Примечание: «Ох уж этих архетипов, прости господи!»

Как я уже сказал, архетипы, согласно Юнгу, упрятаны в самые разные мифы и сказания. Причем поскольку это бессознательное коллективное, то в нашем с вами российском коллективном бессознательном с равным успехом сосуществуют и отечественные персонажи, и товарищи импортного производства.

Вот возьмем для примера достопамятные события в Трое. Гомер, Одиссей, всякие эллины, ахейские мужи, то–другое. Чем не архетипический образ борьбы за Прекрасную Елену? Цельную войну ради нее затеяли! Казалось бы, женщина должна быть в восторге. Но если мы внимательно изучаем предмет, то понимаем, что у Елены как раз серьезные проблемы и обнаруживаются. Потому что не ее в этом мифе любят, а ее красоту любят. А это, как вы понимаете, не одно и то же.

Причем и красота ее, по большому счету, как таковая никому не нужна. Просто мальчики между собой поссорились на предмет того, кто этой красотой обладать будет. В общем, мальчики отношения выясняют, а девочке отводится роль заветного приза. И стоит кому-то из претендентов от этого приза отказаться, как тут же немедля у всех интерес к продолжению борьбы за Прекрасную Елену пропадает. Ну и самое страшное – утратила красоту, и все, привет! Двенадцать часов, обращаемся в тыкву.

И вот из этой басенки рождается постоянная экзаменовка мужчины женщиной на предмет – любит он ее или нет, разлюбит или не разлюбит. И безумная да беспощадная гонка за красотой тоже отсюда же вытекает. Безумная, беспощадная и бестолковая. И снова страдания… В общем, куда ни кинь – везде клин. Несчастливая.

А в той же Трое история Гектора и Андромахи… Это же и вовсе что-то вопиющее! Просила женщина: «Не ходи на войну, пожалуйста! Я тебя люблю, сын у тебя малютка. Не ходи!» А он на тебе, заладил, что дело у него, война у него, честь, подвиг и дело правое. Ну и так далее. В общем, ужасная картина – мужчина, выбирающий между женщиной, семьей, домом, с одной стороны, и делом, подвигом, своей работой да самореализацией, с другой. Выбирающий и делающий выбор в пользу дела. А женщина остается один на один со своим горем, со своим одиночеством. Классическая пьеса – Крупской сказал, что к Арманд, Арманд – что к Крупской, а сам на чердак и – работать, работать и работать. Чем не архетип страдания женщины в браке?..

Или вот другая история, теперь уже из Ветхого завета, – Самсон и Далила. Вроде бы красивая пара, любовь–морковь. Только это архетип… Как известно, любовь Далилы не искренняя. Она филистимлянка, а Самсон – заклятый враг филистимлян. И вот Далила предательски втирается в доверие к Самсону, узнает его слабое место и стрижет… То самое его слабое место. После чего обессиленный «муж» со всеми его потрохами сдан «женой» кровожадному противнику. Кажется – дикость? Ан нет. Потому как трудно сыскать на свете мужчину, который хотя бы раз не подозревал свою благоверную в комплексе Далилы – что та его не любит на самом деле, а только использует, что ей что-то от него надо, но не он сам. В общем, тот же комплекс Елены, только наоборот, теперь у мужчин – Самсонов комплекс.

Я уже молчу про «Синюю Бороду» и историю «любви» отца Золушки и ее мачехи…

В общем, драматическими историями о проблемах в браке мировая литература изобилует. А поскольку в сюжетах этой литературы таятся архетипы коллективного бессознательного, то, соответственно, роятся эти бессознательные монстры и в головах людей, в брак вступающих и в нем пребывающих. Подозреваем мы друг друга в том, что «нет любви», и проверяем, и испытываем, и подвергаем сомнению. И как результат – теряем любовь, портим отношения, разводимся.

Чего тебе надобно, старче?!

Сказка о Царевне–Лягушке рассказывает нам о классических ошибках мужской психологии, которые аккурат в брачных отношениях и выстреливают. Раскроем тайну. Готовы? Тогда слушайте…

Три брата–царевича в поисках невест отправились в чисто поле стрелять из лука. Двое старших удачно отстрелялись, получили – каждый по красной дивчине. Третьему не повезло – болото, лягушка, дальше всем все хорошо известно. А гости глумились и глумились…

Далее невесты, как и любая сложная техника, проходят испытания. Им надо что-то там выткать, выпечь и тому подобное. Сразу оговорюсь, что это не женихи невест экзаменуют, а сама жизнь (в лице свекра) – хочешь в царевны, значит, надо потрудиться. Задачи эти с легкостью решаются Лягушкой, а вот красные дивчины фатально ей проигрывают. Но ведь они и сами-то филонят, а потому будущность их счастья в браке уже сейчас кажется более чем призрачной.

Впрочем, понимания сущности вопроса девушки старших братьев нам не демонстрируют. Они словно белены объелись и, вместо того чтобы свое счастье строить, пускаются в погоню за Лягушкой, и один за другим все царские конкурсы проигрывают. Включая, понятно дело, и самый главный – царский бал, где Лягушка проявляет подлинные чудеса – у нее и кости из жаркого оживают, и остатки пития в целые озера превращаются – молочные, с кисельными берегами. А наши барышни царю костями в глаз заехали, медовухой обрызгали. В общем, дуры–дурами. Все понятно.

Итак, завистницы повержены. Казалось бы, тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец. Но как раз в этот момент у Ивана ум за разум заходит и нервы не выдерживают… Замечу – обычная история! Хочется Ивану, чтобы его жена сразу была такой, как ему надобно. То есть не лягушонкой в коробчонке, а той самой Василисой Премудрой и вдобавок Распрекрасной. Но она не может сразу! Потому что время нужно, чтобы стать такой, какой тебя хочет любимый человек видеть. А стать такой хочется – в этом сомнений нет никаких. Если женщина мужчину любит, она хочет быть для него идеальной. Это совершеннейший факт! Но Иван ждать не хочет. И жесткое требование мужа рушит все дело. Пока Лягушка увеселяет его батюшку, Иван бежит домой и жжет лягушачью шкурку.

Он, так ему кажется, заставляет Лягушку стать Василисой. Но это равносильно самоубийству! В результате паленая шкурка приводит к расставанию, которое здесь нужно символически понимать как разочарование женщины в ее мужчине, охлаждение ее чувств. Она хотела, она старалась, она делала что могла. Но мужу хочется всего и сразу, причем по полной программе и чтоб под его личным лидерским руководством, а не по внутреннему – ее женскому – почину.

И тут обычная женщина (не из сказки, разумеется) крепко задумывается: «А он вообще-то любит меня? Он понимает, что я для него стараюсь? Видит он, что я пятилетку за два года сдаю? Чувствует ли он, что его поторапливания мне как обухом по голове, как подножка на дистанции да плевок в душу? Что я так и надорваться могу, и разочароваться… Понимает ли? Любит ли? Чувствует ли?.. Видать, не чувствует. А если не чувствует, то, значит ведь, и не любит, и не понимает». Вот к таким выводам приходит женщина.

И наступает разочарование женщины в мужчине – в муже, в супруге, во второй, понимаешь, своей половине. Вот она, эта пропасть, что пролегает между ними двумя, – хоть Кощеем ее назови, хоть мужской глупостью, хоть родовым проклятьем. Налицо мы имеем «размолвку» – зерно недоверия, давшее всходы.

Теперь все зависит от мужчины – сможет ли он переступить через себя? Сможет ли он продемонстрировать после этого всего женщине, что ему можно доверять? Сможет ли доказать ей, что он ее любит, именно ее, а не ее какую-то, или ее, но какой-то, в определенном качестве, имидже и амплуа? Сможет ли он растопить лед ее сомнений (вполне законных и закономерных), лед обиды и разочарования? От этого сейчас все зависит. И начинается долгое путешествие Ивана за тридевять земель, чтобы вызволить Василису… не из лап Кощея, разумеется, а из плена ее к нему недоверия.

Это известное дело – мужчине хочется всего и сразу. А деликатность в отношениях – это для него качество несвойственное. Если ему кажется, что стена поддалась, он будет лупиться в нее, пока не порушит все и вся резвой атакой и хищным измором. Он будет требовать соответствия: «Можешь же, если хочешь!» Но тут же и смочь нужно, и хотеть нужно. А при таком отношении – и не можется, и не хочется. Понимает ли это мужчина? Нет, не понимает, он злится. Злится и выкручивает руки. Не со зла, конечно, просто ему кажется, что если дожать и докрутить, то жена его будет – как раз то, что нужно. Охотничий инстинкт просыпается – ничего не поделаешь. Но ломать близких людей через колено – это не метод. Хотя, конечно, метод, но не тот. А если тебя еще и любят – то метод, недопустимый в принципе.

Женщина, испытав на себе такую остроту чувства, удаляется. Не физически, как правило (потому что любовь не прошла, а просто испугана и забилась в угол), но психологически. И дальше нашему Ивану предстоит долгое путешествие.

Один в дорогу отправится, другой – нет. Тут ведь общей инструкции не существует, и у каждого своя голова на плечах. Вот и барышни наши тоже, только одна из трех старалась мужу угодить да сердце его завоевать, остальные же мужей своих в упор не видели, а только между собой соревновались – кто из них, невест, лучше.

Но будут, конечно, и те мужчины, которые, осознав, что потеряли нечто важное и по–настоящему ценное, перестанут давить и пойдут на попятную. Собственно, из всех этих «попятных» и состоит дальнейшее сказочное повествование.