Часть 2

Механизмы идей

Глава пятая

Коллективный разум

Как шаблоны поведения переходят в коллективный разум

Чтобы продолжить наш путь к пониманию того, как устроена физика социального взаимодействия, рассмотрим взаимодействия в небольших группах людей. Группы, как и сообщества, также обладают своим коллективным разумом, который отличается от индивидуального разума каждого отдельного члена группы. Более того, этот групповой разум является не менее важным фактором для прогнозирования производительности группы, чем коэффициент IQ – для прогнозирования индивидуальной производительности. Это удивительное открытие, опубликованное в журнале Science мной и моими коллегами Анитой Вулли, Кристофером Шебри, Надой Нашми, Томасом Малони, было сделано на основе исследования, предметом которого был коллективный разум: изучалось поведение сотен людей в маленьких группах, чьей задачей было выполнять широкий спектр заданий разного характера: мозговой штурм, критическая оценка и планирование, а также коллективные IQ-тесты.

В чем же заключается основа коллективного разума, которую мы выявили в ходе нашего исследования? Мы с удивлением обнаружили, что те факторы, которые обычно считаются главными двигателями коллективной производительности – то есть сплоченность, мотивированность и удовлетворенность, – не имели статистического значения. Крупнейшим фактором в прогнозировании группового разума было равенство очередности участия в обсуждении; коллективный разум в группах, где лишь несколько людей доминировали в разговоре, был ниже, чем в тех, где очередность участия была распределена более равномерно. Вторым важнейшим фактором был социальный интеллект членов группы, показателем которого была их способность считать социальные сигналы друг друга. Женщины, как правило, лучше считывают социальные сигналы, поэтому группы, где было больше женщин, лучше справлялись с заданиями (см. специальный блок «Социальные сигналы»).

Что именно эти женщины делали, чтобы повысить производительность группы? Социально-физическая точка зрения предполагает, что это должно быть как-то связано с потоком идей внутри группы. К счастью, во время выполнения различных групповых заданий мы могли наблюдать за действиями многих участников при помощи социометрических бейджей, разработанных моей исследовательской командой. Я и студент-постдокторант Вэнь Дун позже анализировали социометрические данные этих экспериментов, чтобы измерить параметры потоков идей.

Бейджи, которые мы использовали в этом эксперименте, а также в других исследованиях моей лаборатории, производят детализированные количественные измерения взаимодействий между людьми. Замеряемые переменные обычно включают: интонацию голоса; стоят ли люди лицом к лицу во время разговора; сколько они жестикулируют и сколько говорят, слушают и перебивают друг друга. Комбинируя данные индивидуальных участников команды и сравнивая их с данными о производительности, мы можем выявить шаблоны взаимодействия, которые делают работу в команде успешной (см. Приложение 1: Добыча реальности).

Эти социометрические данные показали нам в первую очередь, что характер потока идей оказался более важным, чем все остальные факторы по отдельности, и с точки зрения коллективной производительности даже сравнялся по значению со всеми остальными факторами, взятыми вместе. Представьте себе: индивидуальный интеллект, личностные характеристики, навыки и прочее, собранное воедино, оказалось менее значительным, чем шаблон потока идей.

Вэнь и я выяснили, что три простых шаблона составили примерно 50 процентов вариативности производительности для всех групп и заданий. К характеристикам, типичным для наиболее успешных групп, относились: 1) большое количество идей: множество кратких предложений со стороны участников вместо нескольких развернутых; 2) интенсивность взаимодействий: непрерывное циклическое вращение между внесением предложений и очень короткими (длительностью менее одной секунды) ответными высказываниями (например, комментарии вроде «хорошо», «верно», «что?» и проч.), функция которых – принимать или отвергать предлагаемые идеи и формировать консенсус; и 3) разнообразие идей: все члены группы привносят идеи и реакции на них, с равной очередностью участия.

Эти шаблоны, представленные на рис. 6, очень похожи на те, что мы видели во второй, третьей и четвертой главах, и именно их я вижу, наблюдая за самыми креативными людьми в моем окружении: исследование в целях накопления идей, привлечение людей к отбору лучших идей и сверка точек зрения всех членов коллектива. И, как уже упоминалось, разнообразие идей – это критически важный параметр.

Рис. 6. (a) непродуктивный паттерн взаимодействия (б) продуктивный паттерн

Первым исключением, которое необходимо учитывать, используя эти шаблоны взаимодействия в качестве руководящего принципа, является работа в стрессовых условиях. Когда решение необходимо принять немедленно, то времени на изложение и обсуждение идей может не быть. Второе исключение – ситуация, когда группе тяжело работать сообща и эмоции достигают предела; тогда руководителю, возможно, придется исполнять роль посредника и часто вставлять свои реплики между предложениями, выдвигаемыми другими. Однако эти моменты вмешательства должны быть как можно более краткими, чтобы оставалось время для озвучивания новых идей.

Социометрические данные этих небольших рабочих коллективов подчеркивают, что группы выполняют роль машин-обработчиков идей, и поток идей является здесь движущим фактором продуктивности. Коллективная производительность в исследовании, изложенном в журнале Science, зависела от того, насколько успешно члены группы собирали идеи всех участников и реагировали на каждую новую идею. Вероятно, женщины и другие социально-интеллектуальные участники в нашем эксперименте с коллективным разумом обеспечивали более правильный поток идей, подталкивая группу к более краткому изложению новых идей, способствуя более явному проявлению реакций и следя за тем, чтобы все участвовали в равной степени.

Почему алгоритм потока идей не менее важен, чем сами идеи? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к нашим древним предкам. Язык был еще относительно новым изобретением с эволюционной точки зрения и, скорее всего, накладывался на разработанные ранее знаковые механизмы доминирования, выражения интереса, согласия и проч., когда было необходимо искать ресурсы, принимать решения и координировать деятельность. В наше время эти древние модели взаимодействия все еще влияют на то, как мы принимаем решения и координируем свои действия.

Подумайте о том, как наши древние предки могли подходить к решению проблем. Можно представить себе древних людей, которые сидят вокруг костра, высказывают предположения или делятся наблюдениями, а остальные участники реагируют, выражая свой уровень заинтересованности или одобрения при помощи таких сигналов, как кивок головы, жесты или голосовые сигналы. Чтобы определить, одобряет ли группа конкретную идею, участнику необходимо только «посчитать» пропорцию ответных сигналов и так увидеть, достигнуто ли общее соглашение.

Ранним человеческим группам приходилось объединять идеи, чтобы решать коллективные проблемы, так же, как по сей день это делают группы обезьян. Исследования поведения животных подтверждают, что именно так поступают стаи обезьян и даже пчелиные семьи, когда определяют дальнейшие действия группы. Данные наших социометрических бейджей показывают, что то же самое происходит во время коллективных сессий по решению задач в наши дни. Лаконичные «хм» и «ОК», которые слышатся в ответ на новые идеи в современных залах совещаний, сохраняют и активируют эти древние механизмы сортировки альтернативных идей.

Важное заключение, которое можно вынести из этой публикации в Science, — то, что группы обладают коллективным разумом, который по большей части не зависит от интеллекта индивидуальных участников. Эта способность к коллективному решению задач больше, чем наши индивидуальные способности, возникает из связей между индивидами. В частности, в ее основе лежит алгоритм взаимодействий, частью которого является накопление различных идей всех участников в сочетании с эффективным процессом просеивания этих идей для достижения консенсуса. Привела ли эволюция к тому, что мы лучше функционируем как интеллектуальная часть группы, чем как отдельные индивиды?