Я обхватила сына, но всего на какую-то секунду, потому что нас обоих мощным рывком тут же подняли на ноги. Пальцы мужчины больно сжимали мое запястье. Я ощутила на лице какую-то влагу – возможно, это была кровь.

– Оставь нас в покое! – выкрикнула я. – Отпусти меня! И моего сына отпусти!

Он удерживал Джоша за руку, и я изо всех сил пыталась освободить сына от его хватки, пиная руку незваного гостя, пытаясь разжать его пальцы.

– Ненавижу тебя, – повторяла я снова и снова. – Лучше бы я никогда тебя не встречала. Ненавижу. – Затем, вдохнув побольше воздуха, я громко закричала: – МАРКУС! МАРКУС!

Мне тут же зажали рот мясистой ладонью.

– Ну все, хватит, – прошипел визитер, подтащив нас к автостоянке. На парковке, кроме нашей машины, стояли еще две. Мужчина поволок нас с Джошем к одной из них.

Я оторвала его ладонь от моих губ и выкрикнула:

– НА ПОМОЩЬ!

Я от души надеялась, что меня все же кто-нибудь услышит. Скажем, водитель третьего автомобиля, остававшегося на парковке, – если окажется где-нибудь неподалеку. Да и Маркус мог находится где-то поблизости. Но мой крик заглушили и унесли прочь порывы ветра.

Незваный гость открыл заднюю дверь машины и, придерживая ее коленом, втолкнул нас с Джошем в салон. В нос мне ударил резкий запах кожи, почему-то напомнивший мне смрад гнилого мяса.

– И больше не пытайся сбежать, – предупредил меня визитер. – Ты помнишь, к чему привела твоя предыдущая попытка. Это плохая идея.

Джош, извернувшись, уселся на сиденье по другую сторону от меня, крепко сцепив ладони.

– Только не причиняй вреда моему сыну, – сказала я, с трудом переводя дыхание. – Если ты это сделаешь, клянусь, я тебя убью.

Крепко обняв сына, я стала убеждать его, что все будет хорошо.

– Мам, у тебя кровь, – перебил он меня. – А почему ты кричишь? Где папа? Мне не нравится этот человек. Мне вообще все не нравится.

– Это просто такая игра. – Я крепко прижала Джоша к себе. – Мы так играем, правда.

– Я хочу домой.

За окном машины мелькнуло лицо незваного гостя. Он открыл переднюю дверь и уселся на водительское сиденье. Потом с силой захлопнул дверцу и повернул ключ в замке зажигания. Передо мной маячил его затылок, а в зеркале заднего обзора я видела его глаза. Я слышала его тяжелое дыхание. Его пальцы забарабанили по рулевому колесу – он явно был возбужден.

– Я не хотел делать это таким образом, – заявил он. – Не понимаю, зачем ты так все усложняешь. Уверен, успокоившись, ты поймешь, что все к лучшему. Ты сейчас слишком взвинченна и заставляешь меня вести себя не так, как мне хочется. Я бы извинился, но в этом твоя вина.

Машина с ревом дала задний ход. Затем похититель резко крутанул руль и выехал со стоянки.

– Куда ты нас везешь? – На этот раз я решила сменить тактику и постаралась придать своему голову просительные интонации. – Пожалуйста, отпусти нас.

Джоша я пересадила к себе на колени и гладила его по голове, по возможности стараясь закрывать ему уши. Он был босой, на его коленях засохла грязь. Сиденье рядом с ним было запятнано кровью, но я решила, что она, скорее всего, натекла из моей пораненной ноги – она уже начала пульсировать. К счастью, Джош, судя по всему, был невредим. Он все еще держал в руках детальку «Лего». Глаза его были широко открыты, лицо побледнело. Я снова погладила его по волосам.

Машина, подскакивая и переваливаясь с боку на бок, мчалась по незаасфальтированной тропе. В окнах мелькали темно-зеленые тени, а ветки со скрежетом задевали кузов. Автомобиль то нырял куда-то носом вниз, то снова принимал нормальное положение. Однако водителя это совершенно не волновало – как и скрежет днища о камни.

– Куда мы едем? – поинтересовалась я.

Ответа не последовало.

– Мы что, направляемся в твой отель?

– Какой еще отель?

Я могла бы остаться в машине и позволить ему завезти нас с Джошем туда, куда он хотел. Потом многие говорили мне, что я поступила неправильно и что делать так нельзя. Мне много раз твердили, что мне следовало остаться в салоне и попытаться уговорить нашего с Джошем похитителя отпустить нас. Люди любят давать советы после того, как все уже позади, не правда ли? Когда опасная ситуация в прошлом, всегда легко найти более достойный и удачный выход из положения, чем тот, который пришел вам в голову в критическую минуту. Другими словами, задним умом все крепки.

Мы уже почти доехали до конца тропы. Шоссе А12 было уже совсем рядом. Я понимала, что, как только мы на него выедем, водитель сразу же увеличит скорость. Он уже прочно поставил ногу на газ. Совсем неподалеку от нас я увидела бетонное покрытие шоссе, дорожные знаки, грузовики, множество легковушек. Да, если мы окажемся на шоссе, спасения не будет. Конечно, я могла бы попытаться привлечь внимание других водителей, размахивая руками и громко зовя на помощь. Это не сразу пришло мне в голову, но все же пришло. Но что бы они смогли сделать? Пожалуй, ничего. В итоге за несколько секунд до выезда на шоссе мною овладело сильнейшее желание бежать.

Я вспомнила, что где-то справа от нас находится выезд со шлагбаумом. В первый день путешествия мы притормозили перед ним, пропуская другую машину. Я поудобнее устроила Джоша у себя на коленях и стала смотреть на живую изгородь за окном автомобиля.

– Приготовься, – шепнула я на ухо сыну. Обхватив его поперек тела правой рукой, пальцами я изо всех сил вцепилась в металлическую ручку, которая от моего прикосновения немедленно стала теплой и влажной.

Заметив в живой изгороди небольшую брешь, мимо которой мы вот-вот должны были проехать, я поняла, что пришло время действовать. Тем более что машина стала притормаживать. Впереди, неподалеку от нас, был выезд на шоссе. Внезапно одно из колес ударилось о кочку. Наш похититель резко затормозил. В то же мгновение я потянула металлическую ручку на себя, толчком распахнула дверь и, продолжая прижимать Джоша к себе, выскочила из машины.

Земля, камни, жесткая трава – все это я ощутила собственной кожей. Влекомая силой инерции, я упала вперед и, приземлившись на четвереньки, покатилась кубарем, перевернувшись несколько раз. При этом я думала только об одном – как уберечь от травм Джоша. Когда я, наконец, остановилась, у меня больно саднили исцарапанные руки, а разбитое колено пульсировало еще сильнее, чем прежде. Джош издал громкий крик.

Проехав вперед несколько ярдов, машина остановилась.

Я вскочила, подхватила Джоша и, спотыкаясь, бросилась бежать прочь от машины, в направлении, обратном тому, в котором мы ехали. Позади нас заработал двигатель, затем что-то заскрипело, взвизгнули покрышки. Потом мотор заглох. Мы с Джошем к этому моменту добежали до стоянки у придорожной закусочной – ее ворота были прямо перед нами. Я поставила ногу на нижнюю перекладину, подняла Джоша и опустила на землю по другую сторону загородки, а затем перелезла через нее сама. Тут я услышала, как хлопнула автомобильная дверь.

– Поторопись, – выдохнула я, хватая Джоша за руку.

Мы с ним пересекли стоянку и помчались дальше. Было темно, по обе стороны от нас росли деревья. Через некоторое время мы оказались на поляне, на противоположной стороне которой располагалось что-то вроде старой лодочной станции или мастерской по ремонту катеров. Под прохудившимся навесом мы увидели ржавеющий автомобиль и перевернутую моторную лодку, серо-белый корпус которой также был изъеден ржавчиной. Наскоро осмотревшись, я потащила Джоша за руку к берегу водоема, который находился совсем неподалеку, за полуразрушенное здание. Спрятавшись за ним, мы присели на корточки и затихли в надежде, что нас не заметят. Асфальт под ногами был неровным, ноздреватым, и к тому же усыпанным окурками и осколками битого стекла. Под ногами у Джоша я заметила свернутую в плотный моток толстую, грубую веревку. Один ее конец уходил вверх и, как оказалось, был перекинут через ржавый блок.

– Тсс, – прошипела я.