Шарик, не спать!

Если продолжать этот эксперимент и дальше, причем еще более его усложнять с помощью других интеллектуальных нагрузок (т. е. созданием дополнительных сшибок условных рефлексов животного), то сумасшествие нашей собаки на этом не остановится, а будет только прогрессировать. Мы же будем иметь возможность наблюдать последовательно три фазы неврастении.

Первая фаза, которую И. П. Павлов назвал «уравнительной», характеризуется тем, что животное теряет способность различать интенсивность действующих на него раздражителей. Ему становится не важно – значительный это для него раздражитель или слабый, серьезный или несерьезный, оно реагирует на них одинаково буйно: возбуждается, негодует, входит в раж и отказывается демонстрировать обычное свое поведение.

Вторая фаза, которую И. П. Павлов назвал «парадоксальной», действительно характеризуется парадоксальными реакциями животного. Когда ему предлагается сильный раздражитель, например доставляют какое-то шибко неприятное ощущение, оно реагирует на него вяло, пассивно. Когда же выдается какой-то слабый раздражитель, например ни к чему не обязывающий звук или же животное просто поглаживают, оно словно бы с цепи срывается – буйствует, нервно сучит лапами, скулит и т. п.

Третья фаза, которую И. П. Павлов назвал «ультрапарадоксальной», в целом очень напоминает первую – уравнительную. Только если в случае уравнительной фазы животное возбуждается и приходит в состояние невменяемости от любого раздражителя вне зависимости от его серьезности, то здесь, в ультрапарадоксальной фазе, животному уже на все, как кажется, одинаково наплевать. Оно лежит, ухом не ведет, словно бы не слышит ничего, не видит, а главное – не желает ни видеть, ни слышать. И если это случилось, значит – все, клиент спекся…

Самое во всем этом примечательное – это то, что никаких сверхъестественных нагрузок животному и не предлагается. Ну круг показали, ну эллипс, то так позвонили, то иначе, то почесали за ухом, то погладили лапу – ничего особенного! А какой эффект? Спросите, почему? Потому что все эти круги, эллипсы, звонки, гудки, лампочки и поглаживания с почесываниями стали условными сигналами, они связаны в голове этого животного с жизненно важной функцией – с питанием. Это для него не просто геометрические фигуры, не просто звуки или тактильные ощущения, а сигналы, т. е. знаки, которые характеризуют внешнюю ситуацию, по ним животное ориентируется, по ним определяет свое поведение. Если же они – эти ориентиры, эти сигналы – начинают его подводить и путать, собака, говоря простым языком, сходит с ума.

Вот и он – наш загадочный «больной пункт». Не любой «пункт» нашего мозга может заболеть. Не любая ситуация, не любая сфера нашей жизни может стать точкой отсчета нашего нервного срыва и последующего невроза. Не любая, а только та, с которой у нас связаны какие-то значимые личные интересы и потребности. Именно то, к чему мы привязаны, является нашим слабым звеном, именно наши желания, сталкивающиеся с невозможностью своей реализации, и сводят нас с ума.

Мы не будем думать о тех вещах, которые нам безразличны, но есть и такие темы, о которых мы готовы думать сутками напролет, истощая при этом и свои силы, и свой мозг. Причем можно с уверенностью утверждать, что за каждой такой темой скрывается нечто для нас жизненно важное. И именно из-за этой важности в нашем мозгу возникает напряжение. Мы боремся с обстоятельствами, не можем принять ситуацию такой, какая она есть, переживаем, пытаемся ее изменить, противостоять своей напасти и выстоять свое желание.

Если разваливается чужой брак – это не приведет нас к нервному срыву, но если под угрозой оказывается наше личное семейное счастье – это вполне достаточный повод для легкого помутнения рассудка. Впрочем, если в случае с разводом нас еще могут понять окружающие, то при более личных, более интимных проблемах (которые для нас – «проблемы», а для окружающих – «ерунда») причина нашего нервного срыва вряд ли будет ими понята. Мы будем ждать от окружающих поддержки и понимания, но, скорее всего, тщетно. И если не помочь в такой ситуации себе самому, то результат будет плачевным.

«Больным пунктом» не может стать та часть нашей жизни, которая совершенно нас не волнует, им всегда оказывается что-то играющее значительную, а то и ключевую роль. Отношения в семье, с детьми, наше положение на работе, финансовое состояние и т. п. – все это очень значимые для человека вещи. И если мы начинаем понимать, что в какой-то из этих сфер у нас, мягко говоря, не все в порядке, мы, разумеется, начинаем переживать и нервничать. Дальше, если ситуация не улучшится или если мы не предпримем каких-то мер, чтобы не допустить собственного нервного срыва, нас последовательно ожидают три фазы неврастении.

Симптомы дружною гурьбой…

От опыта с собаками и экспериментальной модели неврастении мы медленно, но верно переходим к своим собственным ситуациям и симптомам. Что бы ни стало нашим «больным пунктом», развитие неврастении всегда проходит три описанные фазы – уравнительную, парадоксальную и ультрапарадоксальную. Теперь очень важно уяснить для себя симптомы болезни, чтобы вовремя заметить ее у себя и предпринять меры, которые необходимы именно для данного конкретного этапа. Помните – не лечение хорошо, но хорошо правильное лечение, а это возможно только в том случае, если вы понимаете, на каком этапе болезни находитесь.

Все начинается с банальной усталости. Нам начинает казаться, что мы стали больше уставать. На этот момент у нас уже, конечно, есть наш «больной пункт». Проще говоря, мы из-за чего-то достаточно сильно переживаем, а кроме того, у нас еще масса других, как говорят политики, «озабоченностей». Из-за суеты, из-за большого числа маленьких проблем мы часто не можем выделить главную. Она то выходит на первый план, то снова утопает в череде других сует. Но, несмотря на это, в ней-то и сокрыт источник всех наших будущих несчастий, которые неизменно последуют, не возьмись мы вовремя за голову.

Упомянутые несчастья придут в следующей последовательности – сначала перебои, потом сбои, потом отключение. Все это можно сравнить с электроэнергетикой: в первой фазе неврастении у человека мозг мигает, словно бы начались перебои с подачей энергии; во второй фазе наступает периодическое веерное отключение света; в третьей все просто – «Тушите свет!»