Пролог

Над серой равниной неторопливо плыли свинцовые тучи. Сухая растрескавшаяся земля расстилалась на многие мили вокруг, зияя редкими темными оврагами, поросшими колючим жёстким кустарником, без малейшего намека на зелень. Здесь не было времени. Были только сизые тучи, неподвижно нависшие над землёй и тишина. Тишина была осязаема, материальна. Казалось, протяни руку и ее можно просто пощупать.

Она обволакивала, медленно заполняя все вокруг. Странное место будто бы было ее настоящим домом. Если бы случайно здесь оказался кто-то из смертных, вряд ли он смог остаться в здравом рассудке долгое время. Тишина просто давила! Неумолимо давила на саму суть, на личность, на сознание. Здесь свободно могли себя чувствовать только твари темных миров и небожители, имя которым боги. Но первым здесь нечем было поживиться, а вторые предпочитали другие планы бытия, нежели один из затерянных в спирали мироздания забытых миров.

Монотонный скучный пейзаж вдруг подернулся лёгкой рябью, будто нагретого воздуха. Через мгновение из возникшей яркой арки портала вышел мужской силуэт, который сбросив серый капюшон с головы, оказался темноволосым парнем, небрежным щелчком пальцев закрывшим портал.

— Вечных дней, Тармис! — прозвучавший звонкий голос из-за спины заставил его обернуться и посмотреть на, совсем юную девушку в лёгком белом платье. Девушка была прекрасна той неземной красотой, которую безуспешно ищут художники, но ни за что не встретить в жизни. Светлые волосы были убраны в высокую прическу, открывая тонкую нежную шею.

— Удивлена, что ты смог выделить время на встречу со мной. Обычно, Ваше Тенейшество не снисходит до продолжительных бесед, а тем более до запланированных встреч, — улыбнулась Богиня любви жемчужной улыбкой.

— Ты, как всегда преувеличиваешь, Миардель. Я просто стараюсь не лезть в ваши склоки. Сложившееся положение в мире меня устраивает, тем более ты помнишь, чем закончилось мое последнее вмешательство, — Тармис лукаво посмотрел на нее и нарочито деланно тяжело вздохнул, сняв несуществующую соринку с плеча.

— Двалин до сих пор в обиде на тебя за тот раз, хотя прошло больше четырех веков, — хмыкнула Богиня, — он ничего не забыл и не простил. При первом же удобном случае, обязательно припомнит все. Не стоит обманываться его добродушным видом и показной гостеприимностью.

— Ай, мелочи какие, — улыбнулся Тармис, — переживу сей прискорбный факт. Я его знаю не хуже твоего, так что он для меня как раскрытая книга. Лучше поведай мне причину нашей встречи, теряюсь в догадках. Ты же знаешь, что любопытство — это основное чувство, которое я холю, лелею и всячески взращиваю у себя.

Миардель неторопливо зашагала и взмахнула рукой, поманив за собой. При этом стройные ножки, обутые в невесомые плетёные сандалии, не касались поверхности земли. Тармис, после небольшой паузы, подстроился под ее размеренную походку, и, заложив руки за спину, двинулся за ней. Поравнявшись, они с минуту шли молча.

— Ты чувствуешь Перемены, Тармис? — внезапно спросила Миардель, — Это пока на задворках Основ Сущего, но совсем скоро, колесо событий начнёт вращение и то, что будет дальше знают, наверное, только Забытые.

Бог хитрости позволил себе легкую усмешку:

— Ты вроде Богиня Любви, а не Судьбы! Забытым нет до нас дела!

— Тармис, давай без твоих шуток, я сейчас серьезно. Неужели ты не чувствуешь этого? — вскинулась было Миардель, но собеседник успокаивающе поднял руки:

— Все, все, я понял. А теперь медленно выдохни…

— Тармис!!

— Ты просто так прекрасна в гневе, что я не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться. Эти сдвинутые бровки, расширившиеся ноздри, милая морщинка между…

— Я начинаю понимать Двалина в его желании обнять тебя до хруста костей и подержать за горло, — холодно сказала Миардель, — ты, когда — ни будь, можешь говорить серьёзно?

Холод в ее голосе мог бы поспорить с вечными льдами Гуконского континента.

— Ну все, прости меня пожалуйста, больше не буду, — раскаяния в голосе Бога не было и в помине, — вот честно-честно.

Миардель смерила его недоверчивым взглядом, но продолжила:

— Мир ждут большие перемены, и никто не останется в стороне. Просто не сможет. Грядёт что-то страшнее войны, то, чему я не могу подобрать подходящих слов. Это почувствовали многие, если не все из нас. Весь мир на пороге чего-то ужасного, Тармис!

— Мне кажется, ты слегка преувеличиваешь, хотя доля правды в твоих опасениях есть. Это происходит уже давно, но всплесками. Нельзя проследить закономерность этого. Ты хочешь сказать, что в этом повинны Пришлые? Те, кто называет себя Игроками?

— До недавнего времени, я не проводила параллелей между ними и этими всплесками. Но мне начинает казаться, что именно Игроки станут причиной нашего падения, — ее зубки прикусили нижнюю губу, что бывало только в периоды сильного волнения.

Тармис нахмурился, задумался и посмотрел на Миардель:

— Что ты предлагаешь? Ты не зря позвала именно меня. У тебя уже должны быть определенные мысли!

Богиня посмотрела серьезным взглядом:

— Я предлагаю следующее…