Жертвенное. Мужское

Встречи с друзьями – теперь не только повод выпить, но и возможность услышать романтические, высокодуховные истории из жизни сограждан. Обсуждали на днях мой пост про долги детям и родителям, и вот…

Итак, одни сограждане развелись. Они собирались жить долго, умереть в один день, обзавелись двумя детьми, собаками, квартирами, машинами, отпусками, обоями и заборами, но потом муж не вынес мусор.

Супруги разобрали проступок на семейном совете, приняли решение, что это тупик, и расстались.

Все прошло без бойни. Дети с мамой. Общайся – не хочу. Но, как это часто бывает в жизни, наследники начали немного на папу подзабивать. Учатся в младше-средних классах, уроки, секции, не до отца. Если только он не возит на машине или не покупает велосипед.

И вот случилась ситуация. То ли день рождения они папин пропустили, то ли еще какой игнор был включен. Но товарищ загрустил. Пьет в компании друзей и делится переживаниями. Всё достойно, никого не винит, просто грустит.

Выступление сольное. Тема: «А я для них столько…» С каждой рюмкой вес сделанного возрастает, тоска накатывает, неблагодарность – налицо. Повторюсь, мужик с понятиями, никаких обид, просто наблюдение за событиями. Приятели сочувствовали, но в пределах разумного – дети, что с них взять! Вырастут – стакан воды-то подадут. Мол, мы все для них на жертвы идем. И тут последовал ответ, поставивший оратора на другую ступень в рейтинге поступков отца:

– Да я, ребята, понимаю, я же не про деньги или вещи, я же всю душу вкладываю… Сколько раз себя ломал… Да я ради них!

Он замолчал, выдохнул, маханул стопку, закусил болгарским перцем и отрезал:

– Я ради них… завгороно выебал!

P. S. Мнение автора может не совпадать с оценкой жертвенности, определенной героем. Цитата с нецензурным глаголом сохранена.

Геннадий Валентинович. Притча о загадочной женской любви

Геннадий Валентинович жил не зря. Редко кто может похвастаться, что по-настоящему нужен людям, будучи всего лишь московским силовиком не Бог весть какого, но все-таки полета, а не ползка. Очень часто человек его должности у россиян вызывает либо ненависть, либо равнодушие, либо страх. Иногда эти три отношения меняются местами.

Геннадия Валентиновича многие искренне любили, причем и мужчины и женщины. Он умел помочь, когда нужно, и при этом оставался в тени. Никогда не требовал особого внимания, хорошо знал о своей роли в жизни каждого, кого он облагодетельствовал, но не напоминал о ней. Да, он иногда мог позвонить в ночи или написать своим подопечным, но это происходило в исключительных случаях, и все ему это прощали. Даже жены крышуемых им предпринимателей достаточно средней, по меркам российского «Форбс», руки. Была, правда, у Геннадия Валентиновича тайна…

Но подождите, не все сразу.

Коля, Толя и Боря дружили давно, у каждого была традиционная для отечественной экономики смесь собственного бизнеса и управленческой позиции в госкорпорации. При таких делах очень нужен свой человек хотя бы в какой-то силовой структуре. Никогда ведь не знаешь, откуда прилетит граната, могут и бизнес прижать, а могут и в хищениях авторучек обвинить. Вот на такой случай и был у трех друзей в книжке записной телефон волшебного Геннадия Валентиновича. Как человек военный покровитель любил не деньги, точнее не только деньги, а прежде всего уважение, которое в его понимании выражалось в личных визитах по соответствующим праздникам. Отслужил Геннадий Валентинович в трех родах войск, поэтому пил кроме Дня Чекиста еще в День ВДВ и День Пограничника. Прибавим 23 февраля, 9 мая, День Конституции, День Независимости, День Народного Единства, 7 Ноября, Новый год, Рождество и почему-то день рождения пионерской организации. Этого секрета Геннадий Валентинович не выдавал, но все знали о его любви к дате. Поговаривали, в юности был он влюблен в пионервожатую.

Если прибавить встречи по делам самих, так сказать, управленцев, то в год набегало около двадцати визитов к покровителю. Каждый сопровождался неким символическим и не очень подношением, а также абсолютно несимволическим возлиянием.

Самое смешное, что день рождения у солидного человека приходился на несолидное 14 февраля. Когда в Россию пришел богомерзкий День святого Валентина, Геннадий Валентинович со своим отчеством попал в достаточно комичную ситуацию. Его, настоящего генерала, друзья поздравляли валентинками с самыми нежными подписями. Он чуть ли не через Госдуму хотел провести закон о запрете праздника, но ресурса не хватило. Ходил слух, что даже на самом верху посмеивались над казусом военного. Как вы понимаете, подарки на 14 февраля покупались Колей, Толей и Борей сначала ему, а потом уже женам.

С этим они тоже смирились, как и с тем, что вечера Дня всех влюбленных жены часто проводили одни. Геннадий Валентинович отмечал ДР не каждый год, но если уж праздновал, то масштабно. Правда, чисто в мужской компании. Жена Геннадия Валентиновича была строга и боролась с его пьянством, поэтому в один прекрасный день ее просто отстранили от участия в праздниках, чтобы гости не слышали бесконечное: «Гена, хватит, у тебя же сердце».

Иными словами, Геннадий Валентинович был незримым членом семьи трех друзей, жены передавали ему привет и безделушки из поездок, он им – цветы в дни рождения. Не пропускал никогда.

Еще Геннадий Валентинович был образцовым приверженцем семейных ценностей. Коля, Толя и Боря рассказывали, как генерал учит их уважать брак. Сам он женился лейтенантом, и развод считал событием невозможным. Друзья делились с супругами архаичными воззрениями их учителя, посмеивались над ним, а вот жены на своих девичьих посиделках в тайне надеялись, что влияние и авторитет силовика не даст их мужьям вести себя неприлично и, уж точно, думать о разводе. Женщины любят военных, а уж семейно-ориентированных тем более. Каждый раз, когда жены видели, что звонит Геннадий Валентинович, они расплывались в улыбке и махали в телефон рукой.

Надо сказать, дело свое товарищ генерал знал хорошо. Он понимал, что не валютой единой сыт обыватель. Помогал и с устройством в нужные школы, и в нахождении правильного врача. Даже маму одной из жен помог похоронить на достойном уважаемого человека кладбище.

Не случайно в Новый год один из первых тостов в семьях Толи, Коли и Бори был всегда за здоровье и долголетие Геннадия Валентиновича.

Все было хорошо в судьбе российского силовика за исключением одного не самого значимого, но все-таки дефекта. Пустяк, скажете, но все равно неприятно.

Геннадий Валентинович не имел тела.

Все у него было, судьба, должность, праздники, жена, дети, начальство, подчиненные, даже завистники и враги, а вот тела не было.

Он был, как бы это помягче выразиться, фантомом. Геннадием Валентиновичем Боря, Коля и Толя давно договорились записывать в своих телефонах любовниц. Пришлось придумать ему жизнь, которая со временем обросла самыми яркими, а главное, удобными подробностями. Ну вот разве не гениально было родить Геннадия Валентиновича 14-го февраля и иметь возможность всем троим легитимно отсутствовать до утра в такой важный для любвеобильного человека день. А три рода войск и день пионерии? А прочие радости?

И самое главное – все три жены знали же о благодетеле Геннадии Валентиновиче, человеке с большой буквы. Звонит в полночь телефон у мужа, он его даже не убирает с дивана, понятно же, что Геннадий Валентинович беспокоит по делу важному, особенно если выйти и вернуться с каменным лицом, а потом набрать друга и сказать: «Тебе уже звонил? Да, сказал про проверку, надо что-то решать завтра будет». Ну какая жена будет выступать против таких звонков, тем более, если на девичниках только о Геннадии Валентиновиче и разговоры. Менялись пассии, а вот имя святое оставалось в телефоне всегда.

И вот как-то накануне 14 февраля Боря ужинает с женой.

– Как будете генерала завтра поздравлять?

– Позвоним. В этом году Геннадий Валентинович решил всех пощадить. Сказал, отметит с женой и детьми.

Так совпало, что у Бори и Толи происходила плановая смена состава, поздравлять особо было еще некого – инвестиции в подарки мужчины начинали после трехмесячного тестдрайва. Колю уговорили поддержать компанию.

– Так что завтра пойдем с тобой в ресторан.

– Слушай Борь, один вопрос меня только волнует последнее время.

– Какой?

– А почему именно Геннадий Валентинович?

– Что почему?

Боря спросил легкомысленно, не отвлекался от пасты с креветками и пытался завернуть морепродукт в спагетти.

– Ну почему вы для своих любовниц выбрали именно такое имя. Почему не Иван Петрович или Петр Иванович… Кто придумал?

Боря машинально продолжал крутить вилкой, и капли соуса летели ему на рубашку. Глаза он поднять боялся. Слишком сильным был удар в солнечное сплетение. Жена спросила его настолько ровным голосом, как будто речь шла об имени собаки его сестры. Она спокойно налила себе бокал вина и продолжила.

– Да не переживай ты так. Нет, мне правда интересно, ведь кто-то же придумал это. Вообще, конечно, талантливо, и про день рождения 14 февраля и про помощь родственникам нашим. То есть вы даже жертвовали заслуженной нашей благодарностью и все лавры отдавали ему. Шедевр. МХАТ. Кстати, мне даже приятно, что ты мои чувства оберегал. Это сегодня редкость. Обнаглели все вконец.

Боря со школы не испытывал такой странной смеси стыда, страха и растерянности, поэтому задал, наверное, самый глупый и не самый своевременный вопрос.

– А как ты узнала?..

Ира усмехнулась

– Да, действительно, сейчас это самое важное. Хорошо, давай обмен секретами. Ты мне говоришь, почему Геннадий Валентинович, а я тебе – откуда я все узнала.

Боря наконец посмотрел жене в глаза. В них была отстраненность и теплая печаль, на какой-то момент ему даже показалось, что это не печаль, а равнодушие.

– Коля придумал лет десять назад, когда телефон какой-то девицы записал на обратной стороне визитки реального Геннадия Валентиновича. Жена визитку нашла, когда пиджак в химчистку относила, ну и спросила, нужна ли ему карточка Геннадия Валентиновича. Так он и появился. Прости. Я даже не знаю, что сказать…

– А чего тут говорить, ничего удивительного. Слушай, извини, а любовь ко Дню пионерии откуда взяли? Пионерок вроде сейчас нет или вы по старым запасам решили пройтись?

– Толя наряжал свою телку одну пионеркой.

Боря был так раздавлен, что сливал всех подряд.

– Смешно, хорошо хоть не октябренком. Ну ладно, секретом на секрет. Есть версии, кстати, у тебя?

Боря из транса не выходил, поэтому отвечал, как на уроке.

– Позвонила, а там женский голос? Телефон пробила? Телки сдали?

– Я не унижаюсь слежкой, а женщинам в России можно доверять. Не сдают обычно. Да все просто.

Не поверишь, меня мой любовник в телефон записал Геннадием Валентиновичем, а я, как ты понимаешь, несколько изумилась. Спросила, почему именно так, он мне и сказал, что у него у всех друзей так любовницы записаны, долго смеялся, ему казалось это очень забавным. Вы же, мужчины, язык за зубами держать не умеете, хуже баб, ей богу. Ну вот я решила перед разводом у тебя все-таки утончить, ну мало ли – совпадение. А ты сразу со всем согласился.

Боря поплыл и даже пропустил пассаж о любовнике.

– То есть ты не знала наверняка…

Ира искренне улыбнулась.

– Нет, не знала.

Муж был настолько ошарашен всем калейдоскопом событий, что вместо эмоций впал в разгадку ребуса. Он пытался выстроить логическую цепочку, словно вышел из кино, которое не понял, и теперь спрашивал у жены ее версию. В его глазах застыло какое-то мальчишеское непонимание. Оно Иру даже насмешило.

– Запутался? Ну да, если бы ты не сознался сразу, я, может быть, и стала дожимать, уж больно много деталей достоверных, не ожидала, что вы так запаритесь.

– Подожди… Ты сказала «перед разводом»?

– Да, я завтра подаю на развод.

Голос стал жестким.

– Я ничего не понимаю… А если бы ты не узнала про Геннадия Валентиновича, то почему ты подала бы на развод?

Борино лицо выражало максимальную степень непонимания.

– Потому что я тебя разлюбила, ну и мне кажется, что полюбила другого. Не хочу проверять, будучи замужем. Я уже давно решила, просто Новый год, каникулы, не до того было. Что ты застыл? Это вы, мужчины, уходите к кому-то, а мы чаще от кого-то. Меня Геннадием Валентиновичем почти год назад назвали; если бы мне было это настолько важно, я бы уже тогда тебя спросила.

– В смысле разлюбила?

Слова Боря осознал, а содержание нет, поэтому зацепился за самое понятное.

– В прямом… Борь, ты пойми, я ухожу не потому, что у тебя есть любовницы. Ты как-то перестал быть для меня мужем и мужчиной. Ты просто остался хорошим человеком, а этого так мало… так мало.

Боря постепенно начал осознавать всю происходящую катастрофу, но продолжал свое: «Что? Где? Когда?»

– А ты уходишь к тому, кто назвал тебя Геннадием Валентиновичем?

Ира вздохнула.

– Вот я поэтому и ухожу, что ты задаешь такой пошлый вопрос, зная меня вроде бы десять лет. Неужели ты думаешь, я хотя бы день тогда прожила под таким именем в чужом телефоне. Я не ханжа, но все-таки. – Да, вот еще, не переживай, твоих друзей я женам не сдам. Пусть Геннадий Валентинович живет долго, хороший мужик, цельный, с понятиями.