Глава 8
Италия и Наполеон III
Луи-Наполеон – принц-карбонарий
Луи-Наполеон Бонапарт, будущий император французов Наполеон III, был сыном короля Голландии Луи Бонапарта, родного брата Наполеона I и Гортензии де Богарне, дочери императрицы Жозефины. Он родился в Париже 20 апреля 1808 года.
После поражения Наполеона при Ватерлоо Гортензию попросили удалиться из столицы и из Франции, и она с детьми переселилась в Савойю, а потом – в Баварию.
Потом во Франции началась революция 1830 года, а потом королем французов «волей народа» провозгласили Луи-Филиппа, представителя Орлеанской ветви династии Бурбонов.
Луи-Наполеон узнал об этом в Риме, где он к тому времени уже присоединился к движению карбонариев.
30 ноября 1830 года умер папа Пий VIII (в миру Франческо Саверио Кастильони), и его место в Ватикане занял папа Григорий XVI (в миру Бартоломео Альберто Каппеллари). Так вот Луи-Наполеон не просто вступил в общество карбонариев, но и принял участие в движении итальянской молодежи против этого нового папы.
Примерно в это же время в Италии начались волнения, возбужденные притеснениями австрийцев. Луи-Наполеон, живя с матерью в Риме, с лихорадочным нетерпением следил за ходом дел, а недовольные итальянцы, в свою очередь, основывали свои надежды на нем и на его старшем брате – Наполеоне-Луи. Связано это было с тем, что итальянцы очень надеялись при содействии Франции сделаться совершенно самостоятельными. Но тогдашняя Франция благоразумно удерживалась от всякого вмешательства в итальянские дела. Поэтому патриоты и рассчитывали на молодых Бонапартов, и Луи-Наполеон, понимая это, гордо разъезжал по Риму на лошади, покрытой трехцветной попоной, что вызывало панику в рядах папской полиции.
В результате молодого человека депортировали из Рима во Флоренцию, где тогда жил его брат Наполеон-Луи, которому тогда было 26 лет.
С началом восстания оба принца приняли непосредственное участие в деле инсургентов и даже стали у них во главе. А цель инсургентов, как уже говорилось, состояла в том, чтобы свергнуть владычество Австрии и соединить Италию в одно государство.
ЭТО ИНТЕРЕСНО
Кроме брата, Луи-Наполеон имел несколько особо близких боевых товарищей, из которых один оказался отцом того самого Орсини, который совершил покушение на его жизнь в 1858 году и был за это гильотирован.
Как мы уже знаем, дела восставших пошли плохо. Обманутые в надежде на помощь, ожидаемую ими со стороны Франции, они вынуждены были отступить. При поспешном отступлении 17 марта 1831 года Наполеон-Луи скончался от кори. Что же касается Луи-Наполеона, то он после ряда новых неудач отступил в Анкону. Как и многие другие инсургенты, видя невозможность дальнейшего сопротивления, он отказался от своих замыслов и прекратил неравную борьбу. Теперь ему пришлось думать о личной безопасности, ибо многие его соратники попали в руки правосудия и были сурово наказаны.
Скитание по ссылкам и избрание президентом
В дальнейшем Луи-Наполеон и его мать вынуждены были скитаться по ссылкам. А тем временем, во Франции нарастало всеобщее разочарование Луи-Филиппом.
Луи-Наполеон попытался воспользоваться неразберихой и совершил попытку государственного переворота, но она завершилась для него шестилетним заключением в Гамской крепости, откуда принцу удалось бежать, переодевшись каменщиком. После этого он опять нашел себе приют в Англии.
После революции 24 февраля 1848 года Луи-Наполеон поспешил в Париж, но временное правительство в лице его руководителя Альфонса де Ламартина приказало ему покинуть столицу, пока ситуация в революционном городе не нормализуется.
12 ноября 1848 года во Франции была провозглашена конституция, согласно которой во главе государства должен был находиться президент, которого предстояло избрать. Кандидатов на этот пост было шесть, в том числе и… неугомонный Луи-Наполеон. При этом он сам заявил: «Мое имя само по себе является законченной программой».
Выборы начались 10 декабря, а через десять дней был представлен отчет о результатах выборов. Количество голосов при выборах президента республики было 7 327 245. Из них за Луи-Наполеона было подано 5 434 226 голосов – 74 %. За Луи-Наполеона стояли роялисты и католики. За него же была масса избирателей из крестьян и рабочих, не получивших никакого политического воспитания и не знавших других имен, кроме имени Наполеона Бонапарта. Таким образом, Луи-Наполеон удивительным образом стал избранником французского народа, именуя себя «принцем-президентом».
Римские дела
В это время, как мы уже знаем, Сардиния возобновила войну против Австрии и через это поставила себя в такое положение, в котором ее могло спасти от разгрома только содействие Франции. А там повсюду стали раздаваться крики о войне. Люди требовали войны во имя французского интереса, который якобы не мог терпеть дальнейшего усиления австрийского влияния в Италии.
Правительство Луи-Наполеона с первого же дня провозгласило «политику мира, примирения и международного братства». Этим словам соответствовали и первые действия нового правительства. Альпийская армия всячески демонстрировала, что она назначена защищать Париж, а не угрожать чужой земле, а ее главнокомандующий 65-летний маршал Тома Робер Бюжо в своем первом обращении к войскам и в других публичных речах нисколько не скрывал, что Франция, прежде всего, должна контролировать своих внутренних врагов, парижских нарушителей спокойствия, и что он лично готов при первом удобном случае искоренить раз навсегда все связанные с ними беспорядки.
Но теперь Австрия собрала большое количество войск. Плюс она уничтожила единственного итальянского союзника, на которого Франция могла бы рассчитывать, – короля Сардинского. А посему депутаты решили предоставить правительству свободу действий в австрийско-сардинском деле, причем правительство уполномочено было «занять часть Верхней Италии, если оно найдет это нужным для защиты чести Франции».
Благоразумная осторожность Австрии избавила правительство Луи-Наполеона от необходимости воспользоваться этим полномочием. Зато само французское правительство поспешило истолковать полномочие, относившееся только к Северной Италии, таким образом, что оно будто бы теперь имеет право исполнить давно задуманное вмешательство в римские дела.
16 апреля премьер-министр Одилон Барро внес предложение об утверждении кредита в 1,2 миллиона франков. Эта сумма должна была пойти на содержание в течение трех месяцев в Римской области французского экспедиционного корпуса под командованием генерала Николя Удино, старшего сына знаменитого наполеоновского маршала. О причинах и цели этой экспедиции Луи-Наполеон выразился весьма двусмысленно: что нужно готовиться к тому, что Австрия перенесет свою победу над Сардинией и на союзников Сардинии; что в Риме обязательно будет кризис, при котором живущие там французы станут нуждаться в защите; что очень важно поддержать влияние Франции на Рим и т. д., и т. п.
Объявленная экспедиция в пределы Римской республики была принята в народе, с одной стороны, с осторожностью, с другой стороны, с самым горячим неодобрением. А газета «Насьональ» высказалась следующими словами: «Таким образом Французская республика в первый раз извлекает меч и извлекает его, благодаря правительству господина Бонапарта, против итальянской свободы. Мы отказались от вооруженного вмешательства в пользу народов, а теперь мы даем его в пользу государей и притом, когда у нас его и не требуют. Мы скажем громко: если наши войска действительно будут посланы в Рим восстанавливать светский престол папы, то Франция обесчестит себя навсегда».
25 апреля 1849 года экспедиционный корпус генерала Удино численностью от 8000 до 10 000 человек, высадился в Чивитавеккии, где тотчас же была издана приготовленная заранее прокламация, в которой говорилось: что Франция послала свои войска не для того, чтобы поддерживать настоящее римское правительство, которое никогда не было ею признано, а чтобы защитить римский народ от возможных крайностей. Прокламация эта давала понять, что папа должен быть восстановлен во имя всеобщего интереса Европы и христианства, но Франция позаботится о том, чтобы с ним не вернулся деспотизм.
Генерал Николя Удино
30 апреля генерал Удино с половиной своего корпуса появился перед Римом, где он думал найти также мало сопротивления, как и в Чивитавеккии. Но это ожидание было горько обмануто. Когда французы самоуверенно подошли к городским воротам, батареи, поставленные в садах Ватикана, «приветствовали» их картечью. Французы отступили, но потом начали атаку, однако та из-за недостатка тяжелых орудий не смогла справиться с крепкими стенами города и решительностью его защитников. Бой продолжался несколько часов, и генерал Удино вынужден был вновь отступить, потеряв 600–700 человек убитыми, ранеными и пленными. После этого он отошел в Чивитавеккию ожидать подкреплений.
КСТАТИ
Называть Рим «Вечным городом» стали уже в древности. Рим – это один из старейших городов мира. Roma Aeterna – одним из первых так назвал Рим римский поэт Альбий Тибулл, живший в I веке до н. э. Представления о «вечности» Рима во многом сохранились и после падения древнеримской цивилизации. Это название живо во многих языках мира и поныне, благодаря тому, что Рим теперь воспринимается не как столица империи, но, прежде всего, как один из центров человеческой цивилизации, как ее органическая неотъемлемая часть. А еще Рим называют «городом на семи холмах». Дело в том, что первоначально поселения располагались на холме Палатине. Впоследствии были заселены соседние холмы – Капитолий и Квиринал. Несколько позже поселения появились на последних четырех холмах – Целии, Авентине, Эсквилине и Виминале.
Получается, что французских солдат уверили, что римляне не вынесут «даже их грозного взгляда», а им пришлось столкнуться с храброй стойкостью защитников Вечного города.
Известие об этом событии произвело в Париже впечатление крайне неблагоприятное. Теперь всем стало очевидно, что французское оружие должно было защищать в Риме дело папы, а первый результат этого враждебного революции предприятия – поражение. Таким образом, первая военная попытка правительства Луи-Наполеона не принесла Франции ни славы, ни чести. В Законодательном собрании по этому поводу имела место бурная сцена. Правительство обвиняли в том, что оно обмануло депутатов относительно цели римской экспедиции, требовали, чтобы были представлены инструкции генералу Удино, возлагали на министерство ответственность за позор французского оружия под стенами Рима.
Одилон Барро пытался оправдать министерство. Австрия, говорил он, идет с 25-тысячной армией на Болонью, Неаполь выдвигается против Рима, и таким образом Франции остается на выбор либо начать войну для защиты Римской республики, либо предоставить действовать австрийцам и неаполитанцам. Либо, в конце концов, опередить их и взять под французскую защиту римскую свободу против восстановленного папства. Правительство приняло это последнее решение, потому что это было единственное решение, равно соответствовавшее как достоинству, так и интересам Франции.
Однако, по мнению Законодательного собрания, удар по Риму французскими войсками нарушал статью конституции, запрещавшую Французской республике применять свои военные силы против свободы другого народа. Кроме того, 54-я статья запрещала исполнительной власти объявлять войну без согласия Законодательного собрания, и оно своим решением осудило римскую экспедицию. На этом основании Александр-Огюст Ледрю-Роллен представил 11 июня 1849 года обвинительный акт против Луи-Наполеона и его министров, потребовав срочного обсуждения предъявленного им обвинения. Более того, он предложил отдать президента республики и всех его министров под суд. Вместе с тем Ледрю-Роллен внес предложение о немедленном признании Римской республики. Против этого последнего предложения Одилон Барро объявил, что принятие его в ту минуту, когда французские войска потерпели неудачу перед воротами Рима, было бы национальным унижением.
* * *
А тем временем, после двухмесячной осады, Рим все же сдался генералу Удино. Последний имел огромный перевес в силах: против 35 000 французских солдат стояло только 19 000 итальянцев, большей частью волонтеров и национальных гвардейцев, которые, впрочем, в рукопашных боях не уступали французам. Отборным отрядом волонтеров командовал Гарибальди, и он в каждой битве находился в первых рядах и своим презрением к смерти удивлял как друзей, так и врагов.
Гарибальди во главе своих отважных добровольцев
Победить в Риме было невозможно, но можно было доказать всему миру, что итальянцы умеют умирать в борьбе за свободу и за свои убеждения. Что же касается французов, то они, благодаря своей превосходной артиллерии, пробили в стене брешь, и тогда стало ясно, что дальнейшее сопротивление бесполезно. Муниципальный совет заключил с генералом Удино соглашение о капитуляции, и победители 4 июля посредии могильной тишины вошли в Вечный город. А Гарибальди при этом с четырьмя тысячами своих волонтеров гордо вышел из него в противоположные ворота.
Вслед за тем последовало восстановление папского правительства. Все это ожидалось давно и произвело мало впечатления в Париже и в остальной Франции. Тем не менее оппозиция в Законодательном собрании решила, что надо еще раз начать парламентское обсуждение римских дел. В течение нескольких заседаний на разговоры было потрачено много времени, но они не принесли никакого результата, кроме признания того факта, что действительного хода римской экспедиции не предвидели, но что следует принять то, что было принесено силой обстоятельств.
Тем не менее между президентом и парламентским большинством пошли раздоры. Старые парламентские деятели, господствовавшие в Законодательном собрании, презирали Луи-Наполеона; они ставили ему в упрек его прошлое заговорщика, его друзей-авантюристов, его долги и его бурную личную жизнь. Со своей стороны, Луи-Наполеон не хотел больше оставаться орудием в руках большинства, а старался вести свою собственную игру.
