Приложение № 6

Из переписки П. Н. Милюкова с генералом Алексеевым

Третье письмо Милюкова генералу Алексееву

Новочеркасск, 21 мая 1918 г.

Дорогой Михаил Васильевич!

Вчера я приехал в Новочеркасск, видел Краснова и говорил кое с кем из моих здешних друзей. Между нами обсуждается вопрос о переформировании кабинета Краснова с целью его усиления и выработки ясного плана действий власти и т. д. Я поддерживал этот план, хотя нашел Краснова в состоянии колебания, по-видимому, ему свойственном. Он прочел мне проект бумаги о желании жить в мире со всеми государствами и о независимости Донской области «вперед до определения формы правления России Учредительным Собранием». Я указал ему на изменение в положении этого вопроса с декабря, на то, что здесь предрешается способ объединения России и намечается такой способ, который не может предшествовать объединению, а должен следовать за ним – притом следовать не сразу, а в неопределенной промежуток времени. Я предложил ему заменить эту фразу другой: «вперед до образования в той или другой форме объединенной России». Кажется, он это предложение принял. Я предложил ему поставить слово «нейтралитет» и указал на неудобство заявлений о «союзе» с германцами в официальных документах. Он вкратце передал мне историю своих переговоров по частным вопросам с германцами: по-моему, в общем, он ведет линию правильно и германцы на бумаге очень корректны, не то что на деле. Мое впечатление – прежнее: наши союзники, обманутые собственной идеологией и надеждой на советскую армию, страшно запоздали и сделали для нас невозможным – ждать, пока они придут и нам помогут. Надо действовать самим, немедленно, с теми силами и факторами, какие сейчас имеются налицо. Другими словами, я опять возвращаюсь к тому плану, о котором говорил в предыдущем письме. Мне только еще яснее стало, чем прежде, что и с этим планом надо спешить. По-видимому, в Киеве разговоры с германцами и помимо близких ко мне кругов идут полным ходом, и мы можем очутиться перед совершившимися фактами раньше, чем успеем сами предпринять все, что нужно. С другой стороны, также ясно представляется мне, что в подготовленную без нас комбинацию мы можем и должны войти лишь тогда, когда убедимся, что наше вхождение может ее значительно улучшить. Под этим улучшением я подразумеваю вопросы территориального объединения и политической независимости, сравнительно с которыми вопрос о форме правления кажется мне второстепенным.

Надеюсь моим настоящим посещением Новочеркасска закончить мои дела здесь и в ближайшие дни совершить, наконец, свою запоздавшую поездку в Киев. Туда, как я узнал, едут и Ваши люди: этому я очень рад и, конечно, буду держаться с ними в контакте.

Сердечный привет и горячее пожелание быть в добром здравии.

Второе письмо Алексеева Милюкову

Новочеркасск. 25 мая 1918 г.

Дорогой Павел Николаевич.

Я получил ваши письма от 19 и 21 мая. Вопросы, поставленные этими письмами, столь существенны и важны для определения нашей дальнейшей деятельности, что ответы должны быть, по возможности, точны и определенны.

15 мая в Манычской с генералом Красновым по самым существенным вопросам договориться не удалось: а) средствами оно (войско) якобы обеспечить нас не может; разве допустит роскошь «вспомоществования» в размере не свыше ⅓ части расходов, б) по занятии немцами Батайска, готов часть своих сил предоставить временно в распоряжение Добровольческой армии для выполнения пока частных задач, вытекающих из общей идеи борьбы с большевиками, в) атаман отказывается от стремления руководить Добровольческой армией, ставить ей цели, а будет сообразовываться с общей обстановкой и вырабатывать совместно способы действий, г) временно, до создания донской армии, атаман без содействия Д. армии на Дону, в частности в Новочеркасске, обойтись не может, просит оставить в его распоряжении бригаду Дроздовского, хотя не имеет возражений против замены ее другими частями Добровольческой армии, д) Кубань не может быть предоставлена своим силам и помощь ей со стороны Дона, по укреплению положения в нем, должна быть оказана.

Общее направление мысли и желаний в армии – монархическое, претендуют на то, чтобы этот лозунг объявить во всеобщее сведение. Но сломить психологическое настроение и доказать массе необходимость соглашения с немцами невозможно. Мы тогда потеряем большую часть нашего личного состава. Против Ваших выводов логически возразить трудно, но заставить присоединиться к ним наш офицерский состав едва ли возможно без решительных потрясений самого существования армии. Нужна спокойная подготовка, указания опыта, дальнейшее выяснение обстановки в Москве, разъяснение позиции наших союзников.

Вот почему мне так и хотелось бы повидать Вас. Ни цифровых данных, ни некоторых соображений на бумаге изложить не могу. А между тем, теперь установить единство и мысли и решений весьма важно. Если Киев может подождать 2–3 дня, то поговорим. В Киеве призрачная власть немцев. В Москве все-таки, правдами или неправдами, советская власть привлекает на службу и наших генералов и офицеров, которые идут в надежде, что большевизм изживает себя и каким-то чудом переходит в монархию, но помимо немца.

Если нам не удастся повидаться, то прибавлю, что скорый поход на Москву нам непосилен, не говоря про многие нерешенные вопросы, пойдут ли с нами те или другие казаки. Частные, но серьезные операции начнутся скоро. Пока численно, духовно и в смысле прочности мы растем, а средства добывать, так или иначе, нужно. Нельзя умереть от денежной немощи, но мы готовимся и к этому, когда съедим последний кусок и выдадим в содержание последний рубль, но сделав все, что можем и умеем.

Будьте здоровы. Весь Ваш и Вам сердечно преданный.

Милюков П. Н. Мои сношения с генералом Алексеевым //

Последние новости (Париж), 3 апреля 1924 г., 6 апреля 1924 г.