Глава 5

- Что за шум? - вернувшись с обеда, который сегодня пришлось потратить на банк - дарить государству двадцать процентов зарплаты по-прежнему душила жаба, я застал в лаборатории несвойственное ей оживление: все толпились у чего-то, закрытого от меня верстаком.

  - Алексей Игоревич оружие привез! - просветила Катерина, не участвовавшая во всеобщем ажиотаже, - Испытывать будем.

  - Испытывать оружие? - не сразу сообразил я и тут же исправился, - А, понял! Спасибо, Катюш! - и побежал присоединиться к толпе, небрежно сыпавшей терминами и характеристиками.

  Вообще-то подборкой вооружения к нашим прототипам занимались другие ведомства, и Иван Дмитриевич никогда не стремился подмять еще и эту область под себя, но я знал, что для одного своего изделия он может закрыть глаза на сложившийся порядок. А, значит, привезенный подарочек точно для меня!

  Пулемет, как много в этом слове! Как бывшему военному, разобраться в незнакомой модели, особенно после пояснений Угорина, мне не составило труда. Пулемет - он и в другом мире пулемет, разница лишь в деталях. К тому же особист приволок не узкоспециализированный, а самый обычный, пехотный, хоть и крупнокалиберный, якобы с военного отделения политеха. Не смешите мои тапочки! Друзей, закончивший дневное отделение вузов, у меня хватало, поэтому уровень и состояние оружия, используемого на военных кафедрах, я себе примерно представлял. Здесь, из-за постоянного риска нападения тварей, любое образование тоже включало в себя обучение азам военного дела, проходили его все, благодаря чему подобие военных кафедр присутствовало в любом учебном заведении от школы до академии искусств, и понятно, что снабжались они списанным армейским вооружением - иначе оружием не напастись. Короче, ничего общего с притараненным образцом, пахнувшим ружейной смазкой, и с нерасстрелянными стволами, но данный эпизод также был из разряда игры для профа "все очень-очень секретно".

  Для "девятки" давно уже назрели испытания на свежем воздухе - четырехметровый потолок подземного яруса лаборатории здорово ограничивал маневры, до сих пор нас сдерживала лишь упёртость профессора в отказе подавать заявку на полигон. Но к январским студенческим каникулам, когда у Ван-Димыча появилось больше времени на внеплановые эксперименты, мы уже почти всё, что можно, обкатали в помещении. Пришла пора для выходов на волю. Добиться от профа заявки на выезд Угорин так и не смог, действовать за его спиной не стал, а поступил хитрее - уговорил нашего гения на вылазки по темному времени суток на пустырь за лабой. Для меня, как для испытателя, это был не лучший вариант: во-первых, я не ас, чтобы уверенно ориентироваться в темноте, а, во-вторых, придется задерживаться на работе, руша устоявшееся расписание. Но заскоки профа у нас считались священными, так что пришлось смириться с обстоятельствами. А привезенный пулемет позволял с ними мириться почти без сожалений.

  Для первого выхода темноты дожидаться не стали, хотя лично у меня сердце кровью обливалось от понятий шефа о секретности! Хорошо еще, что за ним идет плотный присмотр, иначе бы дел он наворотил! В четыре часа через неизвестный мне ранее ход пошли на заснеженный пустырь, чтобы засветло оценить площадку.

  - ... с перехлестом всех вас за ногу! - донеслось от вставшего колом в раскрытых воротах профессора.

  - Твою же душу! Какого лысого лешего?!! - отозвался не менее экспрессивно особист, заглянувший Воронину через плечо, - Я в диспетчерскую! - и, оттолкнув меня с дороги, бросился обратно по бетонному коридору.

  Оттолкнув меня!!! В экзе, который весил около восьмидесяти килограммов! Плюс мои родные шестьдесят с довеском, плюс тяжелый пулемет! А в стену я впечатался ощутимо, даже оттиск от удара плечом остался!

  Вслед за Угориным промчался матерящийся профессор. Выглянул, что же так их впечатлило, и тоже начал вспоминать все запасы обсценной лексики!

  Слабо заметная на фоне заснеженных холмов арка портала (я помню, что окно не портал, но в первый момент пришло именно это сравнение) и четыре гигантские фигуры рядом, замершие в ожидании. Гигантские - это, конечно, у страха глаза велики, и неправильный угол зрения - стоя на ступенях потайного хода, я смотрел на них снизу вверх. Смирив бешеный стук сердца, хватило ума осознать, что силуэты варьируются в районе двух - двух с половиной метров - примерно одного роста со мной, если брать в расчет высокую платформу бот. Человекообразные, но с другими пропорциями: бугрящиеся мышцами руки достигали колен, плечи - даже у самых раскачанных культуристов таких не видел, людям такие габариты недоступны. Пояс, таз - то же самое, вставший на дыбы медведь - вот самое подходящее сравнение. Зато ноги заметно короче человеческих.

  "Это хорошо, значит, не так подвижны" - отстраненно подумал, оценивая противника.

  Был случай в Конго, когда пропущенное всеми ответственными службами окно раскрылось в труднодоступной местности. Из всех свидетелей - случайно наткнувшаяся группа сумасшедших немецких натуралистов, неведомо зачем забравшихся в самые джунгли. До заката тридцать минут. Десять человек предпочли метнуться к машинам и сбежать подальше на безопасное расстояние, пока оставалось время. Радиус гнезда - пять километров, вполне можно успеть. Не успели, там дорог не было, лучше бы вообще с техникой не связывались, на своих двоих по прямой убежать больше шансов было. Одиннадцатый вскарабкался повыше и остался снимать. Спасенные прибывшими войсками пленки (не сам оператор!) послужили основой для ролика, постоянно крутящегося во всех кинотеатрах перед всеми сеансами, разве что мультики для совсем маленьких обходились без познавательного зрелища. Благодаря отчаянному немцу, что ждет этот заснеженный уголок через короткий отрезок времени, я примерно представлял.

  У меня положение еще хуже: до заката не больше десяти минут - зима, заход солнца рано. Групп быстрого реагирования из всадниц на горизонте ноль. Развертываемых армейских частей - ноль. За оставшиеся до вторжения минуты даже в экзе я пять километров никак не пробегу - не по снегу. Хлынувший из окна поток тварей мне не пережить, на врезавшихся в память кадрах вспоминается легкость, с которой лавина расползающихся-разбегающихся-разлетающихся тварей помельче размалывает несколько хищных зверей.

  А значит никакого геройства - голый расчет: один против четырех или один против миллионов. Нет даже необходимости одерживать победу - достаточно потянуть время до прибытия опытных бойцов.

  Продолжил разглядывать противников вживую, по собственным впечатлениям, а не по фильмам прикидывая их сильные и слабые стороны. Кроме коротких ног ничего нового не заметил, как не заметили сотни аналитиков до меня. Что ж, бывал расклад и хуже.

  В оставленном здании заполошно заорала сирена тревоги. На этот раз никакой учебной, все всерьез. Процесс эвакуации отработан, сам уже пять раз попадал на тренировочные, в нормативы всегда укладывались...

  Только не сегодня. Норматив - полчаса, до заката считанные мгновения, никто не успеет.

  Как всегда перед выходом на татами пришло ледяное спокойствие, вытеснившее страх и неуверенность. Аплодисменты сегодня вряд ли сорву, победу по очкам тоже не присудят...

  Тяжесть в руке напомнила о пулемете.

  "Ха! А ведь еще живем!"

  Минута, две, три. Мне кажется, или стало темнеть?

  Пора.

  - Ну, что он творит, что творит?! - двое мужчин, стоя на обледенелой крыше лаборатории, наблюдали за разворачивающимся перед глазами действием, эмоционально обмениваясь впечатлениями.

  - Двенадцать минут до прибытия, пацан все грамотно делает. Тянет время, разделяя и изматывая наскоками, - возразил шефу капитан Угорин, и тут же сам разразился ругательствами, - Руки!.. в задницу!.. выкормыш гиены! Упреждение же надо брать!!! Все в белый свет!

  - Оставь, хлопчик впервые пулемет в руках держит! А нижние шарниры надо будет переделать... Титановый сплав достанешь?

  - Останемся живы, я тебе их из чистого золота отолью! Сам! Лично!!!

  - Из золота не надо... Куда?!! - в единый голос заорали профессор с особистом, заметив рискованный маневр вертящейся внизу фигуры.

  Люк на крышу открылся, впуская на поверхность еще несколько силуэтов.

  - Та-а-ак!!! - угрожающе протянул капитан, - Я смотрю, эвакуация у нас не для всех?!

  - Сами же!.. - невнятно пробормотал Мишка Рыбаков, - На дороге затор. Бежать сейчас - умереть уставшим.

  - Ему не хватает света, - невпопад заметил прячущийся за спиной товарища Максим Кудымов.

  - Что? - мгновенно среагировал на высказывание Угорин.

  - Ему не хватает света! Твари поднимают пелену и мимикрируют в сумерках, он их поздно замечает! Миш, помнишь, в подсобке прожектор видели?

  - Дерзайте! - профессор, моментально приняв решение, протянул ассистентам связку ключей, - Там их два, для Ваньки заказывал. Один тащите сюда, второй на крышу теплового пункта! - крикнул он в уже пустой зев люка.

  - Хорошую молодежь воспитали, сообразительную, - Угорин с трудом оторвался от ледяного поручня, растирая о грудь сведенную от холода и нервов руку.

  - Выживем - женюсь на Катьке, и каждый год буду заделывать ей по ребенку!

  - Я только за, но почему на Кате? Ты ж ее на дух не выносишь?

  - Как работницу - да, а так она очень даже ничего. К тому же чем тяжелее зарок, тем больше шансов...

  - Восемь минут, - отозвался отслеживающий время капитан.

  Никогда! Не пытайтесь! Стрелять! Из пехотного пулемета! В прыжке!!!

  Без сошек даже на земле меня вело отдачей, а уж в полете! Снесло и опрокинуло, хорошо еще, что в сугроб!

  Пол-ленты извел на то, чтобы приноровиться и хотя бы близко класть очереди к размазывающимся в пространстве фигурам. Короткие ноги! Как же! Твари чхать хотели на свои недостатки и перемещались по глубокому снегу словно по ровной площадке, вздымая шлейфы из снежной хмари, ухудшающие и без того поганую видимость. Попадания их только задерживали, не причиняя ощутимого вреда, из сотни изведенных патронов лишь один привел к видимому результату, перебив Гладу руку.

  "Так и запишем, в суставах броня тоньше!"

  Зато поди еще попади по этому суставу! Патроны не трассирующие, куда палю, понимаю исключительно по наитию. "Не додумал это Алексей Игоревич, поставлю ему потом на вид!"

  Из хорошего: спасали прыжки, дважды уходил от длинных рук, заканчивающихся устрашающими острыми клешнями, в последний момент. Из плохого: твари тоже умели прыгать. Ниже, чем я, и не так резво, зато мастерски подлавливали в момент приземления - летел-то я по прямой.

  "Скажу профу: нужно управление полетом! Хотя бы крошечная возможность менять траекторию!"

  Судя по ощущениям, первый раунд (до пяти минут), я уже отыграл. Метнулся мимо Войны, находя взглядом Раздора.

  "Где же эта чертова группа быстрого реагирования?!! От сирены прошло десять минут! Врали, гады! Все врут!!!"

  Приземление, разворот, очередь в упор.

  "Крепкий, тварь! Что ж тебя возьмет-то?!!"

  Ан, нет! Захромал! Раздор приятно затормозил, на время выбывая из схватки - регенерация у тварей была на высоте, так что передышка всего лишь на четверть часа, не больше. Как и у Глада, но того я вообще со счетов не сбрасывал, боли чужаки не чувствовали, а по-прежнему быстро передвигаться недействующая рука ему не мешала.

  Клешня Войны просвистела над головой, выдувая из нее все несвоевременные мысли. "Какого..?!! Только что ведь в десяти метрах был?!" Прыгнул неудачно, почти к Чуме. Не рассчитанные на долгое интенсивное использование элементы питания печально мигнули зеленым и перешли на оранжевый.

  "Плохо-плохо-плохо!!!"

  Пришлось перенаправить курсирующий по телу поток искр на экстренную зарядку батарей. Проф мне потом спасибо не скажет, такая зарядка уменьшала срок жизни питающего элемента вдвое, а вазелин у начальства еще заслужить надо!

  Чума повис на хвосте, не уступая в скорости, а батареи все еще мигали оранжевым!

  "Э-э! Так ведь и убить можно!!!" В очередной раз увернулся от замаха и, едва удержавшись на ногах, почти рухнул в снежную кашу.

  "Зеленый!"

  - Пока, тварь!!! - радостно крикнул в морду чудовищу и прыгнул в сторону.

  Батареи опять замерцали оранжевым, подсказывая, что снова надо бегать. Что ж, побежали!

  Наматывая петли, огляделся. Дезориентированный Чума, потеряв меня из виду, вертел башкой, до Глада и Раздора сохранялось приличное расстояние, прямо сейчас они мне ничем не угрожали. Зато Война, словно почувствовав мою временную беспомощность, уверенно преодолевал разделяющее нас пространство. По слухам, самый умный и опасный из всадников. "Кажется, к Лосю пришел самый жирный песец!"

  Навел пулемет на приближающегося монстра, краем глаза замечая жалкий остаток ленты. Бить только наверняка, а этот урод как назло поднял снежную пелену, мешая прицеливанию, да еще метался из стороны в сторону, зараза!

  Сноп света, появившийся из-за моей спины, на секунду ослепил и остановил тварь, выхватывая из сумерек страшную рожу. "Спасибо тебе, добрый человек! Вернусь - расцелую!" Оставшийся десяток патронов удачно лег в подсвеченную мишень, разрывая оскаленный рот - единственную гарантированно небронированную часть твари.

  "Бррр! Сниться же потом будет! Но... минус один?!!"

  "Да драть вас всех коромыслом!!!" - в эйфории от победы, едва не пропустил подкравшегося сзади Чуму, если бы ни второй прожектор, ослепивший коварного противника, там бы и лег. А так успел прыгнуть, выворачиваясь из смертельного клинча. Отбросил ставший бесполезным пулемет и снова начал игру в догонялки, мотаясь между оставшейся троицей.

  Раздор все еще хромал где-то на периферии, а два прожекториста уверенно вели Чуму и Глада, позволяя мне ужом проскальзывать между ними. Без пулемета стало легче, но оранжевая индикация заряда с каждым прыжком все дольше и дольше оставалась неизменной - батареи выходили из строя.

  Гул вертолета над головой подсказал, что все было не зря, я смог!

  Три фигуры соскользнули с тросов.

  - Подвинься, мальчик! - от легкого толчка я улетел на три метра и больно приземлился на какую-то хрень, скрытую снегом.

  "Дрянь!" - только и родилось, а потом снова, - "Дряни, конченные дряни!"

  Подмога пришла. Их трое, потому что четвертый участник поединка я, и монстров трое, Война уже не встанет, и вроде бы арифметика понятна. Но эти сволочные клановые дряни рассудили по-другому: две на раненого Глада, одна на ковыляющего Раздора, а опять опасно приблизившийся долбанный здоровый Чума остался на меня!!! Ну и кто тут твари?!

  Никакой офигенно крутой магии не заметил - файерболы не залетали, молнии не засверкали. Даже светошашек, как в ДДГ не замелькало. Но что-то такое, опасное, от чего все волосы норовили подняться дыбом, в воздухе возникло. И стало страшновато. Парадокс: до сих пор я не боялся, а тут завибрировал.

  Наваждение с меня стряхнул Чума - его, казалось, судьба товарищей не интересовала. Опять началась интересная игра в догонялки, в которой я явно стал проигрывать - прыжковые батареи окончательно сдохли, да и обычные ходовые были близки к финалу. Несколько раз выводил тварь на защитниц, но девки даже не шевельнулись, а Чума, как приклеенный, следовал за одним мной, игнорируя всадниц. Закончилось ожидаемо: я устал, не заметил под ногами препятствия и ничком рухнул в снег, сразу же откатываясь в сторону. Почти ушел от удара, но... только почти. Перебитый ножной привод похоронил все надежды убежать. Пошла рукопашка.

  Сильный длиннорукий противник - кошмар всех бойцов. Я катался по снегу, мечтая увидеть хотя бы одну-единственную брешь в обороне, малюсенькую ошибочку! Ни фига! Все, что успевал, это хотя бы скользом подставлять под удары стальные полосы экзоскелета. Буквально через минуту от творения профессора ничего не осталось, пришлось экстренно сбрасывать сковывающие движения железки. А всадницы все так же не спешили на помощь. Освободившиеся от подпитки экза искры пустил на "бодрячок". И еще один, только мало помогло. Уже попрощавшись с жизнью, в очередном падении, нащупал рукой трубу. Да!!! Пулемет - это не только стрелялка, это еще и просто тяжелая штука, которой очень неприятно получать по тварной! кошмарной! головешке!!!

  Впав в священную кровавую ярость, я снова и снова наносил удары по ненавистной морде, по клешням, по торсу. И вот уже монстр валится во взбитый дракой снег, а я, оседлав его, продолжаю молотить погнутыми стволами, круша и разбивая на осколки лицевые пластины Чумы. Занавес.

  Бывали времена: и руки-ноги ломал, и отделывали меня в уличных драках, но сейчас складывалось впечатление, что тягучая боль заполнила весь организм - ломало и корежило, как если бы целиком состоял из обнаженных воспаленных нервов. Последствия ушибов вкупе с двойным "бодрячком" сказывались полным набором.

  Окно схлопнулось. Для этих целей хватило бы и двух моих побед, но клановые тоже не подкачали, завалив своих монстров. Четыре-ноль, всухую.

  "Дряни, если бы я их не ранил, хрен бы вы малой кровью отделались!" Ненависть к так и простоявшим в сторонке всадницам зашкаливала и ничуть не собиралась утихать.

  - Девочки все правильно сделали, - словно в ответ на мои мысли произнесла оказавшая первую помощь пожилая женщина, - У тебя на лице все написано! - тихо рассмеялась она на мой недоумевающий взгляд, - Чума и Война, они как близнецы или супруги со стажем - две половинки одного целого. Стоит убить одного, как второй, независимо от обстановки, переключается на убийцу. Пока ты отвлекал его на себя, всадницам с его стороны ничего не грозило, и они точно могли завалить хотя бы одну тварь, гарантированно остановив вторжение.

  - То есть цель оправдывает средства?

  - Замечательные слова! - я поперхнулся протянутым сладким напитком, - Кто бы их ни сказал, он понимал толк в жизни!

  - Нда... Простите, как вас зовут?

  Женщина приподняла бровь в намеке на несусветную глупость вопроса. Будь я фанатом кланов, может и устыдился бы собственной необразованности, но, во-первых, мне было не до этого, а, во-вторых, сейчас я плевать хотел на ее звания и должности.

  - Для тебя - Ирина Николаевна. Ирина Николаевна Шелехова, если полностью.

  - Ага...

  По-новому взглянул на представившуюся женщину. Мало похожа на официальные снимки, не назовись - так и не узнал бы. Единственная всадница, чьей биографией и подвигами я удосужился поинтересоваться. Затмившая даже рекорд собственной дочери, а та отбила ровно сто окон. Эта - сто двадцать семь. Выше нее в своеобразном рейтинге ровно четыре человека и то, только на одну ступень. Но все они мертвы, а эта - жива. То есть знает, когда нужно остановиться. Завершила карьеру всадницы семнадцать лет назад, являясь теперь наставницей клана. Одной из наиболее уважаемых, попасть к ней мечтает каждая вторая, если ни первая. Из открытых источников много ни почерпнуть, но получается, что сейчас передо мной сидит самая сильная, опытная и опасная магиня современности.

  - Предвосхищая твои метания: своего единственного внука не узнать я не могла, пусть и видела до сих пор только на фотографиях. Здравствуй, Миша!

  - Мистика какая-то!

  - Никакой мистики, обычное совпадение! Сегодня наше дежурство по северу Москвы, графики согласованы и утверждены за полгода. Случись окно завтра, сюда бы прибыли Агдаш.

  - Как-то не очень быстро вы прибыли! - обвиняюще ткнул пальцем в сторону бабули.

  - Ровно пятнадцать минут с момента сообщения, секунда в секунду. Почему не сработала система ПОО, еще будут разбираться эксперты. А следствие вдобавок начнет задавать вопросы, почему вместо эвакуации вы тут застряли, так что готовься, нервы помотают.

  - То есть мы еще и виноваты?!

  - Любое учреждение отвечает за двухсотметровую зону вокруг здания, вы не исключение. А то, что нападений на Москву не было уже сорок лет, не оправдание отсутствию наблюдателей.

  - Об этом пусть голова у руководства болит! - по штату обязанности наблюдателя ложились на особиста, и если он их не исполнял, это не мои проблемы.

  - Не стану спорить, тем более, что в мою компетенцию это не входит. Ну что, будем знакомиться?

  Сквозь пульсирующую боль размышлять получалось не очень-то продуктивно, но давайте прямо: бабуля - вот она. Знающая, кто я, и вроде бы благожелательно настроенная. Сильная магиня, старейшина клана, которой не очень-то принято отказывать. К тому же опытная наставница, способная помочь мне в развитии. Я что, дурак отбиваться от такого знакомства?

  - Будем!

  Твари - дети малые по сравнению с женщинами в белых халатах. Не хочешь ехать - уговорим, не уговариваешься - заставим, будешь бузить - на тебе укольчик! Не слушая возражений, натравленная кем-то "скорая" увезла в больницу. Может и к лучшему - отметелили меня всадники знатно, а истощение, вызванное экстренной зарядкой экза и усиленное сдвоенным "бодрячком", мешало даже обычному восстановлению, не говоря уж об ускоренной регенерации. Тем эта техника и была коварна, что "съедала" неприкосновенный запас организма, "воруя" энергию у следующих дней.

  Отрубился еще в дороге, и очнувшись, даже не знал, куда попал. То есть ясно, что в больницу, но в какую - ведомственную, клановую, частную или обычную для населения - ни малейшего понятия. Я бы не парился, но в отрыве от состоятельного бати - актуальный вопрос, потому что кто и чем будет оплачивать ВИП-обслуживание? Мой медпаспорт, сделанный при устройстве на работу, роскоши не предусматривал.

  Дежавю - отдельная палата, опять словом перекинуться не с кем, хотя пока еще и сил нет. Но только на этот раз никакого хоровода из хлопочущих мамашек и лояльно настроенного доктора - персонал как в рот воды набрал и изводил молчанием. Тоска зеленая.

  Мало помалу, но копилась обида: я же герой?! Двух тварей завалить, это не фунт изюма понюхать, не каждая четверка клановых справляется! С Войной мои заслуги не велики - без экза с пулеметом не побегаешь и навскидку не постреляешь, и без прожекториста, на секунду выхватившего тварь из пелены и ослепившего, тоже не факт, что удалось бы. Но уж победу над Чумой иначе, чем божьим помыслом, назвать не получается! Ухайдакать чужака врукопашную выходило у единиц, жизнь не походила на последнюю веселую премьеру, где четыре хрупкие девчульки на протяжении двух часов экранного времени раз за разом, обсуждая попутно планы на вечер, левой пяткой забивали неповоротливых чудовищ - до спецэффектов Голливуда здешним киношникам еще расти и расти! На афише фильм был заявлен как трагедия - героини в конце погибали, а смотреть это безобразие затащила Яна, и очень обиделась, когда я полсеанса проржал. После традиционного африканского ролика "боевка", поставленная потугами съемочной группы, смотрелась особенно нелепо.

  Из-за разных подходов к искусству с сексом я в ту ночь пролетел, мы с Яной вообще вскоре разбежались, но уже для себя потом специально порылся в литературе. В реальности за четыре века противостояния документально подтвержденных рукопашных побед всего пятьдесят шесть и еще четырнадцать под вопросом. Во всех остальных случаях: чистая магия навроде файерболлов, специально обработанный холодняк, огнестрелом клановые тоже не пренебрегали, хотя упор на него не делали. И, между прочим, одна такая победа на счету бабули, вторая - у покойной тетки Марины, а в целом за Шелеховыми их около тридцати. Повезло этому телу с предками.

  Так где же фанфары, барабаны и красная ковровая дорожка с принцессой? Полная тишина, даже проведать за двое суток никто не пришел! Заплесневелой апельсинки не принес! Да черт с ней, с апельсинкой, нафиг она мне сдалась! - но зубную щетку с расческой и то не передали!

  - Имперская служба безопасности, руководитель следственной группы майор ...нова, - единственная за два дня посетительница настолько невнятно представилась, что кроме окончания "нова" так ничего и не разобрал, а мелькнувшие перед носом корочки моментально скрылись в нагрудном кармане, - У нас к вам есть несколько вопросов.

  Подзабытые привычки человека двадцать первого века встрепенулись, но лень и слабость победили: переспрашивать или требовать повторного предъявления документа я не стал. А зря!

  По мере задаваемых вопросов вырисовывалась ошарашивающая картина - обязанности проводить визуальное наблюдение прилегающей к лабе территории согласно директиве какого-то тысяча девятьсот лохматого года пытались повесить на меня!

  - Стоп-стоп-стоп! Я точно помню все инструкции, что читал и подписывал! - нагло соврал, потому что скопом запомнить их невозможно, но лично свои должностные обязанности я изучил внимательно!

  Майорша поскучнела и забубнила:

  - А как же: согласно положению о работе лаборатории...

  - "В случае возникновения экстренной ситуации..." и далее по тексту! - перебил я монотонное перечисление пунктов и подпунктов, - Только тогда я обязан что-то делать!

  - А вы сделали?

  - Вы же знаете, что нет! Не имел возможности - останавливал тварей!

  - То есть вместо того, чтобы предпринять соответствующие вашей должности действия, как то: выполнить оценку степени опасности, сообщить на тревожный пост, организовать эвакуацию вверенного вам участка ответственности, ... - от обилия канцеляризмов начал плавиться мозг, еще немного, и пойдет кровь из глаз, - ... вы предпочли "геройствовать"! - "Итицкая сила! Она реально произнесла это с кавычками!" - Наплевав на жизни остальных коллег! И жителей еще семи кварталов, которые до последнего не подозревали об угрозе! Господин Лосяцкий, вы в курсе о мере наказания за ваш поступок?

  "Хоть не гражданин, и то вперед!"

  Тупик полнейший! И она, и я знали, что своими действиями я тянул время, чтобы успела группа, чтобы как раз эти несчастные коллеги и жители имели шанс на спасение. А побеги я тогда на рабочее место "сообщать и организовывать", нас всех схарчили бы. К тому же тревогу нажал без меня Угорин или профессор, не знаю, кто из них добрался быстрее.

  Но!

  Все инструкции рассчитаны, что в населенных пунктах окно заметят не позже полудня. И тогда да, того, кто посмеет сунуться к тварям до прибытия ГБР из всадниц, ждет суровая расплата, если, конечно, этот глупец останется в живых. А нет - так семья его поедет растить тюльпаны на южном побережье Северного Ледовитого Океана. Вплоть до третьего колена. ("Ага! Бабулю не забудьте!") Даже при схлопнутом окне мне можно на самых законных основаниях впаять от полутора до пожизненного, а у бати с сестрами и мамашками конфисковать имущество. Оставалось надеяться, что до такого маразма следствие с правосудием все же не дойдут

  - Майор?.. - помяни черта, он и появится - в дверях нарисовалась госпожа Шелехова при всех положенных ей регалиях.

  - Адмирал! - следачка из положения сидя метнулась в стойку смирно.

  Не успел выяснить, каким образом клановые встроились в систему с флотскими званиями, но сейчас как никогда был рад обилию золотых полос на погонах родственницы.

  - По-моему, я уже все обсудила с вашим начальством?!

  - Так точно! Остались лишь формальности!

  - Тогда мое присутствие не помешает! - и уверенной походкой адмирал дошла до окна, совершенно естественным движением вывернув по пути единственный в палате стул из-под задницы эсбешницы, - Вольно, майор!

  Один человек, один стул, а как меняется мизансцена! Уже само присутствие адмирала в комнате, где ведется допрос - давящий на следователя фактор. Но служащие имперской безопасности хоть и обязаны оказывать положенные приветствия старшим офицерам, вне своей иерархии никому не подчинялись, так что зайди старушка с этого козыря - майор нашла бы, чем ей ответить. Но стул! Бабуля, браво! Ни слова протеста, а из хозяйки положения следачка моментально перешла в позицию младшей по званию, вынужденной то ли оправдываться, то ли отчитываться.

  - Мы почти закончили! - майор сдала поле, не став отбирать у национальной героини прихватизированное место. Я тоже не стал размениваться на мелкую месть и, пробежав глазами протянутый протокол, не затягивая процесс дольше необходимого, поставил внизу положенную подпись.

  - Всего доброго, Михаил Анатольевич! Адмирал! - щелчок замка на портфеле, и нудная искательница правды исчезла из палаты.

  Со стоном рухнул на подушку. Вроде не мешки ворочал, а вымотался, словно полное дежурство отпахал.

  - Устал? - заботливо спросила Ирина Николаевна, - Терпи, мад и подготовленным бойцам нелегко дается, а уж тебе! Недели две так и будет слабость держаться.

  - Мат?.. - переспросил, не дослышав.

  - Мад, "дэ" на конце. Состояние, близкое к берсерку из скандинавских мифов, хотя и не оно. Берсерк - это чистая ярость, боевое безумие, мад сложнее.

  - Что-то из наших родовых штучек?

  Вы видели, как хохочут адмиралы? С присвистом, с всхлипами, до слез и так, что грудь ходит ходуном, звеня нацепленным "иконостасом"? Теперь я видел.

  - Штучек!.. - придя в себя, она извинилась, - Прости, не над тобой. Но так наши способности еще никто не называл! За любую их этих "штучек" каждая вторая мать родную продала бы! Впрочем, хорошо, что ты без пиетета относишься, легче усваивать материал будешь.

  Я сам себя иногда не понимаю: еще два дня назад я сам хотел напроситься к бабуле в ученики. Но теперь, когда и просить вроде бы не надо, шевельнулось ослиное упрямство: а с чего это она за меня все решила?

  - Варя писала, что у тебя частичная амнезия, это так? - вопрос был поставлен ребром, и что-то подсказывало, что ложь неуместна. Более того, меня прямо потянуло выложить этой женщине все, начиная от вселения и заканчивая... а черт знает, чем заканчивая! Только с какого беса? Следачка хоть вправе была, а Масюнину бабку я второй раз в жизни вижу!

  - Личных воспоминаний Михаила Лосяцкого до восемнадцати не осталось. Я откликаюсь на это имя, оно мне не чужое, но ничего больше, увы!

  - А семья?

  - У меня нет неприязни к своим родственникам, но никаких особых чувств, кроме обычной человеческой симпатии они у меня не вызывают. И то, разве что сестры! - "Упс! Последнее явно было лишним!"

  - А я?

  - Я знаю, что вы формально моя бабушка, но исключительно по рассказу Лосяцкого-старшего. Я горжусь такой родственницей, но даже не знаю, были ли мы раньше знакомы.

  Чистейшая правда (при всей настороженности к кланам и клановым, не признавать заслуг свой здешней родни я не мог) подействовала как лесть.

  - Не были, - давление исчезло, - Варваре запрещено появляться на территории клана, а в те редкие встречи, что удавалось выкроить, она тебя не привозила, был против отец.

  - А она так и послушала?! - хмыкнул, вспомнив характер "мамочки".

  - Ты напрасно недооцениваешь своего отца.

  - Лосяцкого или настоящего?

  - Лосяцкого. Человек, ставший по недоразумению и нашему недосмотру твоим биологическим отцом, - полнейшее ничтожество, к тому же давно уже не может никому ничего указывать.

  Более чем откровенно. С другой стороны, чего я ожидал - принца в папашах? Кто-то замахнулся на теплое местечко, но не рассчитал. Местечко у него теперь есть, но вряд ли теплое, промелькнувшую хищную усмешку на лице собеседницы по-другому трактовать не получится. Ну и шут с ним! Не знал, не знаю и знать не хочу! Но к сведению принял.

  - Я тоже не настаивала, - продолжила Шелехова, - Не хотелось привлекать к тебе лишнее внимание Ногайских, да и других тоже. И своих, своих - особенно!

  - Как будто они не знали!

  - Знали! - согласилась женщина, - Но далеко не все. Не думаешь же ты, что я на каждом шагу кричала, что собираюсь обойти правила? Лосяцкий был не единственным вариантом, хотя и самым удобным для меня, к тому же вовремя подвернувшимся. Его проект по сравнению с остальными позволял сэкономить почти сотню миллионов, он бы и без моего посредничества тот конкурс выиграл, мой голос был весомым, но не решающим.

  - Батя знает?

  - Возможно догадывается, а возможно так и пребывает в уверенности, что заключил лучшую в жизни сделку. И я очень надеюсь, что моя откровенность не покинет этих стен, - без предупреждения комната опять наполнилась тяжелым неприятным ощущением применения чего-то такого... ментального... - Мои нынешние возможности не сравнятся с теми, но и тогда я кое-что могла. И глупо было бы все разрушить из-за мимолетного желания увидеть тебя вживую.

  - А теперь?

  - Теперь... Те, кто знали, они и так знают. И их не так много, как тебе кажется: дорогой ценой, но мне тогда удалось избежать огласки, а за давностью лет история почти стерлась. Большинство уверено, что моя младшая дочь умерла и даже не подозревает о наличии внука. У нас с Варей был план по возврату тебя в клан, своим побегом ты нам немало седых волос добавил, но в итоге получилось даже лучше. После недавнего боя никого не удивит мое повышенное внимание к твоей персоне.

  Долго поговорить нам не удалось, уже через пять минут на ее комме противно запищал стандартный звук напоминалки, а в дверь с тем же напоминанием сунулся кто-то их ее провожатых.

  - Выздоравливай, - пожелала на прощанье Шелехова, - Вряд ли я смогу к тебе часто выбираться, но постараюсь еще навестить до конца недели, тогда поговорим еще.

  Рассматривая закрывшуюся дверь, попытался проанализировать наш разговор, что-то в нем не давало мне покоя, но сморил сон. А со следующего дня мне разрешили полноценно вставать и почти десять дней подряд таскали на разные процедуры, начиная от жесткого массажа, и заканчивая непонятным лежанием в камере, навроде камеры МРТ. Лечение было действенным, но выматывающим, вторая встреча с бабулей вообще прошла мимо меня - я что-то отвечал, но разговор скомкался из-за постоянных зевков и мечтах о подушке. Подспудно беспокоило отсутствие вестей от всей остальной нашей команды, но и над этим вопросом не давал задуматься плотный распорядок. Такое ощущение, что я был здесь единственным пациентом, и все силы врачи бросили на то, чтобы скорейшим образом восстановить мой организм. Что, кстати, в конечном итоге оказалось недалеко от истины: больница являлась частной, но под эгидой клана, и клиентов у них лечилось немного - основной вотчиной Шелеховых значился Псков.

  Из скупых обмолвок персонала выяснилось, что виновником моего полурастительного состояния стал таинственный инстинктивно вызванный мад, имеющий некоторое сходство с бодрячком. Очень похоже, что в последние секунды я пытался еще раз применить технику, но что-то пошло не так. А, не умея контролировать процесс, я вложил больше, чем весил.