Елена Ларина
Надж: от информационных войн — к поведенческим…
В 1951 г. Джордж Кеннан и Джон фон Нейман с коллегами впервые предложили термин «информационная война», в котором, помимо смысловых аспектов, особый упор делался на способы передачи информации, методы её кодирования и возможности преодоления помех. Ознакомившись с материалами группы, президент США Дуайт Эйзенхауэр в 1953 г. впервые в истории создал официальную структуру информационной войны и пропаганды — Информационное Агентство Соединенных Штатов Америки (USIA).
Агентство с первых дней работы широко использовало ранее накопленный мировой опыт. В качестве образцов были выбраны Советский Союз и нацистская Германия. В частности, в основу работы Агентства были положены доклады RAND. Например, в 2006 г. был рассекречен доклад The Organizational Weapon. A Study of Bolshevik Strategy and Tactics.
Второй доклад «Информационные войны красных: Вилли Минценберг, Коминтерн и сталинская пропаганда» ещё ждёт своего опубликования.
С момента создания Агентство приступило к использованию инструментария информационных войн, разработанного рабочей группой RAND. Основной упор был сделан на радиопередачи. Соединенные Штаты запустили крупномасштабное вещание «Голоса Америки», «Свободы», «Свободной Европы» не только на русском, но и на других языках народов СССР. Их вещание было скоординировано с BBC Великобритании. Фактически те же американцы создали в Германии «Немецкую волну». Именно на радиопропаганде с 50-х годов, вплоть до крушения СССР, были сосредоточены основные усилия и ресурсы стран блока НАТО, прежде всего — США.
Бумажная продукция пропагандистского назначения отошла на второй план. Серьёзных усилий Соединенные Штаты и их союзники в этой сфере не предпринимали. Напротив, они старались ограничить поступление в СССР книг антисоветского содержания. Главной целью было побудить самих граждан перепечатывать единичные, попавшие в страну, запрещенные книги и развивать «самиздат».
Внимательно и уважительно отнеслись американцы к кинопродукции. Выяснив, что «Союзэкспортфильм», занимающийся куплей-продажей зарубежных фильмов, неохотно приобретает американские фильмы, Агентство изменило тактику. В начале 1960-х гг. было принято решение через сторонние фонды и компании спонсировать прогрессивных американских режиссёров, типа Стэнли Крамера, а также кинематографистов Франции и Италии. Именно их картины закупались СССР на Западе. При этом Агентство даже не интересовало идеологическое содержание фильмов. Главным было то, что прогрессивные режиссеры Америки, Италии, Франции показывали нарядные интерьеры, модную одежду, современные автомобили и т. п. То есть кино было призвано давать образы и зрительный ряд, а минующие сознание и запускающие воображение сообщения передавались «Голосом Америки», «Свободой», «Свободной Европой», ВВС и т. п.
В итоге можно говорить о победе Соединенных Штатов в информационной войне и эффективности используемых ими технологий. Это справедливо, по крайней мере, в отношении подавляющей части политического или правящего класса. Однако данные опросов показывают нерешённость долговременной задачи: при успешном достижении стратегической цели — СССР рухнул — значительная часть его населения продолжала, в той или иной форме, быть верной своим если не убеждениям, то предпочтениям: приверженности коллективизму, высокой оценке роли государства и стремлению к социальной справедливости.
Соединенные Штаты всерьёз отнеслись к сложившейся ситуации и максимально перенесли информационное противоборство внутрь России, оказав помощь в развитии телеканалов НТВ и ТВ-6, радиостанций и печатных изданий. Главное же — ещё в преддверии президентской кампании РФ 1996 года, США отправили в Россию группу лучших американских политтехнологов, специалистов по информационным войнам и избирательным технологиям.
В значительной мере их деятельность, включавшая организацию таких непривычных в России зрелищ, как совмещение выступлений Б.Н. Ельцина с гастролями популярных поп-групп и исполнителей, мощнейшая телереклама и т. п., способствовала победе Б.Н. Ельцина в президентских выборах 1996 года. Успех американских политтехнологов и специалистов по информационным войнам укрепил Запад в высокой оценке подобных методов противоборства. Возник большой соблазн использовать их по всему миру.
Начиная с 2004–2005 гг. стали неуклонно обостряться российско-американские отношения. В этих условиях всё большее число военных, представителей разведывательного сообщества, политтехнологов, профессионалов информационных коммуникаций стали высказываться за необходимость существенного расширения инструментария противоборства. Наиболее ясно эту позицию высказал один из наиболее популярных американских генералов, морской пехотинец Пол ван Рипер. В публичных выступлениях и в ходе анализа маневров Минобороны США, он обратил внимание на то, что информационные потоки воздействуют, прежде всего, на сознание, а не на поведение. В качестве недостатков американской информационной политики он указал на отсутствие понимания иных, «не-западных» культур, игнорирование национальных, конфессиональных и иных местных традиций, увлечение телевидением и печатными СМИ в ущерб интернету, стремление воздействовать, прежде всего, на массу, а не на конкретные отдельные группы населения.
Начиная примерно с 2012 г., в США и отчасти в Великобритании на всех уровнях, включая федеральную власть, разведсообщество, бизнес, университеты и науку в целом, начался интенсивный поиск нового инструментария информационных войн.
2015 год ознаменовался принятием новой «Стратегии национальной безопасности США». В ней были изложены основные направления политики безопасности, главные угрозы и риски для Соединённых Штатов и методы их опережающего отражения. Еще до принятия Стратегии на межпартийной основе была одобрена и начала реализовываться Третья стратегическая инициатива инвестиций и инноваций. Инициатива, провозглашенная бывшим министром обороны США Чаком Хейгелом, содержит три ключевых принципа.
Во-первых, признано, что в экономике Соединённых Штатов больше нет разделения на гражданский и военный сектора. Весь бизнес и наука страны отныне работают на национальную безопасность.
Во-вторых, сделан вывод, что любая высокая технология имеет тройное: гражданское, военное и криминальное, — применение.
Наконец, в-третьих — и это, возможно самый недооцененный вывод, — США впредь решили делать упор на создание вооружений, которые, с одной стороны, могут обеспечить глобальное доминирование, а с другой — не могут быть скопированы или воспроизведены любой иной страной мира.
В последнее время рядом авторов был сделан вывод, что на эту роль может претендовать поведенческое оружие и соответствующие программно-аппаратные комплексы и платформы. Поведенческие войны базируются, как и положено любому серьёзному феномену, на «трёх слонах», стоящих на одном устойчивом «ките». В качестве таких «слонов» выступают, во-первых, программно-аппаратные средства, во-вторых, беспрецедентные поведенческие архивы, размещенные в пополняемых в режиме онлайн базах и хранилищах данных, аккумулирующих не только идентификационные сведения о человеке: пол, возраст, место жительства, наличие/ отсутствие правонарушения и т. п., — но и его повседневную активность в интернете и даже в реальной жизни и, в-третьих, различного рода высокие гуманитарные технологии, так называемый «хай-хьюм» (high-hume). Что же до «кита», то в данном случае, это психофизиологическая сущность человека, связанная с функционированием его организма и энергетикой мозга.
Первые две составляющие описаны достаточно подробно. Остановимся на третьем «слоне» поведенческих технологий — высоких гуманитарных технологиях «хай-хьюм». Пока мир говорит об экспоненте информационных технологий и больших данных, в США происходит Большой Взрыв «хай-хьюма». Он связан с инструментальным овладением достижениями нейронаук, социальной психологии, поведенческого знания, практического опыта рекламы, включая PR, и т. п.
В настоящее время в Соединенных Штатах, и — в меньшей степени — в Европе, активно развиваются когнитивные науки. Их главным предметом стало не поведение, и не осознание, а процессы восприятия и обработки информации человеком, т. е. мышление и понимание. Лауреаты Нобелевской премии Д. Канеман, Д. Акерлофф установили новые закономерности человеческого мышления. Выяснилось, что во многих случаях человек мыслит не рационально, логически, а под воздействием прошлого опыта, привычек, стереотипов, которые они назвали эвристиками. Уже в XXI веке два молодых исследователя, психолог Р. Талер, и специалист в области административного управления и юриспруденции К. Санстейн, задумались о том, как можно использовать наработки Д. Канемана и А. Тверски применительно не к мышлению, а к поведению. К. Санстейн и Р. Талер, исследовав роль подобного рода стереотипов в поведении человека, убедились, что принципы Канемана — Тверски полностью справедливы и для этой сферы. Был составлен обширный список стереотипов, которые свойственны подавляющему большинству людей, и облегчают им принятие решений. В 2008 г. они опубликовали книгу «Подталкивание: облегчение решений ради здоровья, богатства и счастья».
Книга в одночасье стала знаменитой. На русском языке она называется «Надж. Архитектура выбора». Суть наджа проста: используя привычки и стереотипы, при помощи создания определенных ситуаций, подтолкнуть человека или группу людей к принятию определенных решений и к осуществлению на их основе определенных действий. По сути, речь идёт о новой технологии программирования и внешнего управления человеческим поведением. По этой причине ведущие политики ухватились за надж. Как это ни удивительно, было принято решение сначала отработать технологии надж не на иностранцах, а на собственных гражданах. При правительстве Великобритании и администрации Белого Дома были созданы специальные поведенческие команды. Они занялись внедрением данной технологии в практику правительственных структур, имеющих дело с населением. В настоящее время правительства США и Великобритании подготовили экспертов и специалистов для использования технологий надж более чем в 60 странах мира.
Авторы наджа стараются подробно не расписывать созданную ими технологию. Они не хотят раскрывать её глубинную основу. Однако нужно просто найти искомого «кита», на котором стоят все три «слона». В «ките», также как в «слонах», ничего загадочного нет. Каждому хорошо известно, что мы — лишь отчасти sapiens, но вообще-то — homo. Помимо разума, у каждого есть тело.
Российский психофизиолог С. Савельев пишет: «Расходы на содержание мозга млекопитающих сопоставимы с расходами на содержание мозга человека, на которые в неактивном состоянии приходится примерно 8-10 % энергетических затрат всего организма. Мозг человека составляет 1/50 массы тела, а потребляет 1/10 всей энергии — в 5 раз больше, чем любой другой орган… По самым скромным оценкам, энергетические затраты только головного мозга в активном состоянии возрастают более чем в 2 раза. Учитывая общее повышение активности периферической нервной системы и спинного мозга, можно уверенно сказать, что около 25–30 % всех расходов организма человека приходится на содержание нервной системы.
Чем меньше времени мозг работает в интенсивном режиме, тем дешевле обходится его содержание. Минимизация времени интенсивного режима работы нервной системы в основном достигается большим набором врожденных, инстинктивных программ поведения, которые хранятся в мозге как набор инструкций».
Человек стал человеком благодаря мышлению. Но думание — в прямом смысле этого слова — чрезвычайно энергозатратно, трудно и обременительно. Поэтому подавляющая часть людей справедливо старается как можно меньше думать и не погружаться в глубокие размышления там, где этого можно избежать. Поскольку человек — существо общественное, социальное, то эта биологическая необходимость была закреплена в определенных социальных формах. В качестве таких форм стали выступать привычки, формируемые на основе личного опыта, поведенческие стереотипы, которые закладываются в человека воспитанием, культурой, кругом общения. И, наконец, коллективное мнение. Все эти социальные автоматизмы дополняют биологические инстинктивные программы и экономят энергопотребление мозга.
Надж построен на фундаментальных принципах психофизиологии и достижениях поведенческих наук. Он предполагает внешнее управление поведением при помощи создания специальных ситуаций, когда человек будет склонен не к самостоятельному принятию решений, а к автоматическому следованию привычкам, стереотипам или мнению окружающих и врожденным инстинктам.
Наиболее ярко применение технологии надж можно проследить в предвыборной президентской кампании Дональда Трампа. К концу августа 2016 года Хиллари Клинтон опережала кандидата от республиканцев, согласно данным опросов общественного мнения, на 30–35 %. Женский электорат предъявлял к нему претензии в харрасменте. Многие видные деятели Республиканской партии, в том числе — клан Бушей, выступали против Трампа. В такой ситуации его избирательную кампанию взял в свои руки Стив Бэннон.
Как известно, в военном деле и в политике есть три типа стратегии. Первый — стратегия ресурсного превосходства Клаузевица. Второй — стратегия хитрости и обмана Сунь Цзы. Третий — стратегия чуда Суворова и вермахта в западной кампании 1940 года. Бэннон выбрал стратегию чуда, вознамерившись превратить гадкого утёнка в чёрного лебедя.
Чтобы добиться этого, Бэннон и его соратник, основатель Pay Pal, Питер Тиль использовали Palantir. Эта система позволяет интегрировать в одном хранилище и анализировать самую различную информацию: от текстов до финансовых транзакций, от видеопотоков до показаний датчиков интернета вещей и т. п. Комплекс также позволяет визуализировать полученные данные. Это важно, поскольку человек, как правило, способен работать максимум с семью-девятью переменными. Наконец, Palantir способен распознавать на основе больших данных аномалии в различных процессах и явлениях.
Palantir позволил определить «аномальные» штаты. В Америке традиционно часть штатов десятилетиями голосует за республиканцев, часть — за демократов. Есть и «колеблющиеся штаты» (Swing State). До использования Palantir, стратегия республиканцев заключалась в том, чтобы попытаться перетянуть на свою сторону эти колеблющиеся штаты. Благодаря Palantir выяснилось, что существует одиннадцать штатов, из них пять — традиционно «демократических», в которых происходят какие-то аномальные процессы. Аномалии всегда являются показателем, что будущее перестаёт быть продолжением прошлого. Соответственно, любая аномалия дает шансы на перемены.
Гораздо меньше, чем Palantir, известна компания Шона Горли «Quid». Первоначально она специализировалась на научно-технических прогнозах, определяя наиболее перспективные направления науки, технологий и т. п. Затем её стали использовать в инвестиционном бизнесе. Некоторые элементы своего подхода Горли опробовал в избирательной кампании 2012 года, когда работал в штабе Барака Обамы. Программный комплекс Quid отличает от всех других иное видение анализируемого объекта. Практически все информационно-аналитические и прогнозные системы рассматривают население, компании, противоборствующие стороны в конфликтах, как своего рода машины. Горли и его комплекс анализируют их как сообщества организмов — ценозы.
Алгоритмы Горли позволяют находить области, которые, с одной стороны, определяют динамику всей системы, а с другой — наиболее чувствительны к небольшим воздействиям. У Рея Брэдбери есть рассказ о путешественнике во времени. В прошлом он наступил на бабочку, а вернувшись в свое время, обнаружил уже совсем другой мир. Quid ищет как раз такие области и фрагменты в реальной жизни, где относительно небольшие воздействия могут вызвать максимальные изменения в нужном направлении.
Quid определил, что существует несколько штатов, где при помощи относительно небольших точечных воздействий можно добиться перелома в пользу Трампа, а победа в этих штатах способна обеспечить победу Трампа на президентских выборах. Согласно прогнозу Горли, в число этих штатов вошли Мичиган, Висконсин, Айова, Огайо, Пенсильвания и Флорида.
Таким образом, в соответствии с прогнозом Quid, число аномальных штатов, выявленных при помощи Palantir, было сокращено до шести. На этом участие «ботаников»-айтишников в избирательной кампании не закончилось. Необходимо было цифровые прогнозы перевести на язык реальных действий. В начале сентября «тройкой» из Стива Бэннона, дочери Трампа Иванки и его зятя Давида Кушнера, под общим патронажем П. Тиля была разработана программа Winagain. Результаты, полученные Palantir и Quid были переданы компании Cambridge Analytica.
Сразу после победы Трампа немецкие журналисты опубликовали большое расследование о том, как Cambridge Analytica сначала принесла победу сторонникам выхода Великобритании из ЕС, а затем помогла Д.Трампу стать 45-м президентом США. Нетрудно заметить, что, если верить немецким журналистам, всемогущая компания не изобрела ничего нового, а использовала рекламные наработки, известные на рынке как минимум лет пять-семь.
Главный бизнес Cambridge Analytica — это целенаправленное изменение поведения больших групп с использованием не пассивных, как в случае с Nudge, а активных методов. Не зря девиз компании: «Мы не добываем, а понимаем данные». Cambridge Analytica является подписчиком данных у всех основных брокеров данных, типа Acxiom, обладающим сведениями более чем о миллиарде жителей нашей планеты в среднем по 150 параметрам. Также данные приобретаются у Google, Facebook, процессинговых компаний, бюро кредитных историй и т. д.
На основе этих баз данных с использованием собственных психометрических алгоритмов, Cambridge Analytica составляет психологические профили групп и отдельных граждан, включая их уязвимые точки, черты характера, мотивацию и т. п. В шести ключевых штатах Cambridge Analytica определяла кварталы и сообщества, которые могли, в конечном счете, принести победу Д.Трампу на выборах.
Компания выделяла в ключевых кварталах, где проживали критически важные для исхода гонки избиратели, сообщества и соседские сети. В рамках сообществ, компания рассчитывала психопрофили лидеров, коммуникаторов, «кнутов» и последователей. Коммуникаторы — это люди, которые участвовали в нескольких сообществах и связывали их в сеть. «Кнутами» традиционно в Америке называют людей, обеспечивающих единство действий любой группы: от футбольной команды до партийной фракции в Конгрессе.
Далее данные получали две структуры, находящиеся под общим патронатом Бэннона, Кушнера и И.Трамп.
Согласно плану С. Бэннона, в каждом городке, поселке или квартале, жизненно важном для исхода выборов, были развернуты группы, которые по характеру своей деятельности напоминали одновременно протестантские религиозные общины, типа евангелистов или баптистов, общества анонимных алкоголиков и группы патрулей, радикальных сторонников права на оружие и т. п. Нововведением Бэннона стало то, что, в отличие от Демократической партии, где главная нагрузка выпала на партийных активистов, у республиканцев вся тяжесть работы пришлась на добровольцев и граждан, недовольных элитами. Люди из избирательного штаба Трампа лишь помогали гражданам, в соответствии с выводами Cambridge Analytica, самоорганизовываться в группы действия. Единственной задачей этих групп было обеспечение явки избирателей-сторонников Трампа и/или противников Клинтон из своего городка, поселения либо квартала. Действия на земле чётко координировались с эффективным использованием социальных медиа. Пожалуй, еще никогда социальные медиа в президентской избирательной кампании не были использованы настолько эффективно.
Используя наработки Рамакришнана и других учёных, команда Бэннона — Кушнера — Паскаля с сентября 2016 г. резко изменила информационную стратегию. Её стержнем теперь стало Twitter-общение Трампа с потенциальными избирателями. В то время, как большинство специалистов в области коммуникаций, политиков и журналистов издевались над твиттерами республиканского кандидата, они стали едва ли не главным оружием его победы.
Благодаря специалистам из Cambridge Analytica, удалось установить, что массовый американский избиратель, особенно — с невысоким уровнем образования, воспринимает Twitter-сообщения Трампа как своего рода адресованный к нему лично прямой доверительный разговор кандидата. В американских традициях прошлого века, едва ли не главным оружием кандидатов были прямые встречи с избирателями вне предвыборных митингов: в торговых центрах, на улицах и т. п. Twitter Трампа в IT эпоху выполняет точно такую же роль, что и непосредственные беседы на улицах в прошлом (важно иметь в виду, что в США, в отличие от России, Twitter является повседневным средством общения всего населения. а не только «продвинутой» молодёжи). Кроме того, короткий формат твитов наиболее подходит для людей с не слишком высоким уровнем образования. Наконец, сам по себе выбор Twitter, как основного канала общения, делал в восприятии рядовых избирателей Трампа таким же «простым парнем», как они сами.
Если Twitter использовался, в основном, для прямой коммуникации с избирателями, то Facebook в избирательной кампании Трампа был предназначен для сбора средств. Как это ни странно, миллиардер Трамп получил мелких пожертвований намного больше, чем Х. Клинтон.
В начале 2018 г. Америку, Британию и многие европейские страны потряс скандал с использованием компанией Cambridge Analytica данных 50 млн. пользователей Facebook. Возникает вопрос: почему события, произошедшие достаточно давно, вызвали такую реакцию именно сегодня?
Первая причина вполне очевидна — это продолжающаяся и, более того, набирающая обороты война между Трампом и значительной частью американского истеблишмента. Компания Cambridge Analytica действительно сыграла большую роль в победе Д.Трампа. Однако ничего незаконного компания не делала. Все интернет-компании: от гигантов типа Google, Amazon, Facebook до производителей приложений для смартфонов, в качестве самого важного актива рассматривают личные данные пользователей. Когда пользователь соглашается применять те или иные поисковики, интернет-магазины или приложения, он одновременно даёт добро и на использование личных данных, что прописано в пользовательских соглашениях, которые просто никто не читает.
Но у этого скандала есть и «второе дно», связанное с Трампом, но направленное не против него, а против высокотехнологичного сектора американской экономики. Не случайно скандал вокруг Cambridge Analytica и Facebook разгорелся синхронно с начатыми Трампом торговыми войнами. Ни для кого не секрет, что значительную часть доходов от рекламы, а также от использования пользовательских данных, американские гиганты — всё те же Google, Microsoft, IBM и другие — получают из-за пределов США, то есть из Европы, Азии и т. д… Одним из способов урегулирования скандалов являются выплаты интернет-гигантов за пользовательские данные. Правда, на мой взгляд, это разрушит ту экономику интернета, какой она сформировалась к настоящему времени. Тем же Google мы все пользуемся бесплатно, поскольку меняем его услуги на наши данные. И так — с любой компанией.
Наконец, «третье дно» данного скандала состоит в том, что политики по обе стороны Атлантики, а также правящие круги стран Южной и Восточной Азии наконец-то сообразили, что соединение технологий больших данных (Big Data) с последними достижениями психологии и мощным инструментарием информационных технологий (искусственный интеллект + «нейросети») открывают поистине безбрежные перспективы в управлении поведением масс не только через рекламу, но и посредством подталкивания-наджа — например, к выбору того или иного кандидата в президенты или даже к занятию определенной позиции в социально-политических конфликтах.
Соответственно, рефлекторной реакцией политиков является стремление всё это остановить и запретить. Однако, полагаю, добиться этого невозможно. Сегодня базы данных — это главные активы любой компании, работающей с информационно-коммуникационными технологиями, и в целом с технологиями четвертой производственной революции. Данные, которые могут быть использованы для целенаправленного формирования массового поведения, называют «новой нефтью», поскольку именно они являются краеугольным камнем современной высокомонополизированной экономики. Отказаться от принципа аккумуляции данных и возврата их пользователям — означает разрушение всего нынешнего миропорядка. И это относится не только и не столько к экономике, сколько к политике, к вопросам национальной безопасности и т. п. Поэтому скандал с Cambridge Analytica утихнет, как и все другие скандалы. А поведенческие технологии не только останутся, но и будут дальше развиваться.
