Менжинский

Вячеслав

Рудольфович

(1874–1934)

Вячеслав Рудольфович Менжинский родился в 1874 году в Санкт-Петербурге в польской дворянской семье. Отец преподавал историю Средних веков в Санкт-Петербургском кадетском корпусе (кадетской гимназии). Старший брат Александр служил по финансовой части и до 1917 года являлся действительным статским советником, чиновником, членом правления Соединённого банка (1909–1917). Две сестры Менжинского после революции работали в сфере образования, были сотрудниками Наркомата просвещения.

Будущий нарком финансов блестяще окончил гимназию в Санкт-Петербурге. С детства много читал и всю жизнь впоследствии занимался самообразованием. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Студентом Менжинский подготовил работу об общинной форме собственности на землю, в которой доказывал, что такая форма собственности тормозит развитие сельского хозяйства.

Во время учёбы в университете молодой человек больше всего интересовался политэкономией и историей римского права. Также посещал лекции по высшей математике, физике, химии, анатомии, психологии. Здесь же он всерьёз увлёкся революционными идеями. Менжинский входил в университетский кружок саморазвития, где обсуждались остродискуссионные книги, в том числе работы Карла Маркса. После окончания университета некоторое время работал в суде присяжным поверенным, помощником правителя дел в управлении строительством Вологодско-Вятской железной дороги.

Особую страницу в жизни Менжинского занимала литература. Молодой человек входил в литературные кружки М. А. Кузьмина и Ю. Н. Верховского. Были опубликованы его романы, рассказы, повести, а стихи публиковались в одном сборнике с А. А. Блоком и М. А. Кузьминым.

С конца XIX века Вячеслав Рудольфович принимал активное участие в революционном движении, проводил занятия в вечерне-воскресных школах для рабочих, в нелегальных рабочих кружках. В 1902 году вступил в ряды РСДРП, после II съезда партии вошёл в большевистскую фракцию. Первое время Менжинский по многим вопросам был не согласен с позицией Ленина и активно его критиковал.

Будущий нарком принимал участие в революции 1905–1907 годов. Был членом редколлегии большевистской газеты «Казарма».

В 1907 году Менжинский должен был предстать перед судом за свою революционную деятельность, но ему удалось скрыться от преследования за границей. Вынужденная эмиграция растянулась на долгие 11 лет. Беглец жил в Финляндии, Бельгии, Швейцарии, Франции, Англии, Италии, США. Пребывание за границей Менжинский использовал для самообразования. Изучал китайский, японский и другие языки. У него была своя система изучения иностранных языков: сначала он брал книгу в подлиннике и близкий перевод на русский или на созвучный язык и читал, не прибегая к словарю. Словарь появлялся вместе с грамматикой уже на второй стадии изучения. Затем читал всё новые и новые книги, возвращаясь к прочитанной для лучшего усвоения. В эти же годы Вячеслав Рудольфович прослушал курс лекций в Сорбонне.

Находясь в эмиграции, он не забыл и свой литературный дар: писал стихи, повести, работал в различных большевистских газетах, издававшихся в Европе. Преподавал в большевистской школе в Болонье, время от времени находил возможность работать в художественных и скульптурных мастерских. Не имея больших средств, с группой товарищей предпринял путешествие пешком из Швейцарии в Италию. В конце эмиграции, в 1915–1917 годах, Менжинский работал в банке «Лионский кредит» в Париже.

После Февральской революции 1917 года Менжинский вернулся из эмиграции в Петроград и был назначен комиссаром военно-революционного комитета Петроградского совета при Министерстве финансов и Государственном банке. С лета 1917 года тесно взаимодействовал с Ф. Э. Дзержинским, входил в состав Всероссийского бюро военной организации, созданной РСДРП(б), участвовал в формировании отрядов Красной гвардии и подавлении Корниловского мятежа. В середине октября при обсуждении в РСДРП(б) вопроса о вооружённом восстании поддержал позицию В. И. Ленина о необходимости немедленного захвата власти. В ходе Октябрьской революции принимал участие в штурме Зимнего дворца.

С ноября 1917 по январь 1918 года Менжинский являлся заместителем наркома финансов. Однако он фактически руководил наркоматом, поскольку назначенный наркомом И. И. Скворцов-Степанов, находившийся в то время в Москве, не смог прибыть в Петроград для выполнения своих обязанностей.

По инициативе Ленина 20 января 2018 года Менжинский был утверждён на должность комиссара Петроградского военно-революционного комитета в Министерстве финансов. По воспоминаниям одного из советских деятелей, назначение происходило так: «Я помню одну сценку, живо врезавшуюся мне в память. В далёком коридоре Смольного, на втором этаже, в полумраке товарищ Ленин поймал очередную свою жертву — кажется, это был товарищ Менжинский. Ленин прочно ухватил Менжинского за пуговицу и, несмотря на все его попытки выскользнуть, не пускал от себя. Ленин напирал на то, чтобы Менжинский был немедля назначен народным комиссаром финансов. Желающих попасть в наркомы было немного. Не потому, что дрожали за свою шкуру, а потому, что боялись не справиться с работой. Ленин энергично искал кандидатов в наркомы и на ответственные посты, а ЦК тут же оформлял очередное назначение».

По воспоминаниям B. Д. Бонч-Бруевича (в 2018 году был управляющим делами Совета народных комиссаров): «Назначение Менжинского на пост наркома финансов состоялось поздно вечером. Товарищ Менжинский был в то время чрезвычайно переутомлён работой. Для того чтобы немедленно привести в исполнение предписание правительства, он с одним из товарищей принёс большой диван, поставил его около стены тут же, в Управлении делами, и крупно написал на писчем листе бумаги: “Народный комиссариат финансов”. Укрепив эту надпись над диваном, он лёг на диван и мгновенно заснул. Владимир Ильич вышел из кабинета, и я сказал ему: “Смотрите! У нас уже организован и второй комиссариат, и тут же, близёхонько. Позвольте вас познакомить с ним”, — и я подвёл Владимира Ильича к дивану, на котором товарищ Менжинский блаженно спал. Владимир Ильич прочёл надпись, увидел спящего комиссара, самым добродушным образом расхохотался и заметил, что это очень хорошо, что комиссары начинают с того, что подкрепляются силами».

Американский журналист, социалист, автор знаменитой книги «Десять дней, которые потрясли мир» Дж. Рид, посетивший Петроград в период революционных событий, оставил описание встречи с Менжинским: «Наверху в столовой сидел, забившись в угол, человек… Лицо его заросло трёхдневной щетиной. Он нервно писал что-то на грязном конверте и в раздумье покусывал карандаш. То был комиссар финансов Менжинский, вся подготовка которого заключалась в том, что он когда-то служил конторщиком во французском банке». По описанию Рида, в финансовой сфере послереволюционной России творился хаос: «Я отправился в Государственный банк, чтобы повидать нового комиссара, рыжеволосого украинского большевика по имени Петрович. Он пытался навести хоть какой-нибудь порядок в делах банка, оставленных в хаотическом состоянии забастовавшими служащими. Во всех отделах огромного учреждения работали добровольцы: рабочие, солдаты, матросы. Высунув языки от напряжения, они тщетно старались разобраться в огромных бухгалтерских книгах… Чиновники кредитной канцелярии уничтожили свои книги, так что установить картину финансовых отношений России с другими государствами оказалось совершенно невозможным».

Первое время весь Наркомат финансов состоял едва ли не из одного Менжинского, кабинет которого находился в Смольном, напротив кабинета Ленина.

Перед Менжинским была поставлена задача — захватить главную контору Государственного банка и национализировать банки. Руководители Государственного банка, ожидая прихода войск Керенского, отказались признать советское правительство и выдать ему деньги на разные цели, в том числе и на заработную плату рабочим, ссылаясь на забастовку служащих. Чтобы сломить саботаж, вместе с Лениным Менжинский подписал Постановление об открытии банков, разрабатывал меры против саботажа служащих Госбанка и Министерства финансов, сопротивлявшихся действиям большевистской власти. В этой связи был издан приказ ультимативного содержания: «Все служащие и чиновники, не признающие власти Совета народных комиссаров, считаются уволенными со службы без сохранения права на пенсию. Все военнообязанные, уволенные по сему приказу, снимаются с учёта, о чём будет сообщено надлежащим властям. Служащие и чиновники, желающие продолжать работу и всецело подчиняться революционной власти СНК, должны в понедельник приступить к занятиям. Списки приступивших к работе должны быть представлены в кабинет министра финансов (Мойка, 43) в понедельник 13 ноября сего года к 6 часам вечера. Уволенные чиновники, пользующиеся казёнными квартирами, должны их очистить в течение трёх дней, считая с 13 ноября».

За отказ признать новую власть несколько заместителей министра финансов, управляющий Государственным банком и другие высокопоставленные чиновники были уволены.

Менжинский появился в Государственном банке с вооружёнными матросами и солдатами, потребовал 10 миллионов рублей, но банк отказался выдать деньги. Через несколько дней нарком финансов выдвинул более жёсткие условия: если в течение 20 минут ему не будут выданы деньги, персонал Государственного банка потеряет работу и право на пенсии, служащие призывного возраста будут мобилизованы, но вновь получил отказ. После следующего отказа большевики силой оружия заставили открыть сейф, откуда Менжинский извлёк 5 миллионов рублей.

Для того чтобы сломить забастовку банковских служащих, в декабре 1917 года была создана специальная чрезвычайная комиссия (ЧК).

Занимая пост наркома финансов РСФСР с января по март 1918 года, Менжинский боролся с саботажем, аннулировал государственные займы царского и Временного правительств, разработал первый бюджет РСФСР на 1918 год.

В марте 1918 года, когда Совет народных комиссаров переехал в Москву, Менжинский по решению Центрального комитета остался работать в Петрограде. В этот период он отходит от работы в Наркомате финансов. В апреле 1918 года по предложению Ленина Вячеслав Рудольфович был назначен генеральным консулом РСФСР в Берлине.

С конца 1918 года Менжинский работал в составе Наркомата иностранных дел. Позднее занимал руководящие посты в ВЧК и ОГПУ (был заместителем Ф. Э. Дзержинского и его преемником, руководителем ОГПУ СССР). Вячеслав Рудольфович сыграл важную роль в формировании советской разведки. Его также считают одним из организаторов политических репрессий, он уничтожал противников советской власти за рубежом, руководил мероприятиями по «ликвидации кулачества как класса», под его руководством были проведены операции «Трест» и «Синдикат-2» по ликвидации антисоветских центров за рубежом. Являлся членом ЦК ВКП(б), членом ЦИК СССР. Был одним из организаторов и руководителей спортивного общества «Динамо».

Соратник Менжинского большевик Е. М. Соловей вспоминает: «…он своей преданностью и оперативностью заражал нас всех… Он нас учил, как работать с людьми, как разговаривать с ними. Этот человек работал днём и ночью… Несмотря на огромную занятость, Менжинский проявлял большую заботу, чуткость и внимание к товарищам. Он постоянно заботился о том, чтобы мы имели возможность питаться по-человечески, отдыхать. Ведь, сидя в Государственном банке на мешках с деньгами, мы, комиссары и руководящие работники Госбанка и Наркомфина, не получали зарплату».

Схожие воспоминания оставил другой коллега Менжинского, Ф. В. Ленгник: «Вячеслав Рудольфович обладал одним удивительным свойством: при немногоречивости, скромности — иногда даже застенчивости — он был исключительно обаятелен в общении с людьми. Был поразительно деликатен. Производил впечатление человека огромной культуры, глубокой учёности, разносторонних знаний и большого жизненного опыта. Его товарищи по работе в военных организациях рассказывали о Вячеславе Рудольфовиче как о человеке удивительной воли и настойчивости. Любое дело, за которое брался Вячеслав Рудольфович, он продумывал самым основательным образом и неизменно доводил до конца. Менжинский был на редкость внимателен в обращении со своими товарищами по работе. Он знал лично каждого сотрудника, был знаком с его работой, знал особенности каждого, заботился о его нуждах».

По воспоминаниям П. И. Колосовского-Ковшика: «Менжинский в обращении с людьми всегда был тактичен, вежлив, доброжелателен к товарищам, никогда не повышал голоса. Даже отдавая распоряжения, указания по работе, он неизменно говорил: “У меня к вам покорнейшая просьба”. Но, будучи неизменно вежливым и корректным, он не был размягчённым интеллигентом. Это был человек не только огромной эрудиции, высокой культуры, но и железной, несгибаемой воли».

Менжинский был высокоэрудированным человеком: писал стихи и прозу, играл на пианино, увлекался шахматами, владел 18 иностранными языками. Последним был фарси. Вячеслав Рудольфович выучил его для того, чтобы в подлиннике читать поэзию Омара Хайяма. До конца жизни любил античную литературу.

Был очень молчаливым человеком и считал, что «молчание у нас — одно из основных искусств». Во время празднования десятой годовщины Октябрьской революции Менжинский вышел на трибуну и вместо большой речи сказал, что главное достоинство чекиста — молчать. Воспоминания современников свидетельствуют о том, что Менжинский всегда был точен и аккуратен, осторожен и очень вежлив, не опаздывал, умел владеть собой в любой обстановке. Элегантная наружность изобличала в нём европейца. У современников вызывало удивление, как потомственный дворянин и эстет («этот интеллигент в пенсне») стал профессиональным революционером и чекистом.

В начале 1930-х годов здоровье Менжинского было основательно подорвано, но он продолжал активную деятельность и, несмотря на астму, много курил: каждый день по 60–75 папирос. «Нельзя так жить, — писала Менжинскому его сестра Людмила, — с раннего утра до поздней ночи утомлять себя, плохо есть, плохо спать. Ты опять доведёшь себя до полного истощения».

Из-за болезни Менжинский часто принимал посетителей, лёжа на кушетке. В подобном положении он проводил и допросы. Из-за полученных в автомобильной аварии травм он в последние годы жизни не мог долго стоять и сидеть. Однако зачастую посетители приписывали подобное поведение декадентским склонностям Менжинского. Один из посетителей вспоминает о своём визите к нему так: «Я открыл двери в комнату, находящуюся против кабинета Ильича, и вошёл туда… На диване полулежал с утомлённым видом товарищ Менжинский. Над диваном красовалась надпись: “Народный комиссариат финансов”. Я уселся около Менжинского и начал с ним беседу. С самым невинным видом товарищ Менжинский расспрашивал меня о моём прошлом и полюбопытствовал, чему я учился. Я ответил ему, между прочим, что учился в Лондонском университете, где в числе других наук штудировал и финансовую науку. Менжинский вдруг приподнялся, впился в меня глазами и заявил категорически: “В таком случае мы вас сделаем управляющим Государственным банком”… Через некоторое время он вернулся с бумагой, в которой за подписью Ильича удостоверялось, что я и есть управляющий Государственным банком».

Вячеслав Рудольфович был трижды женат. Первая жена до замужества работала гувернанткой. Этот брак распался из-за отъезда Менжинского за границу. Интересный факт: у В. Р. Менжинского было три сына (от каждой из трёх жён), и всех их звали Рудольф. Один из сыновей погиб во время Первой мировой войны.

Скончался Менжинский 10 мая 1934 года от болезни, но на политических процессах 1937–1938 годов заявлялось, что Менжинский «был убит Ягодой по заданию правотроцкистского блока». Прах Менжинского был захоронен в кремлёвской стене на Красной площади. Его мозг был передан в «пантеон» Государственного института мозга для изучения природы гениальности. Его именем были названы улицы в разных городах СССР, ему посвящена книга из серии ЖЗЛ. Менжинский стал героем ряда советских художественных фильмов, его образ встречается в произведениях советской художественной литературы.

Отправить