Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Женщины не отличаются сентиментальностью, они просто толстошкурые. Написал Ф. что заболел.
Она отвечает одним восклицанием «Ура!»
Я думал, чтобы это значило, оказывается в конце я приписал, что 29-го в Москву придёт книга «Седого графа», то что у меня температура высокая (вчера была 38,7°) она в маленькую голову не взяла.
Та же история с г-жой Волковой, экс-жена. Написал ей что болею. Она мне: «Позвони Богдану, у него реферат по его предкам, расскажи ему».
Я пишу, что температура высокая, потому и телефон отключил.
Пишет: «ну напиши ему…» Затем, видимо, до неё дошло – «ладно, ты знаешь наши координаты».
Обезьяны, одним словом. Те кто умер, о них уже забылось. Но и они были обезьяны.
«Белая, несмелая ромашка полевая, Что лежишь измятая на мокрой мостовой…»
– орали пьяные урки моего времени, держась друг за друга, трое их что ли было.
«Пепел, сигареты, кольца и браслеты
Разве я тебе не покупал…»
Урки были обижены. Она всё равно ушла и пала на мостовую. То есть вышла что ли замуж за инженера или начальника цеха.
На самом деле у девки выбор был невелик.
Либо в подруги к блатному, в тюрьму передачки таскать. Либо в жёны к «хорошему человеку» – детей рожать да нянчить. Второму сексу нелегко было всегда. И тогда. Сейчас они щебечут по кофейным.
Нет ничего ужаснее семьи гомосексуалистов. Гадость жуткая… Гомосексуализм должен быть скромным аристократическим пороком, когда он становится бытовым проживанием двух самцов, это ужас…
В компании Анны Рубинштейн были шикарные бляди, её подруги. Тома Волович – жена красивого стюарда (а может лётчика), Вика Кулигина, нереальная красотка Женя Кацнельсон. Все еврейки.
И евреи: карточный игрок Миркин (потом убили в Москве), сын генерала, блистательный вор Чернявский, физик Гаррис, близорукий книгочей Кулигин. Я был младше всех.
Юность, юность, в юности кто же не пил и не дебоширил? Бисмарк пил, и даже Карл Маркс пил и дебоширил, однажды даже под арест попал. И ёб немку вместо положенной ему еврейки. Ухватил Дженни Вестфален.
Что за Великий человек, который в молодости на выпачкался в грязи (запретный секс и наркотики). Нет таких.
Любая женщина годится для совокупления. О некрасивой тоже можно чёрт его знает что нафантазировать.
Президент всё-таки не должен раз в месяц кровоточить-менструировать.
Женщины как угнетённые до сих пор, выходят на авансцену Истории. Они сейчас ярче мужчин. Дальше у нас будут женщины. Они храбрее, свирепее. Савченко, Собчак вот даже, Pussy Riot, Бутина, даже Поклонская (за исключением трагичных Савченко и Бутиной все остальные, пожалуй, пока проявили только симптомы).
Николай I умер на узкой солдатской кровати, под солдатской шинелью.
Бакунин умер в больнице для рабочих в Берне. (Попросил, чтобы его поместили именно туда.) Перед смертью попросил гречневой каши. Последние слова: «Каша, это другое дело».
Дантон убеждал палача поднять выше его отрубленную гильотиной голову.
Оскар Уайльд – тело его взорвалось тотчас после смерти, забрызгав комнату в отеле зловонной жидкостью.
Сталин умер вот как. Свидетельствует скульптор Манизер, его привезли снять гипсовую маску: «на продавленном диване в заштопанном солдатском теплом белье лежал старик».
Жизнь человека – недолгая битва один на один с Роком, всегда заканчивающаяся поражением человека. Всё что человек может – отличиться доблестью.
Пенсия – признание зависимости от государства. Ты жалуешься, что тебя не содержат достаточно хорошо? Ты что, домашнее животное власти? Ну да, ты – домашнее животное власти. Ну и иди тогда в КПРФ.
Мы все ориентированы на поток новостей. Если ты пишешь посты не о top-новостях, то никому не интересно. И живёт Россия соответственно потоку новостей. То есть новостные агентства – наши властители наших дум, причём мы их не выбирали.
Прежде властителями были писатели-философы, а теперь вот – новостные агентства. Они предлагают нам духовное меню и никуда не денешься. Заговоришь о чем-нибудь другом и образуешь вокруг себя тишину.
Стив Баннон: «Пресса стала новой партией оппозиции» (New York Times).
Нравы всё те же в России, допотопные, а вот СМИ развились до невозможности, гипертрофированно развиты. Отсюда возникает ощущение, что всё у нас не так. Да всё так, просто мораль информаторов опережает мораль населения.
Любой журналист пронизан злобой и завистью и высокомерием. Интернет-пользователи также пронизаны злобой, завистью, местью, комплексом неполноценности от отсутствия талантов, но они хотя бы не достигают такой известности, как профессиональные журналисты.
Никто не мудр и не равнодушен. Все пристрастны. Потому журналистов так часто убивают.
Журналисты – воистину власть.
Я помню, как мы в Париже, журналисты L’Idiot гордились, что довели до инфаркта и смерти Шарля Эрню, экс-министра обороны Франции, хотя может и не мы довели.
Самое большое достижение российской журналистики в последнее десятилетие – они сорвали революцию в России 10 декабря 2011 года. (Дело рук «Эхо Москвы».)
Журналистов нужно периодически убирать из профессии. Если есть лимит на пребывание у власти президентов, чиновников, губернаторов, то журналистов также следует подвергать ротации.
Отработал пару-тройку лет и пошёл вон, в другую профессию, чтоб силу не набрали.
Они сильнее власти, потому что диктуют нам духовное меню: о чём и о ком думать. Подсовывают о ком и о чём. Реальные maitres a penser.
На самом деле мир присутствует и является свидетелем восстания журналистов против правительств и народов. У журналистов имеется приблизительная идеология (убежденность в том, что только они – журналисты – правы, а правительства и народы – неправы).
Главного идеолога у журналистов пока нет, точнее нет человека, физического лица. Вместо идеолога выступает уверенность в правоте своего журналистского класса, высокомерие этого класса, его обширные международные связи.
Это как бы бунт искусственного интеллекта против человечества.
Журналист – это либерал-обыватель, по сути существо консервативно-либеральное, все новшества и новые идеи ему кажутся враждебными. Потому журналист это, ну, вечный сторонник Клинтон как бы, а в идеальном варианте ему и Клинтон мало, он хочет ещё более прогрессивно-консервативного строя. Режима, установившего свои правила после войны в Европе. Российский журналист не понимает, чего тот режим уже и в Европе рушится. Под натиском, ну хотя бы мигрантов.
Нелиберальных журналистов не бывает. Профессия такая либеральная. Эта профессия требует разделять все точки зрения сразу.
Питерская «ЗАКС.РУ»:
«Сторонники Лимонова – а их в итоге набралось десятков семь-восемь – слушали своего лидера с восторгом. «Дед» по-прежнему блистательно работает с аудиторией, говорит образно и эмоционально. Среди прочего он похвалил нацболов за безбашенность и агрессивность, граничащие с экстремизмом, за способности к жёстким действиям, за верность идеалам.
Митинг-встреча продолжалась около часа. По завершении писатель направился в расположенный неподалёку итальянский ресторан – давать интервью. Рядовые нацболы удовольствовались пирожковой в том же доме. Солнце светит не для них. Алла Игнатенко».
Наглая ложь об итальянском ресторане. Я зашёл в «Мамма Рома», где меня ждал старший Тишин с дьяконом, у которого была история о гибели Басмаджана. Я выпил там полбокала красного вина, а вот «рядовые нацболы», московские и питерские числом человек в семь или десять даже успели поесть. Я же ушел некормленный.
Я терпеть не могу ресторанов, кстати сказать. Столовые люблю. Обычно, когда есть время в СПб попадаю в столовую «Сковородка», где всё советское и очень дешёвая водка.
Пишут журналисты не о том, что моя новая роль – аятоллы, человека, отвечающего на вопросы народные – удалась. А продолжают пытаться меня дискредитировать как руководителя нацболов, а уже в мировом спектакле я другую роль уже играю – выше моя роль.
Коммерсант-FM (радио) даёт слово Алексею К. – украинскому политологу, и тот говорит, что поставки анти-танкового ракетного комплекса Javellin Украине положительным образом скажутся на противостоянии в Донбассе.
Его вражеское мнение может услышать в России всякий, у кого есть радиоприёмник.
Почему это позволяется?
Это отрыжка мирных лет якобы демократии. Давно изменилась Россия, стала патриотической, а либеральная широта заливает предательским взглядом российские просторы.
А у нас давно война.
Россия должна назвать себя стороной конфликта в Донбассе чётко и прямо, а не косить под нейтральную Швейцарию, прости Господи!
В конце концов это всё становится невыносимо.
Войти с помощью соц. сетей: