Линкор «Мусаси»
Утром офицеры выгнали свои не занятые несением службы дивизионы на разминку – традиционную тренировку по рукопашному бою.
Широченная палуба линкора ничем не уступала спортивному стадиону средних размеров, и, несмотря на сильный леденящий ветер и возросшую качку, полураздетые матросы выстроились в несколько рядов, топая босыми ногами по мокрому настилу.
За всем этим с высоты надстройки, облокотившись на планшир мостика, наблюдал командующий японской эскадрой вице-адмирал Ибо Такахаси.
В дополнение к завыванию ветра до верха долетали дружные команды мичманов и крики матросов, выполняющих заученные упражнения.
Со стороны камбуза (откуда еще) вдруг потянулись аппетитные запахи, сумев как-то пробиться на самый верх, какими-то неведомыми путями, не иначе в открытую рубочную дверь.
«Странно, – мелькнуло у вице-адмирала, – в другие часы распорядка – в обеденное время или к ужину, этого, казалось, всепроникающего мирного запаха никогда так ощущалось. Наверное, наш разум, наши чувства и обоняние уже не так восприимчивы, всецело погрузившись в дневные служебные заботы».
Вой воздушной тревоги мгновенно очистил палубу от лишних людей, оставив только дивизионы ПВО, живо закрутивших башенками дальнобойной зенитной артиллерии, ощерившихся стволами многочисленных строенных автоматов.
На своих боевых постах замерли в ожидании напряженные фигуры заряжающих – наизготовку со стальными магазинными обоймами, бдительных наводчиков и офицеров со стеками, вглядывающихся в небо.
– Англичане, – Ибо Такахаси в очередной раз поднес к уставшим, не выспавшимся глазам большой морской бинокль, – союзнички американцев.
Он вдруг вспомнил то странное место, где они оказались после воскрешения.
«Что-то там говорилось – тем подозрительным неизвестным типом… по поводу поддержки американцев союзниками. Какой-то там „адекватный ответ“. И где же он, этот ответ? Хотя англичане пока еще не открывали огонь…»
Как и планировалось, в первой и неожиданной атаке им удалось соизмеримо разделаться с самоуверенными американцами, уничтожив авианосец и его эскорт с артиллерийских дистанций. Общий процент собственных повреждений даже не дотянул до расчетных.
Правда, этот плюс нивелировался отсутствием ремонтных баз, поэтому не имеющие возможности поддерживать крейсерскую скорость или получившие большие повреждения корабли бросили. Предварительно сняв команды.
Морякам было жаль топить свои израненные корабли, и их просто отпустили, предоставив своей судьбе, словно в весенних ручейках бумажные детские кораблики. Словно дав им последнюю надежду.
Кто-то заикнулся о возможности захвата их врагом, но все и так уже устали от смерти и потерь. Пусть плывут.
С некоторым запозданием вице-адмирал Такахаси даже нашел в оставленных кораблях некоторую пользу – на поисковых радарах американцев это лишняя засветка, а значит, отвлечение и распыление сил.
В распоряжении вице-адмирала оставался прекрасный и мощный корабль – линкор «Мусаси». Пеленгом шел вполне боеспособный линейный крейсер «Конго».
Россыпь эсминцев и крейсеров дополняли ударную мощь, но следующий ход, как ни крути, оставался за врагом.
Автономность уцелевших эсминцев сопровождения была ограниченной, да и крупные корабли нуждались в дозаправке, поэтому за время перехода Атлантики эскадра «высосала» до донышка не один танкер.
* * *
С появлением самолетов неприятеля боевые посты на японских кораблях были усилены сверх штатного расписания. Один за другим посыпались доклады о боевой готовности. Напряжение по людским нервам достигло высшего напряжения, но черные точки летательных аппаратов кружили на недосягаемом или малоэффективном для зениток расстоянии.
И по-прежнему – атаки с воздуха не следовало.
Стоявший рядом командир линкора капитан I ранга Тосихиро Иногути снова предложил открыть огонь из зенитного оружия, но адмирал молча отрицательно мотнул головой. Погодные условия были отвратительные – ветер резкими порывами срывал с больших покатых валов волн пенные белые барашки, выбрасывая брызги на метры, нещадно накатывая на борта. Дым из труб порой застилал пустынные палубы кораблей, и лишь огни ратьеров мелькали, напоминая о том, что экипажи по-прежнему бдительны и только ждут команды.
«Представляю, как их там, в эсминцах болтает, – подумал Такахаси, – о какой прицельной стрельбе эскорта может идти речь! Это нас здесь с полным водоизмещением и не шелохнет почти. При таком волнении эсминцы нас только тормозят».
– Эффекта ноль, только отпугнем. Пусть выжидают. Может, они расслабятся, и тогда вдруг удастся отстреляться наверняка, – коротко, словно выплевывая фразы, произнес вице-адмирал. – А пока пусть команды поста двухкоординатного дальномера и особенно посты «94» и «89» производят упреждающие вертикальные и горизонтальные расчеты для этих типов самолетов. Не очень-то они и скоростные.
И без перехода спросил:
– Американцы по-прежнему глушат радиосвязь?
– Неопределенно, – ответил капитан Тосихиро Иногути, – сигналы периодически пропадают, но прямая видимость позволяет общаться с мателотами. Если нам удастся продержаться до захода солнца…
– И не надейтесь, тем более что для их приборов слежения и наведения темнота не особая помеха.
– Как знать, как знать, – пробормотал Иногути и тут же осекся – адмирал не любил пустой риторики.
– Самолеты явно с авианосца, под брюхом у них болтается достаточно оружия, почему же они не атакуют? – Вице-адмирал даже не обратил внимания на смущение офицера, а после короткой паузы сам же ответил на свой вопрос: – Они чего-то выжидают! Думаю, на нас выводят корабли с тяжелым противокорабельным оружием, а?
– С «Конго» пришло сообщение, – отвлекшись на офицера связи, доложил флаг-капитан, – их «восемьдесят девятый» пришел в негодность после боя.
– У нас остались еще целые самолеты? – Такахаси словно проигнорировал последнюю фразу штабного офицера. По лицу вице-адмирала можно было понять, что он решает какую-то сложную задачу и не находит решения.
– Шесть машин мы еще можем запустить, с небольшим интервалом. Остались разведчики и на легких крейсерах. Но приводниться в такую погоду, не погубив при этом машину, невозможно.
– Пусть приготовят их к старту. Что докладывают наблюдатели за горизонтом и офицеры радарных систем?
Старший офицер не по-уставному пожал плечами:
– Мы по-прежнему не видим противника.
– Сколько на данный момент их самолетов барражирует в воздухе? Семь?
– Так точно. Кстати, наблюдатели докладывают, что они пять минут назад что-то сбросили в море. Если бы это были торпеды – мы бы уже знали. Возможно, это акустические буи.
Неужели они предполагают наличие наших подлодок? Абсурд, субмарины эскадренную скорость не поддержат никоим образом.
– А если это пустые дополнительные баки с горючим? Вы понимаете? У них кончается топливо, а они не улетают, – вице-адмирал вопросительно посмотрел на старшего помощника.
Не получив ответа, Такахаси тяжело кивнул, словно найдя своим мыслям подтверждение. Он чувствовал нарастающее напряжение. В такие минуты он больше доверял своей интуиции, чем логике и расчету, тем более что в этом мире невозможно переиграть противника со сложнейшими вычислительными машинами.
– Теперь они нас на пушечный выстрел не подпустят. Мы ничем не сможем ответить. Это будет наш последний бой, а точнее, избиение, – и вдруг, приняв решение, дал команду: – Прикажите по эскадре: открыть зенитный огонь по воздушным целям противника, самолетам взлет и атака, кораблям рассеяться и… выбирать свой путь к смерти самим.
