Гостиницы, особенно те, в которых останавливались иностранцы, служили для многих любителей рок-музыки некой волшебной точкой перехода из одной реальности в другую. Для того чтобы исполнять современную музыку, надо было каким-то образом разыскивать необходимую и своевременную информацию. Не секрет, что добыть музыкальные новости можно было либо у советских граждан, имевших возможность выезжать за рубеж, то есть у дипломатов, журналистов-международников, спортсменов, известных артистов, либо у иностранцев, которые приезжали в Советский Союз. Поэтому недаром первый советский фан-клуб группы The Beatles появился в 1968 году именно в гостинице «Интурист» на улице Горького. Его основали Нонна Годова, работавшая в «Интуристе» переводчицей, и два её приятеля – братья Алексей Пузырёв и Геннадий Макеев, создавшие в начале 1970-х уникальный битловский саунд вокально-инструментального ансамбля «Весёлые Ребята».

Нонне Годовой удавалось выпрашивать у иностранцев журнальчики, которые The Beatles выпускали для своих фанов. Время от времени ей удавалось раздобывать и пластинки.

Алексей Пузырёв рассказывал, что поначалу отнесся к The Beatles довольно скептически: «Я ведь учился в консерватории на кафедре оперно-симфонического дирижирования, а тут на фотографиях стояли просто четыре человека с гитарами. „Да фигня какая-то!” – подумал я. Но когда услышал их записи – это был „Белый альбом”, – я ещё много лет после этого не мог слышать, чтобы вместо гитар играл какой-то другой инструмент!»

Поскольку в «Интурист» пройти было довольно сложно – ведь бдительные швейцары ловко фильтровали посетителей гостиницы, отделяя советских граждан от иностранцев, – члены фан-клуба собирались в другой гостинице – в «Метрополе», в кофейне, где продавали настоящие «берлинские» пирожные. Это сейчас «берлинские» пирожные лежат чуть ли не на каждом углу, а тогда их можно было купить только в двух местах: в «Метрополе» и в таинственной палатке в Измайлове, куда, как говорили, всю кулинарию завозили из того же «Метрополя». Свежие, сочные, пропитанные ароматным апельсиновым джемом, эти «берлинские» пирожные воспринимались как артефакты иной реальности.

Ребята пили кофе, разглядывали журналы, принесённые Нонной, а потом ехали к кому-нибудь домой слушать пластинки. Постепенно фан-клуб разросся до шести человек. Тогда Алексей придумал сделать из металла значки и выгравировать на них надпись: «Moscow official The Beatles fun club-band».

Все эти встречи происходили с тщательным соблюдением конспирации. Если кто-то из посторонних узнал бы о существовании битловского фан-клуба, ребятам грозили бы большие неприятности: их наверняка обвинили бы и в антисоветчине и в пропаганде буржуазного образа жизни, а подобные наветы, как правило, влекли за собой довольно серьёзные административные наказания. Но они смогли сохранить свой фан-клуб в тайне. А с наступлением нового века Алексей Пузырёв отыскал тот старый фанклубовский значок, тщательно отполировал его и теперь надевает на каждый свой концерт…

 

Гостиницы были не только окошком, через которое проникала свежая информация о внешнем мире, но и «волшебным сундучком», в котором можно было отыскать разные интересные и нужные вещички.

Качественные музыкальные инструменты были в СССР дефицитом, и зарубежные артисты, приезжавшие к нам с гастролями, очень быстро смекнули, что этот промах советской плановой системы можно использовать в целях личного обогащения. Иностранные музыканты приезжали в Советский Союз с двумя-тремя комплектами инструментов и звукоусилительной аппаратуры, а уезжали с одной гитарой, а то и вовсе налегке, распродав здесь буквально всё, что у них было с собой. (Ну, не то чтобы совсем налегке – с меховыми изделиями, золотом, оптикой. Например, болгарские артисты скупали здесь фотоаппараты «Зенит», поскольку в их стране дефицитом была фотоаппаратура. Был момент в 1980-х, когда югославы затаривались у нас банками с растворимым кофе. Музыканты из финской группы Sijelun Veljet на большую часть полученного гонорара в магазине «Юпитер» на Калининском проспекте приобрели настоящий телескоп…)

Для того чтобы купить гитару у заезжего «фирмача», нужно было постараться попасть на концерт зарубежной группы и проникнуть за кулисы, но это было не так просто, потому что зарубежных артистов в СССР серьёзно охраняли от «нежелательных» контактов. Поэтому иногда проще было пройти даже не на концерт, а в гостиницу, где остановились гости. Именно в гостинице «Берлин» у приезжих югославов (в народе их уменьшительно, хотя и не очень ласкательно именовали «юги») Алексей Белов по прозвищу Вайт, лидер блюз-роковой группы «Удачное Приобретение», купил себе чудесную гитару с двумя грифами. Почти на такой же гитаре играл Джимми Пэйдж, лидер группы Led Zeppelin. Только у Пэйджа был, разумеется, настоящий американский Gibson, а Вайту достался Ibanez, сделанный в Японии, – впрочем, это было не важно, так как второй такой гитары в СССР ни у кого больше не было.

Вайт рассказывал, что как-то весной 1975 года один парень, про которого было известно, что он частенько общается с югославскими артистами, сообщил, что его «подопечные» привезли на продажу гитары, причём одна из них была с двумя грифами, и пообещал свести с ними Алексея.

Вайт и посредник встретились неподалеку от гостиницы «Берлин». Вскоре к ним подошёл югослав и сказал, что в целях конспирации они войдут в гостиницу порознь и встретятся уже у него в номере.

И вот они двинулись в гостиницу. Югослав ушёл первым, за ним, потоптавшись несколько минут, двинулся посредник, а замыкал процессию Вайт. Открывая тяжёлую дверь гостиницы, он думал только о том, что его сейчас схватят, арестуют, начнут допрашивать.

«Ну, всё! Отсюда я, наверное, уже не выйду! Тем более – с этими деньгами!» – вертелась в голове предательская мысль, от которой ноги делались ватными и непослушными.

Но никто Вайта не остановил, не задержал, и он беспрепятственно прошёл в номер к югославам. Парень, который его сюда привёл, уже выторговывал себе какие-то кассеты с записями – в те годы это была большая ценность, ведь большинство людей записывало музыку на бобины.

– А где гитара? – спросил Алексей.

Югослав расстегнул чехол для костюма и вытащил оттуда вожделенную гитару с двумя грифами.

Алексей взял её в руки:

– Сколько?

– Две тысячи рублей!

– Хорошо! Годится!

Торговаться Алексей не стал, хотя опытные люди обычно начинали присматриваться к инструменту, выискивая какие-нибудь царапинки, чтобы сбавить цену. Но Вайт в тот момент мог думать лишь о том, как бы унести отсюда ноги. Поэтому он решил: «Ладно! Пусть будет две тысячи!» Он отдал деньги.

Щепетильный югослав пересчитал их и протянул чехол с гитарой.

– Выход такой же! – сказал югослав.

Это означало, что выходить надо не всем вместе, а по очереди, в том же порядке, как они входили в гостиницу.

Первым номер покинул посредник. Почти сразу следом за ним вышел Вайт.

«Вот сейчас-то, – думал Алексей, спускаясь в холл, – меня возьмут и спросят:

– А что у вас в этом чехле?

Я скажу:

– Гитара!

А они спросят:

– А чья эта гитара?! И почему вы её уносите?! А кто вас вообще сюда пустил?…

Алексей шёл, вцепившись в нелепый чехол, и ему казалось, что его ноги вот-вот сведёт судорогой. Но швейцар, лишь мельком взглянув на Вайта, отвернулся. Видимо, у югославов здесь было всё, как говорится, схвачено…

Но при входе в метро Вайта действительно остановили двое милиционеров:

– Что вы несёте?

– Это гитара! – честно ответил Вайт.

– Да что вы нам голову морочите! Мы что, не знаем, как выглядит гитара? Ну-ка, покажите!

Вайт расстегнул чехол. Оттуда незамедлительно высунулись оба грифа.

– Да! Действительно гитара! – воскликнули милиционеры. – А почему у неё два грифа?

– Вот такая это необычная гитара! – В голосе Вайта появились гордые нотки.

– Ну ладно! Проходите! – козырнули милиционеры и, удивленные, удалились.

(Так потом бывало каждый раз, когда Вайт ехал с этой гитарой в метро. Милиционеры обязательно останавливали его и просили показать, что он несёт. Вайт доставал из чехла гитару – и вокруг тут же собиралась толпа любопытствующих. «Это ж не гитара, а целые гусли!!!» – слышались восклицания зевак. Как-то раз весёлая бабушка-контролёрша даже попробовала пошутить: «Надо бы оплатить провоз багажа, раз ты везёшь сразу две гитары!» Милиционеры нехотя отпускали Алексея. Им тоже было интересно поглазеть на необычную гитару, но создавать толчею у входа на эскалатор было нельзя.)

 

Алексей Белов со своей легендарной двухгрифовой гитарой

 

Вернувшись домой с тайной встречи в гостинице «Берлин», Алексей смог внимательнее рассмотреть покупку. Безусловно, гитара отвечала своей цене. Но в одном месте на корпусе Вайт обнаружил след от сигареты: наверное, кто-то из её бывших владельцев по пьяни потушил о гитару «бычок». Если бы он увидел это ещё в гостинице, можно было бы немного сбавить цену. Но теперь было уже поздно. Впрочем, Алексей не растерялся и залепил этот шрам красивой наклейкой, на которой было написано: «Ich bin Der Grosse!» («Я самый великий!» – так когда-то сказал про себя знаменитый американский боксер Кассиус Клей).

В ближайшие выходные на концерте в Долгопрудном Вайт предъявил свою добычу столичной рок-н-ролльной публике. Двухгрифовая гитара произвела настоящий фурор. И после этого уже никто не сомневался, что на данный период времени лучший бенд в столице – это «Удачное Приобретение»!

На этой гитаре Вайт играл меньше двух лет, а потом она уехала из Москвы в другой город. Но люди, купившие её, вскоре поняли, что двухгрифовая гитара очень сложна в эксплуатации, ведь два грифа нелегко настроить между собой, тем более что тюнеров тогда ещё не было. Вот они и попросили Алексея помочь её продать.

Как ни парадоксально, эта проблема была решена почти моментально.

«Когда гитара снова оказалась у меня, – вспоминает Вайт, – мне позвонил Градский:

– Лёша, мне нужна двухгрифовая гитара!

Я говорю:

– Саша, нет вопросов! Помнишь мой инструмент? Для меня эта гитара слишком тяжёлая, ведь атлетическим телосложением я похвастаться не могу…

– Зато я здоровый! – воскликнул Градский.

Я привёз гитару к Градскому, он повертел её в руках и указал на наклейку:

– Что здесь написано?

– Здесь написано: „Я самый великий!” – ответил я.

– Так это же про меня! – радостно закричал Градский.

Он даже её не включил, чтобы проверить, как она звучит! Наклейка решила всё».

Эта гитара до сих пор находится у Градского. В его руках двухгрифовая красавица выглядит очень эффектно…