Эсминец УРО «Майкл П. Мерфи»
Депеши с приказами от командования коммандер Стивен Тайс просматривал, сидя в своем командирском кресле на мостике.
Наряду с остальными радиограммами, метеосводками и просто перехваченными радиосообщениями, на него наваливалась масса всякой, порой обрывочной информации. Однако время на просторах океана тянулось медленно и томительно. Короткими урывками ему удавалось иногда вздремнуть прямо в кресле, несмотря на изрядную качку. Чтобы взбодриться, Стив, на всякой случай напялив спасательный жилет и непромокаемую куртку с капюшоном, выходил на один из открытых мостиков по бортам надстройки.
Попытки покурить напоминали пытку – едва высверкнув зажигалкой огонек, насладившись желанной пахучей порцией табака, тут же получаешь в лицо порывом ветра и меткими каплями, сбивающими тлеющий огонек… в конце концов выбрасывая и вовсе размякшую сигарету от насыщенного влажностью воздуха.
Несмотря на заявленные проектировщиками эсминца малые размахи качки, умеренное заливание и забрызгивание, Тайсу приходилось все время удерживаться рукой, чтобы не упасть. Из-под форштевня долетало, добрасывая до самого мостика, оседая на непромокаемой ткани ветровки, покрывая серый металл надстройки моросью, холодя лицо и зажатую в руке пачку с куревом.
Глотая просоленный воздух вместо прекрасного табака с плантаций в Вирджинии, он смотрел, как особо рьяные волны нещадно треплют чехлы, надетые на вспомогательные «Браунинги», прокатываются по палубе носовой части корабля, разбиваясь о смонтированную на полубаке артиллерийскую установку… и неспокойные лужи еще долго гуляют меж бронированных крышек пусковой ракетной установки вертикального старта.
Поверхность моря превратилась в пучившуюся серыми исполинскими волнами массу, гудящую глухим рокотом с сумасшедшим подпевалой – леденящим северным ветром.
Казалось, что эсминец тяжело карабкается на десятиметровые склоны волн, раскинувшихся бесконечной гребенкой до горизонта, а потом уже привычно обрушивается вниз к их подножью.
Затем менялся курс, менялся и характер качки.
Матросы перемещались по кораблю, широко расставляя ноги, опираясь о переборки, хватаясь за стойки, короткими перебежками, стараясь побыстрее примостить свой зад на любую более устойчивую поверхность.
Корабль мог идти с 30-узловой скоростью почти при любом волнении моря, но командир экономил топливо, тем более что, согласно штабному приказу, в зону ответственности «Мерфи» выделялся определенный и достаточно небольшой квадрат, поэтому необходимости рассекать туда-сюда, на полной мощности турбин, смысла не было.
* * *
Патрулирование продолжалось уже несколько часов.
В тактическом штабе ВМФ США, в пригороде Лондона, весьма остро отреагировали на доклад о подлодке военно-морских сил России. Конечно, высшие чины понимали, что при таких погодных условиях невозможно вести какой-либо акустический поиск, однако хоть и в форме пожелания, но заикнулись о необходимости обнаружить и изгнать непрошеного соглядатая из зоны действия американского флота, рекомендуя не церемониться с наглым «русским».
Для Тайса это было еще странно и тем, что противолодочные, да и вообще боевые возможности его корабля были ограничены. Одно дело выловить субмарину прошлого века, другое – бороться с современным подводным ракетным крейсером. Он догадывался, что командование, скорей всего, не располагает достаточными силами для охвата и контроля на всех оперативных коммуникациях, иначе зачем бы они рисковали не совсем дееспособным кораблем.
Штаб морских операций обещал, что еще до полуночи вверенный ему корабль сменят подводные лодки из дивизиона, базирующегося в Шотландии, и эсминец сможет проследовать на верфи BAE Systems в Глазго (Великобритания) для ремонта.
Но что-то не заладилось.
На самом деле Тайс предпочел бы следованию в порты Британии долгую дорогу к берегам Нового Света. У него сложилось несколько неприятное впечатление от последних действий английского Адмиралтейства (или что там у них нынче). С одной стороны, их понять можно – неожиданное появление «Бисмарка», шокирующие потери, общая неразбериха. Но правительство и вооруженные силы Британии изначально приняли избирательно неактивную, выжидательную позицию (что, кстати, характерно для британской политики).
Конечно, Тайс не располагал расширенной информацией и судил о многом, исходя из обрывочных сведений поступающих, как по военным каналам, так и из различных второстепенных источников. Но когда он узнал о разгроме британского авианосного соединения, почувствовал даже некоторое удовлетворение свершившейся справедливостью – воздалось «лимонникам» сторицей, за их излишнюю хитрожопость!
А боевые возможности вверенного корабля были весьма плачевными.
Серия эсминцев IIА, к которой принадлежал «Майкл Мерфи», ракет «Гарпун» на вооружении вообще не имела.
Использовать «Томагавки» директивой командования запрещалось. Их пуск и так был невозможен – из-за отказа системы «Иджис» – операторы попросту не успели бы ввести в «мозги» ракет данные о цели.
По той же причине произошел отказ на запуск противолодочных ракет «Asroc».
Из двух противолодочных вертолетов «Си Хок» исправным был только один.
Оставались еще 127-мм артиллерийская установка и «Вулкан-Фаланкс», кстати, тоже заведенные на автоматизированную систему, пусть и автономную.
Самым дееспособным было дополнительное вооружение: 25-мм автоматическая пушка «Бушмастер» и пулеметы «Браунинг» калибра 12,7-мм.
А если к этому прибавить еще то, что системы обнаружения целей и поисковые радары были функциональны на уровне – «почти», то ценность эсминца не только как боевой единицы, но и как патрульного и поискового корабля была близка к нулю.
– Черт побери! – в сердцах произнес Тайс. – Америка не должна так воевать.
Он предпринял очередную попытку закурить. Корабль после смены курса шел параллельно волнам, и надстройка хоть чуть-чуть прикрывала от ветра правое крыло открытого мостика, на котором стоял командир.
«Америка не должна так воевать, – снова в мыслях повторил свою фразу Тайс, – да она так нелепо и нецелесообразно почти никогда, наверное, и не воевала – всегда подавляющее преимущество в силах и технике. Превосходство во всем! И в первую очередь, высокоточное оружие и высокие технологии».
Выкурив половину сигареты, он с проклятьями бросил окурок за борт.
«Вот-вот, высокие технологии. Будь оно все проклято!»
Над монстром-океаном сгущались сумерки. Вахте предстояла изнуряющая, тяжелая работа. Это при дневном свете все было относительно просто. В условиях свихнувшихся приборов обнаружения ночь вносила свои непредсказуемости и самую большую опасность – айсберги.
Тайс принял несогласованное с командованием, но самое оптимальное решение – вести судно курсом наименьшего сопротивления стихии, двигаться в одном потоке со всей равнодушной массой льда.
Эсминец «Майкл Мерфи» шел в юго-западном направлении, увлекаемый штормом… со скоростью шторма.
