Глава 51
Мэнди

Мэнди смотрела на трехмерное, цвета сепии изображение ребенка в своем чреве. Диагност передал ей две распечатки, одну для нее самой и одну для бабушки ребенка, которая вместе с Мэнди пришла на УЗИ на двенадцатой неделе ее беременности.

– Похоже на крошечную фасольку с лицом инопланетянина, – пошутила Мэнди, показывая снимки дома у Пэт.

– Это не инопланетянин, а мой внук, – обиженно возразила та.

– Она просто пошутила, – сказала Хлоя. – Вы только посмотрите, какая прелесть! Кстати, ты спросила, мальчик это или девочка?

– Нет, я готова подождать.

– Это мальчик, – вставила свое веское слово Пэт. – Я нутром чувствую, что у Ричарда будет сын.

Шесть месяцев назад, к огромному восторгу Пэт и Хлои, Мэнди приняла предложение. Она не стала расспрашивать о законности методов, благодаря которым Пэт получила в свое распоряжение ДНК Ричарда, однако наняла адвоката, чтобы тот помог ей разобраться с бумагами, когда она ставила свою подпись под различными формами, полными юридических терминов и жаргона, которых Мэнди не понимала. От волнения и трепета при мысли о будущем материнстве ей и в голову не пришло усомниться в их законности.

Пэт оплатила комплексный медосмотр Мэнди в частной клинике по лечению бесплодия на Харли-стрит, где проводились бесконечные анализы: на гормональный профиль, крови, на ЗППП, УЗИ, а также процедуры, названия которых она едва могла произнести, такие как гистеросальпинограмма и гистероскопия.

Спустя две недели, когда у Мэнди была овуляция, доктор поместил ей в шейку матки каплю спермы Ричарда и отправил ее домой: пусть природа сама сделает свое дело. Когда через три недели у нее наступили месячные, она разрыдалась от горя. Принять решение родить ребенка Ричарда и не забеременеть – одна только эта мысль убивала. Мэнди проклинала себя за то, что позволила надежде взять над собой верх.

В следующем месяце она вернулась в клинику для второй попытки. И еще до того, как, пописав дома на полоску теста на беременность, увидела, как на той проявился голубой крест, она уже знала, что беременна. Симптомы совпадали с симптомами ее первых двух беременностей: с самого первого утра ее мутило, а затем наступали позывы рвоты. Сжимая полоску теста, Мэнди сидела на холодном кафеле ванной, думала о своих выкидышах с Шоном и молила Бога, чтобы история не повторилась. Пусть в третий раз ей повезет.

Если честно, Мэнди не знала точно, что она должна чувствовать. По идее, ей полагалось пребывать в восторге и приятном волнении, но единственной эмоцией, пульсировавшей в ее жилах, был страх. Как ни старалась подавить слезы, первые минуты она плакала навзрыд. Первой, кому Мэнди сообщила благую весть, была Хлоя, с которой они сблизились, словно сестры. Ей хотелось, чтобы, когда она скажет об этом Пэт, Хлоя была с ней рядом.

– Раз уж я скоро стану бабушкой, можешь называть меня мамой, если хочешь, – предложила сквозь слезы Пэт. Мэнди вежливо улыбнулась, хотя само это предложение вызвало у нее неловкость. Они с Пэт были близки, но не до такой степени, чтобы называть ее мамой.

Теперь, когда она была избавлена от ненавистной работы в офисе, Мэнди проводила больше времени в обществе Пэт и Хлои. Пэт все еще находилась в отпуске от работы в бухгалтерии супермаркета, а поскольку Хлоя жила всего в нескольких улицах от матери, три женщины нередко проводили дни и вечера вместе.

Мэнди частенько оставалась на ночь в доме Пэт – правда, ее больше не отправляли в гостевую комнату, а предложили занять спальню Ричарда. В его постели, в окружении его запахов и его незримого присутствия, ей крепко спалось всю ночь. Здесь все ее мечты о Ричарде были первозданно чисты, не запятнаны реальностью ее ситуации.

По прошествии первого триместра Мэнди решилась-таки рассказать подругам, что ждет ребенка. Но она понятия не имела, как сообщит эту новость семье. Это по ее вине между ними возникла отчужденность, и Мэнди не знала, как залатать эту трещину. Но в один прекрасный день ее застал врасплох дверной звонок, и она увидела перед собой лица Полы и Карен.

– Что происходит? – начала Пола, даже не войдя в дверь. – Ты не отвечаешь на наши звонки, сообщения приходят от тебя раз в сто лет, и ты вот уже несколько недель ни разу не проведала своих племянниц и племянника.

– Этот твой Ричард измывается над тобой? – напрямую спросила Карен. – Скажи нам честно, и мы тебе поможем. Тебе не обязательно оставаться с ним только потому, что он – твоя ДНК-пара.

– Нет, нет, извините, я знаю, что я плохая сестра и тетя, просто это были… особенные несколько месяцев.

Мэнди провела их в гостиную. С озадаченными лицами, две сестры сидели рядом на диване, глядя на третью, которая нервно расхаживала перед ними по ковру.

– Что значит «особенные»? – спросила Карен. – В чем дело? Мама переживает за тебя. Мы все переживаем.

Не найдя нужных слов, Мэнди просто подняла джемпер и показала небольшой, но заметный животик. Карен и Пола отреагировали так, как она и предполагала: испустив пронзительный визг, обе вскочили, чтобы стиснуть ее в объятиях.

– Почему ты не сказала нам? – упрекнула ее Паула.

– А с ребенком всё в порядке? – спросила Карен.

– Просто после двух выкидышей хотела убедиться, что первые три месяца прошли нормально. И да, Карен, с ребенком всё в порядке. Он хорошо растет, так что поводов для беспокойства нет.

– А что думает Ричард? Когда мы наконец познакомимся с будущим отцом?

– Где он? – Пола повернула голову, заглядывая в кухню и столовую.

– Думаю, вам лучше снова сесть, – спокойно начала Мэнди.

– Только не говори мне, что этот гаденыш слинял! Карен, разве я не говорила тебе, почему мы до сих пор с ним не познакомились? Он ее бросил. Как такое вообще возможно? Вот уж не думала, что ДНК-пара способна на такую подлость…

– Нет, нет, он меня не бросал. Ричард не знает о ребенке, потому что… потому что Ричарда больше нет.

Сестры недоуменно переглянулись, не зная, верно ли поняли ее.

– Значит, он все же тебя бросил? – уточнила Пола.

– Нет, я имею в виду, что он ушел иным образом.

– Иным? Ты хочешь сказать, умер? – спросила Карен. Мэнди промолчала.

– Боже! – Карен изменилась в лице.

– Твой парень умер, а ты ничего нам не сказала? – тихо спросила Пола. – Как это вообще понимать?

Прежде чем что-то сказать, Мэнди глубоко вздохнула.

– Ричард никогда не был моим парнем, – медленно произнесла она, – потому что мы с ним никогда не встречались. Вскоре после того, как мне сообщили, что у меня есть ДНК-пара, я узнала, что его сбила машина.

Карен с тревогой посмотрела на нее и потянулась к ее руке.

– Тогда как ты забеременела, дорогая?

– Я не чокнутая, Карен, и это не плод моих фантазий. У Ричарда, еще подростком, был рак, поэтому он сдал свою сперму на хранение в клинику по лечению бесплодия. В последние несколько месяцев я близко сошлась с его семьей, и его мать спросила меня, не хочу ли я забеременеть от его спермы. – Говоря эти слова, Мэнди поймала себя на том, как смешно, как глупо все это звучит. Ей лишь оставалось надеяться, что сестры ее поймут.

Карен быстро отодвинулась. Настроение в комнате резко изменилось.

– Что? Она за просто так отдала сперму сына первой встречной? А ты сказала «да»?

– Не совсем так.

– Тогда как? Ты беременна от покойника! Это… это уму непостижимо!

Мэнди покачала головой и провела пальцами по волосам. Ей хотелось, чтобы сестры поняли, каково это – чувствовать любовь к человеку, которого лично не было рядом, каково это, несмотря на все препятствия, ощущать некую глубокую связь. Увы, по их неодобрительным взглядам было видно, что она их не убедила и они не одобряют сделанный ею выбор.

– Извини, Мэнди, ты знаешь, что я люблю тебя, но думаю, что это так… неуместно, – начала Пола. Карен кивнула в знак согласия. – Родить ребенка от покойника, которого ты в глаза не видела, с разрешения женщины, с которой ты едва знакома? Это же курам на смех!

– Чем я отличаюсь от женщин, которые рожают от анонимных доноров спермы?

– Конечно, отличаешься! Твой донор мертв, не так ли?

– Но он – моя ДНК-пара, и я люблю его. – Мэнди тотчас же захотелось взять обратно последние слова.

– Как можно любить того, кого ты в глаза не видела? Мэнди, ты влюблена в идею любви, а его семья вложила эти глупые идеи в твою голову. Ты никогда не станешь частью их семьи. Для них ты – инкубатор. Взятая напрокат матка, суррогатная мать.

В Мэнди закипала злость. Ей стоило огромных усилий держать ее в узде.

– Как ты смеешь это говорить! Вы ничего не знаете о них и о том, что я пережила за последние несколько месяцев. Лишь потому, что это не обычный муж, как у вас, это не значит, что все неправильно. Не каждый может быть такими, как вы. Не каждый может найти свою ДНК-пару и жить долго и счастливо.

– У меня нет никакой ДНК-пары, – тихо сказала Карен. Мэнди и Пола удивленно уставились на нее. – Мы с Гэри прошли тест. Тот оказался отрицательным, но мы сказали всем, что да, мы – ДНК-пара.

– Почему? – спросила Мэнди.

– Потому что, когда вы с супругом не ДНК-пара, люди ждут, когда у вас все пойдет не так. Не потому, что они злые, просто такова человеческая природа. Поэтому было проще соврать. Но мы любим друг друга. Вот и тебе ничто не мешало встретить подходящего мужчину и завести с ним семью.

– А я не хочу! Это всегда второй сорт за неимением лучшего! Он никогда не будет значить для тебя все на свете, дети от него – это не дети от того самого. Ты всегда будешь искать себе оправдание.

– Не смей так говорить о моих детях! – возмутилась Карен, вскакивая с дивана. Пола попыталась удержать ее. – Мои дети никогда не будут вторым сортом!

– Я не это имела в виду, просто неправильно выразилась, – сказала Мэнди. Ее глаза наполнились слезами. – Вы не слушаете меня.

– Ты должна поехать с нами к матери, – твердо заявила Карен. – Пола, иди и собери ее одежду, а я возьму туалетные принадлежности.

– Прекратите! – крикнула Мэнди. – Хватит судить меня, хватит твердить мне, что я поступаю со своей жизнью неправильно. Это не ваше дело!

– Ты – наша сестра, поэтому это наше дело, особенно если у тебя с головой не всё в порядке. Как можно влюбиться в покойника?.. Тебя нужно лечить.

– Вон из моего дома! – вскрикнула Мэнди и, схватив Карен за руку, потащила ее к входной двери. Растерянно посмотрев на нее, Пола пошла за ней следом. – Выметайтесь вон, немедленно! – кричала она.

Пораженные ее вспышкой, сестры неохотно ушли.

Когда через два часа Мэнди добралась до дома Пэт, она знала, что теперь рядом с ней те, на чью поддержку она всегда может рассчитывать. Когда она рассказала им о случившемся, Пэт ласково обняла ее.

– Спасибо, мама, – прошептала Мэнди.