Примечание: «А можем же, если захотим!»

Здесь же оговорюсь, что требование – это воинственная форма просьбы. «Когда ты прекратишь повышать на меня голос?! Не смей! Я личность!» – это требование и по форме, и по содержанию. За этим требованием стояла просьба: «Пожалуйста, говори тише и не злись».

Причем эта просьба, для того чтобы партнер захотел ее выполнить, должна, во–первых, обязательно содержать в себе объяснение (чтобы он понял, почему и зачем вы его об этом просите), а также – ценное положительное подкрепление (то есть завуалированное или открытое обещание некого вознаграждения за исполнение этой просьбы).

Какое здесь может быть объяснение? Ну, например: «Я очень пугаюсь и теряюсь. И не знаю, что сказать. И чувствую себя полной дурой». Это же правда… И тут же обещание положительного подкрепления: «А мне так хочется, чтобы у нас с тобой все было хорошо. Я так тебя люблю, и так мне хочется, чтобы ты был со мной счастлив. Поэтому мне важно, что ты говоришь. И я обязательно тебя услышу». Очень хочется надеяться, что эти слова тоже будут правдой, в противном случае лучше прямо сразу разводиться.

В сумме получается: «Пожалуйста, говори тише и не злись. А то я очень пугаюсь и теряюсь. И не знаю, что сказать. И чувствую себя полной дурой. А мне так хочется, чтобы у нас с тобой все было хорошо. Я так тебя люблю, и так мне хочется, чтобы ты был со мной счастлив. Поэтому мне важно, что ты говоришь. И я обязательно тебя услышу». Теперь сравните это с формулировкой: «Когда ты прекратишь повышать на меня голос?! Не смей! Я личность!»

И попробуйте спрогнозировать результат общения в том и в другом случае. С одной стороны – требование, с другой – правильно сформулированная просьба.

Я не комментирую…

Примерно по такому сценарию возникает идея измены. Нет диалога, нет нормального общения, а есть только «выяснение отношений» и игра на чувствах партнера. Что-то тут строится? – хочется мне узнать. Нет, на мой взгляд, здесь не строится ничего. И поэтому ломаться потом будет нечему. Даже если такой брак продлится относительно долго, это не брак, а совместное общежитие, сожительство, если хотите. Но не брак. Брак – там, где «партнеры», где взаимодействие, где общие цели и общее движение в направлении этих общих целей. Это – да, брак. А выяснение – кто кого сегодня уложил на лопатки? Это не брак, это черт–те что. И я не вижу здесь поломки. Я вижу здесь спокойный и стабильный дрейф – друг от друга.

Быть супругом – это быть неотъемлемой частью другой жизни. Это очень важно понять. Это как быть частью тела другого человека. Ты, будучи его рукой или ногой, не можешь взять и так, на денек, отделиться от него и слинять куда-нибудь «налево». Если рука или нога отделяется от тела – ему становится больно, очень больно. Да, в принципе такую сбежавшую часть тела можно затем пришить, но и это будет больно, мучительно больно. А ей потом еще надо будет прирасти, и это должно произойти правильно, чтобы сложились все сочленения, кости, мышцы, нервы, сосуды. Иначе будут боли, не будет правильного функционирования. И каждую зиму эту некогда беглую конечность будет ломить, сводить и выкручивать. Стоит ли этот «левак» той боли и того страдания, которое он может и неизбежно доставит? Это ведь иллюзия, что «один раз ничего не значит». Если один раз прошло незаметно, сошло с рук, на этом человек не останавливается, возникает второй, третий и четвертый. А как потом пришить? Как потом прикрепиться к месту, которое уже покрылось рубцами?

Это просто формальность…

К сожалению, во множестве семей вместе супругов держит по большей части сам факт брака – «все-таки у нас брак, семья» и так далее. А вовсе не человек как таковой, не любовь к партнеру, не сам партнер. На мой взгляд, тут много показательного в таком браке. Бывает, женщина, которой изменил муж, приходит к доктору и просит о помощи. А доктор спрашивает: «А чего вы хотите?» И знаете, что он слышит в ответ в подавляющем большинстве случаев? Он слышит: «Я хочу сохранить семью». Улавливаете нюанс – не любовь, не другого человека, не его чувства к ней, не ее чувства к нему, а «семью».

И что это значит, если рассуждать диагностически? А то, что истинного партнерства в этом браке не было. Был «проект» под названием «Брак», «Семья», как угодно. И именно этот проект держал людей вместе, а потом кто-то из них решил из этого проекта выйти. Возможно, он, перед тем как «выйти» из этого «проекта», подумал о том, что сделает своей второй половине больно. Подумал–подумал, взвесил, перемерил, вспомнил мимолетное, но такое жгучее свое желание отомстить «за все»… И временно из «проекта» вышел.

В народе есть такая пословица: «Крепкий левак укрепляет брак». И хотя лично я считаю подобное измышление абсолютно ошибочным, вместе с тем могу допустить, что в таком браке, где партнерства никогда не было, где есть только «проект», это правило может быть эффективным.

Вот допустим… Живут двое. Первый год, два, три – рычали друг на друга, срывались, тихо начинали ненавидеть, потом отвлеклись на детей, схватка перешла из горячей стадии в холодную. В общем, живут–поживают, никакого удовольствия от жизни не испытывают, но зато вроде и не убивают друг друга. «У нас все нормально. Как у всех…» Ну почему, скажите на милость, мужчине в такой ситуации не сходить «налево»? Ну чего плохого? Любить они друг друга все равно не любят, семью он не разрушает (он же не на развод подает!), ну просто пошел «налево»… В чем трагедия, спрашивается?

Положим, я как врач–психотерапевт эту трагедию понимаю замечательно. Но если мы с вами влезем в голову этому мужу–изменщику, то никакой трагедии, поверьте мне, там не обнаружится. Он не любит, не чувствует себя любимым, он не ощущает ответственности за партнера, не испытывает желания о нем заботиться, он просто хочет, чтобы в его жизни было место празднику. Хотя бы небольшому. Дома нет, вот он пошел в другое место. В сущности – такое же развлечение, как выпивка, баня, рыбалка и футбол с хоккеем. У него в голове нет ощущения ни трагедии, ни драматизма. Возможно, в первый–второй раз было, а потом притупилось. И то было только потому, что вообще-то он в курсе, что это нехорошо – изменять, а вовсе не потому, что он сделал жене больно, предал ее или что-то в этом духе. Мужчины, особенно «заряженные» раздражением на жену, не считают свою измену предательством. Они даже враньем это не считают. Потому как – какое тут вранье? А даже если и вранье… Они же своих женщин постоянно на вранье ловят (женщинам свойственно произвольно расставлять акценты в изложении фактов, а мужчинам нет, и подобную легкость в этом вопросе мужчины рассматривают как вранье – это на всякий случай, для тех, кто не в курсе). Ну, в общем, даже если и соврал, то совершенно никакой это не грех.

Впрочем, это совершенно не значит, что мужчина с той же легкостью воспримет измену жены, как и свою собственную. Но тут, что называется, – своя рубашка, своя колокольня. Измена жены оскорбит мужское самолюбие, возбудит мужское честолюбие (в половом вопросе), чувство собственности будет уязвлено, страх потери может возникнуть, ощущение надежности тыла рушится, да и вообще измена жены – лучший повод сказать ей напрямую все, что ты о ней думаешь, так что тут фактически прорыв эмоциональной плотины может случиться. В общем, муж измену жены, даже если сам изменяет направо и налево, воспримет болезненно. Кстати, женщины это, как правило, хорошо понимают или, по крайней мере, догадываются. И получается, что измена в руках женщины становится таким же, а то и еще более агрессивным инструментом мести. А женщина частенько именно мстит своему мужу изменой…

Разумеется, женщина тоже от этого, с позволения сказать, брака устает. Правда, идея измены приходит ей в голову не так быстро, как мужу, но приходит. Есть такой момент в браке, когда женщина начинает чувствовать недостаток свободы. Поначалу она пытается отвоевать себе свободу в браке, но это другое дело. В конце концов, какой-то коридор свободы, за которую она боролась, она себе отвоевывает. И дальше живет в нем – или вполне довольная коридором, или просто потому что другие дела и заботы отвлекают (дети, пеленки, ремонт и т. д.). Но рано или поздно вопрос свободы встанет снова. И я сейчас говорю именно об этом моменте. И это вопрос не только свободы личности, но еще и свободы женщины.

Постепенно мужчина в браке перестает относиться к жене как к женщине, что, строго говоря, вполне естественно и почти неизбежно, ведь количество их – мужа и жены – взаимодействий по бытовым вопросам постепенно начинает серьезно превосходить количество интимных и сексуальных контактов. Сексуальность сама собой отходит на второй план, другие темы и вопросы становятся «доминантными». И женщина ощущает это физически. Ведь обычно она именно на каком-то «физическом уровне» ощущает – желанна она или нет, как она желанна и так далее. С этим в целом у женщин очень четко. И, конечно, перемена в муже, его охлаждение, его переход из плоскости чувственной в бытовую ощущается женщиной очень хорошо. Тут даже периодичность сексуальных контактов не нужно считать, алгеброй поверять гармонию. Тут и так все понятно – никакой гармонии.

В общем, наступает такой момент, когда женщина перестает чувствовать себя женщиной, а если она не чувствует себя женщиной – это ее несвобода как женщины. У нее возникает стойкое, надсадное, подчас даже болезненное желание – нравиться, производить впечатление, быть желанной и так далее. Впрочем, решиться конвертировать этот «эмоциональный адюльтер» в фактическую сексуальную связь – решается далеко не каждая. Чтобы решиться «на такое», нужен очень серьезный повод, причем не просто повод, а выношенный, выстраданный повод. И вот она начинает формировать в своей голове идею измены.

Вследствие особенностей женской сексуальности и психологии измена не является для жены некой потребностью. Если речь не идет о внезапно вспыхнувшем большом чувстве, которое просто отставляет брак на второй план, до желания изменить мужу женщину нужно довести, она должна «созреть», «дойти» до этого. Причем часто это «доведение» и «созревание» происходит подспудно, незаметно. Тоска, одиночество, униженное положение в браке, отсутствие какой-либо перспективы в отношениях – вот те факторы, которые толкают женщину на измену. Измена для нее – как отдушина, как некое спасение, бегство на свободу. По крайней мере, это так ею ощущается. Но желание свободы и желание сексуальной связи на стороне на самом деле – это разные вещи. Поэтому, чтобы превратить одно в другое, женщине нужны очень серьезные и веские основания. И ее мозг начинает подспудно находить дополнительные «аргументы» в пользу измены. Он настраивается на эту волну, женщина начинает видеть в своем браке и в своем положении одни отрицательные стороны. И постепенно, когда критическая масса этих ощущений–аргументов нарастает, случается то, что случается…

Уточняю, у мужчины идея измены сразу выскакивает – при появлении первых «неувязок». Когда одно имя перестает «тревожить, унося покой и сон», сразу вспоминается «заставка»: «Как много девушек хороших, как много ласковых…» И пошло–поехало. Женщинам идею измены нужно выносить и выстрадать. Родиться она должна ею в муках. Итак, что женщина делает, чтобы эта идея в ее голове приобрела более–менее осязаемые формы? Она начинает формировать в себе негативный образ мужа. Зачастую это происходит само собой или подсознательно. Дело в том, что если муж – «человек нехороший», то у нее есть нравственное оправдание своей измене. И чем страшнее она этого черта намалюет, тем ей проще будет переступить границу и изменить.

Соответственно, недюжинные силы на это уходят. Женщина буквально по крупицам собирает негативные факты – какие-то слова и поступки мужа, какие-то свои собственные негативные реакции на его поведение, идеализирует других мужчин или другие отношения. В общем, с миру по нитке, и плетет из этого добра милому рубаху – обобщает, драматизирует, трагедизирует и так далее. Ей нужно создать для себя такую ситуацию, когда муж будет для нее (в ее сознании) абсолютно невыносим, любое его действие, шаг, слово будут уже чисто автоматически интерпретироваться как проявление нелюбви и неуважения к ней, как свидетельство его низости, подлости, деспотизма и так далее и тому подобное.

И когда, наконец, критическая масса накопится, а «кандидат» подвернется, ее «эмоциональный адюльтер» превратится в акт измены. В общем, суть мужской и женской измен мало чем отличается одна от другой, и только логика подхода, выхода на старт, внутреннего приготовления к этому поступку разная.