Возникновение «интеллектуальных объектов»

Для описания феномена «возникновения» интеллектуальных объектов в нейрофизиологии принято понятие «ага-стимула» – когда некое неоформленное еще «нечто» складывается в объект, по отношению к которому уже возможно какое-то отношение [В. Шульц]. Всякий интеллектуальный объект, ставший элементом нашего мышления, прошел через эту фазу «ага-эффекта» (как правило, целой серии соответствующих реакций).

При этом сам данный «ага-эффект» есть ничто иное, как результат соотнесения уже существующих в нас интеллектуальных объектов с теми, что только возникают в нашем мозгу в момент, собственно, этих «ага-стимулов». То есть сам процесс возникновения интеллектуального объекта есть результат работы интеллектуальной функции.

В связи с этим необходимо сделать одно очевидное, но важное уточнение: поскольку все интеллектуальные объекты создаются (воссоздаются) мною, моей психикой (моей интеллектуальной функцией), то все они являются моими, а потому, еще и в этом смысле, сугубо специфичными.

Мы относительно легко коммуницируем друг с другом, и нам кажется, что в процессе этой коммуникации мы передаем друг другу значения своих интеллектуальных объектов (обличенных в слова и иные знаки – мимику, жесты и т. д.), то есть как бы обмениваемся ими, но это совершеннейшая иллюзия [У.В.О. Куайн]. Мы не обмениваемся интеллектуальными объектами друг с другом, мы всегда и только создаем свои собственные интеллектуальные объекты, хотя в ряде случаев и «по мотивам» интеллектуальных объектов других людей, переданных нам посредством тех или иных знаков – как, например, этот текст.

Необходимо перестать думать об «уровнях» мышления и таким образом избавиться от заблуждений, которые в связи с этим возникают. Когда мы говорим о восприятии некоего «внешнего объекта» (например, собаки), нам понятно, что, во-первых, сигнал, поступивший от него на наши рецепторы, тут же перекодируется в нервный импульс, то есть уже является «цифровым выражением», а не фактическим отражением. Во-вторых, понятно, что сигналы от одного и того же объекта могут поступать к нам на рецепторы разной модальности, и мозг затем синтезирует соответствующие данные, полученные им об этом объекте по разным путям и обработанные в разных центральных анализаторах. В-третьих, в мозгу уже должен существовать определенный навык восприятия соответствующего объекта – от каких-то элементарных механизмов дифференцировки единичных стимулов до весьма сложного процесса внесения в этот объект эссенциальной сущности.

Однако ровно то же самое происходит и при передаче нам (или от нас другому лицу) неких значений (смыслов) тех или иных интеллектуальных объектов: то есть сообщение сначала низводится до простых раздражителей, воздействующих на наши периферические рецепторы, дальше соответствующее раздражение, уже в границах нашей собственной нервной системы, перекодируется в нервный импульс, и весь последующий путь воссоздания интеллектуального объекта – уже на нашей, так сказать, психической территории – по тем же самым, в сущности, механизмам, как и те, что были описаны на примере «восприятия», приводит к формированию уже нашего интеллектуального объекта, а не того, что был как бы нам передан.

Единственное отличие в способе нашего восприятия какого-то внешнего объекта (например, собаки) и сложного понятия (например, «апории», «имманетности», «комплексного числа», «глубинной структуры предложения», «бозона Хиггса», «аллельного гена» и т. д. и т. п.) – то количество «ага-эффектов», которые должны сработать в нашем мозгу, пока соответствующий интеллектуальный объект будет в пространстве нашего мышления формироваться.

«Мышление» и «содержание»

Возникновение интеллектуальных объектов в пространстве психического происходит постоянно – мы выявляем их в поле своего восприятия (как, действительно, некие фигуры на фоне): дерево на горе, птица в небе, подушка на кровати. Но мы ведь производим их и просто внутри собственного пространства психического – например, осознав по отношению к кому-то человеку обиду или методом умозаключений «обнаружив» способ, позволяющий одновременно сложить по цветам все стороны кубика Рубика.

Причем и это восприятие «физического объекта», и это осознание своей эмоциональной реакции, которая сама является для мышления «интеллектуальным объектом», и это уясненное или выдуманное нами «правило» – все это интеллектуальные объекты, находящиеся уже и только в нашем пространстве психического, в моем индивидуальном мире интеллектуальной функции.

Отличия, которые мы обнаруживаем между разными видами (типами) интеллектуальных объектов, могут казаться нам чрезвычайно существенными – мол, тут у нас «чувства», а тут «абстрактные числа», тут «физические закономерности», а тут «метафизика существования». Но все они совершенно несущественны для мышления как такового.

Все интеллектуальные объекты являются для мышления единицами – «штуками», и оно способно производить с ними любые операции – то внося в них те или иные специфические «сущности», то используя «инварианты». Таким образом, само наше мышление, бесконечно играющее конкретными содержаниями, в рамках своей собственной деятельности – методологии мышления – совершенно от них свободно. Для него нет проблем с тем, чтобы измерить «чувства» «абстрактными числами», или обнаружить у «физических закономерностей» «метафизическую специфику».