---

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

                Нил разглядел «Лисью нору» задолго до того, как они въехали в парковочную зону. Рассчитанный на шестьдесят пять тысяч зрителей стадион располагался на окраине кампуса, угрожающе нависая над соседними зданиями, уступающими ему по высоте. Благодаря необычному цветовому решению стадион еще больше выделялся на окружающем фоне: ослепительно-белые стены были окантованы ярко-оранжевой полосой, и на каждой из четырех стен красовался гигантский отпечаток лисьей лапы. Нил попытался прикинуть, в какие деньги обошлось университету его строительство и как горько раскаивалось руководство в столь неразумном вложении средств, учитывая паршивые результаты «Лисов».

Проехав четыре парковочные площадки, они свернули на пятую. Там уже стояло несколько автомобилей, вероятно, принадлежавших работникам стадиона или слушателям летних подготовительных курсов, в то время как на обочине возле самого спорткомплекса ни одной машины не было. Стадион со всех сторон окружало ограждение с колючей проволокой, вдоль которого через равные промежутки друг от друга располагались входные ворота (специально чтобы распределять толпу в дни матчей) — все запертые на цепные замки.

Нил подошел к ограде и окинул взглядом территорию вокруг спорткомплекса. Ни души; сувенирные киоски и торговые точки с едой на лето забраны ставнями. Впрочем, легко представить, как они оживут с началом сезона. От приятного возбуждения кожа Нила покрылась мурашками, а стук крови в ушах походил на тот, с каким мяч во время игры отскакивает от борта.

Ники хлопнул Нила по плечу.

— Скоро ты просто влюбишься во все оранжевое, — пообещал он.

Нил просунул пальцы через решетку, жалея, что не может ее выломать.

— Впусти меня.

— Идем. — Ники повел его вдоль ограды.

Они добрались до последних ворот: автомобиль припарковали у входа под номером двадцать четыре, а над следующим уже висела табличка с номером один. Между воротами темнела узкая дверь с электронным кодовым замком, за которой находился тоннель, разделявший внешнюю территорию спорткомплекса надвое. Тому, кто вошел на стадион через ворота номер двадцать четыре, а выйти хотел через ворота номер один, пришлось бы зайти на стадион, а потом подняться и спуститься по трибунам. Кевин и Миньярды ждали Нила с Ники у этой самой двери. Аарон держал в руке бутылку виски.

— Мы заходим здесь, — пояснил Ники. — Код меняется примерно раз в два месяца, и тренер всегда нам об этом сообщает. Сейчас действует комбинация 0508. Май и август, месяцы рождения тренера и Эбби, вкурил? Говорю же, они шпилятся. У тебя когда день рождения?

— В марте, — соврал Нил.

— Жаль, мы пропустили. Зато в апреле тебя взяли в команду, так что можешь засчитать это как величайший в мире подарок. А подружка что тебе подарила?

— Чего? — не понял Нил.

— Хорош придуриваться, у таких красавчиков, как ты, обязательно есть подружка. Если, конечно, ты не заглядываешься на парней. В таком случае говори прямо, чтобы я не терзался в догадках.

Нил удивленно смотрел на Хэммика, гадая, как можно думать о такой ерунде, когда стадион — вот он, рядом. Код замка известен, а они толкутся тут, как будто ответ Нила и есть секретный пароль. Он перевел взгляд на цифровую панель, затем снова посмотрел на Ники.

— А тебе какая разница?

— Просто спрашиваю.

— Он хотел сказать, сгорает от любопытства, — уточнил Аарон.

— Меня не интересуют ни те, ни другие, — отрезал Нил. — Идемте уже.

— Гонишь, — бросил Хэммик.

— Не интересуют, — с легким раздражением повторил Нил. Не то чтобы соврал — так, слегка слукавил. — Мы идем или нет?

В ответ Кевин ввел нужные цифры и толкнул дверь.

— Вперед.

Дважды просить Нила не пришлось. Он двинулся по тоннелю, теребя ключи. Тоннель заканчивался еще одной дверью с надписью «Лисы». Нил вопросительно посмотрел на Кевина, протянув ему связку, и тот указал нужный ключ.

Странно было вставить его в скважину и услышать щелчок открывшегося замка. Эрнандес иногда разрешал Нилу ночевать в школьной раздевалке, но снабдить его ключом тренеру и в голову не приходило. Наткнувшись на парня в раздевалке, он, наоборот, всякий раз отводил глаза, будто не замечая. Ключи же означали официальный допуск и полную свободу действий, означали, что Нил — член команды.

Сразу за входом располагалась комната отдыха. Бо́льшую часть пространства занимали три кресла и два диванчика, полукругом расставленные перед тумбой для теле- и аудиоаппаратуры. Экран телевизора был огромным до неприличия, и Нилу уже не терпелось посмотреть на нем какой-нибудь матч. Над теликом к стене был прикреплен список спортивных и новостных каналов.

А все остальные стены занимали фотографии. Одни были сделаны профессионально (общие фото команды, яркие голы), другие явно вырезали из журналов, но большинство, судя по всему, нащелкали сами Лисы. Их снимки были налеплены везде, где оставалось свободное место, и держались на скотче. Целый угол отводился фотографиям трех Лисиц — входящих в команду девушек.

Экси относилось к совместным видам спорта, но редко какой университет жаждал видеть в рядах своей команды женщин. Как гласила история «Лисов», в первый год ректорат Пальметто отказал Ваймаку, включившему в заявку девушек. Однако после провального первого сезона администрация сделалась чуть более сговорчивой, и Ваймак набрал в команду сразу трех. Более того, он назначил Даниэль Уайлдс первой в истории НССА женщиной-капитаном среди команд первого дивизиона.

Поклонники экси и так не жаловали «Лисов», но Даниэль буквально затравили. В первый год после назначения даже партнеры по команде не стеснялись прилюдно издеваться над своим капитаном. Отъявленные женоненавистники обвиняли во всех неудачах «Лисов» исключительно ее. И все же, несмотря на весь сыр-бор, не имея поддержки ни от кого, кроме Ваймака, Даниэль удержалась на своем посту. Только три года спустя стало ясно, что тренер не ошибся с выбором. «Лисы» по-прежнему оставались аутсайдерами, однако под предводительством Даниэль начали превращаться в сплоченную команду и мало-помалу набирать очки.

Нил представлял Даниэль Уайлдс бессердечной стервой, но фотографии развеяли это представление. На всех снимках девушка сверкала улыбкой, жизнерадостной и опасной одновременно. Заметив, куда смотрит Нил, Хэммик по очереди ткнул пальцем в лица на ближайшем фото.

— Дэн, Рене и Элисон. Дэн — классная девчонка, но на тренировках загоняет тебя до смерти. Элисон — коварная сучка, с ней лучше не связывайся. Ну, а Рене — просто няшка. Смотри, не обижай ее.

— Иначе прилетит в лоб? — озвучил Нил то, что не договорил Ники.

Тот лишь улыбнулся и пожал плечами.

— Идем, — поторопил Кевин.

Они прошли по коридору мимо двух дверей с табличками «Дэвид Ваймак» и «Эбигейл Уинфилд». Третья дверь была отмечена простым красным крестом, а на двух следующих значилось: «Женская раздевалка» и «Мужская раздевалка». Кевин приоткрыл дверь в мужскую, позволив Нилу беглым взглядом окинуть яркие оранжевые шкафчики, скамейки и выложенный плиткой пол. Нил хотел задержаться и осмотреть все как следует, но Кевин уже ушел вперед.

Коридор заканчивался просторным помещением, которое Нил смутно помнил по фотографиям в газетах. Отсюда можно было выйти непосредственно на стадион, и только сюда «Лисы» пускали журналистов для послематчевых интервью и фотосессий. В комнате стояло несколько оранжевых скамеек; белый кафельный пол пестрел отпечатками рыжих лисьих лап. В углу были свалены в кучу оранжевые конусы для разметки поля. Справа от входа находилась белая дверь, а напротив — оранжевая.

— Добро пожаловать в фойе, — сказал Ники. — По крайней мере, мы так называем эту комнату, хотя окрестил ее какой-то умник еще до нас.

Эндрю оседлал одну из скамеек и выудил из кармана пузырек с таблетками. Аарон протянул Кевину сворованную бутылку виски. Тот передал ее Эндрю, дождался, пока он вытрясет на скамью таблетку из пузырька, после чего забрал его себе. В следующий миг пузырек исчез в кармане Кевина, а Эндрю запил таблетку внушительным глотком виски.

Покосившись на Нила, Кевин жестом указал на белую дверь.

— Инвентарь — там.

— Можно?.. — начал было Нил.

— Ключи доставай, — перебил Кевин.

Нил подошел к оранжевой двери, и Кевин показал, каким ключом она открывается. За порогом царил мрак. Потолок терялся где-то в вышине, и различимы были только стены. Нил последовал за Кевином в темноту. Шагов через десять он сообразил, что вышел на поле.

— «Лисья нора» в лучшем виде, — раздался за спиной голос Ники. — С приходом Кевина в команду потекли денежки — хватило, чтобы обновить покрытие и стены. Теперь тут все блестит, как яйца у кота. Такой красоты не было с самого открытия.

Свет из раздевалки падал на пятачок перед выходом, но до линии поля не дотягивал, так что в чернильном сумраке с трудом проглядывали очертания арены. Нил закрыл глаза и попытался мысленно восстановить картину. Здесь, внизу, располагались места для судей, группы поддержки и членов команды. Где-то тут должна быть и домашняя скамейка «Лисов». Прозрачные плексигласовые ограждения растворились во тьме, как и сама арена, но от мысли, что он стоит на поле, сердце Нила бешено застучало.

— Да будет свет, — провозгласил сзади Аарон.

Сперва раздался гул электричества, потом вспыхнуло аварийное освещение, а затем огни каскадом побежали по трибунам снизу вверх. Стадион оживал на глазах. Чередующиеся оранжевые и белые ряды уходили ввысь, теряясь под балками. Свет залил поле. Нил метнулся к ограждению еще до того, как зажглись потолочные прожекторы. Вжавшись ладонями в толстый холодный пластик, он посмотрел вверх, на табло и светодиодные экраны для повторов, а потом опустил взгляд на гладкое деревянное покрытие поля. Оранжевые линии отмечали его центр и зоны голкиперов. Стадион был прекрасен, абсолютно прекрасен. У Нила захватило дух от восторга, и в то же время ему стало страшно: как вообще он сможет играть здесь после убогой милпортской площадки?

Он закрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, представляя хруст от столкновения игроков во время матча, голос диктора, бьющий по ушам невнятными обрывками, рев шестидесятипятитысячной толпы после забитого гола. Нил совершенно точно знал, что не заслуживает такого счастья, что недостоин играть в «Лисьей норе», и все-таки жаждал этого так, что тело сводило судорогой. Три с половиной недели парни будут тренироваться впятером, в июне подтянутся остальные Лисы, а в августе стартует игровой сезон. Нил открыл глаза, еще раз обвел взглядом арену и понял, что принял верное решение. Начхать на риск, оно того стоит. Сюда его привела судьба. Он должен сыграть на этом поле хотя бы раз; должен убедиться, что оглушительные вопли зрителей способны снести крышу. Ему обязательно нужно вдохнуть запах пота и еды, которую здесь продают втридорога, услышать сигнал, означающий, что мяч попал в белый прямоугольник на стене, и увидеть, как ее контрольные лампочки вспыхивают красным.

— Ну-ну, — произнес Ники, прислонившись к стене неподалеку от Нила. — Неудивительно, что он выбрал именно тебя.

Нил посмотрел на него пустым взглядом; обращенных к нему слов он не понял и даже не услышал. В голове по-прежнему отчетливо тикал секундомер, отмеряющий время игры. Рядом с Ники стоял Кевин, на глазах у которого отец Нила раскромсал человека и который в итоге вошел в национальную сборную по экси. Кевин наблюдал за ним, но, как только их глаза встретились, указал подбородком на дверь.

— Выдайте ему форму и инвентарь.

Аарон и Ники проводили Нила до раздевалки. Эндрю не выходил вместе с ними на поле, но и в фойе его тоже не было. Куда он запропастился, Нила не волновало, поэтому он молча отправился в раздевалку. В передней ее части вдоль стены тянулись шкафчики с номерами и фамилиями игроков. В дверном проеме в глубине помещения виднелись раковины, из чего Нил сделал вывод, что там находится душевая. Больше всего, однако, его сейчас интересовал собственный шкафчик.

В последние недели учебы Нила в Милпорте Эрнандес и Ваймак утрясали вопрос его будущей экипировки. Хоть он и знал, что в шкафчике найдет все необходимое, увиденное привело его в восторг. Пять комплектов формы для тренировок плюс по одному для домашних и выездных матчей. Бо́льшую часть просторного шкафчика занимала мягкая и жесткая защита; на верхней полке лежал шлем, а под ним — нечто кислотно-оранжевое, упакованное в пленку. Нил осторожно ее развернул; оказалось, что это ветровка, по яркости не уступающая разметке поля. На спине светоотражающей краской значилось: «Лисы» и «Джостен».

— Такую даже из космоса заметят, — заметил он.

Ники засмеялся.

— Дэн заказала их нам почти сразу, как пришла в команду. Объяснила, что ей надоело быть невидимкой. Окружающие любят притворяться, будто таких, как мы, вообще не существует. Типа мы не их забота, а чья-то еще. — Он протянул руку и пощупал ткань. — Люди не понимают, с какой стороны к нам подступиться. Считают нас безнадежными и сразу сдаются, не сделав и шага навстречу. — Ники тряхнул головой, и непрошеная грусть тут же сменилась бодрой улыбкой. — Ты в курсе, что часть прибыли от продажи билетов мы отправляем на благотворительность? Поэтому билеты на наши игры немного дороже, чем у других. Это Рене придумала. Говорю же, она просто золотце. Ну, давай, натягивай уже лисью шкуру.

Пока Ники копался в своем шкафчике, Нил взял все необходимое и направился в туалет. Переодеваться в кабинке было страшно неудобно, однако Нил проделывал это так часто, что превратил процесс в своего рода искусство. Скинул футболку, надел защиту для плеч и нагрудник. Покрутился туда-сюда, чтобы проверить, не жмут ли лямки, и сверху натянул игровую джерси. Решив, что дальше можно одеваться при всех, Нил вернулся в раздевалку. Там он сменил джинсы на форменные шорты; усевшись на скамейку, закрепил на ногах щитки для голеней, поверх которых надел длинные гольфы, а затем обулся в специальные нескользящие бутсы. После он раскатал тонкие хлопчатобумажные перчатки, застегнул их чуть выше локтя, приладил налокотники. Рукавицы — краги — положил рядом со шлемом, чтобы забрать перед выходом на поле, волосы спрятал под оранжевой банданой. Оставалось надеть только защиту для горла — узкий ремешок с хитрой застежкой. Возни с ним было много, и порой Нилу казалось, будто ошейник душит, однако получить удар мячом по горлу ему не хотелось.

В фойе Ники подвел Нила к инвентарной кладовой, на которую чуть раньше указал Кевин, и Нил отпер ее своим ключом. Аарон достал корзину с мячами, а Нил выдвинул стойку с клюшками. Клюшки, по паре на каждого, были расставлены согласно номерам игроков, и его пара стояла последней в ряду. Взяв одну из двух клюшек, Нил медленно ее повертел, оценивая вес и удобство в руке. Она была темно-оранжевой, с единственной белой полоской у основания головки и белой веревочной сеткой, и пахло от нее новизной. Не клюшка — мечта. Нил едва удержался, чтобы не зарыться лицом в ее упругую сетку. В Милпорте он играл старенькой клюшкой из общего набора, тогда как эту изготовили на заказ специально для него, и уже от одной этой мысли его сердце взволнованно затрепетало.

Кевин по-прежнему стоял у плексигласового ограждения. Он молча наблюдал, как парни надевают рукавицы и шлемы, и не сказал ни слова, когда Аарон повел Нила к выходу на поле. Нил отпер дверь третьим по счету ключом и для надежности сунул всю связку в крагу. После того как дверь за ними закрылась, он озадаченно посмотрел на Ники.

— А Кевин сегодня не будет тренироваться?

Ники, казалось, удивился вопросу.

— Наш Кевин выходит на поле либо вместе с Эндрю, либо в одиночку, только так. Осенью, когда голкипером станет Рене, ему придется менять привычки, ну, а до тех пор мы позволяем ему корчить сноба.

— А где Эндрю?

— Он же наелся таблеток, значит, лежит где-нибудь в отключке. Как очухается, снова включит психа, — пожал плечами Ники.

— А сейчас, по-твоему, он не псих?

— Не-а. Скорее, просто бездушный автомат.

Нил ожидал, что Аарон встанет на защиту брата, но тот безмолвно двинулся к центру поля. Нил шагал в ногу с Ники, рассеянно тыча пальцами в сетку своей клюшки. Оглянувшись на Кевина, который все так же следил за ними из-за прозрачного щита, он спросил:

— Так Кевин все-таки может играть? Говорили, будет чудом, если он когда-нибудь снова возьмется за клюшку.

— Левая рука у него практически не работает, — пояснил Ники. — Теперь он переучивается играть правой.

— Серьезно? — вытаращил глаза Нил.

Довольный произведенным эффектом, Ники ухмыльнулся:

— Недаром же его зовут поехавшим гением.

— Дело не в гениальности, — возразил Аарон. — Он просто хочет кое-кому досадить.

— И это тоже, — кивнул Ники. — Хотел бы я посмотреть на рожу Рико, когда он увидит нашу первую игру. Крысеныш поганый.

Кевин нетерпеливо постучал по ограждению, требуя приступать к тренировке. Ники лишь небрежно отмахнулся.

— Между прочим, у нас каникулы! — крикнул он, хотя Кевин и не мог слышать его со своей стороны.

— Кстати, спасибо за помощь, — запоздало промолвил Нил.

— Чего? А, не парься. Отблагодаришь меня потом, когда никто не будет путаться под ногами.

— Ты можешь хотя бы не подкатывать к нему в моем присутствии? — фыркнул Аарон.

— Тогда иди погуляй и дай нам с Нилом познакомиться поближе.

— Я все Эрику расскажу.

— Да ладно! Когда ты в последний раз говорил ему хоть слово?

Нил не помнил ни одного Лиса с таким именем — ни среди бывших, ни среди нынешних.

— Кто такой Эрик?

— О, это мой муж, — радостно сообщил Ники. — Ну, будущий  муж. Я жил в его семье, когда учился в Берлине, а после окончания школы мы съехались.

У Нила екнуло сердце.

— Ты жил в Германии?

Он попытался прикинуть возраст Ники. Когда примерно он мог учиться в старшей школе? Вероятнее всего, к тому времени, когда нога Хэммика ступила на немецкую землю, Нил уже перебрался в Швейцарию, однако эта пуля пролетела так близко, что у Нила перехватило дыхание.

— Ja , — подтвердил Ники. — Ты же слышал нашу тарабарщину? Это был немецкий. Близнецы даже взялись учить его в школе — с расчетом, что я поднатаскаю их к экзамену. Если в универе из дополнительных предметов выберешь немецкий, дай знать, я и тебе помогу. Языком  владею мастерски.

— Хватит трепаться, давайте играть. — Аарон поставил корзину с мячами на землю.

Ники театрально вздохнул.

— Ладно, напомни потом, чтобы я показал тебе фото Эрика. У нас родятся прелестные детки!

Нил озадаченно нахмурил брови.

— Он что, живет не здесь?

— О нет. Эрик живет в Штутгарте. У него там любимая работа с большими карьерными возможностями, так что ко мне он переехать не может. Я собирался пробыть в Штатах только до тех пор, пока близнецы не закончат школу, но, когда тренер предложил мне стипендию, Эрик посоветовал не отказываться. В разлуке жить тошно, сам понимаешь, но на прошлое Рождество Эрик приезжал ко мне в гости, а в этом году к нему поеду я. Если тут все заглохнет, вообще махну в Германию на все лето. — Ники многозначительно посмотрел на Кевина, по-прежнему стоявшего за ограждением.

Следующие полтора часа Нилу показывали набор стандартных упражнений. Почти все были ему хорошо знакомы, но кое-какие он раньше не выполнял и теперь был только рад обучиться чему-то новому. Закончили они небольшой тренировочной игрой: нападающий против двух защитников, без голкипера. В рейтинге НССА Ники и Аарон считались далеко не самыми сильными защитниками, но все равно играли гораздо лучше любого старшеклассника из Милпорта.

Наконец Аарон объявил, что тренировка окончена, Нил поймал мяч на отскоке и бросил его в ведро с другими мячами. Остальные парни начали расстегивать шлемы. Нил был разочарован, что все закончилось слишком быстро, однако не стал упрашивать товарищей поиграть еще: Ники и так подчеркнул, что ради него они прервали каникулы.

Прижавшись щекой к плечу, Ники рукавом утер пот и улыбнулся Нилу.

— Ну, как тебе?

— Понравилось. Вы оба отлично играете.

Ники просиял. Аарон только фыркнул:

— Кевин убился бы об стену, если бы это услышал.

— Он считает, мы зря коптим небо, — пожал плечами Ники.

— Что ж, радует уже то, что ты не потащишь нас на дно, — подытожил Аарон. — Конечно, потребуется полсезона, чтобы вытянуть тебя до нужного уровня, но теперь я понимаю, почему Кевин тебя взял.

— Кстати. — Ники указал подбородком в сторону ограждения. — Кажется, кое-кому уже не терпится испытать тебя в деле.

Нил проследил за его жестом. На домашней скамейке «Лисов» он увидел Эндрю (тот, лежа вдоль сидений, подбрасывал мяч) и Кевина, в руках у которого откуда-то взялась клюшка. Кевин лениво вращал ее в руке, наблюдая за игроками на поле. Несмотря на плексиглас толщиной в полтора сантиметра и расстояние в половину поля, Нил физически ощущал на себе тяжелый взгляд Дэя.

— Берегись, — предупредил Ники. — Методы у Кевина жесткие, цацкаться с тобой он не будет. На поле он вздрючит кого угодно, даже обдолбанного Эндрю. Точнее, кого угодно, кроме Рене, но она вообще не человек, а ангел, так что это не считается.

Нил снова перевел взгляд на Эндрю.

— Я думал, из-за таблеток он будет ползать по полю, как сонная муха.

— Весной мы убедились в обратном. — Ники закинул клюшку на плечо и двинулся к выходу. — Видел бы ты это зрелище: Эндрю чуть череп Кевину не снес — и снес бы, если бы Кевин не закинул его клюшку на другой конец поля. Прямо не терпится посмотреть, как ты будешь между ними скакать.

— Охрененно, — пробормотал Нил, подхватил ведро с мячами и зашагал вслед за остальными к трибунам.

Услышав, как хлопнула дверь, ведущая на поле, Эндрю сел и бросил мяч Ники, потом достал из-под скамьи оставленную там бутылку виски и открутил крышку.

— Долго же вы, — произнес он. — Пока дождешься, от скуки сдохнуть можно.

— Ну, ты же дождался. — Хэммик повесил шлем на клюшку, чтобы освободить руки и забрать у него бутылку. — Слушай, может, тебе уже хватит? Эбби меня запинает, если разнюхает, что ты пил.

— Вообще не моя проблема. — Эндрю одарил его белоснежной улыбкой.

Ники повернулся к Аарону, ища поддержки, однако тот молча направился в раздевалку. Тогда Ники приставил палец к виску и изобразил, что вышибает себе мозги, после чего поспешил за товарищем. Нил двинулся было за ними, однако по пути имел глупость посмотреть на Кевина. Их взгляды встретились, и Нил понял, что просто отвернуться уже не получится. Лицо Кевина было непроницаемо, но Нилу его выражение явно не сулило ничего хорошего.

— М-да, сезон нам предстоит нелегкий.

— Я же сказал, что не готов.

— А еще ты сказал, что не будешь играть со мной в одной команде, и тем не менее ты здесь.

Нил пропустил эту подначку мимо ушей. Кевин шагнул вплотную к нему, вцепился в сетку его клюшки и потянул снаряд на себя. Не говоря ни слова, Нил лишь крепче стиснул рукоятку. Пожалуй, Кевину удалось бы одержать верх, дерни он резче, однако он, судя по всему, не планировал этого делать.

— Не хочешь играть со мной, будешь играть для меня, — бросил он. — Сам по себе наверх ты ни в жизнь не пробьешься, поэтому слушай, что я говорю.

— На какой еще верх?

— Если сам не понимаешь, тебя остается только пожалеть.

Нил молча уставился на Кевина. Ясное дело, что таким как он, Нил Джостен, «пробиваться» некуда. Наверное, Кевин прочел это по его равнодушному лицу, потому что протянул свободную руку и накрыл глаза Нила ладонью.

— Забудь про стадион, — сказал он, — про «Лисов», про свою бездарную школьную команду и про семью. Не думай ни о чем, кроме экси и того, куда он может тебя привести. Что ты видишь?

Свести жизнь к такому примитиву? Что за нелепость? Одним лишь усилием воли Нил сдержал кривую усмешку, однако ее тень, видимо, все же мелькнула на его губах, потому что Кевин снова дернул клюшку на себя.

— Сосредоточься.

Нил попытался вообразить мир, в котором он не живет под чужими именами, в котором Нил Джостен — это он и есть. Его опять покоробило при мысли о том, какой примитивной могла быть его жизнь, однако он все же поборол отвращение и обратил мысленный взор к экси.

А в действительности — рожден ли он для этого спорта или оказался здесь и сейчас случайно, в силу обстоятельств? Экси — единственный луч света в его загубленном детстве. Он помнил, как мать возила его на тренировки Малой лиги — на стадион, расположенный в часе езды от Балтимора. Там никто не знал его отца, там тренеры давали ему играть по-настоящему. Мать громко болела за него, не обращая внимания Вооруженных до зубов телохранителей, которые следили за каждым их словом и шагом. На воспоминания, смутные и обрывочные, накладывала отпечаток кровавая реальность (деяния отца), и все же Нил отчаянно за них цеплялся. Только в этих воспоминаниях его мать улыбалась.

Он не помнил, как долго играл в команде Малой лиги, зато руки помнили тяжесть клюшки так же хорошо, как тяжесть пистолета. Эта мысль отрезвила его и одновременно вернула к действительности. Совсем скоро Нил Джостен исчезнет, перестанет существовать. Конечно, не стоило и мечтать о том, чтобы остаться Нилом, но, с другой стороны, Кевину ведь удалось убежать от прошлого… Как-то же он оставил позади то залитое кровью поле в университете Эдгара Аллана и стал тем, кем стал? Нилу до боли хотелось того же.

— Тебя, — наконец выдавил он.

Кевин снова потянул клюшку на себя, и на этот раз Нил разжал пальцы.

— Я могу на тебя рассчитывать?

Ничем хорошим для команды это не закончится, но сейчас лучше об этом помалкивать.

— Можешь.

— Нил все понял, — объявил Кевин, опустив руку и бросив на Эндрю выразительный взгляд.

— А-а, так его полагается поздравить! Ладно, но мне его поздравить нечем, а потому попрошу остальных, чтобы сделали это за меня. — Эндрю поднялся на ноги и снова отхлебнул из бутылки. — Здорово, Нил. Вот так встреча!

— Мы сегодня уже встречались, — сказал Нил. — Если это очередной твой фокус, то зря стараешься.

Эндрю ухмыльнулся, не выпуская изо рта горлышка бутылки.

— Не будь таким подозрительным. Ты же видел, как я принимал таблетки. Если бы не закинулся, корчился бы сейчас где-нибудь от ломки, выблевывая собственные кишки. Правда, мне все равно хочется блевануть от этого вашего фанатизма.

— Упоролся, — констатировал Кевин. — Он всегда предупреждает меня, когда пропускает таблетки. Так как ты понял, что перед тобой он, а не брат?

— Они похожи, но не во всем. — Нил пожал плечами. — Один презирает твою страсть к экси, другого это не чешет.

Кевин перевел взгляд на Эндрю, но тот смотрел только на Нила. Переварив услышанное, Миньярд фыркнул:

— О, у нас тут шутник завелся? Спортсмен, студент и комик в придачу — сколько достоинств в одном человеке! Как повезло «Лисам»! Скорей бы уже посмотреть, что еще он умеет. Может, устроим конкурс талантов? Только попозже. Кевин, погнали, я жрать хочу.

Кевин вернул Нилу клюшку, и все трое пошли в раздевалку. Аарон и Ники были в душевой. Услышав шум воды, Нил опустился на скамейку.

— К Эбби в таком виде нельзя, — заявил Кевин. — Прими душ.

— Я не буду мыться вместе с остальными, — сказал Нил. — Когда все выйдут, тогда и помоюсь. Не хотите ждать меня — езжайте, сам найду дорогу.

— Опасаешься Ники? — подмигнул Эндрю.

Нила покоробило от этой безумной улыбочки, но еще меньше ему понравилась завуалированная угроза.

— Ники тут ни при чем. Это вопрос приватности.

— Если хочешь стать звездой, про личное пространство забудь, — презрительно бросил Кевин.

Склонившись к нему, Эндрю прикрыл рот ладонью, но понизить голос не потрудился:

— Ему есть что скрывать, Кевин. Я залез в кабинет тренера и полистал его личное дело. Как по-твоему, что наш Нил прячет под одеждой — синяки или шрамы? Я думаю, шрамы. Вряд ли это синяки, раз колотить его некому. Родителей-то нет, а?

Нил похолодел.

— Что ты сейчас сказал? — процедил он.

— Какая разница? — не глядя на него, ответил Дэй Миньярду.

Миньярд, в свою очередь, пропустил мимо ушей реплику Дэя и повернулся к Нилу.

— Душевые здесь отдельные. Когда достроили стадион, Ваймак поставил кабинки. Ректорат отказался за них платить — типа к чему такая роскошь, так что тренер выложил денежки из собственного кармана. Сам убедись, если мне не веришь. Ты же мне не веришь, да? Кстати, правильно делаешь.

Нил, казалось, его не слышал.

— Ты не имел права совать нос в мое личное дело!

Он пожалел, что не заглянул в папку, когда Ваймак оставил ее на скамье. Неужели его бывший тренер писал Ваймаку о таких вещах? Хотя да, должен же был Эрнандес обрисовать положение Нила — или, по крайней мере, свое видение ситуации, — дабы убедить Ваймака в том, что Нилу самое место в команде отщепенцев-Лисов. Нилу до сих пор казалось, будто его предали, и к этому чувству примешивалась злость на Эндрю, успевшего порыться в его бумагах.

Довольный тем, что сумел задеть Нила за живое, Эндрю ухмыльнулся.

— Ладно-ладно, расслабься, это я чутка присочинил. Твой аризонский тренер показывал нам с Ваймаком записи ваших игр и сказал, что выцепить тебя будет легко — ты всегда идешь в душевую последним. Еще он сказал, что не может связаться с твоими родаками. Ваймак спросил, будут ли с ними какие-то проблемы, и мистер Аризона ответил, что вообще в глаза их не видел. Они, мол, день и ночь пропадают на работе, и на сына им пофиг. Но так-то я в точку попал, а?

Нил открыл было рот, собираясь огрызнуться, но потом передумал. Эндрю его провоцирует, это ясно, а потому лучше сдержаться. Втянув воздух сквозь стиснутые зубы, он принялся мысленно считать до десяти. На счете «пять» улыбочка Эндрю выбесила его окончательно.

Нил не поверил Эндрю насчет кабинок, но решил не махать кулаками, а проверить все воочию, поэтому встал со скамьи и направился в душевую. Его взгляду предстали раковины с зеркалами высотой до самого потолка; по одну сторону от них располагался туалет, а по другую, за поворотом, душ. Заглянув за угол, Нил убедился, что на этот раз Эндрю не соврал: вдоль стены в ряд стояли отдельные душевые кабины. Высокие стенки обеспечивали полное уединение, а дверцы к тому же были оборудованы защелками.

— Видал? — выпалил Эндрю прямо ему на ухо. Из-за шума льющейся воды Нил не услышал, как он подошел, и уже было инстинктивно двинул ему под ребра, однако Эндрю успел перехватить его локоть и со смехом отступил. — Тренер так и не объяснил, зачем нам кабинки. Наверное, считал, что мы должны оплакивать наши феерические провалы в одиночестве. Все самое лучшее для восходящих звезд экси, да?

— Восходящих звезд? Это вряд ли. — Потеснив Эндрю, Нил направился к своему шкафчику.

— Согласен, — кивнул Эндрю, — «Лисы» из дерьма не выберутся никогда. Но попробуй сказать это Дэн, и она тебе уши отгрызет. — Захватив бутылку виски, он двинулся к выходу. — Кевин, жду в машине!

После того как Эндрю ушел и дверь закрылась, Нил взял вещи и пошел в душ. Наскоро вымылся, начал одеваться и недовольно поморщился. Вентиляторы исправно гоняли воздух, предотвращая появление плесени, однако в помещении все равно стояла тяжелая влажная духота, от которой одежда липла к телу. Нил провел пятерней по мокрым волосам и вернулся в раздевалку. Ники и Аарон показали, где хранить защиту, чтобы она проветривалась, и куда складывать грязную форму. Выходя, Аарон погасил свет, а Нил запер дверь. Кевин и Эндрю ждали их у машины.

Забрав у Эндрю ключи, Ники перебросил их Нилу.

— Сегодня можешь сесть впереди, но только в честь первого дня. Имей в виду, Кевин ненавидит ездить сзади.

— Мне не принципиально, — пожал плечами Нил, но близнецы и Кевин уже устроились на заднем сиденье: Аарон и Эндрю — по бокам, Кевин — посередине. Эндрю оказался как раз позади Нила, а потому тот понадеялся, что ехать придется недолго.

Эбигейл Уинфилд жила в одноэтажном домике в пяти минутах езды от университетского кампуса. Поскольку подъездную дорожку уже занимали два автомобиля, Ники припарковался на обочине.

Парадная дверь была не заперта, и все пятеро вошли без стука. В ноздри ударил густой запах чеснока и горячего томатного соуса.

Ваймак и Эбигейл хлопотали на кухне. Тренер рылся в ящике со столовым серебром и ворчал себе под нос. Не обращая на него внимания, Эбби что-то помешивала на плите. Ваймак первым заметил Лисов и наставил указательный палец на Ники:

— Хэммик, иди сюда. Постарайся хоть раз в своей никчемной жизни принести пользу. Стол сам себя не накроет.

Теперь обернулась и Эбигейл.

— Ну-у, тренер, — жалобно протянул Ники, — почему всегда я? Вы же уже начали, так, может, сами и закончите?

— Закрой рот и берись за дело, — прорычал Ваймак.

— Эй, вы двое, ведите себя прилично, у нас все-таки гость, — приструнила их Эбби, отложив в сторону ложку и направляясь к парням.

Ваймак окинул взглядом всю компанию.

— Не вижу тут гостей. Нил — один из Лисов, и только из-за того, что он первый день в команде, плясать вокруг него никто не будет. Пусть сразу зарубит себе на носу: в этой команде никто с ним нянчиться не будет, иначе в июне реальность преподнесет ему жестокий удар.

— Дэвид, хватит уже чесать языком, следи лучше, чтобы в кастрюле с овощами не выкипела вода. Кевин, посмотри, как там хлеб — он в духовке. Ники, займись сервировкой. Аарон, помоги Ники. Эндрю Джозеф Миньярд, если это то, что я думаю, ты у меня схлопочешь!

Эбигейл попыталась отнять у Эндрю виски, но он лишь засмеялся и нырнул в коридор. Она как будто бы хотела броситься за ним, но ей помешал стоявший на пути Нил. Он шагнул в сторону, уступая дорогу, однако Эбби ограничилась тем, что метнула убийственный взгляд на Ники.

— А что я должен был делать? — виновато потупился Хэммик, вместе с Кевином и Аароном приступая к своим обязанностям. — Отнять силой? Я что, идиот?

Эбигейл оставила его реплику без ответа и посмотрела на Нила.

— Значит, ты у нас Нил. А я — Эбби, командный медик и временно квартирная хозяйка этой братии. Они тебя не обижают?

— Не волнуйтесь, всему свое время, — откуда-то подал голос Эндрю. — К августу мы его пообтешем.

— Только посмей повторить прошлогоднюю историю… — начала Эбби.

— И сюда пригремит Би, — перебил ее снова появившийся в дверях Миньярд. Бутылку он где-то оставил и, дабы умиротворить Эбби, предъявил пустые ладони. — С Мэттом у нее хорошо получилось, да? Нила она запросто расщелкает. Вы ведь пригласили ее на ужин?

— Пригласила, но она отказалась. Сказала, не хочет создавать неудобств.

— Там, где Эндрю и Ники, всегда сплошные неудобства, — буркнул Ваймак.

Эндрю не стал утруждать себя оправданиями и перевел взгляд на Нила.

— Би — универский мозгоправ. Раньше работала с малолетними преступниками, потом перешла к нам. Приглядывает за потенциальными самоубийцами и психами, всякое такое. Она наша персональная нянька. В августе тоже с ней поболтаешь.

— Это обязательно? — спросил Нил.

— Да, спортсмены обязаны беседовать с психотерапевтом раз в семестр, — подтвердила Эбби. — Первая встреча — просто знакомство; узнаешь, где ее кабинет, расскажешь о себе. Второй раз будет весной. Конечно, если понадобится, ты можешь прийти к ней в любое время и вообще договориться о регулярных посещениях. Консультации психотерапевта входят в стоимость обучения, так что пользуйся возможностью.

— Бетси отличная, тебе она понравится, — заверил Ники.

Нил сильно в этом сомневался, но промолчал.

— Ну что, начнем? — Эбби жестом пригласила Нила и Эндрю пройти в комнату.

Есть Нилу расхотелось, но деваться было некуда, и он сел за стол — подальше от Кевина и Эндрю.

Рассевшись, все умолкли и наполнили тарелки, но, когда принесли горячую лазанью, беседа возобновилась. Нил старался помалкивать; его больше интересовало, как ведут себя другие. Время от времени общий разговор разделялся на беседы поменьше: Кевин и Ваймак обсуждали весенние тренировки и новобранцев из других команд, а Ники развлекал остальных болтовней о фильмах и сплетнями о неизвестных Нилу звездах. Эндрю слушал Кевина и тренера, но не вмешивался, а лишь бормотал себе под нос что-то нечленораздельное и гонял еду по тарелке.

В одиннадцатом часу вечера Ваймак решил откланяться, и Нил ушел вместе с ним. Поездка в автомобиле вдвоем с тренером стала для него самым серьезным испытанием за день. Эндрю, конечно, шизанутый, но к мужчинам, годящимся ему в отцы, Нил испытывал стойкое недоверие. Всю дорогу он просидел на пассажирском сиденье напряженный, как струна. Вероятно, Ваймак это почувствовал, потому что до самого дома не проронил ни слова и, только заперев за ними входную дверь, задал вопрос:

— Проблемы с парнями?

Нил покачал головой и незаметно отодвинулся от него подальше.

— Разберусь.

— Они не знают границ, — вздохнул Ваймак. — Если зайдут слишком далеко и у тебя не получится поставить их на место, обращайся ко мне, понял? Полного контроля над Эндрю у меня нет, но Кевин — мой должник, и я могу действовать через него.

Кивнув, Нил направился в кабинет, чтобы забрать из ящика стола свою сумку. Несмотря на то что она весь день пролежала под замком, он вывалил ее содержимое на диван для проверки. Едва пальцы нащупали на дне папку, сердце Нила забилось сильнее. Он хотел открыть ее и убедиться, что все на месте, но ему мешал Ваймак, наблюдавший за ним с порога.

— Будешь весь год носить шесть футболок? — поинтересовался он.

— Восемь, — поправил Нил, — и — да, буду.

Ваймак изогнул бровь, но от комментариев воздержался.

— Прачечная на цокольном этаже. Стиральный порошок в тумбочке под раковиной. Бери все, что нужно, и на кухне тоже не стесняйся. Лучше уж ты выгребешь последнюю ложку хлопьев, чем будешь шугаться, как уличный кот.

— Я понял, тренер.

— Мне надо заняться бумагами. Ты как, нормально?

— Хочу выйти на пробежку.

Ваймак молча кивнул и удалился. Отложив в сторону спортивные штаны, Нил запихал под диван пижаму, сбегал в туалет переодеться и вернулся в кабинет, чтобы убрать сумку и снова запереть ящик письменного стола на ключ. Ваймак, погруженный в работу, даже не поднял головы, хотя на прощание что-то буркнул. Нил закрыл за собой дверь, сунул ключи в карман и двинулся вниз по лестнице. Он и сам не знал, куда идет и где окажется, но это было неважно. Стоит лишь задать ногам направление, и они унесут его прочь от всех мыслей. Именно этого он сейчас и хотел.

Отправить