Мытарство первое – празднословия

«Когда мы восходили от земли на высоту небесную, сначала нас встретили воздушные духи первого мытарства, на котором испытываются грехи празднословия. Здесь мы остановились. Нам вынесли множество свитков, где были записаны все слова, какие я только говорила от юности моей, все, что было сказано мною необдуманного и тем более срамного» – так описывает блаженная Феодора первое мытарство.

Обычному человеку порой кажется, что его жизнь, поступки, а тем более слова могут касаться лишь его самого и не более. Но реальность несколько иная – нас окружают духи: ангелы и бесы. За каждого из нас, бодрствуем ли мы или нет, ведется духовная брань, недоступная нашему взору. Самые духовно одаренные из нас могли себе позволить сказать следующее: Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познáю, подобно как я познан (1 Кор. 13, 12). Существует и рукописание (см. Кол. 2, 14), и книга (см. Откр. 5, 1; 20, 12), в которую записываются все наши деяния.

В описании мытарств мы видим свитки, составленные, скорее всего, в разное время и разными бесами, – некая диавольская канцелярия. Не надо приписывать бесам и их князю диаволу божественные свойства; им не присущи всезнание и всеведение, и тем более они не вездесущи. Скорее всего, у них действительно ведется некая «бухгалтерия» на наши дела.

Сказано: И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее (Иов 1, 6–7). То есть, являясь тварью, сатана имеет свое место во времени и в пространстве, и чтобы что-либо увидеть или познать, ему надо там оказаться. Между собой бесы постоянно дерутся и вредят друг другу, ибо злы весьма. В «Житии святого Нифонта Кипрского» (память 23 декабря / 5 января) говорится следующее:

«Блаженный сказал лукавому духу:

– Перестань, диавол, смущать рабов Божиих! Какая тебе польза от того, что эта душа пойдет в погибель?

Бес отвечал:

– Нам от этого нет пользы, но у нас есть приказ от царя нашего и князей, властвующих над нами, бороться с людьми. Если же князья узнаю´т, что мы не боремся с людьми, то жестоко бьют нас».

Но вернемся к первому мытарству. Здесь выставляются перед нами такие наши грехи, как:

празднословие;

кощунственные слова;

праздный смех;

бесстыдные песни;

праздные беседы.

Обращает на себя внимание то, что Феодора сознается: она «нисколько не считала того за грех, а потому и не исповедовалась в этом перед духовным отцом». Здесь мы находим ответ, почему христианин может застрять на каком-либо из мытарств: он не прибегал к спасительным таинствам Церкви и сам в момент смерти поставил себя в некоторое затруднительное положение. Далее мы увидим, что таинства Церкви изглаживают весь компромат, накопленный на нас бесами.

Феодора недоумевает: «Я удивлялась, как это у них ничего не забыто, ведь прошло столько лет, и я сама давно забыла об этом». Но сказано: Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12, 36–37).

Мытарства – это предварительное расследование перед частным судом, по окончании которого, на сороковой день после смерти, выносится предварительный приговор. Окончательный приговор будет вынесен только тогда, когда душа вернется в тело, – на Страшном Cуде.

Когда человек попадает на первое мытарство, у него, наверное, возникает ощущение, что он оказался на какой-то дикой дискотеке, потому что там все звучит, кричит и вопит: лезут в голову дурные мысли, слова, мат, навязчивые бесстыдные песни. Все это сразу оживает, как-то материализуется. В 33-м псалме сказано: Удерживай язык свой от зла и уста свои от коварных слов (Пс. 33, 14). Особенно страшно и тяжело будет кощунникам, для них наказания начинаются еще в этой жизни.

В книге «Пролог в поучениях» протоиерея Виктора Гурьева содержится такая поучительная история: «Один благочестивый человек, питавший особенную любовь к святому великомученику Артемию, взял свечей и масла и пошел к его мощам. На пути с ним встретился один из его знакомых и спросил: “Куда, друг, свечи и масло несешь?” – “Иду помолиться святому Артемию”, – был ответ. Встретившийся, насмехаясь, сказал: “Не забудь, друг, от него болезнь захватить и сюда принести, когда назад пойдешь”. Шедший к великомученику не ответил на насмешку и, совершив при мощах святого молитву, пошел домой. Что же? На обратном пути его действительно застигла жестокая болезнь: он почувствовал нестерпимую боль в теле, оно местами стало отекать, и он не в состоянии был дойти до дома. Так как на пути стоял дом того самого насмешника, то ему ничего не оставалось, как побрести туда. И, придя, он почувствовал, что болезнь его еще более усилилась. На него напало нечто вроде беснования, язык его онемел, и болезнь казалась смертельной. Однако через некоторое время он пришел в себя и, полагая, что болезнь приключилась из-за насмешника, сказал: “За что я так страдаю? Не из-за слов ли моего друга?” Тот же, со своей стороны, начал укорять больного и снова насмехаться. Между ними дело дошло уже до явной ссоры, так что многие останавливались и спрашивали о причине ссоры. Больной пересказал им о своей встрече с другом по пути к святому Артемию и о его кощунстве и, сказав это, тотчас почувствовал себя совершенно здоровым. Но, о ужас! Его болезнь мгновенно перешла на кощунника, который начал кричать: “Увы мне! Горе мне!” Присутствовавшие ужаснулись, видя это, и прославили Бога и святого угодника: “Праведен суд Божий! Ты бо, еже искал еси, обрел, и прочии тобою да вразумлени будут не вменяти в хулу и посмех чудеса, бывающая от Бога святыми Его угодники”».

Святитель Василий Великий учил: «Не дóлжно произносить праздного слова, от которого нет никакой пользы. Ибо говорить или делать даже доброе не к созиданию веры – значит оскорблять Святого Божия Духа». То есть христианин воспринимает саму возможность говорить как «всеянный Логос» (святой Иустин Философ) и старается не говорить пустые, праздные и «гнилые» слова тем же языком, которым он молится, свидетельствует о Боге и воспевает Его. «Говорить или делать даже доброе не к созиданию веры – значит оскорблять Святого Божия Духа» означает, что от слов возникают намерения, точнее, словами и выражаются намерения. А от намерений возникают дела; следовательно, как мы говорим, так и поступаем. Сказано: Ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело (Иак. 3, 2).

Святитель Василий Великий. Икона (фрагмент)

Другой смысл слов «делать даже доброе не к созиданию веры – значит оскорблять Святого Божия Духа» заключается в том, что всё, что не во имя Божие, то или ради тщеславия, или лукавый замысел. Такое «доброе», которое «не к созиданию веры», – западня для малоопытных христиан. Поэтому и сказано: Так и язык – небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны (Иак. 3, 5–6).

Преподобный Исаия Отшельник учил: «Не стыдись лица пустослова и, боясь опечалить его, не терпи, чтобы тебе говорилось непотребное. От много говорящего удаляйся, он плетет сеть, а зачем – мы не знаем».

Преподобный Марк Подвижник говаривал: «Не желай слышать о чужих лукавствах, потому что при этом черты тех лукавств надписываются и на нас». И действительно! Когда мы говорим о чужих грехах, сплетничаем и злорадствуем, то Бог обязательно попустит нам впасть в нечто подобное.

Бесы на мытарствах требуют с людей то, что принадлежит им, бесам. Речь идет о грехах, пороках и преступлениях, и если человек в своей земной жизни отождествился со всем этим, то они рассматривают такого человека как свою добычу. Но если расторжение между грехом и человеком осуществилось до момента смерти, то ему нечего опасаться на мытарствах.

Лестница от земли до неба не есть некий бесовский «лифт»: где хотят, там и остановят. Напротив, вспомним: И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака; [не бойся]… (Быт. 28, 12–13). Она так и изображается на православных иконах, эта лестница: наверху восседает или стоит Господь, ангелы помогают душам подниматься. И хотя божественный призыв не бойся свидетельствует о некоторой опасности, душа, успевшая до момента физической смерти примириться с Богом, ничем не рискует и свободно восходит на небеса. Бесы-«мытники» – скорее случайный элемент близ такого важного и ответственного места для восхождения в Царствие Небесное, как лестница Иакова. Но поскольку человек наделен свободной волей, он имеет право не только на восхождение, но и на выпадение из духовного мира, и это оправдывает присутствие здесь бесов. Как и присутствие сатаны в день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа (Иов 1, 6).

Апостол Павел в Послании к Ефесянам пишет: Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим (Еф. 4, 29).

Однажды в наш храм пришел молодой мужчина, недавно женившийся. Он сказал:

– Не знаю, что случилось с женой: она замкнулась, совсем со мной не разговаривает.

Я попросил привести супругу в церковь, и когда мы встретились втроем, на мой вопрос: «Что случилось?» – она не сразу решилась ответить. Но потом рассказала:

– Все было как всегда. Муж пришел с работы, я приготовила ужин, накрыла на стол. Он сидел на диване, смотрел на меня, как я бегала туда-сюда, и вдруг сказал: «Какая ты у меня неряха».

Муж произнес и тут же забыл эти слова, а жене они запомнились.

– Мы едим вместе, а в голове крутится: «Какая ты у меня неряха», – призналась молодая женщина. – Мы становимся на молитву, а в голове снова эти слова.

Святой апостол Петр. Икона (фрагмент)

Гнилые слова могут посеять бурю отрицательных эмоций в душе человека и нарушить духовный порядок в жизни семьи.

Слышите призыв апостола Павла: Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших? Действительно, бывает так, что христиане позволяют себе говорить гнилые слова. Один знакомый мне филолог, который изучает и русский мат, сказал мне, что так называемые матерные слова имеют в основном тюркское происхождение: их выкрикивали монголы, когда брали штурмом наши крепости. Вскоре эти слова превратились в устах русских людей в ругательства. Но в действительности монголы выкрикивали имена своих идолов, истуканов, кумиров, надеясь с их помощью одержать победу. Как, например, мусульмане во время сражения выкрикивают «Аллах акбар!». А в законе Божием, в Пятикнижии Моисеевом, сказано: Имени других богов не упоминайте (Исх. 23, 13).

Конечно, сейчас многие ругательства приобрели в нашей жизни совершенно конкретный смысл, и мы не придаем им первоначального языческого значения. Но в действительности это слова-мантры, которыми призываются языческие боги. Апостол Павел пишет, что языческие боги – это бесы. Сказано: … язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами (1 Кор. 10, 20). За каждым культом почитания того или иного истукана скрывались бесы и демоны. Апостол Петр в своем Первом послании вдохновляет нас: Говорит ли кто, [говори] как слова Божии (1 Пет. 4, 11). То есть, следя за своей речью, мы обеспечиваем себе безопасное прохождение первого мытарства, поскольку действительно за всякое праздное слово мы дадим отчет, ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12, 37).

Меня удивляют некоторые православные проповедники, говорящие о чем угодно и не приводящие ни одного текста из Священного Писания. Мы, священнослужители, не должны демонстрировать свою эрудицию и остроумие, но проповедовать слово Божие в том формате, в каком оно дано нам. Народ истосковался по слову Божиему. Сказано: Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа (Мал. 2, 7). Во дни земной жизни Христа древние учили: «Если за трапезой не вспоминаются слова из Писания, то это трапеза мертвецов».

Насмешники, празднословы и пустословы легко могут застрять на первом мытарстве.

Оканчивая свой рассказ, блаженная Феодора свидетельствует: «Но святые Ангелы, водившие меня, положили конец моему испытанию на первом мытарстве: они покрыли грехи мои, указав лукавым на некоторые из бывших моих добрых дел, а чего недоставало из них на покрытие моих грехов, добавили из добродетелей отца моего преподобного Василия и искупили меня из первого мытарства, и мы пошли далее».

Слова «они покрыли грехи мои, указав лукавым на некоторые из бывших моих добрых дел», не означают, что добрых дел достаточно, чтобы избавиться от злых, как учили еретики пелагиане. Скорее всего, речь идет о том, что преподобный Василий восполнил недостаток усердия блаженной Феодоры в покаянии молитвенным предстоянием за ее бессмертную душу.

Слова «добавили из добродетелей отца моего преподобного Василия» отнюдь не проповедуют латинское заблуждение «о сверхдолжных заслугах святых», а указывают на добродетельные молитвы преподобного Василия за блаженную Феодору.

Слова «и искупили меня из первого мытарства», скорее всего, означают, что ангелы напомнили бесам, что данные грехи уже искуплены Кровью Сына Божия.