В каждой шутке есть доля…
***
Что б и когда о нас ни говорили,
Но мы, подспудно, двигаем прогресс,
И мир цивилизаций породили
Таинственной вибрацией сердец.
Как ни пытались нас подмять мужчины,
Используя, но задвигая в тень,
Мы храбро все осилили вершины,
Выстраивая каждый новый день.
И хоть совместно этот мир мы строим,
Суть женщины – волна, буран, огонь!
Я верю: и коня мы остановим!
Вот только пусть крылатым будет конь,
Чтобы, отбросив длинные сомненья,
Приняв с улыбкой правила игры,
Летели с ним на крыльях вдохновенья,
В чарующие новые миры!
Мы жаждем и любви, и приключений!
Нам несомненно нужен наш кумир!
Тепло прекрасных соприкосновений!
Природы буйство! И конечно – мир!
***
Он рассказывал долго мне сказки,
Мол с таких и ваяют скульптуру,
Про мои изумрудные глазки,
Блеск волос, форму носа, фигуру…
Но уже наступала развязка,
Мой автобус вдали показался.
Так внезапно закончилась сказка,
Я уехала, а он остался.
***
Вот, поймала, словно птичку,
Я читаемого суть.
«Мама, ну ещё страничку,
Две минуточки, чуть-чуть…»
Странно тянется интрига…
Только мамы уже нет.
И передо мной не книга,
Многоглавый интернет.
Голова давно седая,
Спать себя гоню сама я.
***
Трубы все дырявые.
Воды в кранах ржавые.
По такому поводу
И идём мы по воду.
Я ль у мужа в поводу?!
Или я его веду,
Взяв рюкзак на плечи?!
Вместе вдвое легче,
И не только по воду,
А по любому поводу.
***
Сегодня не пойду я в магазин,
Устрою однодневный карантин.
Пол словно лёд. На улице плюс двадцать.
Так холодно сидеть по кнопкам клацать.
Открытое окно не помогает.
Климат контроль себя лишь согревает.
Ему тепло под самым потолком,
А здесь внизу лишь холод пауком.
Уж лучше я в постель, под одеяло.
Но ни чуть-чуть теплее мне не стало.
И раз не получается согреться,
То надо просто-напросто одеться,
И чем-нибудь полезным да заняться,
А не в постели, как дурак, валяться.
Лежу и мерзну, мыслью дозревая,
И тихо, незаметно, засыпая.
Огромная бескрайняя равнина,
Повсюду горы, значит полонина,
Покрыта, с ледяною коркой, снегом,
Сливаясь кое-где с бездонным небом.
Скользит. Хрустит. До крови режет ноги.
Но уже солнце золотит отроги
И облако, словно весенний сад,
Безудержно притягивает взгляд.
Взлетаю, чуть рукой его касаюсь,
И падаю. И вздрогнув, просыпаюсь.
Подъём тяжёл был, долог, очень крут.
Смешно. Сон длился ровно пять минут.
И раз не получается согреться,
То надо просто-напросто одеться,
И чем-нибудь полезным да заняться,
А не в постели, как дурак, валяться.
Лежу и мерзну, мыслью дозревая,
И тихо, незаметно, засыпая.
Тоскливая бескрайняя равнина,
Ни деревца, огромна и пустынна,
Бреду за солнцем, ноги в кровь сбивая,
А по пятам крадётся волчья стая.
Один догнал. Зияет ямой пасть.
Подпрыгнула, чтобы в неё упасть,
От страха ожиданья избавляясь…
И, падаю, дрожа и просыпаясь.
Был долог и нелёгок мой маршрут…
Смешно. Сон длился ровно пять минут.
И раз не получается согреться,
То надо просто-напросто одеться,
И чем-нибудь полезным да заняться,
А не в постели, как дурак, валяться.
Лежу и мерзну, мыслью дозревая,
И тихо, незаметно, засыпая.
Огромная бескрайняя равнина,
В оттенках изумруда и кармина,
Стоят тюльпаны плотными рядами,
Я их не рву, но гибнут под ногами,
Хочу взлететь, но силы нет подняться…
И тихо начинаю просыпаться.
Глаза открыты, а картинка длится.
Вот это никуда уж не годится.
За волосы тащу себя с кровати.
И оказалось очень даже кстати,
Ведь если б дальше веки сон смежал,
То кто бы вам всё это рассказал?!
***
Мне мастер волосы равняла,
Всё где-то выбивался строй,
Смотрела, снова подстригала,
Покачивая головой,
Ещё вот здесь, – мне говорила,
Когда ж виски хотела брить,
Я голову рукой прикрыла,
Чтоб сей процесс остановить.
Шикарна моя стрижка новая,
Не стричься можно целый год.
Вот лишь хожу «шароголовая»,
Но это тоже ведь пройдёт.
***
Он вытащил её со стула,
Отмыл, купил ей все одежды…
Не оправдав его надежды,
Она опять туда нырнула,
Ему оставив, как сюрприз,
Фонтан неароматных брызг.
***
Говорил: Дерьма не пью, мне по нраву классика,
С рюмкой Хеннеси люблю посидеть пол часика.
Сделал маленький глоток, а за ним большой,
Не прошло и трёх минут как бокал пустой.
Тридцать грамм – есть тридцать грамм, как ни назови,
Может Хейнекен возьмём? – вторил визави.
Что-то градусы не те, что ни говорить,
Надо Хеннеси опять видно повторить.
Сделал маленький глоток, а за ним большой,
Не прошло и трёх минут как бокал пустой.
Тридцать грамм – есть тридцать грамм, как ни назови,
Может Хейнекен возьмём? – вторил визави.
Как устроили дебош?! Что была за драка?!
Голова – пустой котёл, хоть болит, однако.
Штраф, тюрьма – не долог суд, дело то простое:
Хеннесси и Хейнекен вместе пить не стоит.
Может если однократно – не было б вреда,
«Повторенье – мать ученья» видно не всегда.
***
«С волками жить – по волчьи выть»,
С козлами – в землю бить рогами,
Котом блохастым – меж котами…
И, по секрету, между нами,
Всё в человеке совместить!
***
Вот разница, что для кого-то
Имеет главное значение:
Евреи молятся в субботу,
А христиане в воскресение,
По пятницам ислам взывает…
Так многих это раздражает.
Внесу альтернативу я:
Чтобы не кукситься, не злиться,
Всем вместе радостно молиться
Не один день, а все три дня.
***
«Голь на выдумки хитра»,
А не голь – тем паче.
Ждут туристов бункера,
Каждый час назначен.
Как конвейер, ресторан,
Группа вслед за группой,
Платят люди разных стран
Кругленькой валютой.
С тех же бочек пиво пьют
И в меню банальность,
Здесь берут не за уют,
За оригинальность.
Впрочем, жаловаться грех,
Кухня неплохая…
И летит под своды смех
В камне замирая.
***
Он дом покинул рано, на рассвете,
Спеша за семенами на газон.
А тот, кто растоптал, и не заметил,
В свои дела всецело погружён.
И хоть произошедшее печально,
Но некого и не за что судить.
Мы часто ищем – в чём сокрыта тайна,
А всё гораздо проще может быть.
Он не дошёл, лежал, раскинув ноги,
Соломинка вдавилась в стебелёк,
Что он успел увидеть у дороги?
Мужчину? Силуэт? Иль тень от ног?
Трудился он так долго и натужно,
Из все присущих муравьиных сил…
Так будем жить и весело и дружно,
Пока на нас никто не наступил.
***
Мам, где моя крестовая отвёртка?
Здесь от неё осталась лишь обвёртка!
Вот игр в карты – результат, сынок,
Ещё спроси: где твой бубновый молоток.
***
Я преданной подругою была.
И ты меня, с улыбкой, предала.
В невзгоды час ты вновь ко мне взываешь
И преданной подругой называешь.
Не протестую. Объяснять?! Зачем?!
Да! Предана! Но не «кому?», а «кем?».
Что изменилось?! – Так, падеж простой:
Была – тебе, а вот теперь – тобой.
***
Как скучно жить, когда жена итожит,
День в день всё повторять одно и тоже,
По дому делать разную работу,
Скрывать у телевизора зевоту…
Прокуренной и пьяной биомассой,
Лежащей под забором, как под кассой,
Июньским васильком слегка синея,
Конечно же, намного веселее.
***
Ишь ты, с девайсами старухи,
Весь интернет, как будто мухи,
Обсели, серостью пыля,
Сидели б у домов по лавкам,
Так нет, теперь давай им лайфхак,
И кучи тестов опосля.
Что им неможется, неймётся,
Что им на кухне не живётся,
Нет, все таланты, клуб идей,
Всё тащатся вослед за нами,
И скоро уже будут сами
Учить нас грамоте сетей.
Так в сайтах плакалась школота.
И это правда, что скрывать:
Кому сидеть тишком охота,
Коль есть общенья благодать!
***
– Мадам, Вы, право, просто чудо,
Поведайте же мне откуда
Вы в наши прибыли края,
Откройте космоса секреты,
Наверное – с другой планеты,
Таких не родит ведь Земля!
– Ах, полно. Ваши дифирамбы
Конечно ублажают слух,
Но верить в них, с чего бы вдруг?!
Вот …надцать лет назад их нам бы.
Ох, как бы верили тогда!
А нынче уж не те года.
– Да ты гляжу я просто дура!
Иди гуляй, карикатура!
Ишь ты, не те у ней года,
Чего ж расселась здесь тогда?!
***
Люди смотрят как-то странно
На наполненность стакана:
Полу-полный и …-пустой.
А ответ совсем простой
И младенчески невинный:
Он налит до середины.
***
Прочитала в интернете:
Это любят даже дети!
Быстро, вкусно и красиво,
Не рагу, а просто диво:
Чуть обжариваем мясо,
И картофель, и морковь,
Чтоб вкуснее было яство,
Кориандр, перец, соль,
А в томат муки добавить
И водою чуть разбавить,
Лук, петрушка и чеснок,
Перца острого чуток,
Лист лавровый и укроп,
Тмин, кусочек маргарина…
Тут мой мозг воскликнул: «Стоп!
Это что за мешанина?!»
Я такое вот рагу
Не желаю и врагу!
***
Плюс с минусом сошлись в нуле,
Так став единым целым.
Слились все краски на Земле
И всё предстало белым.
Мир отразился от себя…
Ребёнок, пальцы теребя,
Учителю внимая,
Стоял, как тень немая.
Алел, как мак, лица овал,
Он ничего не понимал.
Вот точно так, подчас, и мы,
Другие опыт и умы.
***
Когда, желая вышибить слезу,
Героя автор делает убогим,
Не видящим бревна в своём глазу,
Он сам тогда рискует очень многим.
Невесту выдворил лирический герой,
Жизнь уравнял свою с психушкой и тюрьмой.
Уже понятно, где он будет завтра.
От этого в депрессии сам автор.
Героя он убил. А что же дальше?!
А дальше надо было думать раньше.
Нет времени, ведь надо сочинять,
Подыскивая строчки, рифмы, ритмы,
В чужих стихах слова и смысл менять,
Знакомые оставив алгоритмы.
Неважно, что бессмыслица и ложь…
Но мёртв герой. Другого где возьмёшь?!
И в ход идут политика и маты,
Их примут на ура в любые сайты.
В среде, определённой, популярен,
Он безусловно мастер, спору нет,
И в матах может даже гениален,
Раз носит имя гордое «поэт».
***
Он Ньютона законы, как видно, плохо знал
И руки со всей силой знакомым пожимал,
От их гримасы боли доволен был собой,
Пока не оказался со сломанной рукой.
Обидно, сам же начал. Что ж, хвастовство – беда…
На силу ещё сила отыщется всегда!
***
В лесу родилось ёлочка… Ой, что же я несу?!
Конечно же не ёлочка, и точно не в лесу.
Древнейшие создания, из глубины веков,
Росли араукарии ещё до ледников.
Как ели, пихты, сосны… они из хвойных тоже,
А если нарядить ещё, то будет так похоже.
***
Завёл за угол я соседку,
Что завела себе наседку.
Сосед, увидев это дело,
Тот час завёлся оголтело,
Мол завела себе порядки
Гулять, хоть в бурьянах все грядки.
Мне слушать было неохота,
Завёл я джип, с пол оборота.
Как заведённые, за садом,
Тот час залаяли все псы…
Как здорово, что нам не надо
Хотя бы заводить часы.
***
Всем удачи в эту ночь!
И в другие ночи!
Новый год прийти не прочь
К тем, кто очень хочет
Встретить праздник, за столом,
С милыми друзьями!
А кого пускать в свой дом
Вы решайте сами,
Разослав по адресам
Тексты-приглашения…
А Новый год придёт и сам,
И без разрешения!
Дверь запрёте, он в окно,
Или вот часами,
Просочится всё равно
Будничными днями.
***
Я не играю, не пою,
От шума очень устаю…
Но где же мне шумовку взять,
Чтоб пену с наших жизней снять?!
***
Температурит?! Знать больной….
А может грипп?! К тому ж свиной?!
Нужны, конечно, витамины:
Морковь, помело, апельсины…
Они, как маленькие солнца,
Сквозь серость туч пробьют оконца.
И, щурясь в ясный небосвод,
Болезнь, скукожившись, уйдёт
Туда, где от тоски и скуки,
Сдались и опустили руки.
***
В Израиле бродячих кошек кучи.
Они живут собратьев диких круче,
Хоть жизнь собачья здесь порой у них:
Едят и пьют с больших собачьих чашек.
И псы балдеют от таких замашек,
Кошачья наглость ставит их в тупик.
Они на кошек не ворчат, не лают,
Проходят, словно и не замечают,
Коты ж на них насмешливо шипят.
Красавцы, всех мастей и всех расцветок,
Они орут с заката до рассвета.
И каждый год плодят полно котят.
***
Небо голубое. Капельный полив.
Блещет тротуаром ценных вод залив,
Тихою речушкой, бурною рекой,
Только на газоне влаги никакой.
Льёт на остановку, лавки заливая…
Вот так экономия! Странная такая!
***
Памяти ветви вянут, как роза.
Часто, про что-то, в течении дня,
Я забываю из-за склероза.
Ты забываешь всё из-за меня.
Даже когда я не рядом с тобою,
Или молчу, погружаясь в явь снов,
Ты говоришь: «Ощущаю спиною
Реки твоих недосказанных слов».
То не гляжу, то не так поглядела,
Что положу, то уже не найти…
Из-за меня забываешь, что делал,
Или куда собирался пойти.
Ах, как легко мне жилось бы и пелось,
Если б со мною вот также, всерьёз.
Мне бы действительно очень хотелось
Лучше бы это был ты, не склероз.
***
Муж разговаривал с котом.
Кот фыркал на него потом:
Зачем со мной ты говорил,
Если совсем не покормил?!
Нехорошо так поступать,
Зазря надежду подавать.
***
Цветущей травой зарастают дорожки,
На веточках дуба повисли серёжки,
Герань золотые цветы распустила,
И стало понятно – весна наступила.
***
[«Герани цветы осенние» – замечание из рецензии]
Когда б Вы заглянули в интернет,
Могли б узнать, что мир разнообразен,
В нём куст, и дерево, и каждой травки цвет
Лишь климату по месту сообразен.
Культурные герани круглый год
На клумбах расцветают в Тель-Авиве,
Но дикая – здесь по весне цветёт,
Средь шариков зелёных на крапиве.
«Крапива?! В шариках?! Смеётесь?! Что за бред?!»
Не верите?! Идите в интернет!
***
[25.03. Карантин. Разрешается выходить за продуктами]
Семь шоколадных батончиков вечером я купила.
Шесть шоколадных батончиков я в коробку сложила.
Думала: раз в неделю – это больше чем месяц.
Как я шестой съедала видел один лишь месяц.
Пять шоколадных батончиков утром ещё лежали.
Три шоколадных батончика в полдень мы насчитали.
Два шоколадных батончика было вечером поздно.
Один шоколадный батончик – это же не серьёзно.
Тебе дать батончик к кофе? – утром спросил супруг.
Я в ответ рассмеялась: «Откуда возьмётся вдруг?!»
***
[«Попробуй быть подобным греческой скульптуре,
Когда вокруг тебя шашлык и хачапури» Дмитрий Богданов 62]
Шашлык, вино и хачапури,
Однако, не во вред фигуре,
Когда барашка по горам
Поймать сначала надо вам.
***
[«…За собой меня не мани,
Как осёл хожу я по кругу…
Путы я не смог разорвать,
Променять овёс на свободу.
Если брод могли бы мы знать,
То шагнули бы смело в воду.» Николай Шмырёв]
Но куда же ведёт тот брод?!
Он рефреном сходен припеву.
Совершит судьба оборот
И привяжет к новому хлеву!
И поманит опять новый путь.
И опять не свободен от пут.
***
[«Года – все незаметнее идут,
И все же я по-детски эту жизнь смакую,
Но вместо детского вопроса: «Почему?»
Все чаще стал вставать вопрос: «Какого х#я?» Владимир Гайшерик]
А он, зараза, как назло молчит
И ничего, никак, не отвечает,
Лишь жизнь всё дальше от начала мчит
И нас к впаденью в детство приближает.
***
[Игорь Рязанцев
Как избегнуть душевной муки?!
Исстрадался я-нету сил!
У меня есть сильные руки
И на них бы я Вас носил.
Взор у Вас и веселый и строгий,
Он пронзает меня, как кинжал.
У меня есть сильные ноги
Я б за Вами на них бежал.
Почему ж я Вас раньше не встретил?
Видно зря я на свете жил.
У меня есть доброе сердце,
Я бы Вам его предложил.
И на наши счастливые лица
С восхищеньем народ бы глядел,
У меня есть две ягодицы,
Я б на них рядом с Вами сидел.]
Мой «перепев»:
Как избегнуть душевной муки?!
Исстрадался я-нету сил!
У меня есть сильные руки
Я давно бы Вас придушил.
Взор у Вас и веселый и строгий,
Он пронзает меня, как кинжал.
У меня есть сильные ноги
На край света б от Вас убежал.
И зачем я Вас только встретил?!
Так неплохо на свете жил.
У меня было доброе сердце,
Вам беспечно его предложил.
И на наши счастливые лица
С восхищеньем глядит народ,
Что вы хищная, как волчица,
Я скрываю который год.
Но однажды, когда завьюжит,
И метели, как соловьи,
Завяжу свою боль потуже
И опять Вам признаюсь в любви.
