7
– Ты выглядишь усталой, – сказал Покровский. – Лиза достает?
– Нет, это вы меня достаете.
– Я?
– «Вы» в широком смысле слова. Все вы. Я черт знает сколько времени здесь сижу, ни родителям позвонить, ни на улицу выйти…
– Я понимаю, но… Как раз сегодня я решил немного сменить обстановку, – радостно сообщил Покровский. – Ты ведь раньше здесь не была?
– Это все то же самое здание, – напомнила Настя. – Это все те же четыре стены, только цветочки на обоях другие.
– Да ладно тебе, не привередничай. Это, скажем так, офицерская столовая.
Настя уныло оглядела комнату, в которой поместилось шесть одинаковых квадратных столов с одинаковыми клетчатыми скатертями.
– Спасибо, сильно поднимает настроение. Никогда не видела ничего подобного. Лучше расскажите мне про план Б, я хотя бы пойму – пора мне вешаться на колготках или еще нет.
– Какие-то шутки у тебя мрачные, Настя, – озабоченно произнес Покровский.
– А есть причины для веселья?
– Есть.
– А я не верю.
– Напрасно. Разве я тебя когда-нибудь обманывал?
– У вас еще все впереди.
– Хорошо, послушай меня и постарайся найти повод к веселью. Значит, насчет плана Б… План Б – это план по возмещению ущерба. Понятно?
– Пока нет.
– Ты убила трех человек. Ты нанесла большой ущерб нашей стране, нашей организации. Но мы согласны простить тебя, если ты возместишь ущерб.
– Как я могу возместить ущерб? Воскрешать людей я не умею…
– Ты должна выполнить задание, эффект от которого компенсирует ущерб от твоих преступлений. Понятно?
– Понятно. Хотя никаких преступлений я не совершала…
– Настя, не начинай эту сказку про белого бычка. Ты будешь говорить «нет», я буду говорить «да», и это будет длиться бесконечно, но при этом в клетке сидишь ты, а ключ от клетки у меня. Хочешь, чтобы он оказался у тебя, – выполни мое поручение.
– Допустим, я выполняю это поручение. Что потом – я могу идти на все четыре стороны?
– Не совсем так.
– Я так и знала, что тут есть какая-то подстава…
– Дослушай до конца. Мы тебя отпустим. Но останутся те люди, которые уже однажды заставили тебя совершить преступление. Они могут снова тебя найти, и ты снова попадешь в неприятности. Поэтому мы тебя отпустим, но у тебя будет новое имя и тебе придется переехать в другой город, чтобы тебя никто не нашел. Документами мы обеспечим. Это называется программа защиты свидетелей.
– Ну, это не самое худшее из того, что могло случиться. Ведь вы бы могли меня просто использовать, а потом выкинуть, как отработанный материал. Растворить мое прекрасное тело в серной кислоте… Или как вы там это делаете?
– Настя, ты говоришь ерунду.
– Почему же? У меня был один знакомый, капитан Сахнович… Ладно, замолчала, замолчала. И в чем же мое суперзадание, которое искупит жизни троих человек? Которых я не убивала…
– Это очень просто. В определенный день и час ты входишь в ресторан, садишься за столик, заказываешь чашку кофе.
– И что дальше?
– Садишься за столик, заказываешь чашку кофе.
– Это я уже слышала. Что дальше?
– А дальше ты увидишь. Кое-что произойдет. И когда это произойдет, ты должна будешь забыть о плане Б, об убийствах, обо мне, о капитане Сахновиче… Забыть об этом и вести себя совершенно свободно, раскованно. Ты должна подчиниться событиям, дать им нести тебя…
– Это какой-то бред.
– Наверное, я плохо объясняю, но, когда это случится, ты поймешь, что я имею в виду.
– То есть я захожу в ресторан, пью кофе, потом что-то случается, и я свободна. Так?
– Примерно.
– Это ваше «событие», оно надолго? Сколько часов это будет длиться?
– Этого не знает никто.
– Как так? Что вы за спецслужба, если ничего не знаете?
– В этом-то и сложность задания. И еще одно… С того момента, как ты войдешь в ресторан, ты будешь действовать одна. Никто из наших не будет тебя пасти. Но нам нужны гарантии, что ты никуда не сбежишь.
– Я могу дать честное слово.
– У нас есть идея получше.
По мере того как Покровский объяснял ей «идею», рот Насти все шире открывался от изумления.
– Извини, но другого выхода не было, – сказал Покровский.
– Да как вы?!. Да кто вам?!. Сволочи, – тихо сказала Настя, и слеза скатилась по ее щеке. – Какие же вы сволочи.
– Извини, – повторил Покровский и отвернулся, чтобы не видеть ее слез. Настя взяла салфетку и вытерла щеку, потом промокнула уголки глаз.
Она держала в руке мокрую салфетку и думала о том, что плачет впервые за долгое время. Когда же это было в последний раз? Когда же она… Когда же она размазывала по щекам слезы, терла лицо грязными ладонями и никак не могла остановить это извержение соленой влаги… Там еще был мотоцикл. Что за мотоцикл, чей мотоцикл? Куда он ехала и откуда?!
В любом случае и тогда и сейчас она плакала и рядом не было никого, кто бы мог ее утешить.
