Глава 6

Землю на огороде давно никто не вскапывал, но лопата вошла в нее достаточно легко, продавила дерн, с негромким щелчком разрезав траву, и погрузилась на полштыка. Полноценную могилу рыть было вовсе не обязательно. Можно и вообще не париться, забросать покойников травой, да и вся недолга. В любом случае бесхозного захоронения не будет. Возможно, убитые братки попадут в морг в самое ближайшее время.

Родион огляделся, достал из кармана телефон, набрал номер, намертво вбитый в живую память. С первого раза он дозвониться не смог, капитана Шпаркова удалось разбудить лишь со второго захода.

– Да, – сонно отозвался тот.

– Это я, Родион.

– Какой Родион?

– Сержант Проскурин, – шепотом пояснил Родион.

– Проскурин, ты хоть знаешь, сколько сейчас времени? – недовольно спросил Шпарков.

– Замараева убили.

– Какого еще Замараева?

– Как это какого? – Родион опешил.

Шпарков сам учил его, что у сыщиков нет ни дня, ни ночи, есть только светлое и темное время рабочих суток. И еще он должен был знать имя внедренного агента. А уж кто такой Замараев, Шпарков не мог не ведать. Может, в полночь его голова превращалась в тыкву? До утра.

– Гренделя, да? Гренделя убили?! – Шпарков наконец-то проснулся. – Кто? Когда?

– Полевай убил. Сегодня ночью. В районе двенадцати.

– Ты откуда знаешь?

– Я с ним был. В доме у Гренделя.

– Проскурин, у тебя или трава хорошая или грибы плохие?

– Я же отправлял вам сообщение! На Полевая покушался киллер, убил сообщника, а его самого не успел. Полевай пристрелил этого типа. Два трупа. Мы их вывезли к гаражам… – Родион назвал адрес.

– Мы вывезли?

– Да, мы, я и Полевай.

– А ты там каким боком?

– Вы сообщение получали? – Родион разозлился не по-детски.

У Шпаркова реально сейчас вместо головы тыква, или же ему круглосуточно все по барабану.

– Сейчас посмотрю в телефоне, – сказал капитан.

Из дома кто-то вышел. Если пленники не развязались, то это могла быть только Лида. В любом случае разговор нужно было сворачивать. Тем более что Шпарков только рад будет избавиться от Родиона. Идиот!

Родион отключился, сунул телефон в карман. Надо было бы стереть номер, но Лида уже заметила его. Она шла медленно, но приближалась быстро.

– С Вадимом что-то? – спросил Родион.

– Да нет, нормально все. Заснул. Тухло там, а здесь воздух свежий. – Она поежилась и попыталась обнять себя руками.

Родион снял куртку, набросил на нее. Так и не переоделся он в спортивный костюм. А пора уже, форма охранника грязная, в крови.

Однако Лиду ничуть это не смутило. Она закуталась в куртку, благодарно глянула на него.

– Большая, – заметила девушка.

– Кому как.

– И ты большой. Метр восемьдесят? – Она смерила его взглядом.

– Метр восемьдесят четыре.

– И в плечах широко.

– Ну…

– А в голове узко.

– Почему это?

– Ты должен понимать, в какое дерьмо влез.

– Мы вместе вляпались.

– Ну, со мной-то понятно. Или ты тоже любишь Вадима? – Лида насмешливо повела бровью.

– Может, я люблю тебя, – вроде как в шутку сказал он.

– Что значит «может»? – так же иронично возмутилась она. – Сейчас не время для сомнений. Отвечай четко и утвердительно. Можно даже в письменном виде. Ладно, шучу.

– Сейчас не время для шуток, – качнул головой Родион, пристально глядя на нее.

– Ух ты!

– У нас два трупа и столько же пленников.

– В бункере нас никто не найдет.

Фактически они вернулись к недавнему разговору, когда решали, куда ехать. Но теперь уже все было определено. Трупы спрятать, пленников, если вдруг что, перетащить из погреба в бункер, там и затаиться вместе с ними. А если бандиты Гренделя не захотят убираться, а устроят в доме засаду, то у Полевая есть еще полбаллона усыпляющего газа. Да и с провизией у него там все в порядке. Запросто можно прожить пару недель в автономном режиме.

Только вот зачем всем этим заморачиваться, если капитану Шпаркову и на фиг ничего не нужно? Может, он и отправил Родиона следить за гаражными складами лишь для того, чтобы он не путался под ногами?

– Отлично, там и будем спать, – сказал Проскурин.

– Вообще спать или?.. – Лида крутанула пальцем у себя перед носом, вопросительно глядя на Родиона.

– Солдат спит – служба идет.

– А ты солдат?

– Телохранитель.

– После того как Вадим хотел тебя убить?

– Это хорошо, что ты правильно все поняла.

– Хорошо для тебя, – сказала она.

– А то ты уложила бы меня прямо там.

– Думаешь, я умею стрелять? – осведомилась Лида.

– Глаза не думают, они видят.

– Поверить до сих пор не могу. Нет, я готова была убить за Вадима, но чтобы сразу, с первого выстрела!..

– Ты спасла мне жизнь, – произнес Родион, не сводя с нее глаз.

Растрепанная она, помятая, но все равно такая красивая!.. Дело даже не во внешности, а в природном обаянии, которого у нее как сладкого нектара в роге изобилия.

– Ты мне должен. – Она ткнула ему пальцем в грудь.

Родион улыбнулся. Ему приятно было любое ее прикосновение.

– Поэтому я и остался, – сказал он.

– Что-то яма у тебя не очень. – Сначала она глянула вниз, а затем вверх. – А у нас тут рассвет на подходе.

– Понял.

Родион вонзил лопату в землю и не остановился, пока не вырыл яму глубиной в метр. Лида ушла, но все это время ему казалось, что она стоит где-то рядом и смотрит на него.

Он торопился, поэтому успел до рассвета. Парень сходил в погреб, на своем горбу перенес труп к яме, потом туда же сбросил и второго покойника. Он закопал яму, разровнял землю, закидал травой и вернулся в бункер.

Полевай спал беспокойно, щека его едва заметно дергалась, губы что-то шептали. Зато Лида без признаков жизни лежала на краешке дивана. Она отрубилась напрочь. Даже свет не выключила. Родион поймал себя на мысли о том, что любуется ею.

Пакет с покупками лежал за шкафом. Там костюм, белье, полотенце. Парень даже резиновые сланцы догадался бросить в корзину, когда обходил ряды.

Вода в душе была, электрический бойлер нагревал ее исправно. Родион вымылся, надел чистый костюм, перепоясался ремнем, на который закрепил пистолет в кобуре. Что дальше?

Помимо дивана, в бункере было раскладное кресло. Родион соорудил себе кровать, выключил свет.

– Падла!.. – пробормотал Полевай.

А Лида повернулась к Родиону, и ее рука легла ему на ногу. Он только-только собирался принять удобную позу. Все, придется отложить это дело на потом. Любое неосторожное движение могло вспугнуть Лиду, а он не хотел, чтобы она поворачивалась к Полеваю.

Лида лежала, не шевелилась. Но вот ее ладонь стронулась с места, пошла вверх по его бедру. Родион почувствовал прилив сильных ощущений, горячая волна разлилась по крови, возбуждая каждую клеточку тела.

Но распалилась и Лида. Сначала она просто легла к Родиону, оставив свой спортивный костюм на диване, затем оказалась на нем верхом и помчалась в позе наездницы, на коне, которого понесло…

В самый пиковый момент Родион вдруг понял, что это все происходит с ним во сне. В действительность его вернула сильная встряска от пережитых ощущений. Он открыл глаза и сощурился от света. Полевай лежал с закрытыми глазами, а Лиды нигде не было. Проскурин слышал, как в душе льется вода.

В трениках у Родиона вроде бы было сухо. А ведь он чувствовал силу разряда, который запросто мог произойти наяву. Или у них с Лидой действительно что-то было? Может, она потом и отправилась в душ?

Дверь открылась, в арочном проходе появилась Лида. Банный халат на ней, на голове тюрбан из полотенца. Она кивнула Родиону в знак приветствия, отстраненно улыбнулась. Но взгляд ее тут же ожил, губы тронула лукавая улыбка.

Родион все понял. Разрядился он или нет, но его «электрошокер» все еще находился в рабочем состоянии. Лида это заметила.

Да, парень все понял, но не дернулся, не попытался закрыться, даже в лице не изменился. Он же не мальчик, чтобы краснеть перед девочкой.

– Доброе утро! – сказал Родион.

– Ох, ну и доброе! – Она усмехнулась.

– Знаешь, о чем я думаю?

– Хотелось бы знать! – Ее улыбка стала шире, а взгляд – ярче.

– Можешь лечь, – заявил он, поднялся и рукой показал на диван.

– Да?..

– Я подам тебе завтрак в постель.

– До или после?

– Вместо, – ответил парень, открывая холодильник.

Консервы на всякий пожарный случай находились в погребе. Здесь, в бункере, пылилась одна такая коробка с гречневой кашей. Можно было разогреть ее на сковороде. Но холодильник в доме загружен был продуктами, купленными вчера в супермаркете. Уж это куда лучше.

Родион спустился в погреб. Пленники заворочались, увидев его. Полевай связал их совершенно правильно. Клейкая лента обжимала им руки, не перекрывая кровоток. В таком состоянии они могли находиться сколько угодно долго без риска заработать гангрену. Но тут были свои нюансы.

Расклеивать им рты Родион не рискнул. Мольбы, угрозы, сопли – кому это нужно? Заниматься ими прямо сейчас он не стал. Сначала завтрак, а потом уже можно будет и на ведро их сводить, поговорить заодно.

Но что Родион мог у них узнать? Что за склады там, в гаражном комплексе? Но так это уже не актуально. Трупы киллера и его жертвы наверняка уже найдены. Капитан Шпарков, если не дурак, привяжет их к гаражному комплексу, получит законное основание на обыск. А если дурак? Вдруг ему все равно? Но тогда и Родиону суетиться смысла нет.

Можно узнать, чем живет банда Гренделя. Но так это будет информация вчерашнего дня, слегка устаревшая. Гренделя больше нет, а кто займет его место, пленные не знают. А то, что им известно, можно будет вытрясти из них в отделе полиции. На официальном допросе. Заодно и Полевая разговорить.

Родион вздохнул, поднимаясь в дом. Вот что он здесь делает? Самое время звонить Шпаркову, пусть он присылает группу захвата. А как же Лида? Что-то не хотелось парню ее предавать. Полевай жив, он может взять ее вину на себя, но станет ли это делать? Не свалит ли этот тип все на Родиона?

Все же Проскурин позвонил капитану Шпаркову.

Он затворил погреб, зашел в дом, оставив открытой дверь, чтобы видеть люк, набрал номер и услышал сонный голос:

– Да.

На часах половина девятого, за окнами давно уже светло, а Шпарков до сих пор как осенняя муха.

– Проскурин, – назвался Родион.

– Какой?.. А, Проскурин… Ну да, я понял, что это ты.

– Трупы нашли?

– Ищем, – ответил Шпарков и зевнул.

– А Грендель?.. Может, они его труп спрятали?

– Зачем?

– Ну, не знаю. – Родион пожал плечами.

«Вряд ли бандиты Гренделя оставят смерть своего босса в тайне, – подумал он. – Они вызовут полицию, официально зарегистрируют смерть, организуют пышные похороны.

А если Полевай убил вчера не Гренделя, а кого-то другого? Может, он перепутал его с кем-то?»

– А что ты знаешь?

– То, что у Полевая руки в крови.

– Где он?

– Мы…

Родион собирался назвать адрес, но Шпарков перебил его.

– Там и будь! Жди официальных указаний! – заявил он, и в аппарате послышались короткие гудки.

Родион оторопело посмотрел на телефон. Что это было?

Мобильник он отключил. Вдруг Шпарков сам решит выйти с ним на связь, позабыв про всякую конспирацию? Ведь он уже наплевал на здравый смысл.

Родион спустил вниз продукты. В бункере за лестницей стояли небольшой холодильник, разделочный стол с электрической плиткой. Там имелась кое-какая посуда. Пока Лида перевязывала Полевая, Родион пожарил яичницу с колбасой, раскидал ее по тарелкам.

– Ты где был? – спросил Полевай, кивком показав на лестницу.

– Яйца твоим дружкам отрывал.

– А я думал, ментам звонил, – заявил Полевай и скривил физиономию.

Родион и глазом не моргнул.

– Правильно думал, – сказал он.

– Мусор надо вынести. – Полевай сперва посмотрел на Лиду, потом – на Родиона.

– Да хватит уже тебе! – Она поморщилась.

– Мусором воняет.

– Если он мусор, то зачем ты его с собой взял?

– Вчера не вонял.

– Я тебе сразу сказал, что служу в полиции, – с усмешкой произнес Родион.

– Тогда почему мы еще здесь? – спросила Лида.

Она улыбалась, давая понять, что воспринимает его слова лишь как шутку.

– Я еще не узнал, кто такой Питон, – сказал Проскурин.

– Питон – это такой змей. – Полевай кривил губы, глядя на него. – Может задушить или в задницу без разогрева залезть.

– Хороший у тебя друг, ничего не скажешь! – заявил Родион и добавил: – Надеюсь, тебе было не больно.

– Закрой пасть! – вспенился Полевай.

– Смотри, щечки порозовели! – сказал Родион. – А то был бледный, как поганка.

– Да я тебя, падла!..

– А если я тебя? – Родион хищно сощурился, пристально глядя на Полевая.

Он здоровый, сильный, и все оружие у него. Если, конечно, Полевай не добрался до какого-нибудь припрятанного пистолета. Но тогда он уже застрелил бы Родиона.

Полевай осознал свою беспомощность, до крови закусил губу, но взгляд не отвел.

– Может, хватит, мальчики? – проговорила Лида.

– Не гони на меня, понял! – Родион поднялся так резко, что Полевай невольно вздрогнул.

Но вилку к своей тарелке он поднес плавно.

– Не надо на Родика наезжать, – сказала Лида. – Он тебе ничего плохого не сделал.

– Ничего?! – Полевай округлил глаза от возмущения.

– Ты первый начал, и я это видела.

– Не важно, кто начал. Важно, кто выстрелил.

– Это ты так думаешь.

– Вы что тут, сговорились?

– Будь мужиком, прекрати истерику, – сказал Родион.

Полевай промолчал, но так люто глянул на парня, что ему стало не по себе.

– Это не истерика. – Лида качнула головой, с укором глянула на Родиона. – Это у него от боли. Вадим, сейчас я укол сделаю. Тебе сразу станет легче. – Она влюбленно глянула на Полевая, с нежностью провела рукой по его волосам.

Тот мотнул головой, отказываясь от ее заботы, но Лида все равно вколола ему обезболивающее, которое подействовало на него как снотворное.

– И все-таки кто такой Питон? – спросил Родион, когда Полевай уснул.

– Это палка о двух концах, – ответила Лида и совсем невесело усмехнулась. – Один со смазкой, другой без.

– Вадим ему звонил?

Она кивнула.

– Когда успел?

Лида пожала плечами. Какая разница, главное, что успел.

– И он приедет?

– За Вадимом, – сказала она.

– Заберет его?

– А это смотря каким концом. Может забрать с собой или отправить на тот свет.

– И когда он будет?

– Может, завтра.

– А почему не сегодня?

– Пока соберется. Он же не в Москве живет.

– А где?

– Тебе адрес вместе с номером телефона дать или без?

– Можно без, – ответил Родион.

– А может, просто дать? – Лида едко усмехнулась, сверху вниз скользнула по нему взглядом.

«Знает она, о чем я сегодня утром думал, догадывается, что мне снилось», – понял Родион.

– Я отдаюсь только по любви, – заявил он и глянул на нее с напускной серьезностью.

– Я должна тебя полюбить? – спросила она, положила ему руки на плечи, попыталась обнять его душу своим взглядом.

– Без памяти.

– А смысл?

– Настоящая любовь бессмысленна и беспощадна.

Родион шутливо улыбался, но говорил всерьез. Потому что думал о себе. Он готов был влюбиться в Лиду до беспамятства. Или уже?..

– Чья любовь беспощадна? – спросила она.

– Моя любовь бессмысленна. А твоя беспощадна. – Родион кивнул на спящего Полевая и добавил: – Ко мне.

– Ты такой умный, что с тобой даже не интересно! – сказала Лида, поморщилась и оттолкнула его от себя.

– Я верну тебе интерес к жизни, – со всей серьезностью заявил он, кивком показал на тарелку и продолжил: – Помоешь посуду, и будет тебе счастье.

Проскурин вышел из бункера и занялся пленными. Он развязал ноги одному из них, вывел этого фрукта из погреба, набросил куртку ему на плечи, застегнул на пуговицы, не засовывая руки в рукава.

– Начнешь дергаться – верну тебя назад. Вот и будешь ходить под себя, понял? – проговорил Родион.

Пленный закивал и покорно пошел к туалету. Говорить он не мог, потому что Родион не расклеивал ему рот. Вдруг кричать начнет?

Сортиром давно никто не пользовался, поэтому воняло там не особо сильно. Но внутри все равно было грязно, мокро.

Родион не стал мудрить. Он просто расстегнул пленнику джинсы, стянул их до колен. Дальше сам.

Парень замычал, давая понять, что ему этого мало, но Родион его не слушал. Раньше надо было думать, когда в бандиты записывался.