Великий Скив. Что за дурацкая шуточка!

Если в моей жизни и были моменты, когда я чувствовал себя менее великим, чем сейчас, то я об этом, наверное, запамятовал.

Ирония ситуации заключалась в том, что какой-то час назад я чувствовал себя на вершине мира. Я сообщил королеве Цикуте, что не хочу на ней жениться, и сумел при этом выжить. Я не только остался жив, но и избежал страшной угрозы ее отречения, которое, если бы состоялось, вынудило бы меня управлять королевством в одиночку. Впервые за много месяцев я был полностью свободен от каких-либо обязательств или обязанностей. Я в буквальном смысле чувствовал себя на седьмом небе.

После этого выстрелили в Глипа. Это, в свою очередь, позволило мне узнать, что моя команда решала целую кучу проблем, даже не поставив меня в известность. Мои друзья поставили себя под огонь ради того, чтобы я не тревожился.

Меня очень огорчало сознание того, что отныне я не мог полностью доверять своей команде. Я не мог доверять им хотя бы потому, что они перестали доверять мне и не сообщали честно и открыто о том, что происходит.

Я ощущал некоторую растерянность и чувствовал себя каким-то незащищенным. Так бывает почти всегда, когда на меня одновременно наваливается куча проблем. Поэтому я отправился в конюшню поплакаться на плече Глипа.

Он, естественно, спал. Оправлялся от шока, как сказала Маша. Убедившись, что Глип устроился вполне удобно и что его рана заживает, я снова предался размышлениям.

Я люблю конюшню потому, что туда очень редко кто-нибудь заходит. Мне сказали, что людей отпугивает запах, но если вы провели несколько лет в обществе любимого домашнего дракона, от аромата дыхания которого загнулся бы сам могильный червь, амбре скотного двора и тем более конюшен вас совершенно не тревожит. Одним словом, конюшня — то место, где я могу побыть в одиночестве. Место, где…

— Привет, Скив!

Я даже не обернулся на голос, поскольку сразу его узнал.

— Значит, ты все-таки нашла меня, Банни. Что теперь? Еще куча ведомостей? Неужели Гримбл, представляя бюджет, снова ошибся в десятых долях процента?

Она не ответила, и мне все-таки пришлось повернуться в ее сторону.

Ее формы, как всегда, были великолепны, и их созерцание не могло не доставлять удовольствия. Но в этот момент Банни почему-то смотрела в землю и при этом слегка дрожала.

— Вообще-то, — еле слышно сказала она, — я пришла посмотреть, как чувствует себя Глип, и вовсе не хотела тебе мешать. Оставляю тебя в одиночестве, а на Глипа взгляну позже.

С этими словами она повернулась, чтобы уйти.

— Постой, Банни! Прости меня. Я вовсе не хотел на тебя рычать. Это… Просто день выдался тяжелый. И все.

Банни остановилась и, стоя спиной ко мне, спросила:

— Так ты хочешь, чтобы я ушла, или нет?

— Да. Нет. Не знаю, — заикаясь, произнес я. — Я настолько вывернут наизнанку, что действительно ничего не знаю.

— В этом, видимо, и заключается суть проблемы, не так ли? — спросила она, поворачиваясь наконец ко мне лицом. — Если ты не знаешь, чего хочешь, как, по-твоему, об этом могут знать другие?

— Это еще не все, — сказал я. — Теперь я даже не знаю, кому можно доверять.

— Неужели только потому, что Гвидо, Нунцио и прочие затеяли крошечную операцию, не поставив тебя в известность?

— Ты, выходит, слышала об этом? — спросил я, а когда на меня вдруг накатило озарение, добавил: — А может быть, ты знала об этом с самого начала?

— Если честно, то я об их предприятии ничего не знала. Они, видимо, решили, что я почувствую себя обязанной поставить тебя в известность.

— Это греет душу.

— Неужели? — сказала она. — Хочу быть до конца честной с тобой, Скив. Если бы они включили меня в свою компанию, я бы их планы поддержала.

— Неужели?

— Вот именно, Скив. Все эти заморочки с королевой Цикутой и государственными финансами уже скрутили тебя в тугой узел. Новые проблемы могли тебя просто доконать.

— Понимаю, — протянул я. — А я-то думал, что кто-кто, а ты, Банни, уж точно окажешься на моей стороне.

— С какой поры у нас появились «стороны», Скив? — со вздохом спросила Банни. — Как мне кажется, мы все — одна команда. Ты, случаем, об этом не забыл?

— Не забыл. Но…

— Боюсь, что в последнее время ты перестал прислушиваться к себе, Скив, — продолжила Банни. — Помнишь то время, когда я впервые здесь появилась? Тогда ты едва не открутил мне голову, поскольку опасался, что я навалю на тебя дополнительные заботы. А теперь ты страшно расстроен тем, что Гвидо и Нунцио избавили тебя от гнета лишних забот. Ты ощущаешь растерянность? Если да, то ты не одинок. Все остальные чувствуют себя точно так же.

— Нет… Я просто не могу сейчас ни на чем сосредоточиться.

— Я это заметила, — сказала она, поворачиваясь, чтобы уйти. — Короче, когда ты в себе разберешься или пожелаешь с кем-нибудь поговорить, дай мне знать. До этого, я полагаю, мне не стоит перед тобой маячить.

— Банни… — начал я, но она уже ушла.

Потрясающе!

Я привалился спиной к загону Глипа и дал полную свободу мыслям.

Ко всем моим проблемам добавилась еще одна — я огорчил Банни. Я даже несколько удивился, осознав, насколько это меня задело. Когда ее дядюшка подослал ее ко мне в качестве своего тайного агента, она вела себя так круто, что в ее присутствии я чувствовал себя несколько неуверенно. Да что там неуверенно! У меня от страха поджилки тряслись. Однако по прошествии времени Банни превратилась в мою личную помощницу и доверенное лицо. При этом она продемонстрировала такую компетентность и эффективность, что стала совершенно незаменимым членом команды. Я глубоко уважал ее и отчаянно желал лишь того, чтобы она испытывала по отношению ко мне столь же глубокое уважение.

— Банни… права.

Я взглянул на Глипа и увидел, что зверек смотрит на меня.

— Глип! — сказал я. — Как ты, парень? Ты выглядишь лучше и… неужели это ты сказал?

Я припомнил, что, прежде чем потерять сознание, он произнес мое имя, удвоив таким образом свой лексикон. В тот момент это произвело на меня сильное впечатление. Но сейчас…

— Банни… права, — повторил он.

— Постой, Глип, — сказал я. — Значит, ты и вправду умеешь говорить? Почему же ты до сих пор молчал?

— Тайна, — сказал он, изогнув шею и посмотрев на дверь. — Тайна… хранить?

— Конечно, я сохраню это в тайне, — ответил я. — Но… погоди. Что значит твое «Банни права»?

— Друзья… любить… Скив, — произнесла моя зверушка. — Скив… нет… счастливый. Друзья… пытаться… делать… счастливым. Нет… знать… как…

Может быть, в этом была виновата его прерывистая речь или простота выражения, но мне показалось, что в словах дракона таится глубокий смысл. Он сумел суммировать все то, о чем твердят мне многие люди. Не имея от меня никакой информации, члены команды пустились во все тяжкие, стараясь найти способ сделать меня счастливым. Все действия моих друзей явились результатом их собственной интерпретации сложившейся ситуации. Я же в свою очередь смотрел на их действия, не понимая, что они делают, и…

— Постой-постой, Глип, — сказал я. — Все те «несчастные случаи», которые возникали с тобой… Имеют ли они отношение к тому, что ты только что мне сказал?

— Глип, — произнес он и принялся жевать лапу.

— Ну уж нет, — ухмыльнулся я. — Образ «тупого зверя» со мной больше не сработает. Отвечай на вопрос.

Дракон пристально посмотрел мне в глаза и произнес:

— Скив… нет… счастливый. Глип… любить… Скив.

Если прежде мои мысли кружились в беспорядке, то теперь они начали накручивать мертвые петли.

— Но, Глип, я просто не знаю, что может сделать меня счастливым, — жалобно пролепетал я.

— Говорить… Ааз.

— Что?

— Говорить… Ааз, — повторила зверушка. — Ааз… помогать.

Говоря по совести, это был отличный совет. Ааз был моим учителем и наставником задолго до того, как взял меня в партнеры. Он прожил несравнимо дольше, чем я, повидал гораздо больше и вот уже несколько лет делал все, чтобы мне было хорошо.

— Отличная мысль, Глип, — сказал я. — Но поскольку мы уже беседуем…

— Говорить… Ааз, — повторил дракон еще раз. — Глип… теперь… спать. Больно.

С этими словами он положил голову на пол, вздохнул и смежил веки.

Поскольку любимый зверек сумел столь эффективно от меня избавиться, мне оставалось одно: отправиться на поиски Ааза.

Шагая по двору, я настолько погрузился в свои мысли, что не замечал ничего, что меня окружало. Но если я ничего не видел, это вовсе не означало, что другие не видели меня.

— Привет, Скив! Как там дракон? — спросила стоявшая в тени стены Пуки.

— Глип? Думаю, Пуки, что с ним будет полный порядок. Спасибо за внимание.

— Не мог бы ты уделить мне для разговора хотя бы минуту? Я знаю, что ты занят, но…

Конец фразы повис в воздухе.

— Почему нет, если ты не возражаешь против беседы на ходу.

— Мне хочется потолковать с тобой, поскольку все более или менее пришло в норму, — произнесла Пуки, стараясь попасть со мной в шаг. — Это правда, что проблема с королевой решена? По крайней мере я так слышала…

— Да, это правда, — ответил я, выдавив натужную улыбку. — Мне удалось сорваться с крючка. Выяснилось, что вся история с отречением и угрозой передать мне управление королевством — полнейший блеф. Я по-прежнему холост, а она заправляет в Поссилтуме.

— Ясно, — протянула она. — В таком случае мне, по-моему, самое время линять отсюда.

— Это почему же? — спросил я, замедляя шаг.

Если по совести, то во всей этой заварухе я совсем не думал о Пуки и о ее дальнейшей занятости. В отличие от меня она, видимо, об этом подумала.

— Пора, — сказала она. — Ведь я торчала здесь только потому, что никто не знал, как отреагирует королева, если ты отвергнешь ее домогательства. Теперь, когда горизонт прояснился, я не вижу здесь для себя дел. Гвидо и Нунцио со всем прекрасно справятся.

— Не знаю, Пуки, — ответил я. — Я пока не имел возможности переговорить со всей командой, но не сомневаюсь, что они с радостью примут тебя в качестве полноправного члена корпорации М.И.Ф. Во всяком случае, лично я не вижу причин для возражений.

— Я размышляла об этом, — сказала она. — Не обижайся, но, думаю, это не для меня. Я свободный художник и получаю удовольствие, прыгая из измерения в измерение. Для оседлой жизни и постоянной работы я пока не созрела. Кроме того, у меня появилась партнерша. Я хочу обучить ее кое-каким трюкам и дать возможность созреть до того, как она обратится к тебе с просьбой включить ее в вашу команду.

Я обратил внимание на ее слова «партнерша» и «она». Ведь здесь, на Пенте, она встречала очень мало людей, а женщин и того меньше. Маша собиралась вот-вот сочетаться браком, а королева Цикута ни с кем не корешилась. Поскольку эти две отпадали, оставалась только Банни.

— Новая партнерша? — спросил я. — Я с ней знаком?

— Не знаю, насколько хорошо, — ответила она. — Но это — Осса, если тебе действительно интересно.

Узнав, что это не Банни, я ощутил странное облегчение, однако ее ответ поставил меня в тупик.

— Осса? — задумчиво произнес я. — Тот армейский парень, которого я направил разобраться со сбором налогов? Значит, он женщина? Я хочу сказать…

— Теперь я поняла, что ты не очень хорошо с ней знаком, — рассмеялась Пуки. — Она женщина, Скив, можешь мне поверить. Я знаю разницу.

— Итак, теперь ты с ней работаешь в паре, — пытаясь скрыть смущение, торопливо произнес я. — И когда же это началось?

— Мы вместе расследовали бандитские налеты на сборщиков налогов и понимали друг друга с полуслова, — ответила она. — Девочка еще слегка сыровата, но потенциал у нее огромный. И потенциал этот реализуется, если кто-то не поленится с ней поработать.

Эти слова почему-то напомнили мне мои первые дни в обществе Ааза. Несмотря на то что дела в последнее время приняли скверный оборот, я иногда все же позволял себе предаться ностальгическим воспоминаниям о тех временах.

— Что ж, если ты приняла решение, я не вижу причин возражать, — сказал я. — И когда же ты нас покинешь?

— Мне потребуется день-другой, чтобы выдернуть ее из армии, — ответила Пуки. — После этого мы сможем решать, что делать дальше. Нет ничего лучше, чем принадлежать самой себе и строить свои планы.

— Не забудь зайти попрощаться, — сказал я. — Если я ничем не могу тебе помочь, то дополнительного вознаграждения ты по крайней мере заслуживаешь.

— Очень мило с твоей стороны, Скив, — улыбнулась она. — Должна сказать, что ты очень славный парень. Честный и порядочный. Мне будет тебя не хватать. Сообщаю это сейчас — на случай, если не смогу сделать этого позже.

Она развернулась на каблуках, и мы разошлись по своим делам.

Хотя мы работали вместе недолго и не были близки, ее уход представлялся мне существенной потерей. Пуки успела стать частью команды, и команда без нее будет совсем иной.

Сразу после бракосочетания корпорацию покинет Маша.

Интересно, какие иные изменения произойдут после того, как мы завершим все дела в Поссилтуме?

Когда я вступил в помещение, все участники были в сборе. Ааз, как всегда, примостился на подоконнике. Гвидо и Нунцио заняли места в дальнем конце стола, Корреш и Тананда сидели с ними рядом. Банни расположилась на некотором расстоянии от остальных. Перед ней лежал раскрытый блокнот: моя помощница была готова делать заметки. Отсутствовала лишь Маша, что, с учетом известных обстоятельств, было вполне объяснимо и простительно. Кроме того, она уже успела сообщить нам, что выходит из корпорации, а собрание посвящалось будущему организации.

До свадьбы и сразу после нее у меня была возможность поговорить с членами команды — но лишь с немногими, да и то без подробностей. Атмосфера в комнате была пропитана духом нетерпеливого ожидания. Все знали, что затевается нечто важное, но никто не знал, что именно.

Я занял место во главе стола и некоторое время молча осматривал помещение, стараясь каждому из присутствующих заглянуть в глаза.

— С какой бы стороны мы ни посмотрели на наши дела, — начал я, — это была та еще работенка.

Ответом мне были улыбки и разного рода радостные гримасы.

— Более того, эта работа даже не оплачивалась. Однако в конечном итоге мы получили значительную прибыль. — Я бросил многозначительный взгляд на Ааза. — Но, если вы припомните, начинали мы задарма. Меня беспокоило то, что делала королева Цикута в Поссилтуме, тем не менее я был обязан прибыть в Извр, чтобы оказать помощь Аазу. В итоге я попросил команду постоять за меня. И это снова не было работой. Вы просто оказывали мне услугу.

Наши расследования вылились в серию событий, вызвавших у многих из нас стресс. В некоторых случаях мы даже подвергались смертельной опасности. Несмотря на это, к тому времени, когда мы прибыли сюда, ситуация уже была под контролем.

Вернувшись, мы наконец поняли, что задумала королева Цикута. И снова ее желание как взять меня в мужья, так и решить с моей помощью финансовые вопросы королевства было чисто моей проблемой. Тем не менее команда вступила в дело, помогая мне по всем вопросам — включая те, о которых я в то время не имел ни малейшего представления. В итоге мы победили — где силой, где хитростью, а где, увы, и банальным жульничеством.

На некоторых лицах расплылись улыбки, однако часть моих соратников смотрела на меня, как мне казалось, сурово.

— С другой стороны, — продолжил я, — наша деятельность породила у меня сомнения, вопросы и даже проблемы. Одна из них настолько повлияла на мои способности к здравым суждениям и разумным поступкам, что вам приходилось действовать в обход меня… а в некоторых случаях даже за моей спиной. Меня же постоянно мучил вопрос: «Чего я хочу?»

Я посмотрел на Ааза и слегка склонил голову.

— Но, как сказал мой партнер и наставник, на этот вопрос никто, кроме меня самого, ответить не может. Это то, что я должен решить сам. Поэтому все время предшествовавших бракосочетанию Маши каникул я посвятил поиску ответа на этот вопрос. Мне пришлось изрядно поломать голову, но я все же нашел решение.

Я глубоко вздохнул и на несколько секунд задумался. Теперь, когда я вплотную подошел к причинам, побудившим меня созвать это собрание, я почему-то затруднялся их назвать.

— Когда я впервые встретился с Аазом, мой учитель магии был злодейски убит, а по нашему следу шла пара убийц. Наши жизни в то время напрямую зависели от того, смогу ли я воспользоваться магическими приемами.

Когда я в этом преуспел — хотя и в самых минимальных масштабах, — Ааз продолжал меня учить магическому искусству. Но эти уроки вытекали лишь из конкретно возникающих ситуаций. В большинстве случаев я должен был оказывать помощь нашим друзьям, но иногда мы использовали магию, чтобы обеспечить себе хотя бы мизерную финансовую стабильность.

В конечном итоге наша деятельность привела к возникновению организации, которую мы теперь знаем под именем «корпорация М.И.Ф». Все началось с того, что мы в целях взаимопомощи и улучшения условий маркетинга объединили свои таланты, но результат превзошел все наши самые оптимистические ожидания.

Я выдержал паузу, оглядел аудиторию и продолжил:

— Не могу говорить о вас всех, но я лично накопил денег больше, чем смогу, как мне кажется, истратить за две жизни. Хотя Ааз и утверждает, что «денег достаточно никогда не бывает», я считаю, что наступает момент, когда дальнейшее накопление капитала перестает быть необходимым, а становится лишь делом привычки.

Я легонько покачал головой и продолжил:

— Теперь несколько слов о моей работе. Вот уже долгое время я продолжаю функционировать лишь в силу того обстоятельства, что страдаю гипертрофией чувства личной ответственности. При ближайшем рассмотрении это не должно вызывать удивления. Пока я не начал практиковать магию, я был никем: никто от меня не зависел и никто не обращался за помощью. Но затем в силу обстоятельств я оказался вытолкнутым на авансцену. Выяснилось, что я могу влиять на события, или люди думали, что я на это способен. Я вдруг почувствовал, что во мне нуждаются. Я был нужен нашим клиентам. Я был нужен королевству. Я был нужен большинству членов нашей команды. Я же, ощущая это, преисполнился решимости не обмануть ожиданий всех, кто во мне нуждался, и делал все, что было в моих силах. — Я саркастически усмехнулся, помолчал немного и вернулся к теме: — В итоге получилось так, что мои друзья, чтобы помочь мне, были вынуждены работать сверхурочно. Видя мое рвение, видя, что я откусываю куски больше, чем могу прожевать, они оказывали мне моральную, физическую и магическую помощь в тех предприятиях, за которые я хватался. А хватался я буквально за все, на что падал мой взор. В конце концов это стало повторяться с удручающей регулярностью.

Как уже было сказано несколько минут назад, я раскинул мозгами и решил наконец, чего же мне хочется и что сможет сделать меня счастливым. Я хочу изучать магию. Изучать серьезно, а не подхватывать на ходу какие-то огрызки во время наших похождений. Я разговаривал на эту тему с Аазом, и тот не сомневается, что я смогу стать заочным студентом Магического института Извра — альма-матер нашего доброго Ааза. Более того, я уже нашел здесь, на Пенте, место, где смогу без помех грызть гранит науки. Это старый постоялый двор и таверна, где мы с Аазом ютились до того, как я поступил на работу в Поссилтуме, и задолго до нашей передислокации на Базар. Дом стоит в стороне от торных троп, и отвлекать от занятий меня никто не будет. В то же время там всегда найдется место для тех из вас, кто решит меня проведать.

Я выдержал паузу, издал глубокий вздох и продолжил:

— Как вы, вероятно, уже догадались, это требует того, чтобы я оставил пост председателя совета корпорации М.И.Ф. и прекратил активную деятельность в качестве полноправного члена коллектива. Это было нелегкое решение, а если быть точным — самое трудное из всех, что мне когда-либо доводилось принимать. Тем не менее я думаю, что оно сделает меня счастливым. Во всяком случае, как говорится, попытка не пытка. Остается надеяться, что вы пожелаете мне успеха и будете время от времени давать о себе знать.

Я снова замолчал, давая возможность друзьям вникнуть в мои слова.

— Вторым пунктом повестки дня нашего собрания должно стать принятие решения о будущем корпорации М.И.Ф. Моя отставка, вне всякого сомнения, не может не повлиять на планы вашей дальнейшей деятельности. Прежде всего следует решить, намерены ли вы сохранить Корпорацию в дальнейшем.

Поглядев на Гвидо и Нунцио, я сказал:

— Вчера на приеме мне удалось плодотворно побеседовать с Доном Брюсом. Хотя мое решение выйти в отставку его совсем не обрадовало, он сказал, что согласится с любым принятым сегодня вами решением. Что касается Гвидо и Нунцио, которых Дон Брюс первоначально приставил ко мне телохранителями, то они, по его словам, могут сами решать, оставаться ли им в Корпорации или вернуться в Синдикат для получения нового задания.

Затем я перевел взгляд на Банни и с улыбкой продолжил:

— Я попросил Банни не бросать меня в моем новом начинании и остаться моим личным секретарем и помощником. Пока она мне ничего не сказала, и ответ, насколько я понимаю, будет целиком зависеть от того, какое решение будет здесь принято.

Посмотрев на трех оставшихся членов команды, я продолжил свою речь:

— У Ааза, Тананды и Корреша до того, как они встретились со мной и стали основателями корпорации, была масса своих дел. Теперь им самим решать, хотят они сохранить общее дело или возобновить работу соло.

Я замолчал, чтобы собраться с мыслями. Все оказалось гораздо труднее, чем я предполагал.

— Поскольку вам предстоит обсудить будущее корпорации, в которой я после объявления об отставке уже не состою, будет правильно, если я воздержусь от участия в дальнейшей дискуссии. Поэтому я должен извиниться и покинуть собрание, чтобы вы могли заняться делами.

Я начал подниматься, но Ааз соскользнул с подоконника и, остановив меня жестом, произнес:

— Подожди, партнер, я думаю, что, прежде чем перейти к делам, мы можем потратить пару минут и сказать тебе то, что сказать следует. Полагаю, никто не станет возражать, если слово возьму я.

Я снова опустился в кресло.

Прежде чем начать спич, Ааз несколько секунд молча смотрел на меня.

— Скив, — произнес он наконец, — за последние несколько лет нам с тобой через многое пришлось пройти. Мы вместе сражались и истекали кровью, вместе пили и на пару облапошивали клиентов. Мы много спорили и частенько злились друг на друга, но когда кости были брошены, мы выступали одной командой. У тебя всегда имелась склонность — и она превратилась в привычку — принижать свою роль. Но кто собрал эту команду? Ее собрал ты. Ты стал не только руководителем корпорации, ты стал ее сердцем. Мы глубоко уважаем твое решение отойти от дел, но прежде чем ты покинешь наше собрание, позволь нам сказать: «Спасибо тебе за все, что ты для нас сделал».

Произнеся эти слова, он начал аплодировать. Все остальные поднялись со своих мест и тоже захлопали в ладоши. Некоторые улыбались, а иные даже плакали. Но все смотрели на меня с любовью.

Этот ураган эмоций меня удивил и растрогал.

— Спасибо, — едва сумел выдавить я. — Вы не представляете, как я вам всем благодарен.

Изо всех сил стараясь не разреветься, я поднялся с кресла и, покинув прошлое, двинулся в будущее.