Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Вторая половина XVIII в. здесь характеризуется великими переселениями. Миграция голландских переселенцев в район Кейптауна, начавшаяся еще в XVI в., приводит к образованию нового народа, называющего себя бурами, то есть фермерами. Вторую волну переселенцев составляют народы банту, в авангарде которых идет племя коса. Они встречают буров примерно в 650 км к востоку и северо-востоку от Кейптауна. Характерное для самолюбивых буров стремление к независимости выражается в установлении новых границ, что вызывает недовольство сначала руководства голландской Ост-Индской компании, а позже британцев после их захвата колонии во время войн Французской революции.
1750. Банту достигают реки Кейскама. Впереди движется племя коса.
1760. Буры переходят реку Оранжевая. Они начинают проникать в район, известный под названием Большой Намакваленд.
1770. Буры достигают области Грааф-Рейнет.
Она расположена в 650 км от Кейптауна.
Ок. 1775–1795. Буры вступают в столкновение с готтентотами и бушменами. Несмотря на отчаянное сопротивление аборигенов (особенно в горах), буры легко разбивают их, истребляя и обращая в рабство.
1778. Встреча буров с банту. Противостояние продолжается уже несколько десятилетий, дальние поселения буров и банту начинают непосредственно граничить друг с другом.
1779–1781. Первая кафрская война. Эта война белых буров с чернокожими банту (которых буры называли кафрами – от арабского «кяфир», то есть неверный) безрезультатна. Жители пограничных районов Грааф-Рейнет и Свеллендам обращаются за помощью к Ост-Индской компании.
1793–1795. Вторая кафрская война. Она также ничего не приносит обоим противникам.
1795. Грааф-Рейнет и Свеллендам провозглашают независимость. Буры приграничных областей возмущены отсутствием поддержки со стороны Компании и кейптаунских буров. Из-за отсутствия дееспособной власти в этих районах царят беспорядки.
1795, сентябрь. Британское завоевание. Оно не встречает серьезного сопротивления, поскольку буры считают англичан врагами Франции, завоевавшей Голландию.
1796. Восстановление порядка в приграничных районах. Англичане устанавливают контроль над всей Капской колонией, включая два «независимых» региона.
1799–1801. Новая анархия на границе. Беспорядки и хаос, возникшие после отказа буров подчиняться власти Кейптауна, становятся причиной новых набегов коса и готтентотов.
1799. Начинается объединение зулусов (зулу). Это племя народности банту расселяется по обширному региону побережья, известному под названием Зулуленд (на полпути между современными городами Дурбан и Лоренсу-Маркиш).
К середине XVIII в. Португалия оставляет попытки восстановить свое влияние на побережье Восточной Африки. К северу от Мозамбика расположены прибрежные мусульманские княжества арабов, суахили и банту, находящиеся в номинальной зависимости от султана Омана. Португальцы владеют всем побережьем современной португальской Восточной Африки. Во внутренних территориях миграция племен банту с юга постепенно прекращается, когда северные племена достигают региона между озером Ньяса и рекой Оранжевой. Далее на севере не прекращаются стычки между христианской Абиссинией (или Эфиопией) и окружающими ее мусульманскими племенами и государствами (на севере, востоке и западе), а также с языческими племенами (на юге). Примерно в середине XVIII в. северо-западная область Тигре, возглавляемая Микаэлом Сухулом, освобождается из-под власти императора Абиссинии и фактически становится независимой. (Тигре соответствует северо-западной части современной Эфиопии и юго-западной, внутренней части Эритреи.) Имперское правление продолжает ослабевать, и шотландский исследователь Джеймс Брюс сообщает, что вся страна охвачена восстаниями и в ней царит анархия.
В первой половине XIX в. военная история преодолела новый, второй из трех великих рубежей. Благодаря крупным кампаниям Наполеона Бонапарта новое вооружение было широко применено на практике. Впервые с того времени, когда порох стали использовать на полях сражений, возникла прочная связь между оружием, тактикой и военной доктриной. Кремневый мушкет со штыком и гладкоствольное артиллерийское орудие были усовершенствованы и постепенно доведены до максимального потенциала. После столетий экспериментирования тактические способы применения этого вооружения в сочетании друг с другом и с кавалерией оказались доведенными до такой степени совершенства, что искусный полководец мог достичь решающего результата с помощью минимума средств. Подобного контроля над вооружением военачальники не имели с XIII в., когда были изобретены монгольская и английская тактические системы.
Подобно двум вышеназванным тактическим системам, достигшим совершенства в использовании людей и оружия своего времени, а потом быстро вышедшим из употребления благодаря появлению огнестрельного оружия, принципиальные тактические системы начала XIX в. (французская и английская на суше и английская на море) потеряли свое значение в эпоху промышленной революции. (Интересно, что этот феномен повторился в середине XX столетия, когда оружие и тактика эры промышленной революции наконец стали хорошо сочетаться друг с другом и стал виден третий великий военный рубеж, рубеж ядерного века.)
Оптимальное сочетание оружия, тактики и доктрины, достигнутое к середине столетия, было логическим результатом предыдущих усовершенствований. Но прогресс в значительной степени ускорился благодаря военному гению Наполеона Бонапарта. Ни один человек, определивший лицо своей эпохи, не сделал это убедительнее, чем он. Как в его время, так и столетие с лишним спустя военная теория и практика мерились по его мерке и отражали его концепцию военного искусства.
В меньшей степени, но то же самое можно сказать о влиянии Горацио Нельсона на теорию военно-морского дела и использование военного искусства на море. Хотя воздействие личности Нельсона на его время и военную науку и практику явно уступало воздействию Наполеона, но он был более уникальной и неповторимой личностью в своем деле (при всем уважении к другим представителям военно-морского искусства). Тут Нельсон был один; но историческое значение Наполеона как воина всегда следует сравнивать с такими его предшественниками, как Александр Македонский, Ганнибал и Чингисхан.
В этот период жили и другие великолепные полководцы, из которых наиболее известны англичане Артур Уэлсли (герцог Веллингтон) и сэр Джон Мур, пруссак Гебхард Л. фон Блюхер (князь Валыитатт), австрийский эрцгерцог Карл и французский маршал Луи-Никола Даву. Кроме Даву, среди маршалов Наполеона были по крайней мере двое, отлично зарекомендовавшие себя: Никола-Жан де Д. Сульт и Андре Массена. К этой компании можно добавить американцев Эндрю Джексона, Уинфрида Скотта и Закари Тейлора.
По причинам, рассмотренным ниже, в этот период промышленная революция мало влияла на ход военных действий; это случилось в последующие десятилетия. Однако в первой половине XIX в. она дала сильный толчок промышленности и сельскому хозяйству, что в сочетании с демократизацией военного дела, происшедшей во время Французской революции, позволило населению воюющих стран набирать, снабжать и экипировать намного большие армии, чем прежде. Именно промышленная революция в сочетании со стимулирующим воздействием Наполеона сделала важный вклад в развитие военной теории и профессионализма в этот период.
Войти с помощью соц. сетей: