тем, которые переходили из одной веры в другую. И когда один важный офицер, бывший в его службе, получив чин генерал-майора, перекрестился в русскую веру, желая тем самым снискать еще больше благоволения, то получил от царя отставку со следующим замечанием: „Так как он не остался верен Господу Богу в том исповедании, в котором родился, то можно опасаться, что он изменит царю в своей службе“. После чего он должен был убраться восвояси» (из дорожных записок П. фон Хафена «Путешествие по России в 1736–1739 годах», опубликованных в журнале «Северная пчела», 1836 г., № 156).

Именно на примере Невского проспекта, кстати, прекрасно виден уровень веротерпимости, который господствовал в Санкт-Петербурге. Архимандрит Августин (Никитин) в своей книге «Православный Петербург в записках иностранцев» приводит, в частности, такой факт, что в начале XIX в. от одного француза даже поступило предложение переименовать Невский проспект в Rue de tolerance – проспект (Веро)терпимости. И действительно, по пути от здания Адмиралтейства до костела Св. Екатерины мы прошли мимо голландской реформатской церкви, финской церкви, лютеранской кирхи, шведской протестантской церкви, православного Казанского собора. Чуть далее по Невскому проспекту находились армянская церковь и староверческая часовня.

Вот что писал по этому поводу в 1858 г. французский путешественник Т. Готье («Путешествие в Россию». М., 1988 г.): «Лессингу, автору „Натана Мудрого“, понравился бы Невский проспект, так как его идеи религиозной терпимости здесь прямо-таки претворены в жизнь, и самым либеральным образом. Буквально нет ни одного вероисповедания, какое не имело бы своей обители, своего храма на этой широкой улице. Налево – голландская церковь, лютеранский храм Святого Петра, католическая церковь Святой Екатерины, армянская церковь, не считая в прилегающих улицах финской часовни и храмов других сект Реформации. Направо – русский Казанский собор, другая православная церковь и часовня старинного культа раскольников… У каждой церкви есть дарованные царями большие участки богатой городской застройки, где дома или участки сдаются в аренду».

В 1947 г. в здании церкви случился первый пожар, нанесший ему большой ущерб. В 1964 г. храм решили переделать в антирелигиозный музей, в 1970-е гг. здесь собрались устроить органный зал Филармонии. С этой целью даже приступили к работе над проектом и начали что-то делать в самом здании, но в феврале 1984 г. произошел очередной пожар, довершивший картину разрушений, полностью уничтоживший остатки интерьеров собора. Как раз в день пожара по радио и телевидению транслировалась церемония похорон на Красной площади в Москве Ю. В. Андропова.

Причину пожара установили быстро – поджог, но поджигателей так и не нашли. В городе поговаривали, что собор якобы подожгли три подростка, которых по случаю кончины генсека распустили по домам из школы. Вроде бы они развели под лесами внутри здания костер, от которого и произошел пожар.

В 1989 г. церковь Св. Екатерины вернули католической общине города. Она производила впечатление античной руины: обугленные стены, фрагменты статуй, разбитые алтари. В ризнице устроили временную каплицу, освященную в октябре 1992 г. Тем самым храм снова открылся для прихожан. Затем отреставрировали часовню Благовещения слева от алтаря, сделали апсиду и под-купольное пространство, начали работы в нефе. В главном нефе поставили алтарь, у которого архиепископ Т. Кондрусевич в июне 1994 г. совершил первое торжественное богослужение. В 2000 г. освятили алтарную часть храма, в мае 2003 г. открыли трансепт и вход в церковь с Невского проспекта, а в 2008 г. – отреставрировали и освятили главный неф храма. Ремонтом фасадов занимались ГП «Фасадреставрация» и ЗАО «Ремфасад», а воссозданием интерьера около 10 лет занимались Институт «Ленпроектреставрация», фирмы «Пассим», «Прометей», «Водолей плюс» и «Лапин интерпрайз». В 2014 г. по фотографиям восстановлен и установлен алтарный крест.

Церковь Св. Екатерины и ее центральный неф в наше время

торжественное богослужение. В 2000 г. освятили алтарную часть храма, в мае 2003 г. открыли трансепт и вход в церковь с Невского проспекта, а в 2008 г. – отреставрировали и освятили главный неф храма. Ремонтом фасадов занимались ГП «Фасадреставрация» и ЗАО «Ремфасад», а воссозданием интерьера около 10 лет занимались Институт «Ленпроектреставрация», фирмы «Пассим», «Прометей», «Водолей плюс» и «Лапин интерпрайз». В 2014 г. по фотографиям восстановлен и установлен алтарный крест.

Поскольку вся живопись была утрачена, в начале 2000-х гг. стены храма покрыли однотонной штукатуркой. Только купол украсила скромная роспись – нарисованная балюстрада. Восстановили колонны искусственного мрамора. На месте боковых алтарей пока были оставлены их руины – обломки мрамора со стоящими на них горшками с цветами. На стене правого алтаря, на фоне голого кирпича, повешено старинное распятие, спасенное во время закрытия храма прихожанкой С. Степулковской.

Уже знакомая нам старейшая прихожанка церкви Я. А. Шиманьская рассказывает: «Когда началась перестройка, пошли разговоры, что будут возвращать храмы. И вот как-то раз, когда мы собрались в доме моей приятельницы, служили мессу, я предложила: „Давайте будем молиться, чтобы нам вернули храм Святой Екатерины“. Отец Георгий возразил: „Это пустые мечты. Еще ни одного храма на Невском даже православным не отдали, а вы хотите, чтобы вернули католический. Давайте уж за храм Святого Станислава молиться: он маленький и незаметный“. Но наш храм был первым, который восстановили на Невском проспекте, раньше лютеранского и армянского. Когда мы пришли, штукатурка здесь лежала по колено, стены – голый кирпич. Сначала служили в ризнице. Потом одна небольшая община из Северной Америки помогла нам отремонтировать капеллу Благовещения. Но с каждым годом становилось все теснее, община росла.

Сейчас по воскресеньям, например, служат три мессы: английскую, польскую, французскую. Да и по праздникам народу много. Здесь еще долго находилась дирекция Музея религии и атеизма, мы не могли дождаться, когда они выедут. Конечно, мне хотелось бы увидеть весь храм отреставрированным. Нам помогали немецкие фирмы, но потом заявили, что поскольку это памятник архитектуры, то его должно восстанавливать государство, которое его, кстати, и разрушило.

Меня часто спрашивают: может, Ватикан вам поможет? Но ведь этот храм строили местные католики: латыши, поляки, в основном рабочие, которые в течение сорока лет откладывали деньги из своего жалованья. Российское государство не вложило ни копейки, что не помешало ему все национализировать и погубить. Табличка-то, конечно, висит, что здание охраняется, но сейчас работы замедлились, поскольку можно рассчитывать лишь на пожертвования. Да и те воруют – наловчились из ящика крючками вытаскивать. Или придет человек, сидит в часовне, думаешь, молится, а потом смотришь – нет скатерти с алтаря или подсвечника. Не привыкнут никак, что храм это».

Сегодня это самый большой и самый старший из всех католических храмов в России. При нем вновь открылась воскресная школа, а здание продолжает реставрироваться. В июле 2013 г. храму Св. Екатерины как исторически первенствующему католическому храму в России папа римский даровал статус базилики. Это своеобразное почетное звание, которое присуждается важнейшим храмам католического мира, играющим исключительную роль в истории и сегодняшней жизни Церкви.