29

После секундной заминки я беру книгу, которую не решилась унести из комнаты Лео. Он благодарит и поворачивается, чтобы уйти, но я кричу ему подождать и роюсь в карманах.

– А ты забыл вот это.

Поднимаю ключ в воздух, Лео возвращается, берет его и кладет в карман.

– Это было не лучшее решение, – говорю я. Хочу сказать что-то еще, но слова не идут.

Лео пожимает плечами:

– Лучше, чем совсем его лишиться, – он поднимает глаза. – По крайней мере, мне вернули один ботинок.

Мы смотрим друг на друга. Мне так стыдно за свой поступок, что я не осмеливаюсь спросить про обстоятельства. Наверное, он чувствует мое замешательство и потому под конец сам все рассказывает, по собственной инициативе. Сперва робко, но по мере рассказа раскрывает все больше подробностей. Все начиналось с записок в учебниках и карманах, с комментариев в социальных сетях. Дебил. Прыщавый урод. Ботан. Гомик. Потом добавились толчки, издевки, надписи на шкафчике. Больше оскорблений. Отвратный. Недоумок. Омерзительный. В последнюю неделю издевательства стали невыносимыми.

Лео бросает на меня смущенный взгляд.

– Я убеждаю себя, что это пройдет, что ребятам все надоест. Стараюсь держаться подальше, но они не оставляют меня в покое. Они презирают меня за то, что я люблю читать, не занимаюсь спортом и… не встречаюсь с девушками.

Он весь заливается краской.

Во мне поднимается волна гнева и возмущения. Мне так обидно за Лео, что это чувство заслоняет все прочие мысли.

– Как долго это уже продолжается? Сколько ты уже это терпишь?

– Не так долго. Раньше у меня был друг. Я общался только с ним, но он переехал зимой, и с весны они не оставляют меня в покое.

– Мы должны что-то сделать. Так не может продолжаться. Я помогу тебе.

Я внезапно замечаю, что мои руки сжаты в кулаки. Лео тоже это замечает, и я поспешно расправляю пальцы.

– Вы ничего не сможете сделать, – качает он головой.

Мне нечего на это ответить, и я поворачиваюсь, чтобы запереть дверь.

– Мама вернулась домой недавно, – говорит Лео у меня за спиной. – Ничего не сказала, пошла прямо в спальню. И теперь лежит там на кровати, словно ничего не произошло.

Снова поворачиваюсь к нему, медленно убираю ключ в карман. Лео взмахивает руками.

– Куда она ходила? – восклицает он и скрещивает руки на груди. – Я не хочу… Я не могу сейчас идти домой…

Я застыла. Мне нужно купить продукты для ужина с сестрой. Но как я могу повернуться к нему спиной после того, что сделала, после того, как Лео доверился мне и рассказал обо всем? Как я могу вот так просто взять и уйти, оставить его, когда он так смотрит на меня?

– Пошли, – говорю я, доставая ключ. – Зайдешь ко мне ненадолго.

Я закрываю компьютер, поднимаю жалюзи и складываю разложенные книги в стопку.

– Я ненадолго, – уверяет меня Лео. – Я просто не понимаю…

Он стоит посреди кухни, руки заложены в задние карманы джинсов.

– Она сегодня выходила. Не знаю куда. Может, в центр. Но почему она тогда целыми днями лежит в постели? И говорит папе, что больна? – Он медленно качает головой и повторяет: – Я ничего не понимаю.

Я предлагаю Лео присесть, и он выбирает стул, на котором я сидела совсем недавно. Я присаживаюсь напротив. Ноги все еще онемевшие от долгого сидения, и мне с трудом удается их скрестить. Я украдкой поглядываю на Лео через стол. Неужели он так и не спросит, что я делала у него дома? Ведь, стоя внизу в прихожей, он явственно видел, что я вышла из спальни его родителей. Неужели это не показалось ему странным?

Но Лео ничего не говорит. И ничем не выдает, что счел мое поведение подозрительным. Но как бы то ни было, он ведет себя так, словно ничего не произошло. Словно того момента, когда мы стояли – я на лестнице, он внизу – и смотрели друг на друга, никогда не было.

Лео поворачивается к окну и сует палец в горшок, говоря, что их пора поливать. Я была так занята книгой, что совсем забыла про это. Соглашаюсь с ним и говорю, что он прав как никогда.

– Вы чем-то сильно заняты? Пишете новую книгу?

Я киваю. Лицо Лео озаряется. Он просит рассказать больше.

– Необязательно раскрывать сюжет. Скажите только, что происходит в той главе, над которой вы сейчас работаете!

Не знаю, что на меня находит. Обычно я ни с кем не обсуждаю книгу в процессе работы. По крайней мере, пока рукопись не будет закончена. Но перед энтузиазмом Лео невозможно устоять. А может, чувство вины подталкивает меня к тому, чтобы рассказать ему сюжет.

– Речь идет о женщине, – говорю я. – Она странно себя ведет. У нее много секретов.

– Каких?

Я опускаю глаза и подпираю подбородок рукой.

– Например, она ищет странные вещи в Гугле. Посещает форумы… куда нормальные люди не заходят… посвященные насилию…

– Это сложно писать?

– Хм…

Я смахиваю невидимые крошки со стола.

– Самое сложное – это написать правдоподобно, заставить читателя поверить, что это происходит на самом деле.

Лео наклоняется вперед.

– Вы хотите сказать, что эти форумы должны существовать в реальности? Чтобы реальная женщина могла их посетить?

Я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Пора менять тему.

– Что-то в этом роде. А как дела с твоим сочинением, ты уже сдал его преподавателю?

Лео качает головой и поясняет, что пока недоволен результатом и текст надо еще доработать. Рассказывая, он разглядывает стопку книг на моем столе, и его глаза загораются.

– У мамы тоже такая есть.

Он достает книгу и показывает мне. «Как совершить убийство и остаться безнаказанным?». Несмотря на то, что я совсем недавно держала ее в руках, сейчас она вызывает у меня совсем другие чувства. В руках Лео обложка кажется мрачной и зловещей, а название – кричащим.

– И давно она у нее?

– Что?

– Когда она ее купила?

Лео хмурится, силясь припомнить.

– Не знаю… Может, это могло быть… я не уверен, но…

Он думает, тянет слова. Слышно тиканье кухонных часов. И с каждым незаконченным предложением Лео, с каждой мыслью, которую он не может выразить, они тикают все громче и громче.

– Когда она ее купила, Лео? Недавно? – не выдерживаю я.

Только увидев вздернутое вверх лицо Лео, я понимаю, что вскочила на ноги и возвышаюсь над ним. По нему видно, что мой вопрос его встревожил. Над верхней губой выступили капельки пота.

Он пожимает плечами. Говорит, что хотел бы ответить, но, к сожалению, не помнит. Он возвращает книгу в стопку и встает.

Атмосфера в комнате изменилась, или мне это только кажется? Я провожаю Лео в прихожую, интересуюсь, вернулся ли отец – только для того, чтобы что-то сказать. Он трясет головой, отвечает, что у отца важная встреча вечером. Несмотря на то, что сегодня пятница.

– Но он придет домой, даже если и поздно. Потому что завтра родители отправляются в поездку. Вдвоем.

– Вот как? И куда же?

Лео засовывает ноги в кроссовки.

– Не знаю. У мамы скоро день рождения, и папа подготовил ей романтический сюрприз. Он не сказал, куда они едут, но я догадываюсь.

Он делает паузу и продолжает, не дожидаясь моего вопроса:

– Здесь неподалеку есть горы. Папа давно уже говорит, что хочет поехать туда с мамой на хайкинг. С вершины открываются потрясающие виды.

Лео имитирует чей-то голос, когда произносит последнюю фразу – судя по всему, отца. У меня в голове не укладывается все, что он мне сейчас рассказывает.

– Но разве твоя мама в состоянии ехать? Она же на больничном…

– Это только на один день. И, судя по всему, она в лучшей форме, чем хочет казаться…

В голосе Лео звучат резкие нотки. Он открывает дверь и держит руку на ручке.

– Но вы правы. Случится чудо, если они правда поедут. В последнее время отношения у них натянутые. Родители думают, что я ничего не замечаю, но…

Он оставляет фразу незаконченной и смотрит на меня. Я понимаю, что он думает о моем браке.

– Брак это не так просто, да?

Я киваю: да, не так просто.

Лео прощается и желает мне удачи, идет через двор к себе домой. Но посреди дороги оборачивается и смотрит на меня в лучах заходящего солнца:

– В комнате для гостей есть компьютер. Только она им пользуется. Я могу проверить историю поиска, если хотите.

Прежде, чем я успеваю ответить или вообще осознать сказанное, он снова поворачивается ко мне спиной и не идет, а бежит к дому.

Я стою в дверях и смотрю, как он исчезает. Не могу пошевелиться, не могу вздохнуть. Что он имеет в виду? Предлагает проверить историю поиска в компьютере Вероники? Но зачем? Не думает же он, что я… Что-то вертится у меня в голове, что-то из разговора, который только что состоялся.

Он открывает дверь дома напротив и входит внутрь, а я все еще стою на пороге. Сумерки сгущаются, холодный ветерок вырывает меня из оцепенения. Я снова открываю дверь и вхожу внутрь. Надеваю жилет, выхожу и запираю дверь.

На улице я звоню сестре, чтобы спросить, что она хочет на ужин. И сказать, что буду рада ее видеть. Но когда она берет трубку, с языка срываются совсем другие слова:

– Извини, но я вынуждена отменить сегодняшний ужин.