Море. Плюс двадцать шесть. Рядом шведская семья.
Вот сейчас все закончили смеяться. Шведская семья, шведская стенка и шведский стол – это исключительно российские понятия. Скандинавы знать про них не знают.
Итак, обычная шведская семья на соседних лежаках. Папа, мама, дочка, сын. Все блондины, всем сразу хочется дать щит и двуручный топор. Как большому знатоку шведского языка мне неймется произвести впечатление. Обожаю этот момент. Нет, ну когда шведы узнают, что я из России, у них на лицах выражение такого изумления, как будто их барсук в лесу спросил, что там в новом Шерлоке, а то он еще не посмотрел. Разболтались. Родители в счастье, говорят, впервые здесь, но надо детей на море возить, вот они и поехали, потому что детям очень нравится в тепле.
Сын (12 лет) сидит с постным лицом. Даже на говорящего барсука не реагирует. Потом его уже отдельно спросил, чего рожа такая кислая.
– Не хочу я на это море, у меня друзья в Лулео все остались. Еще и школу пропущу, а у нас сейчас хоккей, лыжи, весело. А тут с тоски сдохнуть можно.
В Лулео сейчас минус 23 и полярная ночь. Родители – такие родители.
Такси. Подъезжаем к театру Станиславского и Немировича-Данченко. Водитель, вежливый, миролюбивый гражданин.
Таксист: Вы в этом театре служите?
Я: Нет, здесь прием.
Я отметил слово «служите».
Таксист: В честь какого праздника?
Я: В честь юбилея российского еврейского конгресса.
Таксист: А вы, извините, еврей?
Я: Сочувствующий.
Таксист: Удобно.
Приятель рассказал, что в свое время в Дубае он оказался в ресторане, в котором все происходит в полной темноте. Товарищ туда пошел с пассией. Существует такой возраст, в котором любая темнота – афродизиак. Он был в нем. Уж не знаю как, но он уболтал девушку скрасить его ожидание борща с пампушками оральным сексом. Темно же, никто не видит. Парень развалился. Девушка скрасила. Никто даже не знал, краснела ли она. Выходя из ресторана, счастливец похвалил администратора:
– Круто, что у вас официанты наизусть все знают, в темноте так быстро обслуживают.
– У них приборы ночного видения.
Таким красным, он говорит, не был более никогда.
Иду к другу на ДР. Подарок скромный, поэтому хочу красиво упаковать. Захожу в цветочный. Там три покупателя не могут определиться, какие розы брать, и две продавщицы в тоске. Настроение у меня ядерное. Так легли снежинки. Продавщица спрашивает:
– Во что упаковывать? Вам мужчине или женщине дарить?
Я буднично и равнодушно:
– Трансгендеру.
В магазине отключается даже гравитация. Вакуум, полная тишина.
Из продавщицы кое-как вытек вопрос:
– Это как? В смысле?
– Ну у меня друг пол поменял, член отрезал, сиськи пришил, вот отмечаем, я не знаю, ему как мужчине упаковывать или как женщине.
Спиной вижу, как единственный мужчина покупатель прощупал похолодевшими руками, на месте ли его член.
Продавщица стала цвета олигархической розы, но собралась:
– Ну… Давайте в крафт завернем, раз такое дело. Крафт всем подходит.
– Давайте.
Руки у нее дрожали. Теперь я знаю, кто любит крафт.
Мама моей знакомой наслаждается ретрошоппингом. Этот термин не означает страсть к покупкам старомодных ветхих шушунов. Речь о близком к маниакальному сожалению о совершенных покупках.
Схема такая: купила чашку, пришла домой, начала всем вынимать серое вещество насчет целесообразности покупки и желании вернуть чашку в магазин. И так от машины до газировки. Вечное сомнение в правильности уже совершенного поступка. Сомнение, тотально отравляющее жизнь твою и окружающих. Дочь – человек нордический, но иногда хватается за помповое ружье.
Но даже в таком недуге есть Эверест. Недосягаемая высота, возводящая обычную черту характера в статус Дао.
После смерти мужа женщина, выходя из крематория с урной под мышкой, озадачила дочку следующим:
– А может, все-таки зря мы папу кремировали?
Опубликовано с разрешения.
Возвращаюсь в Москву с чувством выполненного долга, услышал душевное. Сначала думал из этой истории сделать повесть, потом рассказ, потом пост, теперь понимаю, что она самодостаточна в одной фразе.
Знакомая третий год в браке. Неожиданно у мужа обнаружилась любовница. Я разумно осведомился, чего подруга кипишит, раз сама была любовницей и он к ней ушел от жены. Дескать, ничего удивительного. Ответ размазал.
– Я и не думала, что он меня верностью удивит, хрен-то с ним. Но, б. ть, как можно быть настолько неоригинальным, чтобы начать встречаться в итоге с бывшей женой, и, что более всего выморозило, в том же отеле, в котором он трахался со мной.
Опубликовано с разрешения.
Сидим в кабинете втроем. Саша (41 год), Серёжа (26 лет), Даша (24 года).
Серёжа: У меня новая знакомая, отлично на выходных пообщались.
Саша: Симпатичная?
Серёжа: Нууу… Ты знаешь, она очень хороший человек.
Даша: Убила бы, блять.
Я в сорок второй раз собрался умереть от весенней аллергии. Звоню папе уточнить, какие препараты облегчат мой уход. Папа выслушал оду симптомам, назначил пару стандартных колес, от которых я так и не умер прошлой весной. Я загрустил, начал давить на жалость, и тут папа обнадежил:
– И возьми еще вот что… (название лекарства).
Три лекарства для человека, не очень справляющегося с задачей «одна таблетка через день», – это вызов.
Иду в аптеку. Беру указанную хрень. Читаю инструкцию. П… ц. Шесть раз в день и в разной дозировке. Принимать месяц.
Звоню папе.
– А вот последнее – обязательно нужно?
– Да.
– Оно поможет?
– Отчасти.
– От какой? Ну правда, зачем мне оно? Тут такой список заболеваний, ты что-то мне не говоришь?
Пауза.
– Это бесполезный набор трав, но я надеялся, что ты так задолбаешься его принимать, что хотя бы какое-то время не будешь меня дергать по ерунде.