Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
На протяжении всего XV в. власть Англии над Ирландией носила чисто символический характер. И местные правители, и английские лорды действовали совершенно бесконтрольно. Генрих VII положил конец этой ирландской вольнице. В 1494 г. в Ирландию прибыл наместник Генриха сэр Эдуард Пойнингс. В его распоряжении была хорошо вооруженная и многочисленная армия, при помощи которой удалось навести порядок и на Изумрудном острове. Во время этих операций был арестован и известный смутьян граф Килдэр, поддержавший в свое время претензии Ламберта Симнела. Ирландские йоркисты были вынуждены признать власть Генрика VII. Верный своей политике, сочетавшей последовательность с милосердием, король простил Килдэра. Хроники гласят, что кто-то из королевских министров ворчал по поводу графа, что с ним не может справиться вся Ирландия. Генрих среагировал мгновенно: «Так пусть же теперь он справляется со всей Ирландией», – пошутил и назначил Килдэра своим представителем в этой стране. Следует отметить, что этим поступком король обрел себе преданнейшего из слуг.
События 1497 г. побудили Генриха VII активно искать средства для нормализации отношений с Шотландией. Королю указывали на опасность задуманного союза, полагая, что Шотландия может попытаться присоединить к себе Англию. «Большее всегда поглощает меньшее», – проницательно изрек тогда Генрих, имея в виду размеры королевств. Для осуществления задуманного он устроил брак своей дочери Маргариты с шотландским королем Яковом I V. В 1502 г. Тюдоры породнились со Стюартами, и мир на северной границе Английского королевства был обеспечен.
Брачным союзом решил Генрих укрепить и отношения с Испанией – это было особенно важно из-за резкого усиления Франции, одинаково беспокоившего и Генриха Английского, и испанских правителей Фердинанда Арагонского и Изабеллу Кастильскую. Создатели нового королевства Испания были рады отдать свою дочь Екатерину за наследника английского престола Артура.
Этот брак, заключенный в 1501 г., повлиял на судьбу Перкина Уорбека и Эдуарда Плантагенета. Генрих VII сохранил жизнь обоим претендентам на престол: и авантюристу, и законному наследнику английской короны. Испания же настаивала на физическом устранении этих молодых людей, представлявших собой потенциальную угрозу для перехода престола к Артуру и Екатерине. В результате последний из Плантагенетов и его мнимый родственник были обвинены в государственной измене и отправлены на эшафот.
Всего через четыре с половиной месяца после женитьбы на принцессе из Арагона юный принц Уэльский Артур умер. Желая упрочить дружественные связи королевств, родители Екатерины Арагонской предложили устроить ее брак со вторым сыном Генриха VII, принцем Генрихом, ставшим теперь наследником английской короны. Этот союз, антифранцузский по сути, был выгоден не только Англии, но и Испании: Фердинанд Арагонский оспаривал право владеть южной Италией у Карла VII Французского. Соображения политического характера взяли верх над религиозной моралью: и их католические величества Фердинанд и Изабелла, и глубоко религиозные принц и принцесса пошли на нарушение христианского правила, по которому брат не может взять в жены вдову брата. Против этого брака возражал и папа Юлий II, однако победы Испании в южной Италии вынудили святого отца стать гораздо более уступчивым.
Дольше всех колебался Генрих VII. Он не желал отказываться от испанского брака для своего второго сына, стремясь не выпустить из рук богатое приданое Екатерины. С другой стороны, свадьба Генриха и Екатерины ухудшила бы отношения между Англией и Францией, а отказ от брака означал бы полный разрыв с Испанией. В 1503 г. принц Уэльский был обручен с Екатериной Арагонской, продолжавшей оставаться в Англии, однако свадьба их состоялась только в 1509 г., когда молодой Генрих стал королем Англии.
При королях династии Ланкастеров парламент обладал большой властью. Чтобы удержаться на престоле, Генрих IV должен был жить в мире со своим парламентом и во всем спрашивать его согласия и советов, а также отчитываться в своих расходах. С этого времени палате общин всегда представлялись отчеты казначейства. При Генрихе V палата общин начала добиваться, чтобы ни один закон не издавался без ее согласия: «Исконным правом палаты общин было, чтобы ни единый закон не мог издаваться без ее согласия; ей всегда принадлежало право не только ходатайствовать, но и заявлять свое согласие. Посему она просит, чтобы к ее петициям и впредь ничего не прибавлялось, а также и не выкидывалось», – гласила представленная королю петиция общин. Король был вынужден пойти на компромисс, отразившийся в следующей резолюции: «Пусть впредь те законы, которые будут издаваться без согласия палаты общин, ни в коем случае не будут обязательными для общин».
При Генрихе VI общины стали вносить в парламент уже не петиции, а законопроекты – билли. Получившие одобрение в палате общин билли передавались в палату лордов, которая была вправе их принять, изменить или отклонить. Изменения, в отличие от отклонений, обсуждались с палатой общин, а принятые обеими палатами билли представляли королю. Если король их одобрял, билли становились законами. Если нет – парламент мог снова представить их королю.
При королях династии Ланкастеров палата общин приобрела практически те же права, что и палата лордов. Прежде палату общин называли «бедные, покорные общины». При Генрихе VI название изменилось, превратившись в «высокомудрые, высокочтимые, достойные и осмотрительные общины».
Генрих VII благодаря своим мудрым действиям и новым источникам доходов не должен был выпрашивать деньги у парламента. Власть короля окрепла настолько, что он сам назначал министров и членов постоянно действующего государственного совета, получившего название Тайного. С помощью Тайного совета король решал все государственные дела. Пять членов Тайного совета образовывали высший Королевский суд, заседавший в Звездной палате Вестминстерского дворца, потолок которой был расписан звездами. Поэтому этот суд и получил название «Звездной палаты». Судей назначал только король, решения суда обжалованию не подлежали. «Звездная палата» могла присудить человека к конфискации имущества или тюремному заключению, но не имела права выносить смертный приговор.
«Звездная палата» помогала королю расправляться с неугодными, а заодно и пополнять казну за счет конфискованного имущества подсудимых.
При первых Тюдорах резко возрос авторитет королевской власти. Это нашло прямое отражение в придворном этикете. Если раньше к королю обращались «Ваша Милость», то теперь монарх превратился в «Его Величество».
Войти с помощью соц. сетей: