38. Эш
17 марта, 1980 год, Форт Хантер
Зора дернула за ручку двери – как оказалось, незапертой – и открыла ее. Эш вскинул автомат и прицелился, нащупав дрожащим пальцем курок, и они осторожно вышли в коридор.
Пусто.
Эш опустил оружие и нахмурился. Считаные минуты назад тут было с десяток солдат, а то и больше. Он повернулся к Зоре, но та была уже на полпути к двери с надписью ЛЕСТНИЦА.
– Зора, подожди! – крикнул Эш, сложив руки рупором.
Но та не обернулась – может, просто не расслышала его крика за воем сирен. Он ругнулся и кинулся следом. Пустота коридора не на шутку его тревожила. «Слишком уж просто», – думал он. Украденный автомат постукивал Эша по бедру, а он не отпускал ремня на случай, если появятся солдаты и завяжется перестрелка. Но никто так и не показался.
Они вышли на лестницу, и за спиной у них захлопнулась железная дверь, отрезав от них вой сирены.
Эш поморщился и потер висок. Пронзительные отзвуки сирены еще стояли у него в ушах.
А Зора тут же кинулась вверх по ступенькам. Она ни разу не сбавила шаг и даже не оглянулась, чтобы убедиться, что Эш идет следом. Вешать автомат на плечо она тоже не стала, а несла его перед собой, точно щит.
– Куда ты? – спросил Эш, бросаясь вдогонку. Надо было срочно возвращаться на «Темную звезду», найти Дороти, понять, где искать Уиллиса с Чандрой. Разгуливать по комплексу было совсем некогда.
– На крышу, – ответила Зора.
Внутри у Эша все оборвалось. Нет, ему совсем не хотелось на крышу. Не хотелось видеть никаких доказательств тому, что Профессор на самом деле погиб.
Тогда придется мириться с тем, что это и впрямь случилось.
– Они все врут, – бросила Зора через плечо, точно прочитав его мысли. – Папа жив. Иначе и быть не может.
Папа. Зора не произносила этого слова несколько месяцев. Но сегодня говорит его уже не в первый раз.
Эша охватило странное, щемящее чувство, названия которому он не знал. Ему вдруг захотелось убедить Зору подождать. Поговорить с ней. Даже если Гросс солгал и Профессора не казнили (правда, не совсем понятно, зачем ему эта ложь), подниматься на крышу было совершенно бессмысленно.
Что она рассчитывает там отыскать?
Но не успел он поделиться с ней своими мыслями, как они вошли в очередную дверь, и ступеньки осветил яркий свет. Эш невольно отскочил назад, сощурившись.
«Прожекторы!» – подумал он. Ему тут же вспомнился ангар, расположенный в восточном крыле, и сотни солдат, жаждущих поскорее его схватить.
Но через пару мгновений он разглядел, что белый свет исходит вовсе не от прожекторов, а от большой серебристой луны, нависшей над крышей.
Эш приставил ладонь ко лбу и осмотрелся, напрягая зрение. При таком свете видно было плохо – все вокруг потонуло в тени. Перед собой он различил лишь силуэт Зоры, которая остановилась, тяжело дыша.
– Видишь? – спросила она, оглядевшись. – Тут ничего нет! А значит, они никак не могли…
Эш медленно приблизился к ней.
– Зора…
– Если б они и впрямь его застрелили, тут было бы тело, или кровь, или… – Голос у нее стал совсем тихим и начал подрагивать. – Если я и его потеряю, я просто не переживу. Особенно после того, что случилось с мамой…
Эш не знал, что ответить. Казалось, он забыл, как дышать.
Зора не заговаривала о маме. Никогда. Наташа была в числе тридцати пяти тысяч жертв, чьи жизни унесло Каскадское мегаземлетрясение. И после ее гибели Зора очень изменилась. Перестала говорить о своих чувствах – а порой казалось, что и испытывать их перестала. Точно боялась, что стоит ей хоть что-то почувствовать – и на нее навалится весь груз пережитой трагедии.
Один раз Эш попытался поговорить с ней о случившемся. Но стоило ему произнести слово «мать», как взгляд Зоры тут же стал отсутствующим, а пальцы ослабели. Шестеренка, которую она держала в тот момент, тут же упала на пол, но Зора даже не нагнулась за ней.
Она точно впала в транс. Точно Эш что-то в ней поломал.
Больше он о Наташе не упоминал.
А теперь обнял Зору за плечи и прижал к себе. Он думал, что она вырвется, но нет – Зора послушно замерла. Она всегда была тихим и спокойным человеком, но теперь ее спокойствие казалось каким-то неестественным, опасным, точно тишина перед грозой, когда даже ветер – и тот замирает, а листья приподнимаются, показывая потемневшему небу свою «изнанку».
– Можно попробовать еще раз, – не без труда сказал Эш. – Можно вернуться в прошлое, в те минуты, когда Профессора еще не успели казнить, – уточнил он, похлопав по маленькому сосуду с экзотическим веществом, спрятанному под курткой. – Мы пополнили запасы ЭВ. И теперь можем сколько угодно раз возвращаться.
Зора кивнула, уткнувшись ему в плечо, но Эш чувствовал, что она ему не верит. Путешествия во времени не помогают воскрешать людей из мертвых. И Профессор наглядно это доказал, пока пытался вернуться в прошлое и спасти маму Зоры.
Что бы ни случилось на этой крыше, этого уже не изменить. Все кончено.
А значит, и превспоминание Эша непременно сбудется, как бы он ни пытался от него спастись. Еще каких-нибудь четыре недели – и он тоже умрет.
Внутри пробудилось пронзительное, болезненное чувство. Облечь его в слова он не мог, не мог объяснить, как больно осознавать, что смерть близко, что от нее не уйти, хотя он многие месяцы твердил себе обратное. Это чувство было таким мощным и огромным, что он не мог его вместить.
Зора отстранилась от Эша, точно ей в голову пришли те же мысли, и судорожно схватила его за руку.
– Мы что-нибудь придумаем! – с жаром сказала она. – Я не допущу твоей смерти, обещаю! Мы… проведем исследования! Изучим его журнал! Должно же быть что-то…
Резким движением она стерла со щеки слезу.
Эш глубоко вздохнул, стараясь сохранять спокойный вид.
– Не время сейчас об этом волноваться…
Он затих и прислушался. Вдалеке шумел двигатель. Давно ли – Эш не знал, но шум приближался.
Зора кивнула в сторону, откуда доносился шум.
– Что это?
Эш всмотрелся в горизонт. Источника шума пока видно не было, но это вовсе не значило, что он далеко.
Эш огляделся. Казалось, они выбрались не совсем на крышу – скорее, на вертолетную площадку, оборудованную посреди горы. Повсюду вокруг возвышались скалы, закрывая собой лес, раскинувшийся внизу.
– Надо спешить, – сказал он и зашагал к двери. Но стоило ему взяться за ручку…
И он застыл, напряженно прислушиваясь. С лестницы тоже доносился какой-то шум, слегка заглушаемый дверью. Эш прижался щекой к холодному металлу.
– Эш! – крикнула Зора. Она стояла к нему спиной и смотрела куда-то в сторону. – Там что-то есть!
Ладони Эша неприятно вспотели, оставляя на ручке двери липкие отпечатки. Он отчетливо услышал шум пропеллера, разрезающего лопастями воздух, и рев мотора. И ритмичный, гулкий стук, доносящийся с лестницы.
«Это, наверное, сирена», – подумал он, стараясь себя успокоить. Но нет. Это были шаги. Кто-то бежал вверх по ступенькам.
Эш отскочил от двери и потянулся за автоматом.
– Эш…
– Кажется, у нас тут чрезвычайная ситуация! – крикнул он, оглянувшись. В этот момент неподалеку от площадки показался корабль.
И не какой-то там, а его, Эша. «Вторая звезда». В тусклом утреннем свете головная ее часть походила на оскалившуюся морду. Она была перепачкана, а ветровое стекло перечеркивала длинная трещина. Но то была, вне всяких сомнений, его «Звезда»! Эш опустил оружие и прищурился, высматривая, кто сидит за штурвалом. Массивная тень, темневшая за ветровым стеклом, могла принадлежать только одному человеку.
Эш шагнул назад, не веря своим глазам, а Уиллис посадил судно на площадку. Великан распахнул переднюю дверь, выглянул наружу и приветливо помахал Эшу.
– Доброе утро, Капитан!
Чандра тоже начала торопливо выбираться из кабины. Заговорила она еще до того, как успела распахнуть дверь, и потому первых ее слов Эш не расслышал.
– …чтобы сообщить вам, что мы с Уиллисом не смогли пересечь проходную, но потом решили, что вы вполне могли угодить в беду и вам, скорее всего, нужна наша помощь! И мы снова прошли по этому кошмарному туннелю, шмыгнули мимо охранников – оказалось, это не так сложно, если хочешь выйти, а не войти! – отыскали «Вторую звезду», и тут Уиллис мне говорит: «Пожалуй, с управлением я справлюсь!» И он действительно справился! На пять с плюсом! Правда, мы сомневались, что вы придете. Как удачно все обернулось! А Дороти где? Получилось найти Профессора?
– Не сыпьте соль на рану, – сказала Зора, вновь спрятав все чувства за деланой невозмутимостью.
Эш прочистил горло:
– Дороти в восточном крыле. В ангаре. Вместе с «Темной звездой». Надо поскорее…
И тут дверь на лестницу с шумом распахнулась. Эш обернулся. На площадку скользнуло множество темных силуэтов. Солдаты!
Автоматы поблескивали в бледном свете. Лица военных перекосились от злости.
– На колени! – приказал один из них. Остальные выстроились полукругом, отрезав путь к отступлению. – Руки вверх!
Бортовой журнал
20 сентября, 2076 года
21:00
Академия продвинутых технологий Западного побережья
Раз уж я надумал детально описать Сиэтл после Каскадского мегаземлетрясения, пожалуй, расскажу отдельно о комендантском часе.
В первую очередь стоит принять во внимание, что большинство жителей Палаточного городка погибли во время землетрясения. Убежища оказались слишком хрупкими и не выдержали напора воды. Женщин, детей, целые семьи – всех смыло.
Но были и выжившие. Небольшая группка подростков похитила чужую лодку и вселилась в старый отель «Фейрмонт». Сейчас Роман перебрался к ним. По его словам, с этими ребятами он познакомился задолго до землетрясения и они приятельствовали, пока он жил в Городке.
Никак не пойму, что он в них нашел. Это злые дети. И жестокие. По слухам, они занимаются разбоем и мародерством. Комендантский час учредили, чтобы уберечь от них горожан.
Роман совсем на них не похож.
Вчера он заглянул в академию. Зора, видимо, рассказала ему, что у меня сейчас непростой период, потому что пришел он не с пустыми руками, а с коробкой брауни – мы часто перекусывали такими, пока занимались исследованием. Наверное, хотел меня подбодрить.
(По правде сказать, брауни и впрямь хороши. Интересно, где он их отыскал – с продуктами в городе сейчас неважно.)
Мы немного поговорили. Я спросил у него о программе, над которой он работал несколько лет назад, – той самой, что должна была предсказывать землетрясения, – но он сказал, что не успел ее доделать, потому что кто-то стащил у него компьютер. Впрочем, оно и понятно – из Палаточного городка много что выкрали.
Я поведал ему о своей теории и сказал, что куда больше прока будет, если он займется своим проектом и перестанет тратить время на мои бесполезные изыскания. Я все ему объяснил – во всяком случае, попытался. К тому моменту я уже выпил бокал-другой, так что не знаю даже, насколько понятны были мои речи.
Как бы там ни было, Роман очень странно на меня посмотрел.
– Вы что, шутите? – спросил он и кивнул на окно, за которым виднелся утонувший город. – Еще не все потеряно. Можно вернуться в прошлое. Можно все исправить.
А потом стал меня уверять, что прекрасно знает, как я отношусь к перспективе изменить прошлое при помощи путешествий во времени, призывал осознать, как важна сейчас сама эта возможность. Ведь эдак можно тысячи жизней спасти. И даже весь мир.
Кажется, я тогда расхохотался. Теперь, конечно, понимаю, что зря, но просто не смог сдержаться. За прошедший год с моими эмоциями что-то случилось. Они совсем вышли из-под контроля.
Ну и к тому же я выпил.
Я поведал Роману, что уже сотню раз путешествовал в прошлое. Что пытался спасти Наташу тысячей способов, но у меня не получилось ничего. Ни-че-го.
Вряд ли я стал бы все это ему рассказывать, будь я трезв. Как бы там ни было, он точно с цепи сорвался! Даже стол опрокинул от злости. Ох уж эти юные бунтари…
– Так вы в прошлое возвращались?! – накинулся он на меня. – Между прочим, мы все потеряли родных и любимых! Их-то вы почему не спасли?!
От этих слов я сразу протрезвел. Я объяснил ему, что не спас вообще никого. Пытался, но потерпел неудачу. Горе омрачило мне разум, но в конце концов я таки доказал правомерность своей изначальной гипотезы.
Путешествия во времени – это не волшебство. С их помощью не изменить прошлого. Не воскресить мертвых.
Вот только не уверен, что Роман меня услышал.
– Правду о вас говорят в Черном Цирке, – процедил он. – То ли вы жалкое ничтожество, то ли эгоистичная тварь. У вас в руках такая сила, а вы ею не пользуетесь!
Разумеется, его слова сбили меня с толку.
– Черный Цирк? Это еще что такое? – спросил я.
Роман не ответил, но ответ мне был и не нужен. Я уже живо вообразил банду детишек из Палаточного городка, окрестивших себя Черным Цирком, решив, что это нелепое название придаст им серьезности в глазах окружающих. Скоро эти ребята приобретут репутацию отъявленных головорезов и перестанут быть просто стайкой хулиганов. Ха! Только этого нашему несчастному городу не хватало.
В Сиэтле не осталось властей. Местная полиция теперь бессильна, как и законы.
И если эти самые «циркачи» захотят утвердиться во власти, им понадобится только одно – оружие.
Позже, когда я совсем протрезвел, я все никак не мог выкинуть из головы воспоминания о нашем путешествии за Уиллисом и то, как сильно восхитила Романа цирковая жизнь. Как он расспрашивал Уиллиса о цирке.
Уверен, именно Роман придумал «циркачам» такое название.
Значит ли это, что теперь он один из них?
