Глава 51
Три дня каникул, которые я себе позволил, пролетели на удивление быстро.
Кажется, только вчера мы спустились в зал на завтрак, который провели среди похмеляющихся гостей, оставшихся во дворце еще с нашей свадьбы и продолжавших праздновать всю ночь.
Потом были приятные хлопоты. Мы пересчитали подаренное, осмотрели особнячок, составили список, и устроили небольшую пробежку по магазинам и мебельным салонам, заказывая себе то, что казалось нам необходимым в новый дом. Цены в столице, я вам скажу… Комплект шёлкового постельного белья с кружевами стоит, как приличный домик в моём посёлке.
А затем пошла череда визитов. Утомительнейшее дело, должен заметить.
Вдруг резко выяснилось, что гардеробчик у меня скуден, и надо бы его пополнить. Опять пришлось ехать к Левинсону, где обалдевший от счастья Моня был обласкан вниманием моих жён, и засыпан похвалами.
Дождавшись, пока мои супруги упорхнут в соседний дамский салон, расположившийся на противоположной стороне улицы: — "На пять минут, мы одним глазком только глянем, и всё", — я с чистой совестью уселся пить кофе, и никуда не торопясь, начал обсуждать с Эммануилом следующие фасоны костюмов, которыми мы собрались контрапупить столичную общественность. Через полчаса, напившись кофе, обговорив фасоны четырёх новых костюмов и доброй дюжины рубашек, я принял заказ от Анатолия Аркадьевич на три дюжины пуговиц и пошёл разыскивать своих дам.
Пуговицы — это хорошо! Денежки в семейный бюджет просто срочно нужны. Жёны у меня, как скоростные болиды. В том смысле, что по магазинам они ходят со скоростью тысяча рублей в час. Каждая!
— Какой ты молодец, что показал нам этот милый салончик, — задумчиво похлопала глазами Алёна, крутя в руках две практически одинаковые, на мой взгляд, шляпки, и рассматривая то одну, то другую как бы со стороны.
Я? Нет, вы представляете, я им показал… Да я… Да на пушечный выстрел… Гора, горища коробок! Со стола уже падают…
— Так, быстренько собрались, и в машину, — грозно скомандовал я, — У меня багажник не резиновый.
— Не переживайте, Ваше Сиятельство, мы сами всё доставим быстро и аккуратно, — нанесла мне удар ниже пояса старая мегера, миловидная женщина лет тридцати, видимо, хозяйка салона, с улыбкой наблюдающая за сценой.
— А я тебе говорила, я тебя предупреждала. Чурбан и мужлан. Прекрасного не ценит, — высунулась Дашка из примерочной, обращаясь к Алёнке и снова задёргивая за собой занавеску.
— В машину, бегом, — прорычал я в ответ.
— Сатрап! — донеслось из примерочной уже в мой адрес.
Вышли мы минут через десять. Часть коробок всё равно пришлось тащить с собой, так как в них оказались вещи первой необходимости, нужные буквально сию минуту.
— Надо ленты маман отправить, юбочку я себе взяла, хорошенькую, простая такая, на каждый день, перед Ангелиной похвастаюсь, ну, и шляпку вместе с лиловым платьем примерить. Ты же помнишь моё лиловое платье? — обратилась ко мне Алёнка, как только мы сели в машину.
— Конечно, милая, — ответил я, сочась ядом, накопленным за бесконечные десять минут, в течении которых мне успели вынести мозг, — Я у каждой из вас каждое платье помню, в каждом из четырёх ваших личных шкафов. Малепусеньких таких шкафчиков, размером с небольшой садовый домик.
— Безнадёжен, — констатировала Дарья, ни к кому конкретно не обращаясь.
Вот такими милыми и радостными моментами я отмечал начало своей тихой и счастливой семейной жизни.
А там мне пришлось оставить занятых хлопотами жён в столице, а самому мчатся обратно на верфи. Вызванная Шабалиным команда приглашала меня на осмотр вскрытого ими бункера. И не только меня одного. Попросили профессора Фёдорова с каким-то его другом забрать по пути.
Делами в эти дни я почти не занимался. Едино что, так это звонок Киякина меня изрядно повеселил.
Купец, он и в Африке купец. Особенно когда работает с интересом и любимым делом занят.
Вычитал Степан Васильевич в газетах про парад пилотесс, посмотрел фотографии в журналах, и родил более чем неожиданную идею. Курсы девушек — пилотов он решил организовать, из-за чего и просил выделить ему для обучения два дирижабля в срочном порядке.
Я сначала лишь расхохотался, а потом всерьез задумался. Прав ведь купец. Я для невест во всей стране кое-как нашел девушек, умеющих пилотировать дирижабль, а ведь мода штука такая, скоро и другие захотят такой же подарок своим невестам сделать, а то и еще кому-нибудь.
И где на всех женщин — пилотов набрать? А тут, вот они, почти готовые и надо-то для этого не так много: обучающих кристаллы для этих курсов подготовить побольше, да дирижабли инструкторами снабдить, чтобы необходимый нормативный налёт часов пилотессы получили. Вообще ни разу не удивлюсь, если в числе первых инструкторов лично сам Киякин окажется. Пилот он отменный, пожалуй, лучший из всех, кого я знаю.
Ну, а уж про то, что обучатся эти девушки на дирижаблях именно моей конструкции летать, так это разговор особый. Не обучены они окажутся летать на чём-то другом. Поэтому, желаете пилота женского пола заполучить, покупайте дирижабли сами знаете чьих верфей.
Как по мне, так основательно сумел Киякин меня удивить своим умением одним выстрелом двух зайцев убить. И уж тем более удивил, когда сказал, что курсами его дочь руководить будет. Вот чем мне нравятся наши купцы, так это своим отношением к отпрыскам. Всегда стараются деток к делу пристроить. Нет у них предубеждений ненужных.
Бояре бы тысячу причин нашли, чтобы оградить своих дочерей от занятия чем-нибудь полезным, если это против понятий о том, чем пристало заниматься аристократке, а чем нет.
Зато купцам только волю дай. У того же Липатова доченьки чудо как умело управляются с кондитерской, например. Видел я их отчёт за прошлый месяц. Растут доходы, как на дрожжах.
Опять же купеческие дочки в молодости исключительно собой хороши, вот только когда они подрастают, тогда отчего-то в дородность уходят. Тут их с девушками из аристократических семей не сравнить. Порода, на то она и порода. Взять для примера княгиню Вадбольскую. Стройна, умна, элегантна, как не знаю что.
Мда-а. Порода. С генетикой у меня особые отношения складываются. Такие, что и рассказывать стыдно. Я, можно сказать, из-за неё, проклятой, воровством занялся. И не абы каким, а на дворцовое имущество позарился. Пусть и по пьянке на такое пошёл, и перемкнуло, когда кровь увидел, ну, в общём спёр я простынь. Ту, что от первой ночи с Алёнкой осталась.
Стыдно, не передать.
Вовсе не оттого своровал я простынь со следами крови, что я фетишист, или ещё кто. Всё дело в медведевском наследстве. Большой пласт знаний по магии крови накопил в своё время Савва Савельевич. И кровь Рюминых там особой строкой шла.
* * *
Профессор Фёдоров дожидался меня на лётном поле не один. Вместе с ним у дирижабля стоял высокий худой мужчина в каракулевой папахе с усталым, морщинистым лицом.
— Познакомьтесь, мой коллега, профессор Веденеев, геолог, — представил вечно улыбающийся Фёдоров своего спутника.
— О как, у меня что, нашлось золото или руды интересные? — спросил я у дылды, когда Фёдоров закончил процедуру знакомства.
— Боюсь, у вас несколько однобокое представление о геологии, — на ходу отозвался Веденеев, поднимаясь вслед за мной в гондолу дирижабля, — То направление геологии, которым занимаюсь я, от полезных ископаемых весьма далеко. Впрочем, если вам что-то говорят такие термины, как геофизика или геомагнитные аномалии, то я могу рассказать о своей работе чуть подробнее.
— Одну минуту, — поднялся я с кресла, в которое только что уселся, — Лететь нам часа два, а вы, как я заметил, немного продрогли, пока меня ожидали. Полагаю, под хороший коньяк у нас время быстрей пролетит.
На самом деле мне не столько коньяк понадобился, как пауза в разговоре. В голове знакомо зашумело, как это бывает при очередном вбросе информации от Сущности.
— Про магнитные аномалии я знаю ровно столько, сколько это необходимо для навигации, — продолжил я разговор, вернувшись к столу, — По крайней мере про канадскую аномалию, и про нашу, Курскую, мне известно.
Изучив этикетку на коньячной бутылке Фёдоров одобрительно поцокал языком, а потом решительно забрал у меня нож и тарелку с лимонами и начал умело нарезать лимон тонкими, почти прозрачными кружочками.
— Да. Курская. Мы до сих пор не находим бесспорного ответа на вопрос о её появлении. Как-никак, а это самое крупное в мире месторождение железной руды, досконально расследованное вдоль и поперёк, — покачал головой Веденеев, наблюдая за действиями своего друга.
— А моё представление о геофизике в основном относится к области тектонического оружия, — добавил я, и нож в руках Фёдорова подозрительно дрогнул, сорвавшись с лимона и звякнув о тарелку.
— Так вы знали, что находится в бункере, который был найден на вашей земле? — положил профессор нож на стол, и переглянулся с Веденеевым.
— Понятия не имел. С чего вы взяли?
— А, ну да, геофизика. Получается, мы сами же и подсказали, — немного подумав, догадался Фёдоров, — Ну, что, по маленькой?
Выпили. Зажевали лимончиком. Помолчали с минуту, прислушиваясь к ощущениям.
— Значит вы у нас не простой геолог, а как бы это правильнее сказать, военный геолог, так что ли? — прокрутив в голове разговор, повернулся я к Веденееву.
— Нет у нас таких геологов. И я с армией никак не связан. Да, работы мы некоторые по закрытым темам выполняем, но это обычная практика. Полагаю, вы понимаете, что знания — это само по себе оружие. Зачастую, куда более опасное, чем просто бомба или ракета. Во времена Советского Союза существовала программа "Меркурий — 18". В её рамках была разработана методика дистанционного воздействия на очаг землетрясения, с использованием слабых сейсмических полей и переноса энергии взрыва. О том, какие последствия могут быть от её применения, лучше всего проиллюстрировать примерами. В 1970 году на Лос-Анджелес обрушилось землетрясение в восемь баллов, вызванное испытаниями на полигоне, который был расположен в ста пятидесяти километрах от города. В Китае, в городе Тангшань, день спустя после ядерного взрыва на полигоне Лоб Нор, из-за подземных толчков погибло около миллиона человек. Но для нас гораздо интереснее землетрясения в Грузии, вызванные бомбардировками Югославии. А потом волна толчков и до Кореи донеслось. Сейсмические возмущения в этом случае были спровоцированы с гораздо большего расстояния, — тут Веденеев приложил палец к виску, ещё что-то припоминая, — Последствия подземного взрыва в одну мегатонну вызвали в пустыне Невада порядка десяти тысяч подземных толчков и продолжались несколько месяцев. Так что, зная геологическую обстановку, иногда можно нанести потенциальному противнику серьёзнейшие разрушения, даже не заходя на его территорию.
— А ещё есть вулканы, — подсказал Фёдоров, всё с той же добродушной улыбкой на лице. Словно, Веденеев не ужасы описывает, а забавную сказку рассказывает.
— Вулканы, супервулканы и разломы, — кивнул геолог, наблюдая, как Фёдоров аккуратно по второму разу наполняет снифтеры из моего походного бара, — И советская же программа "Вулкан". Взять, к примеру вулкан Кумбер-Вьеха, расположенный на острове Ла-Пальма. Проснувшись, этот вулкан стряхнет в океан весь свой склон, а это около пятисот кубических километров скальных пород. При падении образуется километровый водный купол, напоминающий ядерный гриб, образуется цунами, которое со скоростью восемьсот километров в час побежит по океану. Самые большие волны, более ста метров в высоту, обрушатся на Африку. Через девять часов после извержения уже пятидесятиметровое цунами смоет с побережья Северной Америки Нью-Йорк, Бостон и все населенные пункты, расположенные на расстоянии десяти километров от океана. Ближе к мысу Канаверал высота волны упадет до двадцати пяти метров, а на Испанию, Португалию и Францию обрушится двенадцатиметровое цунами, которое пройдет вглубь континента на два — три километра.
Профессора выпили по второй, а я отказался. У меня и так последние три дня без выпивки не обходились. Это им, закалённым мамонтам, от пары — тройки рюмок ничего не будет, а мне пока достаточно. Архимаг и так штука опасная, а пьяный архимаг — это вообще жуть ходячая.
— Так вот, на чём мы остановились? Ах да, разломы и супервулканы, — продолжил Веденеев, поймав волну лектора и слегка раскрасневшись лицом, — Разломы хорошо изучены на примере континентального трансформного разлома Сан-Андреас, отделяющего Северо — Американскую литосферную плиту от Тихоокеанской. Он имеет длину около полутора тысяч километров и является одним из самых активных разломов планеты. Больше двадцати шестибальных землетрясений в год происходит из-за смещения плит. Инициировав сейсмическую нестабильность можно вызвать целую волну подземных толчков большой силы, которая распространится вдоль всего разлома.
— Что значит "вызвать нестабильность"? — вклинился я со своим вопросом в паузу, возникшую в связи с принятием профессорами третьей порции коньяка.
— Вы, применяя магию, ощущали толчки почвы? — вопросом на вопрос ответил Веденеев, а я искоса глянул на Фёдорова. Не сомневаюсь, что оба профессора откуда-то слишком хорошо осведомлены о моих магических способностях, и даже не собираются это скрывать.
— Было дело, — не стал я вдаваться в подробности.
— Подземные взрывы, применение магии, а то и обычная бомбардировка сейсмически опасных участков — это грубые орудия вмешательства. Существуют и более тонкие инструменты, позволяющие получать гораздо более впечатляющие результаты. У нас есть такое выражение "поймать волну". Вращающаяся Земля — это автоколебательная система. Её собственные колебания порождают целую систему стоячих волн, каждая из которых представляет собой генератор и своеобразный камертон, готовый к резонансу. Мощный генератор колебаний, с рассчитанной амплитудой и временем включения, правильно запущенные встречные волны, входящие в резонанс и сталкивающиеся в области разлома, и вы получите длительную череду сейсмических толчков самого высокого порядка на каком угодно участке разлома. Главное правильно произвести необходимые расчёты и иметь максимально полную геологическую картину нужного вам района. Остальное, как говорится, дело техники.
— А с супервулканами и того проще обстоит, — покивал Фёдоров, слушая своего коллегу, — Разбуди такой вулканище, к примеру тот же Йеллоустоун, и целый материк окажется непригодным для жизни. Ещё хуже, если проснётся супервулкан Тобу. Последний раз это было семьдесят пять тысяч лет назад, и от всего человечества тогда осталось в живых всего лишь десять — двадцать тысяч. Сейчас, наверное, выживет больше, но ядерная зима, которую наши деды и прадеды пережили, найдёт своё ещё более страшное продолжение.
— Считайте, что ваше предупреждение о недопустимости использования магии в сейсмоопасных районах я услышал, — озвучил я тот вывод, к которому меня старательно подводили оба собеседника, — Но никакой связи с найденным бункером я пока так и не уловил, хотя наш разговор с него и начался.
— По ряду признаков можно сказать, что та система подземных убежищ, которую вы обнаружили, это недостроенный и законсервированный советский военный объект. На это указывают многие найденные там вещи, датированные годами существования СССР. Кроме того, сохранились в имперском хранилище некоторые документы, где упоминается о строительстве Центра Управления Тектоническими Исследованиями. Под этим названием, как вы догадываетесь, предполагалось строительство центра по управлению землетрясениями и прочими геофизическими коллизиями по всему миру. Мощнейший вычислительный центр, многоканальная спутниковая связь и разветвлённая система различных устройств, а то и попросту законсервированных шахт, с заложенными там зарядами. Не исключаю, что и на дне океанов планировалось разместить не одну сотню сюрпризов, скажем, для формирования того же цунами или точечного воздействия на разломы. Социалистическая империя умела отстаивать свои интересы. Потом был период безвластия, смена строя, а там и международные договорённости ужесточились, связанные в частности, с тектоническим оружием. Нашей стране, как вы понимаете, оно, это оружие, не слишком-то опасно. Камчатка, Байкал, и небольшой кусок территорий на юге, вот и все наши слабые места с точки зрения геологии. А в ответ одно нажатие кнопки, и целого материка нет, да ещё и озоновая дыра, которой не один десяток лет на восстановление потребуется.
— Кому-то очень хотелось ощутить себя в роли Бога, — заметил я, поёжившись от представленной картины.
— Скорее, Сатаны, — с усмешкой поправил меня заметно пьяненький Фёдоров, с сожалением глядя на так и не приконченную ими бутылку, в которой бултыхалось ещё две — три добрых порции коньяка, чутко реагируя на манёвры дирижабля, идущего на посадку.
Во главе со Степаном встречающих набралось не просто много, а очень много. Человек сто, не меньше, и я вижу, как от верфей ещё бегут люди.
— Ух-х, — слышится слитный недовольный возглас, когда я с профессорами выхожу из гондолы, а идущие следом пилоты закрывают двери, чтобы не выстудить салон.
Разочарование встречающих понятно. Меня ждали с жёнами, а не с подвыпившими деятелями науки.
— Жёны завтра прилетят, — успокаиваю я собравшихся, — А праздник завтра вечером на площади устроим.
Минут пять принимаю поздравления, улыбаюсь, отвечаю на вопросы. Потом мы рассаживаемся по машинам и тут я начинаю крутить головой. Машин много, побольше десятка. Это куда столько народа собралось? А, впрочем, князь я или не князь. Конечно же, князь. А значит и свита мне соответствующая положена. Опять же, все кто нужно, сразу под рукой будут. Меньше запоминать придётся и объяснять. Прямо на месте показывай и задачи ставь.
"Мрачен, как вход в бомбоубежище".
Кто из людей нашего времени не помнит эту фразу.
Для многих из нас это уже просто слова, которые мы воспринимаем, как некий афоризм, а для наших предков, прадедов, а может прапрадедов, это долгие годы мучений и ожиданий, полуголодного существования и страха за собственную жизнь и за жизнь своих детей. Годы выживания во время ядерной зимы.
Вход в бункер, около которого нас встретили, был действительно мрачен. Огромные ворота, с прорезанным в них отверстием, вели в тёмную мглу. Судя по ржавым пятнам на растаявшем снегу, здесь когда-то могла быть железная дорога, рельсы которой нынче превратились в труху.
Если судить по план — схеме, которую мне показал представитель встретивший нас команды, то верхний уровень бункера больше всего напоминает осьминога с отрубленными нечетными ногами. Эти обрубки заканчиваются вентиляционными шахтами, поднимающимися наружу и пронизывающими все пять уровней бункера.
Четыре оставшиеся осминожьи ноги — это сами выходы. Два из которых серьезно разрушены, а остальные два вполне себе подлежат восстановлению, так как незначительные разрушения там наблюдаются только на первой сотне метров.
— Три верхних уровня достаточно сухие и опасности не представляют, — доложил мне один из членов команды прибывших сталкеров. Необычное название первопроходцев пришло из древней литературы и полюбилось тем командам, которые Империя бросала на обнаруженные объекты предков, — На двух нижних уровнях разрушения серьезнее. Туда проникла влага, а на самом нижнем уровне отмечено несколько тоннелей, полностью затопленных водой. На втором и третьем уровне мы нашли большое количество радиоаппаратуры, не подлежащий восстановлению. Хотя большинство блоков до сих пор лежит заводской упаковке, но время безжалостно. Думаю, что там вряд ли что уцелело. По крайней мере из того, что мы увидели, уже ничего полезного не извлечь. Если вы собираетесь осмотреть объект, то постарайтесь уложиться в десяток сопровождающих, желательно из тех, кто покрепче.
— Так, — развернулся я к своей свите, — Могу с собой взять десять добровольцев. Кто со мной?
— Мы все, — тут же отозвался Степан, подтянув за собой ещё двоих незнакомых мне молодых парней, — Надо посмотреть, может с аппаратурой всё не так плохо.
— Нас хотя бы двоих возьмите, — выступил вперёд один из четверых "ямальцев", — Бомбоубежища — это почти идеальное место для некоторых видов нашего производства.
— Мы идём оба, и это не обсуждается, — решительно шагнул вперёд профессор Фёдоров, и за ним тут же последовал его высокий коллега, упрямо наклонив голову.
— Мне по работе надо, — шагнул вперёд мой главный строитель, — Знаю же, кому тут работать предстоит.
— Объект на моей территории, мне положено, — быстро сориентировался Роальд Силантьевич, а за ним тут же шагнул Коля Филатов, будущий алькальд нового посёлка.
Угу, надо мне чётко им обоим прописать перечень обязанностей и ответственности. Моя ошибка. Колю к делам привлёк, а ясность в их отношения не внёс. Теперь у меня вроде как два административных начальника существует. Непорядок. Власть такого пренебрежения не терпит.
Много в истории примеров двоевластия, но особых удач среди них не отмечено.
— Всё. Выдвигаемся, — скомандовал я, отсекая попытки тугодумов вклиниться в наши стройные ряды.
Сталкеры тут же разошлись по сторонам, выстраивая получившийся отряд в походную колонну.
Потом они всем нам раздали каски с фонарями, накидки и фляги с водой.
Первые метры коридора напомнили мне гигантскую нору, прорытую огромным стальным чудовищем. С осыпавшимися кусками бетона, местами торчащей арматурой, и участками стен, с облупившейся краской
Включив фонари все шли цепочкой, изредка поглядывая на потолок, где порой опасно торчали большие куски бетона, болтающегося на остатках проржавевшей арматуры.
Спустя пару минут мы вышли на Т — образной перекрёсток и миновав вырезанный проем в следующих очень толстых дверях, оказались в чуть более низком коридоре.
Мы долго шли по широкому наклонному коридору, с каждой сотней метров забираясь всё глубже и глубже под землю.
Сталкеры не соврали. Когда мы прошли следующую ворота, то состояние сооружения изменилось в лучшую сторону. Теперь уже не приходилось обходить крупные обломки стен, перепрыгивать через торчащие гроздья ржавой арматуры и пробираться через завалы, образованные разрушенными фрагментами полукруглых потолочных арок.
— Совсем другое дело, — вырвалось у профессора Федорова, когда фонари осветили помещение, находящееся в более-менее приличном состоянии.
— Грузовые лифты, аварийные лестницы и вход в подсобное помещение верхнего яруса, — сказал один из сопровождающих, показывая поочередно на разные двери, — Предлагаю осмотреть верхний ярус. Это даст вам представление о том, что расположено ниже. Архитектура ярусов примерно одинакова, и только два самых нижних чуть меньше размером, чем остальные.
— Вы говорили, что где-то сохранилась радиоаппаратура. Можем мы на нее посмотреть? — услышал я голос Степана.
— Склады с ящиками мы нашли на всех трёх верхних уровнях. Впрочем, до ближайшего склада совсем недалеко осталось. Давайте пройдем, — обернулся на его голос один из сопровождающих.
Пройдя еще одни массивные двери, мы повернули в коридор, который вел по-видимому куда-то в центр сооружения.
— Здесь расположены жилые и бытовые помещения. Туалет и душевая, пищеблок и жилые комнаты, — просветил нас один из сталкеров, взявший на себя роль гида, — Кстати, обратите внимание на стену. Если приглядитесь, то увидите план — схему верхнего яруса.
Когда-то давно эта схема видимо была нарисована на листе металла. Сквозь местами облупившуюся краску и пятна ржавчины чуть заметно видны были линии, обозначающие расположение помещений. Сейчас мы шли в центр, который был обозначен ромашкой с четырьмя лепестками.
— Вот здесь, здесь и здесь, — показал сталкер лучом ручного фонаря, словно указкой, — Мы нашли большие склады с ящиками. Полностью все вскрывать не стали, но вполне очевидно, что верхние ящики содержат блоки с радиоаппаратурой. Правда состояние у неё… Впрочем, сами скоро увидите.
— Первый пятому, — вдруг услышал я негромкое бубнение. Сталкер, который шел позади нашей цепочки, прижал наушник к уху и начал с кем-то разговаривать, отвечая только на одному ему слышимые вопросы.
— Да. Идём на объект 1–5 БИС. Экскурсия из одиннадцати человек во главе с местным хозяином. Есть. Понял. Будем ждать.
Вскоре мы попали в огромный зал. Настолько большой, что даже мощные фонари не смогли просветить его полностью, расплываясь слабыми размытыми пятнами на дальних стенах.
* * *
Прибывший вместе со своим старым другом Шабалиным и шестью подчиненными, командир сталкеров наблюдал интересную сценку.
Молодой князь, вроде бы стоящий со скучающим выражением лица, был спокоен. Знай он его лучше, то он бы понял, что спокойствие — это всего лишь маска, скрывающая под собой натянутую до предела стальную струну. Говорил юноша недолго. Растолковал пришедшим с ним людям, что он хочет увидеть от каждого из них, предсказал почти все их вопросы, кое на что ответил в конце своей короткой речи и каким то образом сумел объединить очень разных людей в одну команду, которая и начала заниматься делом.
Первым ушел Степан со своими людьми. Они скрылись в одной из дверей, где по словам сталкера, находился склад с аппаратурой.
После этого, в сопровождении ещё одного сталкера, к лестнице ведущей на второй ярус выдвинулись оба профессора.
Строитель, вооружившись еще одним более мощным фонарем, пошел обратно, осматривать бытовые помещения.
Ушли алькальды, собирающаяся посмотреть наиболее пригодные места для установки постов охраны, а следом за ними и ямальцы двинулись вдоль стены зала, заходя в каждые двери и подолгу там пропадая.
Когда Шабалин вместе с командиром сталкеров подошел к неподвижно стоящему князю, то услышал адресованный ему вопрос:
— Не пытались разобраться, Константин Семенович, почему такой мощный Источник мы так слабо наблюдали на поверхности?
— Уже разобрались, Ваше Сиятельство. Вот, — протянул Шабалин пару камушков.
— Да прекратите вы тянуться. Не на параде. Что это такое? — спросил князь, рассматривая кусок бетона с частыми темно — зелёными вкраплениями.
— Над нами находится десятиметровый слой железобетона с большим количеством вкраплений змеевика, и уже поверх него насыпано ещё метров восемьдесят земли. Не удивлюсь, если окажется, что это не просто земля, и специально подобранный грунт с определёнными свойствами, — чётко отрапортовал маг.
— Причём здесь змеевик? — спросил князь.
— Разрешите, я отвечу, — вмешался командир сталкеров, — На тех объектов, на которых нам пришлось побывать, мы иногда находили остатки ядерных реакторов. Так вот там змеевик использовался в очень больших количествах. Похоже наши предки таким образом защищались от радиации, которая так или иначе могла образовываться при работе реактора.
— А что у нас там? — князь рукой сторону одного из темных углов зала.
— А как вы узнали? — тут же спросил командир сталкеров, — В той стороне мы нашли еще одно помещение, которое не указано на плане и не имеет каких либо выходов на поверхность. Предполагаю, предки хотели там разместить пару ядерных реакторов, чтобы снабжать энергией весь этот подземный город.
— Думаю, что я не ошибусь, если скажу, что второй Источник в нём располагается? — живо развернулся Бережков к собеседникам.
— Простите, а откуда вам это известно? Мы сами нашли проход туда только два часа назад, — прищурился Шабалин.
— Я его чувствую, — пожал Бережков плечами, — А вы? Вы разве нет?
Оба мужчины, переглянувшись, отрицательно помотали головами.
— Вы можете предложить какое-нибудь объяснение, почему оба источника оказались точно в центре объектов? — спросил князь.
— В качестве рабочей гипотезы можно предположить, что образованный над объектами бетонный щит, не пропускающий магию благодаря вкраплениям змеевика, послужил своего рода рефлектором, повернутым к центру Земли. А центральная вентиляционная шахта, как мы видим, оказалась в фокусе этого рефлектора, и мало того, именно она уходит на максимальную глубину, выступая проводником Силы, — немного подумав, ответил Константин Семёнович.
— Другими словами, вы предполагаете, что если сделать в земле дырку, а сверху установить какое-то подобие линзы, не пропускающий магию, то мы искусственным путём можем получить новый Источник Силы? — покрутил головой Бережков, выражая то ли удивление, то ли несогласие.
— Если вас не устраивает эта гипотеза, могу предложить другую. У предков были лозоходцы. При выборе места один из них каким-то путём смог определить те места, где в будущем появится Сила, — чуть насмешливо отозвался Шабалин, похоже, сам не веря в то, что он говорит.
— За что я люблю наших ученых, — усмехнулся князь, — Так это за то, что у них всегда наготове имеется какое-то объяснение. Но у меня большие сомнения в справедливости обоих вариантов. Скорее всего тут что-то другое, но я чувствую, что всё это странно, очень странно, — несколько сумбурно высказался Бережков, пытаясь донести свои ощущения, — Как я понимаю, одной из стен этого зала является тот самый ствол центральной вентиляционной шахты, о котором вы только что говорили, и он, скорее всего, находится там, — показал князь рукой на вершину трапеции, которую представлял собой зал, где они находились.
— Именно так, — согласился Шабалин, кивая, — Но в шахте не только вентиляция. По сути, через центральный ствол и шло снабжение комплекса всем необходимым, а в остальных шахтах имелись лишь относительно маломощные дублирующие системы.
В большом пустом зале шаги раздаются гулко. Какой то неестественной походкой молодой князь через весь зал пошел к указанной им стене, но не доходя шагов десять до неё, остановился и предостерегающе поднял руку, давая понять, что за ним ходить не надо. После этого уже гораздо быстрее подошел к стене и приложил к ней обе руки.
Позже ни Шабалин, ни его друг не могли толком сказать, что же они видели. То ли сквознячок скользнул по залу, чуть распушив князю волосы, то ли блики фонарей сыграли странным образом, но что-то такое определенно произошло, а что именно сказать трудно.
Так они и стояли, молча наблюдая за словно бы прилипшим к стене князем. Издалека казалось, что он словно шепчет что-то про себя, но ни один из них в этом твердо не был уверен.
* * *
Источник Силы я почувствовал сразу, как только мы прошли первые ворота.
Спускаясь по наклонным коридорам вниз, я ощущал, как не только уплотняется воздух, но просто физически воспринимал магию, которая с каждым шагом становилась все тяжелее и гуще.
Когда мы добрались до зала, мне казалось, что я передвигаюсь по грудь в холодной воде. Волны холода шли от одной из стен, за которой без труда угадывался Источник.
Отдав необходимые распоряжения и разослав людей в разные стороны, я еще некоторое время разговаривал с Шабалиным, рассчитывая, что неприятные ощущения спадут и я без помех смогу проверить и понять, что такое особенное я сегодня чувствую.
К сожалению, ожидания не оправдались. Холод магии не думал утихать ни на минуту и наконец, собравшись с духом, я пошел знакомиться с той Силой, которая вызывала у меня столь яркие ощущения.
Теперь можно признаться, что поступил я глупо и самонадеянно. Решил, что раз я неимоверно крут, то мне по силам совладать с любым проявлениям магии. Так вот, это не так.
Ощущения оказались…
Только оказавшись в открытом космосе или во льдах Антарктики можно почувствовать, с чем ты столкнулся. Холодное безмолвие даже не наблюдает за тобой. Ты слишком ничтожная песчинка на его просторах.
Наверное, так люди чувствуют Силу, спокойно существующую по своим законам и не выражающую никаких эмоций при их появлении. В своём величии исполины живут неторопливо, никак не реагируя на суету мира.
Как я вышел из-под земли, и как уселся в машину, я точно вспомнить не могу. Словно в прострации какой-то находился. Степан, когда выскочил в зал, видимо желая мне что-то рассказать, заметив моё состояние тут же оградил меня от всех остальных и в темпе свернул продолжение осмотров. В себя я пришёл уже в машине, заметив, что друг включил в салоне свет и внимательно всматривается в моё лицо.
— Ты чего там высматриваешь, влюбился что ли? — пошутил я, потягиваясь, и хрустя затёкшими суставами.
— Уф-ф, одыбался, — выдохнул Степан, расстёгивая верхние пуговицы и тяжело дыша, — Заставил ты поволноваться. А глаза какие…
— Что у меня опять не так с глазами?
— Ледяные они. Почти прозрачные. Не подскажешь, с чего?
— Я тебе никогда не рассказывал, что магия живая? Хм, нет, не так. Понимаешь, я её по-разному чувствую. На родовом Источнике она словно дружелюбный котёнок. Трётся, ласкается, старается помочь. На том Источнике, где усадьба Мансуровых была, она словно сом в спячке. Махнёт плавником, вроде как отогнать пробует, и снова храпака даёт. А тут… Даже не знаю, с чем сравнить. Что-то холодное, безмолвное и жутко сильное. Этакий ледяной великан с мечом в руках. Такому впору горы с удара разносить.
— Настолько опасный?
— Опасный… Да нет, скорее безразличный и заледеневший. Как статуя.
— Закрываем объект? Почистим от находок, и входы замуруем, — предложил Степан.
— Чего-о… Я те замурую, а Усольцев догонит и ещё добавит. Ты хоть понимаешь, что мы нашли?
— Катакомбы полуразрушенные, с пороховой бочкой внутри?
— Идеальное место для любого производства, с бесконечным запасом Силы. Мощи там прёт, не передать сколько. Я даже попыток не делал, чтобы Силу зачерпнуть оттуда. Так, постоял, пооблизывался и понял, что человеческих возможностей тут недостаточно.
— Тем более. Какой тогда смысл в таком Источнике?
— И это мне электрик говорит, — развёл я руки и закатил глаза, — А как ты с высоковольтной линии электричество получаешь?
— Через трансформаторы, как же ещё.
— Вот. Молодец. Значит что нам нужно?
— Трансформаторы?
— Нет, к Усольцеву нам нужно, а ты меня домой везёшь, разворачивайся давай. У нас дел невпроворот.
