Глава 12
Тойон в своих владениях
На въезде в Тоболях «УАЗ» попытались остановить несколько молодых якутов. Они размахивали карабинами, кто-то даже выстрелил в воздух, но Незванов сквозь зубы зло произнес: «Гони, Сергеич! Прямо к конторе!», и тот, не снижая скорости, промчался по улице до здания с флагом, оставив «гвардейцев» далеко позади. Бросив водителю: «Жди здесь!», Незванов вошел в контору. Артем последовал за ним.
Молоденькая миловидная якуточка, скучавшая в приемной за допотопной пишущей машинкой, попыталась задержать их, бросившись наперерез с испуганным криком:
— Нельзя! Илья Григорьевич занят!
Незванов легко отодвинул ее в сторону, без стука открыл дверь и вошел в кабинет. Артем — за ним. Сидевший за столом средних лет якут, одетый в дорогой костюм и ослепительно белую рубашку с галстуком, сделал возмущенное лицо и попытался что-то сказать. Но Иван Петрович опередил его.
— Незванов Иван Петрович, — представился он, широко улыбаясь, и бесцеремонно протягивая руку хозяину кабинета. — Директор прииска «Красноармеец». А это капитан Бестужев, командир отряда спецназа. Вы нас приглашали, вот мы и приехали. Извините уж, что не сразу.
Только сейчас до Артема дошло, что задумал директор, обрядив его в камуфляж, и мысленно поаплодировал ему.
— А-а, Незванов! — Якут вдруг расплылся в широкой улыбке, будто встретил старого друга. — Очень, очень приятно! А я — Илья Григорьевич Атласов, глава национального округа и депутат Ил Тумэн.
— Наслышан, наслышан! — наклонил голову Незванов, но Артем не уловил в его голосе особого почтения к званиям и должностям хозяина.
В этот момент открылась дверь, в кабинет ворвался паренек с карабином на плече, подбежал к столу и выпалил, показывая пальцем на посетителей:
— Отец, мы их останавливали, но они не подчинились. Задержать их?
Бестужев не смог сдержать улыбки — разоружить мальчишку для него было бы секундным делом, а Атласов строго сказал:
— Володя, выйди и больше никогда не входи без спроса! Идите, продолжайте патрулирование!
Володя изумленно посмотрел на отца, но тот непреклонно добавил:
— Иди, иди! — и, повернувшись к гостям, сказал: — Молодежь, что поделаешь. Воспитывать еще и воспитывать. Так на чем мы остановились?
Он барственным жестом указал на стоящие вдоль стены стулья для посетителей, приглашая садиться. Но Иван Петрович проигнорировал жест и сел за стол напротив Атласова. Артем незамедлительно уселся сбоку, на что Незванов одобрительно подмигнул ему. Илья Григорьевич чуть заметно поморщился, но ничего не сказал, а взял со стола бронзовый колокольчик, которым, наверное, раньше объявляли в сельской школе перемену, и позвонил в него. На пороге немедленно возникла давешняя секретарша.
— Олечка, принеси нам всем чаю, — бархатным голосом велел он ей.
Девушка исчезла, чтобы почти мгновенно снова возникнуть в дверях, держа в руках поднос с тремя чашками и тарелкой сушек. Поставила она все это на стол с такой торжественностью, что стало понятно — сушки успели превратиться в селе в деликатес.
— Я надеюсь, что инцидент, происшедший недавно с вашими посланниками, не помешает нам построить конструктивный разговор! — Атласов обращался к Незванову, но Артем постоянно ловил осторожные взгляды, который тот искоса бросал в его сторону. Артем был для Атласова темной лошадкой, вызывающей вполне обоснованные опасения.
— Как-то странно вы называете попытку незаконного лишения свободы моего полномочного представителя — инцидент! Да еще в присутствии работника милиции! — В голосе Незванова звучала ирония, но по каким-то неуловимым признакам Артем понял, что директор начинает закипать, и слегка толкнул его ногой под столом.
— Вы ничего не путаете, Иван Петрович? — округлил глаза Атласов. — Ваши представители сами лишили моих людей свободы и оставили в беспомощном состоянии. Отобрали служебное оружие, целых пять карабинов, это плюс к тем двум, что другие ваши люди похитили раньше. И больше всех усердствовал именно милиционер.
— А вы думали, что они поднимут лапки кверху и безропотно сдадутся несовершеннолетним соплякам, не имеющим даже законного права носить оружие?
— Зря вы так считаете! — высокомерно улыбнулся Атласов. — Я лично подписал…
— Вы можете подписывать что угодно, но все эти бумажки не больше, чем филькина грамота! — перебил его Незванов. — То, что вы сняли с конторы российский флаг, еще не означает, что в селе перестали действовать российские законы и вы автоматически стали верховным правителем района.
Встретив достойный отпор, самозваный князек сдувался на глазах. Но он был далеко не прост и постарался выправить ситуацию.
— Но ведь и вы приняли свой закон о чрезвычайном положении, не так ли, Иван Петрович? — спросил он вкрадчиво.
— Не закон, а временное положение! — отрубил Незванов. — И в отличие от ваших указов оно касается только поселка Красноармеец и не затрагивает ничьих интересов, в том числе интересов коренного населения. А вы поспешили объявить весь район национальным округом, находящимся под вашей юрисдикцией. Может быть, вы считаете, что я приехал к вам присягать на верность в качестве вассала?
— Ну, зачем же так обострять, — Атласов заметно сник. — Думаю, экономические интересы всегда смогут перевесить политические амбиции. Я наслышан, у вас есть ко мне предложения в области торгового обмена? Роман Дмитриевич говорил мне, что…
— Это Пройдисвит, что ли? — перебил его Незванов. — Его слова не имеют больше никакого значения, потому что он уволен с прииска за прогулы. Можете так ему и передать, как и то, что он снят в поселке с продовольственного и вещевого довольствия. А что касается вещей, оставшихся в его квартире, то он может забрать их в любой момент. И пусть не боится, никто его на прииске не тронет.
— Не слишком ли много вы на себя берете, Иван Петрович? — Атласов снова сорвался на начальственный тон. — Уволить Романа вам будет не так-то просто, у него рекомендация самого Алексея Константиновича!
И тут же умолк, поняв, какую глупость сморозил.
— Так, может быть, пусть Алексей Константинович приедет к нам, чтобы разрулить ситуацию? — с ехидной улыбкой предложил Незванов, но тут же сменил тон и жестко сказал: — В общем, так, Илья Григорьевич, я приехал к вам не для того, чтобы делить власть. Мне и своей хватает выше крыши. Повод нашего приезда гораздо серьезнее. Дело в том, что вашему поселку грозит опасность.
— В чем дело? — насторожился Атласов.
— На Хатагай-Хае взяли верх криминальные элементы, которые готовят нападение на Тоболях, — ответил Иван Петрович. — Опасность серьезная, капитан Бестужев лично провел разведку.
— А вы не преувеличиваете? — спросил Атласов. — Бандиты уже пробовали сунуться к нам, но мои ребята как следует их проучили.
— Одного даже убили, — подтвердил Артем. — Но сейчас к вам могут нагрянуть не несколько вооруженных «наганами» блатных, а целый бронетанковый дивизион.
— Не понял? — изумленно произнес Атласов.
Когда Артем вкратце обрисовал ему картину, Атласов заметно изменился в лице. Но, отдать ему должное, соображал он быстро.
— Спасибо за предупреждение! — сказал он. — Я сегодня же отправлю своих людей на Хатагай-Хаю, и они из засады перестреляют бандитов.
Артем удивленно хмыкнул — настолько точно он предугадал возможные последствия агрессии, когда пытался отговорить Хлуднева от нападения на Тоболях. А Незванов резко возразил Атласову:
— Этого вы не сделаете! Не хватало еще развязать в районе межнациональную резню! Нет, самосуда допускать нельзя ни в коем случае!
— Вы предлагаете нам дождаться, когда бандиты прикатят к нам на этих своих танках и сожгут село? — язвительно спросил глава администрации.
— Нет, конечно! — постарался успокоить его Иван Петрович. — Мы займемся ими сами. Капитан справится с этим делом более профессионально.
— Тогда зачем было предупреждать меня? — удивился Атласов.
— Чтобы вы держались на всякий случай наготове. Я вижу, что патрулирование у вас и без того налажено. Вот пусть и присматривают за рекой. Капитан, разъясни Илье Григорьевичу, как им действовать, если противник все же появится здесь.
— Бульдозер — это, конечно, не танк, — вступил в разговор Артем. — Наводчик защищен только спереди, и если зайти с фланга, то хороший стрелок не даст ему выпустить ни одного снаряда. Надеюсь, у вас есть хорошие стрелки?
— Этого добра… — пробормотал Атласов.
— Но я думаю, что до прямой агрессии не дойдет, — прервал Бестужев. — Продолжайте жить спокойно, но не теряйте бдительность.
— На этом, я думаю, мы и закончим, — заключил Незванов. — Пора и ехать.
— А как же наш разговор? — опешил Атласов. — Насчет торгового обмена?
— Вот разберемся с блатными, тогда приезжайте, поговорим, — равнодушно ответил директор и направился к выходу. Артем последовал за ним, с некоторым даже злорадством отметив унылое выражение на лице хозяина кабинета.
— Сергеич, давай к Егору Афанасьевичу, — сев в машину, сказал Незванов. — Что-то беспокоюсь я за него.
Остановились около добротного деревянного дома, стряхнув с обуви снег, вошли в большие сени, постучались, но никто не откликнулся. Незванов толкнул дверь, за которой оказалась просторная комната с двумя кирпичными печами, из которых топилась только одна, да и та едва теплилась. Из комнаты, кроме входной, вели еще три двери, и Иван Петрович уверенно шагнул к одной из них. Там оказалась спальня с широкой двуспальной кроватью, на которой лежал пожилой якут с морщинистым лицом. Давно не стриженые седые волосы разметались по подушке, щетина на подбородке говорила о том, что старик не брился недели две. Рядом с кроватью сидела на стуле молоденькая якутка в джинсах, пушистом свитере и вышитых бисером торбасах.
— Дядя Егор, что с тобой? — обеспокоенно спросил Незванов, подойдя к кровати.
— Болеет он, — ответила за старика девушка. — Сильно болеет. Уже вторую неделю.
— Ванька! — прохрипел старик. — Приехал… Хорошо, успел живым застать. Время мое пришло, помирать, однако, пора…
— Ты это брось, дядя Егор! — оборвал его Незванов. — Ты еще меня переживешь! — и, обращаясь к девушке, спросил: — А ты кто такая?
— Я Аня, — пролепетала та. — Аня Кривошапкина.
— Племянница это моя, — так же хрипло пояснил хозяин дома и гулко закашлялся, спрятав лицо в подушку.
— Что же, Аня Кривошапкина, так холодно в доме? — спросил Иван Петрович. — Где лекарства, где врач?
— Так Атласов дров не дает, — испуганно ответила девушка. — Я уже половину своих дров сюда перетаскала, не знаю, что буду делать, когда они кончатся. Соседей просила помочь, да все Илью Григорьевича боятся. Он говорит, что каждый сам для себя должен дрова запасать. А как запасать, когда дядя больной, а мне даже привезти их не на чем?
— А врач что? Или нет у вас врача?
— Почему «нет», есть врач, Надежда Мефодьевна. Она один раз пришла, оставила таблеток на три дня и больше не показывалась. Наверно, тоже боится…
— Вот что, Аня, — перебил ее Иван Петрович, — беги-ка ты к этой Надежде Мефодьевне и тащи ее сюда. Далеко это?
— Нет, тут рядом. Четвертый дом…
— Вот и хорошо. А не захочет идти, скажи, что придет директор прииска Иван Петрович Незванов и сам притащит ее к больному за шкирку. Именно так и передай, слово в слово.
Артем проводил взглядом стройную фигурку и подумал — совсем беда, капитан, если уже на малолеток так плотоядно заглядываешься! Что же дальше будет?
— Похоже, у старика пневмония, — шепнул он Незванову, отбросив непристойные мысли. — Тут без антибиотиков не обойтись.
— Сам вижу, — ответил тот так же тихо. — Сейчас врач придет, что-нибудь решим.
Аня вернулась через пять минут. Следом за ней в комнату вошла маленькая якутка средних лет с испуганным лицом и медицинским чемоданчиком в руке.
— Осмотрите больного! — властно сказал ей Незванов. Артем видел, что он едва сдерживает гнев.
От испуга даже не сняв шубу, Надежда Мефодьевна откинула одеяло и принялась выстукивать и выслушивать старика.
— Кажется, пневмония! — растерянно пролепетала она, отняв стетоскоп от груди больного.
— Кажется или точно? — рявкнул Иван Петрович так, что у той от страха чуть не свалились с носа очки.
— Не знаю, нужен снимок…
— А у вас, конечно, рентгеновского аппарата нет?
— Откуда? — приободрилась женщина, но оказалось, что обрадовалась она рано.
— Когда вы последний раз осматривали Егора Афанасьевича? — спросил Незванов.
— Я… я…
— Почти две недели назад! — констатировал Иван Петрович. — Вы тогда уже знали, что у больного воспаление легких, но из страха перед Атласовым бросили его умирать без врачебной помощи. Вы нарушили клятву Гиппократа, доктор, и это навсегда останется на вашей совести. Я забираю Егора Афанасьевича с собой, потому что здесь вы его обязательно уморите. Но вы сейчас вколете ему все необходимое, чтобы мы без проблем довезли его до Красноармейца.
— Может быть, и ты с нами? — спросил Незванов у Ани, пока врач возилась с больным. — А то пропадешь здесь одна.
— Я не одна, а с мамой, — ответила та. — Я ее не брошу.
— А кто твоя мама?
— Она у меня учительница! — гордо ответила девушка.
— Значит, ты у своей мамы учишься?
— Зачем «учишься»? — обиженно ответила Аня. — Я тоже учительница, еще в прошлом году университет окончила.
— Ты? — удивился Иван Петрович. — Сколько же тебе лет?
— Летом двадцать три исполнилось.
— Вот это да! — восхитился Незванов. — И что же ты, такая молодая и красивая, до сих пор не замужем?
— А за кого тут выходить? — серьезно ответила девушка. — Тут ведь вся молодежь пьет, какие из них мужья?
— Не журись, Анюта! — улыбнулся Незванов, подмигнув незаметно Бестужеву. — Найдем мы тебе жениха. Вот хотя бы наш капитан, чем плох? Он у нас парень холостой.
Аня стрельнула взглядом в сторону Бестужева, смущенно отвернулась и сказала:
— Пойду дяде вещи соберу.
Когда машина выехала на лед реки, Незванов повернулся к Артему:
— Вот увидишь, через неделю Атласов примчится ко мне и будет согласен на все наши условия.
— Почему? — не понял Артем.
— А ты заметил, что у него на полке пачка свечей лежит, и потолок над столом весь закопчен? И компьютер со всеми причиндалами от сети отключен, в углу пылится?
— И что это должно значить?
— А то, — торжественно сказал Незванов, — что электростанция у них не работает. А почему? Потому что топливо кончилось. И нет у него другого выхода, как ко мне бежать с поклоном. Вот тогда он покрутится, я ему про Егора Афанасьевича обязательно напомню!
Иван Петрович минут пять помолчал, думая о чем-то, потом неожиданно сказал:
— Ты бы, капитан, на самом деле присмотрелся к Анюте. Ты мужик молодой, видный, она девчонка симпатичная. А то у нас в поселке свободных баб, считай, что и нет…
Голос Незванова звучал совершенно серьезно.