Глава 37
Кристофер
Шагнув в распахнутую дверь, Эми обняла Кристофера. Тот не знал, как ему реагировать. Он не видел выражения ее лица, поэтому обнял ее в ответ. И, похоже, поступил правильно.
– Просто кошмарный день, – тихо сказала Эми и, выпустив его из объятий, прошла по коридору в гостиную. Расстегнув молнию на сапогах, швырнула их в угол комнаты и бросила ключи на круглый деревянный столик. Когда она отвернулась, Кристофер положил ключи ровно и аккуратно поставил обувь.
– Прошлой ночью нашли еще одну девушку, – начала Эми, щедро плеснув водки в стакан из бара с напитками; порция тоника была менее щедрой. Не тот стакан, подумал Кристофер, но не стал говорить это вслух. – На этот раз Южный Лондон.
– Почему это так тебя расстраивает? – спросил он, с трудом сдерживая лихорадочное предвкушение разговора.
– Потому что на этот раз он превзошел самого себя. Избил бедную девочку до смерти, выбил ей зубы, сломал ребра, залил в горло отбеливатель… И выколол глаза.
Это была необходимость, подумал Кристофер.
– Меня не удивит, если он ее также изнасиловал, – добавила Эми.
Кристофер оскорбился этому предположению.
– Господи, – ответил он. – Откуда ты все это знаешь? Я не думал, что ты расследуешь это дело.
– Я не расследую; просто нескольким сотрудникам, и мне в том числе, поручили опросить соседей, поскольку, пока преступник не пойман, нельзя исключать никакие другие варианты. Это его девятая жертва. Можешь в это поверить, Кристофер? Девять бедных девушек…
Скоро они найдут Номер Десять, подумал Кристофер и довольно скрестил на груди руки.
– До того как мы поговорили с соседями, следователь, ведущий дело, показал нам фотографии девушек. Никогда не видела столько тел, связанных с одним расследованием.
Представив, как полиция обсуждает плоды его труда, Кристофер едва сдержал улыбку. И что самое главное, они обсуждали их с той, с кем он был близок.
– Все остальные были задушены, – сказала Эми. – Но эта атака была личной, как будто он знал ее… как будто хотел доставить ей мучения. Это коренным образом изменило его психологический портрет.
Это был не план, подумал Кристофер, а лишь небольшое, но полезное лирическое отступление.
– Каким образом? – спросил он.
– Нет никаких сомнений, что у него не всё в порядке с головой, – ответила Эми. Кристофер тотчас ощетинился. – Но, похоже, он еще и мстителен. Он не просто зациклен на женщинах: у него, видимо, глубокая, укоренившаяся ненависть к ним, вот почему это убийство было таким жестоким. Не знаю, может, мать била его в детстве или что-то в этом роде…
Кристофер сделал невозмутимое лицо – ей ни к чему знать, как сильно она заблуждается. Он считал себя врожденным психопатом, тем, кто появился на свет с этим заболеванием – или даром, как он привык думать, – в отличие от психопатов вторичных, продуктов окружения. Он вырос в зажиточном пригороде, с двумя родителями, которые часто говорили ему, что любят его, даже если он этого не чувствовал.
Их преждевременную смерть – от рака и болезни сердца – Кристофер воспринял примерно как потерю домашнего кролика. Поддерживал редкие контакты со своими братьями, особенно со старшим, Оливером. Как ни старался, Кристофер никогда не мог понять важности денег. Именно Оливер помог ему разумно распорядиться долей внушительного наследства, которое получил каждый из сыновей. Вложенное в высокодоходные бумаги, оно приносило Кристоферу регулярный ежемесячный доход, которого было достаточно, чтобы он мог заниматься графическим дизайном лишь от случая к случаю.
– Они нашли на ней фото следующей? – спросил Кристофер. Он терпеть не мог слово «жертва» – оно подразумевало, что в случившемся нет их вины. В его глазах они напросились сами, поскольку предлагали ему свои номера телефонов, болтая в приложениях для знакомств; они были слишком доступны, а это имело свои последствия. Ни у одной из них не было ДНК-пары. В известном смысле это были граждане второго сорта, презираемые теми, кто нашел свою истинную любовь.
Впрочем, это была беспроигрышная ситуация для всех участников – когда он завершит свой проект, никто так и не узнает его имени, в то время как «жертвы», как назвала их Эми, будут вознаграждены тем, что навсегда останутся частью дела, которое войдет в британскую криминальную историю. О них будут писать книги, снимать документальные телефильмы и сериалы, а само дело будет служить материалом для изучения в течение десятилетий. В своей смерти они достигнут гораздо большего, нежели могли надеяться достичь в своей заурядной жизни.
– Да, там было еще одно фото, – ответила Эми и, сев за стол в столовой, подперла руками голову. – Нет никаких сомнений в том, что она тоже мертва, но нет и никаких подсказок, где может находиться тело. Нам остается только ждать, что кто-нибудь увидит нарисованный на асфальте трафарет.
– Почему вы не хотите опубликовать ее фотографию в СМИ?
– Потому что никакая газета или телеканал не покажет лицо мертвой девушки. К счастью, в интернете нет таких высоких моральных стандартов, и каждая жертва сейчас в Сети. Но мы сделали для газет и телевидения фоторобот последней девушки, так что, возможно, это ускорит процесс.
Похоже, сделанный из баллончика рисунок, который Кристофер оставлял рядом с домом, захватил воображение публики. Он довел счет своих побед до пяти, прежде чем полиция узрела связь, но как только рисунки были обнародованы, по всему Лондону стали появляться их копии.
Следователям еще предстояло установить, что все убитые женщины пользовались одним и тем же приложением под названием «Флирт». Это был побочный проект сайта «Найди свою ДНК-пару», предназначенный для тех, кто таковой еще не нашел, зато мог найти утешение в обществе точно таких же одиночек. Занимаясь составлением длинного и короткого списка, Кристофер работал и с другими приложениями. Как выяснилось, некоторые девушки были зарегистрированы и там, так что полиции было слишком сложно сузить поиск до одной общей ссылки. Даже если полиция проверит их телефоны, она не найдет ссылки на Кристофера в их сообщениях. Он создал более сотни адресов электронной почты, привязанных к нескольким десяткам левых смартфонов, спрятанных в неисправном морозильнике в его подвале.
Кристофер загрузил программное обеспечение из «Темной сети», позволяющее следить за их сообщениями, фотографиями, социальными сетями, «облачными» устройствами хранения и местоположением, но никогда больше с ними не разговаривал. У него не укладывалось в голове, что люди настолько глупы, что хранят всю свою жизнь на пяти дюймах пластика, куда может залезть кто угодно.
– Вряд ли я когда-нибудь это пойму, – сказала Эми. – У меня в голове не укладывается, зачем кому-то нужно отнимать столько жизней? В чем смысл?
Ради самоутверждения, подумал про себя Кристофер. Ради кайфа. Ради учебников истории. Чтобы доказать, что ему хватило силы характера и амбиций стать серийным убийцей, что это его собственный выбор, а не дело случая. Что самому выбрать эту жизнь, а затем самому же поставить в ней точку. Потому что до него никто так еще не делал. Потому что ни одно чувство на свете не сравнится с тем, которое испытываешь, когда жизнь другого человека целиком и полностью находится в твоих руках.
– Я не знаю, – ответил Кристофер. Решил снова ее утешить, встал позади нее, обнял за плечи и привлек к себе. – Может быть, он просто умеет это делать, – добавил он, целуя ее в макушку. – Вот и делает.
Эми на миг отдалась во власть сильных теплых рук своей ДНК-пары. Стоя позади нее, Кристофер попытался представить выражение ее лица, когда она впервые увидела фото того, на что он способен. Даже с его неспособностью понимать эмоции он не сомневался, что это было омерзение.
