Глава 8

Работа над проектом Стин Ривер близилась к завершению. После долгих лет администрирования на руководящих должностях Пауэлл снова ощущал вкус настоящего творческого исследования, когда сплав личного опыта, знаний и логики превращается в тонкий инструмент познания. Он позволяет расшифровать скрытую геологическую структуру и выявить те ее особенности, которые контролируют размещение нефтяных залежей на глубине нескольких тысяч метров. От всего этого он получал ни с чем не сравнимое профессиональное и моральное удовлетворение.

Приступая к проекту, Пауэлл испытывал беспокойство и даже тревогу. Слова Адлера о разработке принципиально новой разведочной концепции казались ему просто ловушкой. О какой новой концепции можно говорить в районе, в котором до этого более двадцати компаний испробовали, вероятно, все мыслимые геологические решения и варианты? Кто он такой, чтобы сделать то, что они не смогли или не считали нужным делать? Но постепенно, по мере анализа материалов, беспокойство сменилось сначала недоумением, а затем и уверенностью, что новая концепция вполне реальна. Основанием для этого послужило довольно неожиданное и странное обстоятельство. Оказалось, что все предыдущие многократные попытки обнаружения нефти базировались на различных вариантах одной и той же ошибочной геологической идеи. Эти варианты создавали иллюзию разных подходов, но в действительности в течение пятнадцати лет ничего не менялось.

Изучив керн, Пауэлл пришел к выводу, что главной геологической особенностью района были древние коралловые рифы, образовавшиеся более трехсот миллионов лет назад и залегающие на глубине трех тысяч метров. Именно они и были подобно губке насыщены нефтью. Ни одна из компаний, работавших здесь прежде, почему-то не обратила на это внимание. Впрочем, Пауэлл знал, что такой психологический феномен не редкость в нефтеразведке. Каждая новая компания автоматически следует идеям и представлениям предшественников и повторяет их ошибки. Такое явление называется эффектом rolled rut. Это продолжается до тех пор, пока кому-то не удается увидеть проблему свежим взглядом, применить для ее решения, как говорят американцы, open mind approach — «незашоренный подход». История поисков нефти усеяна надгробными плитами геологов — авторов отрицательных прогнозов в регионах, где затем были обнаружены гигантские месторождения. Первым прославился на этом поприще Джон Арчболд, вице-президент крупнейшей американской компании «Стандард Ойл». В 1885 году, будучи уверенным, что нефть есть только на востоке США, он публично заявил: «Я выпью каждый галлон нефти, который будет добыт к западу от Миссисипи». С тех пор столь же самоуверенные и опрометчивые заявления делались неоднократно. Спустя сорок лет Гуго де Бокх, главный геолог Англо-иранской нефтяной компании и авторитетный знаток региона Персидского залива, утверждал в официальном отчете: «Особенности геологического строения Саудовской Аравии и Кувейта исключают наличие здесь залежей нефти». Это лишь два наиболее одиозных примера из многих подобных.

Определяя под микроскопом тип породы и нанося результаты на карту, Пауэлл с удовольствием наблюдал, как хаотическая на первый взгляд мозаика приобретает закономерные очертания и превращается в цепочку рифов, обрамляющих внутреннюю лагуну. Когда карта была закончена, она напоминала современные кольцевые рифовые атоллы Тихого океана. Глядя на нее, Пауэлл испытывал не только профессиональное удовлетворение, но и подлинное эстетическое наслаждение. Так возникла новая концепция и новое направление разведки — бурить скважины надо было на вершинах рифов.

***

Макс внимательно и с большим интересом рассматривал карты, развешанные Пауэллом на стенах кабинета. Он вдруг вспомнил о своем недавнем желании отправиться на экзотические рифовые атоллы Тихого океана. «Поразительно, — подумал он, — как мечты могут порой обернуться неожиданной фантастической реальностью из иной геологической эпохи». Вот перед ним древний рифовый атолл Стин Ривер, удивительно напоминающий современный атолл Кваджалейн в группе Маршалловых островов. Такая же лагуна и такое же кольцо рифов, обрамляющих ее. Он насчитал около тридцати отдельных рифовых вершин, разных по площади и очертаниям. Даже размеры обоих атоллов одинаковы — длина около ста километров, ширина двадцать пять километров. Макс поймал себя на мысли, что вместо Тихого океана совершает путешествие в прошлое, на триста миллионов лет назад…

Пауэлл давал подробные объяснения и отвечал на вопросы. Наконец, они закончили обсуждение и Макс подвел итог. Он знал: ничто, даже деньги, не ценятся больше, чем признание и похвала.

— Поздравляю, Дейв, — прекрасная работа. Это именно то, что я имел в виду, предложив вам канадский проект. Принципиально новая разведочная концепция. Теперь у нас есть все основания участвовать в тендере. Проблема только в том, что не каждый риф содержит нефть. Вот если бы мы могли заранее разделить их… Но для этого нужен прямой метод, а он пока не существует.

— Интересный вопрос вы затронули, Макс, — сказал Пауэлл. — Я имею в виду прямой метод. В Канаде я услышал удивительную историю. Года три назад там появилась таинственная компания «Дабл Эй». Они работали на разведочном блоке недалеко от Стин Ривер. И первой же скважиной открыли крупное месторождение Камерон. Потом продали его японцам. Но самым поразительным было то, что они не проводили сейсмику, а сразу начали бурение. Многие в Альберте до сих пор убеждены, что «Дабл Эй» использовала какой-то прямой метод. Вы что-нибудь знаете об этом?

— Впервые слышу. А где они сейчас?

— Никто не знает. После продажи Камерона о них ничего не известно. Я смутно припоминаю, что нечто подобное рассказывали и в Австралии. Но подробности не знаю. Все это немного напоминает легенду о «Летучем голландце», — усмехнулся Пауэлл, — но в Канаде это не легенда. Месторождение Камерон существует.

— Что еще известно об этой «Дабл Эй»? Из какой они страны?

— Это тоже загадка. Одни говорят, что компания итальянская, другие — что это какая-то группа из Южной Африки. В общем, вопросов больше, чем ответов.

— Очень интересно. Не могли бы вы собрать всю информацию, включая по Австралии, и изложить ее в записке. У вас же сохранились австралийские связи. Используйте их. И не откладывайте.

— Хорошо. Сделаю все, что смогу.

— А теперь о вашем статусе. Я предлагаю вам должность советника по зарубежной разведке. Будете сотрудником технической группы Совета директоров и подчиняться непосредственно мне. Это обеспечит вам независимость от руководства компании. Зарплата, конечно, ниже, чем нынешняя, но машина и основные бенефиты сохраняются. Согласны?

— Да.

— Прекрасно. Ваша ближайшая задача — подготовка к канадскому тендеру.

Макс сделал паузу и неожиданно сменил тему:

— Есть еще один вопрос, из другой области. Что это за история с продажей вами три года назад акций «Кинг Эксплорэйшн» Келлеру?

Пауэлл бросил на Макса взгляд, полный удивления и тревоги.

— Макс, только что вы предложили мне должность советника. Это окончательно?

— Да, да. Не беспокойтесь. Вопрос не имеет отношения к предложению. Но я хотел бы услышать всю историю непосредственно от вас, чтобы устранить последние недомолвки между нами. Итак, вы продали ему свой пакет или часть пакета. Кто был инициатором сделки?

— Инициатива, разумеется, исходила от Келлера. Он дал мне ясно понять, что приглашение на должность вице-президента «Эрдойль» зависит от моего согласия. После долгих сомнений и раздумий я пошел на это. Могу я спросить, Макс, — от кого вы узнали об этом? Ведь не от Келлера?

— Источник не имеет значения. Но это, конечно, не Келлер. На сколько цена была ниже рыночной?

— На восемнадцать процентов.

— Вы понимаете, что дали взятку?

— Понимаю.

— Считаете ли вы, что вас принудили к этому?

— В некоторой мере это так, хотя окончательное решение было, конечно, мое. Я бы мог просто остаться в «Кинг Эксплорэйшн». Но тогда мне казалось, что должность вице-президента «Эрдойль» — это новый важный шаг в карьере. В «Кинге» такой перспективы у меня не было. Короче, обычные амбиции и тщеславие…

— Ну что ж, одному из вас придется уйти. Вы сделали хорошую работу в Канаде и доказали, что можете быть полезны компании. Как я уже говорил вам однажды, «Эрдойль» — это не клуб джентльменов, а машина, которая делает деньги для акционеров. Поэтому вы останетесь, а Келлер уйдет.

Сказав это, Макс вспомнил китайскую мудрость: «Врага можно уничтожить, но лучше превратить в друга». Будет ли такой друг искренним — это отдельный вопрос. Но искренних друзей вообще мало, да и спрос на них невелик. Неожиданно в голову пришел каламбур, который как бы подвел итог этим размышлениям, — из двух зол выбирай то, на которое меньше зол. Как ни странно, на Пауэлла он теперь был зол меньше, чем на Келлера. Возможно потому, что Пауэлл раскаялся и принял позу покорности. Даже в мире животных схватка прекращается, когда один из противников принимает такую позу. Впрочем, в мире людей его обычно добивают… И чем более справедливым и гуманным провозглашает себя общество, тем более убежденно оно следует этой суровой традиции, которая отличает его от волчьей стаи. Но на заре человечества, когда люди еще не превратились в Homo sapiens и не были облагорожены цивилизацией, они, вероятно, вели себя подобно своим меньшим братьям. Иначе они бы не выжили… Вопреки неписаным правилам, Макс считал такое поведение не только более цивилизованным, но и более разумным. Он решил оставить Пауэлла не потому, что тот раскаялся, а потому, что увидел в нем хорошего геолога. Выбросить его из компании было бы все равно, что выбросить деньги. А избавиться от Келлера было равносильно сохранению денег. В конце концов, нефть находят не президенты, а специалисты. Хороший президент отличается от плохого тем, что не мешает им…

***

Макс и Клаус Руппе ожидали прихода Келлера. Эрна уже позвонила ему и пригласила зайти через полчаса. Он должен был появиться с минуты на минуту.

— Итак, Клаус, я прямо спрошу его об этой сделке с акциями. А потом вы сами решите — следует ли вам вступать в разговор. Договорились?

— Да, договорились, — голос и выражение лица Руппе показывали, что чувствует он себя не очень уверенно.

— Кстати, в прошлый раз вы подняли вопрос о Пауэлле. Могу сообщить, что он сделал очень хорошую работу в Канаде. Разработал принципиально новую разведочную концепцию. Я предложил ему должность советника по зарубежной разведке.

— Хорошо. Принимаю к сведению.

Келлер вошел с дежурной приветливой улыбкой на лице.

— Здравствуйте, господа. Должен сказать, приглашение несколько неожиданное. Я как раз собирался на важную встречу в Ассоциацию промышленников.

— Сожалею, Гельмут. Но у нас к вам небольшой вопрос. Надеюсь, это не займет много времени, и вы еще успеете на встречу. Вопрос касается покупки вами около трех лет назад пакета акций «Кинг Эксплорэйшн».

— Что именно вас интересует? — на лице Келлера не дрогнул ни один мускул.

— Нас интересуют два обстоятельства. Во-первых, были ли акции приобретены на бирже или непосредственно у определенного акционера? Во-вторых, если они были куплены не на бирже, то отличалась ли цена от рыночной?

— Видите ли, господа, такими операциями занимается мой брокер, и я не очень вникаю в его действия. А кроме того, и это самое главное, моя финансовая деятельность — дело сугубо личное. Я не понимаю, почему должен отвечать на такие вопросы. — Келлер говорил спокойно и держался уверенно.

— В данном случае эта финансовая операция выходит за рамки вашего частного бизнеса. Вы купили у Пауэлла акции по цене на восемнадцать процентов ниже рыночной. Иными словами, вы продали ему должность вице-президента, — голос Макса был жестким. — У вас есть две возможности — либо уйти добровольно, либо расследованием займется уголовная полиция. Добровольный уход предотвратит огласку. При полицейском расследовании избежать ее будет невозможно. Решение за вами. Ответ можете дать прямо сейчас или завтра.

Наступило долгое молчание.

— Гельмут, неужели это правда? — не выдержал Руппе.

— Сегодня, господа, я вручу вам заявление об отставке, — невозмутимо ответил Келлер и вышел из кабинета.