63. Труп сурка
Вотана Оркобоя нашли завалившимся на его компьютерный монитор, одиночный смертельный удар был нанесен сзади, по затылку. Если совсем точно, то вообще-то погиб генерал Армии конфедератов Каменная Стена Джексон, поскольку таково оказалось самоопределение Вотана в игре, в которой он участвовал, когда на него напал душегуб или душегубы.
Убийца затем вывел на экран Вотанова компьютера новый документ “Ворда” и напечатал: “Это тебе за убитых женщин, гнусный ты воздержанец, #ВсеМужикиУбийцыВсеМужикиНасильники”.
Гибель Оркобоя стала совершеннейшим подарком для “Англии на выход” – произошла она аккурат в тот самый вечер, когда Треп Игрив зажигательно обличил новый трайбализм Британии. Убийство идеально сыграло в пользу довода, что Королевство – безнадежно расколотое сообщество. Что политкорректная латтелюбивая либеральная элита в своих башнях из слоновой кости в северном Лондоне создала нацию, где крошечные группы по интересам вроде радикальных мужененавистнических феминаци считают себя выше закона. Игрив оседлал волну общественного мнения, что все зашло слишком далеко и пора уже предпринять что-то радикальное.
– Уму непостижимо, люди считают, что убийство этого идиота – повод для развала Королевства, – говорила Клегг, пока Мэтлок в очередной раз вез их с Тейлором в полицейский морг. – Треп Игрив с Плантагенетом Подмаз-Свином небось целуются взасос, а Гуппи Джаб – посередке этого мудацкого сэндвича. Господи. Лучше не вышло бы, даже если б они это сами запланировали.
– Ага. Вот потеха, – задумчиво проговорил Мэтлок.
Далее последовало долгое молчание, в конце концов прерванное Тейлором.
– Ладно, шеф, – неохотно проговорил он. – Признаю€. Это и впрямь несколько странно.
– Считаешь? – спросил Мэтлок.
– Типа. Ага.
– То есть ты все-таки заметил связь, а? – вздохнул Мэтлок. – Ты – и каждый долбаный журналист в этой стране.
– Ну. Допустим. Наверное, – вымолвил Тейлор. – Вся эта дурацкая фигня с самоопределением и впрямь накручивает людей. Ну то есть можно же прям сказать, что все убийства – из-за этого. Люди так заводятся, что рано или поздно у какого-нибудь психа срыв.
– Пирс Морган в “Добром утре, Британия” сказал, что это симптом раковой болезни общества, – вставила Клегг с заднего сиденья. – Он считает, что страна спятила и нам нужна полная перезагрузка.
– Вот же ловко-то, – заметил Мэтлок, – говорить такое, когда у нас у всех на той неделе появится возможность устроить перезагрузку.
– Сюзанна Рейд спросила, не хочет ли он сказать, будто причина развалить Королевство – в феминизме и в правах ЛГБТ, и Морган ответил, что, как ни прискорбно ему говорить такое, но хоть у кого-то должна быть не тонка кишка признать это.
Приехали в морг.
– День сурка, – сказал Тейлор, пока Мэтлок парковал машину.
– Труп сурка, – поправил его Мэтлок.
Кейт Галлоуэй ждала их в холодильнике.
– Хей, Мик, – сказала она. – Хей, Сэлли. Хей, Бэрри.
– Хей, Кейт.
– Хей, Кейт.
– Хей, Кейт.
Вотан лежал в своем ящике. Лицом кверху, вид – совершенно умиротворенный. Тело нетронуто. Как и у всех остальных.
– Генерал Джексон получил одиночный удар по затылку инструментом, похожим на молоток, – сообщила Кейт.
Все трое полицейских опешили. Они не ожидали, что патологоанатом станет так неукоснительно придерживаться правил МВД в том, что касается уважения самоопределения. Мэтлок с Тейлором решили спустить это на тормозах, но Клегг попросту необходимо было высказаться.
– Вам не кажется, что называть его именем конфедератского генерала девятнадцатого века может в некотором роде сыграть на руку тем, кто утверждает, что вся эта история с политкорректностью зашла слишком далеко?
– Я не учитываю мнение этих людей и не подстраиваю под них свое поведение, – чопорно отозвалась Кейт. – Я уважаю любые самоопределения. Точка.
– Но вы тем самым неизбежно подрываете позиции транс-людей – это же очевидно. Вся вот эта история с уважением – она про уважение к серьезным выборам. Решение сменить гендер – выстраданный и меняющий всю жизнь человека шаг глубочайшего самосознания, а вы применяете эти же правила признания к игровым аватаркам?
– Многие люди осуществляют множественные самоопределения, – ответила Кейт, и в глазах у нее полыхнуло зарево битвы. – Не мне их оценивать.
– Ну так вот я считаю, что это, бля, дурь, – проговорила Клегг с неожиданным всплеском гнева, – и примерно поэтому страну развалят того и гляди.
– Вам необходимо управлять своим гневом и вдумчиво относиться к вербальному выбору, Сэлли, потому что я нахожу ваш гнев возмутительным.
Мэтлок прервал их.
– Мы здесь собрались, чтобы обсудить смертельный удар, а не референдум. Ты, Сэлли, зови его Вотаном, Кейт пусть называет генералом Джексоном, и, раз уж мы тут выбираем, я планирую именовать его Оливером Толлетом. И все трое мертвы. Так что давайте уже к делу, а? Вы сказали, что его пристукнули по затылку, верно? Так же, как и всех остальных?
– Да, – ответила Кейт. – Так же, как и всех остальных.
– Вот так совпаденьице.
– М-м. Или собезьянничали, может, – добавила Кейт. – Могли и собезьянничать.
Теперь уж и Мэтлок разозлился. На себя. Он понимал, что необходимо гнуть свою линию. Он, словно хомячок в колесе, бежит и бежит – и никак никуда не доберется. Он же старший следователь угрозыска в Скотленд-Ярде. Нужно разорвать этот круг. Сломать колесо. Найти, блядь, хоть какие-то улики, елки-палки.
– Доктор Галлоуэй? – произнес он.
– Кейт, – поправила его она.
– Нет. Я решил, что мне больше нравится доктор Галлоуэй, если не возражаете. Я старший инспектор Мэтлок, кем и останусь, пока мы не прекратим встречаться у трупов с проломленными затылками. После этого можем и на имена перейти, если захотите. Итак, вот что я прошу вас сделать, доктор: выдайте мне подробное исследование черепных ранений, нанесенных Латифе Джозеф, Сэмми Хилл, Крессиде Бейнз и Оливеру Толлетту. А также Джемайме Тринг и Джонатону Рэдклиффу, вместе известным как Дж-Дж. Прошу вас направить группу в Испанию и…
– Я вам уже говорила, они все…
– Идентичны друг другу. Да, я знаю. Мы уже неоднократно это констатировали. Поверхностно идентичны. Но я сказал, что хочу подробное исследование. И нешуточно подробное. Хочу эквивалент отпечатков пальцев – для костных и мягких тканей.
– Я выдала вам подробное исследование, старший инспектор, – рассердилась Кейт. – Вы подвергаете сомнению мою работу?
– Нет. Я всего лишь прошу вас выдать мне более подробное исследование, – рявкнул Мэтлок в ответ, – но, что куда важнее, я хочу сопоставительных подробностей. Хочу, чтобы вы сгребли в кучу шесть затылков, разложили их в ряд и сравнили. Хочу, чтобы каждая рана была изучена трехмерно. Хочу компьютерные симуляции того, под каким именно углом орудие опустилось жертве на голову в каждом случае, на какую глубину пробило и с какой силой. А затем я хочу, чтобы результаты сравнили между собой. Я ищу почерк. Ясно? Конкретные признаки сходства. А не просто что все это аккуратные удары по затылку. Вглядитесь в глубину ран и в толщину черепов и прикиньте, насколько сильной была рука, нанесшая каждый удар. Это одна и та же рука? Обдумайте повреждения костей в каждом случае, и хватит уже талдычить, что это был “инструмент, похожий на молоток”, – скажите мне, что это был, блядь, молоток. А если не молоток, то что? А если все-таки, блядь, молоток, тогда один и тот же ли это, блядь, молоток в каждом случае? Я вот думаю, что один и тот же. И что бы там ни измышляли себе этот козел Треп Игрив и весь интернет, эти убийства – не результат чокнутых случайных всплесков вседозволенности или убийств под копирку. Это все дело рук одного и того же гениального убийцы, который по причинам, известным только ему самому, кажется, на дух не выносит все, что именуется “культурой самоопределения”. Убийцы, который морочит нам голову.
